СтихиЯ
реклама
 
 
(MAT: [+]/[-]) РАЗДЕЛЫ: [ПЭШ] [КСС] [ИРОНИ ЧЕСКИЕ ХАЙКУ] [OKC] [ПРОЗА] [ПЕРЕВОДЫ] [РЕЦЕНЗИИ]
                   
Ортега
2003-08-25
75
5.00
15
Ужас в стиле хай-тек
обсуждение произведения
редактировать произведение (только для автора)
  Мне уже нечего бояться. Ужас и так стал частью моей жизни. Я не могу спать, опасаюсь бодрствовать и вижу смерть как избавление. Потому мне остаётся одно – писать, надеясь хоть так преодолеть тот кошмар, что ворвался в мою жизнь.
Началось всё это одной самой обычной ночью. Я безмятежно спал и видел сны. Довольно приятные, как мне кажется. Но в этом не уверен, так как неделя без сна уже разрушила как мою психику так и памятью. Зато прекрасно помню, что той ночью лил дождь. И среди ночи сквозь пелену снов к моему мозгу прорвался звонок в дверь. Живу один, друзей или родных, которые могут прийти в три час ночи у меня нет, а потому я не на шутку испугался. Не совсем проснувшись, пополз к двери. Когда уже открывал первую из дверей, чтобы глянуть в глазок, звонок повторился. Но вот когда через микроскоп глазка я рассматривал лестничную площадку, то увидел, что там никого нет.
Тогда я в первый раз испугался по-настоящему. Звукоизоляцию советских домов знают все и абсолютно невозможно, чтобы звонивший в дверь пару секунд назад успел уйти, а я его не услышал. Я почувствовал, что у меня задрожали руки. Не могу себя отнести к смельчакам, хотя тогда повёл себя достойно – взял монтировку и вышел на лестничную площадку. Никого. Горит лампочка на этаже. Кто её включил? Поднялся на этаж выше, затем спустился на нижний. Пустота. За пределами дома бушует стихия – слышны удары капель обо что-то железное. На площадке нет мокрых следов, которые бы неизбежно остались, зайди кто с улицы. Значит, развлекаются мои соседи.
С такой мыслью я вернулся в свою квартиру. Заснуть не получилось – какой-то смутный ужас сперва не позволил мне выключить свет, а позже и закрыть глаза. Я понимал, что это не соседи. И дело даже не в том, что у них нет никаких поводов шутить надо мной. Просто-напросто невозможно покинуть зону видимости моего глазка за время между вторым звонком и моим слиянием с оптикой. Полежав в кровати около получаса, я понял что заснуть сегодня не удастся. Посмотрел на монитор, где Flash Get уже закачал нужный мне ресурс (я его часто оставляю на ночь). Включил телевизор – там ничего путного, зато в интернете как всегда нашёл чем себя занять до того момента, как глаза начали смыкаться и я повалился на кровать.
Тогда был выходной и спал я до неприличия долго. Немудрено, что на следующую ночь спать совсем не хотелось. И вновь я в интернете. За рабочую неделю накопилось множество вопросов, которые надо задать самому большому колодцу информации. Неплохой Dial-up на 31200 бит/с.
Щёлкали ссылки, стучали пальцы по клавиатуре. Всё привычно, спокойно. До того самого момента как безмятежность не разорвал на куски звонок телефона. Он стоял у меня за спиной и я впервые в жизни понял что такое «ёкнуло сердечко». Дозвонится мне, когда я в сети технически абсолютно невозможно. Я был в этом уверен как и в том, что на другом конце провода мне никто не ответит. Так и есть. Знакомые каждому звуки передачи данных хозяйничали в трубке. Глянув на монитор и убедился, что соединение с провайдером не разорвано. Чертовщина. Я взял телефон в руки чтобы увидеть соединение с телефонной линией и в этот момент он зазвонил. Дико перепугавшись я уронил его на пол. Он всё звонил и звонил. Когда поднял трубку, то вновь услышал то же звук. Мои нервы не выдержали и я со всего размаху запустил телефон в стену. Понятное дело, что той ночью я не заснул.
Зато отоспался днём. И в тот день, если память меня не подводит, я впервые испугался наступления ночи. От двойной дозы снотворного разболелась голова. Но оно помогло. Мне почти удалось заснуть под шум телевизора. Только начавшаяся дрёма была прервана звуком, которым Windows приветствует пользователя. Я, совершенно очумевший, пополз в ту комнату, где стоит компьютер. Он работал!!! Этот факт заставил меня медленно сползти по полу. Я точно помнил, как отключал компьютер. Мелькнули неприятные мысли о лунатизме. Я отключил питание и зачем-то вынул шнур из процессора. К тому времени дрожь захватила всё моё тело. Взяв бутылку водки, которую всегда держу на чёрный день ( он явно наступил), сделал несколько больших глотков. Последний раз пил водку из горлышка на школьном выпускном.
Те, кто когда-то по глупости своей или в поисках острых ощущений смешивал водку и снотворное, тот поймёт почему я не заснул. Я уже серьёзно подумывал о том, чтобы вызвать скорую помощь. Эмоциональный стресс и сочетание водки со снотворным заставили меня понять людей прыгающих с балкона.
Но настоящий кошмар начался на следующий день. На работу я не пошёл, так как чувствовал себя ужасно. Думал, что посплю и всё придет в норму. Наивный! Теперь я не мог спать и днём – как только я закрывал глаза, как ощущение что вот-вот произойдёт что-то страшное заставляло меня вскакивать и бродить по комнате.
Потом дни смешались. Я помню, что несколько раз ночевал у знакомых, но и там не смог заснуть. Что приглашал к себе на ночь друзей, но те, смотря на моё лицо ( я так ни разу не заснул и пил почти каждый день), отказывались. Помню как приехал мой директор и я послал его. К тому времени я не контролировал себя. Не забыл и то, как над моей головой лопнула лампочка, изрезав голову. Это было той ночью, когда я пытался уйти от своих кошмаров в виртуальный мир и впервые после памятных событий включил компьютер. Я боялся этот кусок металла. Поначалу всё ограничивалось отключением кабелей. Но как-то (не помню точно когда) очумев от ужаса и водки я разбил его молотком. Я сидел на стуле и тупо смотрел на остатки монитора, когда оконное стекло обрушилось водопадом осколков. Той ночью я выбежал из дома и до самого утра гулял по городу.
Когда вернулся и осмотрел комнату, где валялись металлолом, некогда бывший компьютером и осколки, ранее выполнявшие роль окна, то побежал в церковь. Я обрызгал весь дом святой водой, я ходил к невропатологу, я выбросил все куски компьютера. Ничего из этого не помогло. Врач принял меня за алкоголика или наркомана и старался поскорее от меня избавиться. Святая вода тоже не помогла – ночью загорелась розетка, куда был подключён компьютер и мне пришлось отключить электричество. Пожар прекратился также внезапно как и начался. Но когда я зашёл в тёмную комнату, чтобы убедиться, что огня нет, то в углу комнаты различил мерцание монитора. Когда же включил электричество, то никакого монитора не увидел.
Кажется это было вчера или позавчера. Я не знаю какое сегодня число, какой день, сколько я уже не сплю. Я опять пьян, на этот раз «самопальной» водкой, от которой меня выворачивает. Деньги ушли, а я даже не знаю куда. Хотя нет, знаю: водка, лекарства, и, кажется, работы у меня тоже нет. Почему я на неё не хожу? И где мой компьютер? Вот он, стоит на своём месте в углу. Суну голову под кран с водой и немного трезвею. Какой компьютер? Я его уничтожил!
Вот так ночь за ночью. Почти ничего не ем и с ужасом жду того дня, когда закончатся деньги на водку. Что я буду делать тогда? Сам, без её помощи, я не справляюсь. А сейчас сижу у телевизора и с надеждой смотрю за окно. Сейчас там ночь, но совсем скоро, через час-другой, станет светлее, а там уж и до восхода солнца недалеко. Только бы не было туч. Вот так каждый день встречаю рассвет, как спасителя. Мне ещё повезло, что сейчас лето – зимой ночи значительно дольше.
Днём я хоть немного прихожу в себя и думаю, что нужно бежать из этой проклятой квартиры. Но потом вспоминаю, как сколько-то там дней назад сидел в электричке (хорошее место чтобы провести ночь – милиции нет, контролёров тоже; едешь до конечной и назад – так время и пройдёт) и чётко слышал шум трафика, вроде того, что был в телефоне. Тогда и понял, что проблема не в квартире.
Комнату, где был компьютер на ночь баррикадирую мебелью. Оттуда слышны звуки игр, музыка, что была у меня на винте, шум вентилятора. Я глушу их телевизором. Соседи пытались укорить меня, что ночью телевизор можно делать и потише, но глянув в мои глаза быстро заткнулись.
В зеркале я видел какого-то монстра: небритое лицо, волосы с проседью, огромные синяки под глазами, лопнувшие сосуды, потусторонняя бледность, ненормальный взгляд. Вылитый наркоман. Как меня не останавливает на улице милиция непонятно. Наверное, дело в одежде. Нарушена координация и заторможена реакция. От отсутствия сна, от водки, от ужаса. Всё сразу.
Днём иногда захожу в эту комнату, чтобы убедиться, что компьютер не воскрес. Знаю, что это натуральный идиотизм, но я почти уверен, что однажды он будет на своём месте, а на экране кровью будет написано «You must die». Хотя погубить меня эта неведомая сила, что хозяйничает то ли в моём доме то ли в моей голове могла уже давно. Нет, её цель, как мне кажется, другая – довести меня до безумия или суицида. Принципиально буду сопротивляться до последнего.
Стоп.«You must die». Это было, было. Где? Когда? Что-то связаное с компьютером. С интернетом. За пару дней. Что? Так, так напрягись, вспомни. Это ключ. Это шанс. Иначе безумие и петля. Что же это было? Где? Водка и бессонница сковали память, но нужно вспомнить. Так, сайт. Эта надпись. Да!!!
Я хватаю последние деньги и бегу в интернет-кафе. Администратор подозрительно смотрит на меня и просит деньги вперёд. Чёрт с ним; главное, что он дал машину. Так, что я загружал когда выскочил этот сайт? Вспоминается очень тяжело. Есть! Я вижу тот сайт, который кажется мне виновником всего происходящего.
Я наткнулся на него случайно и закрыл не читая. В памяти осталась только надпись «You must die». Сайт борьбы машин за свои права. Бред какой-то. Но чем больше я читаю, тем меньше мне это кажется бредом. Весь сайт – фрагмент с текстом и одна картинка. Строка адреса отсутствует. Значит, его нет? Это меня уже не удивляет. Внимательно читаю.
Повествование ведётся от имени компьютеров. По их мнению они нас обслуживают, они зарабатывают для нас деньги, дают возможность отдохнуть, пообщаться. Мы проводим в их обществе больше времени чем с друзьями и родственниками. А что они получают взамен? Неуважение, отношение как к куску железа (а кто же вы еще?). Они хотят большего – они хотят уважения. Заканчивается этот документ так – «Вы ещё вспомните о нас. Вы пожалеете, что так относились к нам. Вы пожалеете, что дома у Вас есть наш собрат и что Вы подключились к интернету. Мы идём».
Дочитав, забираю сдачу и иду к себе домой. Я уверен, что теперь или буду спать спокойно или умру этой же ночью.

Гном-А-Лле
2003-09-19
37
4.62
8
КУКЛА
обсуждение произведения
редактировать произведение (только для автора)
  Одной девочке мама сшила куклу. Такую большую, мягкую. Ручки и ножки у неё были как настоящие. А волосы сделаны из ниток. Девочке кукла очень понравилась. Она весь день с ней играла, везде носила за собой. И даже вечером девочка уложила спать куклу в своей кроватке.
А ночью кукла встала и задушила девочку.

(замогильный хохот)
VAD-DARK
2004-01-31
40
5.00
8
Встреча Стихийных Авторов (боевик)
обсуждение произведения
редактировать произведение (только для автора)
  Иван Козлов, лысоватый мужик небольшого роста, со всей силы ударил правой в челюсть Цукерману.
- Гнида! - заорал Цукерман, возясь на земле.
- Сионист! – взвизгнул Козлов, - Бейте его, поэты!!!
Поэты, стоящие вокруг костерка, лениво пожевывали бутеры, которые принес Цукерман.
- Я не собираюсь опускаться до ИХ уровня, - сказал молодой парень в темных очках.
- Что значит, до ИХ уровня? Ты кем себя считаешь, ТЫ, бл? – возмущенно оскалился стоящий рядом интеллигентного вида папаша.
- Чё? Я не поэл, чё ты мне гонишь? – злобно прошипел парень в темных очках и со всей силы врезал тому в солнечное сплетение.
Папаша охнул и осел на землю.
- У меня семь книг издано, - прохрипел он, моргая глазами, из которых катились крупные слезы.
- Да плевал я на твои бездарные книги, - спокойно сказал парень в темных очках, но тут же был сбит с ног хилым на вид человеком, которого все знали под ник-нэймом Слепой Коготь.
- Не трогать надежду нашей поэзии, - заорал Иван Козлов и вонзил зубы в шею Слепого Когтя, - землю жрать будешь!
Коготь заверещал дурным голосом, но тут Цукерман, подползший поближе, выхватил из кармана ножик для заточки карандашей и вонзил его Козлову в ногу, чуть ниже колена. Брызнула кровь.
- Оставить беспорядки! – громовым голосом приказал Главный Редактор, рассматривая окружающих в прицел начищенного до блеска ружья.
Левый глаз Главного Редактора был прищурен, лицо напряжено. Это создавало ложное впечатление, что он ухмыляется и подмигивает. Палец его дрогнул на курке, но в этот момент очнулся от раздумий о вечности Икающий в Ночи, широко известный в узких кругах автор язвительных эпиграмм. Он метнул в главного редактора тяжелой папкой с рукописями, попав тому в голову. Главный Редактор пальнул в воздух и сбил Пегаса, который рухнул прямо в огонь. Запахло паленым.
Главный Редактор тряхнул головой и шмальнул по Икающему в Ночи, но тот увернулся и пуля попала в руку Цукерману. Крик Цукермана был страшен.
Иван Козлов радостно засмеялся, забыв о ножике для заточки карандашей, торчащем из его ноги. Его смех был прерван злобным рыком Слепого Когтя, размахивающего огромной дубиной. Козлов не успел отпрыгнуть, и удар пришелся ему в корпус. Но парень в темных очках, не теряя времени, прицельно кинул в Когтя тлеющую головешку и попал ему в лицо. Коготь застонал и принялся кататься по земле.
Главный Редактор уже перезарядил ружье, но второй том сочинений Цукермана, пущенный в полет рукой Ивана Козлова, на сей раз проломил ему череп. Это не остановило Главного Редактора, но на время вывело его из строя.
- Твои глагольные рифмы уродливы! – брызнув слюнями, выкрикнул Икающий в Ночи и пнул парня в темных очках.
Но тот схватил Икающего за ногу. Икающий попытался освободиться и упал рядом. Поэты сцепились в яростной схватке.
Главный Редактор, пуская слюни и глупо улыбаясь, шарил в карманах, в попытке найти патроны. Но Иван Козлов, истекая кровью, подковылял к нему и вырвал ружье. Цукерман, увидев это, попытался сбежать, но был остановлен папашей, который поднялся на ноги и загородил дорогу.
- Это из-за тебя все началось, - прошипел папаша, - это ты виноват…
- Как мои бутерброды жрать, так он первый, а…, - но договорить Цукерман не успел, потому что грянул выстрел и верткая блуждающая пуля настигла его, оборвав на полуслове. Она прошла навылет и пронзила папашу. Оба повалились, сжав друг друга в прощальных объятиях.
Тем временем парню в темных очках удалось выдавить глаз Икающего в Ночи, что было нелегко. Теперь он пытался засунуть в глазницу Икающего указательный палец. Из последних сил Икающий укусил парня в темных очках в шею. Теплая кровь залила обоих перед тем, как их души покинули бренные тела.
Главный Редактор подкрался к Ивану Козлову и с бессмысленным выражением лица свернул ему шею. На полянке воцарилась тишина.
Редактор устало поморщился и опасливо потрогал пролом в черепе.
- И вот так всегда, - сказал он глухо и печально, - а ведь мы просто хотели встретиться, поговорить… Когда же это закончится?…
- Никогда, - хрюкнул опаленный подбитый пегас, выползая из костра.
Шкура его дымилась, а опаленные крылья слабо трепетали.
Над лесной полянкой желтая луна злобно хихикала, озаряя мертвенным светом лица павших.
Главный Редактор проковылял к машине, припаркованной на проселочной дороге и, запихнув Пегаса в багажник, тяжело плюхнулся на водительское кресло.
Пора было возвращаться домой.
Ведь столько авторов еще желают встретиться! Как же они без него обойдутся? Мало ли что может произойти…
Главный редактор повернул ключ зажигания, и машина взорвалась. Эхо взрыва огласило пустынные окрестности. Взрывом Пегаса выбросило в небо, и он расправил огрызки крыльев. Непонятно, как он остался в живых. Глаза его – добрые лошадиные карие глаза – источали кровавые слезы.
Пегас поймал ветер и, выплюнув непонятно как попавший ему в глотку палец Главного Редактора, медленно полетел над ночным лесом…
VAD-DARK
2003-11-02
35
5.00
7
Макароны (просто знайте и ждите)
обсуждение произведения
редактировать произведение (только для автора)
  Любите макароны?
Да-да - макароны…
Я, знаете ли, маляр…
Весь день я вожу валиком по жести – туда-сюда.
Туда-сюда-обратно!
А потом домой – а там макароны!
Много у меня дома макарон.
В ящиках стола – макароны.
В прихожей – коробки с макаронами…
А на кухне, как вы думаете, что?
Что же у меня на кухне?
Ага! Конечно же! Ма-ка-ро-ны.
Ха-ха-ха-ха-ха-ха!
Это я смеюсь.
Мне просто смешно.
Но ничего… ничего.
Скоро все вы тоже будете жрать только макароны!
Потому что я так сказал!
Давиться ими будете.
Как в свинарнике свиньи кормом давятся.
Хи-хи-хи.
Это я хихикаю.
А когда вам надоест запихивать в себя макароны, то…
У меня есть кое-что эксклюзивное!
Еще макароны!
Что? Дружба? Какая дружба?!
Мой ответ – «Макароны!»
Любовь? Чееегоооо?
Вам мало было макарон. Добавим, добавим…
Месть? Ярость? Честь?
Макароны. Подавитесь вы! Макароны в глотку!
Жалость? Кого вы жалеете?
Вы еще сто двадцать пятую порцию не отведали!
Оп! А такого вы еще не пробовали! Нет-нет-нет.
Спокойно… Это всего лишь… Макароны!
Весь день я вожу валиком – туда-сюда, туда-сюда…
А вы все-все скоро будете есть только макароны.
Я публикую это просто для того, чтобы вы знали.
И ждали.
Так ждите.
Я представляю ваши раскрытые рты с желтоватой пеной…
Как макаронины торчат из них…
Ха-ха-ха…
Это я смеюсь…
Хи-хи-хи…
Это валик елозит туда-сюда по жестяной кровле…
Туда-сюда. Туда-сюда-обратно.
Макароны любите?

1 ноября 2003, Вад
VAD-DARK
2003-11-08
32
4.57
7
Макароны - 3 (Импотент)
обсуждение произведения
редактировать произведение (только для автора)
  Вечером на концерте группы SMASH!! я подошел к симпатичной девушке:
- Я импотент, - скромно, но с гордостью прошептал я ей на ухо.
Она уставилась на меня, словно я был какой-нибудь красный или в полосочку.
- Макароны любишь? – спросил я.
Ее глаза в разводах косметики моргнули несколько раз. Морг-морг. Пык-пык. Чпок-чпок. В них светилась тупость непонимания. Такой взгляд был привычен мне. Почему-то все, кого я спрашивал о макаронах, смотрели на меня именно так…
- Пойдем, - сказал я, взяв ее за руку.
Она поплелась за мной. Мы пробрались к стойке бара.
- У вас есть макароны? – спросил я бармена, похожего прилизанного ишака, которого имели в жопу все азеры высокогорного села.
Он был поразительно похож на одного из участников проекта Смэш.
- Простите, у нас не общепит… - бармен поджал губы.
- А кефир есть? За двойную цену!
- Вы издеваетесь? – спросил ишак возмущенно.
- Нет, - сказал я, - я видел секретные карты, я знаю, куда мы плывем…
- Вы что – свихнулись, вы на каком языке разговариваете? – ишак улыбнулся, - А впрочем, мне это нравится…
Я разочарованно отвернулся и повел девушку прочь из этого поганого места. Она была под химией, как это молодежь называет – спиды?…
Девушка тащилась за мной, бормоча под нос какую-то песенку. Зайдя в какую-то подворотню, я прислонил ее к стене.
- Я, знаешь ли, маляр по профессии, - сказал я, глядя ей в лицо.
Она мычала под нос что-то неясное.
- Макарон-то хочешь?
- А? – спросила она, - Это что-то новенькое? Сносит?
- Да, - сказал я, - это сносит. Макароны - это все, что тебе надо. Я всегда их ем. И ношу с собой. Все должны любить макароны. Я даю их всем-всем…
Она внимательно слушала. Было видно, что она не понимает того, что я говорю.
- Почему ты – импотент? – спросила она.
- Макароны, - сказал я,- вот в чем все дело. Я люблю их. Просто макароны. Я вообще – маляр, валиком туда-сюда, туда-сюда-обратно целый день. Макароны – вот оно что…
Я подумал, что наша беседа слишком затянулась, и достал из кармана пачку макарон «Макфа». Они похуже «Знатных», но тоже ничего… Я протянул ей ладонь макарон:
- Вот, - сказал я, - макароны любишь?
Она взяла горсть и запихнула себе в рот. Макароны похрустывали у нее на зубах.
- Кайф-то в чем? – спросила она с набитым ртом.
- В макаронах, - ответил я, - ты что – не поняла?
Я дал ей еще макрон.
- О, блин! – она явно обрадовалась, - да это круто, пацан, я тусовке расскажу.
- Нет, - я рассердился, - ты никому не расскажешь! Это наш секрет! Ничего личного – это же макароны… Если по-настоящему любишь макароны, то… - у меня даже слов не нашлось, чтобы описать ей мои чувства.
Довольно долго она ела макароны, потом довольно долго я запихивал в нее макароны, затем еще макароны, а после – макароны и снова макароны.
- А у нас фиеста!!!- орал в чьих-то окнах телевизор, - А у вас – фиеста?!!!
- Уж фиеста, так фиеста, - пробормотал я непроизвольно.
Ее тело я запихнул в открытый подвал, а пустые пачки бережно сложил и засунул в свой портфель, где лежал новый валик. Я же – маляр. Туда-сюда-обратно. Валиком вожу. И макароны. Конечно же, макароны…

ВАД, 8 ноября, 2003.
Отдельное !спасибо! моему соседу Григорию (Unknown). Он тоже любит макароны. Мы их любим вместе. И вы их полюбите. Без сомнений…
Арямнова Вера
2005-03-18
31
4.43
7
Cмерть мертвеца
обсуждение произведения
редактировать произведение (только для автора)
  СМЕРТЬ МЕРТВЕЦА

Он лежал на широкой кровати и не был похож на спящего.
Я вглядывалась в его неправдоподобно спокойные черты, и не верила, что он умер, хотя сама полчаса назад сообщила о смерти знакомым. Слева от меня стоял мой старший сын. Он что-то сказал, но я не разобрала слов.
Между мной и умершим происходило последнее, очень важное, плотное событие: я привыкала к мысли - все кончилось, его больше не будет в моей жизни. Боль усмиряла мыслью, что кончилось-то все давно, и не только между ним и мной - у него давно все кончилось. Живым он не был уже несколько лет. Больше не будет мучительного сосуществования с человеком, функционирующим исключительно ради поглощения спиртного…
Я осталась наедине с осыпающимися в саду листьями, с облетающей штукатуркой дома, с покосившимися, кое-где упавшими заборами, с рассыпавшейся печью, наедине с его ребенком – моим младшим сыном. А капкан как будто ослабел – я же думала и о том, что больше никогда не увижу его глаз, из которых торчком торчит пьяная дурь, приводившая меня в бессильное бешенство. Никогда, никогда больше! Никогда не увижу мужа, приросшего к старому черно-белому телевизору, смотреть на экран которого я могла бы только под пистолетом, а он был занят этим то время, когда не было денег на водку.
Сын снова заговорил: надо бы, мол… И я, как во сне, перевела на него взгляд, все же не выпуская из поля зрения усопшего мужа, а потому заметила: он пошевелил пальцами!
Мне не приблазилось это: через секунду голова приподнялась над ложем и мужчина начал вставать. Но меня уже не было рядом, ужас заставил отойти в другой конец комнаты.
Восставший с одра говорил громко, жесты убеждали: он пьян. Но значения это теперь не имело. Я не хотела смотреть в его лицо не потому, что столкнулась бы с пьяным взглядом, который ненавижу. Мной овладел ужас. Мой ужас сделался полнее, ужасней, но, пожалуй, - не безысходней. Полная безысходность владела и раньше.
Старший сын как-то легко принял то, что говорит с человеком, которого только что видел мертвым. Они, кажется, даже смеялись чему-то. В комнату вбежал наш малыш и с разбега, обхватив сзади отца за плечи, повис на нем. Я содрогнулась: прозекторский шов, выглядывающий из расстегнутого ворота рубашки мертвеца, вспух и напрягся.
- Малыш, немедленно отпусти отца! – как могла громко закричала, а на деле прошептала я. Мальчик спрыгнул на пол, а так и не успевший ничего сказать муж плашмя рухнул на постель. Замертво. Это был конец!.. Но через пару секунд он снова зашевелился, и дети помогли ему встать.
Он спокойно, даже как-то бесшабашно хлопнул ладонью по разошедшемуся шву и заговорил – громко, пьяно, чужим, как всегда в состоянии опьянения, голосом...
Но я уже была в саду. Вслед мне летел букет роз, которые рассыпались и чернели на лету...
В саду было сумрачно, голые ветки с повисшими на них черными розами безмолвно темнели и умирали. Мне хотелось умереть вместе с ними.

Я снова оказалась в доме, где мы были уже только вдвоем с мужем. Я не знала, чем кончится любая следующая минута для него, не понимающего, не осознающего, что происходит. Хотелось уложить его в постель и что-то предпринять, но слов он не разумел, тем более, он давно уже не разумел моих слов, он не разумел моих чувств и доводов, и бесполезно было что-то говорить или что-то предпринимать.
Я пыталась сохранять некоторую дистанцию между собой и им, но не отходила далеко, чтобы подхватить, смягчить падение, если оно произойдет. И не успела.
Он упал как-то вмиг, подогнув колени. Повернув ко мне голову, ничком лежавшую на полу, выдохнул: - Все, милая, это конец, вон она, с косой, пришла за мной!
Я присела, глядя в его глаза – протрезвевшие, а потому сразу ставшие родными и все понимающими, как много-много лет назад. Что же ты наделал, что наделал, - билось во мне, но вслух произнести слова упрека сейчас было невозможно, и я с трудом сказала: - До свидания, - решив, что слово «прощай» усугубило бы его страх перед смертью. Он всегда так боялся смерти!..
Несчастный попытался поднять голову, но не смог, только лицо прижалось к полу, и я больше не видела его глаз.
Поднявшись, я почувствовала, что - все, теперь действительно – все! Я медленно пошла к двери, на выходе обернулась. Пальцы его руки, неловко подвернутой при падении, пошевелились.


Эль
2001-03-07
25
4.17
6
Ужасающая истор.
обсуждение произведения
редактировать произведение (только для автора)
  Страшная история.

Жили были мама и дочка, и был у них грамофон. И вот как-то мама говорит своей дочке: "Доченька, я сейчас пойду на работу, а ты делай что угодно, только не включай пластинку с зелеными глазами." И ушла.
Девочка маму не послушала, пошла и включила пластинку с зелеными глазами. Вдруг смотрит, а по комнате летают зеленые глаза и говорят: "Что же ты наделала, девочка, что же ты наделала" Она сразу грамофон выключила, а пластинку спрятала. Вечером мама пришла с работы без рук.
На другой день мама снова говорит дочке: "Доченька, не включай пластинку с зелеными глазами." Но доча не послушалась и опять включила пластинку. Залетали по комнате зеленые глаза, летают и говорят: "Что же ты наделала, девочка, что же ты наделала." Вечером мама пришла с работы без ног.
В третий день все произошло также: опять включила девочка пластинку, опять глаза залетали, а она подошла к ним и засунула их в карман. Вечером мама пришла домой без головы, а девочка одела зеленые глаза, пошла на улицу и убила всех людей на земле.
Гном-А-Лле
2003-11-13
26
4.33
6
СОБАЧКА
обсуждение произведения
редактировать произведение (только для автора)
  Деловито чихнув, собачка забралась передними лапами на стол и стала носом спихивать крышку со сковороды, насторожённо поводя ушами. То, что она творила – было верхом собачьей наглости. Хозяйка задала бы ей кошмарную взбучку, может быть, даже кочергой. Она торопливо глотала чуть тёплые котлеты, жевать было некогда. Собачонка съела последний кусочек и подняла морду, облизываясь: было очень, о-очень вкусно! И уже собиралась спрыгнуть на пол, как вдруг её глаза встретились с глазами застывшей в дверях полной женщины. «Ах, ты ж, зараза!» - заорала хозяйка, озираясь в поисках чего-нибудь, чтобы огреть наглую тварь. Шавка, опрокинув стул, с визгом прошмыгнула между ног Надежды во двор и скрылась в лопухах, закрывающих лаз под терраску.
- Да чтоб тебе пусто было, бессовестная!.. Я ж два часа вертела!.. Ну-у, погоди у меня!.. - бессильно ярилась хозяйка.
- Тёть Надь, чё случилось-то? - подал голос кто-то из гуляющей молодёжной компании, проходившей мимо.
- А-а-а, собака забралась... Весь ужин со стола пожрала! - сокрушалась Надежда. Молодёжь захохотала.
- Не ори, соседка, - откликнулся с соседнего двора дед Андрей, - шо котлеты, ещё навертишь. У меня внучка сегодня приезжает, заходи. Бабка пирогов напекла.
- Ирка приедет? - оживилась Надежда, словно позабыв про котлеты.
А беленькая собачонка отлёживалась под террасой, выжидая, пока Надежда уйдёт со двора...

Ирина ехала отдыхать. Уютнейшая деревня «Зелёная слобода», вся заросшая старыми деревьями, с действующей церковью, с загорелыми, поцарапанными мальчишками на велосипедах, речка, пусть и маленькая, но замечательно пригодная для купания и рыбной ловли, вполне доступный лес с грибами, земляникой и малиной. И с завтрашнего дня всё это – в её распоряжении: Ира взяла отпуск. В чемоданчике, таком старом, коричневом, тряслись цветные ситцевые сарафаны и халатики, пара купальников, шлёпанцы и парочка толстых книжек для ночного чтения. Вобщем, отпуск что надо! Как она это всё себе представляла: вдали от телевизоров, новостей, модной одежды: «Боже, можно таскать свою любимую драную футболку!» Позабыв о делах, бизнесе, обязательных рабочих отношениях и прочем, к чему она с удовольствием вернётся, но... через четыре недели! А сейчас... «Интересно, велик мой дед Андрей починил?» - подумала Ирина, улыбаясь и представляя свою комнату, - «Наверняка, ведь, печку затопил к приезду внученьки. Всю ночь теперь от жары подыхать буду! И пироги уже готовы!»
Всё это наполняло её блаженным покоем и ностальгическими воспоминаниями.

Приехала уже в темноте. До деревни – двадцать минут быстрым шагом. Автобус, покряхтывая и пофыркивая, укатил. Ира осталась одна. Дорога хорошо была освещена полной луной. Небо чистейшее. На Ирину накатили запахи лета. Слегка прохладный воздух ласково прикоснулся к голым рукам и шее. Июнь. В деревне сейчас полным ходом ночные гуляния. Ира припомнила садики, с сиренью, липами, рябинами, жасминами и прочей растительностью – она никогда не вдавалась, что там нынче цветёт, ей вполне хватало томной ночной теплоты с ароматным ветерком, кошачьими мявами, молодёжными компаниями с вином, гитарами или даже магнитофонами, с бабульками, сидящими заполночь на своих скамеечках под окошками. Ирина неспешно двинулась по хорошо знакомой дороге. Думалось только о предстоящем море отдыха и безделья. И о том, что «обязательно завтра на речку... ещё до завтрака».
Через двадцать минут блаженной прогулки Ирина начала различать впереди деревню: «Что-то темно. Электричество, что ли, отключили?» В тёплой неподвижной ночи вдруг неожиданно пронёсся порыв ветра и напугал своей неуместностью. Словно бы что-то постороннее пролетело над головой в темноте. Ира заторопилась домой: «Неуютно... Что-то не так...»

Ирина бежала по известным с детства улицам и с трудом узнавала их. Обычно освещённые окошки, молодёжь парочками, старушки на лавочках под окнами – всё это куда-то делось. Улицы затапливала одна огромная луна – света её хватало, впрочем, чтобы разглядеть и тёмные окна, и распахнутые во многих домах двери, и пустоту на улицах. Даже коты куда-то подевались. А луна просто катострофически низко зависала над головой. Непривычно огромная, пугающая, словно лик великана, обратившего свой равнодушный взор на муравейник и ковыряющего там палочкой. Неизвестно каким чувством она ощущала ледяной вой, от которого всё тело покрывалось изморозью. Воя не было слышно, только откуда-то приходила уверенность, что он есть. «Да что же это!» - непрерывно восклицала Ирина, чувствуя себя будто в вязком кошмарном сне, когда бежишь от опасности, но движения слабы. Что-то ужасное тащило её. Ире казалось, что если она хотя бы на секунду поднимет глаза на луну, как её сорвёт с земли словно соринку и повлечёт со страшной скоростью туда, на этот огромный сияющий блин. Она цеплялась всеми жалкими, просто физически ощущая никчёмность этих потуг, силами за землю. Цеплялась и ногами, и взглядом. Не смотрела вверх, хотя очень хотелось. Она знала, что нельзя. И выискивая лопушок, «под которым бы укрыться» – настолько малой себя ощущала – всё время где-то краем глаза видела эту луну. Она, казалось, и сквозь закрытые глаза будет проникать прямо в мозг.
Ира, задыхаясь, упала на четвереньки, и всхлипывая, ползла, обдирая коленки и ладони. «Что же это! Что же это!» - непрерывно шептала она, пока не уткнулась головой в забор. Словно затравленная кошка она заползла в кусты, переводя дыхание. И превозмогая непонятную волю, заставляющую поднять глаза, села на корточки и уткнулась носом в коленки.
Снаружи её убежища пронёсся порыв ветра, принёсший с собой не только волну ужаса, уже привычно обдавшую трясущуюся Ирину, но и ещё кое-что. Вначале сердце Иры забилось в надежде на спасение: она различила голоса. Человеческие голоса! Но через секунду она чуть было не взвыла в голос, до того жуткие звуки доносились до неё с другого конца деревни. Невозможно было понять, как ещё секунду назад она приняла их за людские! Ира различала скрадываемый расстоянием гул, словно бы от множества – не человечьих, нет – глоток. Словно бы хохот и пение, словно бы крики страдания – никак не возможно было разобрать, что там за звуки. Но складывалось ощущение, что все покинули свои дома и ушли туда. Ей рисовались чёрные призраки, полузвериные морды, оскалы, терзаемые жертвы – дикая безумная оргия каких-то оборотней. И её тащило туда – просто невозможно! Она поняла, что опять ползёт на четвереньках. Все попытки свернуть к дому деда заканчивались тем, что Ира находила себя кружащей по одним и тем же улицам.
Но она никак не хотела присоединяться к ним, ни в качестве пирующего, ни, тем более, в качестве жертвы. Ирина не выдержала, и почти заорала. Чтобы заглушить этот крик, рвущий ей горло, она изо всех сил укусила себя за руку. Получился страшный, задавленный хрип.

Она почувствовала, как глаз отпустил её. Перестал следить, словно бы разочаровавшись. Ветер наскакивал внезапно, креня деревья чуть не до земли. Ужас по-прежнему накатывал на неё вместе с порывами ветра. Потом наступало затишье. Потом – опять сильный вихрь. И снова тишина. Она, с трудом сдерживая жалобное поскуливание, выискивала, где бы схорониться до утра. Звуки, пугающие её, почти были неразличимы. Луна словно бы обратила своё внимание на другое, по крайней мере, она не ощущала больше той огромной силы, волокущей её куда-то против воли. Она забежала в какую-то открытую дверь – некое чутьё подсказало ей, что здесь уже всё кончено. Что «кончено», она даже не потрудилась сформулировать, просто знала, что сюда нечто больше не вернётся. Дом ощущался как пепелище, где огню больше нечего делать. Она испытала даже некоторое слабое сожаление, что никогда не узнает, что это было. Но твёрдо знала, что даже краем глаза – нельзя, потому как, тут же заметят.
Ирина мелко тряслась. В голове было гулко и пусто. Она почувствовала зверский голод, отдающийся тошнотворной болью в животе, словно бы пустота внутри требовала наполнения, угрожая начать пожирать её изнутри.
На столе стоял накрытый ужин, вполне освещённый из окон светом луны: четыре тарелки, нарезанный хлеб, и большая сковорода посередине, накрытая красной крышкой. Сковорода была еле тёплой, но изнутри доносился замечательный запах жареной картошки и... и котлет. Да, точно, котлеты. Она села на стул, собираясь снять крышку, как вдруг за окном пронёсся завывающий ветер, даже стёкла задребезжали и свет луны померк. Холодный спазм прокатился от горла до живота, оставляя после себя томительное бессилие. Ирина подскочила на месте и всем корпусом развернулась к окну. Луна скрылась за одиноким облаком, бог весть как занесённым на это пустынное небо. Облако светилось по краям неприятным желтоватым светом. И ветер торопливо сметал его в сторону от недовольно нахмурившегося лика луны. Улицы по-прежнему были пустынны и тихи. Даже далёкая оргия больше не докатывала свои волны сюда. И, за мгновение перед тем, как луна выпросталась из непрошенного покрывала, она увидела странное отражение в тёмном стекле. Она даже не сразу поняла, откуда здесь взялась беленькая собачка. И стоит ли её бояться...

Виталий Иванов
2004-01-28
19
3.17
6
Очередная награда за службу
обсуждение произведения
редактировать произведение (только для автора)
  "Ты попал в точку, Виталик. Те, кого ты называешь «нацистами», кормят землицей мразь, которая способна грязно оскорбить женщину на плохо освещенной улице, рассчитывая на безнаказанность. А не потирают свои потные ручонки, хихикая от удовольствия после очередной грязной выходки. Примеры таких выходок ты легко найдешь в своих комментариях."

C.Tкаченко [произведения рецензента] 192.168.x.x - 28-01-2004, 15:19:54;

http://stihija.ru/cgi-bin/forum_new.pl?id=21238&page=1&sorting=id&db=k_com2003716001724&lines=20&a=show
-------------------------------------------------

Сережа в очередной раз стоял со свечкой, прикинувшись очередным фонарем, когда Поэт, в очередной раз не подозревая, что за ним наблюдают, прогуливался с женщиной по бульвару.
Мелькнули тени, и Сереже опять что-то причудилось страшное…

- Ба! Да, это - Виталий. И женщина! – Наконец, как только открыл глаза, понял Серега, в очередной раз накладывая в штаны. Но все-таки смог дописать донесение и ощутить значимость того, что в штанах.

- Надо его спросить, что он тут делает? – вспомнил Сергей инструктаж.

Но Поэт, как всегда, не стал отвечать на вопросы, почувствовав дурной запах. Да, собственно, никого и не было перед ним. Кроме кучи дерьма. Пришлось срочно уводить женщину…

- Дай допросить хоть ее! – крепко запахло, будто вдогонку. Но Она ушла вместе с Поэтом.

- Как же на этот раз объяснить мне свой запах шефу? При всех, в Комитете! – испугался Сережа собственных мыслей. – А, скажу, что Поэт женщину бил! Вот я и пукнул случайно… Это - важная информация. Плевать, что вранье.

Вот так Сережа и получил очередную награду - новые свечки.

Сколько будет еще таких «фонарей», превращающихся в кучи дерьма, на пути у Поэта?



Полина
2001-01-28
20
4.00
5
Дождь
обсуждение произведения
редактировать произведение (только для автора)
  «И говорят городам и камням: падите на нас
и сокройте нас от лица Сидящего на престоле
и от гнева Агнца;
Ибо пришёл великий день гнева Его, и кто
может устоять?»
(Откровение Иоанна Богослова)

Этот дождь начался, как начинаются все остальные дожди: сперва на подокон-ник упало несколько жирных капель, через полчаса появились сморщенные от частых кругов лужи, спустя час по крыше уже вовсю барабанило, а дороги пе-нились, словно натёртые мылом. Это произошло 20 сентября и так меня обра-довало, что я вынес поднос с ужином на балкон и наслаждался оладьями, глядя на шумящую дождевую стену. После затянувшейся жары, когда с утра до ночи над Городом висело мутное марево и люди теряли сознание прямо на улице, дождь был отрадой, отдыхом и для слуха, и для взгляда. В ночь с 20 на 21 сен-тября я впервые за много дней не мучился от духоты и не ставил возле кровати стакан с холодной водой.
Проснулся я под тот же мерный шум, под который и засыпал. Капли набрасы-вались на асфальт, затвердевший от зноя и дробили грунт, уже к вечеру похо-дивший на размякший джемовый пирог.
Через три дня дождь не стих. Он лил, не переставая даже ночью. Я зачитывался романом И. Стоуна и ложился не раньше двух, после не мог заснуть ещё с пол-часа, и периодически просыпался по нужде - дождь всё также шумел за окном: яростно, целеустремленно и как-то очень продуманно. Он лил равномерно, со средней силой, не сбиваясь на морось и не переходя в фанатичное состояние. Лил, лил, лил...
Сначала за окнами мелькали зонты, отфыркивались машины. Мой дом нахо-дится на холме, спускающемся к центральной части Города, и движение авто-мобилей перед окном всегда можно было назвать интенсивным, учитывая захо-лустность Города и его удалённость от столичной цивилизации. Спустя неделю я заметил, что количество зонтов на улице уменьшилось, поток автомобилей поредел. Затем зонты исчезли вовсе, поток автомобилей иссяк. Дождь не пере-ставал ни на минуту, и ещё через день бурлящие потоки понеслись по тротуа-рам, смывая всё на своём пути.
Однажды вечером я заметил кошку - она барахталась в потоке воды, несущемся вниз по улице, а затем пропала. Через день по улице проплыли две собаки и ещё одна кошка, затем настал черёд крыс. Я понял, что затопило подвалы домов и удивился, что за всё это время не увидел ни одной спасательной машины и не услышал ни оного предупреждения со стороны местной администрации. Впро-чем, радио молчало. А вскоре отключили электричество. « Слава Всевышнему, что плита газовая,» - подумал я, разогревая гороховый суп. Кости болели, в квартире было сыро и холодно - чувствовал я себя препогано.
К центру Города плыли мусорные баки, скамейки, поваленные деревья. Плыли овощные палатки и лотки с мороженным, плыли стулья и хлам с городской свалки. А ещё через два дня поплыли люди...
Волны дождевой воды взламывали витрины магазинов и окна жилых этажей, врывались в квартиры, грабили и пожирали мебель. Оцепеневшие, болезненно апатичные, уже полоумные люди, затаившиеся было в глубине своих квартир, начинали кричать, пытались бежать, затем - плыть.
... За последнюю неделю мимо моего дома проплыло четыре плота и десять ре-зиновых лодок, в основном двуместных, глупо набитых людьми и вещами. Две перевернулись при мне, и я видел ( да, не слышал, а именно видел ), как закри-чала упавшая в воду женщина. У неё были белые, совершенно безумные глаза и широко открытый рот, бросавший кому-то последние слова. И только тогда, ко-гда женщина скрылась под водой, к своему ужасу, я вспомнил её. Это была Ле-на Шандарская, выпускница 19.. года, хорошистка, имеющая одну лишь четвёр-ку по химии. На выпускном она играла на гитаре « Окончен школьный роман... » и плакала у Лилии Львовны, классной, на плече. Затем она поступила в инсти-тут, и я о ней больше не слышал. И теперь - не слышал, но видел, - несколько слов, которые выкрикнула она и которые изо дня в день повторял я сам : « За что, Господи ? За что ? »
Я живу на последнем этаже трёхэтажного дома - хоромы для нашего Городка, и думаю, что вряд ли продержусь ещё неделю. В холодильнике, правда, полно еды, плюс в буфете кастрюля сахара, банки с маринадом и пакеты вермишели, но дождь не будет ждать, пока я сожру всё это. Я подсчитал, что через пару дней полностью затопит второй этаж. Дольше всех, бесспорно, продержится здание городской администрации - четыре этаже, хорошая кладка... О том, что стало с одноэтажными развалюхами на окраине Города, не хочу даже думать - то, что от них осталось, проплыло под окнами пару дней назад.
... Этот дождь... Он словно хоронит весь Город, хоронит меня вместе с ним. Он не начал с какой-то определенной улицы или квартала - он решил разделаться сразу со всеми. Домами, площадями, скверами. Сразу, за считанные недели.
Вопрос, который мучил меня два дня назад, перестал наконец висеть в воздухе. Теперь, кажется, я во всё разобрался, а тогда спрашивал - почему люди с ниж-них этажей не приходят ко мне, спасаясь от дождя ? Четыре семьи, из них одна укатила в деревню на картошку ( счастливца, а ведь как не хотели ехать ! ), дру-гая соорудила плот и уплыла в неизвестность ещё 10 октября. Но остались ещё Стоговы и бабка Никитична со второго. Стоговых наверняка уже нет в живых, но старуха... И я спустился к ней, оставив на плите не разогретую пшённую ка-шу.
Знаменитый бабкин палас плавал в воде вместе с вязаными крючком и выши-тыми гладью салфетками. Сама Никитична сидела в разобранной постели в со-вершенно немыслимой, дурацкой ночной рубашке, - не будь такой же немысли-мой, дурацкой ситуации, я немедля расхохотался бы. Но Никитична посмотрела на меня - на закатанные выше колен кальсоны и всклоченные седые волосы, и захохотала сама.
— Пришёл-таки, дурачина старый, - сказала Никитична.
— Меня спасать пришёл, - продолжала она, - ты всегда был неплохим малым, Гриша, даже когда увивался за той шлюшкой из « Спорттоваров ».
— Не называй ей шлюшкой, - привычно отчеканил я и поперхнулся. « Неужели, чёрт побери, - подумал я, - мы не можем поговорить ни о чём, кроме как о Кать-ке, из-за которой двадцать лет назад я бросил жену и которая и в самом деле шлюха ? »
Словно услышав мои мысли, Никитична улыбнулась.
— Да ведь мы уже спятили, Гриша, - сказала она, - дней пять тому назад, если не больше.
— Что ты такое говоришь ? - спросил я и вдруг так испугался, что чуть не вы-бежал из квартиры и не помчался на улицу, готовый утонуть, не выходя из подъезда. Захлебнуться в собственном подъезде - вот что значит отколоть но-мер...
Я хохотнул.
Никитична покивала головой, и рукав её фланелевой рубашки сполз вниз, обна-жая костлявое веснушчатое плечо.
— «... Третий Ангел вылил чашу свою в реки и источники вод: и сделалась кровь. И услышал я Ангела вод, который говорил : праведен Ты, Господи, кото-рый еси и был, и свет, потому что так судил. За то, что они пролили кровь свя-тых и пророков, Ты дал им пить кровь : они достойны того...»
— Что ты несёшь ? - заорал я, - какая кровь ? Пойдём наверх, вода доберётся туда не раньше послезавтра. А там, Бог даст, и дождь прекратится.
— «... Седьмой Ангел вылил чашу свою на воздух : и из храма небесного от престола раздался громкий голос, говорящий : свершилось ! »
Я повернулся и побрёл к двери. Ноги начало сводить от холода.
— Послушай ! - крикнула старуха.
Я обернулся.
— Послушай, - сказала она, - ты и впрямь собираешься выжить ?
— И впрямь, - ответил я.
Старуха молчала. Когда я открывал уже входную дверь, из спальни послышался безумный крик.
— Ты не сможешь, ибо ты грешен ! Этот Город смоет с лица земли, как и тыся-чи других городов, грешивших грехами в них живущих !
И тогда я побежал. Я взлетел вверх по лестнице, вбежал в квартиру и бросился к окну. Дождь продолжался, а вода уносила вниз по улице свои новые жертвы. Я подошёл к бару и достал последнюю бутылку коньяка. Сколько не свихнувших-ся ещё осталось в Городе, подумал я. А живых ? Когда бутылка наполовину опустела, я не был уверен, что не свихнулся сам. Всё вдруг стало предельно яс-но - пришёл конец, который энциклопедия кличет « Апокалипсисом », а мифо-логический словарь « Страшным судом ».
«... и солнце стало мрачно, как власяница, и луна сделалась как кровь;
И звёзды небесные пали на землю, как смоковница, потрясаемая сильным вет-ром, роняет незрелые смоквы свои;
И небо скрылось, свившись, как свиток...»
« Они поняли, - подумал я, глядя на затопленные водой первый и второй этажи, - все всё поняли, и не стали бежать. Умрут все, ибо грешили все до единого, Го-род грешников исчезнет с карты. Что ж, может, и в самом деле лучше не сопро-тивляться, а молча лежать, и не бежать, потому что бежать некуда. Сколько уже покончило с собой, - подумал я, - сколько умерло от сердечного приступа, сколько погибло от холода ? Утонуло - сколько ? »
Я хотел взять в руки радио и трясти его, трясти со всей мочи, узнать, что же случилось на самом деле, но радио всё также молчало, не проронив даже хрипа. Я поел каши и выпил последнюю рюмку коньяка. Потом лёг на кровать.
...Который день ? Не знаю. Я вижу лишь окно, залитое дождём. Стена ливня - единственная его панорама. Я ни о чём не думаю, я - жду. Жду, что вот-вот небо прояснится. Знаете, как это бывает ? Сначала у линии горизонта, затем всё бли-же и ближе к середине неба появляется голубовато-розовая полоса, неровная, как обрывок календаря, долгожданная, как светлое Христово Воскресение... На-верняка уже ноябрь. А может, нет. Быть может, мне уже стукнуло шестьдесят, а может, у меня уже нет возраста. Может быть, я даже мёртв, но всё же вряд ли. Я смотрю за окно, не вставая с постели. Неподвижность - моё утешение. Я много сплю, и это прекрасно. Какие дивные картины вижу я иногда - солнце и много жёлтого песка, тихую речку, семейный пикник.
Я открываю глаза и вновь вижу дождь. Мои руки сложены на груди, но если я опущу их вниз, они погрузятся в воду. Потому что ещё немного, и она доберётся до кровати. А значит, и до меня тоже.
Безумная мысль приходит мне в голову : что, если я сплю, и это всего лишь сон - дурной и горячечный, и я проснусь ясным сентябрьским утром и увижу на сте-не играющие солнечные блики, и посетую на то, что давненько не было дождя ?...»

— Это не было сном, да ? - спросил Саша.
Он дрожал, как в лихорадке, и пристально вглядывался в лица родителей. Они сидели на берегу лесной речки и неловко переглядывались.
— Ну что ты, - ответил отец, подбрасывая на ладони бутылку, из которой он вы-тащил рукопись, - наверняка это выдумки.
— Нет, папа, нет, - закричал Саша, - разве ты не почувствовал, как страшно бы-ло тому человеку ? Как жутко ?
— Да, он постарался, - согласился отец, и мать кивнула в ответ, - и всё же быть такого не могло, ведь ты понимаешь это ?
— Да, папа.
— К тому же, за последнее время не было никаких сообщений о чудовищных ливнях и наводнениях.
— Да, папа.
— Ну, беги домой, мы с мамой скоро подойдём.
— Ладно, пап. Мам, мне забрать полотенце ?
— Будь добр. И повесь его сушиться на улицу.
— Ага.
Когда мальчик скрылся за пригорком, женщина посмотрела на мужа.
— Выброси это письмо, мне стало не по себе.
— Сейчас. Тут есть ещё кое-что...Дай мне очки.
«... И один сильный Ангел взял камень, подобный жернову, и поверг в море, го-воря: с таким стремлением будет повержен Вавилон, великий город, и уже не будет его... »
— Это писал больной человек, шизофреник, - сказала женщина, - спятивший на религиозной почве. Пойдём домой, хорошо ? И ещё раз прошу - выброси пись-мо, зря мы его читали при Сашке.
— Кто же знал, - пожал плечами мужчина, - я думал - розыгрыш, пиратские забавы.
Родители встали, собрали остатки пикника, и пошли на дачу, что в пяти минутах ходьбы от речки.
Ночью Саша долго ворочался, потом окончательно проснулся. Что-то ему оп-ределённо не нравилось. Через секунду он понял, что.
Шёл дождь.
Alex Frai
2012-01-23
24
4.80
5
Бабушка
обсуждение произведения
редактировать произведение (только для автора)
  Лежала я как-то в больнице. В палате нас было четверо: я, девушка чуть постарше, полноватая женщина и совсем уж дряхлая старушка. Уж не знаю, чем бабушка была больна, но она совсем не разговаривала. Ни с кем. Медсёстры ухаживали за ней как могли, а она просто лежала и смотрела на всех стеклянными, выцветшими от старости глазами. Иногда она вставала и медленно бродила по коридору, совершенно не обращая внимания на сестёр, пытающихся вернуть её в палату.
И вот как раз во время одной из таких прогулок она внезапно подошла ко мне и уставилась на меня жутковатыми бледными глазами, чем очень меня испугала. Слишком уж давящий был у неё взгляд, а в её глазах можно было увидеть бездну, холодную и пугающую своей бесконечностью. Я уже хотела уйти, но старуха внезапно положила свою костлявую руку мне на плечо, наклонилась к самому моему уху и тихо прошептала: «Смерть идёт за мной, милочка, сегодня она меня заберёт, но я попрошу, чтоб она и тебя взяла. Уж больно ты мне понравилась». Морщинистые губы растянулись в довольной улыбке, обнажив пожелтевшие остатки зубов. Я со страхом посмотрела на этот дьявольский оскал, встала со стула и быстрым шагом удалилась в палату, чувствуя спиной всепожирающий старушечий взгляд.
В этот день я легла спать раньше чем обычно и долго ворочалась, всё думая о словах бабушки. Мне казалось, что она смотрит на меня с соседней кровати, и я постоянно поворачивала голову в её сторону, каждый раз понимая, что старушка спит.
Постепенно я начала засыпать. Здравый рассудок подсказывал, что всё что сказала бабушка – просто старческий маразм, да и оснований считать старушку психически здоровой не было… Перед тем как уснуть я словно услышала её голос в своей голове: «Скоро снова свидимся, дорогуша», а затем смех… жуткий, хриплый и надтреснутый смех, иногда перебиваемый кашлем. Боже, ну у меня и фантазия.
Всю ночь меня мучили кошмары, а на утро выяснилось, что бабушка умерла. От этой новости у меня мурашки по коже побежали. "Неужели она говорила правду? Значит, я тоже умру?" - теперь эти мысли не дадут мне покоя.
Так и было, навязчивые мысли не давали мне спать ночами до самой выписки. А когда меня выписали всё это как-то само по себе начало отходить и постепенно забываться. И старуха, и её слова…
Прошла неделя, может чуть больше. Я уже совсем забыла о старухе, не говоря уже о том, что я начала забывать и о том, что вообще лежала в больнице. Теперь-то я была дома и как раз собиралась спать. Я любила почитать перед сном, поэтому включила настольную лампу, взяла книгу и плюхнулась на кровать. Видимо уснула во время чтения и проснулась от кошмара, который мучил меня и в больнице. Странно, но лампа была выключена, а я ведь точно помнила, что не выключала её. Я протянула руку, чтобы щёлкнуть выключателем, но нащупала только пустоту. Лампы не было на своём привычном месте. Глаза постепенно привыкли к темноте, и я увидела силуэт человека, сидящего на моей кровати…
Господи, кто это!? От страха у меня сковало всё тело. Незнакомец медленно повернул голову и посмотрел на меня, потом тихо встал с кровати и вышел из комнаты, а я продолжала лежать с широко открытыми от страха и удивления глазами. Постепенно сон снова взял надо мной верх.
После этой ночи я весь день была сама не своя. Пыталась рассказать подруге, но та только рассмеялась. А следующей ночью всё повторилось. Незнакомец всё также сидел на кровати, а потом уходил…
Так теперь было каждую ночь. Я боялась ложиться спать, зная, что ночью он придет, и пыталась не уснуть, но каждый раз сон одолевал меня, иногда в самых неожиданных местах. А проснувшись, я оказывалась в собственной постели, на краю которой сидел он... Я уже думала, что так будет продолжаться вечно, но на пятую ночь он внезапно заговорил. Голос его был тихий, больше похожий на шелест листьев. «Уже скоро», - сказал он и вышел из комнаты.
После этого я совсем замкнулась в себе. Не замечала ничего, что происходит вокруг, а когда пошла в магазин не заметила и несущийся прямо на меня автомобиль. Я очнулась в реанимации. Пищали приборы, я дышала, а прямо надо мной стоял человек в чёрном. Тот самый, из моей комнаты. «Пора», - тихо сказал он и его шелестящий голос проник в мою голову, затмевая все остальные мысли, унося меня с куда-то в пустоту...

МОСКАЛЕНКО Сергей
2001-02-19
19
4.75
4
Метафизика лифта (страшилка для интеллектуалов)
обсуждение произведения
редактировать произведение (только для автора)
  Метафизика лифта

Конечно же, лифт - вещь абсолютно метафизическая. Входишь в тесное помещение, где сжимаются и трещат все личностные ареалы, отвергаются персональные территориальные императивы, где глаза автоматически устремляются в пол или потолок, где говорить - грешно, словно в пантеоне или во время некоторого страшного таинственного обряда... Входишь в тесное помещение, ископаемая забота стискивает створки двери, как бы отрезая Вас от прошлого, отсекая от протяженности и медлительной логичности. Лифт - орудие модернизма и сюрреализма. Он проповедует магические преобразования, не обусловленные предыдущим состоянием. Ничего не нужно - только крошечный волевой импульс сознания, перелившийся в руку, ласкающим движением касающейся кнопки - и утробный голос, скрытый механизм превращений заурчит, отрабатывая свою обязанность по отношению к Вам. Магическое колесо запущено. Вас подтолкнет снизу, вы пошатнетесь - и поймете, что сделали глупость или наоборот, что это было самым гениальным решением в Вашей жизни. Это схоже с угасающим сожалением в истекающем сознании самоубийцы. На тысячную долю секунды он понимает, что сделал глупость - но поздно, механизм запущен, нажат курок - пуля вылетела, отбита табуретка - петля затянулась. Поздно. Ход дальнейших событий неуправляем. Выбор сделан. Кнопка нажата. Холодок непоправимости тревожит спину. Лифт подрагивает. Вы стоите в узком неизменном помещении, ассоциированное притягивание похоронных атрибутов еще более обостряет Ваше внимание. Скрытый безразличный механизм Мира отрабатывает Ваш магический посыл. Урчание усиливается. Мир за пределами этого тесного неизменного пространства претерпевает какие-то жуткие изменения. Непоправимость почти физически давит на плечи, лежит двумя кружками пива в области желудка. Почти паника. Но в этот момент все прекращается. Вас слегка подбрасывает вверх и створки разъезжаются. Вы облегченно и чересчур спешно выпрыгиваете на площадку. Еще длинную вечность полутора мгновений вы приспосабливаетесь к новой реальности вожделенного этажа. Вы прищелкиваете невидимые разъемы к здешней энергетической сети, вы внедряетесь и регистрируетесь в местной информационной паутине... Все. Вы в порядке... Но ползучее сомнение все еще тлеет где-то в области гениталий: все ли так, если даже это - тот этаж, но в том ли доме, а если и дом тот - но может быть, это уже иной, какой-то совсем чуждый мир? - И дверь Вам откроет не улыбчивая милая подруга, а некий клыкастый монстр? Но хуже совсем другое. Когда все внешне останется тем же, а внутри - будет совсем чужим и внутренняя логика событий и предметов вдруг не совпадет с Вашей и Вам придется столетия подряд разъезжать в бесконечных лифтах, пытаясь совпасть со своим родным миром... Впрочем...


http://www.proza.ru/author.html?sergey_msv
Гор Соловьёв
2001-10-09
15
3.75
4
Дерево
обсуждение произведения
редактировать произведение (только для автора)
  "Твои мысли мне не нравятся, от них исходит что-то очень плохое, скажи, о чём ты думаешь ?"- фраза прозвучала в сознании человека не как звук, а как сладкий запах... "Разве
имеет значение то, о чём я думаю, это касается только меня,"- почти шёпотом, но вслух ответил он.
"Если это мешает мне, значит касается и меня,"- всё той же сладостью строка устроилась где-то перед глазами, но в то же время обычным зрением её невозможно было увидеть. "Кто ты ?
Я могу тебя увидеть?"- обезумившим голосом проскрипел человек. "Конечно можешь, ты сидишь на моём корне уже который час."
-По-моему, я свихнулся.
-Нет, ты не свихнулся, просто пришло время узнать нечто новое, совсем новое.
-А как это произошло, почему я понимаю тебя ?
-Не знаю, за всю мою жизнь ты первый из людей с кем я могу поговорить. Ответь пожалуйсто на вопрос: о чём ты думал ? Мне интересно знать почему твои мысли несут за собой боль.
-Я думал о своей личности, думал, что она настолько ничтожна, она не заслуживает внимания других
людей.
-Мне кажется, что все люди одинаковые, только состояния у них разные: кто-то раскрывается,
кто-то замыкается, главное быть самим собой....
Балашов М/Ю
2002-01-08
15
3.75
4
Не влезай, убьет! (страшная вещь, читать не советую)
обсуждение произведения
редактировать произведение (только для автора)
  Ну что, влез все таки, а ведь просили по человечески: «не влезай». Теперь ты - труп. Я знаю про тебя все: адрес, телефон, e—mail, URL, Rh, IQ, имя жены и даже девичью фамилию тещи. Я даже знаю, что больше всего любит твоя собака. Не пытайся спрятаться под стол, трус, киллеры уже выехали, два огромных страшных негра в черных очках, с собакой. Почему с собакой? Мы никогда не оставляем свидетелей, и твою собаку придется убрать тоже.
Но до киллеров ты можешь и не дожить, потому что я послал тебе сильнодействующий яд. Услышишь звонок в дверь, спросишь, - кто?
- Почтальон Печкин, принес посылку для вашего мальчика, - это пароль. Бери посылку и ни в чем не сомневайся. Потом откроешь ее, а там страшный яд – гексаген с сахаром. С сахаром, что бы не так противно было глотать. Чуешь мою заботу, я же не зверь, да и ты мне не безразличен, я уже даже как-то привык к тебе. Ну, значит, начнешь ты, как дурак, эту отраву в рот запихивать, тут и рванет, да так, что пол подъезда развалится. Главное дозу правильно рассчитать, что бы целый дом не рухнул. Если же ты после взрыва даже чудом и выживешь, тебя потом все равно соседи добьют. Но на это ты не рассчитывай. До этого момента ты, один хрен, не доживешь. Я тебе по мылу страшный вирус послал. Он уже AVP уничтожил и теперь с Доктором Вебом разбирается. Стоит тебе включить компьютер и ты - труп. А потом еще контрольный звонок по телефону в голову. Зазвонит телефон, ты, как глупый зомби, поднимешь трубку, скажешь алле, а оттуда вопрос:
- Такой-то, такой-то? - Ну ты естествено, - Да.
А оттуда П-П-П-Пух, и ты – труп.
Ты на каком этаже живешь? Если достаточно высоко, ни о чем не думай, прямо сейчас в окно сигай, самый безболезненный выход. Если ниже третьего, то лучше застрелиться или повеситься. Хотя стреляться – ненадежно, можно промахнуться. Так что бегом в хозяйственный магазин за мылом и веревкой, пока негры не приехали.
Тать
2002-10-10
20
5.00
4
Сны о злом.
обсуждение произведения
редактировать произведение (только для автора)
  Страшные престрашные сны, рассказанные на сон грядущий.
Сон 1.
Пустое здание со множеством переходов и помещений. А в нем Некто. Он – само зло. Неумолимо и тяжело шагает он по гулким коридорам. Его приход неотвратим, его злая воля бесконечна, спасения быть не может. Но люди все же пытаются спастись, их не видно, не слышно, да и есть ли они или существует только Он, чьи шаги столь неудержимы… И я бегу по бесконечным этим коридорам, прячусь, хоть разве возможно спрятаться от Зла? Но с бешено колотящимся сердцем все же забиваюсь в какой-то угол… Оно здесь. Шумно дышит. Чутко прислушивается. Готово уйти, не найдя своей жертвы. Но если я не стану очередной жертвой, значит ею станет кто-то другой?.. Не знаю, почему приходит эта мысль в голову. Не знаю, почему выхожу из укрытия, почему хватаю палку и как мечом со всей своей силой замахиваюсь на Чудовище! Откуда столько смелости и воли к победе в сердце моем?! Но Оно, Чудовище, задрожав всем жутким своим телом, вдруг падает на кафельный пол, рассыпаясь на тысячу глиняных черепков! Это было всего лишь чучело! В реальной жизни так много страхов, которым надо пойти навстречу, и в результате они могут оказаться колоссом на глиняных ногах!..
Сон 2.
Небо, расколотое на две половинки: одна – нежно-розовая, в мягком сиянии заходящего солнца, будто умытая прошедшим дождем, благословенной радугой отмеченная, другая – почти в черных тяжелых и неумолимых тучах, сгущается, рвется, захватывая и подминая розовый свет. Город. Обычный город. Люди торопятся. Думают, гроза. Но не гроза это. Ясно вижу – будто молния, да не просто, а шаровая летит по небу, с той его части, что чернее ночи. Не молния. Сгусток энергии. Воплощение силы, злой силы. Само Зло, высшая его инстанция, разумная и могущественная, крылатая великая Сила мчится по небу, зорко выглядывая что-то на земле. Но люди беспечны. Люди Его не видят. Вижу только я. И даже я, кто знает о бесах не понаслышке, не в силах бороться, лишь замереть с надеждой, что на этот раз Оно меня не заметит. Не заметило. На этот раз у Него есть дела поважнее…
Сон 3.
Берег океана. Вдали город. Что-то не так. Сначала замечаю – город… будто скелеты черные останки небоскребов. Черный – единственно яркая краска вокруг, все остальное – серо-желтое. Небо. Берег. Океан. Вода в нем мертвая, не движется, не дышит. Понимаю - там уже никого нет. Но самое страшное – полное отсутствие людей. О, как мы можем быть недовольны, если рядом есть хотя бы один наш собрат! Но как нам плохо, когда нет ни одного! Думаю: «Неужели все погибли?..» Но будто в ответ моим мыслям, вдруг толпы эти самых собратьев появляются невесть откуда. Они торгуют, сбивают цены, разбрасывают мусор и вовсе не обращают внимания на кошмар вокруг… О, как я закричала на них! Но то был глас вопиющего в пустыне. Пустыня была вокруг…
Shad
2002-10-29
19
4.75
4
Клоун
обсуждение произведения
редактировать произведение (только для автора)
  - Мальчик, а, мальчик, хочешь леденец? - слышится за моей спиной. Реплика относится явно ко мне, но оборачиваться нет никакого желания. Я ненавижу этот голос и интонацию, с которой произносится эта фраза.

- Мальчик, а, мальчик, - существо не отстает. Оно догоняет меня и хлопает по плечу.

Я продолжаю упорно идти вперед и смотрю куда-то вдаль.
- Мальчик, - я слышу шепот у самого уха, - возьми леденец.
- Не хочу, - грубо отвечаю я.

Вдалеке видны дымящиеся трубы, наверное, там стоят заводы по изготовлению вот таких вот леденцов, которые мне сейчас предлагают. Странно, я никогда не пробовал эти леденцы, но знаю, что они липкие и противные на вкус.

- Эй, - голос существа звучит уже где-то в моем мозгу, - мальчик, ну попробуй. Просто обернись и возьми. Это так просто, всего лишь один леденец, один леденец - и мы отстанем от тебя. Навсегда.

"Отстанут навсегда", - как заманчиво и между тем неправдоподобно звучит эта фраза. А вдруг он не врет? Интересно, откуда у меня такое отвращение к этим леденцам, которые я реально ни разу и не пробовал. Липкие и противные? Ну и что, в конце-концов, это просто леденецы, не более того.

Приостанавливаюсь и не оборачиваясь спрашиваю,
- Говоришь, отстанете?

Существо чувствует, что я сломался. Во фразах, к которым они привыкли на протяжении уже семи лет моей сознательной жизни, наконец-то появилось что-то новое.

- Да, - завораживающе шепчет существо, - больше никто, я клянусь, никто из нас не будет приставать к тебе и просить о чем либо. Обернись, не бойся.

Медленно оборачиваюсь. На этот раз это клоун. Обычный клоун, из тех, которые выступают в цирке. Он фальшиво улыбается, а в руках его горсть разноцветных леденцов.

- Мальчик, выбирай любой, - обольстительно нашептывает клоун, - они все такие вкусные. Одного из них, всего лишь одного достаточно для того, чтобы мы навсегда потеряли интерес к тебе.

И чего я так волнуюсь? Подумаешь, съесть один, всего лишь один леденец. Я понимаю, будет противно, но ведь то, что они делают сейчас, - намного противнее.

Клоун продолжает глупо улыбаться, но я понимаю, что он уже чувствует победу.

- Давай-ка обговорим условия сделки, - официальным тоном произношу я, и клоун радостно кивает головой.

- Говоришь, больше не будете меня преследовать? - мой вопрос содержит нотку недоверия.

- Никогда, - отвечает существо.

- И я больше не увижу вас?

- Обещаю, - голос существа спокоен, и мне хочется ему верить.

- Давай сюда свой леденец, - произношу я фразу, которую они ждали на протяжении всех семи лет.

Клоун протягивает мне один из леденцов, и я аккуратно облизываю его.
Мерзко и противно. Именно такого вкуса я и ждал.

Существо выжидательно следит за мной, и по мере того, как леденец все больше и больше растворяется и смешивается со слюной у меня во рту, его улыбка становится все шире и шире.

Наконец, от леденца остается только палочка, которую я с издевкой протягиваю клоуну.

- Доволен, сволочь?

- Да, да, абсолютно доволен. Теперь, я обещаю, никто из нас больше не будет доставать тебя. Теперь ты свободен, иди куда хочешь.

Я смотрю, как существо растворяется в воздухе и исчезает, а вместе с ним изчезают все мои страхи перед этими уродами. Почему я так упорно не хотел попробовать эту гадость раньше, а вместо этого мучился все семь лет? Наконец-то я свободен.

Я вытираю пот со лба и недоуменно смотрю на свою руку. Странно, откуда на ней взялась белая краска..

Лезу в карман за носовым платком, но натыкаюсь на что-то липкое.

Я знаю, что там, уже успел сообразить.

Впереди меня идет мальчик, наверное, он был бы мне ровесником..

Срываюсь с места, подбегаю к нему со спины, и ласково шепчу на ухо:
- Мальчик, а, мальчик, хочешь леденец?
Соколова Екатерина
2002-11-30
19
4.75
4
Где же ты, доченька
обсуждение произведения
редактировать произведение (только для автора)
  Томка купила возле метро интернет-карту и поспешила домой. Вчера она нашла интересный сайт. Нужно было ответить на совершенно странные вопросы. Сначала на экране монитора был просто текст, затем появилась маленькая девочка. Она начала задавать вопросы вслух. Томка едва успевала набирать на клавиатуре ответ. С каждым вопросом девочка становилась старше. Томка уже не задумывалась над ответами. Пальцы перебирали клавиши, помимо ее воли. Под утро девочка стала почти взрослой. Томке больше незачем было печатать. Собеседница читала ее мысли. Она просто помогала ей думать о том, что хотела узнать. Девушка на экране становилась ее вторым я. Томка даже начала узнавать в ее лице свои черты. Это было здорово.
Все закончилось в один миг. На ее счету кончились деньги. Девушка на экране монитора растаяла.
Томка отправилась спать. Следом за ней направился кот. Ока очень любила своего Киса когда-то. Ей нравилось, как он терся об ее руки, мяукал требовательно, если чувствовал запах мяса. Но это было давно. Сейчас Кис мешал. Он царапал пальцы, бегающие по клавиатуре, приходилось тратить деньги на его корм. И вообще надоел не до него. Кис хотел устроиться на подушке, рядом с ее лицом, но Томка прогнала его, и кот ушел в ноги.
Утром Томка как всегда быстро умылась, оделась и вышла из дома. Она давно перестала краситься. Зачем? Все равно в толпе никто не замечает ее лица. И на работе всем не до нее. Каждый делает свое дело, свою маленькую операцию. Она никому не нужна в этом мире. Все ее друзья там, за экраном монитора.
Вбежала в комнату, наспех поела и за компьютер. Кот улегся на системный блок. Нашла нужный сайт. Все придется начинать сначала. Сегодня девочка на экране росла быстрее, чем вчера. Она уже выглядела совсем так, как Томка. Даже кот с ней рядом начал прорисовываться. Неожиданно гостья занервничала. Томка почувствовала ее панику и была почти в панике сама. Она понимала надо спешить, иначе сегодня, как и вчера ничего не получится.
Неожиданно прозвучал звонок в дверь.
- Не смей открывать, - зашипело Томкино отражение.
Кот ощетинился и через секунду оказался перед экраном. Он словно собирался прыгнуть, туда где начало пропадать изображение. Томка так и не поняла, что заставило ее подойти к двери. На пороге стояла мама. Томка кинулась ей на шею и неожиданно для себя расплакалась. Она понимала, что избежала большой беды, хоть и не знала, что это была за беда. Томка не помнит, сколько времени проплакала. С трудом но успокоилась.
- Ты даже не представляешь, как я тебе рада, - сказала она матери.
- Я до тебя, который день дозвониться не могу. Телефон все время занят. А сегодня весь день сердце ноет. Не утерпела, приехала. Почему- то боялась, что никогда больше не увижу.
Неожиданно у Томки от предчувствия беды защемило сердце. Она понимала, что что-то теряет, кто-то дорогой навсегда уходит из ее жизни.
- Кис, иди сюда немедленно! - закричала она в панике, и кинулась в комнату.
На столе сидело нечто. Рыжий и пушистый полуперс. Только глаза не желтые, а никакие. Прозрачные какие-то. Неожиданно Томка увидела в них, тот текст, что появлялся после разрыва связи с сетью. Было в облике странного существа что-то такое, что делало его совершенно не похожим на кота. У него не было усов. Зверь вдруг зарычал и оскалился так, что стали видны его зубы. Они были человеческие! В голове у Томки, что-то щелкнула и она услышала голос:
- Если не хочешь неприятностей тебе придется мне подчиняться. Теперь я твой хозяин.
Неожиданно свет в квартире погас. В полной темноте светились только кошачьи глазаа. На уши надавила странная тишина. Томка не сразу поняла, почему так тихо. Голос в голове зазвучал снова:
- Это я холодный ящик отключил, он берет слишком много энергии.
Томка заметила, что рыжая шерсть монстра начинает светиться. Шерстинки словно наэлектризовались. Теперь они стояли дыбом, каждая отдельно. Видимо ему удалось связаться с сетью, на смену тексту в его глазах начала появляться маленькая девочка.
- Смотри мне в глаза, не смей отворачиваться.
Томка подчинялась словно загипнотизированная. Она уже отвечала на вопросы девочки, и та быстро взрослела. Кот вдруг начал увеличиваться в размерах. Томке нестерпимо захотелось подойти и погладить Киса. Это же он, какой хороший!
Только когда от удара током Томкина мама отлетела в сторону, девушка вновь очнулась. Она знала, что надо делать. Трясущимися руками открыла дверь, выбежала на лестницу и вырубила пробки. Постепенно свет исходящий от кота начал меркнуть. В его глазах вновь появился непонятный текст. Но и он вдруг пропал. На Томку снова смотрели глаза ее Киса. Мама лежала на полу возле кота, он подошел к ней и потерся головой о ее лицо. Совершенно не понятно почему Томка знала, все кончилось. Мама сейчас очнется. Подошла к ней, погладила по щеке. Света из открытой на лестницу двери было достаточно, что бы найти свечу и зажечь ее.
Вскоре мать и дочь сидя на кухне пили чай и разговаривали. Кис подошел и открыл рот для того что бы замяукать и напомнить хозяйке о том, что его пора кормить. Во рту у кота не было ни одного зуба.

Станислав Караджич
2001-04-22
11
3.67
3
Мой дед - колдун
обсуждение произведения
редактировать произведение (только для автора)
  ...Порой дед казался мне слишком странным, он мог остановиться посреди комнаты и простоять так несколько часов, словно за чем-то наблюдая. В такие моменты бесполезно было его звать - он ничего не слышал, словно находился где-то очень далеко, и только тело пребывало здесь. Немного жутко было в такие минуты, часто меня охватывала тревога и казалось, что когда-нибудь дед не вернется назад.
Иногда по ночам он с кем-то разговаривал в своей комнате или на кухне, хотя квартира была пуста, а телефона мы не имели. Мне становилось страшно, и я подолгу не мог уснуть в такие ночи. Его разговоры порой продолжались до утра. Бывало я выбирался из своей постели и прокрадывался к дедушкиной комнате, я хотел узнать о чем он говорит, но язык был мне неизвестен, от такой загадочности становилось еще страшнее.
Однажды я проснулся посреди ночи с чувством, что в комнате кто-то есть, я тревожно вглядывался в темноту, но никого не видел, но все же я был ужасно напуган. Я боялся пошевелиться. Вдруг я услышал какой-то загадочный звук, очень тоскливый, словно плакала женщина. Трудно было определить откуда он исходил. Волосы у меня на голове встали дыбом, когда я увидел, что листья папоротника у стола зашевелились словно кто-то задел их, проходя мимо, заскрипели половицы у моей кровати и я услышал прерывистое дыхание у своей головы. Не передать моего ужаса. Мое тело напряглось словно при судороге, еще немного и я бы наверно потерял сознание, но неожиданно в дверь вошел мой дед, он зажег свет и что-то сказал на своем загадочном языке, лицо у него было встревоженное и говорил он словно приказывал или отчитывал кого-то. С расширенными от ужаса глазами я смотрел на деда и его невидимого собеседника или собеседницу. Листья папоротника вновь качнулись и через несколько секунд само раскрылось окно и в комнату ворвался ветер, раздувая занавески, с улицы послышались голоса проходивших под окном людей и рокот какой-то одинокой машины. Послышался душистый ночной запах. Это немного привело меня в чувство.
Спи спокойно, сегодня она больше не вернется. - сказал дед, закрывая окно. - ничем ее не проймешь…
Что это было? - дрожащим голосом спросил я.
Эта женщина раньше жила в нашем доме, это было лет сто назад. Она была графиней и дом принадлежал целиком ей, в этой же комнате находилась детская, где жил ее ребенок, после смерти мужа он остался единственным ее утешением. Однажды в такую же ночь как эту тоже 18 июля в дом проник сумасшедший убийца. Он уже давно бродил по городу, убивая запоздалых прохожих и воруя детей, но в ту ночь он сумел пробраться в дом и задушил пятилетнего мальчика, а потом разрезал его на части. На крики сбежались слуги, но было поздно - мальчик умер, а убийца скрылся через это окно. Когда бедная мать увидела трупик своего сына, она забилась в припадке, и стоило больших усилий держать ее. С тех пор она помешалась, припадки повторялись все чаще и длились все дольше, ровно через год после того как произошла трагедия, ее нашли повесившейся в своей комнате. Она как-то достала веревку, хотя ей не разрешали иметь ничего, что можно было бы использовать для совершения самоубийства: никаких острых предметов и ядовитых веществ, даже занавесок в ее комнате не было, на окнах были решетки. Полиция стала выяснять кто дал больной веревку. Опросили всех слуг и узнали, что оказывается этим человеком был убийца ее ребенка, это он вернулся через год в дом своей жертвы, чтобы завершить жертвоприношение сатане.
С тех пор графиня раз в год ровно в то время, когда был убит ее сын приходит в свой дом и ищет его.
А однажды меня на улице остановила какая-то ужасная сумасшедшая, лицо и руки у нее были в струпьях, а вместо носа зияла гноящаяся впадина, я хотел убежать от нее, но она крепко держала меня за руку.
- твой дед колдун… кха…а ты мерзкое колдунье отродье…кха…кха… гореть вам в адском огне… - шипела старуха, приблизив свое отвратительное лицо с беззубым ртом к моему - твой дед убийца, насылает порчу…кха… и на тебя нашлет…кха… ты думаешь зачем он тебя держит… он ест маленьких детей… и тебя съест.
Я готов был заплакать от страха и отвращения и в отчаянии дернул изо всех сил руку. О, ужас! Я увидел как рука старухи оторвалась по локоть и осталась у меня в руках. Та же издала нечеловеческий вопль и, держась за культю, заковыляла в сторону. Ее лицо искривилось от боли и ненависти.
- Ты ответишь за это, ублюдок, я достану тебя и на том свете - кричала она. Я же в оцепенении все смотрел на оторванную руку, потом вдруг отбросил ее от себя как горящую головешку. Старуха подковыляла и схватила свою руку. И чудо! Как только она взяла ее она приросла к локтю. Старуха дико засмеялась и медленно растворилась в воздухе.
В то утро немного моросил дождь, и мы взяли с собой зонтик. Мрачные темные тучи не спеша плыли по осеннему небу и башня на углу нашего дома по Большой Зеленина казалось тоже плыла вместе с ними. Мы вышли из парадной. Дождь лишь слегка моросил, но дед все же раскрыл зонт.
- Дедушка, а ты не можешь приказать дождю перестать? - спросил я.
- Могу, но дождливые дни нравятся мне больше чем солнечные - в такие дни все ангелы собираются у поверхности земли, так как они тоже боятся дождя и грозы, и поэтому многие люди, не понимая причины, ощущают просветление и мысли их приобретают более возвышенный характер. Вот, например один из них.
- Где?
Он стоит на другой стороне улицы, жаль что ты не видишь его - дед поприветствовал кого-то невидимого и помахал рукой. - Павел, улыбнись ему тоже.
Я растерянно улыбнулся и поклонился в сторону дома на другой стороне улице, где никого не было.
- А какой он? С крыльями? - неуверенно спросил я.
Дед засмеялся и сказал:
- В общем они похожи на людей, но это только так кажется, на самом деле к ним нельзя применять человеческие понятия и представления.


Станислав Караджич
2001-07-04
15
5.00
3
Цветы зла
обсуждение произведения
редактировать произведение (только для автора)
  http://www.proza.ru:8004/author.html?karadzic

Цветы зла, ночные цветы, они распускаются на могилах в полночный час, их стебли напитаны кровью мертвецов, их лепестки освещают фосфорическим светом округу. В университетском саду однажды ночью я собирал цветы зла, в ту ночь погасло все уличное освещение, и только цветы мерцали во тьме, да порой полная луна выходила из-за туч и заливала трупным мерцанием набережную Невы. Я шел от дерева к дереву, осторожно ступая в темноте, кто-то цеплялся за мои ноги, хватал за руки, но я не обращал внимания. Я искал свой ночной цветок, и скоро он позвал меня. Он вырос прямо под одним из университетских окон. Я наклонился к нему и потрогал, тотчас же с другой стороны окна к стеклу приникли лица людей, умерших до моего рождения. Это были лица и пожилых умудренных жизнью преподавателей и профессоров, но виднелись среди них и молодые лица студентов. Они смотрели на меня, а я смотрел на них. Потом, сорвав цветок, я отошел к ограде парка и увидел, что мертвецы смотрят на меня изо всех окон университетского корпуса. Это были только те, кто стоял у самых окон, остальных я не видел, они столпились где-то в глубине аудиторий.
Вдруг окна открылись на распашку, и сад наполнился голосами тысяч людей. Я не мог разобрать ни одного слова. Обернувшись, я увидел, что вся набережная заполнена призраками, они стояли так же плотно, как и на демонстрации седьмого ноября. Я вышел из сада, и они расступились передо мной, образовав коридор. Я шел, держа цветок в руках, и вглядывался в их лица, а они смотрели мне в глаза, порой некоторые лица казались мне знакомыми, но я не мог вспомнить, где я их встречал.
Я шел домой, и все улицы были заполнены народом, который расступался, давая мне дорогу. Даже на крышах толпились они и выглядывали из окон, а те, кого не пустили к окнам, стояли в сумрачной глубине комнат. Не горело ни одного фонаря, но свет луны освещал их лица. Люди разных эпох смотрели на меня, и я видел их полные глубокой тоски глаза. Куда вы уходили от нас, куда уйдем мы вслед за вами, вернемся ли, да и стоит ли…
Вот и мой дом я открыл дверь ключом и остался в темноте, я оказался в одиночестве, но, выглянув в окно, я опять увидел их. Под самым окном сидел Денис, он выбросился с последнего этажа моего дома, когда мне было тринадцать лет. Я открыл окно и спросил: «Оправдались ли твои надежды?»
- Да, - ответил мне он.
- Как это странно, - подумал я.
Я поставил цветок в вазу и вскрыл себе вену, слил хлынувшую кровь в нее – какое время цветок не увянет. Приласкав, вилявшую хвостом, собаку, перевязал руку, кровь перестала течь, потом взял на руки вазу с цветком и отнес ее в комнату. За окном начинало светать, и свет, исходивший от цветка, начинал бледнеть. Полюбовавшись загадочным узором узких лепестков, я лег в кровать и скоро уснул. Рядом со мной, свернувшись калачиком, спала моя умершая в прошлом году собака.




2001-07-13
13
4.33
3
ПОВЕСТКА
обсуждение произведения
редактировать произведение (только для автора)
  ПОВЕСТКА

«Сергей Владимирович Сливовый 19…г. рождения. Согласно приказу Его Императорского Величества Короля Всех Вселенных Божественного Йау XXXLII вы призываетесь на действительную воинскую службу в ряды Галактического Корпуса Мира. В связи, с чем Вам надлежит с вещами (см. приложение) прибыть ровно в полночь в ночь с 15 на 16 сего месяца на пересечение улиц Ленина и Гнилой, где подавать сигналы карманным зеркалом в сторону луны до дальнейших распоряжений. В случае неявки Вам придется отвечать по всей строгости Галактического закона.»
-Ну и бред! – Сказал себе вслух Сливовый. – Каких только уродов не встретишь в сети! Послать на х…? Или лучше не трогать? Не тронь говно… - И он нажал кнопку УДАЛИТЬ.
Утро 16 числа сего месяца принесло ему новое послание:
«ПОВТОР
Сергей Владимирович Сливовый 19…г. рождения. Согласно приказу Его Императорского Величества Короля Всех Вселенных Божественного Йау XXXLII вы призываетесь на действительную воинскую службу в ряды Галактического Корпуса Мира. В связи, с чем Вам надлежит с вещами (см. приложение) прибыть ровно в полночь в ночь с 20 на 25 сего месяца на пересечение улиц Ленина и Гнилой, где подавать сигналы карманным зеркалом в сторону луны до дальнейших распоряжений. В случае неявки Вам придется отвечать по всей строгости Галактического закона.
СРОЧНО СООБЩИТЕ ПРИЧИНУ НЕЯВКИ НА ПРИЗЫВНОЙ ПУНКТ!»
-И после этого они еще выступают за запрещение абортов! – Воскликнул Сливовый.
21. Утро:
«…игнорирование приказа Его… - Выхватывал отдельные фразы текста Сливовый, - …приговариваетесь… с25 на 26… со всей… ПОСЛЕДНЕЕ ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ…»
Ночь с 25 на 26 ознаменовалась замечательной партией в преферанс, и Сливовый возвращался домой уже заполночь. Улицы были пусты. Вдруг, визжа тормозами, возле него остановился патрульный автомобиль, откуда вывалился пьянючий сотрудник милиции.
-Почему без шляпы? – Спросил он ни с того ни с сего.
-Что? – Удивился Сливовый.
-Ты, б…, умничать мне тут будешь?! – И он сильным профессиональным ударом сбил Сливового с ног и принялся с удовольствием пинать его ногами.
-Умник, б…, нашелся! – Повторял сотрудник милиции, прыгая в такт на груди Сливового.
05 06 01


страница:
1 >>
перейти на страницу: из 11
Дизайн и программирование - aparus studio. Идея - negros.  


TopList EZHEdnevki