gulevich
|
|
1. любовь
О, женщины! Унылые созданья!
Вы светите лишь отраженным светом.
Все ж я готов, природе в оправданье,
Принять медяк за чистую монету.
Куда ни кинь, от этого не скрыться -
Любви всесилен ангел вездесущий.
Вот новая сияет и искрится -
Увы, она не лучше предыдущей.
|
| |
|
|
2. любовь2
Бумаге белой боль свою открой,
Отпразнуй от напасти отрешенье,
В бинтах катренов скрыв кровосмешенье
Строк полудохлых и любви живой.
Страшен кровосмешения порок,
И вырожденьем плод его отмечен,
Но удержать, по-видимому, нечем
Картавых строк стремительный поток.
Прощай, любовь! С полдюжины стихов
За боль утраты неплохая плата.
Лишь непорочность не вернуть обратно
Стократным искуплением грехов.
|
| |
|
|
3. Любимая, не верь моим словам
Любимая, не верь моим словам:
Их бред бессвязный – мой позор полночный–
Гортань немую раздирает в клочья…
За что дана бамбуковым стволам
С их кожурою тонкой и непрочной
Привычка рвать тела напополам?
Не верь моим рукам – они под стать
Беспомощным струям ночного ливня,
Что с плеч твоих стекает торопливо,
Не в силах эти плечи обнимать.
Не верь моим глазам – их маскарад
Смешон и страшен. Мрачные тевтонцы,
Они хотят отнять навеки солнце,
Которое хранит твой тихий взгляд.
Любимая, губам моим не верь:
Наивно их поспешное школярство –
Пить поцелуи, словно пить лекарство,
Как запах крови пьет голодный зверь.
Но я прошу, поверь моим стихам –
Они насквозь пропитаны тобою,
Сбегают с губ беспечною толпою
Дрожащих букв по скомканным листам.
В них радостная обреченность есть,
Когда, презрев привычные каноны,
Вдруг разом объявляешь вне закона
Расчетливую кастовую честь.
В них светлая беспечность бытия,
Сентябрьского утра совершенство,
Полупризнаний хрупкое блаженство
Под легкий лепет летнего дождя.
В них лживость слов и в них коварство глаз,
В них робость рук и жадность губ таятся…
Они с тобой. Не стоит их бояться.
Поверь моим стихам хотя бы раз.
|
| |
|
|
4. Руки прочь от Москвы!
Созрели яблоки на Ленинских горах
И на ВДНХ. Когда б я знал в ту пору,
Что яблоком закусывать коньяк
Значительно приятней, чем лимоном!
Кто знает, может быть, моя судьба
Сложилась бы тогда совсем иначе,
Она была бы яблочно-удачной,
А, может, даже празднично-коньячной.
Есть варианты: улично-бродячей,
Обыденно-полуденно-лежачей
И сумрачно-обиженно-незрячей.
Нет, лучше беззаботно-эпатажной
И головокружительно-отважной…
А не хотите рознично-продажной?
По-волчьи ненасытной и протяжной,
Похожей на большой мешок бумажный,
В котором город спит многоэтажный…
Москва, Москва, как много в этом звуке…
Держите от Москвы подальше руки!
|
| |
|
|
5. Виртуальное (возможно, лучшее на Стихии)
Чудо из чада,
Чадо из чата,
Чья-то чуть-чуть
Или вовсе ничья ты?
|
| |
|
|
6. Лень
Можно, конечно, но лень.
Лень ужасно. Хотя возможно.
Возможно, можно. Наверно, можно.
Если очень, к примеру, нужно,
То вполне возможно, что можно.
А если не нужно, то зачем?
Если не нужно, то ясное дело, не нужно.
Разве что очень нежно
И осторожно. В этом случае можно.
Можно, но лучше потом.
Наверное, завтра днем,
А может, еще через день,
Поскольку ну очень лень.
|
| |
|
|
7. Путник (из серии «Дневник учителя»)
Путник, выходя из пункта А,
Позабыл, конечно, на хрена
Выходил. Куда идти собрался,
Отчего, зачем и почему,
Как он вообще сюда забрался,
Кто он есть? Что надобно ему?
Видимо, у путника был пунктик,
Был он рефлектирующий путник,
Нет, чтоб ему топать как положено
Полпути с постоянной скоростью,
Затем отдохнуть 20 минут
И, увеличив скорость на 1 километр в час,
Прийти в пункт В на 10 минут раньше,
Чем планировалось первоначально.
Как бы ни так!
Недисциплинированный путник
Возомнил, что нужен ему спутник.
Он вскричал: «Пускай я просто винтик,
Но ведь и у винтика есть шпунтик!»
Да хоть Лунтик! Но ведь он в придачу
Требует условия задачи
Изменить. Идти не хочет путник.
Он в кафе желает выпить пуншик
А затем с кайфом в автомобиле
Откатать треклятые три мили.
Стоп. Довольно. Пешеход зарвался,
Он совсем не к месту взбунтовался.
Вот тупица! Разве он не знает,
Кто задачки эти составляет?
Преподам-ка я ему науку:
Пусть чуть-чуть побегает по кругу,
Для начала километров пять…
Ну, а мне тетради проверять.
|
| |
|
|
8. юность поэта (из серии "Дневник учителя")
Что творится в голове поэта
В миг, когда неравенство решает?
Вряд ли он поведает об этом,
Вряд ли он и сам об этом знает.
Тихо он склонился над тетрадкой,
Что-то переписывая начисто,
Между тем как мысль его украдкой
Самовластно пестует анапесты.
Скрытое свое предназначенье
Он почти что не осознает,
И задачу, как стихотворенье,
Срифмовав в минутном озареньи,
Молча он учителю сдает.
|
| |
|
|
9. Бред
Не до нанотехнологий.
Нам не надо. Не дано нам.
Очевидно, вредно много
Антологий, онтологий,
Лапидарных аналогий,
Откровений недотроги.
Не для нас козел безрогий,
Меднолобый, длинноногий,
Глазномигий, грязнобокий,
Многонагий, нагломногий.
Снег глубокий, слог убогий,
Миг недолгий, голос звонкий,
Смех сквозь слезы, взгляд сквозь линзы,
Мох исландский, смог английский…
Смог остаться – сможешь смыться.
|
| |
|
|
10. "Зенит" - чемпион
Максим Канунников, Файзулин, Губочан,
Роман Широков, Данко Лазович, Данни,
Бухаров, Лукович, Зырянов и Быстров,
Денисов, Саболч Хусти, Кержаков.
Ломбертс, Ивица Крижанац, Юрий Жевнов,
Александр Анюков, Малафеев, Семак,
Бруно Алвеш, Розина, Фернанду Мейра.
И Лучано Спалетти на белом коне!
Это настоящая песня! И попробуйте только не поставить пятерку!
|
| |
|
|
11. Артем
Я – Тёма, я – туман, я – тьма.
Я – тема для стихотворенья.
Я помню чудное мгновенье,
Когда весь мир сошел с ума.
Я – темя, я – тимьян, я – тмин,
Я – томагавк в руке гурона,
Я там, где грусть, тоска, истома,
I am overtime and I am dream team.
Я – Тёма, я – Артем, артист,
Я – Артемон, но без Мальвины,
Я – брат богини Артемиды,
Арктангенс и авантюрист!
|
| |
|
|
12. Руки прочь от математики (открытое письмо поэту Сунь Хо)
Происхождение точки – пересечение двух прямых;
Об этом поведал Эвклид, и Дарвин тут не причем.
Происхожденье прямой – пара точек (любых),
И может показаться,
Что точка по отношению к прямой –
Это то же самое, что и прямая по отношению к точке.
В математике такое явление называется двойственностью.
Но!
Оно
(это явление)
Не объясняет появления
Параллельных прямых,
Которые, по сути, бесплодны,
Поскольку никаких точек не порождают,
А порождают сомнения
В правильности подобного построения.
Происхожденье стихов? Это гораздо проще.
Однажды один поэт на кухне тудаси сюдаси,
Зачем-то круг разорвал,
Непрерывности его лишив,
Но и себя не забыл, когда самогон разливал.
|
| |
|
|
13. Расставание
С любимой расставаться тяжело.
Ты делишь с ней постель и покрывало
И, связанный старинным ритуалом,
Ты утром кофе варишь для нее.
За чаем вместе с ней по вечерам
Вы обсуждаете проблемы быта,
Но в горле у тебя застряла бритва,
Твой голос перерезав пополам!
Ты неизбежна, тягостная грусть,
Как суп харчо в вагоне-ресторане.
В душе необратимо расставанье –
Жестокая переоценка чувств.
Ты медленно утрачиваешь смысл
Того, что раньше голову кружило
И стягивало сердце, как пружину,
Бросало в дрожь и устремляло ввысь…
Лишь остаются: горечь, злость и боль,
Какие-то старинные обманы,
Глухая ревность, глупые романы,
Бессонница, стихи и алкоголь.
|
| |
|
|
14. Осеннее лирическое
Листва деревьев звонкою монетой
Осенние устлала мостовые.
Я написал сегодня пять куплетов,
Но пятый не похож на остальные.
Деревьев руки, как кресты распятий,
Над городом раскинулись нелепо.
А надо мной висят, как пять проклятий,
Пять только что написанных куплетов.
Где место мне в осенней этой тризне –
Среди гостей иль в перечне распятых?
Как больно знать, что пролегло полжизни
Меж четырьмя куплетами и пятым.
Как пышный сад стал к осени прозрачен,
Я с каждым днем яснее понимаю,
Что мой цинизм монетой лет оплачен –
Такой товар назад не принимают.
К тому же для обратного билета –
Не только кассы, но и денег нету,
И измерять приходится годами
Осеннее пространство между нами.
Но вот ведь штука: несмотря на это
Проходит осень, наступает лето,
А там уж и весна не за горами…
|
| |
|
|
15. 1,2,3,4,5 вышел кролик погулять (подражание И.М.)
Приемом старым
Кривою саблей
Стишок скроили -
Штришком замажем.
Чтоб неповадно
Небесной манной
Как солью сыпать
Себе на рану.
И из-за каждой
Смазливой дуры
Ложиться грудью
На амбразуру.
Я не откинусь
Не тот порядок
Не в плюс, не в минус –
На калькулятор.
И подмигнет мне
Плейбойский кролик.
Все это, право,
Смешно до колик.
|
| |
|
|
16. вышел кролик погулять-2 (типа не могу остановиться)
Приемом старым
Приамом (Троей
Первопрестольной)
Проход устроим
Войска доставим
Доход утроим
Стишок пустяшный
Штришком замажем.
Грешок бумажный
Прошьем плюмажем
Чтоб неповадно
Небесной манной
Как солью сыпать
Себе на рану.
И из-за каждой
Смазливой стервы
Бросаться грудью
На ваши стрелы.
И я откинусь
Но вне закона
Не в плюс, не в минус –
В кватернионы.
И подмигнет мне
Троянский кролик.
Ложась в уютный
Приамский гробик.
|
| |
|
|
17. Прикинул...
Чтение стихов происходит наутро,
Сильно смещенное в нездоровую виртуальность.
Что-то тебя смущает как будто,
Какая-то неестественная неправильность.
Выход имеется, впрочем, простой:
Встаешь, вырубаешь интернет,
Выходишь на улицу, подставляя ветру лицо,
Соображаешь, откуда взялся поэт.
Поэта, однако, найти нелегко,
Поэтому знаком подзываешь прохожего,
И бьешь его кулаком в лицо,
Сказать точнее, лупишь по роже.
Существует все же
Шанс, что тебе попался автор стихо-
в, поэт по фамилии хо.
|
| |
|
|
18. Разве это любовь? (Два в одном – Вл. Крякин и Gabby)
Много книг и стихов я читал о любви,
Вдохновляла она и врачей и поэтов.
Доводилось, представьте, когда-то и мне,
Все, замечу, отлично стояло при этом.
А теперь почему-то как дождь в декабре,
Ни сосулек, ни наста – сплошные капели.
Говорят про погоду, но кажется мне
Не хватает чего-то в пещеристом теле.
Ни Эвклид не поможет, ни даже сенат,
На Виагру единственно я уповаю,
А пока что который уж месяц подряд
В полной мере лишь логикой я обладаю.
|
| |
|
|
19. Времена года
Зимой снежно
Зимой вьюжно
Зимой страшно
Зимой ясно
Зимой месяц.
Мороз метит
Зимой стекла.
Весной вместо
Стекла ветер
Весной вместе
Поем песни
Весной птицы
Весной вести.
О, лет лента!
Листвы лепет,
Травы шепот.
И вновь лепит
Июль соты
И мед копит.
А там осень
Луна в лужах
В глазах опыт
Вода в жилах
Какой ужас
Пока нужно
Пока можно
Еще живы.
Зимой лето
Весной осень
|
| |
|
|
20. критерий компактности
Пускай в Rn нам множество дано.
Эквивалентны следу'щие факты:
а) заданное множество компактно;
б) ограничено и замкнуто оно.
Да, это так. Едва ли спорить кто
С подобным утверждением захочет.
Имеется учебник, между прочим,
Где доказательство приведено.
Отыщется, однако, некий гой -
В компании с друзьями за бутылкой
Осведомится с мерзкою ухмылкой:
«Простите, ну а мне-то знать на кой
Критерий этот вычурный и странный
Заумный, зыбкий и весьма туманный?»
И принимая барственную позу,
Добавит про практическую пользу.
Я ж, уязвленный подлой речью той,
Слов не найду для должного отпора
И уклонюсь с достоинством от спора,
Пожав плечами и махнув рукой.
|
| |
|
|
21. Шайка-лейка (посвящается "стихийным" поэтам)
Шайки-лейки, Ёлки-палки
Ходят-бродят по Сети,
Затевают перепалки –
Ни проехать, ни пройти.
Заводилою там Лиллер,
Всех ужалить норовит,
ПолуЛира, полукиллер,
В общем, тот еще пиит!
Главный в банде – Лапинагов,
МиШахид и Моджахед,
Преисполненный отваги
Провокатор и поэт.
Кто же третьим будет в списке?
Сам попробуй отгадать.
Эта маленькая киска
Сильно может покусать.
В общем, та еще орава,
Только нас не испугать.
Отстоим мы наше право
Где угодно что попало
Как придется сочинять.
Минздрав предупреждает: мнение автора не всегда совпадает с мнением его лирического героя. От лица последнего заранее приношу извинения (по совету Лиры) тем, кому эти стихи показались обидными.
|
| |
|
|
22. stohasticheskie stihi
Картина вчерашнего дня
Носит случайный характер.
Детали почти утрачены
(Полностью или частично).
И дело тут не в количестве
Выпитого спиртного.
Причина кроется в качестве
Составной части
Пространственно-временного
Континуума, определяемой
Неравенством t<0.
Прошлое стохастично.
Случайно, если хотите.
К примеру, вы говорите
Незнакомке в трамвае:
Мы, кажется, где-то встречались…
Включаясь
В игру, она отвечает:
Ага, на Мальдивах в апреле,
А может быть в Куршавеле,
На этой неделе…
И вы постепенно начинаете
В эту версию верить,
Конечно, не окончательно,
Но полностью не исключаете,
Что встреча имела место.
Возможно, другое время,
Наверно, другое место,
Вполне вероятно, вместо
Куршавеля или Мальдивов
Зауряднейшая кондитерская…
Так стохастически
Из вымыслов
Прошлое конструируется.
|
| |
|
|
23. Не люблю волков
Я не люблю волков, ну хоть убей,
Оскал их рож слюнявых мне противен,
Закон их жизни груб и примитивен –
Хватай за горло тех, кто послабей!
А разве волчий коллектив не мил,
Где раненого тотчас рвут на части,
А бедолага вне себя от счастья,
Что для друзей закуской послужил.
К тому ж разбойник серый трусоват.
Он с сильным беззаветно будет биться
До тех лишь пор, пока не сможет смыться,
Облезлый хвост поджав под тощий зад.
Мне будут возражать. И убеждать,
Что волк свободным создан от природы.
Избавь нас бог от этакой свободы –
Свободы беззащитных убивать!
Вот потому я не люблю волков
И должен заявить предельно честно,
Что этим подлым хищникам не место,
Где жили люди испокон веков.
В ответ я слышу пацифистов вой:
Волк, дескать, мясо жрет свое недаром,
Поскольку служит леса санитаром…
Пусть будет так, но помни, дорогой,
Что я не фраер и не моралист,
В моих руках не пряник, а двустволка,
И если с нею я пойду на волка,
То, серый мой приятель, берегись!
|
| |
|
|
24. ИМХО
Осознавать весьма печально,
Что наиболее читаемый
Поэт "стихийский" – это Winner,
Известный ранее под именем
Иным ... но кто же он по сути?
По-моему, обычный трутень.
Он, своего создать не в силах,
Чужое превращает в силос
Или в навоз, почти как Мидас.
Короче, полный атас.
|
| |
|
|
25. от А до Я
(отрывок из ненаписанного)
… Любая человеческая особь
Стремится оставаться на плаву,
Стремления поставив во главу
Угла, и в этом видит способ
Самоосуществления в среде
Себе подобных. Оттого среди
Способных находиться впереди
Присутствует простая доминанта –
От А до Я и никогда обратно.
Мы движемся по этому пути,
Подробности пейзажа пропуская:
Невелика способность пропускная,
Не каждый сможет до конца дойти.
Не каждому дано до Я добраться
И даже если очень постараться
Есть риск большой застрять на букве М.
Как следует придется потолкаться,
Чтоб только не остаться там совсем.
А есть ведь буква П еще к примеру,
Она вам тоже помотает нервы.
А может даже врезать между ног.
Ведь человек не знает чувства меры,
Он здесь забудет светские манеры,
Решив, что раз сюда добраться смог,
То, стало быть, закон ему не писан,
Вернее, писан, только не предписан
Предел желаний - жизненный итог.
Все ж дальше продолжается движенье
С ним вместе происходит постиженье
Извечных истин, коих ты не знал.
Но даже если до конца добраться
То, очень статься, может оказаться –
Ты лишь замкнул бессмысленный овал.
Холодный ветер кружит злую вьюгу,
И жизнь твоя проносится по кругу…
Перед тобой безжизненный вокзал.
|
| |
|
|
26. контрацепция
За окном темной ночью воет ветер надсадно,
Дождь читает стеклу свои вечные лекции.
Я лежу на диване. Мне думать досадно
О подобных подробных погромных концепциях.
Мастурбация, в сущности, есть контрацепция,
Способ самый надежный и проверенный временем.
Компенсация чувств, конфискация семени,
Нет, не фикция, но, очевидно, протекция
От глагола «протечь». Виртуальная акция.
Эмуляция фрикций. Эманация вечности.
Контрацепция, в сущности, есть мастурбация,
Контрапункт быстротечности и бесконечности.
Есть постскриптум в послании. Четко и честно
Препарирую смысл вопреки провокациям.
Если в ваших стихах контрацепции место,
Значит вы, мой дружок, занялись мастурбацией.
|
| |
|
|
27. Промежуток
Промежуток прост и ясен,
Словно воздух и вода.
Он привычен, точно ясень,
И прекрасен, как звезда.
Словно палочка факира,
Как свеча и как смычок,
Фехтовальная рапира,
Быстрый взгляд через плечо.
Он – кирпичик мирозданья
И крупица божества,
Инструмент для созиданья,
Препарат для колдовства.
Ну, а вдруг не современно?
Вдруг в чести подход иной?
В мире все имеет цену –
Промежутку что ценой?
О, холодная химера!
План по валу, пыл в плену.
Цену дать, назначить меру,
Отыскать его длину.
На куски его разрезать,
Чтобы длины их сложить,
Вдруг понять, что наша жизнь
Тоже, в сущности, отрезок.
Точка А – его начало,
Точка В – его конец.
Это много или мало –
Бес в ребро, а в грудь свинец?
Где найти такую цену,
Чтоб за это заплатить?
Где найти такую сцену,
На которой воплотить
Эту драму интервалов,
Не желающих понять:
Есть конец, и есть начало…
Это много или мало,
Если А от В отнять?
|
| |
|
|
28. три слоя стихов
Если все стихи набрать двенадцатым шрифтом
И напечатать на лазерном принтере на листах А4,
Можно нашу планету стихами покрыть в три слоя
И при этом на ней не оставить живого места.
Тихо листы ложатся, а, может быть, это листья
Переделкинской осени Вознесенского? Пастернака?
Тронуто полотно мягкой беличьей кистью,
Но различимы на нем контуры водного знака.
В ряд собрались стихи самых разных поэтов,
И не поэтов даже, а просто так, рифмоплетов,
Трудно их вирши читать, но покрывают планету
Так же надежно они, как бык покрывает корову.
Их имена хранить память моя не в силах,
Хоть кого-то из них я и читал, развлекаясь.
Разворошить листву - словно разрыть могилу,
Пусть уж себе лежат, медленно разлагаясь.
Впрочем, имен-то нет, в лучшем случае клички,
Дескать, я, мол, - не я, хата моя, но с краю.
Вот и лежат теперь мнимые единички,
Чтобы себя согреть, нолики обнимают…
Только порой блеснет что-то как будто где-то:
Строчка поэта Хо, стих несравненной Мирры.
И отзвенит бубенцом, прежде чем кануть в лету,
Под ноги упадет пурпурною порфирой.
Ну а здесь отчего пусто? Наверно, смотрит
Глиняный пулемет, будто в чем упрекает.
Станешь и ты никем, глиняной пули посвист
В гибельный перелет за собой увлекает.
Впрочем, гляди, трава, здесь прорастает снова.
Вновь рождается жизнь, там, где молчат струны.
Что ж, нашелся поэт, он удалил слово,
Тихо уйдя вниз, словно дождя струи.
|
| |
|
|
29. белое тело и общее дело (типа сонет)
Я любил твое белое тело,
Ты мои не любила стихи.
Ты их даже читать не хотела,
Почитая за пустяки.
Мною ты, как хотела, вертела.
Чаще сверху. И были легки
Наши шалости, наши грехи…
Время быстро, увы, пролетело,
Интерес обоюдный угас.
Как-то раз ты сказала мне: «пас».
И меня это, в общем, задело.
Понимаю я только сейчас,
Как непрочен подобный альянс,
Без единства в нем слова и тела.
|
| |
|
|
30. Змея
Под снегом съежилась земля
В глубоком зимнем сне.
Ты где теперь, моя змея?
Ты помнишь обо мне?
Всем предписаньям изменя,
Сто тысяч раз неправ,
Люблю тебя, моя змея,
За твой змеиный нрав.
Пройдет зима, моя земля
Покроется травой.
Как хорошо с тобой, змея,
Но нет тебя со мной.
В знак приближения весны
Нежнейшею рукой
Змея, сильнее захлестни
Меня петлей тугой.
Дыхание перехватив,
Войди в меня, как нож,
И в нежный шепот преврати
Ручья лесного дрожь.
О, струй звенящих торжество,
Змеящаяся смерть,
Неужто ты лишь для того,
Чтоб на тебя смотреть?
Неужто совершенства суть
Не суждено понять,
И нам позволено взглянуть,
Но никогда – узнать?
И тело гибкое змеи,
Как язычок свечи –
Сверкнет, вонзив в меня свои
Хрустальные зрачки.
Предчувствуя, что обречен,
Нисколько не боюсь.
Очерчен круг, и нипочем
Твой дьявольский укус.
А был задуман хорошо
Опасный этот трюк.
Что делать – номер не прошел,
Ты вырвалась из рук.
И в мой нацелена висок
Змеиной страсти сталь.
Змея! Шикарен твой бросок.
Смертелен мой финал.
|
| |
|
|
31. попытка суньховедения
Строчки стихов претерпели метаморфозу,
Превратившись в килобайты документов Microsoft Office Word.
Фразу за фразой вкалываю как дозу
При ломке, как разгадываю СУНЬворд.
Так происходит история. Некто семейства ХОрдовых,
Совершенно очевидно, не моллюск и не трилобит,
С помощью гильотины отыскать пытается доводы
В диспуте знаменитом «быть или not to be?»
Файлы, однако, скомканы. Нищие духом празднуют
Царствие ли небесное или земной раздрай.
Здравствуйте, люди добрые! Все мы, конечно, разные.
Arrivederci , милые, do widzenia, good bye!
|
| |
|
|
32. время вспять-2 (СОН-ет)
Плоть переливая в тела тару,
Пробую отплыть, пускаюсь в путь
Вспять по лабиринтам Минотавра,
Прыть во сне не чувствуя ничуть
(Впрочем, до известного предела),
Сердце переплавив, втиснув грудь
В переплет, как книгу, дабы суть
Сна метаморфоз не претерпела.
Переход нелегкий предстоит.
До позавчера из послезавтра.
В этой книге неизвестный автор
Лишь никнэймы наши сохранит,
И еще укажет между строк
Для кого какой отмерен срок.
|
| |
|
|
33. рутина (вторая попытка)
Облепила меня рутина,
Словно липкая паутина,
Я, как бедненький Буратино,
Цепко схвачен бульдожьей хваткой,
Или мягкою лисьей лапкой,
Или пальцами Карабаса,
Педофила и ловеласа,
Или, что еще хуже даже,
Пребываю под патронажем
У Мальвины, весьма известной
И талантливой поэтессы.
А представьте, все это разом.
Мой усталый и слабый разум
Успевать уследить обязан
За семью задачами сразу,
За семью печатями прячет
Кто-то сразу все семь ответов,
Как до жизни я этой дожил?
Отыскать я ответы должен
Лучше рано, но можно поздно,
Можно даже как можно позже.
О, всемилостивейший боже!
Как же стали мне вдруг противны
Президенты, паллиативы,
Проститутки, презервативы,
Ненавязчивые мотивы,
Неразборчивые детали,
До чего же меня достали
Разговорчивые соседи
По купе по пути до места,
Где сплетаются интересы,
Жаждут мести и служат мессы.
Где заканчиваются рельсы
И оканчиваются стрессом
Отношения с Мелким Бесом.
|
| |
|
|
34. Математика спасет мир?
Я раньше думал: математика
Наш мир спасает от безумия
От недостатка мотивации,
От недоразвитой презумпции.
И люди, обучившись правилам,
Простым законам равносильности,
Найдут единственное правильное
Весьма изящное решение
Задачи этой по спасению
Нас всех от самоистребления.
Но вот загвоздка: посторонних
Корней имеется излишество,
И, чтобы их не проворонить,
Порой приходится исписывать
Листы бумаги формул уймою,
Творя проверку неизбежную,
Все время что-нибудь придумывая,
Все время что-нибудь отслеживая…
Но обязательно находится
Не в меру ушлый и смекалистый,
Кто без проверки вдруг обходится,
Не устанавливая правильность
Решений этих, нами найденных.
Он рассуждает так, по-видимому,
Что их и без проверки хватит нам
На жизнь, увы, не слишком длинную,
На жизнь отдельно взятой особи…
Короче, ценны только способы,
И безразличны результаты.
В конце не избежать цитаты
Из подвернувшегося кстати
Оппортуниста Бернштейна,
На котором во время Оно
Владимир Ульянов-Ленин
Оттачивал свое остроумие.
«Движение – все, конечная цель – ничто» –
Точнее сказать невозможно.
|
| |
|
|
35. математика все-таки спасет мир (когда-нибудь)
Я раньше думал: математика
Наш мир спасает от безумия,
Как будто пробочка из пластика
Заткнула горлышко Везувия.
И тот, кому доступна логика,
Кто следует разумным правилам,
Скользит по жизни, словно лодочка,
Легко и просто, будто плавает.
И он сумеет без сомнения
Найти изящное решение
Задачи вечной по спасению
Нас всех от самоистребления.
Но ведь задача посторонними
Корнями может изобиловать,
Как дебошира ресторанного
Их нужно срочно изолировать.
И вот мы мучимся и мечемся
Творя проверку неизбежную,
Бессильны, впрочем, перед вечностью,
Как перед силой центробежною.
И обязательно находится
Нечистоплотный, но смекалистый,
Кто без формальностей обходится,
Не устанавливая правильность
Решений этих, нами найденных.
Он рассуждает так, по-видимому,
Что их и без проверки хватит нам
На жизнь, увы, не слишком длинную,
На жизнь отдельно взятой особи,
Почти совсем безрезультатную…
Мораль: мы ценим только способы.
Тут не побрезгую цитатою,
Уже давным-давно крылатою:
«Движение – все, конечная цель – ничто»
(Эдуард Бернштейн, «Проблемы социализма и задачи социал-демократии», 1899).
Точнее сказать невозможно.
Не думайте, что я выкладываю снова тоже самое произведение, потому что у меня мания величия. Просто хочу услышать ваше мнение.
|
| |
|
|
36. математика (из очень старенького)
Проходит все, и кто тому виной,
Что будет лето следом за весной?
Не плачь о том, что кончилась весна –
Ведь вечна математика одна.
Кончаются в аптеке порошки,
Кончаются в буфете пирожки,
Все чаши суждено испить до дна –
Ведь вечна математика одна!
Ты прикуп взял – и снова невпопад,
И в пиках вновь 4-0 расклад,
Нет пёра, впрочем, это ерунда,
Ведь вечна математика одна.
Подъем овладевает трудовой
Тобой, друзьями, целою страной,
И лишь о том не ведает страна,
Что вечна математика одна.
Меняются деканы каждый год,
Пройдет семестр и сессия пройдет,
Вчера зарплату дали – где она?
Нет, вечна математика одна!
Сменяются династии в дворцах,
Дворцы сметает время в пух и прах,
Изменит вам удача и жена,
Но будет математика верна.
Дни движутся тяжелой чередой,
Четверг приходит следом за средой.
Когда прервется эта череда? -
Ведь вечна математика одна.
Ты умный или, может, ты дурак –
Ты время вспять не повернешь никак.
Нам эта жизнь единожды дана,
Лишь вечна математика одна.
Не жаль, что серой пылью скроет след,
Который ты оставишь на земле.
Стать уксусом – таков удел вина,
Ведь вечна математика одна!
Проходит радость и проходит грусть,
Любовь всегда проходит – ну и пусть!
Ее забудет он, его – она,
Ведь вечна математика одна!
Проходит, к сожаленью, Старый год.
Что нового нам Новый принесет?
Давайте будем верить в звездный час –
Ведь есть же математика у нас!
|
| |
|
|
37. Читая Верлена
Я - русский чел периода упадка,
Передо мной раскрытая тетрадка
(а, говорят, на рубежах бои),
В неё записываю я украдкой
Стихи свои.
В стихах, конечно, нету недостатка
(страна встречает варваров рои),
Но среди них полно галиматьи
И, скажем откровенно, беспорядка.
И в личной жизни тоже все не гладко,
А я сижу, унылый старый хер,
Пытаюсь рифму к слову «монгольфьер»
Придумать…
|
| |
|
|
38. несостоявшееся свидание (читая сунь хо)
Я назначил себе свиданье на этой Земле,
Я слегка опоздал, по дороге замерз и продрог.
Только я не пришел: затерялся в холодной зиме,
Заблудился в пространстве, а, может быть, просто не смог.
Я себя дожидался, наверное, несколько лет,
Я по городу шлялся, пробиваясь сквозь ветер и дождь.
Наконец, убедился: никого здесь похожего нет
На меня, да и я на себя очень мало похож.
Но, в конце-то концов, от скитаний я стал уставать,
Мне все время казалось, что ждет меня кто-то другой,
Постепенно в толпе я себя перестал узнавать,
Даже если встречался, лишь поспешно кивал головой.
Может, вышла ошибка, и себе я не нужен ничуть?
В самом деле, зачем, если он, то есть я, тут как тут?
От себя до себя бесконечным покажется путь,
Из отсюда в сюда, где тебя совершенно не ждут.
|
| |
|
|
39. Ложь
Я горд собой: я научился врать.
Притом с многозначительной улыбкой.
А ведь пришлось когда-то начинать,
И для меня была учеба пыткой.
Тот, первый раз, я помню до сих пор:
Осенний день холодным был и светлым,
Стояла ты и прятала свой взор
В березовых пустых и мокрых ветках.
И журавлей по небу ветер нес –
Вернуть им лето было невозможно…
«Люблю», - тебе я тихо произнес,
Хотя и знал, что это было ложью.
Вторая ложь далась еще трудней.
Я болен был предчувствием разлуки,
Но ты пришла и протянула руки,
И сразу стало в комнате светлей.
А я стоял, беспомощный и злой,
Звучал мой голос, мне не повинуясь:
«Тебя я не люблю. Любовь золой
И липким серым пеплом обернулась».
Улыбку сняв с лица за слоем слой,
Ты молча со слезами отвернулась,
Потом ушла и больше не вернулась.
Тогда я думал, что достиг вершин
В искусстве лжи и мастерстве притворства,
Но злобное утробное упорство
Легло на лоб колонною морщин.
И я нутром израненным постиг,
Что шаг один, последний, оставался,
Его я долго сделать не решался,
Но жизнь – она великий проводник,
К тому же отступать я не привык
И с полпути еще не возвращался.
И вот, когда совсем не стало сил,
Я тусклым взглядом прошлый путь измерил.
«Ты счастлив был?» – я сам себя спросил,
Ответил: «да», – и сам себе поверил.
|
| |
|
|
40. Рюрик
Ночами Рюриком юрким,
Волхвов променяв на волок,
Проскальзываю в Волхов,
И далее вплавь в Ильмень
Ветра примерять на вырост
На волосок от смерти.
Трав поросль, Мста, Пирос
Препятствовать не – смейте!
Полетом стрелы смерьте
Мой путь из варяг в греки,
Почти без понтов до Понта,
Минуя острые скалы,
Впрягая быстрые реки
В упряжку ладей алых
От крови. С баней на полдник –
Вполне потянет на подвиг.
|
| |
|
|
41. ранняя весна
Брак по расчету с уставшей светить звездой…
В черных подвалах небес горсти желтых монет…
Душу знобит. Неуютно ранней весной
Ждать-не-дождаться долгий холодный рассвет.
Утром звезды умрут, золото в пыль обратив:
Золото глаз и волос гаснет при свете зари.
Грустною сказкой за скучную быль уплатив,
Тонкая свечка луны, под лучами восхода умри…
|
| |
|
|
42. Читая Бориса Корнилова
"Тебя я позабуду, но не забуду город",
В меня корнями улиц навеки он пророс.
Ты – утренний мой голод,
Он – внутренний мой голос.
Ты – в шутку между делом,
Он – сразу и всерьез.
Ты мне дарила нежность, он – мудрость и величье,
Спокойствие бульваров и силу на века.
Он – поступь великана, а ты – походка птичья,
По мартовскому снегу из крестиков строка.
Какой же был я прежде беспечно-простодушный,
Судьба дала мне Город, тебя мне Город дал.
Ты стала его частью, как старый сад Нескучный,
А Город стал тобою и мною тоже стал.
|
| |
|
|
43. Аутодафе
Кто разложит костер?
Кто добавит туда бересты?
Кто запал поднесет, чтобы вспыхнуло бойкое пламя?
Что-то сердце знобит. Может, правда, согреешься ты,
Если хлынет огонь и черту проведет между нами?
А пока подождать. Посмотреть, как ползут языки
К тонким щепкам березы и лижут сосновые чурки,
И тепло ощутить вкупе с легким дрожаньем руки,
И себя ощутить в этой жизни полнейшим придурком.
Боже, как же я жил! Предаваясь пустой суете,
Изнуряя себя бесконечным, бесплодным, бесцельным
Бесполезным метаньем меж теми, кто дорог и те-
ми кого находил по утрам я с собою в постели.
И, бросаясь на штурм постоянно открытых дверей,
Гигабайтами тратил я жизни бессмысленной трафик,
Между тем как огонь пробирает уже до костей.
Разгорелся костер. Продолжается аутодАфе.
|
| |
|
|
44. Дождь
Ты приходишь внезапно, в обнимку с дождем почему-то.
Плащ повесив на плечики, руки на плечи кладешь.
Опасаясь впустую потратить хотя бы минуту,
Вся соблазна полна, ты меня за собою ведешь.
Ты по дому скользишь, по дороге теряя одежду,
Я теряю терпенье, теряю рассудок и власть
Над собой, и вдобавок оставляю у входа надежду
Избежать воздаянья и в райские кущи попасть.
Ты ласкаешь меня, прижимаясь теснее и ближе,
Нежным пальцем проводишь по сухим и горячим губам,
Я не знаю, когда я тебя никогда не увижу,
Я не знаю, кому я тебя никому не отдам.
Наконец ты уходишь, так же молча и так же внезапно,
Как уходит земля из-под ног и из крана вода,
Как на смену сегодня вместо завтра придет послезавтра…
Ты ушла, а по радио дождь обещали всегда.
|
| |
|
|
45. Пришел. Увидел. Подобрал. Или вторая попытка суньховедения.
Пришел. Увидел. Подобрал.
Оно на пуговке с ключами.
Немного на ладони покачал.
Ключами или все же головой?
Качал, не попадая в такт любви,
Которая проехала бесплатно.
Еще был сад, но что он делал там
Не помню. Но зато запомнил – небо.
Оно, возможно, было наверху.
Конечно, наверху! Ведь глаз пустой
Туда взирал, пока не довзирался,
Хотя, пардон, он, кажется, взорвался.
Нет, это был не взрыв, скорее – роды.
Стихов родилась мертвая каверна.
Но вот зачем дразнить свою плаценту,
Так этого никак я не пойму.
Не для того ли, чтоб себя увидеть
Таким Как Есть? Но есть ли в этом толк,
Когда есть зеркало для этой цели?
Хотя… об зеркало сломает свет лучи,
Проникнув сквозь игольное ушко
Или многоугольное «И что
Такого в этом? Быть или не быть?
Себя ли исключить из бытия,
Иль попросту приговорить на чувства,
Стихи читать заставив перед сном,
Чтобы потом, измучившись кошмаром,
Вскочить с постели и пойти туда,
Куда приходят лишь одни поэты,
Чтоб жизнь стереть в волшебный порошок!»
|
| |
|
|
46. Курс женской логики
Мы (женской) логике обучены отменно,
Со смаком, но отнюдь не ради смеху:
Сперва через плаценту внутривенно
Потом с презервативом – дама сверху.
Достаточно практических занятий,
Но маловато – между нами – лекций,
Отксерены шпаргалки для понятий,
Конспекты для законов и концепций.
Спецкурс прочитан по семейной жизни,
Доп. главы – по супружеским изменам.
Но вот беда – не доказали признак,
Что жизнь счастливой будет непременно.
Учителя запомнились отлично
Как страстно нам они преподавали…
Освоили мы курс вполне прилично,
Но сдать зачет получится едва ли.
|
| |
|
|
47. южный город
"В тихий шелест, в южный город,
В теплый пояс"* выбрал путь.
Надоел мне русский холод,
Я хочу тепла чуть-чуть.
Накопив немного денег
(Год не пить и не курить),
Домик где-нибудь в Албене
Я смогу себе купить.
Девять месяцев на пляже
Пузом кверху пролежу,
И стишок, наверно, даже
После этого рожу.
В нем признаюсь откровенно:
Этот путь, увы, не мой,
Все продам и непременно
Возвращусь к себе домой.
Остаканюсь, успокоюсь,
И блаженно улыбнусь…
В южный город, в теплый пояс,
Никогда я не вернусь.
* - строка принадлежит Семену Кирсанову
|
| |
|
|
48. Цезарь
Его судьба останется примером,
Что суетности нашей – грош цена.
Республика. Спешат легионеры
Рассеять сонных галлов племена.
Зачем же он не знает чувства меры,
Что остальным в излишестве дана?
Да был ли жребий? Кем проведена
Последняя черта? Он будет – в Риме – первым.
Проходит время. Гибельным пожаром
Над городом пылает небосклон.
Спит с куртизанкою центурион
И хрипло дышит винным перегаром.
А Цезарь что? Последнего удара
Увы, предупредить не в силах он.
|
| |
|
|
49. Ангел Аня
Сожжено в огне гераней,
В зное ветра злое лето.
Есть на свете ангел Аня–
Никого другого нету.
Только два коротких слова,
Два усилия гортани.
Что я в них нашел такого –
Ангел Аня?
Я брожу в пыли прогорклой,
Я твержу скороговоркой:
«В Волге – волки, в Ганге – лани,
Ангел Аня».
Ангел Аня, я рифмую
Губы и глаза и веки,
Дорогая, я рискую
Потерять тебя навеки.
Потому что ты живая,
Ты не станешь, пыль глотая,
Ждать, когда тебя, живую,
Я до пят перерифмую.
Подойду, возьму за плечи,
К черту обороты речи,
Мы ведь не при Магеллане,
Ангел Аня.
И тотчас развеет ветер
По вселенной строки эти,
Лишь оставит заклинанье –
Ангел Аня.
|
| |
|
|
50. Калигула
«Лицо коня прекрасней и умней»*
И уж, конечно, много благородней
Обрюзгших лиц сих доблестных мужей
На форуме служителей народных,
Что верность кесарю до той поры хранят,
Пока не подвернется шанс к измене.
Лишь ты один, мой славный Инцитат**,
Мне остаешься неизменно верен.
Пусть канут в Лету – жалкий казнокрад,
Мздоимец, честолюбец и развратник,
Лишь ты один достоин всех наград,
Мой верный друг, надежный мой соратник.
А коли так, тогда иди в Сенат
И всколыхни злонравия рассадник!
* - строчка Н.Заболоцкого
** - конь Калигулы, произведенный им в члены Сената.
|
| |
|
|
51. неизмеримое множество
Нелепый случай, мелкий инцидент,
Пустяк, но кое-кто обеспокоен.
Мисс множество. Реальный претендент
На звание «Мисс черт те что такое».
Его увидеть даже не дано –
Оно продукт игры ума беспечной.
Его существование – звено
В цепочке рассуждений безупречных.
Мы сложное привыкли приближать
Простым, элементарным. Этот способ
Дает возможность риска избежать,
Не сесть в калошу, не остаться с носом.
Но ведь замены можно не найти,
Тогда не выйдет обойтись без риска.
Элементарных множеств – пруд пруди,
Как жаль, что между ними нету близких…
Обидно. Ведь у нас заведено,
Чтоб было все «весомо, грубо, зримо»,
А тут такое.…Впрочем, все равно.
Похоже, что оно неизмеримо.
А коли так, то я хочу спросить:
Как можно в этом ясности добиться?
Такое не дано изобразить –
Такое даже ночью не приснится.
Я интервал могу нарисовать,
Сыграть в футбол, «Ростов» и подкидного,
Могу вагон стихов нарифмовать,
Но здесь следы присутствия иного.
О, множество! Ты – женщина! Ты – нить,
В мою судьбу вплетенная незримо.
Суть парадокса не переменить:
Ты есть, но ты, увы, неизмерима.
Ты для меня реальнее, чем плоть,
Тебя я ощущаю каждой клеткой.
Но нет тебя. Вернее, ты лишь плод
Бессмысленных усилий интеллекта.
Ты есть. Но ты невидима для глаз.
От прочих баб в зрачках бывает тесно,
Они кругом – и в профиль и анфас,
Но им в душе не остается места.
Ты мне мешаешь быть самим собой.
Давай с тобой расстанемся без ссоры.
Но ты молчишь. И это не впервой,
Ведь множества не склонны к разговорам.
|
| |
|
|
52. карма в норме
Так бывает: все на свете
Хорошо, да не вполне,
Я не ту сегодня встретил,
И не та приснилась мне.
Я не те читаю книги,
Не умею водку пить,
У судьбы свои интриги –
Перепутанная нить!
Не хватает, видно, шарма,
Только где его возьмешь?
Говорят, что это карма,
Против кармы не попрешь.
У кого-то карма в норме,
У кого-то карта в масть,
Если волка ноги кормят,
Для чего, скажите, пасть?
Эти зубки – убивают,
Осторожно, мой дружок,
Очень жаль, что не бывает
Все на свете хорошо.
|
| |
|
|
53. Деньги давай
Старый фрегат - в рай или в ад? -
Пушкой срубил стеньги,
Старый пират, Флинт или Блад,
Где-то зарыл деньги.
Фунт и дублон, тысяча крон,
Шекель, юань, тенге.
Нынче пират, черту не брат,
В банке хранит деньги.
Вырастет вклад в тысячу крат,
Не виноват? – К стенке!
Евро - в цене, кровью втройне
Выпачканы деньги.
Если облом, лезь напролом,
Лбом прошибай стенки.
Этот закон с детства знаком –
Деньги давай, деньги.
Едет трамвай в ад или в рай
Вперегонки с тенью.
– Парень, давай, передавай,
Мне за проезд деньги.
|
| |
|
|
54. Инна
ИННА
Свой путь пройдя почти наполовину,
Я оказался в сандовской глуши.
Унылые осенние картины
Не трогали измученной души,
Хоть были в этом явно неповинны,
Ведь я зачем-то сам сюда спешил.
Наверное, ошибку совершил,
Придя на эти хмурые равнины…
Но кто-то есть, кто все за нас решил,
И Солнце в небе разом потушил,
В тот миг, когда я вдруг увидел Инну –
В том смысле, что она собой затмила
Ущербное небесное светило.
В полях картофель догнивал тоскливо,
Закат над лесом тихо догорал,
В заброшенных садах синели сливы,
А я, увы, томился и страдал,
Но нес свой крест при этом терпеливо:
Со всеми я картошку убирал,
Играл в футбол и в преферанс играл –
Короче, жил как будто бы счастливо,
Но все равно спокойствия не знал.
Все время Инну взглядом я искал,
Она ж все время мимо проходила.
Вот так в колхозе имени кого-то
Происходили студсельхозработы.
К тому же Инну с самого начала
Заинтересовал студент один.
Действительно, он был забавный малый,
А звали его, кажется, Вадим.
Учебника из рук не выпускал он,
За это потешались мы над ним.
Беззлобно, впрочем. Он же находил,
Что в наших развлеченьях толку мало.
Но вместе с тем он не был нелюдим
И мяч гонять со всеми выходил,
Когда надоедали интегралы.
Такие вот прекрасные герои
Пока еще встречаются порою.
Итак, возник любовный треугольник,
Точней, ориентированный граф.
Ах, купидон! Ах, маленький разбойник!
Твоя взяла, но как же ты неправ!
Конечно, это выглядит прикольно:
Я проиграл, ни разу не сыграв,
Без козырей остался в дураках,
Беспомощно, бессмысленно, безвольно.
Но… грудь в крестах иль голова в кустах,
Ведь так нас учит воинский устав –
Сражайся до конца, плевать что больно.
Да, этот треугольничек, увы,
Нас вывел прямо на тропу войны.
За что сражаться, вроде было ясно,
Но с кем сражаться, я совсем не знал.
Она была по-прежнему прекрасна,
А он задачки умные решал.
Корпел по вечерам над Федерером,
На девушку почти что не смотрел,
И лишь однажды рассказать хотел
Ей сразу после ужина про меру.
Он быстро аксиомы одолел,
Подробно аддитивность рассмотрел,
И начал было приводить примеры,
Как вдруг заметил: Инну сон сморил,
Пока он про Лебега говорил.
На этом можно б было ставить точку,
Но у судьбы другой имелся план.
Где ягодки растут, а где цветочки
Нам показал известный донжуан
Д.И.Чернов. О нем хотя бы строчку
Я должен буду вставить в наш роман.
У Димы уникальный был талант
Из пустяка устроить заморочку.
Он был артист, поэт, канадоман,
Художник, футболист и хулиган,
И парень симпатичный, между прочим.
И этот вот отпетый сердцеед
На Инну свой направил интерес.
У Димы был один железный принцип:
Не трогать плод, пока тот не созрел.
Пред Инною предстать прекрасным принцем
Наш донжуан, естественно, хотел.
Известно всем: девчонки очень падки
На всяких принцев, хоть и не секрет –
Давно в реальной жизни принцев нет.
И все ж мечтают девушки украдкой…
Как действовать, отлично Дима знал,
Он нас в футбольчик погонять позвал,
А остальных - полюбоваться схваткой.
И вот в пылу борьбы, в штрафной площадке,
Чернова грубо я атаковал
И он ничком к ногам ЕЁ упал.
Как мужественно он терпел страданья,
Ни разу не посетовав на боль.
Он заслужил всеобщее признанье,
Он отыграл отлично эту роль.
Достиг он цели: он привлек вниманье,
Сочувствие он получил сполна.
И пальцами нежнейшими ОНА
Волшебное вершила врачеванье.
А дальше что? А дальше – тишина.
И Инна оказалась неподвла-
стна этому тягучему влиянью.
Но Дима, впрочем, был неуязвим,
Я полагаю так, что бог-то с ним.
Закончились меж тем сельхозработы.
И мы, увы, покинули колхоз.
Возможно, что всплакнул при этом кто-то…
Уж я-то точно в сердце грусть увез
И груз неутоленного влеченья
(It’s very heavy bright and dangerous),
Его я долго через годы нес,
Хоть были и другие увлеченья…
Терзает до сих пор меня вопрос,
предельно ясен он и очень прост:
Имел ли я какое-то значенье
Для Инны? И вот этот темный бред
Преследует меня уж много лет.
|
| |
|
|
55. Постижение мира
Мир перманентно постижим,
Сперва на ощупь, вкус и запах
(Затем на север, юг и запад
Мы обязательно сбежим).
Какой изысканный режим:
Мы постигаем чьи-то лица -
Души бесценный капитал.
Прощай, провинция! Столица
В судьбу ворвалась по пятам.
Точнее, ты открыл страницу,
Которой ранее не знал.
Где купола и небоскребы,
Метро, вокзалы, поезда
Ром из горлА, любовь до гроба…
Но мчалось время в никуда,
А ты вдогонку, навсегда.
Теперь другие города
Шумят. В них новые объятья,
Приколы, клятвы и проклятья.
Вдруг понимаешь: ерунда
Все это. Нужно оставаться,
Остановиться, разобраться,
Ведь постижений череда
Внезапно может оборваться,
Куда ты денешься тогда
И чем ты станешь заниматься?
|
| |
|
|
56. осязание
«Человек в этом мире подобен занозе в теле» -
Так философ сказал, и слова его были верны,
Мы себя постоянно ощущаем меж тенью и теми,
Кто пролез между нами и тенью с другой стороны.
Осознанье себя как рекурсия скользких касаний
Чьих-то потных ладоней и косметикой пахнущих тел
Итерация чувств, постижение смутных желаний,
Где в пределе – постель (если он существует, предел).
Мы на ощупь бредем от беспечного бреда к свободе,
Ускользая из лап проходимцев, жлобов и пройдох.
Человек в этом мире подобен хорошей погоде,
А, быть может, плохой. Но любая погода пройдет.
|
| |
|
|
57. Темная лошадка
«Лошадь белая в поле темном»*,
Словно шахматная фигурка.
В стременах ты выглядишь стрёмно,
Но ступаешь легко и гулко.
Площадь Красная, день безбрежный,
Золотых куполов сиянье.
Забывается облик прежний
Постепенно, но постоянно.
Эта площадь нам – не помеха,
Чисто – поле, и даже чище.
Верно сказано: сел – поехал,
Хочешь – шагом, а хочешь – рысью.
Лошадь белая, быть лошадкой
Хорошо ли все время темной?
Жить с оглядкою, чтоб украдкой
Пробежаться по ипподрому…
Лошадь белая, поле помнишь?
Помнишь травы до горизонта?
«Мисс свобода», ведь ты – не пони ж,
В этом конкурсе ты – призерша!
* – Строка Николая Рубцова
|
| |
|
|
58. 5 марта
20 лет назад умер И.В.Шарашкин, а его контора все еще работает
(«Литературная газета» от 5 марта 1973 года)
Что это значит, что это значит,
Чей это контур опять маячит,
Что это – Волга, Стикс или Припять?
Нам же не выплыть, нам же не выплыть.
Где-то в стремнине брошены весла,
С мертвой золою смешаны вёсны,
С мокрою гнилью, с подлою грязью...
Грозный – не Грозный, Разин – не Разин,
Кто этот кормчий, куда он гонит?
Всех он утопит и сам утонет,
Лишь уцелеют от страшного соло
Жалкие трусы и всякая сволочь.
Мелким дождем ураган окончен.
Кормчий скончался. Да здравствует кормчий!
|
| |
|
|
59. муж под мушкой
Говорила мышонку мышка:
Никудышная наша фишка,
Хоть бы хиленький джокеришко,
Туз в кармане, король под мышкой…
У меня ж только муж под мушкой.
Кто такой? Так ведь твой папашка!
Вот алкаш, хоть бы раз краюшку
Притащил покормить сынишку.
То ли дело у нашей кошки,
Муж такой, что бегут мурашки.
А какой у него сырочек,
Ты такого не ел, сыночек.
Он и мне предлагал кусочек...
|
| |
|
|
60. Пятый постулат (Виктории Солнцевой посвящается)
В окружности есть что-то от квадрата,
Четыре точки, если точным быть.
Их, впрочем, можно так расположить,
Что точек станет восемь. Вот беда-то!
Астроида – остра, не ухватить,
Прямоугольник – гей, мне это ясно,
Дружить с гипотенузою опасно,
Поскольку можно катет подхватить.
Любовный треугольник очень плох,
Он, говорят, любовник никудышный,
Страдает простатитом и одышкой,
К тому же глуп и к старости оглох.
Но всех опасней параллелограмм,
Куда ни плюнь, он всюду параллелен.
Все ж способ есть, и мною он проверен, –
Налить и быстро выпить двести грамм.
И ты поймешь – никто не виноват,
И по трое сойдутся параллели.
Давайте ж выпьем! Люди, в самом деле,
Простим Эвклиду пятый постулат!
|
| |
|
|
61. Явь как сон
"Дай явь как сон. Явись ко мне" во сне.
Измучь меня любовным ритуалом,
Проникни в сердце изумрудным жалом
И никогда не дай проснуться мне.
Явись ко мне с огнем, но не мечом.
С мечтой смешной, свечой сожги мне руку.
Я, словно Муций, принимаю муку,
Чтоб ты не сожалела ни о чем.
Мне все равно, во сне иль наяву
Ты стала моим бонусом, сюрпризом,
Свои затеи и твои капризы
Я буду исполнять, пока живу.
Вопрос досужий – быть или не быть?
Ведь жизнь – обман («с чарующей тоскою»).
Явись ко мне – и я тебе открою
Ту правду, что давно пора забыть.
Мы оба спим. Чтоб это прояснить,
Сейчас «тебя со смехом ущипну я».
И вновь «существованья ткань сквозную»
Прошьет «времен связующая нить».
|
| |
|
|
62. Всё на "П"
Пи…ц подкрался повсеместно,
Пришел, пощупал, победил,
Поэт поет путанам песни,
Парнас Пегасов перебил.
Пророки продали предтечу,
Понтифик помер - передоз,
Пора, покоя просит печень,
Прости-прощай, планета Поз.
Прими последнюю подачу,
Попав в последний переплет.
Лишь Гриша Перельман задачу
Решил, а денег не берет.
|
| |
|
|
63. Ночная прогулка
Attention: повествование ведется от лица молодой женщины
Как душна эта ночь – я открою окно нараспашку,
Грудью звезды вдохнуть, не взлететь, так хотя бы упасть,
Погрузиться в траву и в траве отыскать черепашку*,
Положить на ладонь и губами к ладони припасть.
Как щекотно руке от малюсенькой этой букашки,
И холодные листья касаются нежно груди,
Я признаться хочу – ненавижу ночные рубашки,
В эту ночь нагишом так легко мне по саду брести.
И себя обрести от простой этой шалости летней,
Окатившись росою, как будто живою водой,
И листва шелестит, как полночный троллейбус последний,
И душа нараспашку букашкою тычет в ладонь.
* черепашка - насекомое, опасный вредитель злаков.
|
| |
|
|
64. Суета
Выхожу я один на дорогу,
Озираясь сутуло окрест,
Передайте, пожалуйста, богу:
Жизнь – не «Боинг» и не «Мерседес».
От Москвы и до самых окраин
Все куда-то несутся стремглав:
Журавлей обезглавленных стаи
И зловещее слово «Минздрав».
Отчего ж я один, объясните?
Разбежались до срока пути,
Перепутались тонкие нити,
От которых концов не найти.
Да и может ли быть по-другому,
Если фишка такая легла?
Ходим мы по обрыву крутому,
А над нами – кромешная мгла.
Мы идем почему-то не в ногу,
Чаще парами или толпой.
Это так, но не слишком ли много
Суеты, суете, суетой?
|
| |
|
|
65. Неизвестность
Сколько мне жить? Впереди – неизвестность.
Как повернется привычный сюжет?
Что одолеет: беспечная честность
Или бесчестный военный бюджет?
Где ж то ружье, что повесил на сцене
В действии первом пройдоха помреж?
Замысел автора был обесценен:
Нету оружия – выстрела нет.
Вновь постановка окончится фарсом,
Фактом трагедии в третьем лице,
И возведут скомороха на царство,
Чтобы распять его в самом конце.
Только не лейте, пожалуйста, слезы,
И на могилу не надо венка.
Неблагодарное дело прогнозы.
Сколько мне жить? От звонка до звонка.
|
| |
|
|
66. Флуд
Для кого – испуг,
А тебе – искус,
То ли сердца стук,
То ли просто трус.
Та планета – Марс?
Этот минус – плюс?
Сразу напоказ
Или после без?
10 000 раз
На 12 мест.
Для кого-то – месть,
Для кого-то – крест,
Для кого-то – есть,
Для кого-то – нет,
Для кого-то – тест,
Для кого-то бред.
Если в горле кость,
Не к обеду гость,
И не к месту – весть.
Для кого-то труд,
Но, увы, не факт,
Для кого-то флуд,
А тебе – инфаркт.
Для кого-то фарс,
А кому-то фарт,
Можно сразу – в глаз,
Можно просто – шарж.
Это высший класс
Или низкий старт?
Это божий глас
Или месяц март?
|
| |
|
|
67. шахматное (навеяно Чиком, посвящается Вике С.)
Ты откуда к нам явилась
b4:a5*
Всех пленить не поленилась
(блин, глагольная опять)
Вдохновению послушна
Ke6-d8+**
Королева? Потаскушка?
Видно, дело наше швах.
Бьешь направо, бьешь налево,
Бьешь вперед и бьешь назад.
Нет, конечно, королева!
Фе2-е8×!***
* - (пешка) бэ4 бьет а5
** - конь е6 – дэ8 шах
*** - ферзь е2 – е8 мат!
|
| |
|
|
68. Общага, семидесятые.
Сумерки. Тоска в душе такая, что совсем не пить никак нельзя.
Я сейчас огурчиков достану, и возьму в заначке три рубля.
В морозилке где-то завалялся сала грамм сто семьдесят шматок,
Это плюс, что я один остался, не пошел с друзьями на каток.
Хорошо бы заглянула Машка, обещала вроде заглянуть,
Ей бы я тогда налил рюмашку и схватил нечаянно за грудь.
Ну, она б, конечно, завизжала, со ста граммов грех не повизжать,
Но ломаться б ни за что не стала и сама залезла на кровать.
С ней бы вволю я покувыркался и послал за пивом в магазин,
Все-таки ништяк, что я остался в этот вечер в комнате один.
|
| |
|
|
69. Анна Чапман
Вот умора: нам кумира
Сотворить решили вновь,
Не Мавроди, не Земфира –
Всенародная любовь.
Анна Кущенко, шпионка,
Комсомолка, твою мать.
Кто ты – глупая девчонка
Или стерва – поискать?
Мата Хари, Харе Рама,
Дам, конечно, но не вам,
Анна Чапман, вы – не дама,
Вы – не более чем спам.
Вы – знамение эпохи,
Вы – упадка торжество.
Боже мой, какие боги
Вас призвали в божество?
|
| |
|
|
70. Джокер (ответ сунь хо)
Нет Джокера. Тупая протоплазма
Не нарушает тайный ход фишкИ.
Кто выдумал, что можно «всё и сразу»?
Срывая банк, не замолить грешки.
Нет Джокера. Так что ж – каре, и точка?
Карету мне, карету. И коня.
Где ягодки? Оборваны цветочки.
Нет джокера сегодня у меня.
Жизнь проще и мудрей. И каждой карте
Давно уж место определено.
Нет джокера. Но, право, вы не парьтесь.
Жест шулера. Смотрите – вот оно.
|
| |
|
|
71. переместительный закон
Ничуть не чувствуя ни водки, ни вины,
Фортуны слуги и судьбы хозяева,
Не зарекаются от суммы и сумы –
Охоты к перемене мест слагаемых.
Летит по свету старенький мотор –
Автобусик на крыльях цвета серого,
Ведет с водилой тихий разговор
Мальчишка с недоступного нам сервера.
А сзади, будто крылья за спиной,
Топорщится потертый ранец маленький,
И наполняют странною виной
Его улыбки солнечные смайлики.
Я знаю – его не было в тот час,
Когда страну делили победители.
Он, видимо, пришел избавить нас
От тяги к перемене мест делителей.
|
| |
|
|
72. АнтиМОНия
Не разводите антимоний –
Овцу положено постричь,
И в совершенстве антиномий
Конечность разума постичь.
Так, значит, все на свете лажа,
Печален скудный наш удел.
Идет большая распродажа,
Где все имеет свой предел.
Куда ни кинь – повсюду краткость,
Сестра таланта с давних пор,
И всё-таки хочу я плакать,
Как будто это приговор.
Как будто следствие из леммы,
Печальный вывод подытожь:
Есть лажа – значит, нет проблемы.
Проблемы нет, лишь только ложь.
Любовь – продажна, честь – поддельна,
Вся наша жизнь – клубок химер.
И только тупость беспредельна –
Тому имеется пример.
|
| |
|
|
73. Монолог Мальвины
Мой милый, я дрожу от возбужденья, а ты стихи бубнишь себе под нос,
В который раз о сладостном волненьи и дивной красоте моих волос.
Ты посмотри, как грудь моя томится, и вслушайся в дрожащий голос мой,
Взлетают руки раненой Жар-птицей тебе навстречу, мальчик дорогой,
Пьеро, поверь, для женщины так важно желанной быть не только на словах,
Прижми меня к своей груди отважно, в душе преодолев проклятый страх.
Рукой скользни по телу… ниже… ниже… вот так, смелее, очень хорошо,
Нет, не спеши, о, как я ненавижу поспешное мужское естество…
Ну ладно, не грусти, еще не вечер, еще успеем все переиграть,
Скажи, Петруша, отчего ты мрачен? Ты должен мне всю правду рассказать.
Не девушка? Давно, и не жалею. За это должен лишь себя бранить.
Подумай сам, какая ахинея – полжизни целомудрие хранить.
|
| |
|
|
74. I am strong (joke)
I am strong, I am strong.
I am very strong.
I am very, very, very strong.
I am stronger then
Another men,
And you are wrong,
If you want to be more strong,
Then I.
Why?
Because I am strong,
I am very strong,
I am very, very, very strong…
And so on.
|
| |
|
|
75. Монолог Пьеро
Что Мальвина? Всего лишь повод,
Неудачное амплуа,
Детский утренник полвторого,
С Арлекином pas de trois
Или средство от Карабаса
(Он заплатит еще за плеть!)
А ведь раньше был без приказа
За нее готов умереть.
Этих синих волос коснуться
Мог мечтать я только во сне.
Наконец, удалось проснуться,
Удалось пробудиться мне.
В это утро мне стало чуждо
Наваждение прежних лет,
Облетело былое чувство -
Васильков полевых букет.
Стал циничнее я с годами,
Стал сильнее и стал умней.
Все, что быть могло между нами,
Растворилось в потоке дней.
Жизнь промчалась, как на экране,
И возврата в былое нет.
Отчего же так больно ранит
Синий тот, васильковый цвет?
|
| |
|
|
76. g@lkina любовь
Моя любовь, как мирный атом,
Что нас угробит шаг за шагом.
Ну, мы его, конечно, матом
Покроем, после саркофагом.
Я знаю, мы над ним одержим,
Победу Пирра (без пиара),
Он будет, наконец, повержен
И загнан вглубь земного шара.
Но этот знойный-знойный мачо,
Опаснее, чем Фукусима,
Его глаза и веки прячут
Сверхтермоядерную силу.
И взгляд его, как ад кромешный,
Вмиг на молекулы разложит.
Меня потом любовь, конечно,
Из ДНК обратно сложит.
|
| |
|
|
77. Правило Крамера
Взяв один определитель,
На другой его делите…
(правило Крамера)
Жил на свете некто Крамер,
Изобрел он много правил,
Но однажды взял, и помер –
Вот так номер.
Жил на свете некто Зорро,
Сотворил он много вздора,
А вот помер он не скоро –
Вот умора!
И воскликнул мудрый Крамер:
Разве можно жить без правил?
Жизнь - сплошной определитель,
Разделите
И решение найдете,
Даже если вы уйдете
Вновь туда-сюда-обратно
Безвозвратно.
И сказал задорно Зорро:
Жить без правил не зазорно!
Хоть призёром, хоть позёром –
Нет позора.
Шли к чертям определитель,
В этой жизни ты не зритель,
Даже вылетев в плей-оффе,
Выпей кофе…
Мудрый Крамер, глупый Зорро,
Вас уж нет – и нету спора.
Все, охотники и жертвы,
Равно смертны.
|
| |
|
|
78. Монолог Карабаса
Я тоже был когда-то юн и свеж
Как этот глупый деревянный парень,
Исполнен дивных планов и надежд,
К тому же далеко не так бездарен.
Пописывал пикантные стишки
И пользовался славой ловеласа,
За мной, не скрою, числились грешки...
Сноровка, впрочем, не перевелася -
Мне до сих пор случается порой
Сорвать цветок, покуда не увянет,
Но заниматься этакой мурой
С недавних пор почти совсем не тянет.
Тому виной, наверно, простатит,
А, может, ГМО и консерванты.
У Дурремара надо бы спросить –
Он не лишен врачебного таланта.
Карьеру сделал – стал теперь доцент,
Имеет, видно, лапу где-то сверху,
Но, как всегда, семь бед – один рецепт,
Пиявками он лечит даже перхоть.
Короче, прежний выжига и плут,
Почище, чем Базилио с Алисой,
Они недавно, кстати, были тут,
Он – менеджер теперь, она – актриса.
Хотели предложить один проект
(Судьба их, видно, здорово прижала)
По повороту европейских рек
Для затопленья торфяных пожаров.
Ну, я ссудил им пару золотых,
Уж больно котик выглядел облезлым.
Он сразу замурлыкал и притих,
Алиса ж на рожон сперва полезла,
Давить пыталась на патриотизм,
Мол так и так, Олимпиада в Сочи,
Но я рукою плёточку схватил
И намекнул, чтоб тявкала не очень…
Немного поскулили и ушли,
А я опять совсем один остался.
И кочергою красные углИ
Мешал, а сам о чем-то замечтался.
Без кукол грустно. Некого ругнуть.
И вечером, прижавшись к теплой печке,
Я, опуская голову на грудь,
Строгаю деревянных человечков.
|
| |
|
|
79. попытка прочтения (Бродский)
«Ты гитарообразная вещь со спутанной паутиной струн»,
Долька глобуса прототип шара с содранной скорлупой стран,
От затылка в завтрашний день тонкой ниточкою бежит шрам –
Четко схваченный паралич строчек черепно-мозговой нимб.
Делать нечего поделить всех на тех, кто уже пережил страх,
И на тех, кому поделом, что бы вдруг ни случилось ещё с ним.
Ты – изрезанная ладонь в мелких линиях тайной судьбы знак,
Ты – разбуженный океан в черном бешенстве верных своих волн,
Ты – истерзанная душа бьешься в омуте вечных чужих склок,
Ты – изнеженная печаль томной осени вянет небес склон,
Где гитарообразная речь со спутанной паутиной строк
Легкой лодочкою скользит мимо сброшенной желтизны крон.
|
| |
|
|
80. Письмо Вере Павловне
Вера Павловна, вы ведь знаете,
Вам присниться мечтаю очень я,
Все вам снятся сейчас по записи,
А вот Черный пролез без очереди.
Помню я, что он был семнадцатым,
После Чика и перед Лёнею,
А протиснулся аж тринадцатым!
Это мы его проворонили.
Вот Hj поступил по-честному
(Он четырнадцатый по жребию)
А ему, поэту известному,
Можно было б льготы потребовать.
Вера Павловна, вы с гусарами,
Вера Павловна, вы с драгунами.
Мы же тоже совсем не старые
И с осанистыми фигурами.
Вера Павловна, в девятнадцатый
Не спешите век возвращаться вы,
Вам как следует отоспаться бы,
Ведь еще должны повстречаться мы.
|
| |
|
|
81. Эдмунд Кин
Edmund Kean
«Здесь путь мой окончен», и Кина не будет. Полно,
Не всё же читать нам «Шекспира при вспышках молний».
Мне скажут «беспутство», привычно забыв про чувства.
Конечно, подстава, и это всегда паскудство.
Преступно пространство, в котором любовь подсудна,
Постыдна унылая недопричастность к чуду.
Подспудно рвущаяся к счастью
Судьба, разорванная на части, –
Прекрасна…
А было бы классно когда-нибудь в Друри Лейне
Мне легкою тенью опять промелькнуть по сцене.
|
| |
|
|
82. ОРЗ
Вешние капели, солнцепёк и хмара.
Я лежу в постели, весь в соплях и хворый.
С мокрыми ногами я ходил полмарта,
А теперь их парю. Помогает мало.
Вот жена приходит, говорит: Не парься,
Выпей водки с мёдом, после отсыпайся.
Водка – это дело, с мёдом или с перцем.
Выпью полстакана – заиграет сердце,
И поманит лето маревом пьянящим.
Я накроюсь пледом и прикинусь спящим.
|
| |
|
|
83. Дитя и поэт
Дитя, не доверяй своей души поэту –
Он ядом сладких строк отравит детский ум,
И твой любовный жар окажется предметом
Его пустых стихов и похотливых дум.
Дитя, когда поэт тебе в любви клянется,
То в искренность свою, бесспорно, верит сам,
Но пыльная заря над городом займется,
И он спешит припасть к совсем иным устам.
Тебя он назовет наядой или нимфой
Лишь только для того, чтоб накрапать стишки,
Где трепетную грудь бесчувственною рифмой
Пришпилит карандаш на грязные листки.
Дитя, твоя судьба – предлог для рифмоплета,
Чтоб легкий триолет нечаянно напеть.
Причудой ремесла дана ему забота
Волос твоих струи в метафору продеть…
Но в некий миг строка вдруг рвет строку на части
И оборвав свой бег, фонтаном бьет из жил –
Поэт, рассудок твой остановить не властен
Кровавый этот бунт, что сам воспламенил.
Ты бледен, и дрожишь, и ты уже не знаешь
Первопричину сил владеющих тобой –
Любовью ли в себе стихи воспламеняешь,
Иль, может быть, стихи зажгли в тебе любовь.
Но вдруг проходит все. Встают в шеренгу строки,
Послушны одному движению пера.
Поэт, остановись и подведи итоги.
Ты честно заслужил сегодня гонорар.
Ты распалил в себе огонь греховной страсти
И в слабости своей величие постиг –
Стих, созданный тобой, стал к вечности причастен,
Миг гибели твоей – твоей победы миг.
|
| |
|
|
84. на самом интересном месте
Что случилось - неизвестно, книга нам не пригодится,
Ведь на самом интересном месте вырвана страница.
Дальше – больше. Если честно, многовато многоточий,
И на самом интересном месте фиговый листочек.
Знал бы прикуп – жил бы в Сочи, там значительно теплее,
Жаль, что сорваны цветочки – вряд ли ягодки созреют,
Очень хочется клубнички, но она не по карману,
Кабы были те странички – меньше было бы обмана.
Жизнь проходит, хоть ты тресни, недосуг сказать о главном,
А на самом интересном месте вставили рекламу.
Жизнь казалась – Эверестом, быть хотелось – чемпионом,
Но на самом интересном месте вновь не повезло нам.
Всё ж в преддверии нашествий новоявленных вандалов
Мы на самом интересном месте все начнем сначала.
|
| |
|
|
85. Влюбиться понарошку
Случается влюбиться понарошку, ведь жизнь – игра, так что ж не поиграть.
Надоедают детские игрушки, а взрослые игрушки во сто крат
Скучнее и де-факто и де-юре, в основе их лежит один процесс:
Текила, телка, “Contex” или “Durex”, и снова - доза, выпивка и секс.
Влюбиться – любопытная забава, с подчас непредсказуемым концом.
Нам, право, не нужна мирская слава, и, в двух словах, почувствовать юнцом
Себя порою хочется отчасти, прикинувшись, что время вспять пошло,
И всякие душевные напасти накрылись тазом всем смертям назло.
Но это ощущение недолго пресыщенное сердце молодит,
В душе проснуться сумрачный идальго, влюбленный в Дульсинею, норовит.
Игра в любовь – нелепая затея, диагноз ясен и лекарства нет.
Но мир не станет лучше и добрее, когда хоть раз не влюбится поэт.
|
| |
|
|
86. Случайный процесс
От этой тени тень живет и водит тень
(Сюлли Прюдом)
Тенью тень вытягивают тени
И до звезд пытаются достать,
В этой жутковатой мизансцене
Жизнь случайной функции под стать.
Ты стоишь, своим глазам не веря,
И вперед боишься сделать шаг.
Надо бы пройти парадной дверью,
Да не получается никак.
Хочется, и колется, и мама
Не велит, но надо сделать ход.
Неизбежна пиковая дама,
Но фатальный кроется исход
В этом сочетании рандомных
Чисел, управляющих судьбой:
За семеркой туз спешит бездомный,
Кот ученый, гений многотомный
И трубач, играющий отбой.
Так не стой, как мальчик у борделя,
Быть тому, чего не миновать.
Всё к чертям Емеля перемелет,
Круговерть свершая вдругорядь.
|
| |
|
|
87. Рассвет
Предутренний месяц на небе
Лежит словно долька лимона
В старинном сервизе созвездий,
И ломтик зари на тарелке,
Как розовой сёмги полоска
С крупинками тающей соли.
Звезде, как ленивой амёбе,
Плыть колбою небосклона,
И спрятаться при отъезде,
С рассветом всё больше старея,
В то время как ночи повозка
Умчится хвостатой лисою…
|
| |
|
|
88. Призрак
Я не призрак, я просто признак
Повсеместного помешательства.
Я рожден от стеклянной призмы
Без божественного вмешательства.
Я походу обычный парень,
По-другому немного скроенный.
Не участвую в общей сваре,
И ничуть не обеспокоен я,
Тем, что Авели мочат скопом
Не раскаивавшихся Каинов.
Я молчу. Я парю высОко
Голограммою неприкаянной.
Не участник я и не зритель –
Не понадобятся перцепции,
Чтобы смог попасть победитель
В преисподнюю без протекции.
|
| |
|
|
89. Руанский собор (раннее)
На уроках мне не было скучно –
В небе призрачно-голубом
Тополей золотились верхушки
За высоким школьным окном.
И прозрачными зимними днями
Они были, казалось мне,
Словно башни собора в Руане
На картине Клода Моне.
1970
|
| |
|
|
90. шахматы на базаре
Тронул пешку – ходи, правило простое,
Королевский гамбит – это мой дебют.
На базаре играть – дорогого стоит,
За небитого здесь битых не берут.
Если будет кураж, я не проиграю,
А удача придет – черт тогда не брат.
Эх, была, не была, двину пешку с краю,
Не подставишь коня – не поставишь мат.
Все торгуют кругом, только я не в теме,
Кружка пива на кон, вобла – задарма.
Я, наверно, опять, спутался не с теми,
Но зато от тоски не сойду с ума.
Не продашь – не найдешь в этой жизни место,
Не поддашься хоть раз – будешь не у дел.
Я подвину ферзя, я сыграю честно,
Что поделать, я сам этого хотел.
|
| |
|
|
91. глиняный пулемёт
«– Это был глиняный пулемет, - сказал Чапаев. - Теперь я могу рассказать тебе, что это такое. На самом деле это никакой не пулемет. Просто много тысячелетий назад, задолго до того, как в мир пришли будда Дипанкара и будда Шакьямуни, жил будда Анагама. Он не тратил времени на объяснения, а просто указывал на вещи мизинцем своей левой руки, и сразу же после этого проявлялась их истинная природа. Когда он указывал на гору, она исчезала, когда он указывал на реку, она тоже пропадала. Это долгая история… короче, кончилось все тем, что он указал мизинцем на себя самого и после этого исчез. От него остался только этот левый мизинец, который его ученики спрятали в куске глины. Глиняный пулемет и есть этот кусок глины с мизинцем Будды».
(Виктор Пелевин, "Чапаев и Пустота")
Внезапно становится ясно, что вещи теряют ценность.
Тебя не тревожит это, хоть кажется, в общем, странным.
Впоследствии начинаешь испытывать облегченье,
Как будто чуждая сущность раздавленной скорлупою
Отброшена на пол, навзничь, и дальше - куда, не важно.
Стихи исчезают: рифмы утрачивают точность,
Строка, вырываясь разом из плена нервных просодий
Уходит в песок прибрежный усталой речной волною.
Однажды ты замечаешь: тебе не нужны ответы,
А ты даже рад, поскольку походу забыл вопросы.
А дальше – больше: предметы лишились структурных связей,
Исчезла сама структура, и мир распался на части
Отдельно взятых фрагментов, корпускул здравого смысла.
Ты с радостью ощущаешь, что больше не существуешь,
Единственно в виде части совсем пустого пространства…
Пора приняться за дело, свой новый мир создавая.
|
| |
|
|
92. Черная роза - эмблема печали
Я послал тебе черную розу в бокале,
Жаль, бокал с «Хванчкарой» по пути расплескали.
Ты в ответ улыбнулась слегка уголками
Тонких губ, а на небе закат облаками
Наиграться не мог, разукрасив мелками
В яркий пурпур полнеба. «Deep purple» . Стрелками
Обложили испанскими. Надо бы к маме
Их подальше послать от греха, ведь по Каме
Ходят баржи, загруженные кругляками –
«Лес норвежский», наверно, везут Мураками.
Ну, а что же бокал? То есть, роза в бокале?
Ну, из тех, что на лапу Азора упали?
Перепутал? Нет, это случилось едва ли,
Я ж там был, вы об этом, конечно, слыхали….
Примечание. "Испанский стрелок" - композиция группы Deep purple"
"Норвежский лес" - роман Харуки Муракими.
|
| |
|
|
93. Дон Кихот
В битве с мельницами не славу сыскать пытался –
В них действительно видел нешуточную угрозу.
Дон Кихот тогда, конечно же, ошибался,
Был повержен наземь, с огромным трудом поднялся
И решил зачем-то стихи променять на прозу
Жизни. С прозой оно выходит намного проще,
Хоть он легких путей не хотел ни тогда, ни прежде
Отыскать. Но, как кур всегда попадая в ощип,
Не оставил ни разу при входе свою надежду
Мир исправить, хотя бы сделать немного чище,
Только вот с чистотой случилася неприятность,
Потому что грязь свинья все равно отыщет,
Ну а гусь, так он и так свинье не приятель.
|
| |
|
|
94. Судьба
Я три ночи не спал, проверял тетрадки,
Я ни разу не смог на диван прилечь.
Было столько корней – как на нашей грядке,
Их никто не успел до конца извлечь!
А, к примеру, возьмем метод интервалов,
Применяют его все кому не лень,
Ставят знаки, увы, кто куда попало,
Каково мне читать эту дребедень?
ОДЗ отыскать – это каждый знает,
Уравненье решить – это пустяки,
Жаль, проверку корней сделать забывают,
Накосячил? Изволь, будут трояки.
Этот модуль раскрыть можно по-другому,
Было правило, я сам его давал.
Вас учи, не учи – толку никакого,
Лучше б я ОБЖ вам преподавал.
Да, учителем быть – дело не простое,
Эх, на что бы судьбу эту променять?
От себя убежать – дорогого стоит,
Это вам еще тот будет promenade.
|
| |
|
|
95. на катке (из раннего)
Хорошо и ясно видеть
Снег, деревья, провода,
И коньками ты, как витязь,
Рассекаешь панцирь льда.
И весёлой круговертью
За тобою с высоты,
Словно маленькие черти,
Мчатся зимние мечты.
Но когда встаешь ты резко,
Запыхавшись на бегу,
Злая птичка, сердце в клетке,
Рвется, чувствуя беду.
Ты же снова вдаль несешься
Сквозь толпу, улыбки, смех.
Сердце, сердце, что ж ты бьёшься
Громче всех, тоскливей всех?
1972
|
| |
|
|
96. трали-вали
Мы с вами споемся, если
Услышим такие песни,
Чтоб нас за собой позвали.
На празднике, на вокзале,
В пустынном концертном зале,
Привычное «трали-вали»
Мы сможем забыть едва ли,
Иного – не задавали.
Иное – не проходили.
Куда бы ни приходили,
Нам чудился крокодилий
Дуэт из Одетт-Одиллий,
Где лебедь в окно стучится
Рассерженною Жар-птицей,
Где очереди за пиццей
И принцы швыряют шприцы
Из принципа. Небылицы,
Сенсации, папарацци,
«Калигула», Лига Наций –
За временем не угнаться,
Не стоит даже стараться.
Но можно хотя бы спеться:
«Куда (же) уходит детство?...»
|
| |
|
|
97. четырежды четыре
Я понял сегодня в четыре утра,
Что в круге всего лишь четыре угла,
В запасе – четыре хода:
Направо, налево, … и только вперед,
В табун или стадо – усталый народ
Готовят опять к переходу
На вечное время. Привычно верша
Расправу, извечно куда-то спешат
Четыре времени года.
Четыре ответа, но правильных нет,
Четыре четверки, а пятый – валет,
Крапленая эта колода.
Извечен союз четырех четвертей,
И лишь четырех не бывает смертей –
Безжалостна наша природа.
|
| |
|
|
98. Путь в неведомое (из раннего)
Как путь в неведомое труден,
Как хочется еще пожить –
Твои сиреневые груди
В свои ладони положить.
Нас холод вечности остудит,
Мы перейдем в субстант иной,
Ты там, наверно, светом будешь,
А я – какой-нибудь фигней.
Уж так вовеки тут ведется:
Разлучены мы будем вновь.
Кто создал это идиотство?
Кто имя дал ему – любовь?!
1975
|
| |
|
|
99. Сны стареют
Наши сны стареют вместе с нами,
Обнажая жизни пустоту.
Еле успевая вслед за снами,
Если говорить начистоту,
Мы уже как прежде не летаем
И надежду даже не питаем
Полететь. Как листья, облетаем,
Каждый день теряя высоту.
Наши сны уходят понемногу
В ту страну, где вовсе нету сна.
Сны не в руку движутся не в ногу,
Корчится холодная весна,
Кончилось засушливое лето,
В голове седеющей поэта
Промелькнули дамы и валеты.
Цель недостижима, но ясна.
Мы за нею движемся кругами.
Норовим схватить за хвост лису,
Но лиса – всего лишь оригами
Из бумаги. Держим навесу
Белый лист и прячем черный камень
В дерзко оттопыренном кармане,
И, участвуя в самообмане
Принимаем осень за весну.
|
| |
|
|
100. Вектор памяти
Щекотка губ и холодок,
Зубов случайные укусы,
Протянет время проводок –
И мы опять на третьем курсе.
Ты повод или поводок?
В моем, на 100%, вкусе,
Как много лет тому назад.
Тебя я чувствую рукою,
Твои дыхание и взгляд
Меня как раньше беспокоят,
Выстраивая странный ряд
Любви с бессмысленной тоскою.
О, память! Благо или вздор?
Раздолбанный кинопроектор
Мне раз за разом приговор
Выносит. В скрытый мозга сектор
Проник его упорный взор –
Ортонормированный вектор.
|
| |
|
|
101. Вечность (из раннего)
В наш век разумных радостей и стали
Одной болезнью все заражены:
Живем мы без тоски и без печали,
Без боли, без сомнений, без вины.
Безмолвный лес дожди перелистали,
В нем ветви, как душа, обнажены,
К щекам хвоинки мокрые пристали,
Слезами и дождем увлажнены.
Лес палою листвою обесцвечен,
И кажется, что это только миг,
Но этот миг, как время, бесконечен.
И вдруг ты понимаешь, что постиг
Великого закона проявленье:
Равновелики вечность и мгновенье.
1974
|
| |
|
|
102. Последний звонок
Учителю было сегодня семнадцать лет,
Он в актовом зале стоял в этот миг на сцене.
И майское солнце ему грохотало вслед
Когда уходил из школы вместе со всеми.
И было ему в тот день бесконечно жаль,
Что время уносит годы как ветер листья,
Мостом перекинуть пробуя календарь,
Листом бумажным склеив кусочки жизни,
Которые тут же в прошлое отойдут,
Едва отзвенит звонок и закроют двери,
И небо грянет над миром, как страшный суд,
Отложенный кем-то на короткое время.
Песчаные замки строить – стоит труда?
Волна их смоет, и пО миру пустит ветер.
У времени слуги – воздух, огонь, вода,
И времени столько, что каждый за все ответит.
Учитель один остался и взвел курок
Немного подумал, еще немного помедлил.
И вот, наконец, услышали все звонок –
На этот раз и в самом деле последний.
|
| |
|
|
103. Серпентарий
Если хочет кто с Печёнкиным браниться,
Если хочет кто Малёвану ругать,
Предоставлю я для этого страницу.
Буду яд ваш помаленьку собирать.
|
| |
|
|
104. Пастернак
Старый тополь – календарь перекидной,
Ты листочек поскорей переверни,
А мы покамест еще выпьем по одной.
Эту жизнь прожить – не полихлорвинил…
Понял я, тебя любить – тяжелый крест,
Потому что без извилин ты совсем,
А что прекрасна… есть, конечно, пара мест,
Но после пятой мне до кучи будут все.
Я тогда и поражений от побед
Буду сам не в состояньи отличать,
Но зато живой оставлю в жизни след.
По живому режешь ты – за пядью пядь.
Но, конечно, если б я об этом знал,
В тот момент, когда пускался на дебют,
Я бы пятую себе не наливал
И без закуси не пил бы «Абсолют».
|
| |
|
|
105. Осень
«Жаль, что дни проходят» –
Скоро все пройдут,
Лето на исходе,
Осень тут как тут.
Желтые страницы,
Серый шрифт дождей,
Уток вереницы,
Ветер, как DJ,
Отжигает. Листьев
Кружится танцпол.
Огненные кисти,
Грузди под засол.
Дни еще короче,
И еще быстрей
Все проходит. Очень
Просто. Без затей.
|
| |
|
|
106. Сансара
Бег трусцой – все время по кругу –
Часто мы за жизнь принимаем.
Подтяни, приятель, подпругу,
Круг, по сути, та же прямая.
Он большой, а ты – лишь пылинка,
Но – отягощенная кармой.
Не жалей, что эта тропинка
Обернулась вечною карой.
Ты еще услышишь фанфары,
Если на пути хинаяны
В бурном океане сансары
Обнаружишь берег нирваны.
Равнодушный к славе и китчу,
Ты пожмешь плечами устало.
Перевоплощается личность –
Ждать совсем недолго осталось.
|
| |
|
|
107. Я - сам собой
Я вообще-то режиссеров не люблю,
И дирижеры мне немного неприятны.
Я – сам собой. Я представитель той плеяды,
Что устремляет приращение к нулю.
Чтоб оказавшись на другом конце пути,
Не потеряться в обезличенной массовке.
Я к вам явился из совсем иной тусовки
И здесь стараюсь производную найти.
Я не хотел бы также в армию попасть
Мне будет тягостно ходить и думать строем,
Хвалиться выправкой и чувствовать героем
И возбуждать воображение и страсть
Прекрасных дам. Хотя, конечно, возбуждать
Бывает их порою очень интересно,
Но в данном случае немного неуместно
Проблему эту всенародно обсуждать.
Вот так и двигаюсь по краешку земли
Заросшим густо иван-чаем косогором.
Сказал поэт, что «не умеет лебедь хором»,
Зато отлично могут «хором журавли».
Но вообще-то я не против журавлей,
Пускай летят себе, тревожа сердце криком.
В простом сценарии, написанном великим
Пустым пространством перелесков и полей.
|
| |
|
|
108. О национальном вопросе (и не только)
Я не люблю
Китайцев, румын, этрусков,
Евреев, французов, русских,
Подкаменных и нижних тунгусов,
Негров преклонных годов,
Мэров больших и маленьких городов,
Корейцев, народных умельцев,
Японской кухни ценителей,
Экстрасенсов, целителей,
Наибольших общих делителей,
Представителей
Любой парламентской фракции
И нетрадиционной ориентации,
Девственниц и развратниц,
Льготниц, бюджетниц, платниц,
Кукловодов, шарманщиков –
При условии, что они жулики и обманщики.
|
| |
|
|
109. Колумб
Вперед бросаюсь я – меня уводит вспять,
Лечу назад – и пролетаю мимо кассы.
Просчеты это или попросту проказы
Судьбы-злодейки – без бутылки не понять.
Вот так Колумб, когда пытался на восток
Пробиться, курс всегда прокладывал на запад,
Он не рассчитывал при этом тихой сапой
Оттяпать индивидуальный уголок
На нашем глобусе. Известно, что вперед
Его вела весьма разумная идея:
Он плыл в Америку, на Индию надеясь,
Но по приколу вышло все наоборот.
Судьба нередко преподносит нам сюрприз:
Направо двигаясь, мы попадаем влево,
И буквой «Г» внезапно ходит королева.
Мы, без сомнения, простим ее каприз.
|
| |
|
|
110. Еще раз о национальном вопросе.
Мцхета, Джвари, Поти, Гори,
Солнца шарик жарит спину.
Два гвоздя упали в море -
Как фамилия грузина?
|
| |
|
|
111. Устал
Я устал от твоей нелюбви.
Я устал от своей не вины.
От густой, будто клей, пелены
Дней пустых, от тупых «Се ля ви»,
Где давно уже все – «О ля гер»
Ныне, присно, во веки веков.
Узы – это синоним оков,
Но бессмысленно с места в карьер.
Бег по кругу – иллюзий набор,
А длина, как всегда, – два пи эр.
И собрание злобных Химер
Вновь по праву вершит приговор.
Я устал от заученной лжи
Километров издёрганных фраз,
От нахрапистых «здесь и сейчас»
До «над пропастью, но не во ржи».
Видно больше не будет у нас
Ничего уже в этой судьбе.
Надо честно признаться себе:
Я устал. Я сыграю распас.
|
| |
|
|
112. Альпы
Альп опаловых аппликация
Плавно падает на ладонь.
Апокалипсис отменяется –
Мир пока ещё молодой.
Патлы елей аляповатые,
Как нетрезвые духи гор
Вылезают на свет помятые,
Облапошили косогор –
Обхватили своими лапами,
Не отпустят, и не проси.
Я сегодня тусуюсь с Альпами,
Я – суворовец, гой еси…
Альпы скальпелем обезглавлены,
Истекает кровью закат.
Изумрудною виноградиной
Склоны под ноги норовят
Сверху броситься без зазрения
Всякой совести и стыда.
И толкает на преступление
Пиков мраморных череда.
|
| |
|
|
113. красное и черное
Черное или красное –
Выбор всегда за мной,
Бритвою безопасною
Крутится шар земной.
Предпочитаю черное,
Красное – ерунда,
Все это дело спорное;
Наша дорога торная
Прыгает в никуда.
Давеча вот Стендалями
Маялись до зари,
Нынче в гробу видали мы
Все эти «и так далее»,
Легче «на раз, два, три»
Птицею перепуганной
Броситься об стекло,
Там, где чернеют/краснеют уголья
Бывших моих костров.
Раньше к вершинам лазали
Склонами под углом,
Нынче пути заказаны –
Катимся под уклон.
Чипсами да попкорнами,
Рыбками из пруда
Досыта мы раскормлены.
Правда, не без труда.
Впрочем, к труду привычные,
Встанем один за всех,
Роль истории в личности –
Это не меньший грех,
Чем остальные смертные
Семь или сколько есть.
Полчища их несметные
Прячутся там и здесь.
Красненькими прикинуться
Черные норовят.
Как бы умом не сдвинуться,
Вычислив этот ряд.
Вымерив равной мерою,
Не за страх, а за стих,
Ставших толпою серою
Черных и красных сих.
|
| |
|
|
114. Дачный сонет (из раннего)
Лежу в траве на огороде,
У ног моих растет томат,
И ощущается в природе
Навозной кучи аромат.
А жизнь стремительно уходит
Вперед, и я отметить рад,
Что пользуется диамат
Большим признанием в народе.
И солнце светит оробело,
В капустных путаясь листах,
Растет подсолнух в двух местах,
И помидор, еще незрелый,
К моей щеке слегка приник –
Чужой судьбы немой двойник.
|
| |
|
|
115. Антиутопия
Похоже на кладбище место,
А время похоже на полночь.
Всё это не так интересно –
Когда позовете на помощь,
То громче кричите, ведь пусто
В округе на многие версты,
И путь по-осеннему устлан
Не листьями. Запахом мёртвым
Встречают тебя коридоры,
Ведущие к месту расплаты.
Сыграй с ними в ящик Пандоры,
Где прятался маленький атом.
Тоскливому чуду природы
В душе не ищи соответствий.
Плохой не бывает погоды
Вне зоны сейсмических бедствий.
Тревожны порывы зюйд-веста,
Холодная мгла безупречна.
Похоже на кладбище место,
А время похоже на вечность.
|
| |
|
|
116. Мысли
Бывают минуты – как красные птицы, веселые мысли
По небу несутся все выше и выше, и ныне и присно.
Бывают минуты – тяжелые думы, как серые кошки,
На сердце скребутся, все глубже и глубже впиваются когти.
Но красные птицы всегда пропадают в безоблачной дали,
И серые твари в тумане растают, ведь как бы печален
Ты ни был, но это всего лишь минуты, они быстротечны.
Все мысли исчезнут, когда перед нами разверзнется вечность.
|
| |
|
|
117. На дачу!
С пересадкой на маршрутке, на пароме через реку
Мы спешим по воскресеньям (жаль, что шесть рабочих дней),
Так стремимся мы на дачу, как паломник рвется в Мекку,
Как когда-то на Итаку хитроумный Одиссей.
Ну и что, что в давке жуткой, ну и что, что слякоть вечно,
А не слякоть, значит, душно и кромешная жара.
Ведь на даче чистый воздух, жаль, что время быстротечно,
И проходит воскресенье, и домой уже пора.
Но пока что на шесть соток с бесконечным небом светлым
Смотрим как на панацею от забот своих и бед,
Мы рассчитываем твердо, что все время будет лето,
А не лето, значит, осень (и сто граммов на обед).
Значит, будем Робинзоны! Наша дача – это остров,
Наша дача – это место, где сбываются мечты.
Можно стать самим собою наконец-то. Это просто.
Много Пятниц на неделе? Нет, конечно. Только ты!
|
| |
|
|
118. Формула конца
Значение вещей теперь не то, что прежде,
Поскольку каждый день меняется оно
В невысказанной но осознанной надежде
Навек остановить времен веретено.
Догнать, достать до дна, достичь значений целых,
На дроби долгих дней столетья разделив,
Песчинок чуткий бег постичь и тонких стрелок,
Предчувствуя предел, притормозить прилив.
Значение вещей, по сути, эфемерно,
В итоговой графе им можно пренебречь.
Ход солнечных часов – продукт четырехмерный –
Вершит петлю времён, но не об этом речь.
А может быть, и впрямь мы движемся кругами,
Чтоб вырваться вперед, бросаемся назад,
Но истина одна – как небо под ногами –
Поэзия души равна эм це квадрат.
И если сможешь ты остановить мгновенье,
То адской силы взрыв нам душу разорвёт,
И станет ясно всем, что СВЕТОПРЕСТАВЛЕНЬЕ = «О, ЧУДНЫЙ МИГ!» + ПОЛНЫЙ ИДИОТ.
|
| |
|
|
119. клином клин
Нет, только клином вышибают клин,
И дуракам одним закон не писан –
Им в горле комом встанет каждый блин,
Дай бог, чтоб только боком он не вышел.
А что с любовью? Зла или не зла?
Она хитра, пусть не согласен кто-то,
Ведь тащатся обычно от козла,
А бегемота тащат из болота.
Гораздо проще – рыбку из пруда,
Сперва ее поймав в водичке мутной.
Такая жизнь дается без труда,
Но свысока не думай о минутах.
Да, время лечит, но нельзя ж опять
На эти грабли наступать, My Dear.
Из сердца клин щипцами не достать
(Об этом мы тебя предупредили).
|
| |
|
|
120. 20 строчек о любви
В Инете все возможно, потому что
Там жизнь – игра (а, стало быть, каприз)
Их звали Вечный Кайф и Полтарушник
(А слышится Елена и Парис).
Уходит жизнь рассерженной старушкой,
Сжигать не забывая все мосты.
Был школьником из Тулы Полтарушник,
А Вечный Кайф – училкой из Москвы.
Они тусили, кажется, vkontakte,
И ей он посвятил свои стихи,
Где с ямбом перепутывался дактиль,
Но, впрочем, рифмы были неплохи.
Она прочла. И так несовременно
Любовь возникла где-то там, в груди,
Как будто ток немного переменный.
Но что их ожидает впереди
Никто не знает, ибо 20 строчек
Я отмотал. Окончена игра.
Поэтому поставим много точек.
Покедова, друзья. Et cetera…
|
| |
|
|
121. Тыква
Я вырастил тыкву гигантских размеров,
Всё было непросто, но я перенес:
Презрительный скепсис, отсутствие веры,
И Гидрометцентра хреновый прогноз.
Быть может, история эта нелепа –
Под музыку тыква быстрее росла,
Особо тащилась от русского рэпа,
Хотя и была она вовсе не репа,
Но только без рэпа цвести не могла.
Её вечерами под звон комариный
Пленяла поэзии тихая речь.
Есенин и Блок, Пастернак и Марина…
Себя я для лука решил приберечь.
Величие духа дало результаты.
Поймет и оценит меня большинство.
Наличие чуда – в исчадии ада,
Но тыква такая – само волшебство.
|
| |
|
|
122. Ребро
Говорили: пустяки, дело-то житейское,
Ну, подумаешь, возьмем мы одно ребро.
Этот самый аргумент на меня подействовал,
Я затылок почесал, да и дал «добро».
А потом они со мной что-то нахимичили,
Жаль, не помню ни черта, был походу пьян,
Просыпаюсь с похмела, а она, набычившись:
Где наклюкался опять, чертов басурман?
Я в ответ: - Откуда ты, - говорю, - явилася?
Кто такая? Я ж тебя вроде бы не звал!
Удивилась: Во дает! Я тут божьей милостью,
И, как есть, твоя жена, али не узнал?
И от этих самых слов так мне стало муторно,
Горе горькое, как гнёт, на сердце легло.
Ох, судьба моя, судьба, как же ты запутана!
На кого я променял лучшее ребро?
|
| |
|
|
123. Что есть лысина?
Быть на свете не обязательно рыжим, черным или блондином,
Можно просто постричься наголо, тайну масти своей храня.
Острой бритвой ты скроешь тщательно все проплешины и седины,
Защитит их от взгляда наглого крепче лысина, чем броня.
Чем является эта лысина с точки зрения, скажем, Канта?
Или Кантора, что по сути-то не меняет вопроса суть.
Вопрошающий «Что есть истина?» вам подбрасывает приманку.
Проглотить ее не рискуете? Ну, а мы готовы рискнуть!
Пусть в вопросе ответ содержится, мы его позабудем сразу,
Потому что у нас в загашнике совершенно другой ответ:
Ведь на чем-то, конечно, держится человеческий слабый разум –
Это штука весьма опасная, но другой, очевидно, нет.
Потому что пустое множество – вещь конкретная изначально.
Это то яйцо, из которого наша курочка родилась.
Точки, точки – и вышла рожица. Пусть кому-то весьма печально,
Только рожице уготована над умами большая власть.
Это множество – ложный вакуум, из которого мир наш вырос,
Как причёсочка популярная, называемая «под ноль».
Пишет денежными знаками наши судьбы касперсковирус,
А явление сингулярности исполняет творенья роль.
|
| |
|
|
124. Ночь
Как хорошо расстаться с ночью
И электричество не жечь.
Стране ресурсы, между прочим,
Невосполнимые сберечь.
Но нынче не об этом речь.
Сомнений червь рассудок точит:
Возможно ль ночью пренебречь?
Пусть это выглядит не очень
Понятно, мысль свою облечь
В слова мой мозг никак не хочет.
Вся ночь – строка из многоточий,
В ней прячется прямая речь,
Но этой ночи четкий почерк
Не сможет больше нас увлечь.
Косой кометы тонкий прочерк
Уже не в силах уберечь
От солнца вязь холодных строчек.
Скорей бы этот чертов кочет
Пропел три раза что есть мочи,
Чтоб рухнул вниз дамоклов меч.
|
| |
|
|
125. Из коллекции Госфильмофонда
Я гайки делаю, а ты едва ли в силах
Работу мастера достойно оценить.
Мне даже кажется, что ты давно забыла
В каком их надо направлении крутить.
Зато динамо ты мне крутишь образцово
И постоянно оставляешь в дураках.
Но как-то так ты это делаешь, что снова
И снова я тебя мечтаю на руках
Таскать по лестницам, мостам и просто лужам,
Не выпуская, чтобы дух перевести,
Мне даже кажется, что я тебе и нужен,
Лишь для того, чтоб через грязь перенести.
И, оказавшись на сухом и чистом месте,
Ты позабудешь про крепеж наивный мой,
Тебе не нужен станет преданный без лести
Рабочий парень с незапятнанной судьбой.
И я, конечно, полюблю тогда другую,
С упругой грудью и рабфаковской судьбой.
Давно мечтал я встретить девушку такую,
Да все никак не мог разделаться с тобой!
|
| |
|
|
126. От любви до ненависти один шаг?
Время любви ограничено сверху вспышкой дремучей ненависти,
Время ненависти – (прошедшей?) любовью снизу.
Это обычная схема, и дело тут вовсе не в ревности,
Скорей – в изнуряющей повседневности. Все репризы
Давно заучены, вымучены, осталось вычислить
Соответственно точные верхнюю и нижнюю грани.
Если удается не переходить на личности,
Задание считается выполненным правильно.
При этом как бы случайно получается,
Что верхняя грань совпадает с ненужной нижней.
Это означает –
от любви да ненависти значительно ближе.
|
| |
|
|
127. Кто виноват
В этой драме многое неправильно,
Нет ни справедливости, ни доблести,
Роли в ней расписаны неправедно
По законам наглости и подлости.
Сочинить бы эту пьесу заново,
Чтобы всем она могла понравиться.
Чтобы были в ней все роли самые
Лучшие, все женщины – красавицы,
Все мужчины – честные и смелые.
Девочки – с бантами и косичками,
А грибы в лесу – сплошные белые,
Лишь местами рыжики с лисичками.
Получая точно по потребностям,
Мы б играли просто замечательно
В пьесе, где ни зависти, ни ревности.
Пребывая, впрочем, в замешательстве:
Вдруг найдётся тот, кому не по сердцу
Наш сюжет, и он играть откажется?
Вот с него в итоге всё и спросится.
Так получит - мало не покажется!
|
| |
|
|
128. Цветная весна
Иду цветной, веселый сквер смеется надо мной.
Откуда взялся? Кто такой? – гудит народ честной.
Считают все: какой чудак, берутся утешать,
Но я-то вышел просто так, чтоб небом подышать.
Весь перемазанный весной - и солнцем, и травой -
Иду от счастья сам не свой, и, кажется, не твой.
Свободен я, как чик-чирик, совсем, совсем ничей,
Как неба синего родник, как простенький ручей.
Гуляет солнце по плечам и ветер в голове,
И как начало всех начал – весенний соловей
Своей руладой огласил кустарники окрест,
Возможно, он и пригласил меня на этот съезд,
На съезд поклонников весны, чтоб стать фанатом впредь
И по ночам цветные сны смотреть, смотреть, смотреть…
|
| |
|
|
129. Бленд-А-мед
С виолой под плащом смеющийся мулат –
Всего лишь «Бленд-А-мед» кошмарная реклама.
Рентгеновским лучом пронзает знойный взгляд,
Конечно, если вы – тоскующая дама.
Виола – не причем. Мулат не виноват,
Что был вооружен смычковым инструментом.
Уместней был рояль, и белых клавиш ряд,
И смуглое лицо – как шквал аплодисментов.
По мне так все равно – мулат или креол,
Да хоть мегалодон* с его зубастой пастью,
Где можно поместить десятка два виол …
Я зубы все равно не чищу этой пастой.
|
| |
|
|
130. Пантум
Повис закат усталой пандой
Среди кустов и вод зеркальных.
С тобою мы играем в пантум,
Но, как ни странно, невербально.
Среди кустов и вод зеркальных
Остыл горячий душный август,
Но, как ни странно, невербально.
К чему слова, Паноптес Аргус*?
Остыл горячий душный август,
Покрывшись потом рос холодных,
К чему слова, Паноптес Аргус,
В потоке взглядов воспаленных.
Покрывшись потом рос холодных,
Повис закат усталой пандой.
В потоке взглядов воспаленных
С тобою мы играем в пантум.
Паноптес Аргус – Всевидящий Аргус
|
| |
|
|
131. Теорема о любви
Говорю тебе: «Люблю», получается не в тему,
Отвечаешь: «Милый мой, всё слова, слова, слова.
Докажи свою любовь, словно в школе теорему,
И тогда себя я дам пару раз поцеловать».
Да, такие вот дела. Мне бы легче было с неба
Для тебя достать звезду или даже бриллиант,
Но доказывать любовь – это выглядит нелепо,
Я отнюдь не Пифагор и совсем не Перельман.
Видно, я из этих слов вывод делаю неверный,
И содержится в твоем пожелании намек.
Эта самая любовь – словно куб четырехмерный,
Как доказывать ее, мне и вправду невдомек.
«Я+Ты = Любовь» - вот и всё, что мне известно,
Может, следует в квадрат обе части возвести?
Но квадратная любовь – очень странно, если честно.
Как же я ее смогу в этом сердце разместить?
Говорят, любовь – кольцо. От подобных соответствий
Вянет чувство, как цветок от азотной кислоты.
Бегать кольцами трусцой – замечательное средство
От инфаркта, от любви, от судьбы и от мечты.
Словно белка в колесе ты круги мотаешь мерно
И никак не разберешь, где начало, где конец.
Теорема о любви? Сформулирую примерно:
НЕ СПЕШИТЕ ДОВОДИТЬ ЭТО ДЕЛО ДО КОЛЕЦ!
|
| |
|
|
132. Вечерний сумрак
Вошел убийца в сером пиджаке –
Вечерний сумрак. Примостившись рядом,
Меня коснулся равнодушным взглядом.
Я принял блеск звезды в его руке
За блеск кинжала. Острая тоска
Меня пронзила. Безъязыкость речи
Нахлынула и охватила плечи
Предчувствием, что ночь уже близка.
Как эта сталь небесная чиста,
И дарит нас немыслимой печалью,
И я звезду полночную встречаю,
Играющую Реквием с листа.
|
| |
|
|
133. Атака клёнов
Не война, а всего лишь битва,
Ярко красным – атака клёнов.
Время лижет тебя, как бритва –
Постепенно, но неуклонно.
Битва с временем – это круто,
Нет ни пленных, ни проигравших.
Лишь безропотные минуты
Причисляются к лику павших.
Утомительна эта схватка,
Но еще остаются схроны.
Запах гари дурманит сладко –
Загорелись деревьев кроны,
Словно склады боеприпасов.
Неизбежно сентябрь наступит
И пространство вокруг окрасят
Пожелтевшие листьев трупы.
Да, атака опять отбита,
Только лета и след простынет…
Время лижет тебя, как бритва,
Оставляя в душе пустыню.
|
| |
|
|
134. Разносчик беды
Простите меня, если я приносил вам беду,
Такая уж это работа – разносчик беды.
Я сам буду рад, если к вам никогда не приду,
Но если придется, то вас непременно найду
За жизнь до судьбы, как таблетку за час до еды.
Вы знаете, я к своей должности как-то привык,
Проклятья уже не пугают, а слёзы не жгут –
Иссяк поневоле сочувствия чистый родник.
Конечно, беда меня с вами немного роднит,
Но я ведь из тех визитеров, которых не ждут.
Однако и платят не так, как разносчикам пицц,
Хоть нет чаевых, но зато премиальных не счесть.
Ведь бедам над нами кружить наподобие птиц,
Не зная усталости, отдыха, сна и границ,
Забыв про приличия, жалость, порядочность, честь.
И чтоб никому не досталась чужая беда,
Я вкалывать должен, как проклятый, день ото дня.
И с неба взирает привычная к бедам звезда,
И горло сжимает от мысли, что будет, когда
Кому-то придется доставить беду для меня.
|
| |
|
|
135. Памяти "Локомотива"
В сердце словно сваю вколотило,
Эта боль забудется едва ль.
Нет у нас теперь «Локомотива»,
В трауре хоккейный Ярославль.
Снова все усилия насмарку.
Словно в назиданье МЧС
Рушатся опоры аквапарков
И Саяно-Шушенская ГЭС.
Вновь в антенны острые врезаясь,
Мы живем, как будто на войне,
И себя Аль-Каиде на зависть
Гробим в своей собственной стране.
|
| |
|
|
136. Герпес
«Любовь минувших лет, сигнал из ниоткуда»,
Сегодня уловил чувствительный прибор.
Подобная любовь похожа на простуду:
Болячка на губе – условный приговор.
Купи ацикловир, и ты покончишь с нею,
Ничто от важных дел не будет отвлекать.
Но где-то в глубине проклятый герпес зреет,
Он как-нибудь потом проявится опять.
Любовь минувших лет ты вытравить не в силах,
Воистину, она – основа всех основ.
Творец своей судьбы, имея только вилы,
Ты пишешь сам себе послание без слов.
|
| |
|
|
137. Милый враг
Когда-то были мы близки, так отчего, скажи на милость,
Судьба распалась на куски, и разом все переменилось?
Мы разошлись, мой милый враг, к тебе я больше не причастен,
Не я виной, что вышло так, хотя, конечно же, отчасти
Мог поспособствовать тому, что называется Фортуной,
Хотя бы тем и потому, что о тебе совсем не думал.
И уходя своей тропой, я не рассчитывал на встречу
С тобою, враг любимый мой. Я был совсем не безупречен,
И, видя жалкий твой удел, увы, не смог сдержать усмешку,
Хотя, ей-богу, не хотел. Вражда с любовью вперемешку
Давным-давно ушли в песок, как летний дождь и страус эму.
От вечности на волосок я закрываю эту тему,
И, подавая тайный знак, к твоим ногам небрежно брошу
Потертый маленький пятак – легко быть добрым и хорошим.
|
| |
|
|
138. физики и лирики
Мы звезды меняем на птичьи кларнеты…
Арсений Тарковский
Мы звезды меняем на птичьи кларнеты,
Весенних концертов скупая билеты.
Букашек трещотки, стрекоз маракасы
Берем за комет карамельные кляксы.
Юпитер загнали недавно от скуки
За флейты змеиной тягучие звуки.
А кольца Сатурна отдали спокойно
За серых индийских слонов саксофоны.
Есть в роще за городом старые ели,
Еловые в душу запали свирели,
Мы их сторговали почти что задаром –
За пару подержанных гамма-пульсаров.
И только обидно, что черные дыры
Сменять не смогли на пчелиные лиры…
|
| |
|
|
139. Непутевая звезда
Неразменною монетой затерялась неспроста
Непутевого поэта путеводная мечта.
За горами, за лесами, за морями не видна
Между Овном и Весами молча спряталась она.
Белым золотом сияет зимним вечером эфир
Вечным холодом зияют мириады черных дыр.
Эти дыры залатает чья-то быстрая рука,
И сама печаль растает, словно облако легка.
Сетью небо перетянут беспросветные деньки,
И тогда твоими станут золотые сундуки.
|
| |
|
|
140. Похоже на любовь
Зачем любить, зачем страдать,
Ведь все пути ведут в кровать…
(Народная мудрость)
Я сам обманываться рад,
Но если вдруг меня обманет
Подруга нежная, то встанет
Вопрос: а кто же виноват?
В былые годы я и сам
Игры активный был участник,
Познав до тонкостей мельчайших
Неуставной «шершеляфам».
Игра похожа на любовь,
Но ложь лежит в ее основе.
От пониманья в полуслове
Я останавливаюсь вновь.
Зачем любить, зачем страдать?
Ведь в этой жизни, как известно,
Дороги все ведут в кровать,
А там втроем бывает тесно.
|
| |
|
|
141. одноразовая жизнь
Одноразовая водка в одноразовых стаканах,
В одноразовых тарелках одноразовый салат,
Жар души твоей угаснет в бесполезных эскападах,
Как на синем-синем небе одноразовый закат.
Одноразовых созвездий засверкает в небе россыпь,
Сумрак ночи тихо встретит одноразовых гостей,
Как всегда, тебе помогут одноразовые сестры,
Одноразовые жрицы одноразовых страстей.
В одноразовых объятьях оказавшись с перепугу,
Не пори, мой друг, горячку и спокойно оглянись.
Посмотри, все та же белка молча бегает по кругу.
Одноразовая клетка. Одноразовая жизнь.
|
| |
|
|
142. Дети дефолта
Дети дефолта –
Tabula rasa,
Пусть некомфортно,
Но не заразно.
Тонкие руки,
Узкие плечи,
Жизнь не научит,
Смерть не излечит.
Мечется Гамлет
Тенью по сцене.
Век обезглавлен,
Мир обесценен.
Канули в лету
Даты партсъездов,
Вехи эпохи –
Шприцы в подъездах.
Память исправит
Гулкие даты.
Игры без правил.
Дети-солдаты
Странного фронта,
Стрёмного строя.
Дети дефолта,
Внуки застоя.
Юные боги,
Звездное семя,
Прямо под ноги
Рушится время…
Время терактов,
Эра абортов.
Все мы де-факто
Дети дефолта.
|
| |
|
|
143. Принцип Дирихле
... Раздали маски кроликов и новенькие клетки,
Поскольку всех положено по клеткам расселить,
Где чистые кормушки есть и вкусные объедки,
И телевизор плазменный мог душу веселить.
А если счастья хочется, так это не проблема,
Тебе крольчиху выделят для всяческих утех,
И вскоре математики докажут теорему
Про то, что даже кроликам сопутствует успех.
Но счастье – вещь невечная, как теплая погода,
И ежели созвездия иной укажут путь,
Смени морковку сладкую на горькую свободу,
Простись с подругой нежною и тут же позабудь.
Принцип Дирихле: если количество кроликов превышает количество клеток, то в какую-то клетку придется посадить несколько кроликов.
|
| |
|
|
144. Не сказка (монолог репки)
Рожденный репкой – летать не может,
Рожденный Жучкой – обязан лаять.
Имея крылья, и я бы тоже
Взлетела выше, чем ветер мая.
Но крыльев нету, эм-же к тому же,
The more, the better, как говорится.
А это значит – нельзя наружу,
Сиди, девица, в своей темнице.
Куда же, дедка, меня ты тащишь?
Чего ты хочешь, бойфренд заклятый?
От старой бабки своей пропащей
Укройся лучше в моих пенатах.
От старой бабки и глупой внучки,
Что вечно рыщет в сетях и блогах,
От голосистой собаки Жучки,
От хитрой кошки и от убогой
Постылой жизни. Старик, опомнись!
Захлопни крышку на этой гамме.
Мышей преступно сзывать на помощь,
Они простить нам не смогут Гамельн.
Они накроют нас тенью серой,
Пусть даже мех их иной раскраски.
Сценарий этот, увы, проверен,
И это, право, совсем не сказки.
|
| |
|
|
145. свет в конце тоннеля
Как будто свет в конце тоннеля,
Увидел нежное лицо,
Когда на палец мне надела
Ты обручальное кольцо.
Мгновенно все переменилось,
И в Книге Жизни между строк
Ко мне явилась Божья милость
Как промежуточный итог.
Но в океане драм житейских,
Души растрачивая пыл,
Сменив любовь на лицедейство,
Я по течению поплыл.
Куда? Зачем? Ревет стремнина,
Надежды юные круша.
И ты, конечно, не повинна,
Что так озлобилась душа.
И свет сияет понемногу,
Но я, увы, уже привык,
Что освещает он дорогу,
Меня ведущую в тупик.
|
| |
|
|
146. Ништяк
реминисценция на "Облако в штанах"
По наивности я полагал, что влюбиться – ништяк,
Ведь влюбленным на звездное небо положены льготы.
А когда все свершилось, то вышло, конечно, не так –
И намного кошмарней, чем гвозди в ботинках у Гете.
Ненасытным желаньем разодран на тысячу тел,
Сколь презренна молва, столь мила мне казалась огласка,
С каждым разом тебя я все больше и больше хотел,
Черствой булкой в губах застревала вчерашняя ласка.
А потом я увидел, что сердце сгорает дотла,
Превращая в утиль миллион изумрудов безумства,
И ушел навсегда, чтобы ты возродиться могла
В виде облака в леггинсах и с силиконовым бюстом.
|
| |
|
|
147. Кто не с нами...
Какая странная страна. В который раз
На эти грабли наступаем. День-деньской
Витает лозунг «Кто не с нами – против нас»
над не по-зимнему рассерженной Москвой.
Вот этих как-то я могу еще понять,
Они ведь тоже пребывали у руля,
И им, конечно, очень хочется опять
Начать историю/истерику с нуля.
Но те, кто чести нас решили обучить,
Борцы с коррупцией, элита блогосфер,
Мечтают, видимо, Вандею получить,
Свалив по-тихому to England, например.
Уж если чести вы и совести творцы,
То крыс гоните поскорее с корабля,
И не штурмуйте больше зимние дворцы –
От зим устала наша бедная земля.
|
| |
|
|
148. по кромке памяти
Идут по кромке памяти прерывистые линии,
И хочется, и колется, и вовсе невдомек.
Но вдруг внезапно вспомнится бокал крепленой «Лидии»,
И девочка в матросочке, и южный городок.
По этой самой ниточке пройду, как по канату я,
Укрыться в наше прошлое пытаясь с головой,
Когда мы были не были беспечными ребятами,
И галькою поигрывал рассеянный прибой.
Я знаю средство верное пройти тропой заветною,
Без «кабы» и без «если бы» итоги подвести.
На пару с Мнемозиною летай себе над Летою,
Над комнатой бездонною, бездомный травести.
|
| |
|
|
149. без женщины
"Но для женщины прошлого нет", настоящего с будущим тоже, в нашей жизни подобный сюжет, к сожалению, не невозможен. Значит, женщины нет и самой, может, вышла, а может, сбежала, потому что с моею судьбой почему-тосвою не связала. А без женщины пусто совсем, если честно, хреново без бабы, я почти что не пью и не ем, а она приготовить могла бы очень сытный и вкусный обед: щи, картошку и курочку рябу, но её здесь по-прежнему нет, а могла бы, могла бы, могла бы, если б был я немного умней и активней в быту и постели, не твердил бы (придурок, ей-ей), дескать, бабы мне все надоели. А в конце, на манер оперетт, подведу я итог размышлений: «без – женщин – жить нельзя на свете, нет», будь ты даже четырежды гений.
Цитата - из Бунина.
|
| |
|
|
150. О тапках с любовью
Быт или не быт? - вот в чем … едва ль
Средство для битья любовных лодок,
Тайный шифр квартирного dress-кода
Или популярная деталь
В комплексном семейном ритуале.
Измеряя время по спирали,
Мы уют меняем на февраль,
И уносим в призрачную даль
Тапок и халатов пасторали.
Амплуа диктует эту роль
Для больных романтикою с детства,
Но порой удача не по средствам,
И проходит счастье, словно боль
От простой таблетки нурофена.
Вновь пустеет жизненная сцена,
Где судьба прикинулась игрой.
И пронзен, как бабочка, иглой
Ты уже не ищешь перемены.
|
| |
|
|
151. монолог дверной ручки
Лишена и зрения и знания
Тонкой психологии людской,
Но зато такому осязанию,
Знаю, позавидует любой.
Вопреки бытующему мнению,
Я не только слушать и молчать,
Но умею по прикосновению
Чистых от нечистых отличать.
Словно запоздалое признание
Мыслей торопливых разговор.
Должность ручки – это не призвание,
Это, к сожаленью, приговор.
Потными и грязными ладонями
Всяк меня ласкает не спеша.
Жаль, что вы души моей не поняли,
Ведь у ручек нежная душа.
Тонкая, доверчивая, кроткая –
Я хочу запомниться такой.
Ты идешь усталою походкою,
Юноша с холодною рукой.
|
| |
|
|
152. Опыт - заблуждений друг
"Опыт отнюдь не мешает нам
повторить прежнюю глупость,
но мешает получить от неё
прежнее удовольствие."
Тристан Бернар
Были юными и нежными,
Сотворили много вздора.
Нынче вроде все по-прежнему,
Но без прежнего задора.
Были жаркими и страстными,
Вечно голову теряли,
Нам глаза удачи застили,
Недостаточность морали
Представлялась неизбежною
И простительной утратой.
Нынче вроде все по-прежнему,
Только кайфа маловато.
Заблуждения прилипчивы,
Опыт жизненный внедряя,
Все ошибки как обычно мы
Раз за разом повторяем.
Впечатленьями напичканы,
Жизнь свою кругами мерим,
И становятся привычными
Нам удачи и потери.
Ошибиться бы как раньше нам,
Сжечь мосты последней спичкой,
Пусть горят огнем оранжевым
Бесполезные привычки.
|
| |
|
|
153. Твои стихи
Графа обычная в анкете, так отчего в коленях дрожь. Стихи, конечно, тоже дети, но их к анкете не пришьешь. В твоем отцовстве нет сомнений, и ты их любишь, как детей, не важно, кто там – юный гений или отъявленный злодей. И ты доволен будешь тем лишь, чтоб был он счастлив до небес, здоровый стих в здоровой теме, без докторов и НДС.
А кто там лучше, кто там хуже, пусть хит-парад устроит жизнь. А ты, папаша, им не нужен, поди-ка внуками займись.
|
| |
|
|
154. Крылья или повесть о семейной жизни
Как-то раз на распродаже в магазине хозтоваров
Я подержанные крылья по дешевке приобрел.
- На хрена нам эта рухлядь? - мне жена сказала нежно.
- Ты бы лучше кран на кухне наконец-то починил.
Я вздохнул, пожал плечами, не нашелся, что ответить,
А жена мою покупку затолкала в антресоль.
С той поры, однако, очень непонятное томленье
Постоянную прописку обрело в моей душе.
Я все время пялюсь в небо, не включаю телевизор,
Взгляды, ноги, попы женщин не волнуют больше кровь.
Только небо, только ветра восходящие потоки,
Звездной россыпи сиянье и, конечно же, стихи.
А жена совсем недавно заявила, что уходит
От меня, поскольку больше силы нет у ней терпеть
Очумелого поэта. Ей мужик обычный нужен,
Чтоб с руками и ногами и со всяким прочим был.
Я ответил: - Ну и ладно. Я ответил: - Наконец-то.
Для семейной тихой жизни я, наверно, не рожден.
Я теперь совсем свободен. Я теперь готов к полетам.
Ты катись, жена, колбаской, мне теперь не до тебя…
Без жены совсем хреново. Жрать охота и на небо
Наплевать. Стихотворенье я об этом напишу…
|
| |
|
|
155. Прости-прощай
Я к вам пишу, чего же… боль
Сердечных ран неутолима,
Но строк веселый разнобой
Ее уводит за собой,
Как будто Фофан Акулину.
Полжизни для меня лишь ты
Была надеждой и опорой,
Но город лета и мечты
Уже летит в Тартарары
И превращается в Гоморру.
Привет, подруга. Ночь без сна –
Моя обычная уловка,
Наивный повод для письма.
Бубновой дамы рокировка
Была ошибкой. Не у дел
Теперь король. Марьяж распался.
Творят шестерки беспредел,
А туз фальшивым оказался.
К тому же вражеский валет
Всерьез грозится выйти в дамки,
А в небе гей-парад планет
Пытается раздвинуть рамки
Морали. Пятый постулат
Уже не жаждет доказательств,
И не найти пути назад
Для жертвы внешних обстоятельств
Любви, которая была,
Как оказалось, не до гроба…
Письмо окончено. Дела.
Прости-прощай, душа-зазноба.
Однако есть один Пэ Эс,
Он остается без ответа:
Зачем меня попутал бес
И я пишу тебе все это?
|
| |
|
|
156. Мой личный «невермор».
Иногда приходит время нам прощать/прощаться с теми, кто склоняет «семя-стремя» орфографии назло, и как будто в утешенье – долгих строк кровосмешенье, постороннее решенье, «некрасивое» число.
Может быть, за расставаньем будет встреча в ресторане, и уже почти на грани, обрывая чувства нить, я скажу тебе: «Родная, жизнь – как кукла заводная, если сломана пружина, ничего не починить».
По сюжету здесь положен черный ворон, острый ножик, и кому-нибудь по роже тоже надо надавать, но не взять судьбу измором, ворон жахнет «невермором», на прощание с укором пожелает «…твою мать».
Как веревочке ни виться, но повторно не влюбиться, черный ворон – только птица, и неумная притом. В этой жизни мало смысла, только буковки и числа, рак когда-нибудь, да свиснет, но ведь ты тут не причем.
|
| |
|
|
157. Наши
Жизнь поделит нас умело
Вновь на бело-голубых,
Сине-красных, красно-белых,
Черно-желтых и любых.
Разведет по стадионам,
Рассует по секторам,
И вполне определенно
Все про всех расскажет нам.
Кто болеет за «Динамо»,
Кто болеет за «Спартак»,
Кто-то с кресла и дивана,
Ну, а кто-то просто так,
За компанию, по списку,
Неопознанной строкой,
Ты проходишь пофигистом/группой риска,
Кто такая? Кто такой?
Толи Тоня, толи Таня,
Ну, пожалуйста, не плачь,
Не утонет Джибулани –
Вечно твой Дамоклов мяч.
В эти игры не для деток
Ты сыграешь как-нибудь,
В этом списке хватит клеток,
Жизнь твою перечеркнуть.
Чтоб на «наших» и «не наших»
Поделить в который раз,
Хватит клеточек бумажных.
Начинайте хоть сейчас.
|
| |
|
|
158. Число "Пи"
В десятичной записи числа "Пи"
Знаков значительно больше,
Чем звезд на осеннем небе,
Чем слезинок дождя на твоей щеке,
Чем света в твоих глазах.
Однако все это
Очень мало имеет смысла,
Ведь любовь всегда бесконечна.
|
| |
|
|
159. Рыночная философия
Платим за свободу одиночеством
(libertè по оптовой цене),
Ну, а если истины захочется,
Есть за стольник истина в вине.
За удачу совестью заплачено,
За любовь – валютою, но мне
Кажется единственной удачею
Истина, которая в вине.
В этом мире все имеет цену и
Нам она назначена давно.
Мы меняем личную Вселенную
Бартером на белое вино.
Кто-то постоянно платит бабками
(видно больше нечем заплатить),
Ублажая тачками и тряпками
Незамысловатый аппетит.
А у меня иные обстоятельства,
Кой-какой имеется запас -
Дружбу не меняю на предательство
И вина бутылочку припас.
Есть еще душа, но это – мистика,
Потому что свыше нам дана.
Я бы променял ее на истину,
Но боюсь, не хватит нам вина.
|
| |
|
|
160. Ксения Собчак
Пресыщенная ролью светской стервы,
Сменить решила Ксюша амплуа:
Пройтись на «Баррикадную» с утра
Пощекотать изнеженные нервы.
Когда гламур идет на баррикады,
Становится обидно за страну
И хочется уехать в Астану.
Проблема в том, что мне туда не надо.
|
| |
|
|
161. Парабола
Параболы покатые бока
Прекрасны. Траектория полета
Той шайбы, что в ворота «Миннесоты»
Влетает от удара Дацюка.
Параболы вершина хороша
В объятиях осеннего тумана,
И кажется, что это Фудзияма
Из облаков всплывает не спеша
В лучах восхода. Утренней зарей
Окрашенная в призрачные блики,
Как ягоды гигантской земляники,
Покрытые серебряной золой.
В тени своих раскидистых ветвей
Парабола от нас скрывает фокус,
О, женщина! Подобная жестокость,
Увы, натуре свойственна твоей!
Но если поместить туда свечу,
А, может быть, иной источник света,
Парабола подарит нам за это
Прекрасный луч, и этому лучу
Откроется восьмое чудо света…
Ну, вот и все. Пока, во всяком смысле.
Попозже расскажу о директрисе.
|
| |
|
|
162. Любовь до дрожи.
В основе истинного чувства всегда лежит самообман, и «тут кончается искусство» и начинается туман. Чтоб испытать любовь до дрожи, не нужен мощный интеллект, и уж тем паче не поможет по высшей алгебре конспект.
В любви условна неудача и относителен успех, порою плачет даже мачо, но все равно влечет наверх и окрыляет эта штука, которой сроду не постичь, как будто лебедь, рак, да щука смогли консенсуса достичь.
Когда ж приходит пониманье «при беспристрастном свете дня», то испаряется желанье и начинается фигня. По сути, главная опасность, – на все вопросы знать ответ. В любви, чем меньше будет ясность, тем чувство выше.
Что за бред?
|
| |
|
|
163. Любить врага
Вражда порой сближала нас настолько,
Что рушились запреты и оплоты.
В гремучей смеси страха и восторга
Рождалось ощущение полета.
И, ускользнув из крестика прицела
Твоих зрачков, мутнеющих от гнева,
Я был сегодня белым офицером,
А ты, конечно, черной королевой.
Но цветом разделенные и стягом,
Враги по крови и по самой сути,
Мы принимали разную присягу,
А, стало быть, недолго рядом будем.
Поэтому, пожалуйста, приступим,
меняясьположеньямиместами…
Такой исход нисколько не преступен.
Но враждовать мы вряд ли перестанем.
|
| |
|
|
164. Россия - Польша
Гей, славяне! Пробил час
Для кроссовок и футболок.
Может быть, на этот раз
Обойдемся без разборок?
Про Качиньского, Катынь
И про Армию Крайову –
Набираем в рот воды
И не вымолвим ни слова.
И Лжедмитриев (троих)
Поминать не станем всуе
(мы сусанинский для них
чудо-баннер нарисуем).
Геть, Пилсудский-русофоб,
Душу русскую не мучай,
Геть, геноссе Риббентроп
Вместе с пактом злое...чим.
Bardzo dobrze, пробил час.
Говорю не для прикола:
Может быть, на этот раз
Ограничимся футболом?
|
| |
|
|
165. Месяц
Вышел месяц из тумана
Бедной юности моей,
Вынул ножик из кармана –
Сердцу стало веселей.
Стало сердцу бесшабашно,
Стало сердцу горячо,
Плюнул я позавчерашний
Через левое плечо.
А оттуда поманила
То ли бездна, то ли ночь,
И безжизненная сила
Повела куда-то прочь.
И трагическим оскалом
Месяц высветил опять
Частоколы чернотала
И серебряную прядь
Остывающего ветра
Над холодною рекой,
Где ветла качает веткой
Словно девушка рукой.
Месяц ножик перочинный
В небо звездное вонзил
И заплакал без причины
И протяжно заскулил.
С неба звездочка упала –
Капля крови в сто карат.
Разорвалось покрывало
Водолеев и Плеяд.
Подхватила злая вьюга
Звезды.
Надо уходить
Из очерченного круга.
Все равно тебе водить.
|
| |
|
|
166. Монолог Ворчуна
Я вижу, колет истина глаза,
Меня понять едва ли захотите,
А между тем, вы всё ещё летите…
Кондуктор, блин, нажми на тормоза!
Давно уже не Знайка здесь рулит,
А выскочка-самопровозглашенец.
Искатели на-попу-приключеньиц
Получат геморрой/радикулит.
А ведь могли послушать Ворчуна!
Я вас предупреждал еще вначале,
Но вы брезгливым шиканьем встречали
Мои слова. Кому теперь нужна
Святая правда? Истина опять
Без надобности в этом подлом мире,
Где дважды два давно уж не четыре,
А пятью пять – едва ли двадцать пять.
Разбил непониманья паралич
Моих друзей – безмозглых коротышек.
Кто о свободе знает лишь из книжек,
Тех точно не разбудит чести клич.
Парить в пространстве – избранным дано,
Но несть числа желающих нашару
Примазаться к летательному шару.
Теперь уже, конечно, все равно,
Поскольку приближается земля,
Падение, увы, неудержимо.
Нет слов, но остается пантомима.
Закрыть глаза и слушать ноту «(б)ля».
|
| |
|
|
167. горе - не беда
Любовь – не дружба, горе – не беда.
Я строю из катренов города,
Наматываю улочек колечки,
Но их смывает грязная вода.
Прокладываю строчек километры,
Ведущие отсюда – в никуда,
А между строчек спрятанное сердце
Не вытащить, как рыбку из пруда.
Вперед летит разбитая планета,
А ей навстречу – черная звезда.
|
| |
|
|
168. В тридесятом государстве
В тридесятом государстве
Удивительный народ:
Каждый день и каждый вечер
Каждый житель пиво пьет.
Пьют и в праздники, и в будни,
Пьют и для и вопреки,
Пьют и женщины, и дети,
Впрочем, чаще – мужики.
И особо уважаем
В государстве этом тот,
Кто друзей и кто соседей
Переест и перепьет.
На работе и на даче,
На скамейке во дворе,
В сквере, в бане, на поляне,
В январе и в сентябре.
Ну, а если отчего-то
В небо просится душа,
Мы из пива приготовим
Обалденного ерша.
Ёрш, конечно, не синица.
Только это не беда,
Потому что он любого
Окрыляет хоть куда.
И рождается в полете
Через тридевять земель
Ощущение свободы,
Неизвестное досель…
В тридесятом государстве
Удивительный народ.
Жаль, что внутренней свободы
Тут слегка не достает.
|
| |
|
|
169. Лечить печаль
Шоколадом лечить печаль
М.Цветаева
Шоколадом лечить печаль
Научила меня когда-то
Та, которую я встречал
Каждый вечер у автомата.
Чашкой кофе лечить рассвет
Научила меня другая,
Та, которую много лет
В своем сердце превозмогаю.
Сигаретой лечить сентябрь,
Кружкой пива лечить эпоху.
Доктор-время, ведь вы – лентяй,
Впрочем, это не так уж плохо.
Вот стихами лечить любовь –
Убедительно и красиво,
Жаль, что сердце стремится вновь
К обостреньям и рецидивам.
|
| |
|
|
170. Остров моей мечты
Меж зюйд-вестом и норд-остом
В неизведанных местах
расположен этот остров
В кипарисовых мечтах.
Если в сердце неполадки,
Все наладят айн момент
Сексуальные мулатки –
Постоянный контингент.
Ваши тайные стремленья
И нескромные мечты
Угадают без сомненья
Жрицы южной красоты.
Парадоксы и дилеммы
Им привычно разрешать
И сердечные проблемы
Перманентно разрушать…
Меж зюйд-вестом и норд-остом
Вал девятый прокатил,
Как бы мой любимый остров
Он совсем не проглотил.
|
| |
|
|
171. Ревность
Ревность-верность – анаграммы,
Черно-белый дуализм,
Радикальная программа
На оставшуюся жизнь.
Окончательный диагноз,
Удивительный расклад,
И неравенство, где разность
Больше суммы во сто крат.
Испытав однажды ревность,
Я любви теперь боюсь,
А ведь ревность – просто древность,
Ископаемый моллюск.
Это чувство – низшей пробы,
Откровенный беспредел,
Зря сыграть в любовь до гроба
Я однажды захотел.
Из игры не вышло прока,
Но осталась в сердце злость,
И пожизненного срока
Избежать не удалось.
Ревность – вредность. Неохотно
Я мотаю этот срок.
Вы не верьте, если кто-то
Скажет: ревность – не порок.
|
| |
|
|
172. Pussy Riot
Когда талант, увы, мизерен,
Не тратьте молодость зазря –
Ведь можно трахнуться в музее
И поорать у алтаря.
|
| |
|
|
173. Пифагоровы штаны
Нас опять предупреждает раз за разом Минобраз:
Вредоносней теоремы в целом свете не найти,
С ней сравниться могут только Pussy Riot и Собчак
Кама сутра, «Бэлмор кэнэл» и мультфильм «Ну, погоди!».
Вы, конечно, догадались – посвящается мой стих
Аморальнейшей по сути теореме о штанах,
Где одна гипотенуза оказалась на двоих.
Мы уверены, что это извращенье не для нас!
Ну и что с того, скажите, что штаны у них равны?
Разве равенство такое гарантирует закон?
Теорема Пифагора бесполезна для страны,
Вот дзюдо – другое дело, или даже бадминтон!
Так доколе Пифагоры будут мозги нам дурить?
Мучить маленьких детишек будут Ньютон и Виет?
О Фалесе вообще я не желаю говорить,
Скажем дружно: этим лицам в нашей жизни места нет!
|
| |
|
|
174. Как дождя брызги
"...Из забывших меня можно составить город" (И.Бродский)
Это город людей, для которых я был дорог,
Но желания нет затесаться туда в гости.
Там забвенья озноб, и летийской струи холод
Зачерпнув горстью,
Не хочу я бродить по осенним его скверам,
Утопая в листве, каватину дождя слышать.
О забывших меня свою песню споет север
Городским крышам.
Поневоле тоска открывает мои раны,
Я и сам позабыл тех, кто были со мной близки,
Это просто, как мир, и, конечно, не так странно,
Как дождя брызги.
|
| |
|
|
175. принц-полукровка
Вновь пришла … сами знаете кто,
И свои разбросала кристражи,
Но поставила клены на стражу,
Словно демонов в ярких пальто.
И, развесив на ветках плоды,
Скрыв румянами горечь рябины,
Одарила туманом долины
И прозрачностью толщу воды.
Да и я … сами знаете кем
Был по-своему щедро обласкан,
Заменив ненадежную сказку
Совокупностью личных проблем.
Остается смириться с судьбой
И отправиться в лес за грибами,
Сапогами листву разгребая,
И сентябрь уводя за собой
По тропе, где не раз довелось
Продираться сквозь частый кустарник…
Я иду, неприкаянный странник,
Полукровка со шрамом насквозь.
|
| |
|
|
176. Время раскрыть скобки
Время раскрыть скобки,
Время разбить склянки,
Если извлечь пробки,
Не избежать пьянки.
Надо найти корни
И сократить дроби,
Время пришло – вторник
В маленький лег гробик.
Полночь ползет к часу
Ночи встречать среду,
Склянки разбить – к счастью,
Водку мешать – вредно.
Тайны твоей кармы
Некогда мне слушать –
Если собрать камни,
Можно спасти душу.
Мир пустотой полон,
Мир простотой бредит,
Если сыграть в школу,
Можно совсем сбрендить.
И, не поняв сути,
Скорбный открыть ящик
Новых Пандор. Путь их
Нас за собой тащит…
Не избегут штопки
Флагов твоих тряпки.
Нужно раскрыть скобки,
Чтобы подбить бабки.
|
| |
|
|
177. Из жизни цифр
Начать с нуля, с пустой страницы,
Все фишки бросив на зеро,
За неимением синицы
Развеять по ветру зерно,
Найти слабейшее звено
И от души повеселиться,
Поскольку сломано оно
Давным-давно. Мелькают лица,
Кружит судьбы веретено,
Манифестации в столице,
А сердце горечью полно –
Своей свободой насладиться,
Похоже, нам не суждено.
Ползет в замедленном кино
Заезженная кобылица,
Сиречь московское метро –
Из прошлой жизни небылица,
А по ночам порою снится
Мне свыше данное перо
Весьма потрепанной Жар-птицы –
Мое извечное тавро,
Пожизненная единица!
|
| |
|
|
178. Из жизни цифр (один)
В этом небе один – не воин,
В этой теме один – беззвучен,
И октябрь, увы, не волен
Возвратить нам счастливый случай.
На прощанье лучом коснуться
Нас пытается наше лето,
Но такое вокруг паскудство,
Что не хочется петь об этом.
Я б уехал в иные страны,
Я б закрыл за собою дверцу,
Но росы голубые стразы,
Как игла ледяная в сердце.
Не отпустит и не растает,
Сколько ты не дыми травою,
За собой следы заметая.
В этом мире один – не воин.
|
| |
|
|
179. Остаться Галадриэлью
Кольцо Всевластья – особый случай,
Достойный может владеть им смело
В руках надежных оно получит
Возможность сделать благое дело.
Над Средиземьем сгущая тучи
К нам ночь с Востока крадется крысой
Кольцо Всевластья – особый случай,
Лишь ты им сможешь владеть без риска.
Порок лишится зловещей силы,
И справедливость восторжествует,
В эльфийских рощах земля остыла –
Открой им солнце, верни листву им!
Избавь равнины от серых орков,
От Сауронов и Саруманов,
Кольцо Всевластья твое, бесспорно –
Еще не поздно, уже не рано…
В зеркальной глади глаза погасли,
Благоухая осенней прелью
Леса стояли. Им было ясно –
Она осталась Галадриэлью…
|
| |
|
|
180. Из жизни цифр (два)
Сказала ты, что цифра два
Намного больше единицы,
Я знаю, это ерунда,
Но все ж пытаюсь примириться
С таким неравенством простым
И этой логикой неженской…
Привычку гладить против шерсти
Мы позабудем и простим,
Но арифметику подучим,
На черный день, на всякий случай.
Не будем попусту пенять,
Но будем помнить как приятно
Считать «туда, сюда, обратно»
И знак неравенства менять…
|
| |
|
|
181. секс-повстанцы
Когда, согласно календарю Майя,
Вечный мрак накроет нас с головою,
Ты тихо скажешь: Наверно, авария…
Прекрасный повод заняться любовью!
И пока МЧС разворачивает подразделения,
Восстанавливая несуществующие подстанции,
Я разожгу огонь вожделения.
Армией секс-повстанцев
Мы отодвинем границу ночи
На пару веков назад,
А устанем - будем решать задачи
Республиканских олимпиад.
|
| |
|
|
182. Из жизни цифр (три)
Вопреки известной догме не бывает третий лишним,
Это правило, наверно, сочинили впопыхах,
Темно-синим пастушонком к нам нисходит Russian Кришна
Аватарой бога Вишну, а, возможно, просто так.
Повторяя Харе Кришна, мы достигнем просветленья,
И от бога будет бонус нам 16000 жен,
Крепко-накрепко запомним это чудное мгновенье,
Но настанет пробужденье: Харе Кришна – чемпион.
Харе Рама Харе Рама Рама Рама Харе Харе
3-14-15-92 и 6 –
Что-то слышится родное в этой новой аватаре,
Шишел-мышел, третий вышел, это верно ты и есть.
Диалектика простая в треугольнике Бермудском,
Но ведь нет прочнее связи этих самых трех сторон.
Тема «тезис – антитезис – синтез» … сумрачно и жутко,
Что-то вроде дня рожденья накануне похорон.
Только мы с тобою знаем: третий лишним не бывает,
Нам прекрасное мгновенье не дано остановить –
Пони бегает по кругу, ветер в окнах завывает
И рождается из пены группа юных Афродит.
|
| |
|
|
183. Петля времен
Я попал в петлю времен,
Мне не вырваться из плена.
Осень – опытный гример –
Сымитировала смену
Чисел на календаре,
Ярких красок в ближней роще,
Луж холодных во дворе,
Журавлей прощальный росчерк.
Только это все обман –
Дней усталых вереница,
И пронзительный туман,
И кружащаяся птица.
Завтра будет как вчера,
Послезавтра – как сегодня,
Не закончится игра
Карнавалом новогодним.
Ярких масок чехарда
За собою не заманит,
Звезд осыплется слюда,
Солнце скроется в тумане.
Первородная тоска
Смоет жар холодных чисел,
И откроется оскал
То ли волчий, то ли лисий.
Я в маршрутку номер пять
Втиснусь как-нибудь с разбегу,
Запустить бы время вспять,
Чтоб ни холода, ни снега.
Хрен с ней, с долбаной петлей,
Лишь была бы не удавка.
Под железною пятой
Вянет скошенная травка…
|
| |
|
|
184. парадокс лжеца
Мысль изреченная есть ложь,
Сказал поэт и все запутал,
Теперь и вправду не поймешь,
Что произнес он в ту минуту.
Коль это истина, она
Себя же объявила ложью,
А если ложь, весьма несложно
Понять: в ней истина видна!
|
| |
|
|
185. Трудно быть (памяти Бориса Стругацкого)
Этот остров обитаем, артефактов ареал,
Каждый здесь приобретает эксклюзивный идеал
По рецепту от Руматы. Против серости и лжи
Есть мечи и автоматы, есть катаны и ножи.
Домарощинеров своры, стаи синих мертвяков –
Это общества опоры, говорю без дураков.
Здесь страдающему хренью поделом ударный труд –
Всех к Большому разрыхленью ровным строем приведут!
Чтобы что-нибудь построить без усилий и трудов
Выйдут новые герои обреченных городов.
Струны, стоны, стены, страны – все отправится на слом,
Но до Глиняной поляны мы когда-нибудь дойдем…
Там, где страсти раздирают души слабые людей,
Крылья к небу простирают стаи гадких лебедей.
И сверкает изумрудно голубая благодать.
Богом быть, конечно, трудно, но судьбу не поменять.
|
| |
|
|
186. учитель
Итак, объявлена война и никуда не деться.
В руках не мел, а карабин, и палец на курке.
И если пристально в глаза противнику вглядеться,
То виден страх в его зрачках и жилка на виске.
Смотреть в оптический прицел на мир весьма прикольно,
В моих словах рисовки нет, лишь легкий эпатаж,
Хоть точка зрения слегка при этом одноствольна,
Но субъективность – не порок, а высший пилотаж.
Когда невежество и лень послушно-агрессивны,
Когда извилины свои «не хотца» напрягать,
Я не советую вам ждать, в испуге рот разинув –
Полно в учебнике задач, и чистая тетрадь…
|
| |
|
|
187. ноябрьские ямбы
Ноябрь наяривает ямбы.
Дорог неровности убрав,
Зима колдобины и ямы
Упрячет в снежный свой рукав.
Укрыв подробности пейзажа
В предутренней туманной мгле,
И не подозревая даже,
Что где-то лето на Земле,
Она своей монаршей власти
Не хочет чувствовать предел…
Зиме раскрою душу настежь -
Я прежде так ее хотел!
Почти как женщину. Однако
Ушла счастливая пора,
Гляжу я в прошлое из мрака
И мановением пера
Пытаюсь юности виденья
Из плена времени извлечь.
Но дельта-тэ не пренебречь
Увы, ни за какие деньги…
Может, завтра мы с хореем
Сделать что-нибудь сумеем…
|
| |
|
|
188. снегопад 30.11.2012
Она пришла одна на всех –
Зима с приставкой мега-
И как-то сразу выпал снег –
Кошмарно много снега.
Все легковушки во дворе
Вдруг превратились в горки –
На радость местной детворе
Покрылись твердой коркой.
Вчера стоял Range Rover тут –
Его покрыла наледь,
А так как был он очень крут,
То все с него катались.
|
| |
|
|
189. Наш дом
Вот Джо, который построил дом,
В котором жили мы много лет.
Усы и трубка всегда при нем.
А как иначе, ведь он - портрет.
Об эту стенку мы бились лбом,
Пробили дырку, а дальше что?
Зимою стенка покрылась льдом –
Теперь мы дома сидим в пальто.
Мы пьем на кухне холодный чай,
Во всей квартире огонь погас,
И, не подвластен чужим речам,
Течет из крана угарный газ.
Течет по жилам тяжелый рок -
Весны неистовая капель,
И, как невыученный урок,
Соседи справа включили дрель.
Мы верим в лучшее, мы чисты,
Опять мечтаем исправить мир.
Но на могилах взойдут кресты,
Поскольку снова одержит Пирр
Свою победу. За разом раз,
Мы побеждаем, чтоб потерять,
Наверно, Черчилль устроил сглаз,
А может, даже япона мать.
Потерям горестным несть числа,
Но нам привычен подобный счет.
К примеру, женщина – без весла,
Наверно, весла наперечет.
Сегодня строим мы новый дом,
Но генподрядчик, похоже, плут,
И дело двигается с трудом –
Ко всем собакам подобный труд.
Квартиру будем свою латать,
Подставим тазик под потолок,
А вдруг поможет япона мать?
А может, свалим на Потомак…
|
| |
|
|
190. школа
Школа стала анти-брендом –
Гай Германика, виват!
Знать, во всех российских бедах
Лишь учитель виноват.
Он не сеет и не пашет,
Липнет мел к его рукам,
Учит он детишек наших,
А чему – не знает сам.
Как Бернстайн и Тосканини
Он с указочкой в руке
Нас проводит по стремнине
Через ГИА до ЕГЭ.
Эту аббревиатуру
Невозможно не понять.
Кто сказал, что школа – дура,
Школа – сука – наша мать….
Впрочем, есть другое мненье:
Ты – не дура и не друг,
А всего лишь учрежденье
Оказанья обр. услуг…
Школа стала бранным словом.
Одного мне не понять:
Кто отдаст команду снова
Все с начала начинать?
|
| |
|
|
191. Прощание со школой
Прогуляюсь школьным коридором.
Загляну в пустынный кабинет,
Там, возможно, встречу Пифагора,
Будут с ним Кардано и Виет.
Я в буфете с Бойлем-Мариоттом
Выпью напоследок сладкий чай,
«Гей-Люссак давненько не был что-то» -
Шарль обронит как бы невзначай.
Скажет Пушкин «Буря небо кроет»,
Блок добавит «Воздух дик и глух»,
Времени не нашего героем
Обернется жареный петух.
Дунет, плюнет, клюнет не по-детски
Генной инженерии продукт,
Каркнет: «на пространстве постсоветском
Новые коллизии грядут!»
Клон овечки жалобно проблеет,
Магеллан кругами поплывет,
И откроет Дмитрий Менделеев
Беспредельный углеводород…
|
| |
|
|
192. Успешность
Успевшие и не успевшие
Понять, что прошлое ушло,
Вы так хотите стать успешными,
Что это даже не смешно.
И в соответствии с критерием,
Где суть не в цели, а в цене,
Судьба является ритейлером
И маркетологом ко мне.
И что-то шепчет мне настойчиво,
Улыбкой сладкою влечет,
Блестят глаза ее восточные,
Речь обольстительно течет.
Напрасно я пытаюсь выбраться
Из плена этих цепких слов,
Увы, из строя мне не выбиться
В ниспровергатели основ.
И, примиряясь с неизбежностью,
В каком-то странном полусне
Я заявляю, что, конечно же,
Сегодня истина – в цене.
|
| |
[найти на сайте] [список авторов] |
