1. Ирония   Что за счастье, Вы меня простили И добром ответили на зло, Вычеркнули и давно забыли Мне, наверно, крупно повезло С длинным списком прегрешений вечных Вы молились даже за меня Как же Вы беззлобны, как сердечны Боже, как неблагодарна я! Это чудо, Вы меня простили, Что за счастье вновь безгрешной быть Вы меня должно быть воскресили, Но как жаль, Что мне Вас не простить!

2. Самомнение   Что за счастье, Вы меня простили И добром ответили на зло, Вычеркнули и давно забыли Мне, наверно, крупно повезло С длинным списком прегрешений вечных Вы молились даже за меня Как же Вы беззлобны, как сердечны Боже, как неблагодарна я! Это чудо, Вы меня простили, Что за счастье вновь безгрешной быть Вы меня должно быть воскресили, Но как жаль, Что мне Вас не простить!

3. Прости   Пустая, темная ночь Холодный ветер в окно И я давно уже сплю, Закрыв руками лицо Наивно пряча в ладонях От тебя свои сны, А ты смотришь на меня И тихо шепчешь: ” Прости, Прости меня за цветы Которых я не дарил Прости меня за то, Что я всю ночь не звонил, Прости, что мечта Так и останется мечтой, Прости, меня, Что я остался с тобой”. Ты столько раз уходил, Чтобы вернуться опять И я не плакала даже Будто привыкла терять Ты возвращался, чтоб увидеть Красоту моих глаз В безумном омуте которых, Ты тонул не раз И я охотно отдавалась Теплоте твоих рук И мы с тобой не замечали Вечный времени стук А мне снится вода – Она бежит по рукам, Мне не хочется верить, Но это к слезам Не смогу я проснуться, Не скажу тебе: ”Постой”, И ты тихо уйдешь, Но ты будешь со мной Всему приходит конец, Исчезают мечты, И кто-то будет со мной, Но это будешь не ты Все будет только так, Как и должно было быть И ты просишь меня Тебя простить и забыть.

4. Осеннее   До глубины пронизанная сыростью Душа моя осенний жёлтый лист Так дерзновенно и всегда порывисто Рывком к падению - к воскресению летит Как жадно ловит лист остатки солнца На небесах, измученных дождём Но только лишь к земле он прикоснётся Рукой Господней будет вознесён.

5. Навеяно уроком алгебры =)   Потоками автомобилей Несущихся по мостовой Я разделила жизнь на мили А счастье-на возможность быть с тобой Движением материальной точки Целеноправленно и по прямой Не нарушая функции нисколько В конце пути соединюсь с тобой

6. Моя Голгофа   1 Спаса! Спаса на крови! Все спасёмся... Вам-свет, мне-хоть кричи!- Тень от солнца! 2 Пойду на казнь! В глазах-страх:смотреть не смею. Я за тебя умру... Я лишь тогда глаза замкну, Когда топор вонзится в шею... 3 Сквозь тучи бледная луна позолотой обрызгала город, Я брела по пустынным улицам в тщетной надежде увидеть тебя,в сердце-холод. И крест, и терновый венец на усталую душу. И жажда любви и голод... Таким был путь моей жизни. Путь на Голгофу - долог.

7. ожидание желаний   Пасмурно. Сыро. Не капель, а жалкие убогие дождинки с выцветшего неба. В нем уже нет той грузной томной зимней глубины и нет пока бескрайних цветущих легких просторов тепла и солнца. И оттого, кажется оно безвкусной сырой лепешкой. И, хотя стремишься не зависеть от погоды, вся жизнь кажется серой и пресной. И ждешь только одного - солнца. Одного большого солнца. Думаешь: вот вскарабкается оно на МОЕ небо, прогнет довольно спинку, приветливо прищурится, и зацветут в Моей жизни пьянящие цветы нежности, желаний, наслаждений. Зажжешь лучинку своего сердца от щедрого огненного шара, и заиграет кровь как шаловливые морские волны, отразится любопытный лучик в глазах, и понесется ЖиЗнЬ. Но нет солнца. И море похоже на грязную лужу от тающего снега с ботинок. И ветер гоняет по телу сморщившиеся, как опавшее яблоко, надежды, а они не знают за что зацепится и безвольно тыкаются в позвоночник.

8. Красно-Зеленый   Красно-Зеленый Философская сказка ...Здесь возникает различие между внутренней глубиной и существенным содержанием. Гегель. — Галагабр, галагабр... Га-ла-габр!.. — сосредоточенно повторяла Солнечно-Жёлтая. Вдруг перед ней появилась новенькая пара отличных чёрных ботинок. Но, к сожалению, они были без подошвы. — Ну хоть бы без шнурков... Надо же... — причмокнув языком от досады, уныло прошептала она. Солнечно-Жёлтая знала, что теперь ей придётся терпеть присутствие этих ботинок несколько лет. За ней и так уже таскались: шуба без рукавов, книга с чистыми страницами и два стула без ножек... И, видимо, ботинки будут приняты в эту надоедливую компанию. Небо слегка посветлело, дождь почти закончился, и Солнечно-Жёлтая босиком побрела домой. Только что созданные ботинки пошлёпали по лужам за ней. 2. Надо сказать, что народ галанов был очень странным. Во-первых, человечки были очень маленькими, однако приветствовали друг друга так: «Гала, Громадный!» Так обращались и ко всем вместе, и к каждому в отдельности. Во-вторых, галаны не интересовались своим происхождением. Они как-то внезапно появлялись и нередко мгновенно куда-то исчезали. Это было в порядке вещей, если твой давний друг не отвечает на звонки, письма, а квартира его пустует. Поэтому галаны по сто раз в день здоровались и прощались. Никто не знал и не стремился знать, когда, куда и по какой причине он пропадёт. В-третьих, у каждого из галанов отсутствовало какое-нибудь качество, вот Солнечно-Жёлтая, например, не умела веселиться. Вообще, странностей у этого народа было предостаточно... Но следует ещё добавить, что все они были на редкость ленивы. Вещи, созданные с помощью заклинания «галагабр», часто получались незавершёнными, то и дело в них что-нибудь отсутствовало. И притом, если эта вещь не используется создателем, она будет таскаться за ним, пока не развалится. Бывало, люди ходили по улицам вместе с холодильниками или кроватями... А тех, кому особенно не повезло, сопровождали дома или башни... В общем, создавать можно было всё, что не относилось к природе... Вещи, конечно, можно было делать и своими руками, тогда они получались хорошими, но, как уже говорилось, народ галанов был очень ленивым. 3. «Снова бесконечная тоска заполняет мою душу. Снова я не могу найти то, что смогло бы наполнить моё существование смыслом. Снова мне кажется, что я скоро исчезну... Снова... Опять это снова! И... Снова это опять»... — подумала Серо-Голубая и криво, невесело улыбнулась. В дождь она всегда садилась на подоконник и, свесив ноги вниз, ловила ими тяжёлые холодные капли. И какие-то странные мысли и видения посещали её в этот момент. Сейчас, например, она видела перед собой реку с мутно-жёлтой водой и почему-то думала: «Вид мирно играющего ребёнка всегда будет соотноситься у меня с рутиной жизни». «Вот сейчас, — думала Серо-Голубая, — я снова решу, что именно любовь наполняет мою жизнь смыслом. Вооооот... Мне уже начинает так казаться. То есть нет! Так есть на самом деле: смысл — в любви. Я люблю его. Но... об этом нельзя так думать. Если рассматривать меня обособленно от всего, то получается, во мне просто живёт такое явление как любовь... Явление!» — передразнила она себя. «Так вот это явление, — всё же продолжала Серо-Голубая, — можно не соотносить с кем-то конкретным, то есть с НИМ. Тогда получается, что я просто полна любви, а любовь — это хорошо», — убеждала себя Серо-Голубая. И вдруг ей стало нестерпимо скучно от своих рассуждений. — Галагабр, галагабр, галагабр, — без особого энтузиазма произнесла она. На подоконнике появился небольшой альбомчик, кисточка и краски, в которых, как оказалось, отсутствовал жёлтый цвет. Серо-Голубая выводила на почти прозрачном листе оранжевое солнце. И раз уж рисунок в любом случае обещал быть неестественным, она нарисовала зелёные облака, красный дом и синего человечка, сидящего на подоконнике, свесив ножки. Закусив от усердия губу, Серо-Голубая смешивала краски для нового рисунка, за этим занятием её и застали Чёрно-Синий и Небесно-Золотая. — Гала, Громадная! Гала! — шумно приветствовали они Серо-Голубую. — Вот! Мы! Пришли тебя веселить и сами веселиться. Можешь ставить чай... или погалагбрим? Серо-Голубая отложила в сторону краски и с искренней улыбкой поднялась навстречу гостям. 4. Солнечно-Жёлтая всё брела по мокрому асфальту, сопровождаемая своими унылыми спутниками. Шнурки от ботинок намокли и с брызгами хлюпали по лужам. Настроение оставляло желать лучшего, однако в душе нарастало предвосхищение чего-то: хорошего или плохого? В любом случае, Солнечно-Жёлтую это радовало, потому что теперешняя скука была невыносима. И даже смотреть на голубое небо и мокрый асфальт было для неё невыносимо скучно сейчас. Не менее противно было ощущать за своей спиной эти вечно следящие за ней вещицы. И, казалось, всё здесь ей было не в радость. Солнечно-Жёлтая видела в полупрозрачных лужах мелкие отражённые облака. Она разглядывала их именно в лужах, затем поднимала глаза к небу и сравнивала с оригиналом. И каждая лужица представляла собой маленькое, аккуратненькое небо, только облака там были серыми. Солнечно-Жёлтая задумчиво глядела на них. Пушистые, будто вата, — на небе и серые дождевые — в луже. Так Солнечно-Жёлтая и стояла, и ей казалось, что она сейчас поймёт что-то важное. Однако вдруг один из новоиспечённых спутников зацепил шнурком маленькое небо и оно поплыло волнами. Все мысли исчезли. Глубоко вздохнув, Солнечно-Жёлтая машинально посмотрела вверх и повернула домой. 5. «Нет, нет, мне совсем не холодно... Просто руки мёрзнут... Как всегда, я выбрал неудачное время для прогулки». Красно-Зелёный, как и все галаны, испытывал необъяснимую страсть к дождю. Гулять под прохладными каплями было почти естественной потребностью. Освежённая и воспрянувшая после дождя природа манила к себе. Красно-Зелёный подмечал все детали: он видел мокрые листики клёнов, блестящие, готовые отражать солнечные лучи и сверкать; сочная зелёная трава трепетала на ветру, свежий воздух был по-вечернему прозрачен и чист, и даже серое, ещё кое-где затянутое тёмными облаками небо выглядело притягивающе. Холод и пронизывающий ветер не смущали Красно-Зелёного. Плотно закутавшись в плащ и втянув голову, он, как и большинство галанов, бесцельно шатался по городу. Мысли путались или совсем не шли в голову. Красно-Зелёный разглядывал прохожих, изредка улыбался, замечая напряжённые, суровые лица. Он чувствовал давление молодого, отрешённого города, который своим видом вторил своим инфантильным, и, казалось, беззаботным жителям. Красно-Зелёный, как всегда, чувствовал себя неуютно, а чаще всего и просто беспомощно среди большого количества галанов. А этот город, словно оживший после дождя, только навевал грусть. Хотя настроение вряд ли можно было назвать плохим. Красно-Зелёный часто любил смотреть на мир и на себя чужими глазами. То есть ему казалось, что именно так представляют себе мир и его другие галаны. Вероятно, он ошибался, и ещё вероятней, понимал, что ошибается, но сейчас Красно-Зелёный не видел другого занятия. Он попытался представить себя и увидел невысокого черноволосого галана, который, слегка хромая, целенаправленно куда-то шел. Тёмно-серый плащ, раздуваемый ветром, не сдерживал холодный, пронизывающий воздух, что было заметно по выражению лица его обладателя. Руки засунуты в карманы, не завязанный пояс тянется по мокрому асфальту. Две пуговицы на плаще оторваны, а половина оставшихся, болтающаяся на тонких чёрных нитках, готова разделить судьбу двух отсутствующих. Вот Красно-Зелёный видит бесцельный, ничего не выражающий взгляд галана, видит, как прохожие оборачиваются, глядя на мокрые до колен штаны. Галан не обходит лужи на своём пути: он попросту не смотрит на дорогу... Красно-Зелёный видит, как галан наступает на свой пояс и с шумом грохается в одну из многочисленных луж. — А!— непроизвольно вскрикнул Красно-Зелёный, будто сброшенный с небес после своих видений, приземляясь животом на мокрый асфальт. 6. Прислонившись лбом к оконному стеклу, Серо-Голубая разглядывала солнечное, без единого облачка небо. Залитая светом маленькая комната являла собой образец истинного беспорядка. На скомканном покрывале дивана с деланным интересом разглядывая свои руки сидел молодой галан. Изредка поглядывая на стоящую у окна, он выжидающе молчал. — Я не уверена, что смогу когда-либо забыть, — наконец нарушила тишину Серо-Голубая. Я правда не могу... Внимательно ли ты рассматриваешь своё отражение в зеркале? Эти глаза... Бледно-синие, со светлым ободком, похожим на искрящийся на солнце лёд. Глубокие, усталые глаза, с небольшим оттенком... страданий... Ты всегда будешь носить в них несвойственную твоему возрасту мудрость. Я бледнею, и сердце моё замирает, когда этот взгляд на некоторые секунды принадлежит мне. Кажется, ты видишь меня насквозь. Нет, при тебе я никогда не лукавлю и не хитрю!... Ты же всё видишь и всё понимаешь. Но... Чаще всего ты молчишь и глаза твои печальны. Кто может понять тебя? И... разве.. это... забудешь? — запинаясь закончила Серо-Голубая и снова отвернулась к окну. — Мне не жаль тебя, — начал Красно-Зелёный, — ты сама вольна выбирать... Выбирать... Но... — вдруг он забыл то, что хотел сказать, а скорей всего просто понял, что ему нечего ответить на это. Серо-Голубая резко повернулась и внимательно посмотрела на него. Сердце больно сжалось от сознания безысходности и ненужности происходящего. Красно-Зелёный опустил голову: он подбирал слова. Бессознательно он провёл рукой по шее, он всегда так делал, когда обстановка вокруг или ситуация, в которой он находился, была для него невыносима. Она давно заметила это. Даже этот жест был так дорог сердцу Серо-Голубой, что в порыве нахлынувших чувств она всплеснула руками и прижала их к груди. Но заметив сентиментальность этого, в смущении отвернулась. — Я не люблю такое небо: без облаков... Оно такое холодное и... пустое... Вот если бы оно было усеяно белоснежными мелкими пёрышками облаков...— Серо-Голубая украдкой посмотрела на Красно-Зелёного. Он не слушал её. Смутившись, она замолкла. В комнате повисла абсолютная тишина, только доносившиеся с улицы голоса иногда настигали слух двух галанов. «Зря пришла... Как зря... Это ни к чему, совсем ни к чему»— мысленно ругала себя Серо-Голубая. Вдруг сидящий на диване поднял голову и, будто собирался доверить тайну, тихо, вкрадчиво начал: — Понимаешь, моя свобода... — Я знаю, знаю! Всё, что ты мне сейчас скажешь! — оборвала она его, резко повернувшись, чтобы скрыть внезапно накатившееся слёзы, выбежала из комнаты. Вихрем сбежав с лестницы, Серо-Голубая помчалась по широкой улице и вдруг поймала себя на том, что улыбается. Не по-осеннему солнечный день и атмосфера странного счастья захлестнули её. — Я знала, что ошибаюсь, знала: дело не во взаимности, а в самой любви! Я знала! Оказывается, нужно было только почувствовать... — восторженно воскликнула она, но никто не слышал её на пустынной улице. 7. Красно-Зелёный, словно скованный неведомой силой, продолжал сидеть на диване. Его обволакивала атмосфера лёгкости и лености. Сладкая истома вместе с осенним, пахнущим опавшими листьями, воздухом, кажется, проникала в каждую клеточку его тела. Медленно и устало, словно после тяжёлой работы, он поднялся и подошёл к окну, где несколько минут назад стояла Серо-Голубая. Красно-Зелёный дотронулся рукой до холодного стекла и посмотрел на предзакатное небо, которое уже начало затягиваться маленькими облачками. А после, разглядывая прохожих, он тихо радовался, что никакая мысль не лезет в его голову. — Надо поесть, — неизвестно кому, впрочем, как и всякий живущий в одиночестве, сказал он. — Галагабр, галагабр, галагабр. На столике возле дивана появилось яблоко и несколько бисквитов. Красно-Зелёный задумчиво протянул руку к столику, повертел блестящее яблоко в руках и уже через несколько минут всё так же сидел на покрывале и пережёвывал безвкусную пищу. 8. Наконец Солнечно-Жёлтая была дома. Вечерело. Небо перед закатом было абсолютно чистым, не верилось, что несколько часов назад шёл дождь. Солнечно-Жёлтая не любила зажигать свет. Она, хоть и знала, что не заснёт ещё около двух часов, обычно ложилась в постель и, заложив руки за голову, устремляла взгляд в темноту. Вот и сейчас Солнечно-Жёлтая стянула с себя влажную одежду и скользнула под мягкую, ласковую ткань одеяла. Закрыла глаза. «Интересно, почему мы не встретились сегодня с ним? Дождь?..» Солнечно-Жёлтая открыла глаза. Кровавое зарево заката окрасило комнату в оранжево-пурпурный цвет. Стены, потолок, кровать — всё было залито необыкновенным светом. Это было похоже на пожар, и Солнечно-Жёлтая была в центре его. Ёе красная комната представлялась ей водоворотом мирских страстей и чувств, и любви. Солнечно-Жёлтая откинула одеяло, села на кровати и, снова закрыв глаза, представила себя маленькой частичкой этого бушующего пожара, которая вместе с ним горит и переливается, и сеет теплоту вокруг, и зажигает собой всё. Ей представлялось, что маленькие язычки пламени отделяются от огромного костра и примыкают к ней. Солнечно-Жёлтая открыла глаза, и красный свет на миг ослепил её. Она потёрла свои закоченевшие от холода руки и дрожа юркнула под одеяло. Плотно закутавшись и немного подумав о Сезоне она в скором времени забылась сном. Сезон — так издавна называли пору, когда в ночном небе могли появиться две луны. Двулуние всегда происходило осенью и длилось ровно час. Но никто не знал, в какую именно ночь и в какой час оно произойдёт. Двулуние всегда указывало на волшебную ночь. И все галаны загадывали желания и пытались предсказать день и час. Если же кто-то угадывал, то желание его сбывалось. До Сезона осталось всего несколько дней. 9. «Нет, я не плачусь и ни в коем случае не требую ничего. Я просто хочу посвятить тебя в свой мир. Ты живёшь во мне, значит я хочу лишь показать тебе тот мир, в котором ты живёшь. Лишь открыть глаза... А мне лишь стоит их закрыть, как... Ты знаешь, какие три слова я хочу написать сейчас? А ты догадываешься, что это значит? Нет... Но я не буду тебе объяснять... Я скажу только, что если мы когда-нибудь будем вместе, я буду проклинать вечность, поглощающую нас. Я буду ненавидеть тот ничтожно малый отрезок: от нашего соединения до исчезновения меня или... тебя. Иногда мне страшно заглядывать в своё сердце. Я боюсь не увидеть однажды там тебя... Можешь ли ты исчезнуть и оттуда? Ну а пока я вижу, как ЕЙ тесно. Этот мир не вмещает любовь к тебе, но во мне, в моём мире, ей хватает места. Когда мне грустно, когда уныние берёт верх над оптимизмом, я смотрю в своё сердце и вижу там тебя: милую улыбку, родные черты лица. И я улыбаюсь... Прошу, не утруждай себя мыслями обо мне. Просто живи, как подсказывает тебе твой мир — твоё сердце. Но если ты когда-нибудь вспомнишь обо мне, просто подними глаза к небу, всмотрись в него, ты увидишь там меня. Не спрашивай никогда, где начинается радуга, она начинается в моём сердце. Серо-Голубая». Красно-Зелёный нервно скомкал только что прочитанный листок и бросил его под ноги. Затем не в силах сдержать смех сел на пол. Немного успокоившись, он развернул лежавшую перед ним бумажку и прочитал ещё раз. Снова улыбнувшись, Красно-Зелёный немного задумался, потом бросил бумажку в открытое окно и поспешил на свидание к Солнечно-Жёлтой. 10. Шёл уже восьмой день сезона. Все желания были загаданы, даты определены. Каждый ждал своего двулуния. Галаны теперь спали днём, а ночью вываливали на улицу, веселились, пели, скрещивали на удачу пальцы и прикладывали их к чёрному цвету. Для кого-то удача состояла в том, чтобы именно в этот час и день не было двулуния, а кто-то до боли в глазах всматривался в ночное небо, искал между звёзд два сияющих шара. Погода, как обычно в Сезоне, была превосходной. На ночных гуляньях можно было встретить и Красно-Зелёного, и Серо-Голубую, и Солнечно-Жёлтую, которая загадала, чтобы все её неудачно нагалагабренные вещи исчезли. 11. Прижав скрещенные пальцы к чёрной кофте, Серо-Голубая стояла между шумящими галанами и повторяла про себя: «Только не сейчас, только не сейчас... Ещё пару часов... Только не сейчас...» Она ставила на сегодня, на четырнадцатый день осени, на пять часов. И теперь Серо-Голубой почему-то казалось, что она немного позднее, чем надо, указала время. У неё было странное предчувствие, что двулуние должно произойти с минуты на минуту. Стоящие рядом галаны весело, хоть и немного нескладно, пели песенку про молодого галана, которому много раз подряд посчастливилось угадать дату двулуния. Но Серо-Голубая сейчас не вдумывалась в слова этой старой песенки и даже не слушала толком. «Только не сейчас, только не сейчас», — всё повторяла она. 12. Серо-Голубая пробиралась через толпу галанов. Она видела улыбающиеся лица, улыбалась в ответ и машинально отвечала на приветствия знакомых. Не по-осеннему теплый ветерок раздувал полы её длинного пальто. Полумрак скрывал её уставшее, задумчивое лицо. Серо-Голубая спешила домой, она глупо и отрешённо улыбалась и даже не замечала, что всё ещё, засунув под рукав пальто руку, скрещивала пальцы. Первые лучи солнца несмело касались тёмного неба. Ночь закончилась. 13. Солнечно-Жёлтая возвращалась домой. Оглядываясь, она не спеша шагала по пустынной улице. И почему она не захотела, чтобы Красно-Зелёный проводил её? Укутавшись плотно шарфом, Солнечно-Жёлтая думала о своей жизни. И совершенно никто не мешал ей. Даже извечные спутники теперь оставили её. 14. Красно-Зелёный сидел возле окна. Светлые лучи восходящего солнца ласкали небо. Сезон длился всего четырнадцать дней. «Интересно, сколько человек в городе сейчас веселятся и празднуют? Сколько желаний сегодня сбылось? И у меня, может быть, в следующем году... В следующем Сезоне»... Красно-Зелёный так и просидел весь день, всматриваясь в небо, пока на землю не опустился нежный полумрак. Сезон окончился: луна теперь часто пряталась за тучи. Красно-Зелёный не моргая смотрел на жёлтый блин, украшавший небо. От напряжения и усталости в глазах у него начало двоиться. Не мигая, он поднялся и выбежал на улицу, но тёмное облако ревниво прикрыло собой луну. Она была одна. Показалось... «Переезжай жить ко мне. Я больше не хочу видеть тебя в небе. А ты, видимо, устала видеть меня только в своём сердце...» Красно-Зелёный запечатал конверт, положил его в ящик стола и вышел из дома — побродить по ночному городу. Осень брала своё: начались ночные заморозки. Было холодно. Повернув назад, Красно-Зелёный вдруг приложил руку к губам и послал воздушный поцелуй своей прошлой жизни. А в это время Серо-Голубая тихо пошевелилась во сне, дотронувшись рукой до щеки: показалось, будто кто-то мягко прикоснулся к ней губами. ...Красно-Зелёный уже стоял на крыльце своего дома, думал о том, как осчастливит ЕЁ. Смотрел в небо и улыбался. Захотелось спать... Уже повернувшись к входной двери, Красно-Зелёный вдруг остановился, скрестил пальцы и приложил их к ночи.

[найти на сайте] [список авторов]