Интерактивные литературные конкурсы СтихиЯ

Гном-А-Лле. Momento

2006-02-08

5.00

день

1.
Сегодня утром я проснулся и понял, что скоро умру, что мне осталось жить меньше суток. Не знаю, как там у людей, падающих с пятнадцатого этажа, но в момент осознания собственной смертности я ничего не почувствовал: ни страха, ни облегчения, и уж конечно жизнь не промелькнула у меня перед глазами. Я просто оделся, не успел позавтракать и пошёл на работу.
Когда я был подростком, мы с друзьями часто задавали друг другу вопрос: “ты знаешь, что завтра умрёшь, и у тебя ничего не болит. Как ты проведёшь свой последний день?”
Этот день наступил, а я преспокойно иду на работу.

– Отличное платье, Таня
– Спасибо. Эй, а ты паршиво выглядишь. Не выспался?
Да, вроде того.
Дежурные любезности. Мне наплевать на её платье, ей наплевать на мое здоровье. Зачем мы всё это говорим?

Я штатный корреспондент местной газетёнки. (Пишу маленькие новостные заметки о неинтересных событиях. В самом низу пищевой цепи). Полуподвальное помещение и кучка неудачников в кризисе постюности, не сумевших выбраться в столицу. Находясь здесь, с особой остротой осознаёшь всю бессмысленность бытия.

Один день – слишком мало.
Что я тогда отвечал?
Освобожу птиц из клеток в зоопарке.
Искупаюсь голым в фонтане.
Проведу день в медитации.

Я поднимаю глаза от пасьянса “ косынка”. Надо мной нависла туша его сраного величества главного редактора. Короля отбросов.
– Хозяин покусал собаку.
Что?
– То есть собака покусала хозяина. Напиши об этом.
А я то было решил, что мир сошел с ума.

2.
Я оставил машину на стоянке и наслаждаюсь миром, который вскоре покину. Автобус. Несчастные женщины, не реализовавшиеся мужчины, старики, алкоголики, сумасшедшие. Что держит человека в этом мире?
Я прислушиваюсь к своему организму: ничего необычного. Немного укачало в транспорте, печень покалывает, и хочется курить. Я представляю себе, как всё медленнее бьётся сердце, как разные отвратительные жидкости перетекают в моем теле. Меня тошнит ещё сильнее. Я окидываю взглядом пассажиров автобуса. До чего же отвратительно человеческое тело.

С такими мыслями я добрался до места, где мне сегодня предстояло работать. Старый дом, пятый этаж, железная дверь. Внутри классика пошлостимещанства: безвкусная мягкая мебель, ковер на стене, кровь на полу и обоях в цветочек, телевизор в центре шведской стенки. На спинке дивана – одежда. На столе – остывший обед. Или ужин. А может и завтрак.
Когда это произошло?
Я сую удостоверение прессы в нос недоверчивому хранителю порядка.
– В первом часу.
Значит, всё-таки, ужин.

Публицистический стиль.
Стилистические особенности
• Языковая функция воздействия
• Актуальные вопросы, представляющие интерес для общества.
• Инверсия слов в предложении.
• Восклицательные и побудительные предложения
• Риторические вопросы
• Общественно-политическая лексика.
• Эмоционально-экспрессивная окраска.

Журналистика – моральная проституция. Мне хочется написать про залитую кровью семейную фотографию, где хозяин ещё жив и улыбается, и собака – рядом с ним. Мне хочется написать про недоеденный ужин, и про скучающих приставов, и про то, что я сегодня умру. Но вместо этого я вспоминаю стилистические особенности и принцип перевёрнутой пирамиды и достаю блокнот.
В первом часу, говорите?
Прямо здесь, в этой комнате?
Вы можете предположить, что здесь произошло?
А как это выглядело?
В чем, на ваш взгляд, причина?
Немного пафоса про жестокое обращение с животными и неуравновешенную психику бультерьеров.
Всё. Я могу, сославшись на компетентные источники, отправляться в редакцию и продолжить бездарно проживать последние часы.

3.
В редакцию я не поехал. Нужно сделать что-нибудь необычное.
Что?
Признаться в любви тем, кому раньше не решался.
Попросить прощения у всех, кому я когда-нибудь делал зло.
Познакомиться с новыми людьми и показать себя настоящего, без предрассудков и условностей.
Попрощаться с близкими.
Впрочем, едва ли моя смерть произведёт на кого-то большое впечатление. Я перебираю в уме: бывшие подружки, друзья-по-работе, приятели, оставшиеся с университета, родители…
Месяц, от силы два им будет меня не хватать. Но и эта эгоистичная потребность в старом добром мне вскоре отпадет.

Я поехал обедать. Я стараюсь уложиться в стандартную сумму, которая не пошатнёт мой бюджет. Привычка.
Потратить все деньги, которые откладывал когда-то на покупку дивана. Телевизора. Дома. Яхты. Ядерной станции.

Я без удовольствия жую отбивную. Скоро во мне будет не больше жизни, чем в этом куске мяса.
Душа?
Раньше я, конечно же, задумывался о религии и создал собственный вариант: это жуткая мешанина на основе христианства плюс пантеизм и куски буддизма про карму и реинкарнацию. Я – типичный продукт своей системы. Впрочем, идея ада и рая мне никогда не нравилась.
Как звучит хлопок одной ладони?
Пахнет ли роза, когда её никто не нюхает?
Почему меня сейчас это интересует?!

Я забыл отключить мобильный. Начальник нашёл меня. Он спрашивает, какого черта я ещё не в редакции. Он приказывает немедленно ехать. Я подчиняюсь.
Высказать людям всё, что я о них думаю.

Я пошел пешком. Какой-то я сегодня чувствительный – ещё одну поездку в автобусе я бы просто не выдержал.
Что я желаю? Совершить такие действия, за последствия после которых мне не пришлось бы отвечать. Почему я желаю испытывать только положительные ощущения? Ведь, например, отрезать себе руку – так же ново, оригинально и запретно, как и побегать голым по улицам. И если это качественно другие ощущения, то результат примерно тот же. Я – пока ещё живое опровержение теории Веллера.
Выбросить из окна телевизор.
Порвать паспорт.
Попробовать тяжёлые наркотики.
Я попытался захотеть испытать боль или страх, но мой инстинкт самосохранения ещё работает в полную силу.

Кинотеатр. Имеет ли смысл интересоваться новинками кино в последний день своей жизни? Да и работа зовет. На афишах ложные ценности: сексуальные женщины, супергерои, цифровые обезьяны и параллельные миры. Если бы.

4.
Коллеги женского пола обсуждают сериал, мужского – футбол. Все они – жертвы телевиденья. Большой брат поет и пляшет.., ну вы знаете. Я – один из них.
– Смотрел?
Конечно. Это был лучший год для ЦСКА.

Если бы здесь кто-то кроме редактора хотел работать, то был бы далеко отсюда.
Часть тиража нашей газеты распространяется за счет того, что все школы обязаны выписывать несколько экземпляров. Другая часть – за счет стариков, которые читают всю местную макулатуру, а потом застилают ей кошачий туалет. И так происходит со всем, что мне дорого. Не очень приятно думать, что драгоценные минуты твоего последнего дня жизни были потрачены на статью, которую никто никогда не прочитает. И так происходит со всем, что мне дорого.
Все внештатные корреспонденты – школьники, мечтающие стать такими как я. Такими как главный редактор. Такими как Таня. Журналистами. Неудачниками.
А может им повезет больше. Хотя это зависит от точки зрения.

– За что ты ненавидишь своих родителей?
Макс обожает задавать подобные вопросы.
Как давно у тебя начались истерики?
Почему ты вымещаешь накопившуюся отрицательную энергию на близких?
Когда ты понял, что ты – голубой?
И все в таком духе. На подобные вопросы лучше не отвечать. Тогда он отстает.
Когда ты стал замечать у себя нарушения речи?
За что ты меня ненавидишь?

Я не чувствую изменений в своем организме, но мысль о смерти не только не покидает меня но даже крепнет.
Я слушаю как бьется мое маленькое, полуубитое неправильной пищей сердце.
Я вдыхаю воздух скукожившимися, почерневшими легкими.
Моя печень увеличена. Она не справляется с нагрузкой.
Возможно, где-то во мне зреют раковые клетки, но они уже никогда не разовьются.
Мои внутренности сильно отличаются от того, что нарисовано в учебнике анатомии.

Опять звонит телефон и мой сегодняшний клиент напоминает мне про суд в четыре, а я вру, что конечно помню.
Это просто хобби. Гонорар от моих псевдолитературных потуг не столь велик, что бы пренебрегать случайными заработками.
Я работаю свидетелем ДТП.
За сто долларов я вижу все что мне скажут. Столкновения лоб в лоб, аварии на светофорах, с жертвами, без жертв. У меня по всему городу полно вымышленных друзей, к которым я якобы направлялся в тот момент, когда это случилось.
Я просто звоню по телефону из объявления и говорю что я видел все, что бы там ни было, и что это будет стоить вам сто долларов плюс-минус в зависимости от сложности.
Я сказал редактору, что, кажется, умираю и отпросился с работы пораньше.

5.
Все происходит как обычно. Невзрачный районный суд. Невзрачные автомобили. Невзрачные люди.
Вместо того, чтобы наслаждаться своими последними часами, я зарабатываю себе на ужин, который, скорее всего, станет последним в моей жизни.
Я подаю свой паспорт и говорю, что как раз направлялся к своей девушке которая живет неподалеку, как вдруг…. Дальше следует заранее обговоренный текст.
Никому еще не приходило в голову проверить, сколько ДТП я видел.
Сегодняшний суд ничем не отличается от прочих. Я трачу два часа своей жизни на юридические проволочки, лжесвидетельствую, получаю деньги и убираю бумажку в кошелек.
Прикурить от стодолларовой купюры.

Я долго думал, чем бы занять последние часы, и мой еще функционирующий желудок предлагает поужинать. И я иду в знакомый японский ресторанчик.
Попробовать-таки африканскую кухню.

Заняться, в общем-то, больше нечем. Я пошел домой, выпил полбутылки красного вина, немного посмотрел телевизор и лег спать, а потом я умер.

неграмотный скунс™

2008-07-15

5.00

[MAT] [MAT] ТАМ

Сходства с реальными и вымышленными персонажами не возможны, все описанные события параллезированны относительно абстрактному и носят сугубо частный характер абстракции.

Харон перевозит в лодке тела умерших душ, не легкая это работа хочу я вам сказать, не работа тона самом деле легкая и приятная, но и одновременно тяжелая. В лодке уменьшаються сразу несколько так сказать пассажиров, но каждый из них есть один пассажир, тут сказать, что думает довольно сложно, как тело души может думать. Несмотря на то, что у тел глаза закрыты монетами, они все видят, они видят нос лодки, которая, по их мнению, движется сама по течению реки, в узком коридоре между лесными берегами, они видят красоту берегов, где есть луга, и поля они все видят, лодка движется строго по центру, реки. Река сама по себе не большая, с развилками и поворотами. В итоге тело постепенно начинает смотреть вверх и видеть облака, вот здесь и начинается работа лодочника, как он это все устраивает совсем непонятно. В итоге, как только глаза обращаются к небу, они уже не могут смотреть на землю, тело просто не хочет этого, ощущения лодки пропадают, и тело как бы само по течению медленно плывет, в этот момент у тела идет осознание стуков сердца, которые как барабанный ритм отдают в висках, это последние ощущения, тела, и единственные. Стук барабанов отдает в висках, в начале ускоренно, а потом все замедляясь. Глаза у тела видят уже верхушки деревьев, облака и солнце, стук сердца в висках затихает, в этот момент, наконец, то направляющая души и тела окончательно начинают рассоединяться, т. е уже душа помогает Харону везти лодку. В принципе тело становиться лодкой, а душа пассажиром, а лодочник, просто дает направление и ход лодке с пассажирами. Пассажиров, как правило, достаточно, по одному бывает редко, в основном по трое, каждый из которых считает себя единственным. Из предпринятых попыток стало ясно, что по теории лодочника, душа за время существования в теле просто напросто сгорает, тлеет как сигарета, иногда некоторые дотлевают до конца, т.е. прямо с фильтром, в некоторых бывает довольно много табака, а некоторые просто затухают от капель из этой реки. Лодочнику иногда бывает стыдно за то, что затухает просто по его вине, это случается когда он садиться и появляется перед пассажирами на веслах, и как опытный провожатый, который все видит, он начинает грести и одновременно насквозь знать пассажира, скорее всего по тем остаткам смол что накопились в оставшемся фильтре. И брызги от весел тушат очередные души, может это связанно с пожарами вдоль реки, может с душами, непонятно, либо еще есть какой то закон, лодочник не знает. Финиш маршрута начинается с мелководья, виднеются песчаные полосы, косы, высокие холмы и горы, там как раз монеты грузятся в лодку, тела предаются песку и реке, в которой будут образовывать новую жизнь, а лодочник разворачивается, и плывет обратно, неспешно. На маршруте много застрявших, тех, кто не смог заплатить или растерял свою плату. Не сумел договориться с лодочником рассказать ему историю, так и маются на необжитых берегах, тревожа периодически и живых и мертвых. Вот так и живет вымышленная граница живых и мертвых, иногда можно находить лазейки на берега и прощаться с мертвыми или привлечь лодочника и уплатить выкуп.

Самокиш Макс

2008-11-03

5.00

[MAT] Летучий Голландец

Интересно, почему нам снятся убитые и воскресшие кошки,
фарш из детей, маленький огненный шарик, похожий на бога?
Больше не плачь, боль в животе снимем при помощи Но-Шпы,
от боли в душе попробуй лечиться кружкой медового грога.

Кто-то вверху нажал на “abort”, хотя был вариант с “ignore”,
говорят, этот файл стал поврежден, проще выдумать новый.
Злая ночь нам запомнится врачами и поездкой на скорой.
Маленький корабль уже в океане, ему перерубили швартовы.

Ад моложе, чем мы, в нем нету двух вечностей, он одинок.
Я по кругам определю его возраст, как по кольцам на пне.
Вода из реки забвения горьковата на вкус, хочешь глоток?
Только она не потушит костер, лишь пошипит на огне.

Нам не привыкать давить на газ, позабыв, что есть тормоза,
разогнаться на всю и проскочить ловца у поля ржаного.
Бездна долго смотрела в нас, потом первой отвела глаза,
в мире все смертно, но нет ничего, что казалось бы ново.

В море мрака тот кораблик дрейфует Летучим Голландцем,
сквозь туманы иной раз мелькая пустынностью палуб.
Потеряв ориентацию, рискуем не попасть в небо пальцем,
молим бури, чтоб не дули на угли, не воскрешали пожара б.

неграмотный скунс™

2008-07-15

5.00

[MAT] [MAT] ТАМ

Черный

2008-04-22

5.00

[MAT] За луною лун...

За луною лун,
за мечтою мечт -
золотой валун
да хрустальный меч.

Ты возьми тот меч,
расколи валун -
будет речка течь
в дивном свете лун.

За рекою рек,
в тишине берёз
коротает век
говорящий пёс.

Говорящий пёс
да молчун медвед.
Задавай вопрос
и внимай ответ.

Если слышишь: "Да",
значит счастье ждёт,
не считай года
и иди вперёд.

Если слышишь: "Верь",
уходи, не спорь,
в золотую дверь,
в суету и хворь.

Если их ответ -
только пёсий брёх,
значит бога нет,
значит ты есть бог.

Самокиш Макс

2006-05-10

144

4.97

утро.. жизнь.. дом.. космос..

Недавно кто-то умер, не давно я снова жив. Иногда, жив, никогда умер, не всегда здесь… Записки в памятке без слов, охота выйти в коридор окна на лунную дорогу и не выть сердцем, улыбаясь губами. Я верю вам, всем, вашей правде, вашей лжи, вашим насмешкам, не скрытым и скрытым, я верю вашему желанию причинить мне боль и поделиться радостью, я верю в то, что люди летают в космос, я верю в то, что космос улыбается, видя их глаза… я верю во время, в уходящее и приходящее, я верю в будущее. Я верю в бога, верю в дьявола и не верю в абсолютное зло… я верю в любовь и в ее отсутствии, я верю в эгоизм, верю в соленость моря и холод неба, я верю в дождь. Я верю в соленый холодный дождь моря со вкусом неба. Я ловлю капли ртом и смотрю выше, выше неба, туда, где, я верю, летают люди и космос смотрит им в глаза.
Я закрыл кран и холодная вода, пискнув от обиды, показала последние капли прозрачности. А ведь сначала она была ржавая, напоминала кровь раненного дома. Кто-то разрезал ему вены и наставил катетеров.
Глаза – зеркала души, зеркала, в таком случае, отражение зеркал души до полного взаиморастворения. Алиса не входила в зазеркалье, она вышла оттуда. Бритва растворяется в зеркале, шея дергается артериями, щетина – колючий вторичный признак полового диморфизма. Кровь струйкой стекает по шее. Если у меня такие же вены, как у дома, то через минуту красная влага, сбежав станет чистой и прозрачной. На вкус соленая, как капля моря, только отдает железом, как вода из крана.
Есть душа у кухни? Почему холодильник дрожит, ему холодно? Открываю, он внутри холоднее, значит в душе у него лед, ему одиноко. Яйца с сортовым клеймом. Сковородка с ручкой. Яйцо – символ жизни, хрупкий символ. Яичница – символ поджаренной жизни, разбитой в кипящее масло с нарезанным луком… есть сотни видов поджаренного смысла жизни. А есть еще томатный сок… нет, сок был вчера, сегодня есть банка из-под красного сока и белые пятна с желтыми глазами в сковородке. Есть еще хлеб и соль. Есть хлеб, яичницу и сыпать соль.
Если в этом утреннем повседневном есть что есть, то является ли жизнь прекрасной? А если жизнь прекрасна, то прекрасны и все ее символы и атрибуту.
Все, завтрак состоялся сегодня, и здорово если состоится завтра. Пора идти в котлован и заливать в чрево земли вязкий бетон и думать, что он превратиться в мощный фундамент. Из фундамента вылезет дом. В доме будут трубы, в трубах вода, на кухне холодильник, в холодильнике яйца, и будет жизнь, и будут окна, в окна будет стучаться дождь из моря и люди будут сажать деревья и рожать сыновей и дочерей… и будут летать в космос и смотреть космосу в глаза, а глаза – зеркала души.

Мирра Лукенглас

2004-05-29

5.00

[MAT] [MAT] Куда же вы?

Куда же вы, граждане? Не уходите, побудьте со мной еще немного. Ну хоть капельку, чуточку, крошечку. Вот столечко-о-о... О-о-о... как грустно одному! Посидите со мной, подержите меня за руку. Я же
не прошу мне сопли вытирать или там... подгузники менять. Вы мне моральную поддержку окажите, пару слов ласковых, улыбку нежную подарите. Я ведь все верну. С процентами. Скажите, какой я хороший, какой добрый, как вам со мной хорошо было всегда...
Ты девочка, что насупилась, нет у меня шоколадки, там, на столе, потом возьмешь, когда все уйдут, если останется, конечно. Не смотри так, милая, я не кусаюсь. Я теперь добрый. Только вот грустно одному... Не уходите... Не оставляйте меня
с бабками этими скучными, опять они всю ночь будут что-то под нос себе бормотать, страницами засаленными шуршать. Я представлю себе, что это деревья за окнами листьями шуршат, вроде ветер подул, весенний, теплый... Ты знаешь, милая,
мне теперь не нужно глаза открывать, я и так все вижу. Хочу -- вижу, хочу -- нет. Когда плачут -- не вижу. Я же такой сентиментальный, боюсь, сам расплачусь. И чего они, женщины эти, все время плачут? Лучше бы посидели со мной, ну хоть немножко, улыбку мне, пару слов ласковых... А то бабки эти
все время, сами черные какие-то, носы красные, бугристые. Я видел, они за шкафом водку пили. И не закусывали, божьи старушки-то... А потом надо мной нависают, перегаром от них разит, и слова эти, как мухи, липнут. И не слушать не могу, хочу не слушать, а слышу....

Проходи, проходи, что ты стал в дверях. Подойди, не бойся. Много их тут, да они безвредные, не обидят. Садись, дорогой мой, садись, в ногах, сам знаешь, правды нет. Что хмурый такой? Случилось что-то? Как-то ты... все в сторону смотришь... Тебе в тягость со мной тут сидеть, я вижу... Ну ладно, я... Я понимаю, конечно. Скучно со мной... стало. А помнишь, как до утра, бывало, спорили на кухне, чай пили. Кстати, чайку не хочешь? Там на кухне пьют. Котлеты жарят, суетятся, а как совсем уж забегаются, чай пьют. Ты пойди, поздоровайся, родные мои к тебе всегда хорошо относились. Они там, правда, плачут иногда, но ты не обращай внимания -- бабы, глаза на мокром месте.

О, смотри кто пришел! Год его не видел. Как он у меня взял книжку почитать, так до сих пор несет.
Бог с ней, с книжкой, мне уже не почитать... Хорошо, сам пришел. Я тебя рад видеть, проходи, ну хоть постой рядом. Скучно же! Никто со мной поговорить не хочет. У всех свои заботы. Хоть бы музыку включили какую-нибудь. А то бабки эти совсем достали. Бу-бу-бу, себе под нос. Где они их взяли, в каком сундуке откопали? От них смертью пахнет...

Я их не хочу, лучше ты рядом посиди. Ничего, милая, посиди, нельзя же все время плакать. Погладь меня по лицу, я так люблю, когда ты меня гладишь... Руки у тебя совсем холодные, я их почти не чувствую. Ой, нос
какой смешной, красный, как у бабки вон той, справа. Ну вот, опять плачешь. Какие слезы у тебя холодные, я их совсем не чувствую...

Я ничего не чувствую, но все вижу и слышу... Куда вы уходите все время? Не хочу здесь с бабками! Господи, когда же все кончится? Мне скучно. Вот будете сами в гробу лежать, поймете. Попросите тогда -- ну, хоть кто-нибудь, побудьте со мной! А вас и не услышат. Жалко мне вас... Как грустно вам будет тогда... Как мне сейчас. Ну не уходите, пока я еще здесь, не бросайте меня! И бабок, бабок этих черных уберите. От них смертью пахнет...

Koree Key

2006-02-09

115

5.00

[MAT] [Project MAT] bodie

Мирра Лукенглас

2009-08-21

110

5.00

[MAT] страдательное причастие

(опыт мартиролога)

расстрелянным нацистами в овраге
прогнившим до костей в родном гулаге
сметённым словно пыль лихим цунами
затоптанным безумными слонами
исчезнувшим в разверзнувшихся недрах
истлевшим в клетке из квадратных метров
раздувшимся утопленникам моря
повесившимся беженцам от горя
насильственно извергнутым из чрева
сварившимся в кисель от перегрева
в степи замёрзшим с верною лошадкой
накормленным отравленной украдкой
не вынесшим душой позорной славы
задушенным в объятьях тети клавы
заеденным клещами и глистами
свернувшим себе шею на татами
расшвырянным по шпалам электричкой
замученным неправедной привычкой
насквозь проткнутым ржавой арматурой
упившимся вонючей политурой
воткнувшим в вену грязную иголку
попавшим в зубы бешеному волку
пожертвованным идолам поганым
разрубленным весёлым ятаганом
свалившимся на землю в самолёте
погибшим на дому и на работе
не выдержавшим собственного веса
не вышедшим из девственного леса
объевшимся на тёщиных поминках
зарезанным на шумных вечеринках
сгоревшим на кострах во имя веры
загнувшимся от гриппа и холеры
скончавшимся от рака или спида
дошедшим до свершенья суицида
растёртым по асфальту автотрассы
инфарктом поражённым возле кассы
растерзанным взъерошенной толпою
усохшим по дороге к водопою
упавшим в незамеченную пропасть
попавшим под крутящуюся лопасть
во время секса крякнувшим бесстыже
отбросившим коньки копыта лыжи
уловленным в силки капканы сети
забаненным навеки в интернете
оплаканным оплёванным забытым
растоптанным раздавленным забитым
дух испустившим с первым детским криком
затерянным в безмерном и безликом
всем жертвам человечьей катастрофы
я с болью посвящаю эти строфы
ну и себе конечно посвящаю
и перед тем как выпить чашку чаю
я выведу мораль на белый свет
задам вопрос и дам себе ответ

***
пустив на холодец свиные кости
или жуя говяжий антрекот
никто и не взгрустнёт о холокосте
никто о геноциде не всплакнёт

Эсюн

2005-01-25

4.20

Тело

Я хочу лишиться своего тела. Оно мешает мне воспринимать мир таким, какой он есть на самом деле. Вместо этого мне приходится делить утренний кофе с насморком, никотиновым голодом, потом, менструацией, щетиной на ногах, запахом изо рта, необходимостью сходить в туалет, моим мужчиной, необходимостью думать о нем правильно, необходимостью говорить, необходимостью фильтровать базар, необходимостью узнать о погоде на сегодня…
Нет, это не противно. Вовсе нет. Просто, когда ты каждый день уделяешь столько времени жизни тела, то остается так мало поэзии…
- Мясо все дорожает, - говорит один из моих мужчин.
- Я тебя недостоин, - говорит еще один.
Мужчины, словно созданы для того, чтобы нести всякий бред. А, если кто-то из них умеет молчать, то готов в любой момент похвалиться и обсудить это умение. Я начинаю понимать, почему некоторые женщины уходят в монастырь. Только вот без члена они страдают еще больше.
Я хочу лишиться своего тела. Но оно снова голодно, и я веду его закусочную.
- Можно к Вам? – какой-то парень подсаживается и ерзает.
Я молчу, разглядывая его, и запихиваю в себя обед.
- Знаете, Вы здесь самая красивая девушка…
Ему хочется потрахать меня. Я улыбаюсь.
- У меня, - говорю, - течка. Так что не получится.
Очки его чуть сползают вниз. Это от удивления.
- И ты, - добавляю, - редкостный урод. Но это чисто внешне, не переживай. Возможно, какая-нибудь пизда отдастся твоей чистой душе.
- Вы всегда так реагируете? – спрашивает он, мило корчась в попытке не выплюнуть свой чай.
Я молчу. Мне нечего сказать ему. Он возится, берет свою жратву и согбенно ковыляет прочь, как невезучий кобель.
- Эй, погодите… - я останавливаю его.
Песик слушается и настораживает уши.
- Не забудьте о перхоти, ее количество превысило у Вас все допустимые нормы.
Он машинально глядит себе на плечо. Я отворачиваюсь. На меня снова смотрят. Все это время было потрачено из-за тела.
На работе мне дарит цветы начальник отдела. Сегодня он снова будет ждать меня в машине после шести вечера. Девочки меня ненавидят, и неискренность их «ахов и охов» хочет изнасиловать меня не меньше, чем вся бригада региональных менеджеров.
Сегодня я не иду домой, потому что у мужа день рождения и приедет его мама. Это вызывает рвотный позыв у моего тела. Опять все из-за тела. На улице оно мерзнет, в метро ему жарко.
- Девушка, разрешите, я помогу Вам… - мужик в кожаной куртке топает за мной на пересадке.
- Чем Вы мне поможете?
- Я развею вашу печаль, - на его масляной улыбочке можно пожарить три кило картошки, и еще останется на всякий пожарный случай.
Влетаю в вагон, и двери закрываются. Последнее, что я вижу – его спокойное равнодушное лицо.
Я никогда не крашусь. Не мажусь, не скоблюсь, не тонирую прыщики, не провожу у зеркала утренние часы. Я одеваюсь скромно. Не виляю бедрами, как шлюха. Почему все вечно лезут именно ко мне?
Я провожу ночь в гостинице за книгой. Это уже не утешает меня – «I’m looking for the can in the candy store»…*
Утром муж обиженно молчит, уставясь в телевизор, пока я нагреваю на сковородке ножик и режу свое лицо. Это очень больно, но я не издаю ни звука. Потом он все же замечает какое-то несоответствие, вкравшееся в нашу семейную жизнь, и кидается ко мне, размахивая руками. Поздно, дорогой.
Пусть смотрят, я привыкла к этому. Пусть смотрят, но молчат.
На работу я, конечно, никогда больше не пойду. Как-то не хочется. Теперь я сижу дома без члена и поглощаю, выделяю, моргаю, чешусь, подтыкаюсь, зеваю…
Нужно что-то с этим сделать, как-то подправить. Только сначала я как следует поем…

Мирра Лукенглас

2004-08-25

112

4.87

[MAT] [MAT] Memento

Тому, кого нет нигде и никогда не будет...

Отпускает помаленьку -
Ночь осталась в стороне.
Со ступеньки на ступеньку -
Это дело не по мне.

Хлопни дверью - не поможет,
Плюнь в колодец - не спасёт...
Отчего мороз по коже,
Как трамвай в депо, ползёт?

Снова снился смертный ужас,
Мутный ужас февраля,
Воск лица и льдинки в лужах,
Злая мерзлая земля,

Обжигающая жалость,
Духота и жар свечей -
Всё в иной ночи осталось...
Я чужая, он ничей.

Тело мёртвое зарыто,
Боль завязана узлом,
Сна разбитое корыто,
Дом, назначенный на слом.

Сгнили ветхие порожки,
Снегом дверь занесена,
На тесёмке профиль кошки
Из уже другого сна...

1991-2004