| Высоцкий Игорь |
2001-10-03 |
5 |
5.00 |
1 |
|
|
Я брел по-над озёрной гладью... |
|
|
|
|
| |
Я брел по-над озёрной гладью
в безлюдный заполночный час
вслед незнакомке в белом платье...
Мой слух ловил далёкий джаз...
Сшибал подобранною палкой
по обе стороны тропы
грибы. Наверное — поганки.
Луна светила. Выл упырь.
Тропа сворачивала в рощу,
где мрак густел, рождая стон.
Я разглядел, как ветр полощет
моей попутчице подол...
Свидетель — август: мышь порхнула —
она прибавила свой шаг —
Я палкой стукнул о траву
и по-бе-жал...
...Нагнал её средь тёмной рощи,
застыл промеж коряг и мхов...
Она сказала мне: «Будь проще!» —
я сразу начал... со стихов.
|
|
| Высоцкий Игорь |
2001-10-03 |
10 |
5.00 |
2 |
| |
|
| |
Намедни сон приснился... Вещий...
Мне рёк с порога напрямик:
— Мой юный друг! Я знаю женщин, —
брадой увенчанный мужик.
Вошел в мой храм, не скинув лапти —
шинель измазана в грязи —
и на алтарь, смахнув тетради,
пузырь початый водрузил.
— Они, — он в ярости зловещей,
держась рукою за висок,
кричал: — по сути, те же клещи,
что гвозди тянут из досок!
— Они, — он говорил про женщин, —
все ищут, чем заткнуть им брешь!
Им интересны только вещи,
ты им — не более, чем вещь.
— Они, — кричал мужик всё резче, —
Колодцы те же! Мрак на дне!
И всё отличье между женщин —
в диаметре и глубине!..
Он наливал и пил. Пьянея,
всё больше скверны изрыгал.
Я был сто крат его умнее,
но мужика взашей не гнал.
Я слушал молча, без эмоций,
как он обрушился на ту,
что для меня — Луна и Солнце!
и с коей я душой в ладу.
Нет, циник, у тебя не выйдет...
Но что знакомое в лице?!..
...Я с ужасом себя увидел
в убогом этом пришлеце...
|
|
| Высоцкий Игорь |
2001-10-10 |
5 |
5.00 |
1 |
| |
|
| |
В детсаду номер девять нянечка
Поправляла рукой простынь белую,
Расправляла на ней складочки
И... увидев головку детскую,
Изошла она дрожью нервною...
Ледянящая душу музыка
Донеслась из соседней комнаты...
Вся головка была покусана...
Вся головка была исколота...
Покрывало сорвала нянечка!..
И попятилась прочь панически,
Увидав на коленке у мальчика
Непонятный изъян физический...
Две лопатки наружу вылезли,
Рядом с ними лежали ножницы...
Черенки у лопаток — вымазаны...
И зачем он их спер из песочницы?..
А пупок был замазан глиною —
Хорошо был замазан, тщательно...
А быть может вовсе не глиною?..
А резинкой жевательной?!..
И свернувшийся крови лужица
Распласталась по белой простыни...
Он был мертв — тот воробушек с улицы,
Что попался на шило острое...
Это шило в ручонке детской,
С воробъем на него насаженным,
Побуждало нянечку к действиям
Необдуманным, очень отважным —
Она снова приблизилась к коечке
И вцепилась дрожащими пальцами
В окровавленного воробушка...
И сняла с инструмента шанцевого...
Взвилась ручка ребенка несчастного,
Среди сна в тихий час потревоженного...
Что ж ты делаешь, няня!.. Напрасно ль он
До полудня гонял за воробушком?!..
А за окнами... За занавесками
Воробьинная стая взвилась...
И в припадке отчаянья детского
Шило острое в няню вонзилось...
Леденящая душу музыка
Оборвалась в соседней комнате...
Спит мальчишка с головкой покусанной...
С доброй няней, на шило наколотой...
|
|
| Гор Соловьёв |
2001-10-10 |
10 |
5.00 |
2 |
| |
|
| |
Трава приятно шелестела,
Журчал тихонько родничок,
Вода на солнышке блестела,
По ней плыл мёртвый паучок…
|
|
| Гор Соловьёв |
2001-10-10 |
10 |
5.00 |
2 |
| |
|
| |
Зелёный цвет уходит в жёлтый,
Прозрачный светлый день стоит,
Страдайте люди всего мира,
Сегодня паучок убит… |
|
| Tigrus |
2001-12-07 |
5 |
5.00 |
1 |
| |
|
| |
Кругом снега и смутный трупик кошки
лицо его обращено к тебе
глазницами пустыми
это страшно
Хотя пожалуй нет
Да точно нет. |
|
| Tom_Cat |
2001-12-25 |
5 |
5.00 |
1 |
| |
|
| |
Ну и сон приснился мне этой ночкою!
Что скачу я на коне вместе с дочкою.
Без тревоги в город ехал из дома я.
Путь далёкий, да дорога знакомая.
Вот заехали в лесок за околицей,
Что-то стал мой Воронок беспокоиться.
Нервно вертит головой, ржёт неистово.
Затянулось пеленой небо чистое,
Потемнело всё вокруг за мгновение,
В нос ударил сразу вдруг запах тления,
Страшно ухнул за спиной хохот лешего,
И понёс мой вороной, словно бешеный.
От копыт по сторонам грязь ошмётками,
Хлещут ветки по глазам больно плётками.
По оврагам, по кустам, да по рытвинам…
Эх, как головы бы там не сломить бы нам.
Вороной летит, как чёрт, и мне чудится,
Что нечистый нас несёт по беспутице.
Я поводья отпустил – толку много ли?
Лишь дочурку обхватил, чтоб не трогали.
Так всю ночь скакали мы между кручами,
Пока игры Князю Тьмы не наскучили.
Конь взлетел стрелою ввысь тропкой горною,
Нас с дочуркой сбросил вниз, в пропасть чёрную.
Я проснулся весь в поту, ноги ватные,
Чую в теле ломоту непонятную.
На дворе ещё темно, кот мяукает,
Да открытое окно ставней стукает.
Ворон кликает меня тенью тёмною,
И лампада без огня под иконою.
Обопрусь на что-нибудь, встать попробую,
Ох, какая ж это жуть дышит злобою?
В чёрном небе за окном змеи-молнии
Всё тревогою вокруг переполнили.
Глянул в зеркало, а там, прости, Господи,
Не лицо – кровавый шрам, волос в проседи.
Я кошмар припомнил вмиг этой ноченьки
И рванул, глотая крик, к люльке доченьки.
Колыбель была пуста, взвыл в бессилии…
Чёрный ворон хохотал, хлопал крыльями.
|
|
| ID494 |
2001-12-25 |
5 |
5.00 |
1 |
| |
|
| |
Ну и сон приснился мне этой ночкою!
Что скачу я на коне вместе с дочкою.
Без тревоги в город ехал из дома я.
Путь далёкий, да дорога знакомая.
Вот заехали в лесок за околицей,
Что-то стал мой Воронок беспокоиться.
Нервно вертит головой, ржёт неистово.
Затянулось пеленой небо чистое,
Потемнело всё вокруг за мгновение,
В нос ударил сразу вдруг запах тления,
Страшно ухнул за спиной хохот лешего,
И понёс мой вороной, словно бешеный.
От копыт по сторонам грязь ошмётками,
Хлещут ветки по глазам больно плётками.
По оврагам, по кустам, да по рытвинам…
Эх, как головы бы там не сломить бы нам.
Вороной летит, как чёрт, и мне чудится,
Что нечистый нас несёт по беспутице.
Я поводья отпустил – толку много ли?
Лишь дочурку обхватил, чтоб не трогали.
Так всю ночь скакали мы между кручами,
Пока игры Князю Тьмы не наскучили.
Конь взлетел стрелою ввысь тропкой горною,
Нас с дочуркой сбросил вниз, в пропасть чёрную.
Я проснулся весь в поту, ноги ватные,
Чую в теле ломоту непонятную.
На дворе ещё темно, кот мяукает,
Да открытое окно ставней стукает.
Ворон кликает меня тенью тёмною,
И лампада без огня под иконою.
Обопрусь на что-нибудь, встать попробую,
Ох, какая ж это жуть дышит злобою?
В чёрном небе за окном змеи-молнии
Всё тревогою вокруг переполнили.
Глянул в зеркало, а там, прости, Господи,
Не лицо – кровавый шрам, волос в проседи.
Я кошмар припомнил вмиг этой ноченьки
И рванул, глотая крик, к люльке доченьки.
Колыбель была пуста, взвыл в бессилии…
Чёрный ворон хохотал, хлопал крыльями.
|
|
| Балашов М/Ю |
2002-01-08 |
10 |
5.00 |
2 |
|
|
Куплеты о сексуальных меньшинствах |
|
|
|
|
| |
«Заходил к нам некро-педо-зоофил*
Мертвых маленьких зверюшек приносил…»
Неизвестный автор.
Заходил к нам некро-педо-зоофил
Мертвых маленьких зверюшек приносил
И за дохлого ручного хомяка
Двух тушканов дал нам и бурундука
А однажды кореш мой - геронтофил
Мне за бабку кучу бабок отвалил
Говорил, в цене старушки в наши дни
Чем старей, тем аппетитнее они
Тот же кореш - каннибал-геронтофил
Мне старушек части часто приносил
Хорошо быть другом каннибаловым
Есть, кто мясом бы вас свеженьким побаловал
Знал я как-то интро-эго-маньяка
Тот, бывало, как нажрется коньяка
Сам себе давай звонить и угрожать
Изнасиловал себя..., пришлось рожать
Мой знакомый - экстремальный онанист
Был упитан и, к тому же, мускулист
Мастурбировал, вися на турнике
Вдруг упал, очнулся - гипс, и х... в руке
А приятель мой, вуайерист
зоо-некро-педо-онанист
Садо-мазо-гомосексуал
Бондажист-геронто-каннибал
Сексапилен был и в сексе был не слаб
Жаль, что с детства ненавидел баб
* Маленький словарик, необходимый для более глубокого понимания данного произведения (термины в порядке появления в тексте):
НЕКРОФИЛ – лицо, получающее наибольшее сексуальное удовлетворение от полового акта с трупами
ПЕДОФИЛ – лицо, получающее наибольшее сексуальное удовлетворение от полового акта с лицами не достигшими половой зрелости.
ЗООФИЛ – лицо, получающее наибольшее сексуальное удовлетворение от полового акта с животными.
ГЕРОНТОФИЛ – лицо, получающее наибольшее сексуальное удовлетворение от полового акта с пожилыми людьми.
ИНТРО-ЭГО-МАНЬЯК – лицо, нестандартные сексуальные притязания которого направлены на самого себя
КАННИБАЛ – лицо, уважающее человечинку, как жаренную, так и вареную :-)
ВУАЙЕРИСТ – лицо, получающее наибольшее сексуальное удовлетворение от полового акта в присутствии третьих лиц
БОНДАЖИСТ – лицо, получающее наибольшее сексуальное удовлетворение от пребывания в связанном, неподвижном состоянии
|
|
| Маришка |
2002-02-10 |
10 |
5.00 |
2 |
| |
|
| |
Опять война. Опять она.
Опять земля страдает.
Опять, вздыхая у окна,
Мать сына ожидает.
Зачем опять идут бои?
Зачем терракт проводят?
В руинах собственных домов
Живых людей хоронят?
Зачем какой-то порошок
По почте отправляют?
А молодых солдат, как скот,
На бойню посылают?
Не надо цинковых гробов!
Не надо жизнь калечить!
Душевных ран войны такой
Нам время не залечит!
Так где же этот компромисс,
Чтоб жили дружно люди?
Чтоб в мире не было войны.
Когда же это будет???
|
|
| Шпалоукладчик |
2002-03-07 |
5 |
5.00 |
1 |
| |
|
| |
1.
В стародавню пору, на острове Маврикий,
В стороне от обчества, прячась от людей,
Среди скал соленых, в замке остропиковом
Жил да был волшебник - дед Варфоломей.
То ли змием мерзким был, то ли человеком -
Черен был делами, "Жития святых"
Не читал, а более лазал по сусекам
Колдовских-оккультных богомерзких книг.
В пыльны фолианты нос вонзал кинжальный,
Дергал бородёнку, пукал, психовал,
И шептал, бесстыдник, гнусны заклинанья,
Брызгая слюною, духов вызывал.
И сгущался воздух, дребезжали рамы,
Ветви бились в стёкла розгами-плетьми;
Варфломей Петрович строил пентаграммы,
Что не признаются добрыми людьми.
И менялся облик Варфломея-деда,
Огнем загорались разные глаза:
Один огнь горячий, рубинового цвета,
А другой - холодный, точно бирюза.
Руки покрывались зверобразной шерстью,
И ужо копытами цокал Варфломей,
В бубен бил, из воздуха вылепляя бестий -
Склизких, отвратительных ведем и чертей.
Ведьмы те и черти, вереща, кружились,
Форму взяв ворончату, пыль подняв и вонь,
Из глаза, что рубиновый, огнь горячий пили,
Из иного глаза хладный пили огнь.
Поиспивши огней, черти бились в танцах,
Белых девок портили, поджигали хлев.
Крики, визги матерны! Дедушка смеялся,
Глядя на мятущихся оголенных дев,
Да дымы воскуривал терпки, фиолетовы,
Трясся мелкой дрожию, дьяволом томим,
Гнусны рожи корчил, щелкал амулетами,
Да вопил отчаянно голосом дурным...
2.
Встало утро божие апельсина коркою,
Пролилась на травушку девственна роса,
Бородатый дедушка шел себе пригорками,
И блестели ласково разные глаза.
|
|
| Evgesha |
2002-03-13 |
10 |
5.00 |
2 |
| |
|
| |
/1/
Впереди - годы -
Омут бессилья
В руках - свобода,
Да за спиной крылья.
Стою на крыше
И вниз тянет
Святые мыши,
Кактус вянет.
Стою, маюсь
На смерть решиться
Опять пытаюсь
С собой ужиться.
Душа стынет,
Она из камня.
Кругом - пустыня
Кто б воды дал мне?
Шагнуть - просто
Но тяжесть в теле,
Дефицит роста,
В мозгах метели.
Опали листья
Суметь иначе
Деревянные кисти
По нотам плачут.
Услада слуха -
Молчу рыбой,
Демократия духа -
Свершить выбор.
/2/
Ставлю пароль
Рифм экспромты
Безмерную боль
Отразят в ком-то.
Курю траву,
Чакры не дышат
Кричу-зову,
Да никто не слышит
Стою на крыше
Не мой поклонник
Напротив - выше
Обнял подоконник.
Завидует, верно
Моей свободе
Пример скверный
Опять в моде.
И пылая любовью
К чье-то дочери
Вдохновлен мною,
Займет очередь.
Воспаленных глаз -
Красное.
Оставшийся час -
Наипрекрасное.
В ладошках моих
Солнца долька,
Неуемный стих
И еще сколько
Безвестных, ранимых,
Никому не нужных,
Непроданных, не ценимых
Строчек дружных.
Вся моя жизнь -
Вперемешку
Орлы - решки
Война в спешке.
Ума геодезия -
Сеть извилин разных.
А моя поэзия -
Плод маразма.
Самовыражения
Полотна белые...
Ах, что ж ты, Женя,
С собою сделала?
Стоишь, теребя,
Индульгенцию,
По капле из тебя -
Экзистенция.
/3/
А из окошка
Ожиданья зала
Смотрела кошка,
Да предсказала:
Летать буду
Как те птицы
Просить Будду
Переродиться.
И вот снова
Звучит как отчество
Сладкое слово -
Одиночество.
Стою на краю -
Одному рада:
Не бывать в раю,
Не видать ада.
Горячи струйки
Сердце щимит
Расстроились струнки
Никто не чинит.
Церковных пений
Шершавый гравий -
Мои ступени
Наверх, к славе.
Девять этажей -
Путь от фальши.
Набор ножей
И как дальше?
Шаткий карниз
Не ощутить больше
Вниз или вверх -
Что дольше?
|
|
| Бездна |
2002-03-22 |
10 |
5.00 |
2 |
| |
|
| |
Ты встанешь предо мною на колени
Когда не будет больше сил летать,
Лишь небо будет плакть, и земля стонать,
Пройдет мимо жизнь,
И ты станешь для мира чужим,
Твой дом превратится в пыль,
Имя твое втопчут в грязь,
Только и сможешь ты,
Что к небу взгляд поднимать |
|
| Роман Кужко |
2002-03-26 |
5 |
5.00 |
1 |
|
|
Рукопись, найденная в Интернете |
|
|
|
|
| |
Мой друг, нас обманули - все не так,
Как обещали нам в обмен на нашу помощь.
Все изменилось так, что я боюсь,
Что даже ты теперь меня уже не помнишь.
Я так устал бороться сам с собой,
Мне воздух кажется смирительной рубахой...
От смеха плакать разучился я
И научился - от стыда и страха.
На самом деле мы здесь не нужны...
Таких, как мы, сюда зовут лишь по привычке.
Вкошмарах вижу я тот самый мост,
Который мы сожгли последней спичкой.
На нас с тобой им просто наплевать,
И лишь одной теперь боюсь я пытки...
(Надеюсь, что меня ты не поймешь)
Нет ничего страшнее вежливой улыбки.
Причину вычислить я все-таки сумел
(она проста), но все же слишком поздно:
Им наплевать и на самих себя,
Примерно так же, как глистам на звезды.
Самим им это даже невдомек,
А объяснить им у меня уже нет силы...
На них теперь мне тоже наплевать,
Как на фальшивые парадные могилы.
Мой друг, нас обманули, я пишу
С предупреждением последним этот стих:
Не доверяй им!.. я тебя прошу!..
И мне особенно - я стал одним из них.
P.S.
Я сам купился на такое же письмо,
И точно так же говорю тебе: "Прости" -
Как мой предшественник, что был здесь до меня...
И все же... попытайся нас спасти. |
|
| Nyckiss |
2002-04-12 |
15 |
5.00 |
3 |
| |
|
| |
Обнажилась в клыке кариозная полость.
Не помог "Блендамед", "опоздал Аквафреш".
Вот в улыбке моей, белоснежной, как лотос,
Чернотой зазияла позорная брешь.
Но, поскольку я парень отнюдь не богатый,
То есть лишние деньги карманы не жмут,
Побреду я щербатый, взможно, фиксатый.
В дом иль офис приличный меня не возьмут.
Так поставь мне в кредит композитную пломбу,
О, дантист! А не веришь - катись ты к чертям!
Изловчусь, заложу динамитную бомбу, -
Будут долго тебя собирать по частям!
|
|
| Соня |
2002-04-22 |
10 |
5.00 |
2 |
| |
|
| |
Жили-были два медведя
В зоопарке на горе
А кормил их дядя Федя
Помидорами в ведре.
Вот наелись помидоров
Закусили огурцом
И сказали два медведя:
Скоро с голоду помрём... |
|
| Annabel |
2002-04-27 |
20 |
5.00 |
4 |
| |
|
| |
Раз идальго Педро Гомес под балконом донны Розы
Пел ночную серенаду, пол-Мадрида разбудил.
Но не вышла сеньорита, а наутро под мантильей
Подошла к нему дуэнья и записку подала.
А в записке той короткой было сказано конкретно:
Ни за что не хочет Роза становиться донной Гомес,
Доннопедровой женой.
Утирая шляпой слёзы, тут же бросился идальго
К дон Жуану, чтоб совета и поддержки попросить.
Дон Жуан как раз был весел, энергичен, симпатичен
Он утешил дона Педро и наутро отпустил.
И с тех пор дон Педро Гомес гордо носит свое имя
Сеньоритам серенады Гомес больше не поёт... |
|
| Ирина Ивина |
2002-05-19 |
5 |
5.00 |
1 |
| |
|
| |
Готовить в посудине
С покрытием
Ртути
Ртути
Взбивать яйца
До их превращения
В белую кожу
Змеи
Змеи
Несколько сухих ос,
Найденных за балконной дверью
Для аромата
Для аромата
Язык дикого кабана
Измельченный
Тщательно
Тщательно
Как наполнитель
Несколько
Кровавых клыков
Кровавых клыков
С пол-стакана
Вчерашней, только вчерашней
Крови из вены
Правой руки
Правой руки
Посоли жарким потом
Чуть-чуть
Чуть-чуть
Немного спермы
Для связки
Для связки
Пару обрывков верёвки
Связанных рук
За спиной
За спиной
Помешивать
Под звуки ударов
Хлыста
Хлыста
Не обойтись без безумья
Закатившихся глаз
Белков
Белков
И наконец
Покрыть всё глазурью
Голодной
Слюны
Слюны
|
|
| Tigrus |
2002-05-23 |
25 |
5.00 |
5 |
| |
|
| |
Жил на свете дядя добрый,
Джон Иваныч Кирагаз*;
кушал человечьи рёбра
и икру из бычьих глаз,
христианских ел младенцев
и, как истинный гурман,
кровь, приправленную перцем,
через трубочку сосал.
Добрый дядя был он, правда?
Но случилось как-то раз:
Джон Иваныч слопал жабу -
подавился и угас.
Перестал он есть младенцев,
человеков и быков,
и не пьёт теперь он с перцем
перемешанную кровь;
он теперь лежит угрюмо
в чреве матушки-земли,
и его ползком, без шума
потребляют червяки...
Вот и весь рассказ о Джоне,
больше нечего сказать;
глазки вместе, сказки - в сторону,
и давайте, дети, спать.
(* - возможны иные, более реалистичные варианты имени героя, например, Жан Ильич Противогаз.)
|
|
| Michel |
2002-05-29 |
10 |
5.00 |
2 |
| |
|
| |
Жара, глушу виски, со льдом
Наверно начинается лето,
Сегодня вопросы, ответы потом,
Когда ни будь, перед концом света.
Цветет шиповник, жасмин в цвету,
Белое солнце в экстазе,
В душе огонь, пряный привкус во рту,
И воздух с запахом грязи.
Где революция, где набат,
Зовущий, на баррикады,
Где море крови и трупы солдат,
Смердящие, ласковым ядом.
Где голодные, где вожди,
В черных кожинках да на танках,
Где стоны народа, где слез дожди,
Где самогон, в терехлитровых банках.
Все спокойно, все хорошо,
Блебеи сыты попсой и хлебом,
Герои стерты давно в порошок,
Тоскливо и мирно, под жаренным небом.
Белые тениски, спортивные штаны,
Троллейбусы, набитые человечьим мясом,
Едут на пляж, им не до войны,
Им хочется тени и кваса.
Трусливый голубь маячит в окне,
Увы, не похож, на предвестника бури,
Любить революцию, мечтать о войне,
Считается, признаком дури.
Все «агрессивные», смотрят футбол,
Ноль – один - трагедия, гибель «Варяга»,
А, если врагу, забивают гол,
Ссут кипятком, как при штурме рейхстага.
Листья, цвета главных купюр,
Душно в последние дни мая,
Революция, это Че, на футболочке от кутюр,
И сталинистка бабушка, в трамвае.
Я виски глотаю, еще и еще,
Хочется закрыть глаза и забыться,
В доме, который построил Хрущев,
Слишком тепло и манит удавиться.
|
|
|
) произведения по: [названию][автору][дате][оценкам]
