silvester
|
|
1. ГОСТИНИЦА ДУШИ
В гостинице души настала осень.
Невзрачно, серо, зябко на дворе.
Ключей от номеров никто не просит.
Знать, не сезон отелям в ноябре.
Засыпаны любовные скамейки
Цвет потерявшей прелою листвой.
И дождь водой холодной, как из лейки,
Смывает память лета с мостовой.
А было ведь немыслимое лето
С романтикой свиданий по ночам.
Но словно дымка растворилось где-то,
Растратилось легко по мелочам.
Отель пустует. Без любви тоскливо.
Весёлый смех почти что позабыт.
И чувства спят и стонут сиротливо,
Полёт сменив на неприглядный быт.
Насущные нелёгкие заботы,
Дни, вечера и снова, снова сны.
В душе идут ремонтные работы
В преддверье туристической весны…
|
| |
|
|
2. ПАРАФРАЗ
В жизни без худа добра тоже нет.
Редко за спрос получают в портрет.
Мертвый повторно уже не помрет
Око лихое и чад не проймет.
Овощу каждому выделен срок.
Множество ртов не закроет платок.
Тюрем и сум не избавит зарок.
Личный сверчку уготован шесток.
Дружба обжоре с голодным не светит.
Лишним всегда называется третий.
Сани готовятся загодя – летом.
Тщетно делить пару: муха – котлета.
Сук под собой не пили – упадешь.
Знай, от судьбы далеко не уйдешь.
Прямо в колодец плевать ни к чему -
Пить ведь придется потом самому.
Зеркало, словом плохим не брани
Если кривую увидел в нем рожу.
Взялся за гуж, так не ной, не стони.
Горю слезами уже не поможешь.
Знай седина в бороде – не добро,
Бес может стукнуть копытом в ребро.
Ведра пустые опять не к добру,
Если их баба несет по утру.
Корм не в коня, коль обжорлив и худ.
Рыбу тащить из пруда – тоже труд.
И за семь бед однозначен ответ.
Неучей тьма, хоть учение – свет.
Мира желаешь, - готовься к войне.
Верь, скупердяи платят вдвойне.
Сдохнет худой - похудеет толстяк.
Знать не обязан законы дурак.
Гусь со свиньей далеко не друзья.
Даже из грязи выходят в князья.
Плешь от затылка – признак разврата.
Радуйся жизни, тому, чем богатый.
|
| |
|
|
3. ЗАБАВНЫЙ ХРУСТ
Загорались за горами
Горемыки-города.
Вырубалась топорами
Слов банальных ерунда.
Вероятно, верил ветер
В верноподданность ветрил.
Карий глаз в окне кареты
Укоризненно хитрил.
Проходили проходимцы
Лабиринтами ларьков.
Изымали с них мздоимцы
Мзду пыльцою мотыльков.
Покрывались терракотой
Тонкие тела теней.
Вождь из племени дакота
Племя сдал за сто гиней.
Великан-палач у ложа.
Слышится суставов хруст.
Глядя в скорченные рожи,
Забавляется Прокруст…
|
| |
|
|
4. ПОРТРЕТ НА ФОНЕ ЛИСТОПАДА
Художник осень рисовал,
А в центре листопада Вас.
Лица знакомого овал,
Морщинки возле милых глаз...
В плаще и бежевом кашне -
Скупой ноябрьский наряд.
Штрих за штрихом... Всего важней,
Зовущий в душу теплый взгляд,
Неповторимые уста,
Разлет бровей, румянец щек.
Тут цвет опавшего листа
Палитру подобрать помог.
Художник осень рисовал:
Березы, липы, старый клен...
Он что-то тихо напевал.
Наверное, он был влюблен.
|
| |
|
|
5. ПИСЬМО
Мой домик смотрит окнами в весну,
На пышно-белый яблоневый цвет.
На ручеек, впадающий в Десну,
Журчащий звонко, словно флажолет.
В саду недавно расцвела сирень,
Нежнейший источая аромат,
И птицы распевают целый день,
Особенно красиво под закат.
Билет на скорый поезд закажи.
Тебе я буду несказанно рад.
Приехать на денек не откажи,
В уютный домик и нескучный сад.
Продолжим незаконченный роман,
Нарушивший когда-то наш покой.
Тут на рассвете стелется туман
Волшебный над неспешною рекой.
Мы в вальсе сумасшедшем закружим,
Тумана разгоняя пелену.
Я жду, и буду ждать, пока я жив,
По-прежнему тебя, тебя одну...
|
| |
|
|
6. Я НЕ ВОЗДВИГНУ...
Перед собой есть повод скинуть шляпу.
Ведь это ж надо, насчитал полвека.
За это время стал два раза папой.
И только раз приличным человеком.
Хвалить себя – пустое ремесло.
Но и ругать, наверно, не пристало.
Самодовольство - есть удел ослов,
А самоедством сыт я до отвала.
Куда теперь? Что в жизни ожидать?
Ведь я привык всегда стремиться к цели.
Миллионером не удастся стать,
По крайней мере, до конца апреля.
Небезопасно, кто «не от сохи»,
В ряду калашном с вдохновенным рылом.
Судьба приказ дала: «Пиши стихи!»,
Я попытался, но, не тут-то было.
Ломаю ритм и путаю размер:
Анапест, ямб, хорей и амфибрахий.
Строчу стишки, как юный пионер,
А без стихов, дорога мне в монахи.
Мне Блоком, Северянином не стать.
Ни Бальмонтом не быть, ни Сашей Чёрным.
Но продолжаю я стихи писать
Настойчиво, отчаянно, упорно.
Я не воздвигну памятник, увы.
К нему тропе не нужно зарастать.
Мои стихи - не повод для молвы.
И на признанье, право, наплевать…
|
| |
|
|
7. СНЕГИРИ
Говори обо мне, говори.
Подари мне себя, подари.
Спят на ветках рябин снегири,
И не спят сторожа-фонари.
Посмотри на меня, посмотри,
Капли слёз на щеках разотри.
Пять минут, нет, теперь уже три,
До сулящей разлуку зари.
Повтори мне слова, повтори,
Что в ночи говорил, повтори.
Не спеши уходить, покури.
Как тебя удержать у двери?
На камине свеча догорит,
И погаснут вот-вот фонари.
Утро вспыхнет на стеклах витрин,
И споют на заре снегири…
|
| |
|
|
8. ДВОЕ
В длиннополом пальто из когда-то добротного драпа,
Седовласый старик шерудит палкой в мусорном баке.
Рядом крутится пёсик, хромая на заднюю лапу.
На хозяина смотрит, в надежде на ужин собака.
Звон стеклянных бутылок в матерчатой старенькой сумке,
Со щенячьих времён веселит и вселяет надежду -
День рабочий закончится скоро, и белую булку
Даст усталый хозяин, снимая в прихожей одежду.
Он опять будет пить, сильно морщась, какую-то воду,
Нюхать корочку хлеба, и долго смотреть на собаку.
И, не тронув еду, побредёт он, шатаясь к комоду.
И достанет альбом, над которым начнёт тихо плакать.
За окном дождь ночной, неуёмный стучит по асфальту.
Спят старик и собака, привычно, на старом диване.
Ветер стонет сквозь щели, как будто играет на альте.
Ночь без снов пролетит, снова хмурое утро настанет…
|
| |
|
|
9. ЛУЖА
Разлилась дождевая лужа
Словно море среди двора.
Ветер с лужею крепко дружит
И окрестная детвора.
По утрам дворник лужу ругает,
И грозит ей метлою страшной.
Лужу это конечно пугает -
Родилась она не отважной.
Видит лужа людские лица.
Много лиц веселых и скучных.
Пролетают над лужей птицы,
Проплывают над нею тучи.
Но живется не сладко луже,
Знать судьба у нее такая.
В лед ее превращает стужа,
А в жару она высыхает...
|
| |
|
|
10. МИР С НАЗВАНИЕМ «МЫ»
Вот еще один год попрощался со мной.
Время мчится вперед с быстротой озорной.
Не угнаться за ним, мне видать никогда.
И от прыти былой не осталось следа.
Не пришлось отыскать золотого руна,
На плоту неудач не доплыв до колхид.
Наказанье принять предлагает вина
За осадок в душе из никчемных обид.
Белокаменный храм на зыбучих песках
Миражом оказался средь прочих руин.
И легла сединой тень мечты на висках.
С пустотою остался один на один.
Заплутала среди недосказанных слов,
Опрометчиво выйдя из дома, любовь.
Безотрадно звучит хор тоски о былом.
«Поделом» - ухмыляется грусть – «Поделом».
Сжатым сердцем на радость наложен запрет.
И предательский страх, будто выхода нет.
В глубине подсознанья, с пометкою «best»,
Фолиант разверну, и прочту: «Выход есть!»
Я на карте души отыщу острова,
Где шторма улеглись, и надежда жива,
Где среди монументов причудливых скал
Попаду в бухту грез, что так тщетно искал.
Обустрою бунгало из памятных дней.
У подножья скалы веры в мир красоты.
И над крышей зажгу сотни тысяч огней
И посею любви возле входа цветы.
Предназначен тебе этот берег и дом,
Эта неба лазурь, этот ласковый бриз.
Я надеждой живу, и молю об одном:
«В мир с названием «Мы», дорогая, вернись!»
|
| |
|
|
11. Лето на двоих
Июльский зной. Тенистая дубрава.
В тиши лишь отдаленный дятла стук.
Опушка леса, девственные травы.
Они вдвоем. И не души вокруг.
И жадных губ манящая отрава,
Скольжения преступно нежных рук…
Июльский зной. Тенистая дубрава.
В тиши лишь отдаленный дятла стук.
|
| |
|
|
12. ПРИНЦЕССА УТРА
Под покрывалом вылинявшей ночи,
Совсем одна, без свиты и шута.
Принцесса Утра сочиняет строчки,
Где в каждом слове утра красота.
Мы не узнаем, где свершилось это.
Мадрид? Париж? Туманный Альбион?
Пришла любовь, нечаянно, с рассветом,
В пустой души помпезный бастион.
Она пришла, открыто, без опаски,
Так, словно бы в давно знакомый дом.
И расписала стены яркой краской,
И любовалась творческим трудом.
Рассветный луч неповторимой ласки
Светить в окно был несказанно рад.
Со всех концов съезжались в Утро маски
На озорной, веселый маскарад.
Под звуки искрометной тарантеллы,
Фонтаны брызг шампанского вина,
Встречай гостей, принцесса в платье белом,
Ведь ты не можешь долго быть одна...
|
| |
|
|
13. КНИГА ЛЕТА
КНИГА ЛЕТА
Мне попалась в руки книга Лета -
На обложке - птицы и цветы.
Оды, гимны и венки сонетов,
В ней, неповторимой красоты.
Фолиант прочитан был до корки,
В девственности бархатных ночей.
Фета, Мережковского и Лорки,
С этих пор, я - верный книгочей.
Заглянул Июнь ко мне недавно
С ящиком клубники и вином.
Посидели, поболтали славно,
Стол поставив прямо под окном.
Предложил он стать поэтом Лета:
«Ты свободен, нынче, ты ничей?»
Я всю ночь раздумывал об этом,
Не сомкнув восторженных очей.
Облака плывущие в индиго -
Небо демонстрирует кино.
Лета незаконченную книгу
Дописать задание дано.
Дождик льёт брильянтовые струи
Сквозь полоски солнечных лучей,
Каплями травинки лакируя,
Наполняя силою ручей…
|
| |
|
|
14. Глядя в огонь
Ожидая меня, в тихом кресле уснёшь у камина,
Угольки потемнеют, храня отголоски тепла.
Я колени прикрою твои меховым палантином,
И огонь разожгу. От былого в камине - зола.
В полутьме ты похожа на фею в излюбленной сказке -
Чуть заметный румянец и ямки на нежных щеках.
Завывающий ветер, сгущающий осени краски,
Широко распахнёт не закрытую дверь впопыхах.
Я закрою её, и плотнее гардинами - окна.
Ты проснёшься, протянешь с невинной улыбкой ладонь.
Под знакомый мотив утомлённого ветра, дремотный,
Снова сладко уснёшь, в полыхающий глядя огонь…
|
| |
|
|
15. Невеста Лето
Лето, как земля обетованная,
Манит лаской лето, как магнит -
Молодая женщина желанная,
С алою стыдливостью ланит.
Девушка несовершеннолетняя,
Небом приглашённая к венцу.
Зори, ночи совершенно летние -
Лету молодому всё к лицу -
Зелень изумрудная и чистая,
Сладость земляничная полян,
Солнце золотистое лучистое,
Утро в дугах радужных гирлянд...
Спелые плоды даёт в приданное,
За невестой Матушка-Земля.
В пленниках прелестного создания:
Перелески, степи и поля...
|
| |
|
|
16. Апатия
Завитки сигаретного дыма
Улетают в окно, не спеша.
Непонятно и необъяснимо,
Как-то вдруг, приумолкла душа,
Восторгаться мгновеньем привыкнув,
Впечатленья свои рифмовать -
Неожиданно сжалась и сникла,
Оттолкнув со стихами тетрадь.
Подобралась апатия сзади,
На внезапный надеясь испуг.
Откровения в общей тетради
Оказались никчемными вдруг.
И, привыкшее к жизни в уюте,
Вдохновенье куда-то ушло.
Мысли сникли в отсутствие сути,
И сломалось перо, как назло.
|
| |
|
|
17. ПЛОЩАДЬ
Сны тоже бывают у старых ночных площадей,
В них грезятся радуги после рассветных дождей...
Спит площадь украдкой. Мешают ей толпы людей,
Безудержный грохот колёс и копыт лошадей.
Брусчатка устала терпеть ежедневную боль -
Палящее солнце всё лето, зимой - лёд и соль...
Такая за что уготована площади роль?
Неужто навеки ниспослана эта юдоль?
А помнится, счастлива очень была в старину -
У детского смеха и песен в желанном плену
Она пребывала, встречала с восторгом весну.
И с верою в завтра всегда отходила ко сну.
В торговых рядах продавались салат и морковь,
Инжир, апельсины, гранаты - алее, чем кровь.
Она понимала значение слова любовь.
Та радость уже никогда не вернётся к ней вновь.
Но площадь не может сказать, как же ей тяжело.
Она от рожденья нема. И опять, как назло,
Ужасная стужа, и с вечера сильно мело.
И снится ей дождик июньский, дарящий тепло...
|
| |
|
|
18. Заливные небеса
Лёгкими оттенками лазури
Дышат заливные небеса.
Отгремели грозовые бури
Углубились в сон на полчаса.
Голограмма неба безупречна,
Днём и в утихающей ночи.
Вечно голубому в вечно вечном
Приглушённым голосом молчи...
|
| |
|
|
19. Утро мудренее
Неслучайно, совсем неслучайно
Память трепетно, свято хранит
Из былого хрустальные тайны,
Файлы ссылок на лучшие дни.
Что лежало под грифом «секретно»
В глубине океана души,
Я в тетрадке потрёпанной, в клетку,
Стихотворно оформить решил.
Вдохновенно, легко и проворно,
Заскользил по листу карандаш.
Влёк азарт, словно в доме игорном,
Резвость строчек вводила в кураж.
Ровно в полночь кафе закрывалось.
Расплатился, накинул пальто...
Утром стих свой прочёл, оказалось:
Всё не то, всё не то, всё не то…
|
| |
|
|
20. Раствориться в ночи
Испугавшись слегка света буйной рекламы,
Раствориться в ночи под клаксоны машин.
У беспечных небес одолжить амальгамы,
А у шёлковой тьмы попросить крепдешин.
Обмотаться парчою проспектов и улиц,
И на ноги надеть тапки тихих дворов.
Воздух свеж послевкусием Кинзмараули,
Привлекательна даль шитых златом миров....
|
| |
|
|
21. Утро над Припятью
"Не зарастет на сердце рана,
Прольется чистыми слезами,
Не зарастет на сердце рана -
Прольется пламенной смолой."
(А. Кочетков)
Плакали: сердце, с душой удручённой, в обнимку.
Скорбь их слезами ладони судьбы орошала.
Трое склонились над маленькой девочки снимком,
Что улыбалась так, будто бы всех вопрошала,
О предстоящем большом, как Вселенная, счастье.
Светлом, как утренний сон, и, конечно же, вечном.
Луг над рекою и девочка в розовом платье.
Мяч, красный бант в волосах - весела и беспечна.
Разве могла она знать, и поверить в то, чтобы
Горе могло в её жизни однажды случиться,
Что страшным словом, звучащим зловеще - «Чернобыль»,
В двери их дома беда поутру постучится.
В то, что прольётся на город негаданный дождик,
С громом, - в апреле, такое явление странно.
В то, что на детской душе, и на бархатной коже
Боль приживётся надолго немыслимой раной.
Что предстоит бесконечная цепь операций,
Месяцы, как в полусне, по больничным палатам.
Ей не хотелось уже с обезьянкой играться,
Что подарил добрый дяденька в белом халате...
Девочка, мяч, красный бант, луг, река с камышами -
Раннее утро. Заря занималась над миром.
Плакали сердце с душой, им судьба не мешала.
Звон тишины в опустевшей навеки квартире...
|
| |
|
|
22. АБСТРАКЦИЯ
Особый шарм - в недорисованном,
Как в недоеденном гусе.
В нём недосказанность впрессована
Цветком на взлётной полосе.
Стучит штрихованное шёпотом
По серой в яблоках земле,
Тяжёлым муравьиным топотом,
Чуть слышным на Па-де-Кале.
Сквозь парафиновую восковость,
Несложно высмотреть портрет.
На человеческую босховость
Лёг инквизиторский запрет.
Эскизность - не черта характера.
Абстрактность - пристальность души -
Совокупление пост-фактумов,
С перекуреньем анаши...
|
| |
|
|
23. Неделя "вне игры"
Всего неделю вне игры – в офсайде,
В глушь, в беспробудную дыру.
Семь дней без словоблудных сайтов
В портале солнечном “derevnya.ru”.
В меню: огурчик с молодой картошкой,
Смородина, малина с молоком.
Семь вечеров с трёхрядною гармошкой
И ностальгией на “priroda.com”.
Велосипедом – часик до райцентра.
Базарчик. Всякой всячиною торг.
Торгуюсь рьяно за пять-шесть процентов,
Из интереса, на “zabava.org”.
Сложился, глянь-ка, сам собой сонет.
Пора домой, на “vdokhnovenye.net”…
|
| |
|
|
24. Десять строф
Просыпаться хочу с рассветом,
Улыбаясь, запомнив сны.
Быть готовым всегда к ответу,
И не знать за собой вины.
Быть настолько хочу богатым,
Чтоб достаток не тяготил.
Жизнь – не мёд у крутых магнатов
И финансовых воротил.
Я хочу быть всегда спокойным,
Рассудительным быть всегда.
Ни зимою, ни летом знойным,
Не хворать почти никогда.
Снять замки на двери в квартиру,
Не боясь, что проникнет вор.
Я мечтаю последний в мире
Развалить в пух и прах забор.
Чтобы сын мой здоровым вырос,
Стал счастливым и жил в любви.
И исчез смертоносный вирус
Навсегда из людской крови.
Чтобы не повторялись войны,
Нагасаки и Хиросима.
Люди лучшей судьбы достойны,
И обязаны жить красиво.
Чтобы мудрость, порвав оковы,
Расходилась из уст в уста.
И, когда-нибудь, людям снова
Привелось увидать Христа.
Получить от него прощенье,
За деяния и грехи,
Чтобы вновь о любви священной
На Земле слагали стихи.
Чувствам полную дать бы волю,
Перед ними давно в долгу.
И исполнить хоть малую долю.
Из того, что хочу и могу.
Десять строф на листке бумажном,
Написал о том, что хочу.
Кто-то, сморщившись, скажет: «Лажа».
Я на критику промолчу…
|
| |
|
|
25. Ещё не вечер
Чередованье дня и ночи
Уносит жизнь в тартарары.
Но хочешь ты, или не хочешь -
Такие правила игры.
Чередованье сновидений
И в них сомнительных причуд.
Искание во снах знамений,
Воистину – мартышкин труд.
Чередованье настроений:
От вдохновенья до тоски.
И строки из стихотворений
Буравят белые виски.
Очередной нескладный опус
Скупым отчаяньем рождён.
В поэты не получен пропуск.
Ещё не вечер. Подождём…
|
| |
|
|
26. Настойчивые грёзы
Почти остыл камин.
Сова в лесу кричала.
Горбатых мыслей спин
Душа не замечала.
И лезли напролом,
Скуля от нетерпенья,
Раздумья о былом,
О будущем знаменья.
Удушливой волной
Нахлынули вдруг слёзы.
Полны тобой одной
Настойчивые грёзы…
|
| |
|
|
27. В тиши покоя в небе звёздном
Покоя звезды не нарушат
В холодной вечности тиши.
И бродят пламенные души
Ладонь в ладонь, как малыши...
|
| |
|
|
28. БОЛЬНАЯ ПЕЧАЛЬ
Влачит изнурённое тельце
В душе, по привычке, печаль,
С глазами шального пришельца.
Её даже чуточку жаль.
Недавно она словно пава,
Во всю флиртовала со мной.
Была она буйного нрава,
И вот, оказалась больной.
Согрею ей чаю с малиной.
Поспит, - хворь уйдёт без следа.
Пусть выйдет бедняжка из сплина.
Печаль ведь - совсем не беда.
Мы с ней вечера коротали,
Заслушивались тишиной.
Печаль, мне казалось – из стали,
Была в моей жизни хмельной.
Мне слабость её непривычна.
Мне радостей не с чем сравнить,
Пусть даже они фееричны.
Романтики порвана нить.
Так вот, почему нет покоя –
Нарушен душевный баланс.
Боролся с тоскою на кой я,
На счастья надеялся шанс.
А счастье-то было под боком,
А счастье-то было во мне.
Его не заметил истока,
Хотя бредил им, как во сне.
Живут в паритете пусть чувства:
Задумчивость, радость и грусть.
Бесценны они, как искусство.
Без них мир души сер и пуст…
|
| |
|
|
29. Я ёжика леплю
На ёжике иголочки -
Причёска - хоть куда!
Он так похож на ёлочку.
На Новый год, когда...
Люблю колючих ёжиков
В ладошках подержать.
Эй! Ну, куда ты, что же ты,
Тебе не убежать.
Возьму тебя я нА руки,
И отнесу домой.
"Ты будешь мне подарочком
И летом и зимой.
Налью тебе я в блюдечко
Парного молока.
А после вместе будем мы
Валять тут дурака.
Я нА пол опущу тебя
Свернёшься ты клубком.
А я скажу: "Ку-ку", "Бя-бя",
И подтолкну легко.
Ты под диван закатишься,
Тебя достану я.
Запачкаю я платьице...
Ой, мамочка моя!
"На ёжике иголочки" -
Вновь песенку пою.
Из пластилина с полочки
Я ёжика леплю...
|
| |
|
|
30. БЫЛИ И НЕБЫЛИ
Глупо рыдать над разбитыми блюдцами,
Если любовь с перебитыми крыльями.
Сил не нашли, уходя, обернуться мы, -
Перемешались все небыли с былями,
Неугомонная грусть понедельников,
С музыкой наших цветных воскресений.
В этой растрате мы оба - подельники,
Без вариантов на самоспасенье.
Как бы к прологу, в начало вернуться нам?
Снова срастись половинками хлеба бы,
Чтобы на счастье побитыми блюдцами,
Были, опять отделились от небылей…
|
| |
|
|
31. ПОЛДЕНЬ
Кто-то играет на виолончели,
Но беспрестанно фальшивя все «ре».
Мерно скрипят пожилые качели.
В старом, обветренном, тихом дворе.
Август. Воскресная ждёт беззаботность.
Солнце висит над усталостью крыш.
Можно забыть, хоть на день, о работе.
Полдень. Двенадцать. Ты все еще спишь.
Запах духов, полированный столик,
Утренний кофе, к полудню остывший.
«Нет, я не сплю. Ой! А времени сколько?» -
Отклик на голос, тебя разбудивший.
Я умолкаю. Оставлю в покое,
Сон твой. Присяду тут с краю постели.
Нарисовал бы портретик с любовью
«Спящая ты», жалко - нету пастели.
Запоминаю лицо на подушке:
Правильный милый, чуть вздёрнутый нос,
Хвалятся гордо серёжками ушки,
Глядя заманчиво из-под волос.
Кожа лица цвета сливочной пенки,
Сонный румянец на бархате щек.
Мягко коснулся губами коленки,
Нежно настолько, насколько я мог.
Сон твой, по-прежнему, был безмятежен.
Мерно стучали стенные часы
Мой поцелуй. Он был трепетно-нежен,
Были недаром побриты усы.
С пальцев руки, осторожно, к запястью,…
Вверх по плечу, к ослепительной шее …
«Я проспала?» - «Да. Вставай же скорее» -
«Кофе готов?» - «Он остыл, моё счастье».
Ты протянула, по-детски, мне руки.
И, улыбаясь, прижалась к груди.
Поцеловала, как после разлуки.
Я обезумел…- «Проснусь, погоди».
Дальше возможны одни многоточья.
Словно в тумане минуты летели.
Счастлив! Любим! И ещё помню, точно:
Полдень. Скрипят пожилые качели…
|
| |
|
|
32. Ода июлю
Оду пропел июлю -
Радость ему доставил.
Пчёлы в июле в ульях
Мёд золотистый плавят.
Зори пьют залпом росы,
Полдень жарой известен,
Ноги с тропинкой босы,
Птицам не спеть всех песен...
|
| |
|
|
33. Под пологом забытых истин
Под пологом забытых истин
Лежала тщетная надежда.
В альков летели клёна листья
И осень плакала, как прежде...
|
| |
|
|
34. При свечах
дрожат в зеркальном отраженье
свеч угасающих огни
там лабиринт воображенья,
там тень у тени спит в тени...
|
| |
|
|
35. Миражи
Хранит луна обет молчанья
В невоплотимом мираже.
И сны, по-прежнему, печальны -
В них девы в полном неглиже...
|
| |
|
|
36. Лето останется в снах
Листья насыпал на лестницу
Старый развесистый клён.
Ветер разнёс околесицу
По закоулкам времён.
Чопорно старыми парками
Ходит цветной листопад.
Где все Лауры с Петрарками?
Где тот пленительный сад?
Лето - совсем не утопия.
Лето останется в снах.
Скоро почтенной Европою
Вновь завладеет Весна...
|
| |
|
|
37. ПРЕДРАССВЕТНЫЙ СОН
За молитвою вслед отворился железный засов.
Дверь открылась в знакомый до боли, восторженный мир.
С гор текли ручейки, разбиваясь на сто голосов,
Голоса наполняли собою прозрачный эфир.
На гранитной плите там покоились чаши весов,
Фолиант, безнадёжно зачитанный кем-то до дыр,
И струился песок золотой из песочных часов,
Рядом старец стоял с бородою, одетый в подир...
Он стоял неподвижно, глаза устремив в небеса,
Опираясь на посох, и что-то неслышно шепча.
Вдалеке за холмом синевою темнели леса,
Рядом юная лань наклонилась над влагой ручья…
Шаг боялся ступить я в проём отворённой двери,
Опасаясь нарушить божественный этот покой.
Но, минуту спустя, я чудесную дверь притворил,
Только мне показалось, что старец махнул мне рукой…
Это было не явью - случайно запомненным сном,
Непонятным и светлым, как небо, как песнь соловьёв.
Звонко пела душа предрассветной заре за окном,
Повторяя молитвы приснившихся горных ручьёв…
|
| |
|
|
38. Ладненько
Осень. Сентябрь. И девочки с бантами.
Дышит прохладою небо лазурное.
Доброго утра веселье белькантное.
Воспоминания колоратурные.
Память надёжна. Ничто не потеряно.
В папки простые с завязками сложено.
Тикают ходики томно, размеренно.
Полный порядок, всё так, как положено.
Время привычно в горниле истории,
Перегорает бездымно, как порох.
Ворох событий, открытий, риторик,
Басен, побасенок, всячины ворох.
Ваза китайская с многодраконами.
Та же картина над старым роялем.
И не звенит неваляшка поклонами,
Лишь потому, что никто не валяет...
Снова сентябрь. Лет сорок украдено
Вором с коротким названием жизнь.
Завтра пикник со товарищи, ладненько,
Мы ещё глянем в небесную высь.
|
| |
|
|
39. В ТАВЕРНЕ ПОРТ-О-ПРЕНСА
Бриг «Санта-Фе» шёл в бухту Порт-о-Пренса,
Флаг чёрный опустив с флагштока.
В карманах у пиратов нет ни пенса,
А из еды – горох и маниока.
Пираты - больше года без добычи,
Достало море, штормы до печёнок.
Бросали взгляды друг на друга бычьи,
Последний рома выпит был бочонок.
Пора запас пополнить провианта, -
Без женской ласки год, теперь без рома.
Удачи джентльменам брига «Санта»,
Акулой на душе - тоска по дому.
Три тысячи чертей, как всем им скверно.
Фортуна отвернулась, как ни странно.
Причалили… В портовую таверну,
Рванули без команды капитана.
Невдалеке был слышен шум прибоя.
Левее спало поле под люцерной.
Ничто не предвещало мордобоя,
Когда гурьбой вошли они в таверну.
Ударил в ноздри дух продажных девок
Плохого сыра, затхлости и прели.
Звучали андалузские напевы
Под аромат хмельной густого эля.
Заказ был крут: четыре поросёнка,
По пинте эля, шесть бутылок рома.
На подиуме - юная девчонка
И гитарист по имени Джакомо.
Их окружили «бабочки ночные»,
Развязно лезли прямо на колени,
Словечки, сыпля пьяно-озорные,
Не зная, что у мальчиков ни пенни.
Под утро, нагулявшись и напившись,
Пираты приготовились на выход.
И, чтобы отвалить не расплатившись.
Гурьбою к двери пошагали тихо.
Посыпались проклятья и вопросы,
Хозяина таверны с красным носом -
Кричал противным голосом гундосым:
«А деньги где, облезлые барбосы?
Орал хозяин: "Сто чертей вам в глотку!
Платите тотчас, пьяные макаки!
Вы задолжали мне гиней две сотки…"
В таверне смрадной стало пахнуть дракой.
Достав из-под стола два пистолета,
Пальнул бармен прицельно в капитана.
Пираты - за стволы, ножи, кастеты -
В обидчика палили беспрестанно.
Успев укрыться за мешок с морковью,
Старик дрожал, как лист лесной осины.
Шатался капитан, рыгая кровью.
И рухнул на пол, словно подкосили.
Закончились заряды в пистолетах,
Ввязались в схватку пьяные французы.
Но вскоре, тоже пули в их мушкетах
Иссякли, напрочь - в ход пошли арбузы.
Тут, кто-то крикнул: «Абордаж, пираты!»
И завязалась схватка в рукопашной.
Дрались с азартом, слышались проклятья.
Бой продолжался долго, зло и страшно.
Фингалы, раны, челюсти навылет,
Разбита мебель маленькой таверны.
Когда немного страсти поостыли,
Десяток мертвецов лежал наверно.
На море штиль. Кричали громко чайки.
Рассвет чуть брезжил. Утро было странным.
Шли из таверны в пепельной печали.
Пираты на причал... Без капитана…
|
| |
|
|
40. АУТОДАФЕ
Последний стон,
Последний взгляд.
Жестокий начался обряд.
Гудит, беснуется огонь.
Одежда, волосы горят.
К груди прижат из веток крест.
Толпа, что согнана окрест,
На землю пала.
И хлынул дождь и грянул гром,
Разверзлось небо над костром.
И было видно было, как над ним
Душа летала.
|
| |
|
|
41. БЛЮЗ КЛЕНОВЫХ ЛИСТЬЕВ
Дождливое утро. Разгар листопада.
Асфальт застлан павшей листвой.
Машинам друг дружку обрызгать отрадно
Холодной водой дождевой.
Прохожие лица под зонтики прячут.
Им дождик добавил хлопот.
Они через лужи оленями скачут,
А я, их форсирую вброд.
Мне сладостно-грустно с утра, почему-то,
И слышится медленный блюз.
Смывает дождём дум навязчивых смуту,
И вымокнуть я не боюсь.
Кленовые листья налипли на крыши
Блестящих от влаги авто.
Никто моей осени блюза не слышит.
Грустить не мешает никто.
|
| |
|
|
42. БУРАН
Путник одинокий средь стихии злой.
Снег лежит глубокий, степь покрыта мглой.
Темень, холод, вьюга - буря в чистом поле.
Ходит он по кругу. Сердце режет болью.
Словно подкосило. Он не чует ног.
Вьюгой обессилен, до костей продрог.
Нет пути до дому. Замерзает он.
Холод, боль, истома, призывают сон.
Снится, как он в детстве воровал кизил
Рядом по соседству в маленьком саду.
И, как по колено утопая в ил,
Карасей ловил он с берега в пруду.
Весело купалось с хлопцами в реке.
Очень сладко спалось в бане на полке.
Как в войну, за спину спрятав телеграмму,
Сына обнимая, зарыдала мама.
Следом начал сниться вовсе всякий вздор -
Будто бы он мчится в тёмный коридор.
Свет в конце тоннеля - тусклое пятно.
Видно еле-еле. Вдалеке оно.
Жизнь, как кинопленка, прокрутилась вмиг.
Вот он был ребёнком. Вот уже - старик.
Жил не хуже многих. По законам жил.
Жертвовал убогим, выпивал, грешил.
С детства был приучен старших уважать.
В поле от работы не привык бежать.
Внуки народились от троих детей.
В целом, получилось всё, как у людей.
Вспыхнул, ослепляя, очень яркий свет,
В память отправляя фильм прожитых лет.
Перед белым храмом с дверью золотой
Он увидел маму в кофточке простой.
Как же это, Боже? Мать ведь умерла.
Мамина могила на краю села.
Нет, он не ошибся. Это - точно мать.
Крикнул громко: «Мама!». Начал к ней бежать.
Вдруг услышал голос: «Дедушка вставай,
Миленький, родимый. Нет. Не умирай!»
Словно встрепенулся, приоткрыл глаза,
На бок повернулся...Щёку жгла слеза.
Снег искрился ярко, воздух пах весной.
В небе пролетала стая стороной.
Грел лицо приятно солнца красный круг.
Сдерживая слезы, улыбался внук.
|
| |
|
|
43. Hебесам
Небесам
Лёгкими оттенками лазури
Дышат заливные небеса.
Буро-фиолетовые бури
Унеслись за синие леса.
Голограмма неба безупречна,
Льются солнца ласково лучи.
Вечно голубому в вечно вечном,
Окрылённым голосом кричи
Главные слова своих желаний,
Разгоняя перья облаков,
За пределы чистоты мечтаний
Строфами лирических стихов...
|
| |
|
|
44. Только ты
В этот вечер со мной посиди,
Сколько можно лелеять печаль?
Пусть звучит несравненный мотив,
Так любимый тобой «Венский вальс».
Негасимая боль улетит
Синим дымом твоих сигарет.
Я так долго скитался, прости,
На любовь налагая запрет.
Губ твоих не коснусь я, поверь.
Не дотронусь до тела рукой..
Приоткрой только чуточку дверь
В свой постылый душевный покой.
Посидим, помолчим о своём,
Вспоминая часы наших встреч.
И романс под гитару споём,.
В свете двух парафиновых свеч.
Пахнут пальцы прохладой дождя.
На губах – манго спелого вкус.
Поцелуй… И чуть-чуть погодя,
Ты - богиня в одежде из бус..
«Венский вальс», неуёмная дрожь,
Опьянение от красоты.
Всё вокруг - несусветная ложь –
Только ты…Только ты…Только ты…
|
| |
|
|
45. ПОСТГРОЗОВОЙ ИСПУГ
Над городом, страдающим жарой,
Гроза колчаном молний разродилась.
Я увлечён был в рифмочки игрой,
С успехом, воплощая музью милость
В переплетенье посторонних фраз,
На первый взгляд, безудержно красивых.
Мелькнуло, бахнуло, как войсковой фугас,
Экран из поэтичного, стал сивым.
Ночная очумелая гроза
Собой являла светопреставленье,
Исчез в поту написанный абзац,
На счастье, - не бессмертное творенье.
Сперва, подумал: «Вот не повезло!»
Ни строчки, ни рифмованного слога,
Не помню, напрочь, - видимо – фуфло,
А если, так - туда ему дорога.
В окно сквозь дождь заглядывала рань.
С испугом запоздавшим, дрожь в коленках
Пришла, и мысль: «Добро – исчезла дрянь!
Что если строки были бы «нетленкой»?»
Такой нестройных мыслей оборот
Стал резюме перед отходом в грёзы.
Отныне, все стихи пишу в блокнот –
Не украдут их больше воры-грозы…
|
| |
|
|
46. АПОГЕЙ ЛЕТА
Есть бубенцы сердца -
Грустью звонят в душу.
Соль посыпал с перцем
В пресный на вкус суши.
Снова капель крана,
И за окном ветер.
Странно, печаль рано
Место нашла в лете.
Листья дрожат липы
Пасмурный день. Киев.
"Ящик" звучит клипом
"Феличита... мио".
Был апогей лета,
Скоро войдём в осень.
Как там, у А. Фета?
Я позабыл вовсе...
|
| |
|
|
47. Нерасторжимые узы
Известно - от сумы и от тюрьмы
Давать зарок - совсем пустое дело.
Кто пестует иронией умы,
Тому не трудно содержать и тело
В порядке относительно приличном.
Тот может и простым ключом скрипичным
Открыть легко врата усадьбы Музы.
Души с умом нерасторжимы узы.
Предлоги, междометия,союзы
Расставлены порою хаотично...
Слова и фразы, ноты, ключ скрипичный...
|
| |
|
|
48. Оплаканные июлем
Мои стихи оплаканы июлем,
Он умилился грустною строкой.
Теперь они до осени уснули,
Отправились на полку, на покой.
Мне расставаться с ними было больно -
Печалями мы общими срослись.
Но летом, быть не модно малахольным -
Когда взлетел, глядеть не стоит вниз.
Нелётная для грустного погода.
Сентиментальности своей не жаль.
Люблю, ценю любое время года,
Но больше всех осеннюю печаль...
|
| |
|
|
49. На деревню, дедушке
Взял на себя смелость на вольный парафраз в стихах великого рассказа великого русского писателя Антона Павловича Чехова "Ванька Жуков", заранее готовясь принять ругательства в свой адрес, и тыканье в мою харю всеми огрехами моего изложения. Прошу заранее меня простить за возможное кощунство... В.А.
*****
Вот письмо я пишу - Ванька Жуков.
На деревню в потёмках, в сенях.
Ночь. Борюсь с нестерпимою мукой -
Отругала хозяйка меня.
Милый дедушка, добрый мой, славный,
Забери ты отседа меня.
Я средь ночи пишу тебе, Ваня.
Днём нельзя, днём меня забранят.
Тут, намедни, случилась невзгода.
Приказали на кухню идтить.
И почистить большую селёдку.
Я ж не знал, как мне к ней подойти.
Начал склизкую шкуру сдирать я,
Только начал то я - с головы.
Прибежала кухаркина сватья.
Понял я, - не избегнуть хулы.
Доложили тотчас же хозяйке,
Что селёдину я искромсал.
Мне задрали на голову майку.
И приказчик исполосовал.
Ну, а барыня, вовсе взбесилась,
Тыкать взялась селёдкою в харю.
Сделай, дедушка, божию милость,
Забери, иль в бега я ударюсь.
Из еды тут, лишь репа с похлёбкой.
Хлеба вдоволь наесться, ни-ни.
И ещё этот случай с селёдкой -
Все ругают в последние дни.
Христом Богом молю, приезжай же.
Забери ты в деревню меня.
Мой любимый, родной, постарайся -
Не прожить мне тут больше ни дня.
Вот пишу я, и горько рыдаю.
И бумага промокла слезьми.
Знаешь, дедушка, как я мечтаю -
На салазках, да с горки с детьми.
Все, писать письмецо я кончаю,
Буду ждать очень, очень тебя.
Потерплю я в тоске и печали.
Внук твой Ваня, до смерти любя.
Паренёк лист сложил треуголкой.
Написал: На деревню, где дед.
Посмотрел, вроде - ладно и с толком.
И заснул, забываясь от бед...
|
| |
|
|
50. ТРИ ЧАСА НА СОН
«Что за воздух , раздавленный тьмой
Застывает в страданиях ночи?
Красным монстром мерцает прибой
Через редкие лунные кочки».
Far Arden
Полуночно, червоно-прибойно...
В двух словах описать - недосуг.
Слово острой ложится пилой на
Под собою подпиленный сук.
Это всё представляется песней
Всех голландцев летучих, как моль.
И морская вода может пресной
Стать, взорвав бертолетову соль.
Горизонтом ударило утро
Стало больно не верить глазам, .
Будто кто-то, по-своему, мудро,
Клялся свято последним разам.
Не хотелось влюбляться до срока
В миражи губ лазурной волны.
Где-то в Индии, спят одиноко
На циновках морские слоны.
Пешеходом по лунной дорожке
Режиссёрствует сам Люк Бессон.
Вот и я погуляю немножко -
Три часа отвели мне на сон...
|
| |
|
|
51. ВНЕ ХРАМА
Огонёк свечи – Богородице.
В церкви мы молчим и, как водится,
Тяжесть в храм несём непомерную.
Верим - Бог спасёт нас от скверны, но,
Только тянемся всё к лукавому,
Утешаемся лишь забавами.
Указав порог добродетели,
Как накрыл порок не заметили.
А вне храма жизнь разудалая.
Только видеть высь подустали мы.
Успевай, смотри всё под ноги, и,
В порошок сотри исподлобия…
И лелеется ксенофобия,
Нежеланная, но надёжная -
Окаянная дрожь подкожная.
Где же истины непреложные?
Всё несут вожди околесицу.
Вновь придут дожди, и повесятся,
По-над городом и околицей.
Помолиться бы, да не молится.
Неба край вот-вот заалеется.
Пьётся славненько - не пьянеется.
Настроение сердобольное.
Бесшабашности дать бы вольную.
Раззадориться, взмыть бы соколом -
Сердце колется, где-то около,
Возле пятого межреберия.
Но в проклятие, всё ж, не верю я?
|
| |
|
|
52. Память лет
Годы, годы... Как много эпитетов
Вам давали поэзий творцы.
То конями гнедыми летите вы,
То жар-птицей... Поэты - льстецы.
А вы, просто банально уходите,
По-английски. Не стыдно ли вам?
И бранить бесполезно вас, вроде бы -
Вы не внемлете вовсе мольбам.
Вами детство и юность украдены,
И в грядущем доверья к вам нет.
Только с памятью, годы, не сладить вам.
Остаётся у нас память лет...
|
| |
|
|
53. КЛОУНЫ
Великим русским цирковым клоунам
Михаилу Шуйдину и Юрию Никулину
посвящается
Стал серым цвет опилок на арене.
Потушен свет. Затихло закулисье.
Пиджак, штаны с заплаткой на колене,
И жёлтый шарф на вешалке повисли.
Закончилась комедия… Финита.
Два клоуна не выйдут на репризу,
Пластинка с модным танго «Рио Рита»
Не зазвучит из клоунской вализы.
Талантливо, потешно-неумело,
Под смех трибун бревно вдвоём носили.
Тот, что повыше, на экране пел он,
Как зайцы ночью трын-траву косили.
Тот, что пониже, - клоун был от Бога,
Обычный, скромный, комедийный гений.
Годами вместе мерили дорогу:
Гримерная – кулисы и арена.
Как жаль, что так дрожать уже не будет
От смеха цирк, что на Цветном бульваре.
Напомнят только кинокадры людям
О клоунах и их бесценном даре.
Потушен свет. Безмолвно закулисье.
И цирк объят магическою тайной.
Два клоуна живут в небесной выси,
Но вот смешить оттуда нас не станут.
|
| |
|
|
54. РУССКИЙ РАЗМЕР
А не пора ли, друг мой ситный,
С тобой нам выпить водки русской?
Оставь свой "Мерседес" элитный,
Сними с плеча костюм французский.
Забудь на время зарубежье.
Пускай германское, норвежье,
Хоть час без русских перебьётся.
Под кильку водка классно пьётся!
Пусть первым будет тост за дружбу,
Второй за мир, за женщин третий.
И, как положено, о службе,
Погоде, обо всем на свете,
Болтать начнём, и не заметим,
Что литр "Русского размера"
Ушёл, как пляшка лимонада.
Но, повинуясь чувству меры,
Решим, что добавлять не надо.
Зациклившись на теме узкой,
Поспорим, матерясь по-русски,
Пересыпая мат французским:
"Са ва?"… "Мерси!"…"Ком си, ком са"
"Ты закуси, - лучок, хамса,
Сырок "Янтарь» и минералка.
Мы - ни в одном глазу. А жалко…
|
| |
|
|
55. Графоман
Не так давно, с утробы, как ни странно,
Услышал голос: "Сядь и напиши!"
Не наркоманом стал, но графоманом,
Хотя, по сути, оба хороши.
Сравнить себя могу я с кочегаром,
Тем, что кидает в топку уголек.
Мои стихи не блещут божьим даром,
Но, я пишу их за листком - листок.
Стишок мне написать на тему лета,
Зимы и осени с весною не слабо.
Назвать его "Дом голубого света".
Пусть я не Блок, не Пушкин, не Рембо.
Меня ругают критики за рифмы,
Глагольные, за скачущий размер.
Строчу эссе, сонеты, афоризмы,
"Как бог на душу" и на свой манер.
Могу писать я на любые темы,
Про секс, любовь и лучезарный свет.
Терпенья не хватает на поэмы,
И денег на покупку сигарет.
Эх! Где вы, где вы, годы молодые?
Мне повернуть бы времечко назад.
Эх! Кони пегие, каурые, гнедые...
Устал писать и жутко ноет зад.
|
| |
|
|
56. ИСХОД
Оторванный шеврон военного мундира.
Не стреляный патрон расстрелянного тира.
Вино «Пино-нуар» и пенистое пиво -
Виною будуар наложницы красивой.
Бесхитростный «ля-мур» с чулочною мурою
И мраморный Амур с предательской стрелою.
И пара левых львов у изголовья ложа.
Продажная любовь с наколками на коже.
Ненужные слова, натужное дыханье.
Кружится голова, кружится мирозданье.
Безудержный накал безумной пьяной страсти.
Наполненный бокал вином червонной масти.
Клонился на ветру пирамидальный тополь.
И будет сдан к утру Советам Севастополь.
Холодный труп в углу. Висок. Сквозная рана.
И гильза на полу из штатного нагана...
|
| |
|
|
57. ИСТОРИЯ ЭХО
"Эхо искало тебя и летало по свету..."
Шрайк
Цаплею серой, и белым, как облако, стерхом,
Эхо летало, соломинок шороху внемля.
К ночи оно замолкало, днём гулкое Эхо,
Возле реки на лугу опускалось на землю.
Пару минут отдохнув, снова в небо взлетало,
Двигаясь плавно маршрутом своих отголосков.
Многие годы с надеждой кого-то искало,
В поле, в лесу, в городах у газетных киосков.
Помнило с детства тот, самый родной в мире голос,
Звонкий и песенный, невероятно красивый.
Верило в чудо, мечтало, со страхом боролось,
Только не плакало вовсе и не голосило.
Ранней весной Эхо снова вернулось в посёлок,
Тот, над которым по осени долго кружило.
Снизу послышался голос, тот самый, весёлый,
Самый любимый, которым оно дорожило...
|
| |
|
|
58. Глаза
Мне интересно, славно жить с глазами –
В них видно звёзды, солнце, города...
Их нужно нежно промывать слезами,
Слезами умиленья, иногда...
|
| |
|
|
59. НЕВПОПАД
Не случилось, увы, под счастливой звездою родиться.
Всё - не в масть, невпопад, невпрочёт, недолёт-перелёт.
И, возможно, придётся с мечтой навсегда распроститься.
Ведь гарантий на счастье никто никому не даёт.
Да и вправду, что стоит, когда-нибудь в стельку напиться,
И пойти за ворота пугать своим видом народ.
И по паркам, с листвою в обнимку, орать и кружиться,
И проспать безмятежно всю чёрную ночь напролёт.
Утром стопку махнуть - с бодуна коньяком похмелиться,
Отказавшись от всяких бездарных ненужных идей.
Да, и, чёрт побери, не мешало бы просто влюбиться,
Во всех женщин на свете, включая последних ……
|
| |
|
|
60. Не хмурься
Напишется, сбудется, сложится.
Ведь мне же, ты знаешь, видней.
Не хмурься, рисуй свои рожицы
На потном вагонном окне.
Споётся ещё и сыграется -
Досадно весною не петь.
Пока же, душа твоя мается,
Тугую не слушая плеть.
А ты, не хлещи златогривую,
И вожжи слегка отпусти.
Она ведь живая, красивая.
Душе за строптивость прости.
Пока прошлогодними листьями,
Чихает дымящий костёр.
Сходи, закажи у модистки ты,
Себе бирюзовый убор.
Прогулкою к Медному всаднику,
От сумрачных дум отвлекись.
Мольберт прихвати обязательно,
Возьми колонковую кисть…
|
| |
|
|
61. Огненная страсть
Утюг домашний был застенчив жутко,
Но близок был с вещами не впервые.
Был флирт однажды с норковою шубкой –
Сказать слова любви не мог, увы, ей.
Хозяйка плиссерованную юбку
Купила в близлежащем магазине.
Примерила у зеркала покупку –
Звонила мужу, хвасталась кузине…
На службу собираясь утром ранним,
Утюг включила, позабыв об этом,
Подкрасилась, со страхом опозданья,
Во двор спустилась, улыбаясь лету.
Утюг лежал, спиралями нагретый,
Обиженно, и, по-мужски, смиренно,
Включённый вилкой в электророзетку,
Не сетуя на жизнь, самозабвенно.
Он вдруг увидел под собою юбку,
Ту самую, которую приметил,
Ещё вчера – хозяйкину покупку,
Красавицу-плиссе в бордовом цвете.
Он чувствовал своим зеркальным телом
Её фактуру, нежность каждой складки.
И, то краснел, то становился белым,
Как будто в лихорадочном припадке.
Не верил, что возможно быть такое –
Под ним сейчас лежало совершенство.
Желанье возрастало, беспокоя,
Сулило несказанное блаженство.
Она была безмолвна, но внимала
Его теплу, его прикосновеньям.
Он нежно гладил юбку, вполнакала,
И был готов погибнуть в то мгновенье
От жара, исходящего из сердца -
Вольфрамовой спирали раскалённой.
Сама собой открылась чувства дверца,
Он паром обдавал её, влюблённый.
И вот, под ним плиссе раскрыла юбка,
Отдав себя волне горячей страсти.
Он называл её своей голубкой,
Но дым уже отверстия все застил.
Любовная росла температура.
Он отдавал себя уже всецело.
Она пылала, и её фактура,
Вдруг вспыхнула! Теперь она горела…
Они погибли в чувственном пожаре,
И пламя охватило всю квартиру.
Утюг и юбка… Вам, наверно, жаль их?
Ах! Не жалейте… Пусть поют им лиры…
|
| |
|
|
62. АНГЕЛЬСКИЙ ТРУД
Охрана душ людских - их главная работа -
От скверны и тоски, гордыни, приворота.
Нам ангелы во снах диктуют строки истин,
Как правило, в стихах восторженных и чистых.
Для ангелов стихи тождественны полету.
Все ангелы тихи, в них - доброта и кротость.
Приходится им жить на светлых небесах,
И потому свежи их лики в образах.
От праведных трудов приводится устать,
И в небе городов им нужно полетать.
Спев в тишине ночной молитвенное что-то,
Вдруг крылья за спиной раскроют для полёта.
В раскрытое окно, по-ангельски воздушно,
Приятных, добрых снов нам, пожелав радушно,
Хранители вспорхнут в полночный небосвод.
Сто семьдесят минут продлится их полёт.
Работают в веках совсем без выходных.
Им нужно в облаках всех облететь родных.
Вернуться нужно в срок, до первых петухов,
Придумав сорок строк для будущих стихов...
|
| |
|
|
63. ВАЛЬС
Сыграю я любовь, которой нет милее,
На флейте нежных чувств, подаренных тобой.
Мы будем танцевать на парковой аллее,
Подхватят этот вальс валторна и гобой.
И будет в унисон подыгрывать им ветер,
Серёжками шурша мечтательных берёз.
Танцуя, вспомним мы о сумасшедшем лете,
О том волшебном дне, что счастье нам принёс.
Мы будем танцевать до головокруженья,
Мелодия мечты заполнит всё вокруг.
Аллея. Летний парк. И вальс-воображенье.
И метрономом в нём - сердец влюблённых стук...
|
| |
|
|
64. Собака на сене по Сене весенней
Собака по Сене беспечно плыла.
Наверное, в Вене - такие дела.
Корова с моста ей мычала: "Му-Му!"
Всё было прилично, почти - по уму.
А рядом с собакой по Сене плыл стог,
Отменного сена - приличный стожок.
Собака за сеном ударилась вплавь.
Читатель, коль вру, ты, родимый, поправь.
Корова летела - крутой бережок -
Уж очень хотела отведать стожок.
Коровы ведь плавают, как топоры,
Хотя и умны, и, довольно хитры.
Собака на сено, почти забралась.
Какого-то хрена корова взялась,
Нырнуть-таки в Сену, за сеном она,
Ведь плавать, никто не учил, ни хрена.
Собака на сене по Сене плывёт.
Картина прелестна. Красивый восход.
Собака на сене - корова на дне...
Писать дальше лень мне. Не верите мне...
==============
И правильно, братцы, не верили мне –
Корова не долго лежала на дне.
Она отдохнула (достали дела)
Тихонько вздохнула и быстро всплыла.
Собаке на сене она улыбнулась,
Немного корове без сена взгрустнулось.
И стало собаке вдруг жалко до слез
Корову, что Сены поток в море нёс.
От сенного стога она отщипнула
Пучочек сенца и корове шепнула:
"Покушай, теперь будем славно дружить,
И вместе по Сене на сене нам плыть".
Залезла на сено к собаке корова,
Сказала в ответ так же доброе слово.
Плывут две подруги по Сене-реке,
На сене лежат, как на пляжном песке…
|
| |
|
|
65. ВЕСЕННИЕ НАДЕЖДЫ
Жизнь часто меняем на мелочи,
В угоду наивным мечтам.
А счастье никак на тарелочке
Судьбой не приносится нам.
Хочу разобраться, товарищи,
В крутых поворотах судьбы.
В золе на душевном пожарище
Тоски вырастают грибы.
Любовь не случилась великая,
Зато неурядиц - вагон.
Так сталось. Но вовсе не хныкал я.
За то, что имею - поклон.
Будильник звонит, надрывается.
Пойду, заварю кофейку.
Рассвет вон уже занимается,
Отгонит от сердца тоску.
Глядит лучик солнца в окошко мне,
Танцует на белой стене.
Наверное, что-то хорошее
Готовит судьба по весне…
|
| |
|
|
66. У Невы
Не Вы ли, были у Невы?
Мне важно, Вы ли это были.
Не Вам ли, повод для молвы
Навеют небыли и были?
Не враг я, не волнуйтесь Вы,-
Невольник неведOмой боли.
Невероятной синевы
Невинность глаз. Я - в их неволе.
Не выразить, не воплотить,
Не восторгаться невозможно.
Мне Вас не велено любить.
Не выгоняйте, если можно.
Не возропщу, и не взмолюсь,
Не вымолвлю, клянусь, ни слова.
Невинно снова в Вас влюблюсь,
И у Невы ждать стану снова...
|
| |
|
|
67. Мечтатель-лес
Звезда скатилась с мраморных небес,
Как искра, затухая на лету.
Желанье загадал тоскливый лес,
Вернуть былую лета красоту.
Вернуть цветы и ягоды полян,
И птичьи трели из тенистых крон,
Закат, что так пленительно багрян,
И ручейков весёлый перезвон.
Ночные крики беспокойных сов,
И скрип осин и вязов на ветру,
И сотни, так знакомых голосов,
В тумане затихающих к утру.
Теперь уснуть покрепче до весны,
Укрывшись снега мягкой белизной.
И видеть удивительные сны.
И бредить долгожданною весной…
|
| |
|
|
68. ДУРЬ
Много было душевных бурь -
Эта - взрывом в ночной тиши.
Вырывалась шальная дурь
Из сопящей во сне души.
Куролесила, как могла,
Забиралась на шифоньер.
А когда-то ведь петь могла,
Как в Венеции гондольер.
Распустилась она совсем,
И ведёт себя, как пацан,
Дурь аморфная, как кисель,
И не видно её лица.
Укротить бы её опять,
Укрощённой назад вернуть.
Не даёт ведь ни жить, ни спать,
И хитра ведь, не обмануть...
|
| |
|
|
69. БЛАЖЬ
Вот и я, обидно до соплей мне,
Классиков живыми не застал.
Валерьянки, милая, налей мне -
Плакать окончательно устал.
Я, вначале, тоже лез в поэты, -
Быстро понял - сани не мои.
Это званье нынче под запретом,
Как стихи, вздыхая, не крои.
Только человеческою речью,
Говорить без рифмы не могу.
Прилепилась блажью, как увечье,
Как лишай собаке на ногУ...
|
| |
|
|
70. БОЛЬНАЯ ТЕМА
Стишок, как раз попался в тему -
Я ведь - большой обжора и лентяй.
Теперь сижу, решаю теорему -
Диета, или все же - пей-гуляй!
Во мне за семь пудов уже, с лихвою,
А я пельмени лопаю, опять.
И чай с бисквитом, мёдом и халвою,
По вечерам, пельменчикам под стать.
Я сало с хреном очень уважаю,
И суп-харчо, и жареный минтай.
Желудок вкусной пищей ублажаю.
Ох! О фигуре, лучше не мечтай.
Два месяца до окончанья лета -
Разгар сезона: свёкла, кабачки.
Наверное, все ж сяду на диету...
Но не сегодня... Как-нибудь...Ап-чхи!
|
| |
|
|
71. ОДИНОКАЯ
Одиноко звезда, как слезинка, блестит в небосводе,
Ей никто никогда колыбельную песнь не поёт,
Далеко от неё, по ночам, месяц по небу бродит.
И туманности вечный свершают по кругу полёт.
Как всегда, миллионами лет, подчиняясь природе,
Одинокая звёздочка слёзы обиды утрёт.
Нет ей места на Млечном пути средь подруг в хороводе.
Не дождаться ей счастья, и суженый к ней не придёт...
Ожерелье планет никогда не надеть ей по моде,
И в холодном безмолвии быть одинокой всегда.
Вот уж солнце рассветное, всем улыбаясь, восходит.
А на утреннем небе, по-прежнему, светит и светит звезда…
|
| |
|
|
72. НЕВЕСТА СНА
В сладкой неге сна очутись на миг.
Поутру - весна. Лебединый крик.
Прилетела к нам стая белых птиц,
Из тепла к снегам, через сто границ.
К ним приди одна, покорми с руки,
И плесни вина в тишину реки.
А вино, как кровь, по воде - пятном.
Потекла любовь следом за вином.
Ни к чему страдать - ты невинная.
Рождена ты, знать, половиною
Друга-странника, сна - невестою,
И страдание в сердце пестуешь
|
| |
|
|
73. Что наша жизнь?
Все мы играем - кто в "цацки", кто в жизнь -
Бытность похожа на игротеку.
В этой игре есть единственный приз -
Право остаться и впредь человеком.
Часто за рамки себя выходя,
И обходя незатейливость правил,
Ждём от судьбы золотого дождя,
Словно забыв, что мы только играем.
В этой игре победитель один,
Он постоянен, как злой репетитор -
Время - секунд и веков господин.
Сложены судьбы на царский пюпитр...
|
| |
|
|
74. Дива
В ней что-то кроется астральное,
(она предпочитает астры).
Незримо-супер-сексуальное,
И, что-то - от Фиделя Кастро.
Не раз матрона пышногрудая
Сводила зрителей с ума,
В ней столько мужества и удали,
Любвеобильности Дюма…..
|
| |
|
|
75. АНГЕЛ ЗА ПЛЕЧОМ
Оболгать легко - ложь всегда подспудна.
В грудь бить кулаком, стыдно и паскудно.
Седина виски забелила рано.
Выпить бы с тоски, да не по карману.
Цели не достанешь – глаз уже не тот.
Нужный в барабане затерялся лот.
Не насобираешь васильков во ржи.
И не отстираешь душу в мутной лжи.
Хочется напиться из ручья воды,
Богу помолиться, выйти из беды.
Он меня не выдаст. И свинья не съест.
Мне согреет душу мой нательный крест.
Лжи и малой фальши не приемлет мир,
Пусть придётся дальше сердце рвать до дыр.
Радуга и радость, всё чтоб - нипочём,
Будь, Хранитель, рядом, за моим плечом!
|
| |
|
|
76. КОПИЛКА
Трясу в свинье-копилке медяки -
На велик собирал их двухколёсный.
Потрачу деньги все на пустяки -
Купить велосипед поклялся крёстный.
Иметь давно мечтаю я фонарь,
Китайский, как у Игоря – соседа,
Перекидной настольный календарь,
Приёмник, мячик теннисный и кеды.
Вдобавок, - детский фотоаппарат,
С названием красивым очень - «Смена».
Тогда Сергей - двоюродный мой брат,
От зависти бы лопнул непременно.
В копилке гулко звякает монета -
Полтинник, наконец-то повезло.
Упав на пол, он под диваном где-то
Запрятался, как будто мне назло.
Пора пересчитать своё богатство,
Считал один раз, принялся опять.
Не может быть такого?! Вот ведь, гадство! -
В ладони - рубль восемьдесят пять…
|
| |
|
|
77. ПРОРИЦАТЕЛЬ
«Настрадался Нострадамус
Предсказания писать,..."
Мастер Оз
Видимо страдал оракул
Начиная прорицать.
Он, должно быть, горько плакал,
И осунулся с лица.
Шутка ли, на сто столетий
Навыдумывать беды.
Лучше уж страдать под плетью,
Жить без хлеба и воды.
Настрадавшись, Нострадамус,
Много пищи поедал.
В будуар знакомой дамы
Ненароком забредал.
Ей о войнах и потопах
В откровениях вещал.
По утру домой он топал,
Где опять весь мир стращал
Чередою наводнений,
Света белого концом.
В час явившихся видений
Он держался молодцом.
И скрипело по бумаге
Прорицателя перо.
О Магнитке и ГУЛАГе,
И о плане ГОЭЛРО
Знал оракул досконально,
Словно видел сквозь века.
И прогноз феноменальный
Зрел в мозгу не с потолка,
Были выстраданы строки -
Нострадамус врать не мог.
А сегодня лжепророков
Развелось, как в Мурке блох...
|
| |
|
|
78. ЗВЕЗДОПАД
Этот вечер зажжёт огоньки,
Звёзды вновь соберёт Млечный путь.
И луна на поверхность реки
Разольёт серебристую ртуть.
Разгорится в ночи звездопад.
Собирай звёзды прямо в ладонь.
Прикрепляй на вечерний наряд,
И - на бал... Ждут карета и конь...
|
| |
|
|
79. КОТЛЕТЫ
Покушать я, признаюсь, уважаю,
И приведу подобный вам пример:
Домашние котлеты с чувством жарю,
И ем их... À la guerre, comme à la guerre!
Я их намажу русскою горчицей,
И, если - недосол, то подсолю.
В окно смотрю я на прохожих лица,
Насытившись, и всех теперь люблю.
Пусть на дворе ненастная погода,
Пусть день непривлекателен и сер,
Котлеты ем, полнея год от года.
Пустое... À la guerre, comme à la guerre...
|
| |
|
|
80. ПОДОНОК
У суки отвисшее вымя -
Порою мешает поссать.
А этот не мог пройти мимо,
И камнем в неё не бросать.
В мозгу не стучало подонку,
Что ждут её где-то щенки.
И выпустил, падаль, вдогонку
Булыжник из правой руки.
И крови фонтан сразу брызнул.
Без промаха бросил ведь, шваль.
Собака пронзительно взвизгнув,
Упала на мокрый асфальт.
Шмыгнул негодяй за аптеку.
Он жажду удовлетворил.
Сегодня в себе человека
Юнец ухмыляясь, убил.
Ликует бесчувственных племя,
Не думая локти кусать.
Ни люди, ни небо, ни время,
Не в силах за зло наказать...
|
| |
|
|
81. Случайная встреча
Говоришь о тоске и обиде на весь этот мир,
Будто бес поселился в душе и царапает, гад? -
Примостился внутри, кровь сосёт, как заправский вампир.
И заснуть не даёт – начинает ночной маскарад.
Мне знаком, и давненько, подобный душевный разлад.
Я не знаю пока, посоветовать что, хоть убей,
Сам с трудом пережил депрессняк две недели назад.
Целый месяц хандрил, был нахохленный, как воробей.
Не послать ли тебе меланхолию эту к чертям?
Обзвони всех забытых друзей, пригласи их к столу.
Бал устрой в свою честь, рада будь всем гостям.
И принцессою стань настоящей на званном балу.
В гардеробе поройся, найди подходящий прикид.
Макияж наведи, причешись, ногти лаком покрой.
Веселись и флиртуй во всю прыть, позабыв всякий стыд.
И, в конце-то концов, на любовь своё сердце настрой.
Пригласи и меня, и назначь тамадой на балу
Объявлять буду танцы, шутить, шпарить тосты в стихах.
Викторину устроим, пятнашки, и в фанты игру,
И заставим гостей кукарекать и бегать в мешках…
Испугавшись веселья, тоска убежит из души,
Урезонится все, жизнь вернётся на круги своя.
Извини, мой автобус идёт - очень нужно спешить.
Запиши свой мобильный, с утра позвоню тебе я…
|
| |
|
|
82. В тумане иллюзий
Пребывая в тумане иллюзий,
Не грустя ни о чем, не скорбя,
Забываешь, что где-то есть люди,
Что жалеют и любят тебя.
Ярким светом вдруг вспыхнет реальность,
Прерывая ни явь и ни сон.
Подтвердит этой жизни банальность
Звонким зуммером твой телефон...
|
| |
|
|
83. Не привыкать
Будут реки втекать-вытекать
Из озёр и в озёра обратно.
Так хотелось бы не привыкать
К близким людям, минутам приятным...
|
| |
|
|
84. ВПАДАЮЩЕЙ В ДЕТСТВО
Ветер ласкает белесые кудри.
Улица августом пахнет и пылью.
Хочется быть рассудительно-мудрой,
Нравится жить за пределами были.
Ты заигралась в сюжеты из сказок,
Впрочем, простительна эта беспечность.
Строки являют красивые фразы,
В каждой их них заключается вечность.
Не осуждают впадающих в детство -
В жизни не каждый способен быть юным.
Для поэтичности - лучшее средство -
Просто ночами подсчитывать луны.
Если луна молодая, как пряник -
Есть ей название, вот - полумесяц.
Нас полнолуние в тёмное манит,
Ведьмы зовут за собою и бесы.
.......................
В полночь, обычно приходят сквозные
Рифмы, подобные бою часов.
Утром - печальные, днём - озорные,
К вечеру - звуки полей и лесов...
|
| |
|
|
85. ПРЕДВКУШЕНИЕ ВСТРЕЧИ
Неотвратимо готовишь себя к неизбежности
Встречи с талантливой осенью - рьяной художницей.
Перебирая осенние вещи с небрежностью,
Строишь, у зеркала стоя, прикольные рожицы.
Скоро настанет пора перемен жёлтолистая,
Запах прохлады ворвётся в ночное дыхание,
Росы рассветные лягут в лугах аметистами.
…Рябь по реке. Ветерок. Камышей колыхание...
Осень узнает тебя - беспокоиться нечего.
Не суетись и усни до утра сном младенческим.
И написать постарайся ко дню первой встречи с ней
Пару приветных стихов с озорными словечками...
|
| |
|
|
86. МОЛОДАЯ ОСЕНЬ
Обласканная пёстрым произволом
Лихих ветров и красок листопада.
Ждёт осень нас – душевная отрада
И сердце нежной грустью укололо,
В преддверье скорой встречи с нею взглядом.
Не станет приезжать она в карете,
А сядет от вокзала на автобус.
Вещей немного в сумке: зонт и глобус,
Мольберт, две кисти и в бутылке ветер.
Юна она, скромна, неприхотлива
В еде, совсем не пьёт спиртных напитков.
На завтрак может съесть три спелых сливы
И шоколада горького полплитки.
Пьёт осень мало, по обыкновенью,
Росу рассветную и дождевую воду.
Ей служат перелески вдохновеньем,
Поэты мадригалы пишут, оды…
|
| |
|
|
87. ЕМЕЛИНО СЧАСТЬЕ (сказка)
За тридевять дальних заморских земель
Король с королевой послали слугу,
Емелю. Как видно, в достатке Емель
В державе водилось, а этот в стогу
Беспечно лежал, громогласно храпя -
Емели обычно храпят, если спят.
В нательной рубахе, исподних портах,
Связали парнишку стрельцы впопыхах,
К дворцу королевскому приволокли,
Сказали: «Не рыпайся, чушь не мели,
Поскольку неделя, видать, - не твоя,
Мы взяли тебя – был указ короля.
Приказ был молодчику дан непростой.
Их сын - королевич ходил холостой,
А лет-то, за тридцать с лихвою, поди.
Король говорил: «За три моря сходи!
Принцессу Забаву тотчас укради,
В хоромах султана восточной страны.
Емелины мысли вдруг стали грустны.
Но нечего делать, он сел на коня,
И конь поскакал, по брусчатке звеня,
Подковами лихо. Прошло пару лет.
Ни слуху, ни духу посыльного нет.
Король матерился на весь белый свет…
Случилось же вот что – ни в сказке сказать.
Емелю султан называл – «милый зять»…
|
| |
|
|
88. Возьми меня в мечту
Ты возьми меня, возьми с собою
В край влюблённых в чудо чудаков.
Я давно с раскатанной губою
Жду поездки в славный Кишинёв.
Этот край мне до зарезу нужен.
Я о нём безудержно мечтал.
Там тепло и розовые лужи,
Небо там прозрачно, как кристалл.
Я бы там, на рынке вдохновений
Приобрёл бы пару новых лир.
Хватит ли моих стихотворений
На покупку лир мне, командир?
|
| |
|
|
89. Двенадцатый вагон
Намочены дождём соцветия мимозы,
И хлюпает тоской заснеженный перрон.
Сбегают по щекам непрошеные слёзы
И провожает взгляд двенадцатый вагон.
Последний поцелуй, согревший было губы,
На них оставил вкус, похожий на вину.
Под перестук колёс стучат чечётку зубы.
Над городом туман сгущает пелену…
|
| |
|
|
90. ПАРИЖ, ПАРИЖ...
Что творишь ты со мною, Париж?
Мне понравиться хочешь и льстишь
Каждым зданием и монументом.
Ты по-русски со мной говоришь
Правда, малость, с французским акцентом.
Я тебе за приём отплачу
Восхищеньем своим и стихами.
Верь, Париж мне, ведь я не шучу.
Душу выверну всю с потрохами.
По-французски я их напишу,
С небольшим среднерусским прононсом.
Прочитать поскорей поспешу,
Чтобы не показаться альфонсом.
"Вуаля, сильвупле, ма Пари,
Ма бель виль", безразмерно "жё тем"
"Мерси бьен", "Пур муа, тю - гран при"...
Нам не вычерпать родственных тем.
Я опять прилечу в "Шарль де Голь",
Прикачу на вокзал "Гар дю Нор"
Не играй марсельез, и хлеб-соль
Не носи на перрон - уговор?
Я пойду на знакомый бульвар,
В садик рядом с Дворцом Инвалидов.
Тут, когда-то Огюст Ренуар
Вдохновлялся пленительным видом.
Тихим шагом пройду к "Пер ля Шез",
Спрятав в куртке бутылку вина.
Помяну похороненных здесь.
У нас родина с ними одна...
|
| |
|
|
91. ГОЛОС ПОДЗЕМЕЛЬЯ
По собственной воле залез я в подполье,
В нём нет тараканов и бочек вина.
И свет там обычно немного циничный,
И взятий с поличным там нет ни хрена.
Уйдя от реалий, от мира фекалий,
Сижу в подземелье несбывшихся мечт.
И выйду едва ли, - мне славно в подвале,
Среди стройных мыслей и образов нечт.
Меня не зовите, - претит в неолите
Воссозданном вами, хулители лир.
Я - сломанный зритель, влюблённый в обитель,
Своими ногами покинувший тир...
Пусть молнии мечет кубло человечье,
Тираня остатки сомнительных вер.
Пусть время, что лечит понурые плечи,
Раздаст шоколадки, поставит в пример...
|
| |
|
|
92. ВЕЛИКИЙ ШУТНИК
На вновь введённых ассамблеях
Любил царь Пётр пошутить:
Любого мог заставить блеять,
Принудить трезвенника пить.
Да, шутником был император
Всея замызганной Руси.
Не зря кликуху "реформатор"
Он за дела свои носил.
Обрил все бороды боярам,
Окно в Европу прорубил.
Он матерщинником слыл ярым,
Придворным морды смачно бил.
Мог за присест испить Гер Питер
Бочонок доброго вина,
И самогону залпом литр -
Потом страдал от бодуна.
Свиреп бывал чуток с похмелья,
Опохмелившись - отходил.
О пост аффектах злого зелья
Знавал любой, кто перепил.
Не признавал он тихой сапы,
Льстецам, лжецам не доверял.
В товарищи себе арапа
Взял Пётр – вышло, что не зря.
Не зря палили громко пушки
В полях полтавских. Швед - разбит!
Петра в поэме славил Пушкин –
России пламенный пиит.
Был царь мессией для державы,
Он разбудил в ней гордый дух.
И книг написанные главы
Зачитаны и в прах, и в пух,
О нём, сломившем все преграды,
Идя дорогою побед.
Гордимся мы Петровым Градом
Три сотни легендарных лет!!!
|
| |
|
|
93. Парижская прогулка
Spécialement pour Maria Makarovа
1.
Знаю, ты обо мне не грустишь,
Ведь меня не запомнил ты,
Мой не выдуманный Париж,
Занесённый в реестр мечты.
Тут хранят перекрёстки времён
Откровений людских следы.
Город небом навек обречён,
Жить, не ведая вкус беды.
Запах города опьянял,
Беспардонно сводил с ума.
Здесь, когда-то, уже гулял,
В детстве со стариком Дюма.
Вот бы, времени вопреки,
Крутануть веков колесо,
Встретить утречком у реки
Замечтавшегося Руссо…
Возле Эйфеля - чистый пруд,
Впереди - Шамп дю Марс луга.
Сколько раз проходили тут
Франсуа Вийон и Дега?
2.
Вечереет. Закапал дождик.
Ресторанчик. Бокал вина.
Тот платан за окном, быть может,
Помнит Бунина и Куприна?
Этот фикус-старик у двери,
Знал Марэ и Габена - двух Жанов,
И Жорж Санд о любви до зари,
"Пел" Шопена рояль неустанно.
Души вечный нашли здесь приют,
Сотен тысяч творцов всех времён.
Помнят тут их, и трепетно чтут,
Независимо от имён…
|
| |
|
|
94. Следопыт
Огорчениям выкрикну: "Баста!" -
Им тиранить себя не дам.
Следопытом забытого счастья
Я пойду по его следам.
Пусть ногам станет мерзко-ватно -
Буду только вперёд идти.
Ни за что не вернусь обратно,
Пусть погибну на том пути.
Пусть в дороге грозят ненастья,
Одиночество, боль и грусть...
Измождённым, но полным счастья
Непременно домой вернусь...
|
| |
|
|
95. Сувениры лета
Жаром своим расплавило
Лето тоски мгновения.
И, уходя, оставило
Капельки вдохновения,
Дождиками пролитые
На закоулки памяти…
|
| |
|
|
96. Гербарий
Гербарий из роз незаметно увядших
В альбомчике бархатном ты сохрани.
Добавь лепестков тех гадальных ромашек,
Что тешили сердце в печальные дни.
Пролейся рубином вина на сухие
Остатки былой неземной красоты.
Прочти заклинанья горящей стихии,
Стихи посвяти увяданью мечты.
И вновь оживёт ощущение лета
В душе охлаждённой морозной зимой.
Послышится музыка, строчки из Фета,
И лучшие чувства вернутся домой...
|
| |
|
|
97. БУРЯ В СТАКАНЕ
Три порожние бутылки
Новосветовского брюта.
Симфонически в затылке –
Гул похмельного дебюта.
Под влиянием "шампани"
Вдруг причудится такое:
Буря бурная в стакане -
Оле в шторм попал, Лукойе.
Удивительные глазки-
Угольки со дна стакана.
Упоительные сказки
Говорящего дивана.
Парусиновые туфли,
На шнурках из крепдешина.
Нестоящая - на кухне,
Не стиральная машина.
Оголённые девицы,
В непристойно-смачных позах.
Не расшитые петлицы.
Нераспущенные розы.
Утоли мои печали,
Время, с аксиомой - "лечит".
Трудно только лишь в начале,
Дальше - множишь чёт на нечет.
Опрометчивые мысли.
Неисполненные грёзы.
Шторм в стакане. Даты-числа -
Ненаписанные прозой...
|
| |
|
|
98. ВЗГЛЯД В САДУ
Шорох листьев, ночная прохлада,
Лунный свет, золотой листопад.
В небесах - звёзд-огней мириады,
И под ними – восторженный сад.
Я тогда совершенно случайно,
Заблудившись, попал в этот сад.
Мне запал в душу нежный, печальный,
Бирюзово-пленительный взгляд.
Я остался, тогда не замечен,
Ты смотрела задумчиво вдаль.
Шаль наброшена сзади на плечи,
На глаза пеленою, печаль.
Время жизни сравнимо с рекою,
Так ведь, чаще всего говорят.
Годы шли. Не давал мне покоя,
С поволокой печальною взгляд.
И, надеясь на новую встречу,
Я вернулся в знакомый мне сад,
Пусть, останусь, опять не замечен,
Как тогда лет пятнадцать назад.
Осень. Ночь. Звёзд на небе горенье.
Месяц, словно скупая слеза.
Мне бы только взглянуть на мгновенье
В бирюзовые эти глаза…
|
| |
|
|
99. Не сдамся без боя
В головоломки сплетены интриги,
И сплетни ловко пущены по ветру.
Напрасно скручены в карманах фиги.
Плевать налево, и подавно, тщетно.
И не беда, как будто, и не горе,
Но на душе - минорные мотивы.
Раскаркались вороны на заборе,
Тем самым, добавляя негатива.
Вдобавок ко всему, стоит жарища.
За тридцать рвется вверх температура.
На пиво-воды тратятся деньжищи,
Не охлаждая знойную натуру.
Нет, фигушки, не сдамся я без бою,
На милость сплетням, козням и жаре.
Останусь, как всегда, самим собою,
Пускай сгорю на жертвенном костре.
Я стану слушать собственную душу
И следовать всегда её советам.
Спасенье от жары – в холодном душе.
Неделя лишь - до окончанья лета…
|
| |
|
|
100. Свидание с городом
Я сегодня влюблён в этот вечер -
Необъятное жажду обнять.
Ровно в девять назначена встреча -
Город ждёт на свиданье меня.
У журчащих романсы фонтанов
Мы на мраморной сядем скамье.
Город полон немыслимых планов
И отеческой ласки ко мне.
Симпатичен он перед закатом
Розоватым смущением стен
Старых зданий, познавших когда-то,
И печаль, и азарт перемен.
Мудрый город, по-прежнему, молод -
С ним гулять вечерами легко.
Он на флейте сыграет мне соло
Попурри из мелодий веков.
Он похвастает зеленью парков,
И проспектов своих прямотой.
Пусть стихи мои станут подарком,
Хоть и слог в них довольно простой.
Так и будем бродить до рассвета,
Заболтавшись о планах и снах.
Соловьи с облюбованных веток
Пропоют нам сонату «Весна»…
|
| |
|
|
101. Вновь за мечтой
Забуду обо всём, несбывшемся, -
о талом снеге не скорбят.
И верю, снова вспыхнет вишнями
весною пробуждённый сад.
Восторг запечатлится в памяти
от сбросивших покровы рек.
Чуть-чуть погрешности подправить и
вновь за мечтой продолжить бег.
Пусть ни во что пока не верится,
и сердце подо льдом молчит, -
под завывание метелицы
желанней жаркие лучи.
Гармонь тоскует за околицей,
к печали мне не привыкать.
А в сердце, что-то остро колется -
весна - в душе, наверняка.
|
| |
|
|
102. Ворожея луна
Ворожила этой ночью
Мне белёсая луна.
И стихов безумных строчки
Диктовала, из темна.
Растворяясь в лунной дымке,
Превращались строфы в стон.
Негативным фотоснимком,
Окунались в странный сон.
В миллион огней бенгальских
Вспыхнула ночная тьма.
В сумасшедшем вихре вальса
Закружились вдруг дома.
Город, ввергнутый в торнадо,
Завертелся, как юла.
Городская эспланада
Раскалилась до бела.
Пыль веков, легенды, мифы,
Всё смешалось в чёрный ком,
В голове роились рифмы,
Стаей белых мотыльков…
Наконец, рассвет забрезжил,
Затмевая лунный свет.
Город спал с улыбкой нежной,
В зелень летнюю одет.
|
| |
|
|
103. Дожидаясь правдивых вестей
Утешений от самозаблудших не жди -
Им, как правило, не до того.
Стуку мерному быть камертоном в груди,
Не пытайся понять для чего.
Не надейся на льстивость хороших вестей,
И к плохим относись свысока.
Принимая радушно незваных гостей,
Воздавай (не отсохнет рука)
Тем, которых не чтят за одежду в пыли,
Тем, которых ласкает успех.
Затеряться легко, силуэтом вдали,
И остынуть, как угли – не грех.
Только, кто за тебя восхитится заре,
И познает твой путь во Христе?
Оставайся собой и не бойся стареть,
Дожидаясь правдивых вестей…
|
| |
|
|
104. Звёздный дождь
Ночь ложилась на крыши домов
Амальгамой изнанки зеркал.
Полумесяц большую любовь
В эту дивную ночь предрекал,
Той, которой на свете милей
Не сыскать, ни за что днём с огнём.
Только смыл все мечты Водолей
Ослепительным звёздным дождём...
|
| |
|
|
105. Барды ещё споют
Уже ли время романтиков,
Бесповоротно ушло,
И грёзы – не больше фантиков,
Сложенных под стекло?
От прагматизма и злой молвы
Кружится голова.
Не актуальны теперь, увы,
Образы и слова.
Где ветер странствий, костры, тайга,
Горных вершин краса,
Их ледники, и ковром снега,
Алые паруса?
Марки машин, чипсов хруст, купюр -
Чаще волнуют кровь,
Модный прикид, что от хот-кутюр,
Купленная любовь.
Где вы, романтики, млад и стар,
Что на комфорт плюют?
Жаль, что под бардовский звон гитар,
Визбора не поют.
Верю, их время вернётся вновь,
Сбросив навек враньё.
Тихо присядет к костру любовь,
Парни споют про неё…
|
| |
|
|
106. Бой с судьбой
Принимаю покорно судьбы апперкот,
Понимая бессмысленность прений.
Скоро гонг, скажут: «Брейк!» Передышка грядёт -
Устоять, не упасть на колени.
Пробивает глухую защиту партнёр –
Визави по финальному бою.
Он сегодня безжалостен, груб и хитёр.
Мне с издёвкой: «Поспорь-ка с судьбою!»
От ударов скрываясь, порхал «мотыльком»,
Уклонялся, спасался «нырками».
По перчаткам он бил, словно в гвоздь молотком,
Если я закрывался руками.
Я пытался в атаку пойти, напролом,
Только ватными сделались ноги.
С «боковым» у меня получился «облом» -
Встречный «джэб» - состояние «грогги».
Аргументы мои он разбил в пух и прах.
Подготовлен он лучше, не спорю.
Крови вкус на губах и предательский страх.
Ничего, раунд кончится вскоре.
Вот и гонг, наконец. Жест судьи: «По углам!»
Как спасенье тайм-аут мне, право.
Гул царит в голове и полнейший бедлам
От удара по челюсти справа.
Снова гонг. Вновь на ринг. Рявкнул рефери: «Бокс!»
Этот раунд, по счёту – десятый.
Через миг левый «свинг» - устоял (Парадокс!),
И нокаута не огласят мне.
Очень трудно дышать. Пот струится с лица.
Град ударов. Мысль: «Только не сдаться!»
Должен я этот бой довести до конца,
И живым постараться остаться.
От подобных боёв утомилась душа.
Жизнь же их преподносит всё чаще.
Сдаться перед судьбой? (нужно срочно решать)
Лучше мастером стать настоящим!
|
| |
|
|
107. Бумажный самолетик
Самолётик, ветрами подхваченный,
Улетит в непроглядную высь…
Самолётик летит, но не плачьте же -
На крылах у него видно мысль,
И надежду, надежду на лучшее,
На воистину славный полёт.
Белой точкой парит между тучами
Со стихами в душе самолёт...
|
| |
|
|
108. Весенний сонет
Напишу этюд весенний, светлый.
Нарисую рифмами узор.
Лучик солнца первый предрассветный
Пробуждает спящий зимний бор.
Развлекаются вокалом птицы,
Вторит им в овраге ручеёк.
Всё готово перевоплотиться.
Чудеса начнутся - дайте срок!
Людям тоже нужно торопиться,
К ним любовь уже стучится в дверь.
Волшебство и сказка повторится.
Примерять пора улыбки к лицам,
И весна одарит их сторицей
Радостью негаданной теперь.
|
| |
|
|
109. Возвращаясь к "Золушке"
...Этим вечером будет карета
ожидать у калитки сада.
Кони быстрые белого цвета
отвезут на бал тебя. Рада?
В золотой с бирюзой ливрее
будет править конями кучер.
Принимай же наряд от Феи -
поспеши одеваться лучше.
Башмачки хрустальные эти
надевай, ни к чему стесняться.
Бал. Забудь обо всем на свете,
только помни, когда двенадцать
во дворце прозвенят куранты,
ты к карете должна вернуться.
А иначе, шелка и банты
вновь лохмотьями обернутся.
Превратится карета в тыкву,
кучер вновь станет крысой серой.
кони станут мышами… Вникни,
Помни, время имеет меру...
|
| |
|
|
110. Воитель серости
Небо свинцовое серое -
Радости утренней вор,
Банка пустая консервная,
Мыслей навязчивых вздор.
Дней серых целая серия -
Словно цементный раствор.
Вовсе не верю, не верю я,
В скучный прогноз-приговор.
Жизни раскраска потеряна,
Неба пропал колорит.
Я поджигаю уверенно
Громких стихов динамит.
Вот вам, презренные чудища,
Рифмой по тучным телам.
Мне не страшны, знайте, в будущем,
Серые ваши дела.
Выкрашу небо старательно,
Ярко мазками из слов.
И напишу обязательно
Над горизонтом – «Любовь»…
|
| |
|
|
111. Два лебедя
Два лебедя белых над чёрной водой -
И тут - белый верх, чёрный низ.
Ответом на давний вопрос непростой
Стал этот нехитрый эскиз.
Морозный узор на домашнем окне,
И утро в густой пелене.
Мне «чёрный квадрат» не приснится во сне,
А лебеди нравятся мне.
|
| |
|
|
112. Сентябрь
Осень. Сентябрь. И девочки с бантами.
Дышит прохладою небо лазурное.
Доброго утра веселье белькантное.
Воспоминания колоратурные.
Память надёжна. Ничто не потеряно -
В папки простые с завязками сложено.
Тикают ходики томно, размеренно.
Полный порядок, всё так, как положено.
Время привычно в горниле истории,
Перегорает бездымно, как порох.
Ворох событий, открытий, риторик,
Басен, побасенок, всячины ворох.
Ваза китайская с многодраконами,
Та же картина над старым роялем.
И не звенит неваляшка поклонами,
Лишь потому, что никто не валяет...
Снова сентябрь. Лет сорок украдено
Вором с коротким названием жизнь.
Завтра пикник со товарищи, ладненько,
Мы ещё глянем в небесную высь…
|
| |
|
|
113. Кукольник
«- У куклы сердца нет…
Романтик и мечтатель,
Какую же судьбу ты выбрал для меня?»
Лилианна Сашина
А кукольник творил
Своих прекрасных кукол.
Он с ними говорил,
Гулял в саду за руку...
И было невдомёк
Скучающим прохожим,
Что был он одинок -
Талантливый художник.
Лелеял и ласкал
Свои произведенья.
Почти впадал в астрал,
И виделись виденья
Блистательных богинь
Несметные плеяды,
Очей бездонных синь...
Там были и наяды,
С журчаньем голосов
Нежнее звуков флейты...
Своих прекрасных снов
Не помнил, хоть убей тут.
Осунувшись с лица,
Бессонными ночами,
Работал без конца,
Замкнулся, одичал он.
Он шил, и шил сердца,
Своим безмолвным куклам.
На горе для творца,
По-прежнему, ни звука
Они не издавали.
Сердец горячих стуки,
Услышит он едва ли...
|
| |
|
|
114. Время не ждёт
Стрелкам часов не к лицу ожидать нерадивых,
Тех, кто раззявил свой рот и вперёд не стремится -
В спешке себя ощутить невозможно счастливым,
И на скаку снам цветным никогда не присниться.
Вновь не успел, задыхаясь, вскочить на подножку -
У электрички желаний - своё расписанье.
В кресле сижу я, и глажу мурчащую кошку,
Вновь, по привычке, браня себя за опозданье...
|
| |
|
|
115. Без вёсел
Сесть на лодку без вёсел,
Пусть несёт по теченью.
Отдохнуть от вопросов,
Споров, нравоучений.
Научиться молчанью,
У спокойной реки,
Утопить в ней печали,
И остатки тоски.
Уходящее лето,
Приструнило свой нрав,
Осень прячется где-то,
Средь некошеных трав.
Скоро лес листья сбросит.
Станут инеем росы.
Я на лодке без вёсел
Приплыву прямо в осень…
|
| |
|
|
116. Голубица
На лопатках твоих золотистых,
Сизоватые, как аметисты,
Скоро вырастут два крыла.
Ты настолько станешь мила,
Что пером описать невозможно,
Сказка сразу покажется ложью,
По сравненью с тобою такой.
Полетай над Москвою-рекой -
Полюбуется пусть столица,
Как летает прекрасная птица,
Сновидений моих голубица…
|
| |
|
|
117. Джамайка
«…Патефон, потихоньку, опять заведешь;
захрипит марсианское чудо:
"Ничего, если сердце мое разобьешь,
ведь нужнее в хозяйстве посуда..."
Александр Кабанов
Уставала рука эту ручку крутить,
Как "заводку" от "дранд-раритета"
Оставалось тонарма иглу опустить,
Вот тогда уже - песенка спета.
Острый шип шепелявил и тонко скрипел
По надкожице чёрного тела.
И "Джамайку" с пластинки Лоретти мне пел,
Робертино фальцетом неспелым...
|
| |
|
|
118. Бал-маскарад
За окном, как тогда, - снегопад.
Всё бело, снег, как в сказке кружится.
По традиции бал-маскарад
В новогоднюю ночь состоится.
Вновь костюмов волшебных парад,
Конфети и под масками лица.
Среди масок увижу твой взгляд,
Что два года ночами мне снится.
И опять, как тогда, до утра,
Новогодняя сказка продлится.
Это будет наш бал-маскарад,
На котором тебе быть царицей.
Необычно всё будет, хмельно.
И шикарно, по нынешним меркам.
Наблюдать будем вместе в окно
За соцветиями фейерверков.
Будет литься в бокалы вино,
И шампанское будет искриться,
В вальсе я расскажу, что давно,
Ты приходишь ночами, присниться.
Может быть мне и не суждено
Встретить снова тебя, но, как прежде,
Несмотря ни на что, всё равно,
Буду ждать, не теряя надежды…
|
| |
|
|
119. Будет осень
Осень вновь не за горами -
Топает к исходу август.
И фруктовыми пирами
Скрыть не выйдет эту правду.
Не замылить бабьим летом
Очи дворовых песочниц -
Быстро спета песня лета.
Бабье лето краткосрочно -
Власть возвратная непрочна.
Ливни ласку солнца сменят.
И поставят на колени
Красно-жёлтый маскарад -
Ветер, холод, листопад…
Снова опадут каштаны
С громким стуком по земле.
И деревья-ветераны
Затаят опять в стволе
Страх перед зимою лютой
И смертельною угрозой.
Листья ныне - не валюта.
Лето кончилось, увы.
Откупиться от морозов
Тщетно золотом листвы…
|
| |
|
|
120. Входящая в утро
Нарисую море - синим.
Небо выкрашу лазурью.
Стаю чаек и дельфинов,
Белый парус нарисую,
Солнца круг над горизонтом.
Пляж, песок, тебя босую
Вдаль идущей нарисую
В платье ситцевом, под зонтом,
Как и парус белоснежным.
Ветер трепетно и нежно
Волосы твои ласкает.
И крадёт волна морская
Ног твоих босых следы.
Блики солнца от воды -
На коленях и на бёдрах
Отражаются бесстыдно.
В утро весело и бодро
Входишь с лёгкостью завидной…
|
| |
|
|
121. ГЮРЗА
Спокойна, коль не ведает угрозы.
Смертельный яд – защита для гюрзы.
Его микроскопическая доза -
Размером – в треть скупой мужской слезы.
Грозой для змей всегда бывают люди.
От них воняет водкой, потом, злом.
Они - убийцы их змеиных судеб.
С рогатиной в руках и со стволом.
Сегодня снова змееловы ищут
Свою добычу утром меж камней.
За яд гюрзы огромные деньжищи
Дают бригаде из пяти парней.
Как избежать со смертью столкновенья -
Отринуть, скрыться в щель, как в прошлый раз?
Но путь закрыт. Отброшены сомненья.
Наметил цель змеиный острый глаз.
Начать шипеть, и враг, возможно, струсит?
Использовать судьбы последний шанс.
А если, нет? Гюрза его укусит!
Он близко, в двух шагах. Пора решать!
Борьба двух зол немыслимого ряда.
Святая схватка. Ставка – жизнь и смерть.
Два зуба - в цель! И капелькою яда…
Прыжок… Полёт… Удар… Земная твердь….
|
| |
|
|
122. Доверяясь надежде
Холодком потянуло. Знать, дело - к зиме.
И синоптики снегом пугают.
Память крутит пластинку одну на уме,
С песней, где журавли улетают.
Попрощались надолго со мной журавли,
В небеса воспарив острым клином.
Улетая, частичку души унесли,
С криком полным тоски журавлиным.
Белой завистью я позавидовал им -
Ждут их дальние тёплые страны.
А меня в нежеланном плену долгих зим,
Оставляет судьба неустанно.
В этот год не сбылось посчастливиться вновь,
Не судьба - я привычен к печали.
По-английски ушла незаметно любовь,
И мелодии грёз замолчали.
Оказаться хочу в летаргическом сне.
Отоспавшись, встать вольным, как прежде.
И любви возвращения ждать по весне,
Доверяясь всецело надежде…
|
| |
|
|
123. Неприкаянный
Непроста и опасна бывает стезя тунеядца -
От безделья бессонница часто приходит в ночи.
Ну, конечно, коль днями различной фигнёй заниматься,
Нарушением сна заболеет любой на печи.
На печи жарковато чуток, особливо с похмелья.
Мысли-думы роятся, зудят в запотевшем мозгу.
Вот ведь, гад, этот увалень, сказочный парень Емеля,
Как сурок спал и ночью и днём, а вот я не могу.
И стихи, как назло не приходят из звёздочной выси.
Окаянные руки напрасно хватают перо.
И мерещатся черти в углах, я кричу громко: "Брысь!" - им,
А они ухмыляются лишь неприятно хитро.
Эх! Махнуть бы к реке на печи, опустить вёдра в прорубь.
Изловить в ней щурёнка, что голосом молвит людским -
Только в сказках ходячие печи бывают для хворых,
И царевны-лягушки спасают от чёрной тоски.
Неприкаянный ум вновь рассветными рифмами пучит,
За окошком туман-молоко поит травы росой.
Наконец сквозь него пробивается солнечный лучик,
На стене разыгрался, как в поле зайчишка косой...
|
| |
|
|
124. Юный художник
О лете ушедшем лить слёзы не стоит -
Оно непременно вернётся в наш город.
И запах его удивительно стоек -
Сентябрь ещё так прекрасен и молод.
В нём скоро откроется чудо-художник,
Ему заказать можно будет портреты.
В друзьях у него: тёплый ласковый дождик,
Скворцы, соловьи и, конечно, поэты.
Он юн и беспечен, в природу влюблён он,
Наивен немного, как многие дети.
Раскрашивать учится пышные кроны
В багрянец и золото в память о лете...
|
| |
|
|
125. Нарисуй
Доставай колонковую кисть,
Закрепи холст на старом мольберте.
Не беда, что вокруг собрались
Сто зевак любопытных, как черти.
Нарисуй сны, и липы в цвету,
Перелески, леса, косогоры.
Вдохновенных людей красоту,
Откровения их, разговоры.
Напиши также автопортрет.
Пусть увидят все, что ты за птица.
Нарисуй оживлённый проспект,
И прохожих счастливые лица.
Размешай вместе краски дождя
С оперением зимним синицы.
Загустеет пусть. Чуть погодя,
Капни каплю прозрачной водицы.
Вся работа ещё впереди -
Не написано и половины.
Красный цвет не ищи, погоди -
Бузина есть и гроздья калины.
Нанеси завершающий штрих,
Скоро будет готова картина.
Вот и я допишу этот стих.
И ещё две идейки подкину…
|
| |
|
|
126. ГЕЙЗЕР
Диана, Афродита, Ника...
Богини в женщинах живут.
Они маняще-многолики:
В одной руке у женщин - кнут,
В другой же - пряник, в виде сердца.
Смесь вин, нектаров, яда, перца,
Бурлит в кипящей их крови,
И брызжет гейзером любви.
|
| |
|
|
127. Ещё не поздно
Уколами ежовых рукавиц
Отмечена душевная изнанка.
Война с самим собой, с приставкой блиц,
Проиграна позорно спозаранку.
Печаль привычна, словно ремесло.
Раздумья в сон без сновидений клонят.
Сегодня мне безмерно повезло,
Что я тобою, хоть немного, понят.
Вздыхаю тяжело, не обессудь.
Тоска, царапая по венам, бродит.
Но гейзер чувств переполняет грудь,
И сердца стук с душой созвучен, вроде.
Вдали звезда надежд ещё горит -
Ещё не поздно всё начать сначала.
И птица счастья преданно парит,
И музыка любви не отзвучала…
|
| |
|
|
128. Заблудшее счастье
Наполовину повзрослело лето.
Осталось от июля две недели.
А наше счастье заблудилось где-то.
За ним, похоже, мы не доглядели.
Не за горами пейзажистка-осень.
Она уже замешивает краски.
Мы у неё о нашем счастье спросим.
Всегда щедра златая на подсказки.
Научит осень снова улыбаться,
И говорить друг другу комплименты.
И, непременно, в памяти стираться,
Начнут по осени тоски фрагменты.
Доверие опять восторжествует,
Подует свежий ветер перемен.
И утвердит в нас истину простую:
Любить, любви не требуя взамен...
|
| |
|
|
129. Зонт
За окошком дождик
Мелкий, как сквозь сито.
И стоит в прихожей
Зонт тобой забытый.
Со свечами вечер
С ново-светским брютом.
Чувственные плечи
Под платком уютным.
Губ горячих ласки,
Пламенность объятий,
Щек смущенных краска
И скольженье платья.
Нега наслажденья,
Бархатная кожа…
В память о виденье -
Зонт стоит в прихожей…
|
| |
|
|
130. УРАГАН
Прицепился басурман к верхушке тополя,
Все ему озоровать бы, да кобениться.
Ясным днём вдруг сразу сделалось темно в полях -
Ураган царит над нашей горькой хренницей.
Ой! Ты, ветер-ветерок, скажи, орясина,
Что в сторонушке моей тебе приспичило?
Терема разворотил ты до балясины -
Ни конька, ни палисада, ни наличника.
На полях пригнул к земле пшеницу с рожью ты.
Дерева в лесу повыдергал с кореньями.
Налетел исподтишка с разбойной рожею,
Изгаляться над российскими деревнями.
Ишь, без сорому, негодник, рассупонился,
Свистом диким напугал малых ребятушек.
Загудел набатом колокол на звоннице.
Улетай скорей, пусть детушки поспят уже…
|
| |
|
|
131. Обратившись лебедем
В небесной бухгалтерии баланс
Сведут, сверяя строго дебет с крЕдитом.
И предоставят призрачный, но шанс,
Исправить, обратившись белым лебедем.
Со стаей вместе в небо воспарив,
Дух укрепить в полёте беспосадочном.
Мечту летать в реальность, претворив,
Очистить душу от грехов осадочных...
|
| |
|
|
132. В балаганщики
Так, будто ложе нам прокрустово
Готовит снова лихолетие -
Стихи тоскливые и грустные,
Как несчастливые билетики.
Судить за то, никто не вправе нас,
Видать, такие мы унылые.
В завязке, вроде бы - "за здравие" -
Концовка отдаёт могилою.
Или внутри нас, что-то лопнуло -
Пружинка в муз.шкатулке радости.
И бродим мы вокруг да около,
Боясь вписать мечту и правду в стих.
Страх быть осмеянным, не понятым,
К плевкам в нутро неподготовленным.
И застоялись наши кони-то
В постылых стойлах снуло-томные.
Послать к чертям свои сомнения,
Разверзнуть тьму, впуская вольницу.
Дать в балагане представление,
Созвав народ со всей околицы!
|
| |
|
|
133. Ларец времён
Холм, на холме – большое дерево.
Под ним - ларец, на нём – кольцо.
Людское, нет, скорее – зверево,
На крышке – странное лицо.
Чудесный ларь стоит веками тут,
Весь в паутине и пыли.
Сокрыты в нём секреты памяти,
От зарождения Земли.
Парчой покрыт ультрамариновой,
Отделан золотой фольгой,
Усыпан алыми рубинами,
И бирюзою дорогой.
Настанет час и он откроется,
Когда с заоблачных высот,
Сойдёт к ларцу Святая Троица,
Вершить времён круговорот…
|
| |
|
|
134. Стрелы Амура
Шибко я на Амура зол -
Всё он целит куда попало.
Сколько душ загубил, козёл -
Стрельнул раз, и пиши - пропало.
Мне в печёнках уже любовь -
Разводиться давно достало.
Скрылся, было, я в мире слов,
А ему-то и дела мало.
Он и там меня отыскал,
И стрелою сразил под ребро.
Даже не посмотрел, нахал,
Что покрыты виски серебром.
Снова я словно пёс чумной,
Как мальчишка, опять влюблён.
И пишу вот стихи одной
Про берёзку и старый клён...
|
| |
|
|
135. Время подарков
Стих напишу, нежности полный,
я для тебя.
Звон телефонный
не помешает.
Жизнь торопя,
Очень спешу
рифмой наполнить
ленточки строк.
Иль не сумею
я убедить тебя в радости утра?
Срок не истёк.
Время помедлить прошу.
Карандашу
трудно скопировать то,
как приподняты кверху
губ уголки,
бархат лица, сном округлённый,
тонкую шею, ключицы,
вены руки,
к пальцам несущие кровь.
Сон твой – любовь,
вряд ли нарушит солнечный зайчик,
тот, что попал, как бы случайно,
в сказку румянца правой щеки
с родинкой тёмной, необычайной.
Аркою бровь
томно над веком, как запятая,
к уху-ракушке, спустилась тонким хвостом.
Обе ресницы спят так же тихо.
Словно крольчиха,
мягкими лапами бьёт в барабанчик,
сердце стучит за грудиной от созерцанья
очень занятной картинки интимной.
Осень-портниха
шьёт разноцветные вещи для тихих дворов,
всех тротуаров и парков из листопада.
Их, украшая бисером спелых плодов.
Время подарков.
Время мечтать о минутах, которые станут
назавтра эскизами преданных строк,
сердцем рождённых случайно и спетых
проветренным хором под флейты дорог.
Мне записать только останется их.
Вот,
моё счастье,
написан мой стих.
|
| |
|
|
136. До вcтречи, небеса
Мне, неба синь, открой своё нутро -
Хочу знакомства с каждой ипостасью.
И улыбнись, по-дружески, тепло.
Пароль для связи - ЛУЧ.
До встречи, Вася.
|
| |
|
|
137. Затерялись ключи
Почему-то мне не смешно,
Очень даже грустно, поверь.
Наглухо закрыто окно,
И не открывается дверь.
Где-то затерялись ключи,
От твоих безоблачных снов.
А теперь, кричи не кричи, -
Тёмное окно.
Можешь позабыть навсегда,
Можешь поменять адреса.
Льётся дождевая вода,
Вновь на небеса.
Не бывает так, скажешь ты,
И, возможно, будешь права.
Сохнут полевые цветы,
Высохла трава.
Без дождя им незачем жить,
Шелестеть и буйно цвести,
Пчёлам возле них не кружить,
Что от жажды сможет спасти?
Им нужна, как воздух, вода.
Им бы только влаги чуть-чуть.
Я не пропаду без следа,
...Уж не обессудь...
|
| |
|
|
138. Золотая нить
Злато-золото самоварное -
Вдохновение неподкупное.
То весёлое, то коварное,
А порою и недоступное.
Горю - горем слыть, миру - миром быть,
А серьгам и перстням - из золота.
И души твоей золотая нить,
К сердцу вовсе не даром приколота...
|
| |
|
|
139. THE END
Озлобленно сегодня графоманом
Меня назвал какой-то аноним.
Я в петлю лезть от этого не стану,
Хотя, признаюсь – несколько раним.
Благодаря такой приятной вести,
На ум пришли мне трезвые мыслишки.
Скорей всего, не делает мне чести -
Вывёртывать душевные излишки.
Оставлю это праздное занятье -
Поэтом, знаю, не удастся стать.
И со стихами книг не издавать мне -
Зачем? Никто не станет их читать.
Немного вкривь и вкось - всё в этом мире.
И всуе разобраться - недосуг.
Не стану принародно харакири
Я исполнять, сливая кровь-росу.
Обид не затаю, рыдать не стану.
Терновый не надену я венец.
Ведь всё, что нужно было графоману –
Понять – у откровений есть конец...
|
| |
|
|
140. Бабье лето
Бабье лето на подходе,
Нам его не миновать.
И назло скупой природе -
Бабы - ягодки опять.
Это словосочетанье -
Превосходно напевать.
И любимыми - заданье,
Бабам женщинами стать.
Бабье лето, как конфета -
Расчудесная пора,
Ты - находка для поэта,
Ты - игривых слов игра.
Песня лета быстро спета,
Осень ныне на горе.
Бабье лето, бабье лето
Утопает в серебре...
|
| |
|
|
141. Из жизни теней
Внимая огню в старом дачном камине,
И слушая песни трещащих поленьев,
На стены себя чуть фривольно откинув,
О чём-то беседуют чёрные тени.
Общаться без слов им легко и привычно.
Пустой разговор, трёп, вопросы, ответы,
На разные темы из жизни их личной,
И сплетни о тенях из высшего света.
Их завтрашний день будет полон делами -
Слоняться с людьми в городской суете.
Угаснет в камине дрожащее пламя,
И тени уснут до утра в темноте…
|
| |
|
|
142. СТИХИ
Бывают стихи, как надменные тучи.
Как ветры бывают, что тучи гоняют,
Футболя по небу, как кожаный мячик.
Бывают, как светлый, приветливый лучик,
Рассветного солнца, что по небу скачет
Большим апельсином, безмерно красивым.
У всяких стихов - свой, особенный запах,
Одни пахнут хвоей на ёлочных лапах,
Иные имеют амбре первоклассных
Духов от Шанели, А третьи, опасны,
Как запах миндальный смертельной отравы.
Как летние травы, стихи о природе благоухают.
Сонеты бывают воздушны, лазурны.
Их могут сопрано колоратурным
Исполнить певицы театра "Ла Скала".
Стихи, что ласкала душа стихотворца,
Взахлёб прочитает любитель
Лиричного чтива, с бутылочкой пива,
Удобно усевшись в уютной качалке
Из ивовых прутьев. Стихи – перепутья
Дорог бесконечных. Они - слуги вечных
Незыблемых истин. Стихи - это листья
Деревьев познанья... Стихи - заклинанья...
|
| |
|
|
143. Эпилог лета
Глаз радует ночная кутерьма
Знакомого московского проспекта.
В желудке заурчала шаурма,
На тему постголодного аффекта.
А тут, - картинка близкая до слёз,
С гарцующими резво фонарями,
Домами, где и ныне полный воз
Проблем за бронебойными дверями.
"Бон жур" назавтра прочит нам прогноз -
Привычен жар для эпилога лета.
Клён шелестит копной густых волос -
Звезда в них затаилась до рассвета...
|
| |
|
|
144. Элегия
Любовь уходит, вытекая в память,
По капельке брильянтовой росы.
И, чтоб уходом душу не изранить,
И не оставить боли полосы,
Она уходит, не прощаясь с нами,
Вернуться чтобы в лучшие часы...
|
| |
|
|
145. Цвета грусти
У грусти, по-моему, только два цвета:
Есть чёрная грусть, - тяжелейшая мука.
Приходит она сразу вслед за разлукой,
И чаще всего в окончание лета.
Весенняя грусть - грусть другого порядка,
Когда лепестки опадают у вишен.
И нежности цвет осыпая на грядки,
Весны проявленья становятся тише...
|
| |
|
|
146. Обыкновенный случай
Всему на свете выделен свой срок -
Опять: "Ничто не вечно под луною".
Не запасёшь любви мгновений впрок,
Пересыпая рифмою сквозною.
Незыблемым казался этот рай -
На деле оказался мишурою.
И резюме - "ложись и помирай" -
Не назовёшь словесною игрою.
Вопросы: как, зачем и почему,
Ответов адекватных не получат.
И неподвластна реплика уму:
«Ушла любовь - обыкновенный случай...»
|
| |
|
|
147. ПАТЕФОН
Я помню старый патефон,
И красно-чёрные пластинки.
Отцу в подарок вручен он,
Был вместе с песнею «Калинка».
Я не на шаг не отходил
Недели две от патефона.
И всё на свете позабыл -
Им любовался, как иконой.
Не мог понять, откуда вдруг,
Выходят песенные звуки.
И нос совал в него и руки,
Поднять пытался диска круг.
Тайком загадочную ручку
Крутил, иголку опускал…
Потом хорошенькую взбучку,
За это, впрочем, получал.
На грампластинки, как на чудо,
Смотрел, и нюхать их любил.
Вертел на пальце их, покуда,
Одну случайно не разбил.
Боясь, сестрицы старшей Нинки,
Осколки выбросил в окно,
Любимой маминой пластинки,
С чудесным вальсом «Домино».
Порой устраивали танцы,
В соседской комнате большой.
Фокстроты, танго, румбы, вальсы,
И патефон их пел с душой.
Я слушал музыку Шопена,
Романсы Павловой, Марфеси.
Армстронга – лучшего джазмена,
«Шаланды полные…» Бернеса.
Прошли года, легли на полки
Пластинки – низкий им поклон.
В коробке маленькой – иголки.
И был забыт наш патефон.
В кладовке много лет пылится.
А мне порою часто снится
Пластинка с ярко-красным кругом,
И патефон, что стал мне другом.
|
| |
|
|
148. РЫЖАЯ БЕСТИЯ
Осень - рыжая бестия
Снова прислала известие.
Пишет - тоскует и плачет,
Будто о ней все судачат,
Сыплют словечки нелестные:
"Гляньте! Гулящая бестия!
Ей я отвечу, мечтая:
"Рыжая! Нет, Золотая!
Плакать не нужно, молю!
Осень! Тебя я люблю!"
|
| |
|
|
149. Позвони мне из города грёз
Ходят упорные слухи – в поход собираешься.
Лыжи востришь - переехать из наших краёв.
Мне бы с тобою рвануть за мечтой, улыбаючись.
Там, куда едешь, наверно, полно соловьёв…
Стоит спешить, пассажир! Приготовь всё заранее:
Бритву, расчёску, две пасты зубных и носки.
Прут электрички желания без расписания.
Старт ровно в семь от платформы Оковы Тоски.
В кассе внимательным, бдительным будь, обязательно,
Глянь, на билете написано слово "Туда"?
Должен успеть, я уверен, ты - парень старательный,
Сможешь в страну Вдохновений свалить навсегда.
Ехать недолго, практически, ровно мгновение.
В поезде можно поспать и в картишки сыграть.
Коль проиграешь, в любви жди большого везения,
Ляг и усни, не надейся на "кузькину мать".
Пообещай, что как только приедешь на станцию,
Мне позвонишь, и расскажешь о городе Грёз.
Если забудешь, считать буду полным засранцем я,
И не прощу никогда за пролитие слёз.
Ладно, шучу, знаю - не подведёшь, вспоминай меня.
После звонка твоего, я отправлюсь во след.
Эта тоска, пусть и с орденом Красного Знамени,
Мне надоела, как вечный на завтрак омлет...
|
| |
|
|
150. Послесловие
Было ею нежно приказано,
Притвориться, будто бы сплю я...
Вспоминаю ту ночь шальную,
Раз от раза, всегда по-разному:
Многоточием недосказанным,
Послесловием поцелуя…
|
| |
|
|
151. КУБИКИ
Кубики из твёрдого картона –
Детская забавная игрушка.
Голос поднимая на полтона,
Внука учит бабушка-старушка:
«Вот арбуз, пузатый и в полоску -
Буква «А», запоминай, ребёнок -
Схож чуток на дедову матроску.
С этой буквой - слово аистёнок.
Полкружочка с палочкою слева -
Буква «Р» похожа на флажок.
Рыбка золотая, как царевна,
Помнишь сказочку о ней, дружок.
Буква «Ф», как уличный фонарь,
Тот, что освещает ночью двор.
Это - «Ш», - воздушный рядом шар,
Рвётся в поднебесье на простор.
Вот, с полосками крест-накрест, - мячик.
Буква «М» стоит тут впереди.
В слове «мама» - сразу две их, мальчик.
Не вертись! Спокойно посиди.
На кокарде дедовой пилотки
В самом центре - якорь золотой.
Дед служил во флоте, на подлодке,
Мичманом, когда был молодой..
Якорь - и на кубике. Вот, глянь-ка!
«Я» здесь самой первою стоит,
Есть страна весёлая - Ямайка.
Буквой «Я» закончен алфавит.
Только в жизни, все таки, не стоит
Этой буквой злоупотреблять.
Рот всегда придерживай рукою,
Если «Я» не в силах удержать…»
Исподволь, внук азбуку освоил.
Плавал, видел страны и моря.
Твёрдо бабушкин урок усвоил,
Где, когда уместно слово – «Я».
Кубики из белого картона -
С детством не разорванная нить.
От зазнайства и дурного тона
Уберечь способны, охранить...
|
| |
|
|
152. Время посмертных масок
Время посмертных масок,
Ликов смотрящих в небо.
У акварельных красок
Запах гнилого хлеба.
Глушат порывы ветра
Крик перелётных птиц.
Стили с приставкой ретро.
Чувства с приставкой блиц.
Сколько же можно верить?
Кто даст на всё ответ?
Тщетно стучаться в двери,
В окна, которых нет…
|
| |
|
|
153. Глубокий сон
Пути назад теперь уж нет.
И впереди река забвенья.
Ещё надежда есть на свет
И херувимов песнопенье.
Вверху - безоблачная высь.
Внизу - вода чернил чернее.
И начертанье слова "жизнь"
Катастрофически бледнеет.
Возврата сожжены мосты.
И пропасть кажется бездонной.
Но вянуть не спешат цветы
Души никак неугомонной.
Преодолев последний страх,
Упасть, раскинув руки, в Лету.
Но, чудо! Крылья на руках
Вдруг выросли, и тянут к свету.
Остатки выцветших одежд
Рвут восходящие потоки.
И в мир несбывшихся надежд
Бросают вновь, сквозь сон глубокий...
|
| |
|
|
154. Поэтово горе
Гуттаперчевые мысли -
Врассыпную, кто куда.
Буквы, строки, рифмы, числа -
Словно вешняя вода.
Строю стены, рвы и дамбы,
Удержать их не могу.
Амфибрахии и ямбы,
И хореи – ни в дугу.
Я пытаюсь постараться
Ввить в сюжет сквозную нить.
Колдовством аллитераций
Вдохновенье приманить.
Тщетно все, не тут-то было -
Окончателен конфуз.
На летающей кобыле
Ускакал мой верный Муз.
С горя вывернул карманы
Джинсов, пиджаков и брюк.
В них - туманы и обманы,
Пятачок и ржавый крюк.
Ни одной приличной темы
В голове звенящей нет.
Не окончена поэма,
Не дописан триолет.
Зарыдал по-графомански,
Натурально и навзрыд.
Ведь сонет мой итальянский –
Не сонет, а сущий стыд.
Знать, талант мой приглянулся
Лукоморскому коту.
Я, открыв глаза, проснулся
В освежающем поту.
Оказалось зуд поэта
Совершенно не утих.
И, почти перед рассветом,
Написался этот стих…
|
| |
|
|
155. Гроза
Щеки сильно надув в натуге,
Налетит великаном ветер.
Пыль поднимет, по всей округе
Пронесётся, преград не встретив.
Затанцуют с ним буги-вуги
Кроны елей, берёз и сосен.
Чёрных туч дождевая проседь -
Небывалой грозы предвестник.
Вдруг застонет сиротской песней
Ветер - строгого Зевса крестник,
Заскрипят доски стен и лестниц.
Всё вокруг станет мрачно-дивным...
Разразится безбожным ливнем,
Громом-молнией мир лиловый.
Но уже через полчаса,
Разорвав темноты оковы,
Вспыхнут радугой небеса…
|
| |
|
|
156. Кража
Осень, песней заунывной
Душу мне не береди.
Рок грозы и диско ливней
Глушат скучные дожди.
Взмокли и повисли ветви
Тонких молодых берёз,
Ноты выкрали у лета,
Кражей, доведя до слёз.
Слышишь, чувственная осень,
Брось играть тоскливый блюз.
Глянь, смеясь, на кроны сосен -
Сразу я в тебя влюблюсь…
|
| |
|
|
157. Рим
Привет, холмистый Рим!
Давно тебя не видел.
По правде, никогда.
Но это – не беда.
Давай поговорим.
Эх! Был бы я - Овидий.
Элегию сложил
Тебе бы без труда.
Обиды не держи -
Тобою я не грезил.
Заочно я с тобой
Достаточно знаком.
Я помню числа дат,
Какой в то время цезарь,
Заколот ловко был
Предательским клинком.
Навеки пыль веков
На улицах уснула.
На выцветших камнях -
Триумфов след и кровь.
Ты был всегда таков,
От Рэма и Ромула -
Вершили на паях
Коварство и любовь…
|
| |
|
|
158. Кейптаун
Под горою с названьем “The Table”,
И под солнцем в сто тысяч саун –
Город, вечно-любимый небом,
Небу преданный сын – Кейптаун.
Африканец по определенью,
Европеец, до мозга костей,
Город, дарящий вдохновенье,
Принимающий лаской гостей.
В нашем, белым зовущимся свете,
Не отыщешь чернила черней,
Чем в прожаренных вечным летом,
Лицах местных девчат и парней.
Облака тут молочной рекою,
Словно прячут себя от жары,
Льются в поисках сна и покоя,
Водопадами со Cтол-горы,
Тут, в стране перекрёстков чудес,
Параллелей и меридианов.
Город-сказка под солнцем – топ-лесс,
Между двух восстаёт океанов.
Атлантический бесится справа,
Слева слышен Индийского плеск.
Океанским волнам их забавно,
Придавать скалам шармовый блеск.
Жаль, что не был знаком я с ним прежде,
С этим городом озарений.
Я ему с мысом Доброй Надежды
Подарил бы пятьсот творений.
Пусть свидание было коротким -
В память врезался навсегда он.
На прощание выпили водки -
Прослезился дождём, Кейптаун,
Не забыть никогда нам друг друга,
Дружбой этой навеки я горд -
Бриллиант африканского юга,
Самый сказочный мой город-порт!
|
| |
|
|
159. Ностальгия
По темноте московских улиц
Бреду. Я ведаю, куда.
Дома похожие на ульи.
Фонарь, - сверхновая звезда.
Тепло от дыма сигареты
Приятно греет мне ладонь.
В кармане мелочь - кастаньеты.
Расчёска, как для губ гармонь.
Иду в горнила переулков,
Ступая с пятки на носок.
И, эхом отзываясь гулко,
Мои шаги сверлят висок.
До Чистопрудного бульвара
Добрёл почти от Маросейки.
Я долго шёл сюда, недаром.
И сел у пруда на скамейке.
Прикуривая, вспомнил детство,
Почти забытые года.
Я жил с бульваром по соседству.
И вот, опять попал сюда.
Здесь всё мне показалось новым.
И, всё же, памятным, до бреда.
Тут на гранитную основу,
Встал горделивый Грибоедов..
"Москва. Как много в этом звуке..." -
Припомнил пушкинские строки.
Набатом стали сердца стуки.
Тут детства моего истоки...
|
| |
|
|
160. Моя Москва
Моя Москва горбатая Арбатом
Бульварным окольцована кольцом.
Солянками, Полянками богата.
Её запомнил, будучи юнцом.
Как и теперь, была многовокзальна,
Проспектами широкими пряма,
Ввысь купольна и золото-сусальна -
Цветеньем лип сводила всех с ума.
А иногда и чуточку печальна,
Скамейками тенистых тихих скверов.
И очень, как ни странно, музыкальна,
Свистками важных милиционеров.
Тогда она была не столь шумливой.
Спокойными казались переулки.
Невероятно ноздре-щекотливой -
Так вкусно пахли городские булки.
И нрав её по-детски дружелюбный
Вводил приезжих в истинный восторг.
Маршрут им предстоял довольно трудный:
ГУМ, мавзолей, пассаж и военторг.
Ещё не стёрты памяти страницы,
И все воспоминания живы.
Бульвары, переулки, люди, лица,
И запахи тогдашние Москвы.
|
| |
|
|
161. Диагноз
Бессонница, гора окурков -
Расплатою за вдохновенье.
Вполне достаточно для "дурки",
А что взамен? - Зола забвенья!
На труд с невыспавшейся рожей
Идти, кемаря на ходу.
За что судьба такая, Боже, -
Вся жизнь в горячечном бреду.
Диагноз непреклонно ясен -
Литературная шиза.
Поэт, однако, не опасен,
Достаточно взглянуть в глаза.
В них - облака, леса, озёра,
Любимой несравненный взгляд,
И лабиринтов коридоры,
И пёстрый осени наряд...
Стихи - ни блажь, ни увлеченье,
Струится в них небесный свет.
От этой хвори нет леченья -
Неизлечим от рифм Поэт...
|
| |
|
|
162. Лёд и слеза
Снежная королева
Льдинки вонзает вновь
В орган стучащий слева,
В снег превращая кровь.
Кто же слезой горячей
Сердце избавит льда?
"Герда!" - узнает мальчик -
Губы прошепчут: "Да..."
|
| |
|
|
163. Минуло 27
Ушёл поэт, а кажется – вчера:
«Мы говорим не штормы, а шторма…»,
Он пел. И, как идёт «на номера» охота
На «серых хищников, матёрых и щенков…»
«Зачеп сгубила ты меня? –
Поёт Таганская тюрьма
И дуют вольные «ветра» и «лают псы до рвоты»…
***
Кровь сочилась из стиха:
"Как же это вышло? -
"На горе стоит ольха,
А под горою - вишня..."
***
Стоял июль... Его не стало.
Он прислонился к пьедесталу,
И продолжал петь под гитару...
А кони, так же мчались к яру...
***
Он кончил жизнь трагически,
Как истинный Поэт,
Строкою, предвещая злую долю.
Годов сложил количество,
Чуть-чуть за сорок лет,
И душу отпустил свою на волю.
Скорбели села, города,
Тем олимпийским летом.
Москва прощалась навсегда
С Мужчиной и Поэтом.
|
| |
|
|
164. На полпути
На полпути безудержного бега
В карьер пустились резво кони-годы,
Оставив позади с былым телегу
На откуп дамам карточной колоды.
Устав, сойти с дистанции, постыдно -
Видать, ещё жива курилка-совесть.
Сентябрь, бабье лето... - будет видно,
Как лягут главы в жизненную повесть.
.............................................
Неодолимо жарко в поднебесье,
Уходит август, грусть разбередив.
Назавтра в Прикарпатье и Полесье,
И в Киеве, прогноз сулит дожди…
|
| |
|
|
165. На закате лета
В головоломки сплетены интриги,
И сплетни ловко пущены по ветру.
Напрасно скручены в карманах фиги,
Плевать налево, и подавно, тщетно.
И не беда, как будто, и не горе,
Но на душе - минорные мотивы.
Раскаркались вороны на заборе,
Тем самым, добавляя негатива.
Вдобавок ко всему, стоит жарища.
За тридцать рвётся вверх температура.
На пиво-воды тратятся деньжищи,
Не охлаждая знойную натуру.
Нет, фигушки, не сдамся я без бою,
На милость сплетням, козням и жаре.
Останусь, как всегда, самим собою,
Пускай сгорю на жертвенном костре.
Я стану слушать собственную душу
И следовать всегда её советам.
Спасенье от жары – в холодном душе.
Неделя лишь до окончанья лета…
|
| |
|
|
166. Йети
Существа необычные эти,
Среди нас обитают - по мне.
Йети очень добры, словно дети,
Только самую малость, скромней.
Тайна держится в строгом секрете,
От толпы любопытных людей.
Незаметные Коли и Пети -
Генераторы лучших идей,
Иногда, где-нибудь на Тибете,
В шкурах, молью пробитых до дыр,
Появляются в образах йети,
Заводя в заблуждение мир...
|
| |
|
|
167. ПРОЛОГ
«И кричали они: Маму вашу так!
И бросались, кто на дзот,
А кто под танк..»
Михаил Ножкин
Двадцать второе июня.
Ровно четыре часа…
День загорался юный.
Гарью пропахла роса.
Кто в это мог поверить?
Киев бомбили фрицы.
В горе открылись двери,
Строгость легла на лица.
Голосом Левитана
В душах до самого дна -
Чёрного утра рана,
Словом одним – Война!
Как же? Зачем, Боже?
Ты же, всегда – Иже!
Наши поля с рожью
Пламя зачем лижет?
Сталин искал выход.
Гитлер Русь "барбароссил".
Остановить их бы,
Снова за Прут отбросить.
Парень лежит в поле.
Пулей сражён вражьей.
Ворон кружит вольно
Над неживой пашней.
Школьник почти – парень -
Годиков восемнадцать.
Немцы вокруг – твари.
Повсюду они – наци.
В первый же день бойни.
Крови людской – море.
Прокляты, будь войны,
Проклято, будь горе.
Штык, котелок, лопата,
"Мосинка" – на троих.
Разве же мы – солдаты?
Так, да, раз-этак, их!
Хрен их возьмёшь матом -
"Тигры" и "Фердинанды".
Заткнуты уши ватой,
Крик - на разрыв гланды.
Строй. И в пыли лица.
Плен или смерть? - выбор.
Фрицы идут блицем.
Ровно, Бобруйск, Выборг.
Слёзы хохол прячет,
Вверх устремляя взор.
Этот уже - не мальчик -
Выжил в голодомор.
Старый еврей торы
Строки бурчит под нос.
Скоро, совсем скоро -
Лагерный холокост.
Русский Иван ли, Павел? -
Кудри белее снега.
Машу в селе оставил,
С сыном двух лет Олегом.
Мимо идут колонны,
Бряцая зло сталью.
Боль и бессилья стоны -
Как же всё так сталось?
Двадцать второе июня.
Пункт призывной. Пацаны.
Сколько сожрёт их, юных,
Молох голодной войны?
|
| |
|
|
168. Адажио
Адажио Альбинони
Доносится из окна.
От музыки сердце стонет.
И ты, как всегда, одна.
Все рыцари скачут мимо.
Их цель – отыскать грааль.
Огонь свечи – пантомима.
И копоть его – печаль.
Закрыты глазные дверцы.
И слёзы, как горький мёд.
Но всё ещё бьётся сердце.
И значит, оно живёт.
У ног спит клубочком киска,
На плечи накинут плед.
Свеча на столе и миска,
И в ней – вчерашний омлет.
Восток розовеет нежно.
И скоро придёт рассвет.
Родится опять надежда -
Судьба подмигнёт: «Привет!»
|
| |
|
|
169. Репортёр
Осень выйдет на аллеи
С кистью смоченной гуашью.
Листья клёна заалеют,
И сорвёт привычно башню
От немыслимых пейзажей.
Осень чувства раскуражит,
Листопадами иллюзий.
И служить опять прикажет
Безвозмездно юной Музе.
И придётся расстараться,
Рифмы заплетая в строчки,
Успевать, как папарацци,
Впечатленья быстро очень
Зафиксировать сетчаткой,
Увядания мгновенья.
И послать с пометкой "Срочно"
Репортаж о вдохновенье
По E-mail на лист тетрадки...
|
| |
|
|
170. Вальс-шутка
Мы – лишь в начале тысячелетия,
Третьего от появленья Христа.
Времени течи мы не заметили,
Как не заметили, что уж - полста.
Затормозить бы машину-хронометр,
Остановить суеты круговерть,
Чтобы успеть и пропеть и запомнить,
Налюбоваться, дразня этим смерть.
Не потому, что страшимся ухода мы -
Край - только край, и к нему подойти,
В общем, не трудно, коль мудрой природою
Предрешены завершенья пути.
Вечность - не в призрачном, кем-то придуманном.
Жизнь – это случай, негаданный приз.
Нам предлагает простую игру она -
Быстрый вальс-шутку без всяких реприз...
|
| |
|
|
171. Авария
Аляповато заалеют
Своей никчемностью слова.
Неважно смазанная клеем
От книги отпадёт глава,
С простецким заголовком «Жили».
А в главах будущих, чужими,
И абсолютно не в героях
Нам в этом триллере безумий
Ходить. Героев было трое –
Один из них зачем-то умер,
А судьбы выживших – загадка.
Мечты фруктовая помадка
Совсем растаяла в слезах.
Не голосовано: Кто – «за»?
Кто – «против»? Всем не сладко.
Ошибка вкралась, неполадка,
В когда-то мощный механизм –
Лебёдку жизненных идиллий.
Стальной канат перерубили,
И, резко рухнувшая вниз
Надежд надёжная платформа,
Разбилась вдребезги… Каприз
Судьбы? - наследье шторма
Необоснованных иллюзий…
|
| |
|
|
172. Утро туманное
Утро седое, туманное, -
Как рисовал нам поэт.
Где же заря долгожданная?
Где ясный солнечный свет?
Выгляни тоненьким лучиком,
Радостью светлой блесни.
В душу надежду на лучшее
Чистой росою плесни...
|
| |
|
|
173. Щенок
Не думайте, я - не заяц -
Чуть-чуть длинноваты уши.
И вовсе я - не мерзавец.
А уши большие, слушать,
Дают мне возможность ветер.
Поверьте, я - самый лучший
Щенок на всём белом свете.
И сам я, пушисто-белый,
Но, только немного грязный.
Доверчивый я, и смелый.
Проходите мимо праздно -
Подумаешь, мол, дворняжка.
Но люди бывают, разны -
Один вот сказал: "Бедняжка..."
Мне вправду бывает туго -
Никак не найду я друга...
|
| |
|
|
174. Антиномия
Шаг - от мечты до разочарований.
И от любви до ненависти - шаг.
Нет для суда об этом оснований -
Порою, друг - не друг, и враг - не враг.
Хватает в наших северных широтах
Беспутства и душевной широты.
Как прежде мы поведены на шпротах,
И огороды роем, как кроты.
Да, мы грубы, но всем на удивленье,
Когда в печали беспробудно пьём,
Пред миром можем рухнуть на колени,
Признав вину за житие своё...
|
| |
|
|
175. Массажист
Говорят, что я, как свинка,
И на бёдрах целлюлит.
Уверяют, в половину
Нужно снизить аппетит.
Массажист знакомый Вова,
Звонит, в сауну зовёт.
Отказаться? Нет, хреново -
Вдруг неправильно поймёт.
Припев:
Разомлею в сауне,
Развалюсь на полочке
Мысль теперь одна в уме -
О массаже Вовочки.
Проведёт рукой прохладной
По распаренной спине,
Массажист мой ненаглядный,
И любовь подарит мне!
Уважает Вовка полных,
Шепчет – по уши влюблён.
Вот уже желанья волны
Накатили, вызвав стон
Неземного вожделенья.
Пальцы гладят мне колени…
Верный друг его – мой пленник.
Как меня заводит он!
Припев:
Массажист мой окаянный,
Я готова! Я – твоя!
Без вина с тобою пьяной,
Становлюсь я, не тая.
Обнимай меня, хороший,
Мне на грудь клади ладонь.
Я – твоя гнедая лошадь,
Ты – мой златогривый конь…
Припев:
|
| |
|
|
176. Над чистым листом
Засиделся над чистой страницей,
Под названием «док намба ван».
Хоть убей, но никак не творится,
В голове - непроглядный туман.
Что за чёрт? Небывалая штука -
Ни одной маломальской строки.
Незнакомо-гнетущая мука,
Заставляет сжимать кулаки.
Словно свет, преломившийся в призме,
Отразившись бесцветным лучом,
Я запутался в анахронизме,
И плутаю, в «нигде», и «ни в чём».
Нет, сегодня стихам не случиться.
Лист, похоже, останется чист.
Вдохновенью нельзя научиться,
Как не выкрикнуть в мизере: Вист!
|
| |
|
|
177. Неделя вне игры
Всего неделю вне игры – в офсайде,
Уехал в беспробудную дыру.
Семь длинных дней без словоблудных сайтов
В портале солнечном “derevnya.ru”.
В меню: огурчик с молодой картошкой,
Смородина, малина с молоком.
Семь вечеров с трёхрядною гармошкой
И ностальгией на “priroda.com”.
Велосипедом – часик до райцентра.
Базарчик. Всякой всячиною торг.
На яблоки на двадцать пять процентов,
Сбил цену лихо, на “zabava.org”.
Теперь я, как заправский сельский «user»
Ложусь с закатом и встаю чуть свет…
Блокнот стихов от деревенской музы -
Пора домой, на “vdokhnovenye.net”…
|
| |
|
|
178. Грани понимания
В ноги, руки забейте гвоздей.
Из тела сделайте сплошную рану.
Я зомбиподобных людей,
Огульно осуждать не стану.
Им никогда не слышать пенья,
В сомнениях распахнутой души.
В простынно-матричной тиши,
Туда-сюда телодвиженья –
Важнее тайны зазеркалий.
За зеркалом - всего лишь шкаф –
Свой огород - иной устав,
Интересует их едва ли.
Однако, доками в искусствах.
В поэзии и тонких чувствах
Себя считают непреложно.
При том, блудят напрополую,
И лгут талантливо, безбожно,
Прекрасно зная, что грешат.
И напевая: «Аллилуйя»,
Готовы выплеснуть ушат
Отборной превосходной грязи,
Той, из которой вышли в князи.
Они – аристократы с виду,
Но ковырни такую гниду,
Тотчас откроется нутро
Попсового сюрреалиста,
Альфонса, антиморалиста,
Они печальному Пьеро
Ярлык «нетаксексуалиста»
На грудь повесили давно.
Для них поэзия – г…о,
Милее им иное чтиво –
Поделки в стиле детектива…
Не думаю, что сам я свят,
Что грешен с головы до пят
Известно мне, как «дважды-два».
И только за игру в слова
Повинен я к небесной каре,
И потому, что божьей тварью
Себя считать я не привык,
И главный враг мой – мой язык.
Хрустальную храню надежду,
Что неприметным хмурым утром,
Сном беспокойным утомлённый,
Я, протерев руками вежды,
Почувствую себя влюблённым
Во всё, что вижу, стану мудрым,
Способным слышать голоса
В эфире тонком мирозданья.
Разверзнут тучи небеса,
Заблещут пониманья грани…
|
| |
|
|
179. Гладиатор
Рим уснул, сопя рабовладельчески.
Звёзды пляшут в небе корифеями.
Над амфитеатром - месяц венчиком.
Сладко спят патриции с плебеями.
Гладиатор-мавр не спит, печалится,
Рубище иглой цыганской штопая.
Рядом щит и меч лежат, и палица,
Факел светит тускловато с копотью.
Повезло в бою сегодня мавру-то,
Стороною смерть прошла нечаянно.
Львицу заколол и десять варваров,
Бился по-звериному отчаянно.
Завтра снова в бой на радость зрителям,
Снова кровью поливать ристалище.
Он устал быть душ людских губителем,
Убивать под вой трибун товарищей...
|
| |
|
|
180. Приветливый город
Скоро лето настанет,
И город дождями умоется -
Проливными, грибными,
Ночными, прохладно-рассветными…
Что-то нежно-знакомое
В нем непременно откроется,
Улыбнётся главами церквей
И мостов парапетами.
И дыхнёт мегаполис
В лицо тебе парковой свежестью,
Скажет просто: "Привет Вам,
Проснитесь, не хмурьтесь, гражданка!"
Удивишься смущённо:
"Откуда подобные нежности?
Видно, город успел-таки
Рюмку махнуть спозаранку…"
|
| |
|
|
181. Душа
Звенит безмолвие в ушах.
Снежинки падают, шурша,
И на ладонях тают.
Погода нынче хороша,
И потому моя душа
Крылатой стать мечтает.
И, как строка с карандаша,
На небо звёздное спеша,
Вдогонку мыслей стаи,
Вдруг сорвалась моя душа.
В созвездьи малого ковша
Она теперь летает...
|
| |
|
|
182. Бывает так
Как только вдохновенье снизойдёт,
Как ветерок, откуда - непонятно.
Начнётся мысли в никуда полёт,
Щекочущий, волнующий, приятный.
И лист пустой теперь уже - не враг,
Отступит прочь души сплошная мгла.
И спрячется сомнений белый флаг
Подальше - в угол ящика стола...
|
| |
|
|
183. Восторг
Сжатым воздухом душного вечера
В небо выстрелит метко земля.
И луна разольёт безупречное
Серебро на луга и поля.
Увидав во мне страстного зрителя,
Ночь прикажет: «Замри и смотри!»
Подарив мне восторг упоительный,
Не позволит уснуть до зари.
Утро в лес отведёт с трясогузками
И предложит присесть на пенёк.
Сосны стройные скажут по-русски мне:
«С возвращением к нам, паренёк!»
День накормит меня земляниками,
Искупает в прохладной реке.
Только к вечеру, с радостным гиканьем,
Я вернусь, позабыв о тоске….
|
| |
|
|
184. Всё пройдёт
Осень - в хозяйках.
Окончилось лето -
Игра в угадайку,
С невидимым крапом
На новой колоде.
Наложено вето
И сложены в ящик
Обрывки мелодий
Забытого вальса.
Девиз нацарапан,
Что «всё преходяще,
Пройдёт и всё это...»
И не сомневайся!
|
| |
|
|
185. ГНОМЫ
Мечтать, страдать, любить, творить…
Зимой морозной, жарким летом.
Бессонными ночами лить
Нектар души в стихи об этом.
Несладко, что тут говорить, -
Любовной лирики поэтам.
Они хранят любовь, как гномы,
Из старой сказки, всем знакомой,
Стихов бесценные каменья -
Глаголы и местоименья…
|
| |
|
|
186. Знамение
Строки осенне-сиреневы,
Пляшут под музыку грёз.
Бредит стихотворением,
Тихий предутренний плёс.
Вспыхнет заря, как знамение,
Алым букетом из роз.
Дарит восход вдохновение
Рощице белых берёз...
|
| |
|
|
187. Играя на губах
Перевёрнута жизнь
И тормашки торчат сквозь туман.
Не сошедши с ума,
Трудно штопать рубашку души.
Из красивенькой лжи
Не соткать новый самообман,
A игрой на губах
Не удастся себя рассмешить...
|
| |
|
|
188. Искусы
Нас восхитит иной сонет напевностью стиха.
Вдруг вспоминаем - был поэт совсем не без греха.
Блеснул талантом музыкант, играя «Болеро».
Не уберечь ему талант - на нём греха тавро.
Упали кисти на мольберт. Окончено панно.
Оценку даст ему эксперт: «Божественно оно!».
Так почему забыт творец и выставлен на смех? -
Открыл чудесный свой ларец и обменял на грех.
Нам вдохновения звезда спускается с небес,
Но в суете мирской всегда нас искушает бес.
Им приготовлены опять: власть, деньги и успех.
Порою трудно распознать - где истина, где - грех.
Коль суждено тебе творить, судьбу не смей корить.
Не позволяй искусами в искусстве заманить.
|
| |
|
|
189. Скачка
Отворилась дверь в безвременье,
В сон несбыточный маня.
И нога коснулась стремени
Огнегривого коня.
И понёсся конь неистовый,
Унося с собой меня.
Сквозь густой туман батистовый,
Вдаль, подковами звеня.
Путь ни долог был, ни короток.
В дикой скачке - всё мельком.
На коня садился смолоду,
Возвратился стариком…
|
| |
|
|
190. Будем жить
Когда вступить, готовы будем в Лету,
В раздумьях возле финишной межи,
Мы будем знать, что в бездне Интернета,
Хоть что-нибудь без нас продолжит жить...
|
| |
|
|
191. Записка
Кем зашифрованы стихи,
В записке на клочке бумаги?
В них рифм мелодии глухи.
Исландские писались саги,
В такой же неприметной форме.
И словно мухи в хлороформе,
Слова способны умереть.
Но никогда, даже на треть,
Не смогут люди усмотреть
Поэтики в простой записке.
И разъяснения в приписке
Не смогут в этом им помочь.
Они бегут от формы прочь,
Ничуть не принимая смысла,
И откровений внутривенных.
От слов таких обыкновенных
Хотят высокого искусства.
А тут, всего лишь просто чувства,
Слова любви в записке тленной...
|
| |
|
|
192. Время не лечит
По-над болотом
Плачется кречет.
Водоворотом
Вылиться в вечность
Время стремится.
Остановиться
Время не хочет.
Мне оно прочит
Тихую старость.
Вот и усталость,
Сзади на плечи,
Камнем упала.
Время не лечит.
Просто осталось,
Времени мало.
|
| |
|
|
193. Домой
Нет на улицах Чикаго
Желто-голубого флага.
Тут на «дядю Сэма» спины
Парни гнут из Украины.
Не заманит манна, баксов чистоган.
Мне милее Днепр, чем их Мичиган.
И Подол-бродяга, – радует всегда он.
Позняки, по сути, - тот же Даунтаун.
Нашагался вдоволь я по терминалам.
Мне туда, где Гоголь и картошка с салом.
|
| |
|
|
194. Два языка
Забыт Шевченко «Заповіт»,
Непопулярны Лорки стансы.
И Пушкин - истинный пиит
Давно разобран на нюансы.
Крутой исполнив эквилибр,
Разворошив страну Советов,
Не вспоминая о поэтах,
История свершила выбор.
Политики, презрев народ,
Придумав веские причины,
Согласье дали на развод
Святой Руси и Украины.
С тех пор, родные языки
Врагами стали в поднебесье.
И шовинистские клыки,
В стихи вонзились, вгрызлись в песни.
А беспардонные мужи
Напали на словесность снова.
Какая разница, скажи:
Родной язык иль «рідна мова»?
Хохочет русский паренёк,
Над украинским - «незабаром»
Ему смешно и невдомёк:
За баром это? Перед баром?
Глагол «сравни», войдя во вкус,
Разложит бравый запорожец:
На «срав» и «ні» и подытожит:
«Він срав, чи ні»? - мотая ус.
Не для курка - моя рука.
Не отступлюсь ни на мизинец.
Ценю я оба языка.
Ведь я - российский украинец!
|
| |
|
|
195. Заглядывая вперёд
из грядущего грянувший выстрел
разворочал сомненья в груди.
загудели под теменем мысли,
роем пчёл: что же ждёт впереди?
впереди - королевство терзаний,
замки в нём из бумажных листов,
где вина из лозы алазани
не напьёшься за пару хрустов.
правда там, перемешена с кривдой
в обжигающий глотку коктейль.
щуки, впрочем, там ловятся дивно
на порожние ведра емель.
разобраться в пророчествах сложно,
огород сколько не городи
только верится в то, что возможно,
что-то лучшее ждёт впереди...
|
| |
|
|
196. Девиз написан до меня
Не может разум отпустить
Подчерепная круговерть.
Скорей всего награда - смерть
Моим стихам. Кто будет чтить
Их, даже с горем пополам?
Поэзия - ненужный хлам,
Средневековая фигня,
В умах рассудочных людей.
«Светить! И никаких гвоздей!» -
Девиз, действительно - броня,
Но он написан до меня.
Из-под обломков не собрать
Наивных строк нестройных рать,
Моим потомкам никогда.
И не останется следа
Плодов душевного труда…
|
| |
|
|
197. Перезагрузка
Телеканалы
Телепрограммы
Пышные дамы
Смотрим в анналы
Псевдоисторий
Поп поп-культуры
С чахлой фигурой
Кинолекторий
Про каннибалов
Пляжи и море
Счастье и горе
Могут случиться
Озеро Рица
В Грузии вроде
На небосводе
Солнца затменье
Перезагрузка
Шпарит по-русски
Американский
Важный посол
Снова рассол
Снимет похмелье
В сказке Емеля
Щуку недаром
В проруби тискал
Чаппи и Вискас
Не впечатляют
Я умоляю
Выключить это
Жаркое лето
Плюс тридцать восемь
Нужно бы в осень
И поскорее
Галантерея
Что это значит?
Девочка плачет
Синенький мячик
Плюхнулся в речку
Снова словечки
В голову лезут
Головорезы
Ты не узнаешь
Все мои мысли
Чаппи и Вискас
Корм для животных
Нудно и рвотно
Снова рассолу
Жизнь - это школа
Так нас учили
Куба и Чили
Разные страны
Все это странно...
|
| |
|
|
198. *****
Колокола молчат. Рассвет над звонницей.
И ширь бескрайняя ещё в тиши.
Засобиралась спать моя бессонница,
Вняв откровениям моей души...
|
| |
|
|
199. Мысли-птицы
Чисты они и лучисты,
Птицы - желанные мысли.
Мысли - рассвета горнисты
Музыкой в небе повисли.
Мысли повисли до срока,
За облака зацепившись.
Мысли слетаются в строки,
В искренность строк тех влюбившись.
Чистой водою напившись,
Вновь разлетается стая.
Мыслям неведомы ниши,
Мысли свободно летают.
Так над планетой большою,
Долго парят в поднебесье.
Если поманишь душою -
Мысли слагаются в песни...
|
| |
|
|
200. Любовь у сердца не отнять
Мы избавляемся от уз
И ждём последнего трамвая.
Несём ошибок наших груз,
Ошибок не осознавая.
В них нет смертельного вреда,
Страсть называем жизнью личной,
И расставаясь навсегда,
Грустим о светлом и привычном,
И ищем в жителях столичных
Тех, кто способен нас понять...
Любовь у сердца не отнять -
Она пришитая стежками
К тончайшей чувственной основе -
Навек останется любовью,
Не описать её стишками -
Нужны совсем иные формы,
И в склянке, в словохлороформе
Не уместить всего, чем грезил -
Не хватит космоса поэзий...
|
| |
|
|
201. Королева воспоминаний
Ветер стих, спев слова заклинаний,
Плакать дождику стало вдруг нечем.
Королевою воспоминаний
Ты была в этот пасмурный вечер.
Память вновь рисовала картинки
Из штрихов карандашных их ткала,
Но безжалостно, на половинки,
Присмотреться не дав, разрывала.
Зарисовки счастливых мгновений,
Что вдвоём испытали когда-то,
Строки писем и стихотворений,
Улетали во тьму безвозвратно.
И, глотая солёные слезы,
Еле сдерживаясь от рыданий,
Ты пыталась ловить эти грёзы,
Королева воспоминаний...
|
| |
|
|
202. Не музыкант
Заколдовать звуки:
"Шнуре и базилюре"!
Снова хотят руки
Бегать клавиатурой.
Не услыхать людям
Этот порок скерцо.
Не осудить судьям,
Не посыпать перцем
Душу и ран солью,
Снова беру "соль" - "ре"
Тешась своей ролью,
Славой не музыканта.
Вновь переход в анданте,
Выпал опять фант мне -
Слышать души звуки.
Я подниму руки,
Клавиш боясь тронуть.
Ноты во мне стонут,
Плачут, зовут, манят.
Не отбирай бонус,
Боже, оставь пламя...
|
| |
|
|
203. Ночная площадь
Ночь. Полнолуние. Ветер. И площадь пуста.
В свете луны - феерична её красота.
На старой ратуше замерли стрелки часов.
Площадь тоскует без дел и людских голосов.
Люди ушли и закрыли её на засов.
Им, площадям, абсолютно не нужен покой.
Трудно болеют они, покрываясь тоской,
Если безлюдны вокруг магазины, дома,
Площадь становится хмурой и сходит с ума -
Необходимы ей шины машин, кутерьма…..
|
| |
|
|
204. Непорочная
НЕПОРОЧНАЯ
Потянувшись в кровати, пробудившись от сна,
Ощущенью зачатья удивилась весна.
Как же так получилось? Непонятно самой.
С кем она согрешила этой долгой зимой?
Горько плачет капелью молодая весна.
Видят сосны и ели – непорочна она.
Вот уж трепетно нежный жадно тянется ввысь
Первозванный подснежник. Зарождается жизнь!
Кружат в поле метели. Вновь зима ворожит.
Эти марты, апрели, так мешают ей жить.
Эх, метель-завирюха! Ей уж зеркалом – лужа.
Знать, бывает проруха и на зимнюю стужу.
От неё нет уж проку - за капризом – каприз,
И кленовому соку не потечь сверху вниз.
По закону природы хлынут вешние воды,
И апрель принародно у весны примет роды.
|
| |
|
|
205. Стихи грома
Затеяла гроза ночная склоку
С пузырчатым кипением дождя.
Заснул, читая Александра Блока,
Гром разбудил, раскатами твердя
Своих стихов размеренные строки,
В пять стоп на каждый молний блик,
Стихая в ливневом потоке…На миг…
|
| |
|
|
206. Полёты
Солнце – к закату. Пора заходить на посадку.
Ты ведь с рассвета без устали в небе парила.
Завтра опять, если будет погода в порядке,
Утром вспорхнёшь в поднебесье своё с новой силой.
Всласть налетавшись в звенящей заоблачной выси,
Крылья расправив большие с густым опереньем,
Возле калитки за землю легко опустись и,
В дом заходи, удиви всех своим настроеньем.
Рядом с родными присядь, песню спой вместе с ними.
Выпей вина молодого, съешь горстку черешни.
Завтра будильник тебя спозаранку поднимет,
Чтобы взлететь в небеса над землёй этой грешной…
|
| |
|
|
207. Повремени
Сложится как доля, я наперёд знаю,
Не по своей воле. В небо зовёт стая.
Повремени, время. Дай надышусь вволю.
Не посылай бремя. Не посыпай солью.
Раны мои ноют. Болью они полны.
Ноги мои моют на берегу волны.
Скоро умру, Боже? Я помолюсь, милый.
Если к утру, что же, я поделюсь силой
С ветром лихим в поле, с другом моим лесом.
И пропою, что ли, лучшую им песню.
|
| |
|
|
208. С ночи до ночи
Сжатым воздухом душного вечера
Ночь в меня пневматически выстрелит.
Уничтожит во мне всё нечистое,
Возродит снова очеловеченным.
Утро в лес отведёт с трясогузками
И прикажет присесть на пенёк.
И с улыбкою скажет по-русски мне:
«С возвращением, паренёк!»
День накормит меня земляниками,
Искупает в озёрной воде.
Вечер к ужину тихо покликает,
И повесит печаль на гвозде…
|
| |
|
|
209. На берегу
На даль протянутой руки
Уйди, любимый мой, не боле.
На берегу седой реки, -
Лён, рожь и маковое поле.
Как хорошо, что далеко
Руке не нужно простираться.
Ты знаешь, как мне нелегко
С тобой надолго расставаться.
На берегу своей реки
Мы посидим ещё немного.
Ржаное поле. Васильки.
Лён. Маки. Дальняя дорога.
Последний раз коснусь щеки,
Твоё лицо окину взглядом.
Иди… Но оставайся рядом
На расстоянии руки…
|
| |
|
|
210. Не жги
Избавь себя бессмысленной неволи,
Как бабочка ночная упорхни.
Достаточно, не спорю, в мире боли,
Но размышленья прочь о ней гони.
Подумай о серебряном рассвете,
И вспомни о восторге вечеров.
О том душистом соловьином лете,
О дыме романтических костров.
Стихов не жги, оставь, вернись к ним позже -
Добавить откровений в ритмы строф.
И приглядевшись после, скажешь: "Боже,
В них появилась искорка-любовь!
|
| |
|
|
211. Не враг
По началу, сладко верилось – друг.
На поверку оказалось - не враг.
Мимолётный, словно насморк, недуг,
В равнодушие беспомощный шаг.
Ночь плела из снов магический круг.
Множил сплетни Близнецов зодиак.
Улыбался, как-то странно, - не друг.
Не подумалось тогда, что - не враг.
Спали ходики суфлёром: "тик-так",
Бормотали в унисон соло вьюг:
"В том проявится в последствие враг,
Кто однажды доказал, что - не друг".
Смыло солнышком уныния звук,
Превращая сожаленья в пустяк.
Растворился, как в тумане - не друг.
Странно в дымке улыбнулся - не враг…
в соавторстве с Валерией Т.
|
| |
|
|
212. Враги - "не разлей-вода"
Они за спиной, рядом -
Враги - «не разлей-вода».
Ты чувствуешь их взгляды.
С тобою они всегда.
За правым плечом - ангел.
За левым, всегда - демон.
Они ведь в одном ранге -
Полярные лишь темы.
Один нас зовёт в небо,
Тянет другой в искусы.
Они не едят хлеба -
У них просто нет вкуса.
Рогатому всласть рушить,
И метить ножом в спину.
На части порвать душу,
Во мрак поскорей кинуть.
Крылатого цель иная -
Не дать умертвить совесть,
Он много о нас знает,
И пишет судьбы повесть...
|
| |
|
|
213. Прощальный бал
Из листопада осень шьёт
Убор прощальный.
И, как всегда, наперечёт
Часов авральных.
Природой бал назначен в семь.
Там будут танцы.
Успеть пришить ещё к плиссе
Протуберанцы.
Работа спорится, кипит.
Успеет осень.
Опал, топаз, александрит,
Вплетает в косы.
Часы пробили ровно шесть.
Наряд закончен.
На шею - шарф, в карету сесть,
Накинув пончо.
Со шпилем, схожим на иглу -
Небесный замок.
И осень будет на балу
Красивой самой.
|
| |
|
|
214. Икая от "измов"
Пока мы искали ответ на вопрос:
«Что делать?» - икая от «измов»,
«Джентльмены удачи» утерли нам нос,
И вышли в «хозяева жизни».
В момент разобраться решив «ху из ху»,
Мораль отправляя на фаллос,
«Особо-крутые» теперь наверху,
Внизу только лохи остались.
Как с писаной торбой, носились с мечтой,
Духовной боясь укоризны.
А «бритоголовые» сели в авто,
Что стоят порой больше жизни.
Руками напрасно махать, ни к чему,
Тем более, - не было драки.
Господни пути не подвластны уму,
И путь наш, как прежде, во мраке.
Пора выбираться из пепельной тьмы
И восстановить справедливость,
Чтоб были дороги светлы и прямы,
И правда навек воцарилась.
|
| |
|
|
215. Грядёт зима
Задумчивостью снежной заметёт
Намокшие кленовые листы.
Пролётами закованными в лёд
Застынут монументами мосты.
Затянется оконный переплёт
Узорами хрустальных белых роз.
Деревья в спячке будут видеть сны
О летних днях, прошедших не всерьёз,
И бредить наступлением весны...
|
| |
|
|
216. Ночь
Ночь на город опустилась,
По-кошачьи, осторожно.
Своего она добилась -
Что казалось многосложным,
Превратилось постепенно,
В стаю мыслей-мотыльков.
Ночь их ловит вдохновенно,
И читает без очков.
Думы – бабочки ночные
Вьются возле ночника:
Запасти на выходные
Провиант для пикника,
Спиннинг старенький наладить,
Подобрать к нему блесну,
Брюки серые погладить,
Съездить к родичам в Дубну…
Вот, попался новый бражник -
Всем знакомый мотылёк.
Мысль о том, что пуст бумажник,
А зарплаты день далёк.
Дум наивных, легкокрылых,
Наловила ночь сполна.
В сон летать их отпустила,
Но осталась лишь одна.
Мысль о главном, добром, вечном,
Бьётся о стекло души.
Проживёт она, конечно,
До утра в ночной тиши.
|
| |
|
|
217. Грусть
Дождь полуночный. И снова мне грустно.
Письменно грустно, грустно и устно.
Под потолком светит грустная люстра.
Замерли строки без смысла, без чувства.
Ночь не желает делиться, как прежде,
Книгу чудес хмуро спрятав в шкатулку,
Рифмы оставив без всякой надежды.
Сердце стучит равномерно и гулко.
Капли дождя попадают на листья,
Рядом растущей развесистой липы.
Грусть льётся тембром грудного регистра,
Музыкой очень похожей на всхлипы.
|
| |
|
|
218. Засохшие краски
Непослушные мысли ловлю, подожди,
Из окна сквозняком их сдувает.
Заменились снегами косые дожди,
И метель за окном завывает.
О весне неразумно мечтать в ноябре,
До неё ещё целая вечность.
Неожиданно рано об этой поре,
Грусть сменила шальную беспечность.
Подарила весна в этот год акварель
И простые слова для раскраски.
Этих слов мне хватило на март и апрель,
От жары в мае высохли краски.
Много всяческих слов отыскал в словарях,
Их вставлял в стихотворные связки.
Я писал о любви, о лесах и морях,
Только не было в строчках окраски.
Покорюсь я зиме, пусть снегами кружит.
Залеплю щели в окнах замазкой.
Не беда, пережду, время быстро бежит...
Март размочит засохшие краски.
|
| |
|
|
219. Запоздалая весна
Забыв от неги пробудиться,.
Весна красна, весна-царица,
Увидев хмурый небосвод,
Опять проспала свой черед.
Девица, на дворе - апрель!
Весна, вставай! Так не годится.
Оставь привычную постель.
Пришла пора вовсю трудиться.
Икусно зеленью раскрась
Поля, леса, луга.
И мы оттаем, помолясь,
Забудем про снега.
Не станем мы тебя бранить,
Что опоздала вновь.
Спряди невидимую нить,
Чтобы соткать любовь.
Сшей паруса. Попробуй внять
Канонам красоты,
Чтоб эти паруса поднять,
На корабле мечты.
Под песни и весёлый смех,
Садись в свою карету.
И, неожиданно для всех,
Ты превратишься в лето.
|
| |
|
|
220. Июльский полдень
Июльский полдень. Тишь и благодать.
На речке в тихой заводи кувшинки.
Невольно начинаешь напевать
Забытую мелодию с грустинкой.
Как вертолёт, зависла стрекоза
Над чуть дрожащим зеркалом воды.
Вода чиста, как девичья слеза.
Щекочет ноздри запах лебеды.
Расквакались у берега лягушки.
Хлопочет утка с выводком утят.
Щенок соседский чешет лапой ушко -
Набегался, гоняя трёх котят.
Тоскливо чуть, но это не противно.
Шеренга тёмных туч над головой.
Запахло в воздухе грозой и ливнем.
Ударил гром. Пора идти домой…
|
| |
|
|
221. Приду в твои сны
Как в любви тебе мне объясниться,
Где найти мне подходящих фраз?
Может, взять и попросту присниться
В полуночный иль рассветный час?
Я войду в твой сон, как юный мачо,
Сладострастно заключу в объятья.
Ты откроешь, что стыдливо прячешь,
Под покровом шёлкового платья.
Или искушённым Казановой
В сновиденья вторгнуться твои?
Сбрось все повседневности оковы,
Окунись в водоворот любви.
Зная, что мечтаешь ты о лете,
Я приснюсь июльскою жарой.
Если две недели на диете, -
Бутербродом с чёрною икрой.
Угодить во сне тебе пытаясь,
Обернусь, чем хочешь, так и знай.
Вот, теперь я шоколадный заяц -
Поскорей покрепче засыпай…
|
| |
|
|
222. На лугу
На лугу среди трав лёг на спину,
Положив под затылок ладони.
Суетится пчела над люпином.
На пригорке знакомые кони.
Облака ветер гонит по небу,
Превращая в фигурки и лица.
Позавидовал ветру: «Вот мне бы,
Ремеслу у него поучиться».
На лицо прыгнул серый кузнечик,
Я поймать не успел смельчака.
Но печалиться, в общем-то, нечем.
И опять надо мной облака.
По траве провёл нежно руками,
Потянулся, протяжно зевнул.
В небе ветер играл с облаками…
Насмотревшись на них, я уснул.
|
| |
|
|
223. Крестница лета
Зорька алая
Запоздалая
Поцелуи шлёт
Полумесяцу.
Звёзды малые
Сосчитала я
Под рассветную
Поля песницу.
Ветер соколом
Вкруг да около
Носит сплетни и
Околесицу.
Над протокою
Одинокая
Плачет ивушка -
Лета крестница…
|
| |
|
|
224. Музыка души
Громче, молю тебя, в сотню оркестров,
Форте аллегро сонату сыграй.
Бог, дирижёр мой, святейший маэстро,
Больше мажора, надрывней давай!
Шёлка не нужно, каменьев и злата.
Мне за черту их никак не забрать.
Пусть предстоит преисподней расплата -
В хор созову верных чувств моих рать.
Пения хора никто не услышит,
Как рокот волн в глубине океана.
Ночью либретто рука моя пишет
К опере с именем "Фата-Моргана"…
|
| |
|
|
225. Ночки летние
Ночки летние недлинные,
Как коротенький куплет.
Скоро хазы да малины я
Променяю на шесть лет.
И за ширмой у майданщика
Скину я последний хлам.
Выпиваю, Магаданщина,
За тебя портвейн "Агдам".
Зона - мать родная, ласково,
Пайку выделит опять.
Об амнистии указа мне
Нужно будет долго ждать...
|
| |
|
|
226. Набело
Погрустить по привычке, да грусти нет.
Впрочем, как и для смеха причин.
Надоела власть воли над чувствами
И засилье житейских кручин.
Попрошу навсегда память вычеркнуть
Накопившийся в ней негатив.
Сочинять стану просто, невычурно,
Строкам песенный слог возвратив.
Все пора переписывать набело,
Оттолкнув гнилью пахнущий хлам,
С новизной и изяществом фабулы,
Грусть, и радость, смешав пополам.
Вдохновенно, легко, независимо,
Полной грудью, вдыхая шагать.
И ни в мыслях, ни устно, ни письменно,
Ни на йоту себе не солгать…
|
| |
|
|
227. Волшебный сон
Звучала скрипка в звонкой тишине.
И сердце в полуночном сладком сне,
Укутанное в грёз пушистый плед,
Откликнулось мелодии во след.
Играла скрипка ветру в унисон,
Фантазию на вальс "Волшебный сон".
Был месяц в звёзды яркие влюблён,
И с ними в танце закружился он.
Тишайшей ночи заглушая звон,
Играл на скрипке юный Аполлон.
Задумчиво глаза смотрели вдаль,
Так, словно эту даль до смерти жаль.
Он был одет в божественный хитон,
И был прекрасен несравнимо он.
Смычок взрывал основы всех основ,
Мелодией беспечных детских снов.
Она врывалась в мирозданья суть,
Переполняя наслажденьем грудь.
Так, будто вся Вселенная у ног,
Играл на скрипке настоящий Бог…
|
| |
|
|
228. В гостях у Музы
Летняя ночь. Неба плотный муар,
Звёзд-диамантов зажглись огоньки...
Мысли и чувства стройны и легки.
Сон мне волшебный приснился, как дар.
Будто уносит крылатый Пегас,
Музу со мною в полуночный час,
В мир откровений и светлой мечты,
Где из мгновений и мигов цветы
Произрастают, и пахнут, как мёд.
Я представляю коня и полёт
С Музой и мною, в такой переплёт
Я может быть никогда-никогда
Не попаду. Брошь у Музы - звезда,
Платье, что соткано из паутинок
Мыслей дождя, с добавлением пластинок,
Тонких, из золота долгих молчаний,
Переливается необычайно в свете луны.
Мы, долетев до мечтаний страны,
Вниз опустились на сказочный луг.
Муза представила мне верных слуг:
Веру, Надежду, Любовь и сестру
Юную Нежность... Присели к столу.
Яствами, винами полнился стол,
Были там: Смех и небесный простор,
Радуга в виде густого суфле,
Вина из рос, блюд таких на Земле
Нам никогда не отведать, увы,
Тут и салаты из грёз, синевы,
В виде пирожных причудливых форм -
Пение птиц и лесов разговор,
Сладкий ликёр из дыханья лозы,
Пунш из зарниц - отголосков грозы...
Мы поспешили закончить обед,
Ведь на Земле зачинался рассвет.
Наш был недолог обратный полёт,
Мчал нас Пегас быстро, как самолёт.
Мы опустились в знакомом дворе,
Ночь уступала рассветной заре
Право владения миром земным...
|
| |
|
|
229. ***
Покоя звёзды не нарушат
В холодной вечности тиши.
Тут бродят чувственные души,
Ладонь в ладонь, как малыши...
|
| |
|
|
230. День пролетел
Минуты - беспокойные врачи,
Одетые в стерильные халаты.
Поэтому лекарствами горчит
Беспечность, неминуемой расплатой.
А годы-кони, им не привыкать -
Во весь опор галопом невозвратным,
Без устали до финиша скакать,
Их не вернуть, остановив, обратно.
А вечность - это божье ремесло.
И нам туда билета не закажут.
Сегодня снова время пронеслось.
Обидно, не успел заметить даже...
|
| |
|
|
231. Думы рассветные
Объездил я все заграницы,
Все континенты взад-вперёд.
Аэропорты, люди, лица -
Везде "колбасится" народ.
Не встретишь там, того родного,
Что часто сны приносят мне,
Того пахучего, лесного,
Степного, как в родной стране.
Я на заре пройду по лугу,
Седой росой приободрюсь.
Рассвету - утреннему другу,
Махну рукой и поклонюсь.
С рассветом, покорившим ночь,
Придёт желанье с придыханьем,
Пропеть звучащее в душе:
О ручейке с его журчаньем,
О том из веток шалаше,
Построенном, когда-то в детстве,
На берегу того ручья.
О переливах соловья,
Который рядом, по соседству,
Счастливый, вдохновлённый летом,
Свил на ветвях своё гнездо,
И на весь мир поёт об этом.
О дальнем стуке поездов
Вагонов мчащих вереницу
Из суеты привычной прочь
Неугомонных городов.
О летних сполохах зарницы.
И пусть ещё не раз приснится,
Что снова я в родном краю,
Что с придыханием пою,
С рассветом, покорившим ночь…
|
| |
|
|
232. Единственная встреча
В её глаза упала тайна,
И в глубине их утонула.
И, с неизбежностью фатальной,
Всю душу мне перевернула.
Огонь таинственный во взоре
Сдружился с кротостью улыбки.
Я плыл в глазах её, как в море,
Когда прощались у калитки.
Одна единственная встреча –
Прогулка летней лунной ночью.
Пиджак, наброшенный на плечи,
И полные загадок очи…
|
| |
|
|
233. Лучистая любовь
Лучи льнут, льстят лужайкам лучшим.
Легко лучам лить люксы ласки.
Лукавый лес на всякий случай,
Лужайкам лепетал подсказки:
"Любвеобильные лучи лишь
Левад и луж осветят лица,
Ликера из лаванд и лилий,
Лужайкам следует напиться".
Ловить лучи лужайкам лестно.
Лукавый лес - любовник вялый.
Любви лесной им не хватало,
Люминофоров, если честно.
Ласкали лучики полянки.
Любовь лилась до темноты.
Лелеяла печаль тальянка,
Лазурью полнились цветы.
Лощины ночь укрыла снова.
Летал над лесом лик луны.
Ленивый луг лежал лиловый.
Ланы легендами полны…
|
| |
|
|
234. Миги вечности
Мигает вечность временами года -
На быстроту бессмысленно пенять.
В разгаре лето. Чудные погоды.
Взрослеет мир с послушностью ягнят.
Моргнуть успеешь – прочь июль и август -
Жди осени скучающей привет.
Ей слезы лить положено по рангу,
Улыбки - только в пору бабьих лет.
Как баба-ягодка, нескромною помадой,
Бальзаковское выкрасит лицо.
Но смоет грим лосьоном листопада,
Кокетничать устав, в конце концов.
Завалится, юля и балагуря,
Зима, чей вектор – с севера на юг.
Сугробы в городских дворах снегуря,
Затянет баритоном соло вьюг.
И вновь весна обманет обновленьем:
Капелями, ручьями, баловством,
Дурманом трав и соловьиным пеньем,
И прочим приворотным колдовством.
Влюбив в себя, вдруг превратится в жрицу
Златого храма Спаса на любви,
Очередную исписав страницу
В реестрах: «жизнь», «лайф», «вита» и «ля ви»…
|
| |
|
|
235. Рыболов
Разбудил на рассвете всю дачу,
От крылечка до самой кровли,
До икоты, рыбак-неудачник,
Чуда ищущий в рыбной ловле.
Пять утра на часах с кукушкой,
Свет струится на мир с востока.
Пар над глухонемой речушкой,
Ветерок говорит с осокой.
На лугу за рекой - коровы,
Возле берега – чьи-то козы.
Поплавок, в ожиданье клёва,
Облюбовывают стрекозы…
|
| |
|
|
236. Размечтался
На душе моей песня звучит до конца недопетая.
Я пытаюсь припомнить слова и слезливый припев.
Непременно припомню и по вечерам этим летом я,
Буду ею ласкать слух толпе недолюбленных дев.
Тот минорный шансон всколыхнет в их сердцах сострадание.
И мокры станут щеки девиц от непрошеных слез.
И одарят меня в умилении этом такими лобзаньями,
Что не каждому снятся в часы романтических грез.
С этой песней проеду по берегу Крыма с концертами,
В каждом городе ждать меня будет огромный успех.
И посыплются письма с облитыми "Гуччи" конвертами.
Размечтался я больно, хотя, это - вовсе не грех...
|
| |
|
|
237. Программное
Не поддаваться грусти нисколечко,
Не потеряться в лавине людей.
Не соглашаться на роли и ролечки,
В скучном театре абсурдных идей.
Не обижаться на жизнь многоликую -
В зебровости чёрно-белых полос.
Вспышки судьбы отражаются бликами
На серебре поседевших волос.
Не покидать скуку ясно-полянную,
Непротивление злу не трубить.
Лета вдыхать в себя запахи пряные,
Жить, удивляться, творить и любить…
|
| |
|
|
238. Подонок
У суки отвисшее вымя -
Порою мешает поссать.
А этот не мог пройти мимо,
И камнем в неё не бросать.
В мозгу не стучало подонку,
Что ждут её где-то щенки.
И выпустил, падаль, вдогонку
Булыжник из правой руки.
И крови фонтан сразу брызнул.
Без промаха бросил ведь, шваль.
Собака, пронзительно взвизгнув,
Упала на мокрый асфальт.
Шмыгнул негодяй за аптеку.
Он жажду удовлетворил.
Сегодня в себе человека
Юнец, ухмыляясь, убил.
Ликует бесчувственных племя,
Не думая локти кусать.
Ни люди, ни небо, ни время,
Не в силах за зло наказать...
|
| |
|
|
239. Подножка
Не удалась она немножко -
Хромала от рожденья жизнь.
О лет ступени хромоножка,
Споткнулась и сорвалась вниз.
Удар, падение – случайность.
Такое с каждым может быть.
Сдержала слёз поток ручьями,
Хотя хотелось волком выть.
В кулак собрала снова волю,
И силы жить в себе нашла.
И вновь, ведомая судьбою,
Прихрамывая, вдаль пошла.
Однажды, в платье светло-синем,
С работы шла она в обед.
Толкнул с разбегу кто-то в спину,
И матом выругался вслед.
Сидит калека у окошка
В каталке-кресле, в темноте.
Опять поставлена подножка
Надежде, вере и мечте...
|
| |
|
|
240. Не стану
Не стану клясться я, и обещать,
Что звёзды для тебя с небес достану.
Сдувать пылинки, деланно, с плеча,
И заставлять любить себя не стану.
Не стану льстить твоим пустым стихам -
Проникновенным воспою гимн славы.
Не стану потакать своим грехам,
Но и судить себя давать не стану.
Не стану погремушкой для тебя,
Ни рыбкою, ни зайчиком, не стану.
Лучом рассветным тёплым, что любя,
Приносит радость утра, слышишь, стану.
Я стану тем заветным дневником,
Которому доверишь смело тайны,
Беспечным легкокрылым мотыльком,
На свет во сны влетевшим неслучайно,
В беде любой подставленным плечом,
Надёжным другом, от ветров стеною,
Внимательным отзывчивым врачом,
Как только вдруг окажешься больною.
Захочешь, стану полной тишиной,
Покой дарящей в миги озарений.
И выходкой развеселю смешной,
В минуты грусти вечером осенним.
В постели буду вольности шептать,
На пике страсти ураганной в ушко.
Могу, чем хочешь для тебя я стать,
Но только не верёвочной игрушкой…
|
| |
|
|
241. Холод
Из души моей холодом дует,
Вновь зима приключилась со мной.
Звон капели не расколдует
Всех заклятий души ледяной.
Разогреть бы её у камина,
Колдовство смыть бокалом вина,
Положить под лебяжью перину,
Пробудить наваждением сна.
Замерзают последние грёзы,
Иней сердце покрыл сединой.
Ты пролей свои тёплые слёзы,
Нашу добрую песню пропой.
На твой голос душа отзовётся,
На знакомый, до боли, мотив.
И солёной слезинкой прорвётся,
Нежность в сердце, мотор запустив.
Льды взломаются в реках артерий,
Растворятся бесследно в крови.
Только верить, всегда нужно верить -
Никогда не остынуть любви!
|
| |
|
|
242. Не возропщем
Утомился, видать, хранитель,
На людские деянья глядя.
Он закрылся в свою обитель,
Поливает слезами садик.
Он в пижаме, совсем бескрылый.
Сто веков не пускали в отпуск.
Бесу гадкому с чёрным рылом,
С горя, паству отдал на откуп.
Отдохнуть бы ему в Паланге,
Берега там покрыты лесом.
Отоспится, воспрянет ангел,
Нам привычнее с ним, чем с бесом.
В небесах нашим душам проще,
Чем в горячей геенне ада.
А на небо роптать не надо.
Перетерпим и не возропщем.
|
| |
|
|
243. У пруда
Осенних дней прощальное письмо
Листом увядшим падает на землю.
Уже запахло в воздухе зимой,
Природа в ожиданье стужи дремлет.
И чувства, в предвкушенье перемен,
Притихли, затаившись в глубине.
Не оставляя ничего взамен,
Минуты скачут на лихом коне.
Довлеет груз невыполненных дел,
Иллюзий, опрометчивых идей.
Предзимний парк заметно опустел,
И на воде не видно лебедей.
И кажется, что жизнь вся позади,
На игры с нею вычерпаны силы.
Всё крепче сердце мукою в груди
Сжимает у родительской могилы.
И гложет ощущение вины
За невпопад растраченное время.
Кошмарные приходят чаще сны,
И мысль о смерти будоражит темя.
Как хочется смыть в раз и навсегда
К душе присохший грунт самокопанья.
В пруду теперь холодная вода.
Не время, к сожаленью, для купанья.
Былую бесшабашность не вернуть.
И молодость ушла, как ни крути.
А впереди - довольно долгий путь,
И нужно честно до конца дойти.
Пройдёт зима. Не быть же вечной ей.
Весна настанет, расцветут сады.
И пара гордых белых лебедей
Вернётся на знакомые пруды…
|
| |
|
|
244. Чёрная метка
Грешны изначально грехом первородным.
И души закрыты в телесную клетку.
Душа рождена быть, как птица свободной,
Но крылья помечены чёрною меткой.
Не смыть эту точку в стиральной машине -
Она приросла к оперенью навек.
Любовью прикрыть нам её разрешили,
Чтоб светлых надежд не терял человек...
|
| |
|
|
245. Шагнувшие в любовь
Били капли дождя по карнизу, как мысли по темени.
Раскисала листва, что в ночи разбросал листопад.
Двое, взявшись за руки, с улыбкой шагнули в безвременье.
Пожелаем же им, чтоб они не вернулись назад….
|
| |
|
|
246. на перепутье
все мысли в головизне
поперепутались дрожу
не нахожу
кусочка смысла жизни
луна - специалист
укажет на межу
судьбы преображенья
неверные движенья
окажутся предтечею коллапса
не полнятся карманы кучей баксов
и что-то говорит остепенись
раз нет чему исполниться на бис
и привокзальная харчевня пахнет худо
надежды тают на слезу еду и чудо
и стуки уходящих поездов
уносят музыку прощальных слов
в края глашатаев метаморфоз
и успокаивая воспалённый мозг
не оставляют права на бессилье
электростул в "Зелёной миле"
ничто в сравненье с этой болью
хотя никто не сыплет солью
на раны мускулов душевных
нет судей нарочито гневных
есть только самобичеванье
и щеки выхлестаны дланью
до состояния коросты
и горемычные погосты
давно не вызывают страха
живёшь как божия комаха
превозмогая пустоту
и в окруженья красоту
налили тонны чёрной краски
и не находятся подсказки…
|
| |
|
|
247. Глубинка
ГЛУБИНКА
В привокзальном буфете забытого жизнью посёлка
Жигулёвское пиво, прокисшее в прошлом году.
Чуть живая с похмелья блондинка - дородная тёлка,
Между столиков бродит, совсем как корова на льду.
За последним столом из гранёных стаканов пьют водку
Три, одетых в спецовки, небритых давно, мужика.
Обсуждают проблемы работы, как видно, рвут глотки,
Споря рьяно и матерных слов не ища с потолка.
Возле стойки - старушка в коричневой плюшевой кофте
Мелко крестит лицо, что-то шепчет, потупивши взгляд.
Перед нею - стакан с пойлом, мало похожим на кофе.
Неуютно ей слушать мужчин, изрыгающих мат.
Пожилая буфетчица, с ручкой - над школьной тетрадкой,
Что-то пишет, стуча то и дело костяшками счёт.
Нужно смену сдавать и товар подсчитать для порядка.
Не по сердцу ей этот давно надоевший учёт.
Мужики, осушив две поллитры, ругают блондинку -
До печёнок достала, канюча – налей, да налей
В радиоле, за стойкой, чуть слышно играет пластинка.
Пять столов, перегар, мат, буфетчица, стопка рублей…
|
| |
|
|
248. ЭСТЕТ (акростих)
Поэт заквасил облака -
Отчаянный пацан.
Эстет! Не дрогнула рука.
Трезв был поэт, не пьян.
Закваску в кадку опустил
Академично, смело.
Кряхтел и мял, что было сил,
Влюбившись в это дело.
Ах! Как понравилось ему
Соленьем заниматься.
Иррациональному уму
Лень просто так болтаться.
Отважно к делу подошёл,
Без страха и сомнений.
Луч яркий с неба снизошёл,
А с ним вселился гений.
Курьёз? - Наверняка курьёз.
А соль то где? Вот в чём вопрос...
|
| |
|
|
249. В краю непуганого сала
В краю, где вечно хаты с краю,
Свои рубашки ближе к телу,
Пора настать земному раю,
Но всё, как прежде, чёрно-бело.
Паны, как водится, дерутся,
Холопские чубы трещат.
Пампушки изредка пекутся
И мясо водится в борщах.
На первый взгляд пристойно вроде
Живёт не ропщущий народ.
Растёт картофель в огороде -
В земле и палка прорастёт.
Упал на сало в шоколаде,
Ажиотажным бывший, спрос.
А на земельку в стольном граде
Ценз ценовой в пять раз возрос.
Не чтя Сенеки и Плутарха,
И прочих непонятных книг,
Капусту рубят олигархи,
Казне показывая фиг.
Как прежде, мудрым старшим братом
Зовётся северный сосед.
И гонят братцы-демократы
Про власть народа сущий бред.
Окно в свободную Европу
Пора бы прорубить давно.
Ан, нет, опять все через ….,
Как в незадачливом кино.
Уже ли вечное проклятье -
Судьбе страдающей страны?
В пределах лагерных понятий
Тут верховодят паханы.
Свободы вкус познать желая,
Поднялись жители на бунт,
Царя с надеждой выбирая,
Почём, не зная лиха фунт.
Воруют ведь без чувства меры,
Забыв навеки слово стыд.
Надежду, потеряв и веру,
Заплакать хочется навзрыд.
В краю непуганого сала
Пятнадцать лет без перемен.
Страна от дурости устала,
Давно пора вставать с колен.
Воспрянь шевченкова держава!
Свой гордый облик покажи!
Красива ты и величава –
Позволь в тебе достойно жить…
|
| |
|
|
250. Тщеславие
ТЩЕСЛАВИЕ
Гордыни неизбежная фатальность,
Грозит всем тем, кто оседлал успех.
Болезнь души людской - маниакальность.
Но мания величия - не грех,
Беда, скорей всего, большое горе.
Тщеславье - помрачение ума.
Не возгордись, а лучше "выпей море",
И помни, что тюрьма есть и сума...
|
| |
|
|
251. СКАМЕЙКА
Они сидели на скамейке
Под сенью лип в весеннем парке.
Он целовал ей нежно веки,
Читал сонеты из Петрарки.
Пиджак из чёрного велюра,
Слегка накинутый на плечи.
Она была его Лаурой,
Он был Франческо в этот вечер.
Под покрывалом майской ночи
Восторженно горели взгляды.
Близки их души были очень,
Они легко парили рядом.
И, обо всём забыв на свете,
Забот и дум отбросив бремя,
Они смеялись, словно дети,
Для них остановилось время.
Соприкасаясь головами,
Друг друга слушали дыханье…
Любовь не выразить словами,
Она - вне сферы пониманья…
|
| |
|
|
252. Я не воздвигну...
Перед собой есть повод скинуть шляпу.
Ведь это ж надо, насчитал полвека.
За это время стал два раза папой.
И только раз приличным человеком.
Хвалить себя – пустое ремесло.
Но и ругать, наверно, толку мало.
Самодовольство - есть удел ослов,
А самоедством сыт я до отвала.
Куда теперь? Что в жизни ожидать?
Ведь я привык всегда стремиться к цели.
Мне классиком поэзии не стать,
По крайней мере, до конца апреля.
Небезопасно - прямо «от сохи»,
В ряду калашном с вдохновенным рылом.
Судьба дала приказ: «Пиши стихи!»,
Я попытался, но не тут-то было.
Ломаю ритм и путаю размер:
Анапест, ямб, хорей и амфибрахий.
Строчу стишки, как юный пионер,
А без стихов - дорога мне в монахи.
Мне Блоком, Северянином не стать.
Ни Бальмонтом не быть, ни Сашей Чёрным.
Но буду все равно стихи писать,
Настойчиво, отчаянно, упорно.
Я не воздвигну памятник, увы.
К нему тропе не нужно зарастать.
Мои стихи - не повод для молвы.
И на признанье, право, наплевать…
|
| |
|
|
253. Счастье
Не изведаны к счастью дорожки.
Их найти, может быть - не судьба.
Призадуматься стоит немножко:
Так важна ли за счастье борьба?
Да и в чём заключается счастье?
Говорят, нужно им дорожить.
Счастье в том, чтоб в любое ненастье,
Бодро утром сказать себе: «Здрасьте!»,
И до вечера с этим прожить.
|
| |
|
|
254. Под стук колёс
Вдаль уходят ровною стрелою
Рельсы, подчиняя поезда.
Жизнь не суперечится с судьбою.
Время не воротишь никогда.
Вдохновенный ритм колёсных пар,
Награждает парой новых строк.
Песенный, непревзойдённый дар
Есть у металлических дорог.
Меря стыки, метроном колёс
Песню романтическую спел.
Ветер встречный песенку унёс.
Жаль, что записать я не успел.
|
| |
|
|
255. Калейдоскоп
Ни Америка, ни Европа,
Сколько бы не писали "мэйд ин",
Не вернут мне калейдоскопа -
В детстве был у меня один.
В нём осколки стекла цветного,
Насыпались в картонную тубу.
И любая картинка новой,
Получалась. И, выпятив губы,
Я часами на них любовался -
Из стекляшек узор создавался…
|
| |
|
|
256. Пустота
Оказался и я победимым.
Не заметил - когда, почему.
Выношу обвиненья, вестимо,
Лишь себе, лишь себе одному.
Пустота подобралась незримо.
И за пазуху мне забралась.
И тоскою непреодолимой
Над душой установлена власть.
На ухабах проезжей дороги
Растрясло всех желаний ларец.
И разбиты о камни все ноги,
Опустел откровений дворец.
Очень скоро к собачьему лаю
Приспособился чувственный слух.
Мудрых мыслей белая стая
Превратилась в назойливых мух.
Перемен не приемлет сознанье -
Незнакомая сердцу печаль.
И удача рукой не поманит
За собою в заветную даль.
На вопрос неизменный: Что делать?
Не готов однозначный ответ.
Неужели, как в сказке Акелла,
Промахнулся на старости лет?
Постою, обнимая берёзы,
В молодом изумрудном лесу.
И вздохнув глубоко, вытру слёзы.
И тяжёлый свой крест понесу.
|
| |
|
|
257. Тайна
Летом ночи теплы и нежны.
Тихий ветер разносит прохладу.
Невидимкой приду в твои сны,
Буду петь для тебя серенады.
Лунный свет упадёт на лицо,
Звук гитары в сад позовёт.
Выйдешь сонная на крыльцо,
И пойдёшь по дорожке вперёд.
Та тропинка тебя приведёт.
В угол сада к старинному дубу,
Где к стволу, кто-то мягко прижмёт,
Поцелует восторженно в губы.
И наступит рассвет, наконец.
Дымку сна ты отгонишь рукой.
Кто же он невидимка-певец,
Что нарушил ночной твой покой?
|
| |
|
|
258. МИТЯЙ (сказка)
Жил да был один лентяй.
Звали все его Митяй.
Спал он ночью, спал и днём.
Спал без света и с огнём.
Ел во сне, во сне мечтал,
Пел, гудел, храпел, икал.
Никого не слушал он.
Был ему важнее сон.
Лишь руками разводить
Приходилось людям, -
Невозможно разбудить
Даже из орудья.
А Митяю всё равно.
Пушки - не помеха.
Он во сне смотрел кино,
Умирал от смеха.
Вот в один из летних дней
Появился чародей
В маленькой деревне.
Он наукой древней
Обладал о вещих снах.
В чёрных бархатных штанах
Он ходил и в пиджаке,
И держал всегда в руке
Небольшую дудку -
Дудку-самогудку.
Загудел Митяю в ухо.
Сразу заурчало брюхо
У лентяя в унисон.
И пропал навеки сон.
И с тех пор Митяй не спит,
Детям сказки говорит...
|
| |
|
|
259. Автопортрет
Жизни ещё не закончена повесть -
Две-три главы может быть не дописаны.
Но за былое не мучает совесть.
Хаять судьбу? Ну, уж нет, чёрта лысого!
Тут всё нормально. Пожалуй, - счастливо.
Не избалован я маслом масляным.
Но не жалейте меня участливо,
Не заставляйте стихи переписывать.
Я не пою романтических песен.
Не гитарист. В общем, не интересен
Дара лишённый мужчина. И пресен.
Чем же похвастать? Выходит, что нечем.
Разве, привычкою складывать в строки,
Мыслей обрывки, лишь мне только важных.
Но пожинаю на ниве бумажной,
Только мороку и брани потоки,
За издевательтво над русской речью.
В гамме цветов выбираю я белый.
Этого цвета: подснежник несмелый.
Снег, лист бумаги и женское тело,
Яблони цвет, херувимов одежды.
Чёрных тонов не бывает в раю.
Долго в квадрат я смотреть устаю.
Словно у бездны стою на краю.
А белый - считаю цветом надежды.
|
| |
|
|
260. Мы ещё почудим!
поэту-песеннику Сергею Иванову
Мы теперь на другом берегу
Беспокойной в порогах реки.
Переплыв, не остались в долгу,
И ушли от погони тоски.
Можно лёжа взглянуть в облака,
Поразмыслить о чём-то своём.
А давай-ка, дуэтом споём,
Поваляем, давай, дурака.
Ты прикинешься, в шутку, слепым.
Я - убогим, с мольбою в глазах.
Ты сыграешь мотив на губах -
Подпою баритоном скупым.
Мы по берегу вместе пойдём,
Взявшись за руки, чтоб не упасть.
Улыбнись, старина, всё - путём,
Может, денежку кто-то подаст.
Хватит ржать! Мы ещё: Ого-го!
Нам в калеки пока не пора.
Сочиним лучше пару слогов,
К тем стихам, что слагали вчера.
Вспомним смысл недосказанных слов,
Красоту недосмотренных снов.
Что для наших светлейших голов,
Сочинить гимн основам основ.
Испытания ждут впереди
На стремнинах порожистых рек.
Беспокоится сердце в груди.
Не о нас говорят - имярек.
Мы ещё почудим, командир!
Мы такое, поверь, завернём!
Вновь любимые книги до дыр
Мы с тобой много раз перечтём...
|
| |
|
|
261. Извини
Я боюсь показаться слишком
Беспардонным тебе и грубым.
...Очи цвета июльской вишни,
И такого же цвета губы...
Бежеватость молочной пенки,
На щеках. Бархатистость кожи,
На ладонях и на коленках,
На спине, и на шее тоже.
Я - не ангел - как все я грешен.
Ты - прекраснее Эвридики!
Хочешь, я принесу черешен,
Или горсточку земляники?
Прикажи, будет мне наградой,
Все капризы твои выполнять.
Только райского, знаешь, сада,
К сожалению, нет у меня.
Я, конечно, придумать мог бы
Утопающий в золоте сад.
Но обмана не принял Бог бы,
Жарким летом послав снегопад.
Извини, что сказал я правду.
Не сердись, я сейчас же уйду.
Очарованному водопаду
Не журчать в иллюзорном саду...
|
| |
|
|
262. Подарок
«Подарите мне букет кленовых листьев -
Это золото осеннее в ладони!
Его отблески наполнят мои мысли,
А тепло о вечной нежности напомнит...»
Лилианна Сашина
Я подарил бы тебе ворох листьев
С ясеней, клёнов, каштанов и лип -
Не проявилась ещё радость лисья,
Осени... Слышен пока только всхлип.
Я подарил бы тебе это слово,
Только пока его не досказал.
Муза талант заковала в оковы,
И заставляет писать о слезах.
Я подарил бы соцветье улыбок,
И от жар-птицы достал бы перо,
Но Мельпомена за горечь ошибок,
Вновь заставляет играть роль Пьеро.
Я подарил бы безмерность Вселенной,
Ты бы могла полетать среди звёзд.
Жаль, что пока я - лишь атом презренный,
В вечном пристанище розовых грёз.
Я подарю тебе несколько строчек,
Чистых, рассветных, умытых росой,
Луг у реки, ветерок лёгкий очень,
Запах, не срезанный острой косой...
|
| |
|
|
263. Суд
Когда-нибудь хмурым ли, солнечным днем
Закончится время моё в мире сём.
На строгий, как водится, божеский суд
Меня отчитаться за жизнь призовут.
И перечень всех зачитают грехов,
За вычетом пары достойных стихов.
Затем список добрых, по-ихнему, дел
Зачтут, что за век свой продвинуть успел.
Вердикт огласит суд небесный большой:
«Чистилище светит вам с грешной душой!».
Но, якобы есть ещё мизерный шанс,
Одним откровеньем поправить баланс.
Прокрутят кино – весь мой жизненный путь,
Найти позитивное, хоть что-нибудь.
Ответ будут ждать, не сводя с меня глаз.
Отвечу: «Я счастлив был несколько раз».
|
| |
|
|
264. Ожидания
Долгожданные добрые вести
Уронила сорока с хвоста.
Сердце снова моё не на месте,
И душа без надежды пуста.
Не заглядывал солнечный зайчик
И на стенах не прыгал давно.
Птичий гомон не слышен, как раньше,
Сквозь раскрытое настежь окно.
Наваждению днём стало тесно,
Грусть находит лазейку во сны.
Перемен, словно манны небесной,
Жду с приходом певучей весны.
Поднимусь предрассветной порою,
Окунусь в первозданность чудес.
Двери в утро с надеждой открою:
Луг, река, новорожденный лес.
Я вдохну чистоты озарений
В изумрудном знакомом лесу.
И букет пышной белой сирени
Ранним утром тебе принесу.
Птичий хор пропоёт: «Аллилуйя!»,
Восславляя весну и зарю.
Я колени твои расцелую,
Новизною тебя одарю…
|
| |
|
|
265. Угасающий вечер
За окном – стальное небо
С сине-розовым оттенком.
Снова невидаль и небыль
Застит очи млечной пенкой.
Вечер угасает, тлея,
Ночь дразня и ухмыляясь,
Засыпает, соловея,
Постепенно удаляясь.
Кроны в страхе перед ночью
От безветрия застыли.
Ночь расставит многоточья
Звёзд, присыпав звёздной пылью
Горизонт посеребрённый.
Небыль снова станет былью.
Вечер тьмою покорённый,
Засыпая, сложит крылья…
|
| |
|
|
266. Шарик
Плачет безудержно мальчик-очкарик.
В небо зелёный уносится шарик.
Шарика жаль ему - мамин подарок.
Был очень дорог он, и очень ярок.
Как высоко шарик в небе летает.
Шарик летает, а мальчик мечтает,
Будто бы сам он, как шарик летает.
Слезы просохли в глазах его карих.
Смотрит на маму, надежду питая -
Мама хорошая, мама подарит
Новый летающий мальчику шарик...
|
| |
|
|
267. Пусть
Что-то в мире должно измениться -
Люди жить не должны без чудес.
Без улыбок, нахмурены лица.
Без цветов, чащей кажется лес.
Без любви, красота незаметна.
Без красы, мир невзрачен и пуст.
Пусть изменится эта планета,
И весна завладеет ей пусть.
Пусть цветут в полях алые маки,
Взорам лишь наслажденьем служа,
Обретают хозяев собаки,
Птицы в небе без страха кружат.
Демагогию пусть сменит правда,
Совесть в моду войдёт меж людей,
Украшается дугами радуг
Небо после желанных дождей.
Пусть рождаются двойни и тройни
У влюблённых в мужей матерей.
Пусть навеки закончатся войны,
И добро побеждает скорей…
|
| |
|
|
268. Поиск истин
Искусство жизни
Постигнуть сложно.
Уходят годы
На поиск истин.
Укрыться можно
В примитивизме.
Или, как листья,
В речные воды,
Теченья воле
Отдать покорно
Души знамёна.
Одноимённы
И иллюзорны
Чужие роли.
Актёрство ближе
Кормильцам чувства.
Быть ярко-рыжим,
Среди бесцветных -
Сродни искусству.
Жизнь не приветна,
К тем, кто - не в куче.
Гораздо лучше -
В строю колонны,
И бить ногами
По тверди улиц,
И бить поклоны.
Недосягаем
Полёта пули,
За общей массой,
Один средь многих.
Ни глаз, ни расы,
Ни веры в Бога,
Который в каждом.
Иным, немногим,
Должно быть дважды
Трудней наверно.
И друг их верный -
Листок бумажный,
И путь-дорога,
Всегда сквозь терны…
|
| |
|
|
269. Баллада о времени
Житие – калейдоскоп событий,
Незаметных и довольно громких.
От проблем дырявого корыта,
До крутых узлов-головоломок.
То плетётся время черепахой,
То несётся тройкой разудалой,
Вызывая в людях чувство страха -
Ни секунды стрелка не стояла.
Подгоняем с детства дни и ночи,
В нетерпенье, дожидаясь чуда.
И стегаем время, что есть мочи,
Осуждая: мол, тащится нудно.
В радости часов не замечаем,
На хронометр, почти не глядя.
И мгновенья кажутся нам раем,
Детскими игрушками преграды.
Наконец, нашедши половину,
Что магнитом притянуло к сердцу,
Мы на «золотую середину»
Чувств опять настроим килогерцы.
И опять судьба меняет русло -
Рядом жизнь рождается другая.
Учимся родителей искусству.
Мудрость, наконец-то, постигая.
О потомстве завсегда радеем.
И хотим, чтоб выросли скорее,
Поседеем сами, постареем.
Не умеем жить мы, не умеем.
К старости презент - букет болезней.
От врача - рецепт с пометкой - "Cito!"
Быть бы нам со временем любезней,
Высыпалось, как мука сквозь сито.
Всё милее гул церковных звонниц.
И всё ближе срок переселенья.
И пугают триллеры бессонниц -
Рок с неотвратимостью забвенья…
|
| |
|
|
270. Считалочка
Шли сорок мышей.
День пасмурный. Осень.
Десятков ушей
У них было восемь.
Войной на котов
Шли смелые мыши.
И сорок хвостов
Шуршали по крыше.
Все сто шестьдесят
Лап серых с когтями
Расправы хотят
Со злыми котами.
|
| |
|
|
271. Солнечный львёнок
Улыбнётся всем людям на свете,
Взрослым дядям и тётям, и детям,
Даже самым ещё несмышлёным,
Самый добрый зверёк на планете,
Нежный, ласковый солнечный львёнок.
|
| |
|
|
272. У кошки в лукошке
С базара шла кошка, у кошки - лукошко,
В лукошке - ежата, ужата лежат.
Вагоновожатый плеснул из окошка
Водой из ушата в ежат и ужат.
«Ужасно, ужасно!» - воскликнула кошка -
«Намокли ужата! Ежата дрожат!»
Хотел убежать тот вагоновожатый,
Но между железок он ногу зажал.
«Держите, держите, скорее, жандармы!
Он должен ответ за жестокость держать!»
Сложила в лукошко заботливо кошка
Дрожащих ежат и намокших ужат.
Жалея животных, взгрустнула немножко:
«Животных не дам никому обижать…»
|
| |
|
|
273. Ку-Ку!
Кукушка кукушонку купила капюшон,
Капусту, кукурузу, купаты и крюшон.
Копались в куче куры, всё лезли на рожон:
"Кокетлив кукушонок. Подумаешь, пижон,
Кудахтать, кукарекать, как мы не может он"
А кукушонок кушал, крепчал день ото дня.
Купаты и капуста пришлись, как корм в коня.
А капюшон кукушкин заметно полинял.
С макушки кукушонок его с досадой снял.
Кочан от кукурузы в кур бросил из-за пня.
В бока упёр он руки, крича: "Ку-ка-ре-ку!"
И показал им кукиш, сказав при том: "Ку-ку".
|
| |
|
|
274. Мой остров
На острове моём растут три пальмы,
Вокруг - лишь океанская вода.
И если мне особенно печально,
Я мысленно переношусь туда.
Туда, где нет ни подлости, ни злобы,
Ни денег, ни обид, ни суеты.
Там не бывает стужи и сугробов,
Там иногда свершаются мечты…
|
| |
|
|
275. Искать отличия
Любил и я искать отличья -
Журнал "Мурзилка" научил.
Один рисунок был без птички,
И огонёк потух свечи.
А вот "Весёлые картинки" -
Он на раскраски был богат.
Воспоминанья-паутинки
О детстве - сорок лет назад.
Не удалось оставить в детстве
Наивность веры в чудеса.
Она всю жизнь со мной в соседстве,
И сединою в волосах,
Не отпугнуть и, слава Богу,
Пускай, ей мне не помешать.
Мы с ней давно шагаем в ногу,
И любит нас одна душа.
Она осталась неизменной,
Отличий, как в "Мурзилке", нет,
Одной монетой неразменной,
На протяженьи стольких лет.
Не разменяю эту веру
На грош-цену любых даров.
Я буду юным пионером,
Искать отличия готов...
|
| |
|
|
276. Случайный билет
Окончания слов, окончания фраз,
Завершение зим, вёсен, осеней, лет,
Войн, романов, веков, исторических фаз,
Фуг и лунных сонат ... Однозначен ответ -
Все имеет своё окончание.
Без обратной плацкарты достался билет,
Да и тот, подвернулся, случайно...
|
| |
|
|
277. Пустые слова
В небесах – синева,
Облаков острова.
Сок росы пьёт трава.
Брезжит утро едва.
Нам казалось, сперва,
Что надежда жива.
И людская молва
Не права, не права.
Натянулась едва
У любви тетива -
Мир распался на два,
На пустые слова…
|
| |
|
|
278. Недосмотренные сны
Оборотной стороною
Перевёрнутой луны
Прикрываются порою
Недосмотренные сны.
С ними, пленниками тени,
Происходят чудеса.
Проецирует мгновенье
Их в ночные небеса.
Беспробудно ночью спим мы,
Не заметив кражи снов -
Серафимы, херувимы,
Смотрят звёздное кино…
|
| |
|
|
279. Аквариум
Прикольное занятие
На рыбок за стеклом
Смотреть, себя в объятия
Взяв, сидя за столом.
Безмолвные создания
Снуют туда-сюда,
Не ищут понимания,
Не ропщут никогда.
Печали им не ведомы,
Не предают, не лгут.
Молчать - такое кредо их,
Снуют себе, снуют...
|
| |
|
|
280. Актриса
Искусство перевоплощения,
Как по Господнему велению,
С небес незримо снизошло.
Взгляд отрешённый, как стекло,
Мольба в священном монологе.
И, коль имеют уши боги,
Они услышат непременно
Слова любви твоей нетленной,
И смех, и слёзы, невпопад.
О! Этот голос, этот взгляд -
Орган и зеркало души...
Из роли выйти не спеши.
Твой плач, переходящий к смеху,
Звенящим отдаётся эхом
Под сводом старого театра...
|
| |
|
|
281. Пятница
В тот страшный день, как будто спятил
Народ священной Иудеи,
Приговорив на смерть распятья
Христа за чистые идеи.
Что же толпой руководило
Неугомонной в эти дни?
Какая сила побудила,
Кричать: «Распни его, распни!»?
Не убежав страданий крестных,
Простив толпе жестокий нрав,
Он умер, чтобы вновь воскреснуть,
Своею смертью смерть поправ…
|
| |
|
|
282. МОТЫЛЁК
(монолог беспечной души)
Я в мир пришла, как под хмельком,
Одним июльским вечером.
На свет летела мотыльком,
Без страха опалиться в нём.
Сквозь стекла розовых очков
Казалось все мне розовым.
Царили строки из стихов
Над жизненною прозою.
Нектар пьянящий бытия
Пила большими дозами.
И грёзами пленялась я,
Не знала слова слёзы я.
Он был похожим на цветок,
Манил теплом и нежностью,
Свечи дрожащий огонёк,
На миг стал неизбежностью.
Сулил любовь, казалось мне,
Чарующий огонь свечи.
И я сгорела в том огне
Беспечным мотыльком в ночи...
|
| |
|
|
283. Портрет возлюбленной
Он рисовал поначалу штрихами простейшими:
Брови, глаза, рот, лица каноничный овал…
В полупрозрачном хитоне, на стуле сидящую женщину,
Юный художник, влюблённый в неё, рисовал.
Он эту шею недавно одаривал ласками.
Это плечо, руки, грудь, целовал горячо.
Он, словно маг, колдовал над палитрою с красками.
Несколько суток без сна, так он был увлечён.
Нежность в глазах, освящённых улыбкою ангела,
Лёгкий румянец на бархатных милых щеках.
Сотни мазков вытирал и накладывал набело -
Трудно давались прожилки на тонких руках.
Этот портрет апогеем стал в жизни художника.
Холст постарел и покрылся морщинками лет.
Только с годами, сильней и безумнее, может быть,
Был он влюблён в ту, которой написан портрет…
|
| |
|
|
284. Нитий наитий
Наш мир невозмутимо тесен.
Нам светят тусклые огни,
Через парсеки черноты.
Муаром звёздного тумана.
Пенициллиновая плесень -
Тоске по горечи сродни.
Комет горячие хвосты
Смертельные наносят раны.
Неотвратимостью событий,
Не напугать прошедших пекло.
Пока светило не поблекло,
Не упустить наитий нити…
|
| |
|
|
285. Дирижабль
Имея мир заоблачный в друзьях,
И солнце золотое в услужении,
Построить дирижабль на паях,
И прочие из снов сооружения,
Возможно без особого труда.
И вознестись неведомо куда,
И там летать до головокружения...
|
| |
|
|
286. МАДАГАСКАР
Есть остров причудливый Мадагаскар.
Там люди не ведают слова тоска.
Всю жизнь отдыхают и песни поют,
Бананы с кокосами вкусно жуют.
Там все, от младенцев до старцев –
Весёлые мадагаскарцы.
Припев:
Мадагаскар – земля моей мечты,
Неповторимой вечной красоты.
Веселье, солнце, бронзовый загар.
Ты – остров грёз моих, Мадагаскар.
Как в детскую сказку, попасть бы туда.
Пропала бы грусть навсегда без следа.
Стихи сочинял бы, и песни бы пел.
Кокосы с бананами ел бы, и ел.
Бренчал бы себе на гитаре,
На острове Мадагаскаре.
Припев:
Из дому забрал бы фамильный баян.
И хор бы из местных создал обезьян.
Представьте, макаки бананы жуют,
Жуя, «Чунга-Чангу» чудесно поют.
Давали концерты бы даром.
Для жителей Мадагаскара.
Припев:
Телят не гонял пресловутый Макар,
На остров с названием Мадагаскар.
Курлыча, летят в небесах журавли,
Спешат к берегам этой дивной земли.
Мне крылья бы, как у Икара,
И с птицами - к Мадагаскару!
Припев:
|
| |
|
|
287. ГОЛОДОМОР
«Ой, матінко мила, як хочеться їсти» -
«Немає, дитинко, давно у нас хліба» -
«Дай з’їсти, матусю, хоч парене листя» -
«Нічого немає на нашу погибель!
Спи, донечко моя, скоріше засни.
Не хочеться їсти, повір, уві сні...»
Дитяча голівка схилилася долу.
Прокинутись донька не зможе ніколи…
|
| |
|
|
288. В порту Мадраса
(скороговорка для продвинутых скороговорщиков)
Баркас примчался в порт Мадрас,
Он вёз мадеру, мандарины
К болгарским берегам, в Бургас.
Матрос по кличке Буратино
(он нос имел ужасно длинный)
Побрился быстро. С бурной бранью,
В охапку сгрёб большой матрас
Махнул мадеры, съел маслину,
Покинул кубрик утром ранним.
Матрос побрёл в прибрежный бар.
Буксиры, барки, бригантины...
В порту бурлил большой базар -
Бродяги, бедняки, брамины,
Бараны, бренди, булки с тмином...
Бурчало в брюхе Буратино,
Во рту - мадеры перегар.
Галдели в небе альбатросы.
А в баре - всех мастей матросы.
Бармену бросил Буратино
На стойку бара три сантимо,
И пробурчал: «Быстрей, скотина,
Бутылку бренди, брынзу к пиву,
Белужий бок, бедро баранье.
Я голоден, как сто пираний!»
Побагровел бармен-бенгалец,
В ноздрю матросу сунул палец.
Браниться стал: «Барыга борзый,
Барсук бурдючный…» Дальше – прозой,
На языке бродяг Бомбея,
Гортанных связок не жалея:
«Вали матрос на свой баркас!
Не забредай в наш порт Мадрас!»
Остался Буратино с носом,
И бросил за борт свой матрас.
Болгарским на века матросам
Заказан впредь вход в порт Мадрас.
|
| |
|
|
289. Театр абсурда
Пьесу в театре абсурда давали,
С глупым названием «Бухты-барахты».
Роли заглавные воры играли,
В роли массовки – рабочие шахты.
Совести роль поручили актрисе,
С пышною грудью и красным лицом.
Часто бодун её звал за кулисы,
Опохмелиться дешёвым винцом.
Правду играла слепая старуха.
Вовсе без реплик была её роль.
Платье старухи заметно иструхло
Дыры с годами проела в нём моль.
Подлость, одетую сверхэлегантно,
Прима театра абсурда играла.
Публика «Браво!» кричала из зала.
Юноши руки лобзали галантно.
Главную роль поручили актёру
С крупным лицом и фигурой солидной.
Часто поглядывал в яму суфлёра,
Реплик, не выучив вовсе, как видно.
Пьеса идёт с неизменным успехом
У толстосумов, в партере сидящих.
Нет в ней ни чувств, ни любви настоящей,
И на галёрке не слышится смеха.
|
| |
|
|
290. Я люблю
Я люблю, когда ты ещё спишь,
Целовать твой румянец щёк.
А когда ты в раздумьях молчишь,
Я читаю тебя между строк.
Вереницами стаи дней,
Улетают куда-то вдаль.
Я люблю тебя всё сильней,
Твою радость, твою печаль.
И серёжки твои и брошь,
На которой в рубинах - цветок.
Я люблю, когда ты, поёшь,
Тихо песню с названьем "Сурок".
Откровенья твои люблю,
Неожиданные желанья.
Я люблю, когда рядом сплю,
Когда слышу твоё дыханье.
Не люблю твой рабочий день.
Выходные твои люблю.
Я люблю твою милую лень.
И любить тебя тоже люблю.
|
| |
|
|
291. Струны
Гитара нежным звоном слух ласкает.
Со скрипом пальцы трутся о струну.
Боль сердце понемногу отпускает.
Ему, уставшему вести войну
С холодным разумом и памятью обид,
Приказано стучать, ритм задавая,
Не жалуясь, не отходя ко сну.
Гитары стон последний затихает,
Струна в душе по-прежнему звенит.
|
| |
|
|
292. Созерцание осени
Благочинных церквей купола
Колокольные слушают звоны.
Отражают озёр зеркала
Облаков озарённых иконы.
Приозёрная шепчет трава
Заклинанья деревьев-шаманов
Испугалась небес синева
Привидений рассветных туманов.
Ликованье осенних лесов,
Увлечённых багряной потехой.
Утихающий хор голосов.
Отголоски прощального эха.
Челобитные письма - в пути.
Перелётные птицы - в полёте.
Оборвался бравурный мотив
На высокой серебряной ноте…
|
| |
|
|
293. Скит
В лесу затеряна пустынь,
В горах над быстрою рекою.
Лазурная над скитом синь -
Обитель мира и покоя.
Кресты на куполах горят.
Иконы, иноки… Исконны
Святые лики на плафоне.
Лампады тусклые чадят.
И дух волнуя, в ноздри бьют
Елей и сладкий запах мирры.
И в чистой тишине поют
В душе божественные лиры.
Над скитом на горе – скала.
Тропинка вверх ведёт крутая.
Из камня капая, текла
Вода прозрачная святая.
|
| |
|
|
294. Бесшабашность
Страх осужденья победить,
Отбросив скуку в день вчерашний.
По городу пешком бродить,
Так, будто бы сорвало башню.
Есть в безшабашности своя
Неповторимость жизнеблудья.
И совесть, вроде, - не судья.
И небеса, отнюдь, - не судьи.
Исстари на святой Руси
Юродивых жалели люди.
И сам Господь, иже еси,
За бесшабашность не осудит...
|
| |
|
|
295. Ветер перемен
Закружило с опавшей листвой
Мою жизнь каруселью весёлой.
Не удержит суровый конвой -
Сыт по горло я грусти крамолой.
Полной грудью желаю дышать.
Небеса созерцать чистым взором.
Призываю всех чувств моих рать
На сраженье с тоскливым позором.
Никогда не отдам тьме теперь
Душу вольную на растерзанье.
Свежий ветер впущу в свою дверь.
Стану снова готовым к дерзаньям!
|
| |
|
|
296. Должник
Отсрочен день расплаты по кредитам,
Полученным на самовоспитание.
Ни гением не стал, ни эрудитом.
И в жизнь свои не воплотил мечтания.
Платить придётся ведь, как ни крути.
Растратил деньги времени впустую.
Прямого так и не нашёл пути.
И жил, как оказалось, вхолостую.
Позорно у судьбы быть в должниках.
Пора дать бой бездарности и лени.
Трудиться до мозолей на руках,
До тошноты, до тремора в коленях.
Отдать долги, всех недругов простить,
Покаяться в содеянных грехах.
И у судьбы при встрече попросить,
Чтобы проценты выплатить в стихах.
|
| |
|
|
297. Карандаш
Дай обниму тебя, мой карандаш,
Я пальцами тремя, как в старину.
Прости, дружок, мне чувственную блажь.
Давай писать, иначе не усну.
Я не избавлюсь мучащей тоски,
И от тетради шагу не ступлю,
Покуда, ну, хотя бы две строки,
Не сочиню о той, кого люблю.
Я поделюсь секретами с тобой,
А ты их постарайся записать.
Лишь пару строк. А там, клянусь, - отбой.
Ещё чуть-чуть, хотя бы полчаса….
|
| |
|
|
298. Конокрад
Одичавшая ночь полоснула
По лицу палашом темноты.
До утра беспробудно уснуло
Отраженье в глазах красоты.
В сновидениях нет совершенства,
Колорита и полутонов.
Почему же такое блаженство
Получаем в объятиях снов?
Обволакивает паутиной
Лабиринты души сон-паук.
Подсознанье рисует картину –
Освещённый луной лес и луг.
Всё в каком-то немыслимом свете,
Словно залитое серебром,
Как рельеф на чеканной монете.
Описать невозможно пером.
На лугу черногривые кони.
Между лугом и лесом - река.
Ветер рябь по воде чистой гонит,
И волну поднимает слегка.
Нужно мне переплыть через речку,
(брода ночью в реке не сыскать)
Рысака ухватить за уздечку,
И вскочив на него ускакать.
Я ли это? Как стал конокрадом?
Это явь, или снится всё мне?
Я бегу, предвкушая отраду,
Проскакать на ретивом коне.
За узду, ухватившись, взлетаю
Я на спину гнедого коня.
Неожиданно сон мой растаял,
И будильник трясётся звеня.
За окном - торжество листопада.
Над бровями поставил ладонь.
Посреди опустевшего сада –
Черногривый ворованный конь…
|
| |
|
|
299. Котёнок
Я - серенький котёнок.
Я - маленький чертёнок.
Меня вы любите, я знаю, "великаны".
Хотя я изредка шалю, и бью стаканы,
Задев их на лету хвостом,
На шторе повисев потом.
Я превосходным своим пением
Вам поднимаю настроение.
Когда я на руках тихонько плачу,
Конечно, не всерьёз, а понарошку,
Почти всегда сопутствует удача.
И появляется сметана в плошке,
И в ласке не бывает недостачи.
Вам нравится лечебный мой массаж,
Когда царапаю я коготками кожу.
Могу состроить я такую рожу,
Войдя, играя роль свою, в кураж,
Что никакие мухи, тараканы,
Не смогут так, как я вас рассмешить.
Мне с вами очень нравится дружить.
Я знаю и люблю вас, "великаны"!
|
| |
|
|
300. Карусель
Так близко и, так далеко,
Мы, - будто бы на карусели.
Кружиться весело, легко,
И нескончаемо веселье.
И, кажется, навек оно,
И мы всё едем, едем, едем...
Ты кружишь вместе со слоном,
А я - на холке у медведя.
Вот-вот получится уже,
Своей душой твоей коснуться,
Но мы - на новом вираже.
Никак, никак не дотянуться.
Слегка кружится голова.
И нам давно не до веселья.
Давай вдвоём, по счету: Два!
Соскочим с этой карусели.
И, кувыркаясь, упадём
В густые бархатные травы.
И там, в объятиях уснём,
Поняв то, как мы были правы,
Покинув колесо обмана.
Затем, проснувшись утром рано,
Восхода удивясь красе,
Пойдём босыми по росе...
|
| |
|
|
301. Магия заглавий
Объявленной смерти хроника
Ждёт осени патриарха.
Заглавия, словно пророчества,
Ложатся в строку, как бархат.
Не пишет никто полковнику,
Ввергая в сто лет одиночества…
|
| |
|
|
302. Амнистия
На рассвете я покину зону,
Надвигая шапку до бровей.
Чистым буду вновь перед законом,
И свободным, словно соловей.
Подниму бушлата воротник.
И шагну вперёд, в объятья воли.
С неба тихий журавлиный крик
Отзовётся в сердце острой болью.
В окнах пробудившихся домов
Зайчиками солнце заиграет.
Необъятный мир обнять готов -
Вдаль по тротуарам пошагаю.
Из подъезда, хвост держа трубой,
Выбежит испуганная кошка.
Как распорядиться мне судьбой,
На какую повернуть дорожку?
Золотой листвою заметёт,
Прошлого тоску без укоризны.
Что за поворотом новым ждёт,
И кому я нужен в этой жизни?
В свете ярких утренних лучей,
Старый клён уронит листья в воду.
Он такой же, как и я, - ничей.
Листопад. Амнистия. Свобода...
|
| |
|
|
303. Стрелец
Трясёт ключами старый ключник,
Замок амбарный на двери.
Стрелец, души отважный лучник,
В темнице хладной, не умри.
Я знаю, ты ослаб, бедняга.
Нет рядом Рыб, Кассиопей.
Воды живой попей из фляги.
Встань рыцарь гордый, и попей.
Вернёшь себе былую силу.
Глоток. Всего один глоток.
Недолго ждать осталось, милый -
Уже зарёй горит восток.
А днём полуденное солнце,
Сожжёт твоей темницы дверь.
Взгляни в тюремное оконце,
Свободным станешь ты теперь.
На Млечный путь тебе дорога,
Открытой станет, рыцарь мой.
Ты потерпи, ещё немного.
Тебя ждут звёзды и покой.
|
| |
|
|
304. Фунт лиха
Опять не спится. Отчего так тихо?
И маятник в часах устал себя качать.
Передо мной на столике - фунт лиха.
Отведать надо, но не знаю, как начать.
Изюма фунт был съеден в раннем детстве,
А соли пуд закончился вчера.
От грусти никуда теперь не деться,
И каши не сварить из топора.
Намедни скатерть вовсе прохудилась,
Что в сказке самобранкою зовут.
И чудо-печь от сажи загрязнилась,
И пирожки испечь в ней - зряшный труд.
Сходить ли на подлёдную рыбалку,
Щурёнка выудить из проруби во льду.
Однако, лень. Ни шатко, и ни валко.
Фунт лиха есть, пожалуй, подожду…
|
| |
|
|
305. Штиль
Сменяет сказку ночи - быль.
Восток лучами звёзды гасит.
Волнами предрассветный штиль
Призывный бриз в лагуне красит.
К полудню ветер засвистит,
Разбойником на кронах пальм.
Атолл от свиста загрустит.
Прибоем принесёт печаль.
Затянет мглою небосвод,
И море станет буро-чёрным.
Бурленье волн перерастёт
В неистовство седого шторма.
В порыве злости, Посейдон
Пошлёт в мир ураган-слугу.
И будет слышен страшный стон
Деревьев душ на берегу.
Похожий на армагеддон,
К утру шторм стихнет незаметно,
Ослабнут силы злобных волн.
И солнце выглянет приветно.
С возобновленьем красоты,
Найдёт природа нужный стиль.
Покой сравняет гладь воды.
Безветрие и полный штиль...
|
| |
|
|
306. Вечный бой
На судьбы своей поле брани
Я лежу, ни живой, ни мёртвый.
Состоянье до боли странно, -
Если жив, то, какого чёрта,
Я в болотной лежу жиже,
И вздохнуть глубоко трушу?
Разум громко кричит: «Выжить!
От бесчестья спасти душу».
Тяжко подлостью, знать, ранен.
От обид желваки сводит.
Шёл дорогой прямой, вроде,
И садился в свои сани.
В справедливость всегда верил,
И по совести жил с детства.
Добивался своих целей,
Выбирая душой средства.
А в итоге лежу в луже,
После битвы с врагом странным,
С леденящей нутро стужей,
И открытой в груди раной.
В небе туч грозовых стадо.
Воронье надо мной кружит.
Подниматься, идти надо,
Потихоньку. Давай, ну же!
В полный рост поднимусь снова,
И расправлю опять плечи.
Ведь осталось за мной слово.
У меня впереди вечность…
|
| |
|
|
307. РИСУНКИ
Твой рисунок на сухом песке
Сдует налетевший сильный ветер.
Глядя вверх, сквозь пальцы на руке,
Вспомнишь с грустью о прошедшем лете.
Ёжик на автобусном стекле
Стёрт техничкой будет в автопарке.
Деньги, грусть и шоколад "Nestle",
Быстро тают в жизненной запарке.
Акварели на сухой листве
Ненадолго интересны будут.
Листопад закружит по Москве -
О рисунках быстро позабудут.
Память все рисунки сохранит,
Сложит их в особенную стопку,
Провод - еле видимую нить,
И звонок приладит с красной кнопкой.
|
| |
|
|
308. Первый снег
На балконные перила,
И на ветви старой липы,
Лег несмелый первый снег.
Все вокруг припорошило.
Осени ушедшей всхлипы,
Утихают сиротливо.
Время продолжает бег.
Предвкушенья зимней сказки
Нет на сердце, почему-то -
На душе тоска и смута.
И не тянет на салазках,
С ледяной горы спуститься.
Нет нужды ни в чьих подсказках.
Ночь прошла. А все не спится…
|
| |
|
|
309. СОНАТА ДЛЯ ДВОИХ
Есть шанс у каждого, когда-то,
Сыграть любви своей сонату.
Незримый дирижёр планеты
Партнёров ищет для дуэтов.
Аллегро первого свиданья,
Признанья, трепет поцелуя.
Вокруг кружится мирозданье,
Двоих восторгами балуя.
Под куполом надежд на счастье,
С желанием неутолимым,
Звучат аккорды рондо страсти –
Хмельная музыка любимых.
Сердец распахнутые дверцы,
Дни пролетают в ритме танца.
Дуэт наигрывает скерцо,
Жизнь не скупится на авансы.
К финалу близится соната -
Нелепой фальши не исправить.
И, вспыхнув факелом, когда-то,
Любовь перетекает в память....
|
| |
|
|
310. Собутыльник
Ночь. Разыгралась метель за окошком.
Взял с полки том, наугад - не спалось.
На фотографии книжной обложки -
Лысый мужчина, взгляд - сверлит насквозь.
Смотрит глашатай сумбурного времени,
Что ему станется, вот он - в томах!
Маршем своим, очень левым, под теменем,
Бьёт по извилинам в наших умах.
Взором буравит поэт осуждающе,
Будто бы штопором в череп мне врос:
"Пропили, напрочь, Россию, товарищи,
В полной надежде на русский авось!"
Тоже ведь баловал душу "Московской"
Этот угрюмый на вид господин,
Ритм задававший строкой маяковской,
Слогом, дожившим до наших седин.
Накоротке бы мне с ним побеседовать,
Взяв по пол-литре ядрёной на грудь.
Спьяну, на жизнь шебутную посетовать,
И, до утра, распалясь, не уснуть.
Ну, а с похмелья, на водку обидевшись,
С мокрою тряпкою на голове,
С пристальным взглядом с обложки увидевшись,
Вспомнить, что пил с Маяковским В.В..
|
| |
|
|
311. Истина - в пиве?
Кому-то, истина - в вине,
Склоняются иные к пиву.
Что ж, на войне, как на войне,
Не быть же вечным креативу.
Порой с пивного бодуна
Отход смурнее, чем от водки.
Мы пьём, а истина одна,
И разговор о ней короткий.
Мышленья замутнён ручей,
Трещат извилины от вздора.
Пора назначить время "Ч",
И верно выбрать место сбора.
А коль в любви не повезло,
И нет ответа на: "Кто судьи?",
То пиво с водкою - не зло.
За поиск истин, кто ж осудит?
Тоске подписан приговор,
И льётся пиво в дымных пабах.
Идёт привычный разговор
О службе, тачках, и о ......
|
| |
|
|
312. Ранняя метель
Завела канитель метель,
Щедро сыплет снега пурга.
А назавтра опять капель -
Рановато зимой пугать.
Леденеет в прудах вода,
В полыньях гонит ветер рябь.
И машинам езда – беда.
Межсезонье – тоска и хлябь.
Что опять захандрил, браток,
Сердце снова с душой болят?
Неутешен годов итог,
Как всегда - недобор цыплят.
Всё быстрей и быстрее вниз
Вытекает песок в часах.
И единственный жизни приз -
Белый иней на волосах.
Не терзай, брат, гитарный гриф,
О тоску не ломай зубов.
Сочини пару новых рифм
Обязательно про любовь.
Не держи на неё обид,
И в себе не ищи вины.
Всё болевшее отболит.
И наступит пора весны...
|
| |
|
|
313. Долгожданная заря
Чертовщин с чертополохами
Лезет в голову артель.
Черный кот забрался с блохами
Прямо в чистую постель.
Умывает морду лапкою,
И таинственно мурчит,
Валерьянки он украдкою
Нализался, и "торчит".
Смотрит хитрым глазом пристально,
Плед когтями теребя.
Я спросонья: "Сгинь, нечистая!
Чтобы чёрт побрал тебя!"
Сон пропал. Чертополосица -
То ли, небыль, то ли, быль.
Из углов два беса косятся
И один большой упырь.
Окатило потным холодом,
Бросил тапком в упыря...
Наконец взошла над городом
Долгожданная заря.
|
| |
|
|
314. ВЕТЕР
Чудес всевозможных немало на свете –
Природа щедра в проявленьях фантазий.
Покорным слугой служит ей вольный ветер,
В бесчисленных лицах своих ипостасей.
Он может быть нежным, ласкающим бризом,
Дарующим живость девическим кудрям.
В жару – утомлённому путнику призом,
Попутчиком славным, рассказчиком мудрым.
Не зря называют его ветром странствий,
Когда паруса бригантин надувает.
Играя в лесу на деревьев убранстве,
Мотивы любви душам он напевает.
То, вдруг озорным может стать, как ребенок,
Шаля в подворотнях глухих переулков.
Капризным бывает, как дева спросонок,
В томлении после бульварных прогулок.
Иной раз исполнится спеси, бравады,
Завоет, по-волчьи, волчком вдруг закружит,
И, так распалясь, превратится в торнадо,
И вверх поднимает всё, что обнаружит.
Заправским нередко слывёт хулиганом.
С разбойничьим свистом, как парень-рубаха,
По сёлам и весям пройдёт ураганом,
Нагонит на всю поднебесную страха.
А, горя наделав, наутро, с похмелья,
Вину ощутив за погром и разруху,
Уйдёт в монастырь, где запрячется в келье,
Не будет от ветра ни слуху, ни духу.
Себя укоряя за зло и бесчинства,
Слезами омыв воспалённые вежды,
Он сызнова примет обет благочинства,
Служить обязуясь лишь ветром надежды...
|
| |
|
|
315. Отправляясь за горизонт
Отмолить у небес бы хоть малую толику счастья,
Чистотою кристальной наполнить безрадостный взор.
Мир увидеть иным, обновлённым, приветным, прекрасным,
Горечь прочь оттолкнув, словно сна неприятного вздор.
Оживая, душа позовёт собираться в дорогу,
Распевая по нотам, забытый, из детства, стишок,
С неприметною рифмою и незатейливым слогом,
И предложит вина выпить с нею на посошок.
Взяв в попутчики веру в мечту и хмельной ветер странствий,
А в рюкзак положив хлеб, стихи, и потрёпанный зонт,
Полной грудью вдохнув терпкий запах свободы пространства,
Зашагать без оглядки, уверенно, за горизонт.
|
| |
|
|
316. Дежурство по памяти
Тусклая лампа горит в абажуре,
Света пятно над овальным столом...
Детство по памяти нынче дежурит,
Снова порядок наводит в былом.
Вот силуэт деревянной лошадки,
Плюшевый мишка в коробке и мяч.
Мальчик умильно сопящий в кроватке,
Очень похож на меня он, хоть плачь.
Старый диван дермантином обитый,
Полочка сверху и слоников ряд.
Кончился день интересных событий,
Праздник Победы, военный парад.
Вечер затих, отгремевший салютом,
Ночь опустилась на майский бульвар,
Сенью листвы изумрудной укутав
Пары влюблённых и звуки гитар.
С ясной луной соревнуясь, как будто,
Светит фонарь во дворе над скамьёй.
Скоро рассвет и воскресное утро,
Завтрак, поход в зоопарк всей семьёй.
Руки сложив под румяную щёку,
Смотрит малыш разноцветные сны.
Вот бы остаться в том детстве далёком,
В самом разгаре московской весны...
|
| |
|
|
317. Накануне холодов
До утра метель-ткачиха
Понаткала полотна.
Стала белая зайчиха
На сугробах не видна.
Хвост у огненной лисицы,
Словно факел на снегу.
Тишь. Следами звери, птицы,
Пишут повесть про пургу.
Пляшут солнечные блики
Твист на снежной целине.
И сулит мороз великий
Вечер нашей стороне...
|
| |
|
|
318. Дешёвое счастье
Пошарпанная старая шарманка,
Мелодию играющая с фальшью.
Парижский вечер. Пожилой шарманщик,
С вертлявой непоседой-обезьянкой.
Старик поёт, протягивая шляпу,
Органчику фальшивя в унисон,
Знакомый незатейливый шансон.
Мартышка в шляпу запускает лапу.
"Счастливые билеты, господа!
Мадам, месьё, узнайте ваше счастье.
От горя не останется следа,
Закончатся все беды и напасти".
Монмартр. Мелкий дождик моросит -
В Париже серы, неприглядны зимы.
Напрасно старикашка голосит,
Проходят парижане в спешке мимо.
Видавший виды плащ, промок давно.
Дрожит, скуля от холода, мартышка.
Шарманка не смолкает всё равно,
Не знает рукоятка передышки.
"Купите счастье, господа, - бон шанс,
Заветные желанья выполнимы...
Мадмуазель, как вас зовут? Флоранс?
Для вас билет всего за пять сантимо.
Мерси, мадмуазель, храни вас Бог,
Вас ждёт любовь, поверьте старику.
Красавец переступит ваш порог.
Оревуар, мерси, мерси боку..."
|
| |
|
|
319. Элегия предзимья
Задумчивостью снежной заметёт
Намокшие кленовые листы.
Пролётами, закованными в лёд,
Застынут монументами мосты.
Затянется оконный переплёт
Узорами хрустальных белых роз.
Деревья в спячке будут видеть сны
О летних днях, прошедших не всерьёз,
И бредить наступлением весны...
|
| |
|
|
320. Пони
Лошадка по имени «тётушка Бонни»
На должности пони работает в парке.
Она много меньше, чем взрослые кони,
И чуточку больше обычной овчарки.
Лошадка катает по кругу детишек,
Смеются ребята: «ха-ха» и «хи-хи».
Для этих весёлых девчат и мальчишек,
Она на ходу сочиняет стихи.
«Цок-цок» - чёткий ритм отбивают копыта.
За день пони делает сорок кругов.
И песни свои напевает Боннита,
Три слова рифмуя всего: «И-го-го».
Зимою лошадке становится грустно, -
Тоскует она, вспоминая о лете.
Ватрушками и пирожками с капустой
Её угощали с улыбками дети.
И каждую ночь летний парк пони снится:
Играет оркестр, веселье кругом,
Мальчишек, девчонок счастливые лица,
И песни в три слова всего: «И-го-го»...
|
| |
|
|
321. Ворона
Как на судьбу не попенять –
Вся жизнь - чернополосица.
В стихотворения опять
Унылость впрыгнуть просится.
Когда ни духом, и ни сном,
Сижу, зевая томно я,
Она врывается в окно,
И каркает вороною.
Её ко всем чертям гоню,
Она не унимается,
Над всем, что я ни сочиню,
Злодейка издевается:
«Давай поплачем» - говорит, -
«Подмочим строки слёзами,
Добавим русский колорит
С умильными берёзами».
Ну, нет уж, дудки, грусть, шалишь,
Плохая ты советчица.
Сгинь, с глаз долой, ворона! Кыш,
Презренная заплечница!
- - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - -
Когда права сдавала ночь
Едва проснувшейся заре,
Плутовка выпорхнула прочь
В распахнутую форточку...
Я этот день в календаре
Отметил жирной чёрточкой.
|
| |
|
|
322. Мой ёжик
Мой ёжик не бродит в тумане.
Он тихо лежит на ладони.
Он знает - его не обманут,
И на пол его не уронят.
Мой ёжик совсем не колючий,
Он добрый и очень пригожий,
Он самый-пресамый лучший!
Мой пластилиновый ёжик...
|
| |
|
|
323. Напополам
Две половинки меня разошлись
На растояние гулкого эхо.
Лёгкий, казалось, душевный каприз,
Вырос в конфликт, и уже не до смеха.
Первое «Я» поселилось в стихах,
В серости яви осталось второе.
Оба теперь, чёрт возьми, на бобах,
Словно троянцы в обманутой Трое.
«Я» - номер «раз», без минут – фаворит
У полоумной и ветреной Музы.
И в поднебесье беспечно парит,
Не замечая урчания в пузе.
Ну, а другая моя ипостась,
Матом ругаясь, как пьяный монтажник,
В рупор орёт: «Эй, дурак, ну-ка, слазь,
С облака!" – тыча порожний бумажник...
|
| |
|
|
324. Нелюбовь
Назвалась любовь - нелюбовью,
Неподсудны её капризы.
А когда-то, казалась новью,
И нежданным небесным призом.
То азартной была, и рьяной,
То - царевною-несмеяной,
Хохотуньей, и тихой, нежной.
Океаном была безбрежным.
Кабы знать, что она такая,
Что штормов бытовых боится,
Что тончайшая, как пергамент,
Горделивая, как жар-птица,
Я берёг бы её, лелеял,
Как садовник бутоны розы.
Только, порванное не склеить,
И не сделать стихами прозу...
|
| |
|
|
325. Сюрреалист
Неисправимый он чудак,
Художник-осень.
Его, с мольбертом, то в овраг,
То в лес заносит.
Малюет парень в стиле "сюр"
Свои картины.
Шутник, и даже балагур,
Мой друг старинный.
Он мне презентовал эстамп
Совсе недавно.
Рябину женщиною-вамп
Нарисовал он.
На акварели, старый дуб -
Граф Калиостро.
А ясень - в отпечатках губ,
Влюблён он просто.
Картины осени лихи
И модерновы.
Я напишу о них стихи,
Даю вам слово...
|
| |
|
|
326. Нет рая в шалашах
Они пугаются мышей,
На потолок от них влезая.
Готовы к счастью в шалаше,
И называют нас "мой зая".
Любуемся их красотой,
И обожаем их, на горе.
Они за рыбкой золотой,
Нас посылают к сини моря.
Безропотно, что было сил,
Мы их желанья исполняем.
Но слышим: "Почему, дебил,
Я вышла за тебя, лентяя?
"Тойоту" Ленке подарил
Её супруг - директор рынка.
А ты цветочки мне носил,
Дешёвые, и грампластинки".
Неутешительный итог -
Жизнь и сервизы перебиты.
Лачуга, чёрный потолок,
Тоска, разбитое корыто...
|
| |
|
|
327. Только раз
Не даёт жить во власти иллюзий
Иго хмурое яви мирской,
Пробуждает, и крепко волтузит,
И стращает старухой с клюкой.
Жаль прощаться со всем недопетым,
Недолюбленным и небылым.
Хоть одно сумасшедшее лето,
А потом, пусть - геенна и дым.
Только раз зазвенеть чистой ноткой,
Чтобы чувства и слёзы - рекой.
И сказать бы о главном короткой,
Но единственно верной строкой...
|
| |
|
|
328. Берег
Оказались с душой на мели -
Надорвались мы, двигаясь к цели.
Тут, друг друга хули, не хули -
Основательно сели на мЕли.
Оставалось чуть-чуть до земли,
Той, желанной, обетованной,
После бурь - полный штиль, не могли
Плыть вперёд в этой ритмике рваной.
Паруса наши шторм просолил,
Киль увяз в йодом пахнущем иле.
И погода ветров не сулит.
Выбор тем невелик - или-или.
Ни дворцы не нужны, ни рубли,
Ни другие мирские химеры, -
Только берег заветной земли,
Где любовь есть, надежда и вера...
|
| |
|
|
329. Кукушка
Куковала долго мне
Глупая кукушка.
Сидя на сосновом пне,
Я кукушку слушал.
Никогда я не искал
Милостей природы.
А теперь, считал, считал:
Годы, годы, годы...
Но, прокуковав полста,
Замолчала птаха.
У нагрудного креста
Взвыло чувство страха.
Как же это, Боже-Свят,
Вот тебе и раз, а?
Через месяц - пятьдесят,
Аккурат на Спаса.
Я кукушку словом крыл
Бранным – будь ей пусто,
Из лесочка выходил
С неприятным чувством.
Наклонился к ручейку,
Зачерпнул водички...
И услышал тут – "ку-ку"
От капризной птички.
|
| |
|
|
330. ГЛУХАРЬ
Осушили четверть мы
С Кулаковым Федей,
Потащились до кумы,
А кума та - ведьма.
Опоила нас она
Зельем отворотным.
Дома назвала жена
Чучелом болотным.
Сунул ноги в прохоря,
С посиневшей харей -
В лес, где встретил глухаря,
Он мне: "Здравствуй, паря!"
Я подумал: "Мать чесна, -
Грежу с перепою,
Говорила мне жена, -
Больше пить не стоит".
Только подливал Федот
В мой стакан всё чаще.
И, теперь я – идиот,
Полуголый - в чаще.
Протрезвел – домой скорей,
Напрямик, по балке...
На крылечке у дверей
Ждёт жена со скалкой.
Я - на сеновал, как встарь -
Сена дух бодрящий.
Снился мне большой глухарь
Русскоговорящий....
|
| |
|
|
331. Колючий ветер
День зимний светел.
Сугробы - чудо.
Колючий ветер
Грозит простудой,
Играет соло
На соснах-арфах.
Прикрою горло
Пушистым шарфом...
|
| |
|
|
332. ****
Это вовсе не выдумки, и не молва,
Что хмельной ветерок в переулках разносит.
Просто чуточку стала сереть синева,
Просто старый проспект сделал шаг в просто осень...
|
| |
|
|
333. Точка невозвращения
Беспокойством прихода грядущего
Обусловлено вьюги нытьё.
Выпить стопку не грех и непьющему,
За небитого прежде битьё.
За него двух таких же обещано,
По прошествии трёх зим и лет.
Жизнь, смиренно дававшая трещины,
Проглотила несчастный билет.
И никто не управился с сошкою,
Рыжим стать ни один не хотел.
Но, по-прежнему, семеро с ложками –
Над котлом, что давно опустел.
И лимит исчерпался положеный
Семи бед, без надежд на ответ.
Страх, так долго дремавший под кожею,
Заменил лихорадочный бред.
Но не верил никто в апокалипсис,
В страшный суд, и всемирный потоп.
Одного только жадно алкали все,
Как попасть, хоть в какой-нибудь топ.
Звуки лир незаметно утихли тут,
Дымный смрад исходил из земли.
И толпою, на откуп антихристу,
Зомби души свои понесли.
И, взамен получив хлеб и зрелища,
"Отче наш" позабыв навсегда,
Покидали родимые селища,
Очерняя собой города.
Тем, кто страстно молил от лукавого
Их избавить, осталось одно –
Ведать правду, и, как ни горька она,
Сохранить в себе веры зерно...
|
| |
|
|
334. Листопадное рондо
Неслышно падала листва,
Асфальт багрянцем укрывая.
Под скрежет раннего трамвая,
Освободясь от сновидений,
Октябрьский день своё рожденье
Решил отметить листопадом.
С небес струилась синева.
Неслышно падала листва...
И мёл её по эспланадам,
Усердно, как заправский дворник,
Проснувшийся с похмелья ветер,
Его кружилась голова.
Неслышно падала листва...
Был понедельник, или вторник,
Возможно, даже, двадцать третье.
И, в память об ушедшем лете,
День обещал быть тих и светел.
Рассвет алел едва-едва.
Неслышно падала листва...
|
| |
|
|
335. НОВЬ
Строились тщетно воздушные замки -
Правдою быть не могли миражи.
Не принесло попадание в дамки
Счастья в игре, называемой – жизнь.
Мимо, в погоне за времени ходом,
Годы мелькали и лица людей.
Быстро менялись эпохи и моды,
Троны тряслись под задами вождей.
Выбыть хочу из безудержной гонки,
Сьехать, с дороги в страну чёрных дыр.
В детство вернуться, глазами ребенка,
Вновь заглянуть в удивительный мир.
Кисточку взять, акварельные краски,
И разукрасить, листок за листком,
Все, что пропущено было напрасно,
В книге прочитанной наспех, мельком...
В чистой тетради на первой странице,
Каллиграфически выписать – «Новь».
В жизни ещё непременно случится
Множество вёсен, стихов... и любовь...
|
| |
|
|
336. АНДАНТЕ
Скалистый берег. Пляж уютный между
Утесов и морской волной притих.
Седой скрипач играл на скрипке нежной,
Закрыв глаза, пленительный мотив.
Смычок упругий двигался забавно,
По удивлённым струнам, вверх и вниз.
Мелодия лилась над морем плавно,
Заслушивался музыкою бриз.
Звучала скрипка, ввысь плыло анданте,
Вливаясь в общий хор ночных чудес.
И звёзд заворожённых бриллианты,
Слетали вниз с заоблачных небес...
|
| |
|
|
337. Рисуя красоту
РИСУЯ КРАСОТУ
Острым взглядом в красоту вонзиться,
Фокус наведя на суть её.
А мельком, в абстрактном раствориться,
Невзирая на житье-бытье.
Летних рощ березовые ситцы,
Зелень изумрудная дубрав,
Облаков причудливые лица,
Горизонтов непокорный нрав...
|
| |
|
|
338. Время уходит
ВРЕМЯ УХОДИТ
Грядёт рождественский мороз,
На окнах будет ткать узоры.
Стихотворений - передоз,
В "очко" - сплошные переборы.
Несётся стрелка на часах,
Круги безудержно считая.
Лёг белый снег на волосах,
Надежду потеряв растаять.
Отраду, или снова грусть,
Год принесет мне высокосный?
Уходит время. Ну, и пусть.
Догнать его не в силах... Поздно...
|
| |
|
|
339. Ночная метель
За окном метель куражится,
Словно ведьма на метле.
Мы живём, или нам кажется,
Что живём мы на земле?
Может это - чья-то выдумка,
Чей-то сильный передоз.
Погулять, пожалуй, выйду-ка,
Охладиться на мороз.
В тёмном небе нет ни звёздочки.
Обжигает холодком.
Липы, клёны и березочки,
Вдоль по улице - рядком.
Спят, объяты летаргиею,
Ветви голые в снегу.
Спите, спите, дорогие, и
Не корите вы пургу.
Скоро март - стволы согреются,
Пробудитесь ото сна.
В жизни - главное - надеяться,
Что опять придёт весна...
|
| |
|
|
340. ДРАМКРУЖОК
Прима от балета
Раздобрела малость.
Па и пируэты
Ей не удавались.
Не сходилась пачка –
Был велик живот.
Плакала чудачка
Ночи напролёт.
Как её поднимет
Балерон Хосе?
На афишах – имя,
Опера Бизе.
Съела напоследок
Пятый пирожок,
Поплелась к обеду
Хмуро в драмкружок.
Режиссер Ираклий,
Строго сдвинул бровь:
«Что скотина, фак ю,
Пережрала вновь»?
Пареньку из цеха,
Что играл Хосе,
Было не до смеха,
Пьян он был совсем.
Собирался в зале
Заводской народ.
Режиссер в запале:
«Может – пронесет»?
Занавес открыли,
Заиграл оркестр.
Две певицы взвыли,
Очень даже «бест»
Сделан был сценарий
В стиле «нью-металл».
Вышел к рампе «нарик»,
Что-то блеять стал.
Очередь - балету
В действие вступать.
Балерона нету.
«Где он, вашу мать!»
Хватанув «Рояля»
Двести пятьдесят,
Спал он под роялем,
Губьями тряся.
Растолкали, в вену –
Ткнули «дреналин»
Выгнали на сцену –
Будь, что будет, блин.
Возгласы из зала:
«Браво, Супермен!»
В этот миг вползала
На помост Кармен.
В зале стало глухо.
Кто-то крикнул: «Ша!»
Окрестясь, толстуха,
Взмыла в антраша.
Развязались банты,
Затрещал корсет.
Лифчик и пуанты
Лопнули на нет.
Разбежалось тело,
В истинной красе,
И теперь летело
Прямо на Хосе....
|
| |
|
|
341. УШЕЛЕЦ
Пришел с работы, глянул телик,
Смотался в душ, и лёг в кровать.
Во сне пригрезился пришелец,
И стал стихи мне диктовать.
В своей орловской глухомани,
Я - стихотворец «намба ван»,
Но мой шептатель-марсианин,
Со мной в сравнении – титан.
Он мне роман в стихах поведал
Про межпланетную любовь.
Под утро, он сказал, что в среду,
К полуночи вернётся вновь.
Пришла среда, я взял бутылку,
Сложил в кулёчек закусон,
Салфетки, ключ консервный, вилки...,
Зевнул, и погрузился в сон.
Сто грамм всего плеснул пришельцу,
Он, сразу, мордою – в салат.
Бухать пришельцы - не умельцы.
Такой уж выдался расклад.
Шептать стихи мне гуманоид,
С тех пор, естественно, не мог.
В анабиозе он, в покое,
Видать, не в шутку занемог.
Летит тарелка с чахлым тельцем,
Со скоростью в один парсек.
И вдохновение, с ушельцем,
Меня покинуло навек...
|
| |
|
|
342. В пути
В край усопших надежд с этих пор не заманит
Свет угасшей почти путеводной звезды.
Горьким опытом снов опечаленный странник
Провиденью отдал своей жизни бразды.
Неизведанный мир королевств зазеркалий,
Окунулся в густой, непроглядный туман.
Ни удач, ни потерь, больше не предрекали
Дамы пик, увлекавшие в самообман.
Остановка в пути затянулась немного -
Перекрестье дорог. Непогода и тьма.
Воют волки уныло из волчьего лога,
Впереди у них - голод, тоска и зима.
Где тут север, где юг? Размышленья напрасны.
Все дороги, возможно, ведут в никуда.
Шаг вперёд, может быть, впереди, точкой красной
Путеводная новая вспыхнет звезда...
|
| |
|
|
343. Зимние гадания
Гаданий девичьих пророчества
Помогут скрасить одиночество,
Слезами нежности промочится
Печаль...
Она давненько очень, помнится,
В душе работает надомницей,
На этот раз ей не обломится.
Февраль
Морозен, по-обыкновению,
Ещё чуть-чуть, ещё мгновение,
Разбудит землю птичьим пением
Весна.
Неповторимая прелестница
В наш мир сойдёт небесной лестницей,
Ей не впервой... Цветов кудесница
Она...
|
| |
|
|
344. В призраки
Быть мумией совсем не креативно -
Тоскливо спать закутанным в тряпьё.
А в саркофаге тесно и противно
И колыбельной вряд ли кто споёт.
И статуей безмолвною, пожалуй,
Хреново - могут запросто - на слом.
Не для того ведь в муках нас рожали,
Чтобы вот так, по стойке, и с веслом.
Вот призраком, совсем иное дело!
Мир привидений - общество - Атас!
Подножки ставь прохожим оголтелым,
В толпе летая, как бесцветный газ...
|
| |
|
|
345. Ни боги, ни ангелы
В придуманных порхая небылицах,
Мы мним себя похожими на птиц.
Не замечая временных границ,
И то, что сеть морщин легла на лица.
И, поправляя волосы рукою,
Упавшие нечаянно со лба,
Мы, в жизни не искавшие покоя,
И слова не любившие – судьба,
Вдруг встанем прямо посреди дороги,
Любуясь на застенчивый закат,
Поймём, в конце концов, что мы – не боги,
Не ангелы крылатые... Пока...
|
| |
|
|
346. Переворот
Провидение в бубен ударило,
Вновь кульбит крутанул этот мир.
Полиграф Полиграфович Шариков,
Снова - общенародный кумир.
И попробуй теперь только тронь его -
Он сегодня уже - в непманАх,
Золотые лампасы у швондеров
На атласных в обтяжку штанах...
|
| |
|
|
347. ДОЖДИ
Третий день непогода.
Пустует песочница.
Сердце грустью зажато в тиски.
Льют дожди с небосвода
Смурные пророчества
О приходе дремучей тоски.
От неё нет лекарства.
И выкрикнуть хочется,
Зажимая руками виски:
"Госпожа Одиночество,
Ваше Высочество,
Не вступайте на царство,
Постарайтесь ещё
Хоть немного,
Отсрочиться....
|
| |
|
|
348. ЗАБАВНЫЙ ХРУСТ
Загорались за горами
Горемыки-города.
Вырубалась топорами
Слов банальных ерунда.
Вероятно верил ветер
В верноподданность ветрил.
Карий глаз в окне кареты
Укоризненно хитрил.
Проходили проходимцы
Лабиринтами ларьков.
Мзду взымали с них мздоимцы
Впрок пыльцою мотыльков.
Покрывались терракотой
Тонкие тела теней.
Вождь из племени дакота
Племя сдал за сто гиней.
Великан-палач у ложа.
Слышится суставов хруст.
Глядя в скорченные рожи,
Забавляется Прокруст…
|
| |
|
|
349. Коннитива
Приказ – не ходить по газонам –
Был выполнен каждым вторым.
Заполнилось чистым озоном
Зияние чёрной дыры.
Парило парижское танго
Над парой махровых ресниц.
Доселе не падавший ангел,
Упал перед нимфою ниц.
Поспешно считались резоны:
Все «против», и даже, все «за».
Влияла на сферы и зоны
Скупая мужская слеза.
Надломлены стрелы Амура,
Ослабла вконец тетива.
Твердит самурай Ямомура,
Всем кланяясь: «Коннитива!».
Поклонники эроэкстрима
В любовь не играют давно.
С бродягой супружница мима
Дешёвое хлещет вино.
На лапу берут эскулапы,
Не глядя в анализ мочи.
Боксёры загубные капы
Зубами терзают в ночи.
На понт не берутся пилаты,
В палатах под номером – «шесть».
Медсестры в больничных халатах
Хранят непорочную честь.
Мир хижинам даже не снится,
Война миновала дворцы.
И ей - безнадёжно за тридцать,
И он ей годится в отцы…
|
| |
|
|
350. ЮРОДИВЫЙ
Он стал поэтом по призванию,
И по велению небес.
Его звала маманя Ванею,
А чаще, - "чокнутый балбес".
Он по селу, как неприкаянный,
Бродил, бубня себе под нос.
И мяли мужики бока ему,
И всякий норовил барбос
Облаять, и вцепиться в брючину.
Но было всем им невдомёк,
Что от стихов Ванюшу пучило,
Что был поэтом паренёк.
Пророков нет в своём отечестве,
А дураков - хоть пруд пруди.
Зачем душа поэта мечется,
Пичугой в творческой груди?
Как будто опоили зелием,
Полна фантазий голова.
Стихи - беспутство и безделие,
Такая вот слывёт молва.
Чудак - поэтово название,
К чему излишний политес.
Он в метрике записан Ванею,
Все звали - "чокнутый балбес".
Пускай, непризнанный в народе ты,
Поэт, не хнычь, не голоси.
Не зря ли слушали юродивых,
В часы лихие на Руси?
|
| |
|
|
351. Забавный хруст
Загорались за горами
Горемыки-города.
Вырубалась топорами
Слов банальных ерунда.
Вероятно, верил ветер
В верноподданность ветрил.
Карий глаз в окне кареты
Укоризненно хитрил.
Проходили проходимцы
Лабиринтами ларьков.
Изымали с них мздоимцы
Мзду пыльцою мотыльков.
Покрывались терракотой
Тонкие тела теней.
Вождь из племени дакота
Племя сдал за сто гиней.
Великан-палач у ложа.
Слышится суставов хруст.
Глядя в скорченные рожи,
Забавляется Прокруст…
|
| |
|
|
352. СТРАШНЫЙ СОН
Споили марсианина
В пивнушке возле бани мы.
Он бредил, словно раненый,
О чем? Нельзя понять.
В его плаще с карманами
Мы с Саней «трёшку» заняли.
Рванули по стакану мы,
И удалились спать.
Сны снились не нирванные.
На Марсе, вроде, пьяный я,
С «упитым» в «зюзю» Сашею -
Лежим, не можем встать.
Встает заря багряная
Над марсовой поляною.
Мы - в камере с парашею,
Не вру, ни дать, ни взять.
Лежали, как бараны мы
С глазами оловянными.
Охранник с харей страшною
Принёс две миски с кашею,
На вид довольно странною,
Похожею на манную.
Поели каши с Сашею... -
К параше, и – блевать.
Настало утро раннее.
Два дюжих марсианина,
Зелёные, поганые,
(Ей-ей, не бога нашего)
Чуть попинав заранее,
Меня подняли с Санею,
И повели допрашивать,
Век воли не видать.
Портрет на стенке – Сталина.
Стол, книгами заваленный,
Наган, две пачки «Салема»,
И черная тетрадь.
От страха, с заиканием,
Я – Саньке: «Во, попали мы!
По «вышке» не вклепали бы».
Решили в рот набрать
Воды, а марсианин наш,
Что «трёшку» прикарманили,
Клешней фривольно машет (хам),
И, говорит, по-нашему,
По-русски, зло, мне с Сашею:
«Ну, что, друзья-алкашики,
Не вышло, .ля, по-вашему.
Звездец, Вселена мать!»
|
| |
|
|
353. ДАВАЙТЕ
Друг другу комплименты говорить,
Булата завещала нам гитара.
Давайте будем женщинам дарить
Цветы, стихи, пока хватает дара.
Дружить давайте будем на века,
Писать, не опасаясь выдать «пенки».
Пить с пенкой не бояться молока,
Сажать девиц пригожих на коленки.
Давайте поклянёмся не грустить,
Тоске в аудиенциях откажем.
Давайте постараемся простить
Всех, и врагов, и негодяев, даже...
|
| |
|
|
354. ТЕРАПИЯ ХРАПА (по Остеру)
Если по ночам ваш папа
Досаждает жутким храпом,
Криком папу не будите,
Пусть поспит – устал родитель.
Принесите усилитель
Ватт на тридцать с микрофоном,
И поставьте на подушку
Эту славную игрушку.
И, тогда, по всем законам,
Храп обязан прекратиться.
Будет жаль оконной рамы,
Да и папа будет злиться...
Отвергайте обвиненья,
Пусть подумает на маму.
Может стать то воскресенье
Изо всех весёлым самым...
|
| |
|
|
355. ЭКС-ЛОВЕЛАС
Пожилой, и совсем неприглядный,
Растерявший бывалую стать,
Шёл по городу в день снегопадный,
Человек, чтобы час скоротать.
Слывший в молодости ловеласом,
Пасть готовый пред дамами ниц,
Он лассо по привычке набрасывал -
Острый глаз на красивых девиц.
Приглянулась красотка в витрине,
Разохотился словно юнец.
С ней представил себя на перине,
Но дремал в нём фантазий творец.
И, прокашлявшись, как ни бывало,
Пошагал, всем довольный, вполне.
Ничего в нём уже не вставало,
Даже в редкостных снах по весне…
|
| |
|
|
356. МАРАФОН
Все мы - стайеры недоуменные
Марафона на приз Сутулова.
Гложут боли нас подколенные,
И ветрами судЕб продуло нас.
В масть попасть всё сложней тверёзому,
Позабыв золотые правила.
Путь во мраке не устлан розами,
Как бы это нас не забавило.
Искривлённых зеркал царевичи,
Ради хлебного чуда-дерева,
Не гнушаются честью девичьей,
Отдаваемой преднамеренно.
Вновь пурга метёт в Доме Музыки,
Витражи возлежат расколоты.
Пляшут лапушки-телепузики
В майках лидеров Серп и Молота.
Ни, на красное, ни, на чёрное.
На зеро, тоже ставить бестолку.
Обречённая наречённая
Пьёт Мартини и курит Честерфилд....
|
| |
|
|
357. АНГЕЛ ИЗ ПРЕИСПОДНЕЙ
Он был, как белая ворона,
Родившись с ангельской улыбкой.
И был поставлен вне закона,
Сочтённый адскою ошибкой.
За доброту, ещё младенцем,
В аду чертёнок стал изгоем,
Терпеть не в силах иждивенца
Сам Сатана под зад ногою
Ему влепил, и тот вознёсся
Из пекла прямо в небеса.
Создатель ойкнул: «Чудеса!
Отколь летающие бесы
Взялись в божественном раю?
Позор на голову мою!
Собрать архангелов в Совет,
Послать депешу на тот свет,
Дипломатическую ноту:
Зачем бесовскую босоту
В Эдем Диавол запустил?» -
И лоб при этом окрестил.
Тут, наш чертёнок загрустил,
Рыдал, сомкнув от горя веки –
Изгоем быть теперь навеки.
Он улыбнулся напоследок,
Совсем по-ангельски, сквозь слёзы.
И тотчас же, Вселенной Предок,
Сменив воинственную позу,
От умиления такого, всплакнул,
Как малое дитя, тремя перстами окрестя,
Сие милейшее созданье.
И херувимам дал заданье
Доставить ангельские крылья.
Считайте сказкой то, иль былью,
Господь, Святому Духу внемля,
Решил божественно и тонко,
Отправить ангела-чертёнка,
Вершить труды добра на Землю…
*****
Получив крыла, чертёнок,
Воспарил, как аистёнок,
Над планетою прекрасной,
Хоть и был он черно-мастным,
Добрым, нежным, как котенок,
Был летающий чертёнок.
Он владел душою страстной,
В ясный день, и в день ненастный,
Прилетал к людским жилищам,
Он в добре нуждался, в пище,
Разумеется, духовной.
Был чертёнок неопасным,
Жил по божеским законам.
И все дети, поголовно,
Ждали - завтра прилетит он,
И от скуки исцелит их
Озорным журчащим смехом.
Он всегда, с большим успехом,
Пел с детишками частушки.
Даже рожки на макушке,
Их нисколько не пугали.
Пели дети: «Трали-вали»,
Веселились, танцевали,
И водили хоровод.
Полюбил честной народ
Добродушного чертёнка.
Угощали, кто сгущёнкой,
Кто медком, кто пирогами.
И светился над рогами
У чертёнка яркий нимб...
|
| |
|
|
358. СИВЫЙ МЕРИН
Он с детства борозды не портил,
И восходил на пьедестал
Своей судьбы, в труде, и спорте,
Но вот с годами подустал.
Он стал, рассеян и растерян,
Мир перед ним - в пределах шор,
Хотя в упряжке сивый мерин,
И до сих пор, довольно спор.
По мостовой стучат подковы,
Забила ноздри горько пыль.
А помнится, он был бедовым,
И кобылиц лихих любил.
Авантюризма дух потерян,
Пропали ветреность и спесь.
Везёт коляску сивый мерин,
В нём конь, как видно, вышел весь...
|
| |
|
|
359. ПАЛАТА № 6
В нашей радостной палате
Есть Лука, Артист и Сатин,
Поп Гапон и Бонапарт,
Домино, колода карт,
Тут всегда царит азарт.
Всех в плате номер шесть
Называют - Ваша честь,
Только Фунтика за хилость,
Обзывают - Ваша милость.
Для него и это - лесть.
У чумного старца Ноя,
Амнезия с паранойей.
В голове пол-литра гноя,
Алкоголь всему виною.
Обострения - весною.
Все несут тут ахинею,
Врут, и даже не краснеют.
У кого душе больнее,
Ищут истину в вине, и
Ацетон, и политуру
Пьют, как детскую микстуру.
Не идёт тут брат на брата -
Общий связывает фатум.
И носителей халатов
Трехэтажным кроют матом.
Ждут с небес благую весть
Все в палате номер шесть...
|
| |
|
|
360. ПОЛНОЛУННОЕ
Чтоб рассмеяться, не показан пальчик,
Зато во все дела засунут нос.
С недавних пор, вопрос: А был ли мальчик? -
Совсем не риторический вопрос.
Под золотом зловещего прищура
Скрывалась полуправда-полуложь.
На фоне полуночного велюра
Отчаянья нечаянная дрожь.
Зов предков ли, заветы Заратустры,
Срывались с воспалённых зноем уст.
Луны лимонноликой в небе люстра
Пленяла пламя полусонных чувств...
|
| |
|
|
361. ДА БУДЕТ ТАК !
"Пусть всегда будет Солнце,
Пусть всегда будет Небо,
Пусть всегда будет Мама,
Пусть всегда буду Я!"
Должен мир, наконец, измениться -
Люди жить не должны без чудес.
Без улыбок - озлоблены лица.
Без цветов - чащей кажется лес.
Без любви - красота незаметна.
Без красы - мир невзрачен и пуст.
Пусть изменится эта планета,
Завладеет весна ею пусть.
Полевые алеют пусть маки,
Наслаждением взорам служа.
Обретают хозяев собаки,
Птицы радостно в небе кружат.
Демагогия сменится правдой,
Совесть в моду войдёт меж людей.
Расцветает пусть дугами радуг
Небо после желанных дождей.
Пусть рождаются двойни и тройни,
У влюблённых в мужей матерей.
Пусть навеки закончатся войны,
И добро побеждает скорей…
|
| |
|
|
362. ЛЕТИ, ВИКА... ЛЕТИ!
Вечером 17 января 2008 в собственном доме в г. Вышгород, Киевской области, была зверски убита, вместе с мамой, молодая поэтесса Вика Нерсесян...
9 мая текущего года ей бы исполнилось 19-ть...
ЭТО ОДИН ИЗ ПОСЛЕДНИХ СТИХОВ ВИКИ НЕРСЕСЯН:
Теперь я полечу с порывом ветра,
Размахом крыльев тучи разгоню,
Весь мир у моих ног, до сантиметра,
Ни грому не подвластна, ни огню.
Теперь меня никто не остановит,
И больше ничего я не боюсь.
Свободная! И мир предстанет новым.
Лечу!.. И как прекрасен жизни вкус!
*****************
Ах! Как же превосходно ты летала,
Свободная, в фантазиях своих!
Все получалось так, как ты мечтала,
Об этом твой неповторимый стих.
Прости, мне слезы горечи, невольно,
Заполонили в этот миг глаза.
Тебя убили... Было очень больно,
Так больно... И нельзя вернуть назад,
То пасмурное утро, и мольбою,
Предотвратить, спасти себя и мать,
И в небеса взлететь над злой судьбою,
Заставив стрелки закрутиться вспять.
Тебя убившим нелюдям в аду
Гореть огнём, без права на надежду.
Лети... Лети... В заоблачном саду,
Ждут ангелы в одеждах белоснежных...
|
| |
|
|
363. ДОПИСАЛСЯ
Он дописался до экстаза,
Не мог себя остановить.
В уединеньи с унитазом
Он продолжал стихотворить.
В поту, от напряженья, тужась,
Рвал рукоятку от двери.
И приводил домашних в ужас -
Кряхтя, стихами говорил.
И вот (как это всё знакомо),
Однажды вдруг остыла страсть
К стихам. Жена ушла к другому.
Всё - к одному, кругом - напасть.
Решил: "Сожру кило пирожных,
И сдохну, критикам назло -
Жить без творений невозможно,
С любовью тоже не свезло".
Чекушку выпив злой перцовки,
И съев эклеров килограмм,
Удавку приготовил ловко,
Придвинул табурет к ногам.
На крюк от бывшего карниза
Верёвку привязал узлом.
Петлю на голову нанизав,
В стекло упёрся потным лбом.
И тут, на улице увидел
Он фею - нежности нежней.
С петлей на шее, в голом виде,
В проём окна шагнул за ней.
Под тяжестью мужского тела
Сломался заржавевший крюк.
И тело вниз стремглав летело,
Под сумасшедший сердца стук.
Была нелётная погода,
Туман плыл, как кефир, густой.
И, на глазах всего народа,
Поэт вопил в полёте: "Стой!
Остановись, мгновенье, тотчас!
Ты - небыль, или всё же - быль?”
И рухнув наземь левой почкой,
Поднял своим паденьем пыль.
Он, лёжа на асфальте, в шоке,
Слегка губами шевелил,
Шептал стихов пришедших строки:
“Я вас любил... Я вас любил...”
И окровавленною рожей,
Прохожим улыбаясь всем,
Твердил: “Любовь ещё, быть может,
Во мне угасла не совсем...”
|
| |
|
|
364. Из варяг в греки
"Врагу не сдаётся наш гордый Варяг..."
Растеряли могущество греки,
Вскоре после рожденья Христа.
Древней Спарты, Афин, человеки
Пацифистами вздумали стать.
Разводили овец и оливы,
Раков в реках ловили рукой.
Ели раков варёных, и пивом
Запивали – боролись с тоской.
Мифы очень любили, преданья,
Красных раков наевшись, читать.
Разрушались старинные зданья,
Грекам было на это начхать.
А в краю ста озёр и туманов,
Где ландшафт каменист был и лих.
Жило злобное племя норманнов,
Чаще звали варягами их.
Раков в их не водилось озёрах.
В море – только вонючая сельдь.
Дичь ушла за скалистые горы,
Двинул в Арктику белый медведь.
Всем известно, что голод – не тётка,
Мох олений – скупая еда.
В бочках вовсе протухла селёдка,
Ужин, завтрак, обед – лишь вода.
И, оставив родимые бреги,
Кто на время, а кто навсегда,
Совершать порешили набеги,
На соседей, на их города.
День и ночь напролёт прокумекав,
Накурившись до слёз анаши,
Из варяг путь проторить во греки,
Вождь норманнов однажды решил.
Собирались недолго, и вскоре,
Скарб, доспехи, сложив на ладью,
Переплыли по-быстрому море,
Помахав своим бабам - «адью».
По дороге разграбили Польшу,
Разогнали мадьярских цыган.
Но хотелось всё больше и больше.
Так варяги дошли до Балкан.
Скушать раков хотелось им шибко,
В реках греческих их до хрена.
Без труда взяли крепость на Шипке…
Вот и Греция – мифов страна.
На рассвете ворвались в деревню,
Где в то время созрел виноград.
Жгли дома, стариков били гневно,
Уводили девиц всех подряд.
Им досталась добыча без драки,
Не пришлось разбивать кулаки.
За горой, возле речки, сиртаки
Танцевали села мужики.
Наплясавшись, всех раков доели,
Осушив десять амфор с вином,
Греки спали (ужасно храпели)
Беспробудным и мертвенным сном.
Тень горы на деревню упала.
И долину укутала ночь.
Всё варяжское воинство спало.
Лишь вождю сладкий сон был невмочь.
Сняв доспехи, оставшись в исподнем,
Он к реке близлежащей пошёл:
«Ночь светла, полнолунно сегодня –
Раков будет видать хорошо!»
И, оставшись в костюме Адама,
В воду плюхнулся старый варяг.
И, тотчас же, ему в место срама,
Впился крепкой клешней крупный рак.
Взвыл норманн от чудовищной боли,
И разбил паралич старика.
Звать о помощи не было воли,
Поглотила варяга река.
Грызли раки его под корягой,
По воде били капли дождя.
Уходили из греков варяги,
Опечаленные, без вождя…
|
| |
|
|
365. Издержки брака
Себя готовил я к полётам,
И подвигам в борьбе со злом.
Женившись, стал я идиотом,
Лентяем, гадом и козлом...
|
| |
|
|
366. ЖАЛЬ
Отгонит ветер вдаль грозу,
Раскроются на небе тучи,
И разольётся в нём лазурь,
Корону солнце нахлобучит,
Устроят вновь лучи бузу…
"Жаль, не могу я так, как Тютчев", -
Роняя на листок слезу...
|
| |
|
|
367. ПЕСЕНКА СТОЛБА
Расцвела акация.
Праздники у нации.
Мне, столбу фонарному –
Словно взаперти.
В эту пору хочется
Малость заморочиться,
Только от обочины
Мне нельзя уйти.
Каждой тёмной ноченькой,
На меня все мочатся,
Материться хочется,
Господи, прости.
Мне стоять тут велено,
В придорожной зелени,
На посту, обклеенным
Разной ерундой.
Взвыть бы, да не воется.
Грянет дождь-пропоица,
Огорченья смоются
Дождевой водой…
|
| |
|
|
368. Незваный гость
"незваный гость хуже .........." (из русских пословиц)
Пишу «Незваный гость». Слова в строку ложатся...
Он к вечеру пришёл, и сразу сел за стол.
Был он румян и свеж, просил не обижаться -
За мой последний вирш поставил жирный кол.
А мне не привыкать к подобным экзорцистам.
Я прекратил икать, и протянул гранчак
Ему, и предложил надменному слависту
На огненный первак за запах не серчать.
Он залпом выпил муть гранёного объёма.
Пришёлся самогон по вкусу чудаку.
И, пять минут спустя, свалившись с окоёма,
Он всё мне рассказал, почти, как на духу:
Что он мол, был студент совсем прохладной жизни -
Филолог из него случился никакой.
Но, что поклялся быть в поэзии до тризны,
И графоманов бить, не ведая покой.
Он распалился, гад, похоже, не на шутку.
И с русского, порой, переходил на мат.
А опосля второй, отвлёкся на минутку,
Уткнувшись всем лицом в несъеденный салат.
Он бормотал во сне (скорей всего, он бредил)
О ямбах, стопах, и фонетике, взахлёб.
Я носом потянул - воняли полукеды -
В нейлоновых носках ходить изволил сноб.
Остатки осушив ядрёной злой сивухи,
Я сунул в рот драже с названьем «Гендевит».
На плеши визави совокуплялись мухи,
Решил я не мешать. Пусть критик мой поспит...
|
| |
|
|
369. Сбежавшее счастье
Однажды лунной майской ночью,
Собралось счастье на вокзал.
Из дома вышло тихо очень -
Никто об этом и не знал.
Мы и поверить не могли бы,
В такой зигзаг метаморфоз.
Пропало счастье - целой глыбой,
Умчал пропажу тепловоз.
Остались на путях вагоны,
Пропало счастье в никуда.
Успели помахать с перрона,
Прощаясь... раз, и навсегда...
|
| |
|
|
370. Таинственный поцелуй
Летом ночи теплы и нежны,
Тихий ветер разносит прохладу.
Невидимкой наведаюсь в сны,
Буду петь для тебя серенады.
Выйдешь заспанною на крыльцо,
Отгоняя грёз трепетных чары.
Лунный свет упадёт на лицо,
В сад ночной позовёт звук гитары.
И тропинка тебя приведёт,
В угол сада к старинному дубу,
Где к стволу, кто-то нежно прижмёт,
Поцелует восторженно в губы.
И наступит рассвет, наконец,
Дымку сна украдёт солнца лучик.
Был ли он - невидимка-певец,
Поцелуй подаривший свой жгучий?
|
| |
|
|
371. Летун
Зачем корить зазря судьбу? -
Случались в ней и взлёты...
Нередко вылетал в трубу,
И много раз с работы...
|
| |
|
|
372. Марионетка
Верёвочной игрушкой быть обидно,
Досадно, право, что ни говорите.
Свободы нет - всегда найдётся быдло,
Что норовит поддёрнуть резко нити...
|
| |
|
|
373. Сотвори себе кумира
сотвори себе кумира
из богдана титомира
дышим тише не услышит
тот кто свыше едет крыша
стёбануло не колышет
племя бычье молодое
незнакомое родное
не тупите юный зритель
приготовьте тити-мити
титомиру не хамите
приходя в его обитель
и губами не губите
разноцветных рыбок гуппи
супостаты тонут в супе
репа много проще рэпа
трёпом заняты дурепы
в типа опа степ бай степе
реют флаги на ветрах
приглашается на трах
весь эфэмовский эфир
миру мир а сыру сыр
телемиру титомир
телепузиков кумир
чита дрита титикака
стоп увлекся я однако
|
| |
|
|
374. МОЙ МИР ДУШИ
За пазухой у Бога хорошо,
Наверно. Только мне - не по карману.
За этим ли я в этот мир пришёл,
Чтоб выяснить, что я - не обезьяна?
Мой мир души - мой настоящий Бог,
И совесть со стыдом в нём - херувимы.
И не всегда способен мерный слог,
Поведать всё, как есть, о нём, родимом.
И если даже не везёт в любви,
Мне есть, кому поплакаться в жилетку:
Душа подскажет, только позови,
И побранит, и угостит конфеткой.
И мир во мне, Христос, Отец и Дух
Святой - слились давным-давно в единстве.
Стихи мои душе ласкают слух,
Хотя, порой, она зовёт их свинством.
Послушен я сочувственной душе,
Да, и она мне, в общем-то, послушна.
С ней - рай, и во дворце, и в шалаше,
Всегда! Пусть даже "счастья" - ни полушки...
|
| |
|
|
375. «НОВЫЙ РУССКИЙ» КОЛОБОК
Сказка - ложь, и без намёка,
Надувательство, обман.
Съеден ли был Колобок, а,
Злой Лисой? - Держи карман!
Зачерствел, пока катился
По лесам, и по долам.
Загорел и закалился,
Колобок, стал, как скала.
Хоть, доверчив был, отчасти,
И на нос забрался сам -
Не принёс хитрюге счастья -
Обеззубела Лиса.
С лет тех давних, легендарных,
Колобок живёт в Москве.
Служит он в хлебопекарне,
Рядом с булочной, где сквер.
Он проводит вечерами
С малолетками досуг.
Кстати, завтра в их программе -
Навестить в лесу Лису.
Любит игры с малышами,
Собирает их в отряд.
Он - пловец, гребя ушами,
Сдал недавно на разряд.
По субботам на работу
Катит в цирк наш Колобок.
В «Клоунаде Обормотов»
Он смешит детей, как бог.
Бутафорские ботинки,
Размалёвано лицо.
На арене он, то – «Дринкинс»,
То - «Лошарик», то – «Кацо».
В отпуск едет к бабе с дедом,
От которых убежал…
Сказка-ложь, на грани бреда?
Не поверили?
А жаль!
|
| |
|
|
376. Случай в городе "N"
"Жил был поп..."
У попа была собака,
Крест, батрак и попадья.
Прямо с острова Итака
Приплывала к ним ладья.
Невзирая на запреты,
На таможенный досмотр,
Контрабандные котлеты
Привозила в N-ский порт.
Незадачливый работник
Ел котлеты за троих.
А собаке в подворотне
Поп жалел котлету - фиг.
Накурившись, как-то, маку,
Поп звонил в колокола.
Увидал внизу собаку,
Что котлету в пасть брала.
Он спустился с колокольни,
Лоб поспешно окрестив,
Сплюнул зло: "Кранты, довольно,
Нужно суку извести!"
Сник закат. В дому поповском
Для вечери стол накрыт.
В центре в праздничной матроске,
За столом Балда сидит.
Флиртовала зря с Балдою
Попадья в трапезный час.
Увлечён он был едою,
Громко чавкая, урча.
Наконец, закончен ужин.
Нужно время наверстать.
Попадья с наймитом дружно
Повалились на кровать.
Словно отбывал субботник,
Будто отдавал долги,
Попадью любил работник.
Вдруг послышались шаги.
В женину опочивальню
Поп зашёл, а там - Балда.
Широко раскрыв хлебальник,
Заорал: "Сюда, сюда!"
Толоконный лоб поповский,
Раскалился докрасна.
Поп всплакнул по-стариковски:
«Изменила, мать честна!»
Батраку: "Ну, что, карасик,
На горячем ты попал!
Бить Балду пришёл Герасим,
Что ставок в саду копал.
Был Герасим - восемь на семь,
И, к тому же, нем, как сом.
Взял развратников, и хрясь им,
А кулак его - весом.
Чернь собралась на террасе,
Бабы выли в терему.
Пот смахнул с чела Герасим,
И пошел топить Муму...
|
| |
|
|
377. ДЕНЬ ЗАГОРАЛСЯ
В доме Облонских –
Пьяный Обломов.
К черту слова,
Не по-японски.
Первый блин комом.
Знала молва,
Карточный домик -
Дом без остова.
И Гончарова
Серенький томик
Не пригодился.
Ленин родился.
Век экономик,
Атомоходов,
Дружбы народов,
Был на пороге.
И, по дороге,
Сделали ноги
Врангель и иже.
Грезилось - ближе
Счастье народа.
Только, природа
Гадилась чаще.
Вовсе пропащей
Гриппово-птичьей
Матушка стала.
Только свободы
Не доставало.
С виду, прилично,
И без оскала,
Выглядел Ленин.
У мавзолея,
Взвилось, алея,
Нужное знамя.
Вождь поколений -
Над временами.
Время оглохло.
Чертополохом
Твердь зарастала.
Память устала
От впечатлений.
Звук песнопений
Слышался всюду.
Крыли Иуду
Матом отборным.
Белое черным,
Тут называли.
Рядом, в подвале -
Люди и крысы.
Ленин был лысым,
Без шевелюры.
Беглым аллюром
Конница скачет.
Сильный не плачет,
Слабый рыдает.
Ведьма гадает
Пьяному миму.
Неумолимо
Грехопаденье.
И, на съеденье
Молоху истин,
Отдан был чистый
Лист горькой скорби.
Звавшийся – Горби,
Чем-то был мечен,
И обесцвечен
Роком был вскоре.
Мир был в раздоре.
Приняв полбанки,
Новый на танки
Лез император -
Нью-реформатор,
Из-за Урала.
Кончилось сало,
И, вполнакала,
Лампы светили.
Флаг подхватили
Внуки ГУЛАГа.
Кредо – отвага,
Преданность цели,
Чистые руки,
Эти не пели
Гимнов от скуки.
Эти стращали
Жадных банкиров.
И обещали
В безднах сортиров
Смерть иноверцам.
К истине дверцы
Снова закрыты.
Вроде бы сыты
Все, и довольны.
Совесть не больно
Тут отмирала.
Панты марала
Так отпадают.
И не гадают
Больше на решку.
Ферзи и пешки –
Разные касты.
Те, кто у власти –
Кладези мистик,
Идолы листьев
Древа познанья.
Словно пираньи,
Грызли сомненья:
Где откровенья,
Что от Иуды?
В Торе с Талмудом
Я не копался.
День загорался...
|
| |
|
|
378. 911
Яблочко – «шлёп» с тарелочки,
Стонется от обид.
В гости стучится "белочка",
Тянет на суицид.
В сладком червонном яблочке,
Прячется подлый червь.
Не выключайте лампочку,
Не обрывайте нерв.
Снова жизнетресение
В сердце вбивает клин.
Спит телефон спасения -
911.
Тщетны исканья выхода,
Всяк коридор – тупик.
Вот ты какое, лихо-то,
Вот он – звериный лик.
Руки дрожат предательски,
Тремора не унять.
Где вы, друзья-приятели?
Все разбежались, глядь.
Снова жизнетресение
В сердце вбивает клин.
Спит телефон спасения -
911.
|
| |
|
|
379. NO PASARAN!
Как только соберусь зажечь глаголом
Сердца людей, заблудших в трёх соснах,
Сейчас же объявляются крамолой,
Рифмованные мысли, мать честна!
Сбегаются все скопом, с криком: Что ты,
Царапаешь дерьмо, мил человек?
Чело холодным намокает потом,
И хочется в тайге дожить свой век.
Спасает то, что я отнюдь не гордый,
Прицельных в душу не страшусь плевков.
Смеюсь в обезображенные морды,
Тех, кто считает всех за дураков...
|
| |
|
|
380. МEMENTO MORI
Играть со смертью бесполезно в прятки -
Везде найдёт, назначив время "Ч"
Нам кажется, как будто всё в порядке:
Жизнь бьёт ключом, в положенном ключе,
С привычной сердцу суетой сует.
Награды: то пинки, то шоколадки.
С душою установлен паритет,
Накоплены нехитрые манатки...
Смерть тут, как тут: "Пора, брат, на тот свет!"
|
| |
|
|
381. Сказка-правда
СКАЗКА-ПРАВДА
Сказка-правда, сказке-лжи - не парочка.
Без намеков, без обиняков.
Сказка-ложь читается под чарочку,
Сказка-правда - не для дураков.
Издревле Иванами дурачили,
И Емелями - ловцами щук.
Вот и очень славно, а иначе бы,
Сдох народ от задушевных мук.
Власти без народонаселения,
Не с руки, куда же без людей.
В планах: подготовить поколение,
Для внедренья в жизнь любых идей.
Жировать необходимо пастырям,
Паству в подчинении держа.
Описав различными кадастрами,
И заставив в ужасе дрожать.
Потчуют объедками и ливером,
Простодушных, верящих в добро.
Зеркала нарочно перекривлены,
И слова закручены хитро.
Впрыснута инъекция "толстовщины",
В головы доверчивых ягнят.
Щеки подставлять намного проще ведь,
Чем на бунт с перины зад поднять...
|
| |
|
|
382. Пир
«…И страна берёзового ситца
Не заманит шляться босиком…»
С. Есенин
В “дурака” тут играют с нечистым.
На кону, как обычно – народ.
Всё обставлено бело-пушисто,
Чтобы камня никто в огород
Их забросить не мог, и не мыслил,
Есть известный на то институт.
У Фемиды тут - ни коромысла,
Ни весов. Пикни, - враз заметут.
К сладкой лжи притерпелась бумага,
И к лапше липкой - уши людей.
Внуки псов - конвоиров ГУЛАГа -
Генераторы прежних идей.
Им былое стереть бы под ластик,
Чтоб не помнили, чьих они есть.
И заткнуть несогласные пасти,
Дабы впредь отдавали им честь.
Газодоллары льются рекою,
На имперское нью-колесо.
Хлебный мякиш лежит за щекою,
У холопов, и сыр с колбасой.
Но, надолго ли пиршество это,
Посреди пандемии чумы?
Ситцев край покидают поэты,
Совесть, честь, вера, мир, и умы...
|
| |
|
|
383. ЩЕКОТЛИВАЯ ТЕМА
Писать норовим о возвышенном,
Под звуки сердечного стуканья,
Зазорным считаем, и лишним мы
Воспеть благозвучие пуканья.
Страшась естества, как бес ладана,
Мы головы прячем, как страусы,
В песок, а в поэзии надобно,
Писать обо всём, не стесняючись.
Кто смог описать гениталии,
Всю их красоту и божественность?
Никто, потому что все впали мы,
В маразм и старушечью девственность.
Эпох Возрождения скульпторы
Лепили мошонки и пенисы.
А мы, стихотворцы оккультные,
Писать о естественном ленимся....
|
| |
|
|
384. МАНИАКАЛЬНОСТЬ – НЕ ПОРОК
Все мы, отчасти, маленько болезные,
Кто-то, слегка, кто-то, до неприличия.
Исподволь к нам в головные отверстия,
Мании лезут, обычно - величия.
Многие мнят себя "наполеонами,
Реже "толстыми" и "достоевскими".
Лучше уж этими, чем покемонами,
Если маньячиться, - по-европейски, бы.
Выгодно слыть ныне "новыми русскими",
Этим, Гавайи и Мальты положены,
Бритый затылок и бронзовость мускулов,
Кожа и рожа, с от "Boss"a одёжею.
Коли деньжонки хрустят на кармане, то,
Всяк идиот может двигаться в гении.
Хрен кто посмеет в диагнозе - мания,
Вам написать, даже если вы вспенены.
Модно сегодня своим всюду в доску быть,
Вхожим быть в Кремль златоглавый, с Госдумою.
Вот повезло же в свой час Жириновскому,
Дума - дурдома получше, я думаю...
Скрытно кручу пальцы в дулю в кармане я,
Не провести им меня на мякине-то.
Если и болен, то лишь графоманией,
В "Кащенко" с этим недугом, не принято...
|
| |
|
|
385. ПРО СЛОНА
Голубые слоны капризны,
Розоватые слишком хитры.
Серый слон, он – добряк по жизни,
И мечтатель большой. Комары,
Слепни, мухи, не докучают
Замечтавшемуся слону.
Он в жирафе души не чает,
И ещё – в антилопе гну.
Обожают слоны подарки,
Что приносит им детвора.
А ещё, в летний полдень жаркий,
Обливать себя из ведра.
Для того у слона есть хобот,
Иногда он в него трубит.
Слон боится мышей, и "в оба",
Он под ноги себе глядит.
Слон в мечтах хорошо летает.
А когда наступает весна,
В поднебесье слоновьи стаи
Дети многие видят во снах.
Удивительно стройным клином,
Громогласно трубя, летят.
Их большие серые спины
В предзакатных лучах блестят.
Голубые слоны – игрушки,
Розоватых я не встречал.
Пусть мальчишкам всем, и девчушкам,
Снятся серые, по ночам…
|
| |
|
|
386. Монолог графомана
Хотели, чтобы я порой весенней,
Собой покончил, как Сергей Есенин,
Но просчитались, мерзкие ублюдки,
Я жив, здоров, и не повешен, дудки!
Теперь я покажу вам козью морду,
И кузькину вам предоставлю мать.
Я шиш под нос вам покажу, и гордо,
Пойду стихи крамольные писать!
|
| |
|
|
387. ПАДШИЙ
Не по своей вине
Демоном ангел стал.
Грусть утопить в вине
Дайте, пожалуйста.
Он в облаках парил,
Непримирим со злом.
Людям любовь дарил,
Но поломал крыло.
Больно упал с небес,
Он на краю села.
Вскоре вселился бес
В падшего ангела.
Он заливал вином
Очи лазурные.
И забывался сном
С пьяными дурами.
Он утопал во тьму,
Бурый туман густой.
И передач в тюрьму
Не приносил никто...
|
| |
|
|
388. ВРАЗНОС
«Сегодня я, с большой охотою,
Распоряжусь своей субботою…»
В. Высоцкий
Мне сегодня удача - подруга,
Я себя запускаю вразнос.
Пусть твердят, что её вся округа,
Завсегда целовала взасос.
Приоденусь, настрою гитару,
И для храбрости "сотку" приму.
Пусть её называют путаной,
В этот вечер лишь мне одному
Будет Верка дарить щедро ласки,
И царапать ногтями мне грудь.
Как султану в излюбленной сказке,
До рассвета не даст мне уснуть.
Говорят - на Тверской все собаки,
Знают Веру, как первую б...ь.
Даже если всё это - не враки,
Всё равно буду с ней ночевать...
|
| |
|
|
389. НЕ ГОНИ
Господи, помилуй,
Отче наш, прости.
Дай мне до могилы
Крест свой донести.
Порванные нервы
Сшить мне помоги.
Дай мне, Боже, веры,
Прикажи: "Не лги!"
Укажи дорогу
Торную во тьме.
Песенного слога
Не лиши в уме.
Духом негасимым
Прикоснись к душе
Отпусти грехи мне,
Не гони взашей...
|
| |
|
|
390. У ЧЕРНОГО МОРЯ
Вновь сам себя увлекаешь в строку,
В мир цветомузыки сочных метафор.
Возле прибоя лежит на боку,
Щурясь, как кошка, упитанно, Кафа.
Такт задаёт пожилой метроном,
Сильно уставший от клавишной фальши.
Ночью пиарит свой мыс Меганом
Утлый маяк горизонту, а дальше…
Дальше, за недостижимой чертой,
Ставший вдруг нужным нам берег турецкий.
Запах у моря прохладно-крутой,
Цвет - изындигово-пьяно-мертвецкий.
Бриз предрассветный ласкает волну,
Томную, пьющую лунные чары.
Ночь держит город в желанном плену.
Бродят по пляжу влюблённые пары...
|
| |
|
|
391. ЧАРЫ БУЛЬВАРОВ
На парижские бульвары,
Опустились ночи чары.
Колдовским густым отваром
Разливался свет луны.
Дамам, спящим в пеньюарах,
Пожилым, и вовсе старым,
Снились жуткие кошмары –
Эротические сны.
Словно божеская кара:
Антиквары и гусары,
С крепким винным перегаром,
Серенады под гитары,
Матадоры и корсары,
Гномы, мимы, Карлы, Клары,
Мериме, и По Эдгары,
Негасимыевё пульсары,
Бесконечные миры.
Плотным шёлковым муаром
Были крыты будуары.
Ночь. Луны на небе фара.
Опустевшие бульвары,
Золотой листвы динары,
Облетев с платанов старых,
На брусчатке тротуаров,
Крепко спали до поры…
|
| |
|
|
392. «НА КОНЯ», И СПОЁМ...
"Но мы прорвёмся, мы сдюжим...
Трезвый я и не шучу -
Берег турецкий не нужен!
Я в Севастополь – хочу».
bes1917
Африка - по барабану,
Турки, пошли они "на.."
Буду твердить неустанно:
Родина, бляха, нужна!
Нужен Тамбов и Калуга,
Новгород, Клин и Ростов.
Хочется верного друга,
Чтобы всегда был готов
Выпить по паре стаканов,
Спеть задушевную песнь.
К черту, всё, что иностранно,
Нам не хреново и здесь.
Нам ли, скажи, быть в печали,
Праздновать беса ли, нам?
Жизнь ещё в самом начале,
А за спиною страна
Тонких «березовых ситцев»,
Лучших лесов и полей.
Как же в неё не влюбиться?
Вздрогнем, по третьей, налей!
Выпьем за русских красавиц,
Что, и в огонь, и коня…
Русскую землю восславим,
После, - тебя, и меня!
Ты же меня уважаешь,
Я, тобой вовсе горжусь.
Ты закуси, - обижаешь,
Сёмгу и рябчика жуй!
Пьём мы с тобою не с горя, -
Не алкоголики ведь.
Летом поедем на море,
Песни для девушек петь…
Будут Наташи и Нюры
Слушать нас ночью и днём.
Ну, на коня, что ли, Юра?
И, напоследок, споём…
|
| |
|
|
393. С Днем Поэзии, друзья!
21 марта Юнеско отмечает международный День Поэзии.
***
Не зря с тобой мы грезили
Лирической Поэзией.
И пусть твердят, что крейзи - мы,
В Нью-Йорке и в Родезии,
В Китае, Индонезии,
И в матушке-Москве,
Мы строк ритмичных вензели,
Отбросив догмы, тезисы,
Не зря в Инет повесили.
Пусть города и веси все,
Все звезды, полумесяцы,
Паяцы и повесы все,
Узнают, что мы здесь еще,
И мы - в своем уме!
***
Так оставим ненужные споры",
Каждый сам себе всё доказал.
Мы в Поэзии - вовсе не воры,
И не зря каждый Музу терзал.
И дерзал, и держался за сердце,
Если рифма и ритмы - вразнос.
Нам открылись Поэзии дверцы,
И красивый "словесный понос".
Пусть больны мы набором из маний,
Горько плачем, всего не объяв,
Нас никто, никогда не заманит,
Из иллюзий отправиться в явь...
|
| |
|
|
394. НАША РАША
И страна, как будто, наша, -
Говорок рязанский, свой.
Это - точно "Наша Раша",
Со столицею Москвой?
Только, что-то с ней такое?
Не видать совсем корней.
Слёзы катятся рекою,
Сердце бьётся всё сильней.
Пролетает пролетарий.
Ананасы жрёт буржуй.
Алибасов, глянь-ка, Бари,
Загорает на пляжу,
Тёмной ночью, возле Сочи,
В бриллиантовых очках.
Обыватель, между прочим,
Остаётся в дурачках.
Всё, на первый взгляд, красиво,
На поверку, - полный пшик,
И двугривенного пива
Не попьёт простой мужик.
Тут, хоть в лоб стучи, хоть по лбу,
Даже рыбою об лёд.
Вместо пива с воблой – полбой,
Потчует себя народ.
Нерв предательски натянут,
От изжоги пью кефир.
Михаилу Галустяну
Отдан нашенский эфир.
Мне - не место у параши,
И сума не по плечу.
Не желаю в "Нашей Раше",
Жить в России я хочу...
|
| |
|
|
395. НАША РУСЬ
Только очень уж хотелось
Чтоб с эфира, как проснусь,
Зазвучала передача -
С добрым утром, "Наша Русь"!
Юрий Юрмальский
Воздыхаю, с легкой грустью,
Лыба съехала с лица.
Вот и мне бы с "Нашей Русью"
Просыпаться с утреца.
На кресте терпел Спаситель,
Нас к терпенью призывал.
Я ведь тоже телезритель,
Вижу мерзости навал.
В сериалах сладкой кашей,
Кормят, или же пальбой.
Смотрят Маши "Нашу Рашу"
С карамелькой за губой.
Толку что с моих укоров,
Прёт попса – Атас, ваще!
Пляшет зайкою Киркоров
В звёздно-штатовском плаще.
Ныне, даже в КВНе,
Отдохнуть - ни-ни - душе.
Шуток нет, всё больше хрени,
Штампов, тупости, клише.
Я бы смог смешнее сбацать,
Чем в том "Клубе камеди".
Юмор тонкий - он вне наций,
Коль таланта нет - флуди.
Ниже пояса остроты
В моде в настоящий час.
Телек видеть неохота -
Что ни гай, то ...........
|
| |
|
|
396. АРМЯНСКОЕ РАДИО
На случаи жизни,
Любые, лишь свистни,
Поведает правду вам,
Здоровым сарказмом
Незыблемых истин,
Армянское радио.
Болеют людишки,
Кто тиком, кто гриппом,
Кто хаткою-йогою.
Того, кто не вырос
Из детских штанишек,
Всё это не трогает.
Им даже и в марте,
В холодную пору,
В худое не верится,
В извечной надежде –
Вот-вот ляжет карта,
И всё перемелется…
Они не из грязи,
Не вылезли в князи -
В князьях – несуразица.
Их лыжи упруги,
Намазаны мазью,
И ум не маразмится.
На случаи жизни,
Любые, лишь свистни,
Поведает правду вам,
Здоровым сарказмом
Незыблемых истин,
Армянское радио.
|
| |
|
|
397. КОЛОБОК
Ни ферзём не хочу, ни пешкою,
Сам не знаю, чего хочу.
То "орлом", ну, а чаще - "решкою",
Выпадает... А я качусь,
Колобком в неизвестность бешено,
Кружат голову виражи,
До банальности перемешано
Всё в романе с названьем "жизнь"...
|
| |
|
|
398. ЯР
Гнал ямщик пролётку к "Яру",
По ухабам городским.
После пьяного угара
Душу рвало от тоски.
Говорливые татары,
И китайские купцы.
Отъезжали от базара,
Ночевать во все концы.
"Яр" гуляет, звон гитары,
Хор цыганский, кутерьма.
Тары-бары-растабары -
"Не ровён...", сойдёшь с ума.
Пышногрудая Тамара
Пела таборный романс.
Лились вина, лились чары,
Уводили душу в транс.
Бубна громкие удары,
Сумасбродство, круговерть.
Вскоре – бунт, и комиссары,
В раж войдут, посеют смерть...
|
| |
|
|
399. Время
Время не ждёт, а летит, невзирая на лица.
Знать, не пристало ему подбирать нерадивых,
Вдаль, почему-то наивно забывших стремиться.
Но на скаку не услышать мелодий красивых,
Красочным снам на бегу никогда не присниться.
Время не ждёт… Незаметно секунд угасанье.
Громко пыхтя, отдуваясь, вскочить на подножку -
У электрички желаний - свое расписанье.
В кресле сижу, глажу мерно мурчащую кошку,
Вновь, по привычке, стыдясь за своё опозданье...
|
| |
|
|
400. В Греческом зале
В греческом зале двоих повязали
Пьяных в дрова алкашей.
Споря, друг дружку они лобызали
Еле держась за торшер.
Первый смотрел на скульптуру Венеры,
Плакал, кричал: "Вашу мать!
Гады, подонки, скоты, изуверы,
Вам бы самим оторвать,
Руки, как бабе вот этой.
Глянь, что удумали, псы.
Баба совсем не одета,
Стырили даже трусы"!
А собутыльник, затаренный в зюзю,
В лоб целовал другана:
«Мы же с тобою в Советском Союзе,
Тут воровская страна».
Тыча перста желтизной в Аполлона,
Он заорал: "Опа-на!
В карты, наверно, на два миллиона,
Блин, развели пацана!
Все сняли, гады, за партией виста.
Голым оставили вмиг.
Видишь, где место причинное – листик?
Он называется – фиг".
Молча открыли вторую бутылку,
Пили портвейн «из горлА».
Снова лобзались, и спорили пылко,
"Приму» курили дотла:
"Петька, чудак, я тебя уважаю!
Хочешь, сейчас побожусь? -
Что ты, не надо, Семён, обижаешь -
Тоже тобою горжусь"!
В греческом зале двоих повязали
Пьяных в куски алкашей.
Кузькину мать им менты показали,
Выгнав, дубася, взашей…
|
| |
|
|
401. НЕДОТЕРПЕЛ
Не мизерной корысти ради,
Не ради славы и похвал,
Как будто птицелов в засаде,
Он вдохновенье поджидал.
Не спал, не ел, не пил, не какал,
Боясь прошляпить сладкий миг.
Терпя нужду, поэт не плакал,
И был, по-своему, велик.
Глотал счастливые билеты,
Чтобы скорее повезло.
Запропастилась Муза где-то,
Скрутило всё нутро узлом.
Не вытерпев, он слез с диеты,
Нажравшись хлеба с колбасой,
Лишь добежав до туалета,
Он опрастался, вновь, попсой...
|
| |
|
|
402. ВРАГИ
Проспер по кличке Мериме
В Бастильской срок мотал тюрьме.
Сокамерником Эдгар По,
Был, почитаемый толпой.
Себе был малость на уме
Проспер, что звался Мериме.
Он много пил, впадал в запой,
И насмехался зло над Пой.
Слыл ярым трезвенником По,
И был доверчив, как слепой.
А оказался он в тюрьме
Из-за Проспера Мериме.
Причиною тому - обман.
Проспер украл его роман,
И потешался пред толпой
Над простаком Эдгаром Пой.
Подслеповатый Эдгар По,
Стилет всадил врагу в пупок.
От страшной боли Мериме,
Чуть не подвинулся в уме.
Фемида, как всегда, слепа,
В Бастилию сослали Па.
Не спят ночами ни фига -
Вендетты жаждут два врага...
|
| |
|
|
403. БОМОНДНОЕ
«От ужаса нас всех перекосило
Вцепились руки в Отделяющий Забор
На нем висели мы и видели угрюмый
Тяжелый Мир - никчемных жизней вор»
Лунный Кот
"Зачем человеку заборы,
Заборы мешают людям.
Я верю, что очень скоро,
Заборов у нас не будет..."
Михаил Ножкин
За отделяющим забором
Бурлила впрямь иная жизнь.
Распутина и "Фе" Киркоров
Там ни на шутку разошлись.
Они в немыслимом канкане,
Орали что-то о любви.
Бомондцы нежились в нирване,
В своей привычной "се ля ви".
Их, почивающих на лаврах,
Ничто не в силах встормошить.
И не было на сцене мавра,
Чтобы дуэт сей удушить...
|
| |
|
|
404. СЛОВОАРХИТЕКТОНИКА
Как рыбы вольные в реке,
Фривольны в русском языке:
Политики и лирики,
Слависты и сатирики.
Как мизерабельно легко
Писать восторженной рукой
Харизменнонетленнное,
Сердечнооткровенное.
Стихи: трасцедентальные,
Эротосексуальные,
Возвышенноморальные,
Метафоровербальные.
В условия кабальные
Загнали слово нытики.
Слова, как танцы бальные,
Подвластны лишь наитиям.
Рой аэроэпитетов
Гудит в поэтогОловах.
Прислушайтесь, замрите-ка,
На миг солдатооловом...
|
| |
|
|
405. В. Рассыпаеву
«…Определяйся. Куда б ни качнуло крыло светоносца,
не поддавайся; не клюй, как пескарь, на заведомый нонсенс.
Думай, братишка, пока наверху паханы не повздорили.
Все ещё живы, как в самом начале Вестсайдской истории».
Вячеслав Рассыпаев
***
Вновь восхищаясь коронностью экстраполяций,
Густо краснею, стесняясь своих компиляций.
Ты извини мне, Поэт, внехаризменность слога,
Я отдохну у огня твоего, и - в дорогу.
Мне не унять, как ни лги, стихотворного зуда,
Съеден фунт лиха, и соли, наверно, три пуда.
Да, и тебе, замечаю, живётся не сладко,
Жизнь не всегда - по серьгам, не всегда - шоколадки.
В ней предостаточно хрени и взвешенной мути.
Мизерны шансы на встречу с Орнеллою Мути.
Там бредит "Ла Скала" сопрано колоратурным.
Тут - бюллетеней бельё, враки, флаги и урны.
Верю - прорвёмся, брат, наша ли не пропадала.
Я чертежи отыщу славных крыльев Дедала.
Мы полетаем над Нивками и Борщаговкой.
Вот расписался же я, sorry, право, неловко...
|
| |
|
|
406. Нечаянная страсть
Ни за грош совсем пропал, однако,
И ни за понюшку табаку,
Осветитель сумрака и мрака
Лирик, повидавший на веку
Сотни превосходных женских ножек,
И других вполне интимных мест.
А теперь, хоть к горлу - острый ножик,
Секретарша показалась - BEST!
Выглядело всё под ней красивым:
Ноги и ажурные чулки.
Встрепенулся, словно мерин сивый,
Слово молвить было не с руки.
Пересохло в пламенной гортани,
Фейс алел подобно кумачу.
Прохрипел едва: "Останься, Таня,
Опус свой прочесть тебе хочу".
И тридцатилетняя матрона,
Коей до модели далеко.
Села у редакторского трона,
Развернув колени широко.
Он читал дрожащим баритоном,
Пошлый завалящий мадригал.
И не дочитав, с протяжным стоном,
К бюсту безразмерному припал.
И твердя заученные строки
Из любовной лирики чужой,
Поцелуем огненно-жестоким
Губы секретарские обжёг.
Стоны и надрывное дыханье,
Во всём мире Он лишь, и Она.
Шёпот: "Чуть помедленнее, Таня…"
Кабинет редакции. Весна.
|
| |
|
|
407. Моё скерцо
Любые сходятся дороги,
Пересекаются пути.
Стихи на форумы и блоги,
Пишу, но трудно их найти,
На сайтах, где поэтов столько,
Что не заметен ни один.
Но мне от этого не горько,
Я не впадаю в грустный сплин.
И если, хоть в каком-то сердце
Стих отзовётся мой простой,
Моё, в ответ, сыграет скерцо,
Подарит лучик золотой...
|
| |
|
|
408. Лунная соната
«Сверчки отбросили смычки,
Ушли куда-то каблучки
Я не сорвал кольцо чеки
Вздохнул и замер»
Влад Клён
На снимке стройная девчонка,
С приставленной к бровям рукой.
В ладони чёрная «лимонка»
С почти разогнутой чекой.
Ты не звонила две недели,
А я всё ждал, вот-вот придёшь.
В такт разыгравшейся капели
Трясла отчаяния дрожь.
В ночи на лестничных ступенях
Раздался цокот каблучков.
Я словно умер на мгновенье,
Застыв перед дверным зрачком.
Но каблучки в подъезде гулком,
Поднялись выше этажом.
В окне луны висела булка,
А во дворе рычал "Пежо".
В столе покоилась граната
С полуразогнутой чекой.
Звучала "Лунная соната"
Душе дарившая покой…
|
| |
|
|
409. Сытые мечты
Поэт обязан быть голодным,
Свободным от мирских утех.
А если мысль и дух, свободны,
Ждёт озарения успех.
Зачем я, идиот, наелся,
Всего за полчаса до сна.
Футбол в экране: "Селтик"-"Челси",
И ямбов нету ни хрена.
Ни сна, ни капли вдохновенья,
Опять: Поэт, иль - не поэт?
Все! Больше нет терпеть терпенья,
Отправлюсь завтра на тот свет.
Эх! Крутануть бы у машины,
Что время пятит, сильно руль.
Стать в девятнадцатом мужчиной
(ведь в двадцать первом-то я - нуль).
Поэтом стать, как Кюхельбекер,
Как Дельвиг, хоть, в конце концов.
И с Пушкиным на стихотеке,
Поговорить лицо в лицо.
В час доверительной беседы,
С Поэтом дружбу завести.
И отвести от друга беды,
От пуль дантесовых спасти.
Мне жизнь свою отдать не жалко
За "гений чистой красоты".
Опять наелся, ёлки-палки,
Пустился в сладкие мечты...
|
| |
|
|
410. Сирый город
Мой мартовский город - психолог неважный,
Не смог настроенье поднять с это утро.
Зачем-то казался нестерпною лажей,
Как будто глумился, забавился будто...
|
| |
|
|
411. Смерть поэта
Устал от упрёков супруги Поэт,
И от домоганий: "Давай, да, давай".
Решил, несмотря на всевышний запрет,
Вступив-таки в масло, упасть под трамвай...
|
| |
|
|
412. Воздушный змей
Воздушный змей, подхваченный ветрами,
Поднялся над долами, над горами.
С небес он наблюдал за чудесами:
Внизу, в просвете между облаками -
Раздолье с изумрудными лесами,
Зерцалами озёр, и ручейками,
Полями с вешней пашни полосами,
Изгибами спокойных чистых рек,
Посёлками, в которых, вот уж век,
Не слишком вольно дышит человек…
|
| |
|
|
413. ОПРОМЕТЧИВОСТЬ
Прикинув жизни холостой
На счётах минусы и плюсы,
Он выбор сделал непростой:
Отныне больше не женюсь я!
Нёс одиночества ярмо -
Курил, консервы ел, и пил...
И снова в брачное дерьмо,
Забыв обет, легко вступил.
|
| |
|
|
414. ВИСКИ
Наяды, эльфы, одалиски,
И он - сатиром на балу...
Порожняя бутылка виски,
Сантехник Вася, на полу.
|
| |
|
|
415. Хвастливый гений
Мне плевать на Гегеля и Ницше,
Вся их философия - обман.
Я свою навеки занял нишу,
И зовусь отныне – граф O’Ман.
Зуд в мозгах нехилый, будь им пусто. -
Серое тревожит вещество.
Не читаю на ночь Заратустры,
Не хочу поганить естество.
Мне стихи слагать, как плюнуть в небо,
Рифмами давненько говорю.
Хоть сейчас про невидаль и небыль,
Целую поэму сотворю.
Не хвастун я, не смотрите косо,
Не крутите пальцем у виска.
Раскупайте лучше по киоскам
Сборник мой "Весёлая тоска".
Говорит жена, что я - бездельник.
Я ей отвечаю: Не горюй!
К вечеру в ближайший понедельник,
Напишу поэму "Про зарю".
Без очков увидят люди гений
Мой, моей блистательной руки.
Приготовь заранее для денег,
Наволочки, сумки и мешки.
Нам ли, дорогая быть в печали?
Небо подарило мне талант!
На экране, в новостях, встречались
Горбачёв и канцлер Вилли Брандт...
|
| |
|
|
416. Двухсуточные щи
Наевшись суточными щами,
По вечерам трясу мощами.
Жена: - Устала, не взыщи,
На завтрак снова будут щи...
|
| |
|
|
417. КАРЬЕРИСТ
А что, и вправду, в самом деле,
К чему стыдливость, канитель.
Попробую-ка я в апреле
Сманить начальницу в постель.
Весною действовать сподручней,
Гормоны хлещут, ежкин кот.
Мне будет легче к даме тучной
Найти желаемый подход.
Я предложу сначала дружбу,
Сперва ни слова про постель.
Взлечу, уверен я, по службе.
Скорей бы наступил апрель.
Пусть называют карьеристом,
Завистники любых мастей.
Пусть директриса неказиста,
И на лицо, как сто чертей.
Прочту сонет ей из Петрарки,
И стансы Пушкина прочту.
Мне дозарезу - в олигархи.
Исполнить бы свою мечту!
|
| |
|
|
418. УПЁРТЫЙ ЛИРИК
Говорила мне при жизни мама:
"Не умом живи, а по душе!"
Вот и стал я лириком упрямым,
А ведь мог бы ездить на "порше".
Пишется полвека эта повесть,
Сага задушевная в стихах.
В ней лелею собственную совесть,
Как осёл упёрто, а не страх.
В юности душа, раскрывшись, пела.
Ставни, рамы, вскоре, кто-то спёр.
От плевков, каменьев, задубела,
Но поёт, пока ещё, с тех пор.
«Не жалею, не зову, не плачу…»,
Пусть простят мне небеса грехи.
Ни «порша», ни дачи, и удача –
Редкий гость. Зато пишу стихи…
|
| |
|
|
419. ВОКЗАЛЬНЫЙ РОМАНС
Грусть ушедшего временем лечится,
Я не верю в такой постулат.
Привокзальный буфет и буфетчица,
В феврале, лет пятнадцать назад.
Зал был пуст. За массивною стойкою,
Счёт костяшки сдвигала она.
И, заметив меня, громко ойкнула.
Заказал я бутылку вина.
"Три семёрки" - портвейн полуночников.
Сел за столик. Наполнил стакан.
Одному пить хотелось не очень-то.
Так сидел пять минут, как болван.
Но отбросив к чертям все стеснения,
Снова к стойке пошёл не спеша,
Я узнал, что зовут её Леною,
Сесть за столик к себе приглашал.
Улыбнулась она, скромно, нежно так,
Сердце взглядом своим обожгла.
Ночь февральская, тёмная, снежная,
Все перроны метель замела.
От вина развезло на мгновение,
И язык развязался, как плеть.
Друг о друге в своих откровениях
Все узнали. И начали петь.
Лена спела романс незнакомый мне,
Невпопад я ей стал подпевать.
Нам казалось, что вечность знакомы мы,
Стал я в губы её целовать.
Голова к голове, так сидели мы,
Говорили, не помню о чём.
За окном ветер выл и метелило.
Целовались опять горячо.
Объявленье прервало вокзальное -
Поезд мой на девятом пути.
На прощанье друг другу сказали мы:
"До свиданья! Пока. Не грусти..."
|
| |
|
|
420. БЫЧОК В ТОМАТЕ
Недолго плавал барином,
В Азовском он пруду.
В томатном соке сваренный,
Пригодным стал в еду.
Он, по сравненью с килькою,
Закуска - хоть куда.
Его подцепишь вилкою...
Прекрасная еда!
И пусть попал случайно он,
В консервной банки жесть.
Не вздумайте печалиться -
Такое можно есть!
Бычок в томате аленьком,
Ням-ням - деликатес.
Ну, наливай, по маленькой,
И к чёрту политес...
|
| |
|
|
421. вам и не снилось
заснул по пьянке на полянке
и как обычно развезло
приснился дзюдоист с тальянкой
а с ним медвежее мурло
потом увидел ножки буша
без эпиляции вообще
звучала песенка катюша
из-за эдемовых кущей
у леди у над головою
висел косы плетёной нимб
над бутафорскою москвою
гремел советский звучный гимн
гопак плясал хохол в сорочке
с побитым оспою лицом
кричал философ им из бочки
уймитесь ля в конце концов
|
| |
|
|
422. ЧИКАГО
Целою ватагою
Прибыли в Чикагу мы.
Сразу обалдели от красот.
От универмагов их
Полосато-флаговых,
И от небоскрёбовых высот.
С челюстями вислыми
Зырили немыслимо
Прямо в этот вожделенный рай.
Авеню под числами
Чисто иже-пристные.
Вот она - Америка! Вай-вай!
Поселились в "Radisson"
С ванною и теликом.
Выпивка, как водится, с собой.
Жрать хотелось "крейзисно"
Вмиг побрились тезисно,
В магазин подались всей гурьбой.
В чреве супермаркета
Сразу стало жарко нам -
Изобилье било по мозгам.
Вот они подарки-то,
Упаковки яркие.
Всем сестрам воздастся по серьгам!
Никакой нет давки-то,
В секторе для «хавки» тут.
Набирай продукты не зевай!
Продавцы не гавкают,
А, напротив, мягко так,
Лыбятся, похоже, задарма.
Впечатлений пленники,
Пялимся на ценники:
"Докторская", видим, колбаса,
Шоколад "Мгновение",
С вишнями вареники,
Пиво "Оболонь"… Ну, чудеса!
Еле не опешили
Сразу делом грешным мы.
Продавщица: "С Украины, что ль"?
Прут, какого лешего,
Нас без вас тут бешено.
Сразу видно – нищета и голь".
Портить было нервы нам
Ни к чему со стервою.
Потянулись к выходу скорей.
С банками консервными
В настроенье скверном мы
Побрели к отелю по жаре.
Водку откупорили,
Ни о чём, не споря, мы.
Вскрыли банки шустро – не вопрос.
Выпьем, что ли, с горя, а,
Братцы-алкоголики?
На консервах красовался пёс…
|
| |
|
|
423. Боливар
Раздвоилась личность воочию,
У шофёра, на: лирик и псих.
Мерседес догорал у обочины -
Боливар не смог сдюжить двоих...
|
| |
|
|
424. ВЕРНИСЬ
Ты мне продолжаешь сниться,
Как в лучшие наши дни.
Дай снова в тебя влюбиться.
Верни мне себя, верни.
Пока не остыло сердце,
Покрытое льдом на треть.
Дай снова в тебя всмотреться,
И не уставать смотреть.
Я стану, как прежде, нежным.
Любви отыщу слова.
Я буду твоим, как прежде,
Понятным, как дважды два.
Губами хочу касаться,
С работы придя, - твоих.
Тебе будет посвящаться,
Отныне мой каждый стих.
Хочу навести порядок,
В сумбуре нестройных дум,
Вернуть озарённость взгляда,
И звонкость душевных струн.
Увидеть всё в новом свете,
Смотреть, не боясь, на свет.
"Ну, здравствуй!" – промолвить, встретив,
Услышав в ответ: «Привет!»
|
| |
|
|
425. НАРОДНЫЙ ПОЭТ
Я крепок духом, на корню,
Здоровьице отменное.
Пишу, нередко я ...ню,
Но чаще, все ж, нетленное.
Я урожденный графоман,
Скрывать того не стану я.
Обман рифмую и туман,
Обычно беспрестанно я.
К тому же: кровь-любовь-морковь,
И прочее, и прочее…
Но на меня не хмурьте бровь,
Хмыри, и многоточия
Не ставьте в окончаньях строф,
Страдая выпендрёжностью.
Мою вам не испортить кровь,
Вовек своей дотошностью.
Поэму начал я кропать,
«О Молоде и Зелене".
Как жаль, что трехэтажный мат,
Вставлять в стихи не велено...
|
| |
|
|
426. ЛИЛОВЫЙ ВЕЧЕР
Лирическая грусть лиловая, как вечер.
В нём маревом дрожит испуганная тьма.
Ласкает кроны лип устало тихий ветер.
Спускается на луг берёзовый туман.
Застенчивый закат упрятался за лесом,
Оставив поцелуй на лицах облаков.
Бледнеет в небесах повеса-полумесяц,
Флиртуя с парой ив над тихою рекой.
Постой ещё чуть-чуть, вдыхая воздух пряный,
Дождись своей звезды, что капелькой, как ртуть,
Над отблеском зари запляшет полупьяно.
В лиловой полутьме – лирическая грусть…
|
| |
|
|
427. ОБ ИВАНАХ-ДУРАКАХ
Пишем издавна стихи мы -
Хрен ли нам, тоска и грусть.
Не дорогами плохими -
Дураками славна Русь!
В сказках правда сердце ранит,
Что ни притча, то – роман.
Печи, сани ходят сами,
Что ни Ваня, то - болван.
Этот, тетиву ослабив,
Запустил стрелу в лесок.
А нашёл во рту у жабы,
Мерзость в терем приволок.
Увидал Ванёк, что жаба,
Кожу сбрасывать могла,
Превращаясь в чудо-бабу,
Эту кожу сжёг дотла.
Обратилась враз в кукушку
Василисушка-краса.
Улетела. Скрёб макушку
Дурень, глядя в образа.
Доставать пришлось, без блата:
Ларь, яичко, в нём - иглу.
И Кащея-супостата
Извести, противясь злу.
А другой, конька привадил,
С офигительным горбом.
С ним делов он много сладил,
И нашёл свою любовь.
Из хвоста ночной Жар-птицы,
Ловко выдернул перо.
Шемаханскую девицу
Выкрал, царству на добро.
В три котла нырял без страха,
Вышел – принц, чин чинарем.
Дураком ведь был, неряхой,
А гляди-ка, стал царём!
Третий послан за три моря,
Укротить там бандитизм.
На дорожку выпил с горя
Три ендовы он – «За жизнь!»
Не умищем взял пиратов -
В питие их превозмог.
Атамана ввёл в растрату,
В бодуне шалман полёг.
Сказка - ложь, да в ней - намёк.
Тут, в какой ни глянешь бок,
Правда-матка лезет в слог.
И опять, как ни крути ты,
На вопрос: Могли ль бандиты,
Из-за моря окияна,
Скопом перепить Ивана -
Быть могёть один ответ:
Нет, и нет, ещё раз - нет!
Ведь недаром говорится:
То, что русcким, как водица,
Немцам - истинная смерть.
Пивом водку не обманешь.
Пили, пьём, и будем пить.
Не дурак был вовсе Ваня –
Нас на "понял" не купить.
Пусть и шиш у нас в кармане,
Но зато, какая прыть!
Русский флот не опозорим,
Если надо всё пропьём.
Я готов с любым поспорить...
Наливайте! Ё-моё!!!
|
| |
|
|
428. ПЛЫВИТЕ ФАНТИКИ
Упали в воду фантики - конфетные обёрточки,
Поплыли по асфальту вмиг в журчащем ручейке.
В косичках русых - бантики, сижу, смеясь, на корточках.
Ручей течёт, наверное, к большой-большой реке.
Помчусь по летней улице, вслед фантикам-корабликам.
И на бегу по лужицам нашлёпаюсь с лихвой.
С хорошим встречусь мальчиком – Серёжей, или Павликом,
С ним будет очень весело бежать по мостовой.
Вокруг дома высокие, в окошках солнце - бликами.
И в лужах после дождика лучи его горят.
Плывите к морю, фантики, туда, где ветры дикие
Играют в салки с волнами, и странствия сулят...
|
| |
|
|
429. Насвистывая
Стареем, стареем,
И время снимает с нас стружку.
Душа не подвластна
Скупому хронометражу.
Не надо считать мне года,
Это глупо, кукушка.
Дай по лесу просто,
Насвистывая, поброжу...
|
| |
|
|
430. СЛОВА-БРИЛЛИАНТЫ
Слова-бриллианты,
Что может быть в мире дороже?!
Они припылились слегка,
И огранкой былой не блестят.
Их знали таланты большие,
И гении тоже.
А нынче забыли их люди,
Зачем-то, и знать не хотят.
Они заменили слова эти
Импортным сленгом,
Пытаясь заумными слыть,
Стать желая царями горы.
Спят нужные книги
С обложками цвета маренго,
На полках хранилищ,
И ждут до особой, заветной поры.
Придут времена –
Оживут в текстах песен и письмах,
Слова, засверкав, пробуждая красу
В сонных душах людей.
Сердечно прошу их:
Молю вас, во мне сохранитесь,
Слова-бриллианты,
Я вас не оставлю в беде!
|
| |
|
|
431. Пограничник
Он успел поесть, побриться,
Перед выходом на пост.
Рядовой Перепелица
На границе - в полный рост,
Наблюдает за горами,
За лесами в перископ.
Враг, как в настоящей драме,
Роет в Родину подкоп.
Рядовой Перепелица
На врагов давненько злится.
В пионеры принимали,
Говорили: Зорко бди!
Не пропустит сквозь границу,
Ни хорька, ни пса, ни птицу,
Рядовой Перепелица,
Спи, Отчизна, и не ..ди!
Он родился на Донбассе,
В пролетарском городке.
От рожденья имя Вася,
Дали парню, зная кем
Станет бдительный парнишка,
С круглым в крапинку лицом.
О таких напишут в книжках,
Сложат гимн, в конце концов.
Рядовой Перепелица
Крепко спит - Гуляй граница!
Рядовому сало снится,
И цыбуля с чесноком.
Край березового ситца,
Златоглавая столица,
Знайте, у Перепелицы
Дембель завтра, вечерком...
|
| |
|
|
432. ДАР БОЖИЙ
Дарить - вот суть земного счастья.
А на дарёное нет меры.
Дарить: открытку, сердце, ластик,
Любовь, тюльпаны и герберы,
Стихи, улыбку, жизнь, вниманье... -
Неприменим к дарам безмен.
Жить без тревог за воздаянье.
Любить, не требуя взамен,
Любви ответной подаянья...
|
| |
|
|
433. НА ХУТОРЕ
Были мы на хуторе,
Все поперепутали.
Ноги необутые
В одеяла кутали.
Среди лета жаркого
Согревались "Старкою".
Пили за здоровье мы,
Принялись закусывать
Ляпами коровьими.
Было очень вкусно нам.
Бары с растабарами
Пели под гитару мы,
Вперемешку с лясами.
Рожами - гримасами
Тет-а-тет бахвалились.
Забродившим квасом мы
Это всё разбавили.
Получилось весело,
Озорно и песенно.
Утром хмырь повесился
С бодуна в сенях.
Экая херня!
Из удавки вынули,
Влили спирт с калиною
В рот ему - Воскрес!
Не глядите минами,
Мол, все врешь, скотина, ты.
Правда! Вот те крест!
|
| |
|
|
434. Поэта обидеть не трудно
Поэта обидеть не трудно.
Ты только ему напиши:
- Читать твои опусы нудно!
- От рифмы воротит с души!
И сразу «непризнанный гений»
Готов покраснеть от обиды.
Прервав производство творений,
Приблизит себя к суициду.
О! Мудрые критики, где вы? -
Закрылись в своем «далеко».
Избранникам чувственной девы,
Поверьте, без вас, нелегко.
Пусть смело доверят вам строфы
Певцы неразгаданных чувств.
Спасете вы от катастрофы
Одно из прекрасных искусств.
Ведь вы не осудите строго
Азарт неуклюжих стихов.
За форму и вычурность слога,
За множество мелких грехов?!
Не стоит бранить, ради Бога,
Немалый поэтов приплод.
Хороших поэтов не много,
Так пусть их число возрастет.
|
| |
|
|
435. ГУДБАЙ, АМЕРИКА!
“...Тут - небоскрёбы облака царапают,
Шик магазинов Пятой Авеню,
Совсем, совсем не хочется обратно мне
Ведь коркой чёрствой их не заменю...
А.К.
Америка меня убила сытостью,
Свихнула показушностью своей.
Витрин зеркальных странною умытостью,
Неведеньем о русском, о Москве.
Вокруг американцы хлебно-сдобные
Снуют, спешат, пытаясь слопать жизнь.
А мы гуляли, глядя в небоскребную,
Стеклянно-алюминевую высь.
Прилавки переполнены товарами,
До неприличия. Да, дик капитализм!
Никто не смотрит на тебя волчарою,
Напротив, щерятся приветливо все - "чиз".
А на Майами-бич, совсем на шару нам,
Шезлонг, и две махровых простыни,
Мулаточка дала с глазами карими.
Всё это непонятно, черт возьми.
Привыкли вскоре мы к благополучию,
К жаре сорокоградусной зимой.
От чизбургеров, с кока-колой, пучило,
До слёз вдруг захотелось мне домой.
И, набродившись вдоволь терминалами,
Я в Боинге младенчески уснул.
Картошка снилась с пылу, с жару, с салом мне,
И ветерок в лицо родимый дул...
|
| |
|
|
436. Пока пишу
Пишу, пишу..., пока дышу,
Пока призыва не услышу,
Идти туда, к тому, кто свыше,
На справедливый, верю, суд...
|
| |
|
|
437. Весна в Париже
Отстучали чечётку капели,
Дышит ветром весны Монпарнас.
Кони весело по аппарели
Тянут старый большой тарантас...
|
| |
|
|
438. И все же...
Сама, как всегда, решаешь,
И путь выбираешь к счастью.
Теперь ты уже большая,
И можешь стереть под ластик
Нечаянную влюбленность,
Не жалуясь, и не плача.
Ценя свою закаленность,
Ты веришь в свою удачу.
Бессонницу одолеешь,
В стихи не допустишь слезы.
И все же себя жалеешь,
На сникшие глядя розы...
|
| |
|
|
439. Он был гениален
"Я женщин не бил до семнадцати лет.
В семнадцать ударил впервые.
Теперь на меня просто удержу нет -
Направо - налево, я им раздаю чаевые..."
В.В.С.
***
Он был русским бардом, и женщин не бил,
Не бил, даже будучи пьяным.
Стихи свои петь под гитару любил,
Коней привередливо-рьяных.
Поклонницы были готовы с него,
Сорвать в пылкой страсти одежды.
Он славы не чтил, ненавидел долгов,
И пел баритоном безбрежным
О парусе, что разрывали шторма,
О друге, и о скалолазке.
И многих в то время сводили с ума
Его бесподобные сказки.
Его не считали акулой пера
Чиновники из СоюзЛита.
Никто их не вспомнит. Они - мишура.
Он - Гений. Теперь они квиты...
|
| |
|
|
440. НОВОВЕСЕННЕЕ
«...Если буковый качнётся виадук
и не станет мир плясать под бабьи дудки,
если только в шестьдесят седьмые сутки
волей чёрта я машину поведу -…»
Вячеслав Рассыпаев (из МП-590)
=====
Сам себе шофер, ценитель, господин,
И певец, и швец, и жнец, и «розшук карный» -
Не вернувшийся из детства паладин,
Менестрель, обет принявший календарный.
В дальнем ящике лежит колода карт,
Практикуют экстрасенсами цыганки.
Сдав экстерном тему «Киев. Месяц март»,
Балагуришь, без отрыва от баранки.
Из-за грусти, вылетая на проспект,
Упиваешься зеленою волною.
На душе – кураж, с названием «респект»,
Сильно пахнущий бензином и весною.
Никогда не знавший про Великий пост,
Машет жезлом зарумяненный гаишник.
Скоро зелень распрямится в полный рост,
И в невесты захотят рядиться вишни.
Улыбается чему-то циферблат,
Он отвлекся от работы на минутку.
Светофоры, как трехслойный мармелад.
Едем в завтра, в шестьдесят восьмые сутки…
|
| |
|
|
441. БЛЕФ
Забываем мечты претворять, отчего-то, мы всуе,
Оставаясь в плену повседневных банальных проблем.
Мы играем в любовь, и в игре этой нагло блефуем,
Беспардонно дробя ее на нерешенность дилемм...
|
| |
|
|
442. Безнадёга
За бесшабашность не осудят,
И за стихи не воздадут.
Что небесам до наших судеб,
До душ, что с жизнью не в ладу...
|
| |
|
|
443. ЮМОРИСТ
Никому, кто не пел, не споётся,
Не поэтам, стихи - западло.
Юморист никогда не сопьётся,
Всем нахмуренным мордам назло.
Не свалить виршеплёта поллитрой,
И от литры он только чихнёт.
Улыбнётся с ухмылкою хитрой,
И стишок в INTERNET пропихнёт.
Не пугает поэта бессмешье,
Он-то знает, что это смешно.
Тем, кто вывод свой сделал поспешный,
Быть в шутах, знать, пока не дано...
|
| |
|
|
444. СХОЖИЙ
"Не все ль равно, куда сходить с ума?"
Александр Кабанов
Мы все, отчасти, схожие с ума.
Индифферентны, но оригинальны.
Сума пугает больше, чем тюрьма,
И каждый, как на скачках, - конь педальный.
Не все ль равно, куда, зачем, сходить:
За водкой, хлебом, или вон с трамвая,
Коль ум чужою рифмою твердит
Одно - "Люблю грозу в начале мая…".
Я снизошел однажды до себя
Угрюмо-пьяного анахорета.
О чем-то неисполненном скорбя,
Куря за сигаретой - сигарету.
Я постарался вырваться во вне.
Мне было неуютно в лапах фобий,
Удачно. А иначе лечь во гробе
Пришлось бы точно. Не хотелось мне.
Когда судьба призвала в стихотворцы,
(доныне непонятна эта блажь)
Я начал рифмовать без всяких порций.
До "Графомана" дописался, аж...
|
| |
|
|
445. Возле берега
Посмотрюсь в тебя, словно в зеркало,
Словно в воду чисто-озерную.
Скажешь: - Я тебя, милый, век ждала -
Отнесу красу в степь просторную.
На руках легко, как былиночку
Разомлевшую, очень бережно.
Между трав к реке по тропиночке,
К сёстрам-ивушкам возле берега.
Опущу тебя на песок речной,
Красотой налюбуюсь досыта.
Ты подаришь мне поцелуй хмельной,
Обовьёшь золотыми косами…
|
| |
|
|
446. За окном
За окном у тебя
Красота, красота.
У тебя за окном
Юный Май-разгуляй.
Он раскрасил любя
В озорные цвета
Все дворы, заодно
Зелень вылил в поля.
Ослепительно ярок
Прохладный рассвет.
У тебя на плечах
Тёплый ласковый плед.
На коленях гитара,
Мотив в голове.
Растворилась печаль
И помину ей нет.
Перебором лихим
Струны медные тронь.
Пусть гитара споёт
Задушевный мотив,
Что играла гармонь
Той весною. Стихи
Вспомни. В утро твоё
Эта песнь полетит...
|
| |
|
|
447. РЕАЛЬНЫЙ ГЕНИЙ
Он читал свои стихи на сцене,
С полным выражением, взахлёб.
От усердья весь был в мыльной пене,
И промокло нижнее белье.
Он был гений, ничего не скажешь,
С явною отметиной на лбу.
Был настолько смел и эпатажен,
Что, конечно, всех видал в гробу.
Он читал: "Прощай моя родная,
На прощанье счастья пожелай".
Началась реакция цепная,
Поднялся, галдёж, пе..ёж и лай.
Он не ждал подвоха из галерки,
Знал, народ прохавает сей вздор.
Но поэт-народник Вася Пёркин
Кинул, с..а, тухлый помидор.
Овощи в лицо летели градом,
Гений декламировал сонет,
Нараспев: "Живёт моя отрада,
Там, где не доступен Интернет".
Свист достиг почти что апогея,
Понял гений - бунта не унять.
К рампе шли два злых амбала-гея,
Бить мурло. И он решил слинять.
Заорав: "Безмозглые ублюдки,
До меня вам какать - недо..ать!"
Скрылся гений вмиг в суфлёрской будке,
И побрёл домой листы марать..
|
| |
|
|
448. Затаив гениальность
Написал бы поэму "Евгений
Безведерский" к примеру, и враз,
Стал бы признан народом, как гений,
И девиц бы валял на матрас.
Только в гении что-то не хоцца,
Попади, сам ведь будешь не рад.
Обзовут эпатажники - поцем.
Не для гениев нынче расклад.
За поэзию денег не платят,
Но помои на голову льют.
В рожу могут несвежим томатом
Кинуть. Или ногами побьют.
Буду лучше простым стихотворцем,
Гениальность свою затаю.
Напишу сто частушек с задорцем,
На завалинке девкам спою...
|
| |
|
|
449. ВАСИЛИЙ ПЁРКИН
Я крепок духом и в корню,
Здоровьице отменное.
Пишу, нередко я ...ню,
Но чаще, пру нетленное.
Я урожденный графоман,
Скрывать того не стану я.
Обман рифмую и туман,
С "нет мира под платанами".
Вновь-кровь-любовь-морковь,
И прочее, и прочее…
Но на меня не хмурьте бровь,
Хмыри, и многоточия
Не ставьте в окончаньях строф,
Страдая выпендрёжностью.
Мою вам не испортить кровь,
Вовек своей дотошностью.
Василий Пёркин - псевдоним,
Был выбран мною с замыслом.
Прёт из меня так много рифм.
Что и не снилось вам - ослам.
Поэму начал я кропать,
«О Молоде и Зелене".
Как жаль, что трёхэтажный мат,
Использовать не велено...
|
| |
|
|
450. Время жить, время уходить
"Жизнь - это вопрос времени".
Такая уж игра, жестокая конечно,
Попробуй, из любви свалиться в нелюбовь.
Но в мире, как ни лги, отнюдь ничто не вечно,
Как ни крути мозги, и как ни прекословь.
По сути, человек – один на этом свете,
Привыкший быть собой лишь с собственной душой.
Заснеженной зимой мечтающий о лете,
А чаще о любви, желательно большой.
Случается порой иную душу встретить,
Открытую для слов, похожую чуть-чуть.
Но время подойдет, и разлучает ветер,
Двоих, разбив давно надтреснувший сосуд.
И все бы ничего, кабы не жгучесть боли,
Не горькая вода невыплаканных слез,
Не вынужденность жить, собрав остатки воли,
И снова задавать себе один вопрос:
Зачем я - на Земле, к чему я предназначен,
Что должен я постичь, чтоб обрести покой?
Ответа нет нигде – извечная задача,
Решение одно – не мучиться тоской.
Смотреть на белый свет, приветно улыбаясь,
Прохожим, просто так, с соседями дружить.
Есть жизнь, и неба высь бездонно голубая,
Есть время, чтоб уйти туда, сквозь миражи…
|
| |
|
|
451. Дарящим добро
Божьей помощи, доброго времени,
Всем на свете дарящим добро!
Набухания, всхожести семени.
Сил, терпенья вагонам метро.
Переулкам задумчивой мудрости,
Чистоты, красоты площадям.
Пудре сахарной праздничной "пудрости".
Благодатности майским дождям.
Божьей помощи, доброго времени,
Подорожным у дымных костров,
Степью скачущим крепкого стремени,
Тем, кто в море, попутных ветров.
Незабвенных мгновений фотографам,
Откровений лесов и полей -
Пейзажистам. Талантам - автографов.
Лир - поэтам. И времени доброго
Всем творящим добро на Земле!
ХРИСТОС ВОСКРЕСЕ!!!
|
| |
|
|
452. Люди, как люди
А люди - есть людьми,
Им жить дано искусство,
Рождаться, умирать,
Творить, детей рожать...
Даны им: сердца стук,
Душа и тело, чувства.
И грезы, чтобы в них
От быта убежать.
Греховен человек
От Евы и Адама.
Приучены в веках
Скупиться и стяжать,
Имея власть в руках,
Подобиями Хама,
Становятся, забыв,
Что Бог на облаках.
Он завещал любить
Всех ближних без разбору,
Не только лишь друзей,
Но даже и врагов.
Возможно, убедить –
Не красть, не выйдет вора.
Но добротой посей
Сомненье в нем. Рогов
Бесовских убежать
Зови Господним словом,
Любого из людей,
Живущих во грехе.
Их нужно уважать
И окружать любовью.
Об этом речь идет
В моем простом стихе…
|
| |
|
|
453. В НОЧЬ НА ПЕРВОЕ МАЯ
"...Крем легко мазался, и, как показалось Маргарите, тут же испарялся..."
(М. Булгаков "Мастер и Маргарита").
(Вальпургиева ночь)
***
Ночь без сна привычно пролетела.
Тусклый занимается рассвет.
- …Маргарита с кремом "Азазелло",
Выбор невелик: из «да» и «нет»...
В главы незабвенного романа
Память унеслась сама собой:
- …Ночь зовёт на странную поляну -
Дрожь в руках и баночка с судьбой.
Зеркало. Она, напротив - голой.
За окном сияние луны.
Верный выбор сделал мудрый Воланд
Королевы бала сатаны.
Ни минуты нет на промедленье,
Обратиться ведьмой суждено.
Страх отброшен, прочь, а с ним, сомненья.
Широко распахнуто окно.
Туча лик луны лимонной застит.
Словно бы одна на всей Земле.
- Где же ты, любимый? Где ты, мастер?
Шаг. Полёт над миром на метле...
В явь опять прохлада возвратила.
За окном забрезжило – рассвет.
Поднималось сонное светило.
Соловьиный слышался фальцет...
|
| |
|
|
454. КОРОЛЕВА СИРЕНИ
Дважды рифмуя в трех строфах "любовь", рискую навлечь справедливый гнев критиков... И всё же. (Автор)
"Первый, кто сравнил женщину с цветком,
был поэтом, но уже второй -
олухом (Генрих Гейне)
Назову сирени королевою,
Феею ромашковых лугов.
Обниму тебя, и не прогневаю,
Если назову - моя любовь.
Напою стихи свои, вполголоса,
В ночь весной разбуженных зарниц.
Поцелую плечи, шею, волосы,
Веки в обрамлении ресниц.
Ожиданье губ... Мечта исполнится
Светлая и чистая, как новь.
И пронзит в объятьях нас, как молнией,
Страстная, прекрасная любовь!
|
| |
|
|
455. ПАТРИАРХ
Нестерпимо-гнетущий, немыслимый зной -
Вечный ужас просторов саванны,
Распалился, придя самой ранней весной
В заповедную зону Ботсваны.
Превратились в канавы былые ручьи,
Обмелели, засохли озёра.
Не сулили дождя по утрам и в ночи
Облака перьевые – позёры.
Молодой лев, лишь ночью возглавивший прайд,
На рассвете повёл всех на запад.
Патриарх оставался, он в схватке вчера
Проиграл. Кровь сочилась из лапы.
Под засохшей акацией, часто дыша,
Он лежал и зализывал рану.
Грива в клочьях, грудь, спину покрыла парша.
Лев от голода был, словно пьяный.
Он ждал смерти, спокойно смотря на закат,
Сочно-алый, необыкновенный.
Сон накрыл пеленою болезненный взгляд.
Лев уснул. Вечер. Выли гиены.
Вой, похожий на хохот, звучал всё сильней,
Приближалась пятнистая стая.
Тьма сгущалась, и стала гор дальних темней.
Лев очнулся, на лапы привстал он.
Вдруг сквозь тьму он увидел свирепый оскал,
И ещё, и ещё – слева, справа.
Сердце вновь защемило, как будто в тисках,
Не от страха – был смелого нрава
Старый лев – в лапах слабость пока превозмочь
Было трудно, но боль отступила.
Грозный рык пробуравил звенящую ночь.
Жажда крови прибавила силы.
Как лавина набросилась стая гиен
На царя африканской саванны.
Первый – мощный самец, тут же был убиен,
И лежал в стороне бездыханно.
Боль пронзила бедро задней лапы, иглой.
Развернувшись, ударил наотмашь,
Завертелся второй нападавший – юлой,
И завыл хохотливо-истошно.
Лев крутился в пылу жаркой схватки и бил,
Бил, и бил по врагам в обе лапы.
Львиный рёв пыл пятнистых гиен охладил.
…Визг калек, глоток порванных храпы…
Бой закончен победой. Отходят враги.
Лунный свет. И пятнистые трупы.
Сердце вновь защемило до судороги,
Ныли раны противно и тупо.
Обессиленный лев набок резко упал,
Попытался подняться, и снова,
Снова падал без сил. Пот солёный щипал
Нос, глаза. Звёзды с неба ночного
Ниспадали, сгорая, и не долетев
До земли поостывшей саванны.
Умирал патриарх, царь зверей - старый лев,
Не пытаясь зализывать раны…
|
| |
|
|
456. МОЙ НОВЫЙ ТЕАТР
Я памятник ваял рукой проворной,
К утру его разрушила толпа,
Горланя: - Тут тебе - не дом игорный,
Сатиру, видишь, вздумал он крапать!
Я встал, чеша затылок у развалин
Былого обелиска моего.
Подумал: - на хрена ты лезешь, парень,
Ища своё с поэзией родство?
Ужели пониманья не хватило –
До лампочки всем мир твоей души?!
Обида, накатив, вмиг откатила,
И, словно озарённый, я решил
Уйти от побуждений быть понятным,
Найти ключи от собственных оков.
Стереть с души плевков засохших пятна,
И надписи: "Ацтой", "Для дураков",
"Баналка", "Лажа", "Аффтар выпей йаду"
На окнах поэтичного нутра.
Пройтись по ботаническому саду,
Где расцвела вчера сирень с утра.
Бродя по благо-пахнущим аллеям,
Избавив мыслей дом от шелухи.
И ни о чём, что было, не жалея,
Сев на скамейку, написать стихи:
О виденном, запомненном годами,
Об истинных друзьях, картинках снов.
А проходящей мимо важной даме,
Экспромтом два сонета "про любовь".
Сложив в карман блокнот и авторучку,
Взглянуть на небо, голову задрав -
Лазурна высь, чиста, светла, ни тучки -
Вдохнув поглубже, прокричать: – Ура!
Не стану строить памятников ветхих.
Театр открыть свой собственный решил.
Давать в нём буду скетчи, оперетки.
Трагедии и драмы… для души…
|
| |
|
|
457. ЗАБОТЛИВЫЙ КОТЁНОК
Я - маленький котёнок.
Я - серенький чертёнок.
Я знаю - обожают Великаны
Волшебный звон, когда я бью стаканы,
Задев их налету хвостом.
На штору прыгну я, потом.
Повисну на одном когте.
И ни в какой большой мечте,
Им не услышать "вжисть" такого пенья,
Что выше крыши поднимает настроенье.
А я, собой довольный, на руках,
Ещё немножечко поплачу, понарошку.
Они, волнуясь, вытрут стёкла на очках,
От умиления нальют сметаны в плошку.
И я, насытившись, им сделаю массаж
Груди, впиваясь коготками в кожу.
Сострою уморительную рожу,
Чем и введу их окончательно в кураж,
И радость подниму до верхней точки.
И знают пусть, что это - лишь цветочки.
Ведь так, как я, их даже тараканы
Не рассмешат... Люблю я Великанов!
|
| |
|
|
458. ПРЕРВАННЫЙ СОН
Снилось мне - Алёну
Под кудрявым клёном
Обнимал я крепко,
Целовал в уста.
Вечер пах паслёном,
Как же был влюблён я!
Обломалась ветка,
Шлёпнувшись в кустах.
Тут прервался сон мой.
Глядь, - меня телёнок
Лижет, как конфетку,
В разные места...
|
| |
|
|
459. ХОЛОСТЯК
С вечера кумарит.
Май теперь кажись?
В небе нету хмари -
Голубая высь.
У людей не хари -
Лица у людей.
Не глаза, а фары,
Даже у .....й.
Верить ли приметам,
Ждать ли гроз, дождей.
Песенка не спета,
Дум полно, идей.
В мае не жениться?
Что за хренотень!?
Тут, как говорится -
Тень через плетень.
Говорят - чума - я,
С виду, как Кащей.
Я не только в мае -
Не женюсь ваще.
Подожду покуда -
Нагуляюсь всласть.
Не доел и пуда
Соли. И сдалась
Эта мне женитьба,
Хоть и в октябре.
Жизнь не уморить бы,
В молодой поре.
Девок всюду - уйма -
Свистни, и бери.
Мне по нраву Турман
Ума, чёрт дери.
Только неохота
Мне считать цыплят.
Мне годов всего-то,
Чуть за шестьдесят...
|
| |
|
|
460. ОБЕЩАЙ
Обещай
Возвращаться
К друзьям
И любимым
Даже если
Вернуться
Уже
Не судьба
Крепко
Связаны
С прошлым
Мы нитью
Незримой
И ее
Не порвать
Лет ушедших
Зубам
Обещай
Возвращаться
Живым
Невредимым
Даже если
Устал
Видеть
Звездную высь
Обещай
Возвращаться
Друзьям
И любимым
Обещай
Обещай
И однажды
Вернись
|
| |
|
|
461. НЕ ОБЛАПОШИМСЯ
Вся жизнь - сплошная тренировка,
Перед вступлением туда.
И ни к чему ей планировка,
Ни пользы в этом, ни вреда.
Все мы, по сути - однодневки,
В сравненье с вечностью, увы.
Какая глупость - флаги, древки...
Душа сильнее головы.
Так будем же слагать душою,
Стихи, и песни распевать.
Пускай мы на ушах с лапшою,
Нам на зерцала не пенять...
|
| |
|
|
462. ДЕВИЗ
Полки гордыни явно поредели -
Проиграна война с самим собой.
Конец был неминуемым, на деле.
И это был последний автобой.
Самодовольства ярый клич победный,
Немыслимы на поле брани впредь.
У эго внешний вид довольно бледный,
И лат на солнце не блистает медь.
Благоразумье празднует победу,
Её не принимая за триумф.
Массивный щит. Начертанное кредо:
«Душевный лад и хладнокровный ум».
|
| |
|
|
463. Мечтая о мещанстве
За собою часом замечаю
Страсть к мещанству – зов, душевный глас.
Сахар кусковой вприкуску к чаю,
Мёд гречишный, липовый… Эх, класс!
Чтобы самовар пыхтел пузатый
На веранде домика в селе.
На дворе – цикады. Вечер. Затишь.
Пироги и плюшки на столе.
К пирогам всегда с благоговеньем
Отношусь - из детства к ним любовь.
И к блинам с малиновым вареньем,
К драникам с подливой из грибов.
После запоздалого обеда –
Несколько стеснительных зевков.
С милою хозяюшкой беседа –
Разговор до первых петухов.
Раскрасневшись от еды и чая,
Руки на груди, сложив крестом,
Времени, совсем не замечая,
Говорить об этом, и о том…
Долго будут бить свои двенадцать
Старые настенные часы.
Спать пора, но жалко расставаться.
Вот и кот уснул, умыв усы
Чёрной лапой в белых рукавицах,
Мордочку прикрыв лихим хвостом.
Брезжит. И в окно рассвет стучится.
Петухи горланят за мостом...
|
| |
|
|
464. АНАТОМИЯ ЛЮБВИ
«Любовь – это всё. И это всё, что мы знаем о ней” (Эмили Дикенсон)
*
Они сидели на скамейке
Под сенью лип в весеннем парке.
Он целовал ей нежно веки,
Читал шестой сонет Петрарки.
Пиджак из чёрного велюра
Слегка накинутый на плечи...
Она была его Лаурой.
Он был Франческо в этот вечер.
Под покрывалом майской ночи
Восторженно горели взгляды.
Близки их души были очень,
Они легко парили рядом.
И, обо всём забыв на свете,
Забот и дум отбросив бремя,
Они смеялись, словно дети,
Для них остановилось время.
Соприкасаясь головами,
Друг друга слушали дыханье.
Любовь не выразить словами -
Она вне сферы пониманья…
**
Намочены дождём соцветия мимозы,
И хлюпает тоской заснеженный перрон.
Сбегают по щекам непрошеные слёзы
И провожает взгляд двенадцатый вагон.
Последний поцелуй, согревший было губы,
На них оставил вкус, похожий на вину.
Под перестук колёс стучат чечётку зубы.
Над городом туман сгущает пелену…
***
Ветер стих, спев слова заклинаний,
Плакать дождику стало вдруг нечем.
Королевою воспоминаний
Ты была в этот пасмурный вечер.
Память вновь представляла картинки,
Из минувшего их доставала.
Но безжалостно на половинки,
Присмотреться не дав, разрывала.
Зарисовки счастливых мгновений,
Что вдвоём испытали когда-то,
Строки писем и стихотворений,
Улетали во тьму без возврата.
И, глотая солёные слезы,
Еле сдерживаясь от рыданий,
Ты пыталась ловить эти грёзы,
Королева воспоминаний...
****
Остыв, любовь перетекает в память
По капельке брильянтовой росы.
Потерей не желая душ изранить,
И не оставить боли полосы,
Она уходит, не прощаясь с нами,
Дав шанс вернуться в лучшие часы...
|
| |
|
|
465. СЛЁЗЫ ИЮЛЯ
Мои стихи оплаканы июлем,
Растроганным лирической строкой.
Метафоры, эпитеты уснули,
Трудом ударным заслужив покой.
Мне расставаться с ними было больно -
Как близнецы сиамские срослись.
Но лето не приемлет малахольных,
На сантименты глядя сверху вниз.
Нелётная для грустного погода.
Напевности в себе немного жаль.
Люблю, ценю любое время года,
Но больше всех осеннюю печаль...
|
| |
|
|
466. Quo vadis?*
из грядущего грянувший выстрел
разворочал сомненья в груди.
загудели под теменем мысли,
словно пчёлы - что ждёт впереди?
может быть королевство терзаний,
с указующим в землю перстом?
где вина из лозы алазани
не попьёшь, и с друзьями по сто.
где безбожное смешано с божьим
в обжигающий глотку коктейль.
и веления щук местных ложны,
по рассказам безумных емель.
разобраться в пророчествах сложно,
огород сколько не городи.
верить хочется в то, что возможно,
что-то лучшее ждёт впереди...
Прим.
*Quo vadis? (лат.) - Камо грядеши? - Куда идёшь? (тут о судьбе, о будущем)
|
| |
|
|
467. АНАПА
попутал же бес ерёму
в июле махнуть в анапу
сидел бы ерёма дома
и репу бы с полбой хряпал
в аду не такое пекло
как в этом краю у моря
жарища для человека
в июле - большое горе
не счесть голых тел на пляже
особенно девок топ-лесс
от этого эрмитажа
и слюни текут и сопли
а дома в селе чудновка
супруга рожнова маша
на столике поллитровка
кастрюля с перловой кашей
два шага и вот вам речка
водичка слезы почище
полати над русской печкой
и книга о вкусной пище
собака цепная альма
коты ерофей и барсик
и поле с дорогой дальней
и мысли про жизнь на марсе
в бунгало шагая с пляжа
унылою тихой сапой
ругал себя вот ведь лажа
чёрт дернул махнуть в анапу
|
| |
|
|
468. Золото зари
Когда пошлёт заря на землю
Озолочённые лучи,
Взгляни в окошко, утру внемля,
Любуясь чудом, помолчи.
Когда в окно твоё, случайно,
Запрыгнет зайчик золотой,
Доверь ему ключи от тайны,
Заветной поделись мечтой.
Знай, ничего скрывать не надо.
Открой секреты, не хитри.
Ты удостоишься награды -
Увидишь золото зари.
Споют пичуги романсеро
И серенады озорно.
Всё, что недавно было серым,
Зазолотится за окном!
|
| |
|
|
469. Царь-Баба
Не кровь, однако, с молоком,
Весьма сомнительна наружность.
Тот, что сейчас под каблуком,
Претендовал на званье мужа!?
Ни на руках не поносил,
Как обещал до сочетанья.
Не долюбил, не искусил.
Тьфу! Не мужик - одно названье.
А я, - и в избу, и - коня,
И бык, и лошадь, и опора.
Но жизнь - не жизнь, а так - фигня,
Сплошное яблоко раздора.
Что делать с эдаким "сачком",
Рабом футбола и желудка?
Поддать пора под зад пинком,
Как надоевшего приблудка.
Нет. Пусть живёт уже. Хрен с ним.
Какой ни есть, а всё ж, - мужчинка.
Менять? Да, Боже сохрани! -
Не стоит выделки овчинка.
Забьёт хоть гвоздик молотком,
И мусор вынесет хотя бы.
Да, нелегко жить с мужиком,
Себя почувствовав царь-бабой.
Обойщик груш, боец баклуш,
Вылазь-ка из-под каблука!
Пора в постель, законный муж,
Есть работёнка для дружка!
|
| |
|
|
470. Костёр
Погас костёр - слуга тоски,
Недолго мучаясь томленьем.
Роняла роза лепестки
На оголённые колени.
Гнул ветер, пьяный вдрабадан,
Озолочённые берёзы.
Была октябрьская среда,
И пахло дымом, и морозом...
|
| |
|
|
471. Метро
Поглощенный теснотой,
Запахом духов и пота,
Стань аскетом, смирно стой
По дороге на работу.
В андерграунде метро
Каждый - молчаливый стоик.
Чьё-то жаркое бедро
Прислонилось. Но не стоит
Бить соседа по лицу,
Исходя истошным криком.
Дело движется к концу.
Обойдутся нервным тиком
Полчаса в народной гуще.
Одолеет лишь идущий,
Или едущий дорогу...
Двери настежь. Слава Богу!
|
| |
|
|
472. Побег в рассвет
Забросив в шкаф корону эпигона,
Надеть потёртый кожаный кашкет.
И заказав такси по телефону,
Рвануть к вокзалу, где купить билет
На первый поезд до Тмутаракани,
И в общий обязательно вагон.
Точить дорогой лясы с мужиками,
Закусывая салом самогон.
Уснуть под бородатость анекдотов.
Чуть свет проснувшись, сбегать в туалет.
Умывшись, победить в себе зевоту,
И выйти в зародившийся рассвет...
|
| |
|
|
473. Выстрел
Ждёт натянутая тетива
Мига "Ч", трепеща от натуги.
Цели призрачной полуовал
Фокусирует глаз. Лук упругий
Выгнут левой рукой до предела.
Пальцев всплеск. И стрела полетела,
Остриём полутьму рассекая...
На веранде, увитой плющом:
Стол, сплетённый из ивовых прутьев,
Сигареты, бутылка "Токая",
Книга с очень навязчивой сутью.
Сник закат, не стемнело ещё.
Розовеют слегка облака.
И подобием карандаша
Неразборчиво пишет рука,
Увлечённо строка за строкой,
То, что быстро диктует душа,
Угнетённая долгой тоской…
|
| |
|
|
474. Ода и Юля
Оду писал Июлю.
Стих написался блицем.
Чувства в груди проснулись,
Снова влекло влюбиться.
Сайт есть в Рунет – «Знакомства».
Там до хрена народу.
Тешить не стал облом свой.
И, на удачу, - Ода
В поисковик-окошко
Жирным набрал курсивом.
Фото. Девица-крошка.
С виду, стройна, красива.
Поторопился, на фиг, -
В отпуске, мол, кисуля,
Встретимся, вдруг потрафит? -
Ода прислала дулю.
А на одном из чатов,
Флирт получился с Юлей.
Супер! Иным девчатам
Я отказал – тонули.
Возле метро "Динамо" -
"Стрелка" на семь с нуль-нулем.
Я был с цветами, знамо.
Юля была с питбулем.
В летнем кафе "Берёза"
Стол на двоих ломился.
Я ей шептал о грёзах,
С "первого" - мол, влюбился.
Рядом сидела пара
С тощею рыжей таксой.
Юля сказала: "Паря,
Двести, - конечно, баксов".
От этих слов опешил.
Я ведь к ней с чистым чувством.
Мир изначально грешен -
Правит людьми "капуста".
Я подсчитал наличнось -
Сто девяносто восемь.
Думаю: - Всё отлично, -
Пару зелёных сбросит.
Фигушки с постным маслом.
Юля сказала: - Чао!
В общем, гуляй-ка, Вася -
Чучело, - пробурчала...
|
| |
|
|
475. Мерило
Подарила тебе мерило
Справедливая сила неба.
Не алмазов, и не бериллов
Ты хотел от него, а хлеба,
Что на крыльях коровки божьей
Нам приносится, тем же даром.
Хоть в полях с колосистой рожью
Зёрен можно набрать и даром -
Вкусы их несоизмеримы...
И сторожке с трубой для дыма,
И избушке на курьих ножках
С белой кошкою на окошке,
Эта мера необходима -
Эталон доброты небесной.
Вера в меру непобедима,
По правдивому неподкупна,
Как собора святого купол,
И должна быть для всех известной…
|
| |
|
|
476. 12х4
1.
За бесшабашность не осудят,
И за стихи не воздадут.
Что небесам до наших судеб,
И душ, что с жизнью не в ладу...
2.
В густом дыму душевных откровений,
Где рядом - вдохновенье и тоска,
Мы бродим, веря в чудное мгновенье...
А нам перстами крутят у виска...
3.
Покоя звёзды не нарушат
В холодной вечности тиши.
Там бродят пламенные души
Ладонь в ладонь, как малыши...
4.
Лёг на другую лапу козырь,
Свершилось всё не по уму.
Масть перешла к рождённым ползать,
А буревестник пал во тьму...
5.
Звёзд игривых зажглись огоньки,
Собираясь гурьбой в Млечный путь.
И луна на поверхность реки
Разлила серебристую ртуть…
6.
Стремясь, струю послать подальше,
В фонтане на века застыл
Брюссельский писающий мальчик,
С лицом картинной красоты…
7.
Зачем зазря корить судьбу?
Случались в ней и взлёты...
Нередко вылетал в трубу,
И много раз с работы...
8.
Себя готовил я к полётам,
И подвигам в борьбе со злом.
Женившись, стал я идиотом,
Лентяем, гадом и козлом...
9.
Поэтов ныне, как в лесу поганок.
Стихи пекутся словно кренделя.
А вот идейных, истых графоманов,
Рождает мало русская земля…
10.
Поэт - чудак. А значит, неопасен.
Он - лицедей неординарных слов.
Являясь нам в различных ипостасях,
Нутро в стихи он вывернуть готов...
11.
Идёт игра, где ставка - выбывание,
Где каждый рвёт подметки за висты.
Растёт "гора" в борьбе за выживание.
Велик азарт. И сожжены мосты…
12.
Безгрешных не найти среди заблудших.
Вернётся мир к началу всех начал.
Попасть бы только в лучшие из лучших,
Чтобы Господь не слишком осерчал...
|
| |
|
|
477. Крякофлуд
«По болотистым местам
Ходит хитрый Крякотам
То летает, то ныряет,
То шныряет
По кустам…»
автор jasli jasli
***
По ребячьим снам-мечтам
Ходит, бродит Крякотам,
Носит в сумке красоту -
Крякоэту, крякоту.
Зазывает всех в полёт
На волшебный кряколёт.
На планете Крякотау
Есть нагорье Алатау,
Край с вулканом Кракатау,
Город Ряжск и Темиртау,
Так же, как и на Земле.
Соглашайтесь сразу дети:
Маши, Вовки, Лены, Пети
Полетать на корабле.
Тех, кто слишком часто плачет,
Повсеместно тут и там,
Раззадорит Крякотам -
Весельчак и здоровяк
Спляшет лихо кукарачу
Твист, гопак и краковяк.
А теперь в постель - Удачи! -
Спать, послушно, не ревя!
|
| |
|
|
478. Город
Старый город ребёнком остался душой,
Несмотря на гранитность столетий.
Он побегать мечтал под дождём голышом
И босыми ногами, как дети,
С визгом шлёпать по лужам, июльской порой
В жаркий полдень плескаться в фонтанах...
Но сегодня был грустен, чуть ныло метро,
И листва опадала с каштанов.
Дул пронзительный ветер, тоскливо гудя,
Заплутав проходными дворами.
И, казалось, конца нет промозглым дождям
И туманам холодным утрами.
Город гнал эту хворь, приготовившись к ней,
К осложненьям декабрьской стужи.
Укрываясь листвой, засыпал в тишине.
Город, много веков прослуживший стране,
Не болел - знал, что жителям нужен...
|
| |
|
|
479. Бессонная ночь
Свет луны из распахнутых глаз
Отражается в зеркале старом.
Не дописано несколько фраз
Недосмотренных сонных кошмаров.
А душа мотыльком на рассвет,
Чуть забрезживший над перелеском,
Рвётся, чтобы услышать ответ,
На вопрос о влюблённости, веский.
Бредит полуостывший камин
Раскалённым берёзовым треском.
И роняет свеча парафин,
Пляшет пламя под грёз арабески...
|
| |
|
|
480. Незаконченное полотно
Когда судьбы закончится кино
И поползут пустым экраном титры,
С подрамника сниму я полотно,
Скручу в рулон, а кисти и палитру
Сложу в рюкзак среди любимых книг,
Со лба смахну росинки пота. Вмиг
Накину пыльник старенький на плечи,
И пошагаю вечности навстречу...
|
| |
|
|
481. Вальс на заре
Раскружись под мелодию вальса,
Чуть касаясь ногами земли.
И собой всех вокруг постарайся
Обязательно развеселить.
На глазах удивлённых прохожих
Как пушинка легко воспари.
На лету невесомою ножкой
Прикоснись к окантовке зари...
|
| |
|
|
482. Ревнивец
От ревности заполонившей
Горячечной кровью глаза,
Трясет. И сердечное днище
Огнем полыхает... Коза!
Никак с Вовкой мне изменила,
Пока я трудился, как вол?!
Как можно в такого дебила
Влюбиться? - Ушастый козёл!
Ну вот, недоедены вишни,
И пепельница на столе.
Как видно не Харю и Кришну,
Тут пели. Небось, в дефиле
Отправились парочкой сладкой,
В "Экран" на последний сеанс.
Слезу малосольностью гадкой
Трепещущий выпустил глаз.
Забилась щека нервным тиком.
Обида - удушья канун.
Вот тут - обнимались, поди-ка.
Тут, ноги он ей подогнул...
А я же любил тебя, Катя,
Дарил шоколадки, цветы.
И деньги немалые тратил
На шмотки с базара, а ты...
Шатнуло. Покинули силы.
В рыданиях стало трясти.
- Андрюша! Вернулся, мой милый.
А я тут заснула, прости.
Сейчас подогрею - покушать.
Сходи, руки с мылом помой.
Соскучилась очень, Андрюша,
Уставший, любимый ты мой...
|
| |
|
|
483. Для тебя
Сдувать пылинки, деланно, с плеча,
И на колени падать неустанно,
Не стану, и картинно обещать,
Что звёзды и луну с небес достану.
Не буду потакать своим грехам,
Но и святошей никогда не стану.
Не рассыпай похвал моим стихам -
Они не стоят, чтоб им петь осанну.
Ни зайкою, рукав мне теребя,
Не называй, ни рыбкой беспрестанно.
Лучом явлюсь рассветным, что любя,
Приносит пробужденье утром рано,
Потрёпанным заветным дневником,
Хранящим откровения и тайны,
Беспечным легкокрылым мотыльком,
На свет в окно влетевшим неслучайно.
В беде любой подставленным плечом,
Надёжным другом, от ветров стеною,
Внимательным отзывчивым врачом,
Как только вдруг окажешься больною.
Захочешь, стану полной тишиной,
Покой дарящей в миги озарений.
И выходкой развеселю смешной,
В минуты грусти вечером осенним.
В постели буду вольности шептать,
На пике страсти ураганной в ушко.
Могу чем хочешь для тебя я стать,
Но только не верёвочной игрушкой…
|
| |
|
|
484. Насущное
Фемида на коромысле
Порожние держит вазы.
Пора бы переосмыслить
Причины, следствия, фразы…
Нехитрый список составить
Невыполненных заданий.
Попробовать всё исправить,
Начав завтра утром ранним:
Сорить перестать деньгами,
В кармане заштопав дырку,
Узнать всё об оригами,
Затеять большую стирку.
Прослушать всего Вивальди,
Прочесть, наконец-то, Ницше.
И пересчитать бы сальдо -
В итоге, чтоб дебет - выше.
Кота покормить рыбой -
Приверженцем стал хека.
И расшифровать сны бы,
И в ногу шагнуть с веком.
До боли напрячь бицепс –
Пощупав его твёрдость.
Вчерашнюю съев пиццу,
Набрать этот стих в "Word"е…
|
| |
|
|
485. Пичуга
Пичуга заоконная свободна,
Вспорхнет легко, и - прочь из суеты,
Лететь она вольна куда угодно,
И даже к берегам моей мечты.
Быть может, ей запомнятся невольно
Моих стихотворений две строки,
И птица улетит в тот край привольный,
Где будет распевать их у реки.
|
| |
|
|
486. Большое счастье
Счастье - оно большое?
Или же ростом с ноготь?
Мне бы его душою
Хоть бы разок потрогать.
Манная каша в яслях,
И турпоходы в школе,
Армия... Был ли счастлив
В годы своей юдоли?
Помнятся дни-картинки,
Прожитые со страстью,
"Счастье моё..." - пластинка -
Танго в девятом классе...
В цели с упорством метим,
На неуспех серчаем,
"Гоним коней"... За этим
Счастья не замечаем.
А ведь оно большое,
Счастья вокруг так много.
Я его всей душою
Трогал, и буду трогать!
|
| |
|
|
487. Просто осень
В голове завертелись печали слова,
И глаза слёз непрошенных просят.
Просто стала немного бледнеть синева,
Просто город шагнул в "просто осень"...
|
| |
|
|
488. Магнит
Дайте тему. Всего только тему.
Я сумею сюжет срифмовать.
Может быть, доказать теорему,
В десять строф - теорему Ферма?
Или выписать ямбом трёхстопным
Смысл евангелия от Луки?
Перевод сделать басен Эзопа,
И двустиший Абу Рудаки?
Нет фантазии спелого плода,
Чем привлечь снова живость в стихи?
Нечем. Знать, остаётся природа:
Клён опавший, серёжки ольхи…
Но ведь это уже где-то было,
Кто-то это уже сочинял.
Дописался. Всё стало постылым.
Музы корм, как всегда, не в коня.
О любви переписано столько,
Что от строчек подобных тошнит.
Может детство? Там был друг мой, Колька!
Мы ещё с ним играли в магнит.
И пускай будет неинтересным,
Мой рассказ о поре юных лет
Никому. Только искренне, честно
Напишу, пусть плохой я поэт.
Коммуналка. В конце коридора
Дальней лампочки мертвенный свет.
Вот навстречу идёт тётя Дора,
С кухни со сковородкой котлет.
Мне четыре. Я ростом с медведя,
Что подарен в рождения день.
Поздравлять приходили соседи:
Мяч, юла, две машины, олень
С разветвлёнными гордо рогами,
Книжка красочная "Мойдодыр".
Пахло праздником и пирогами.
На столе: хлеб, котлеты и сыр
"Пошехонский" (откуда мне знать-то,
тут, выходит, приврал я, пардон).
Из детей: первоклассница Надька,
Колька-друг, и трёхлетний Антон.
Взрослых больше, наверное - десять.
Им, похоже, до нас дела нет.
У мамули в руках сборник песен.
"Черный ворон" - последний куплет.
Стало грустно от песни тоскливой.
Шелестел ветерок в тополях
За окном. Хлеб, варенье из сливы,
Ложки дали, послали гулять.
На скамейке у самого дома
Мы вареньем измазались все.
Угощали дворовых знакомых -
Малолеток. У Нади плиссе
Стало сливово-бело пятнистым,
У Антошки следы пятерни
На вельветовой курточке чистой -
Колька так удружил - озорник.
Память детства, без предупрежденья
Открывает вдруг то, что хранит.
Летний вечер, друзья, день рожденья,
И подаренный Колькой магнит...
|
| |
|
|
489. Déjà vu — Jamais vu
По капле бы выдавливать раба,
Как говорил один, убей - не помню.
Над баней, как всегда дымит труба,
А войны всё "зверей" и вероломней.
И всё тупей тупейная толпа,
И каждый, как и прежде, машет флагом.
Политики играются в поп-арт,
И нос щекочет запахом ГУЛАГа.
Жизнь хороша! - так "телек" говорит, -
И все мы на пороге жизни лучшей.
И что ни "раззвездяй", то сибарит.
Их от самих себя давненько пучит.
У остальных в достатке "терпежу" -
Есть ливер и колбасные обрезки.
И гордость за державу, где - "ажур",
Но контур у него не очень резкий.
Запропастившись в пропасти во ржи,
Вновь молох жаждет жертв с открытой пастью.
И глохнут откровения во лжи,
И по Матфею позабыты страсти...
|
| |
|
|
490. Маргиналии
Вы, длинноухий, - заяц, должно быть?
А вы на паяца довольно похожи!
Комики вы, или трагики оба?
"Смейся паяц над разбитой любовью!".
Заяц, не плачь над изгнившей морковью.
Пьяным паяцам простительна глупость,
Зайцам голодным вовек состраданье.
Смех, или слёзы, а может быть вкупе -
Неукротимые смехо-рыданья.
Драма с комедией в жизни бок о бок.
Недостижимы константы эмоций.
То от жары изнываем и пробок,
То до икоты хохочем с "охотцей",
Над несмешным, совершенно банальным,
Чаще страдаем мы о маргинальном...
|
| |
|
|
491. Прощание с летом
Вот и всё. Попрощаемся с летом.
Холодает с лихой быстротой.
Нет обратного в лето билета.
Тепловозы ушли на отстой.
А на смену им холодновозы
Привезут проливные дожди
В грязно-тучных пузатых цистернах.
Бабье лето промчалось экстерном.
Не успеешь моргнуть, и мороза
С первым снегом и инеем жди.
Не беда, зимовать нам привычно:
Мёд, камин, одеяла и сны...
Будем верить в успех в жизни личной
С наступлением новой весны...
|
| |
|
|
492. Играя в "Замри"
Засиделся Вседержитель в вечности,
Не грозит перстом нам негодующим.
Тонет бренный мир в бесчеловечности,
За бедою новую беду ища.
Огненной водою гасим жжение
В душах отвергающих все правила.
Броуновским тешимся движением,
Не моля избавить от лукавого.
Нам сыграть в "Замри" бы, да опомниться.
Поглядеть, что натворили сдуру мы.
Отмереть стыдливо-честно-скромными,
Из "морских" - людскими став фигурами...
|
| |
|
|
493. Инвенция дождя
Кому, как не дождям минорное играть.
Их капли музыкальны, словно ноты.
И этот зарядил инвенцию с утра,
Из Баха, трёхголосную, в субботу.
Одновременно он шептал на листьях лип,
И дробно барабанил по карнизу.
И доносился звук отрывистый, как всхлип
Дождинок, в лужу падающих, снизу.
Проснувшись, в резонанс откликнулась душа,
Мелодией забытой заунывной.
А дождик лил и лил, как будто утешал,
Что в осени моей, моей вины нет.
Наплакавшийся всласть, он начал утихать.
Остатки слёз с листвы порывом ветер
Стряхнул. И я чуть-чуть взгрустнул строкой стиха
Под музыку дождя о прошлом лете...
|
| |
|
|
494. Самоизгнание
Переборами пальцев по пухлым губам
Некролог наиграю затоптанным клумбам.
В несусветной дали выбирает обам
Край открытый для всех Христофором Колумбом.
Не пленяет давно рай грилованных кур
Закормивший до одури ножками Буша.
Отдалённо Дали ошарашенный сюрр
Мне напомнило время Степашки и Хрюши.
Безнадёжно поблек апельсиновый цвет
На штандартах подково-майданно-обманных.
Не нащупать рукой шишек на голове
От желанных ударов заоблачной манны.
Мне сдаётся опять шестерная игра,
Но и в ней, как всегда, видно пару пробоин.
И вечерних огней городских мишура
Неприглядность вокруг прикрывает собою.
Я смиренно пишу нестреноженный бред
Продиктованный мне отголоском сознанья.
Чашка кофе, на булку намазанный спред…
Снова в сеть виртуальную самоизгнанье.
|
| |
|
|
495. Осенний вальс
Осень смотрит на меня, тушуясь.
Ей к лицу стыдливости багрянец.
В этот чудный вечер приглашу я
Золотую на последний танец.
Мы станцуем, чуть земли касаясь,
Вальс обворожительный и грустный.
В танце ей открою, не стесняясь,
Тайные желания и чувства.
Солнце, заходя, в густой румянец
Выкрасит вечернюю зарю.
В благодарность за прощальный танец
Осени стихи я подарю...
|
| |
|
|
496. Арабески
Свет луны из распахнутых глаз
Отражается в зеркале старом.
Не дописано несколько фраз
Откровений о сонных кошмарах.
А душа мотыльком на рассвет,
Чуть забрезживший над перелеском,
Рвётся, чтобы услышать ответ,
На вопрос о влюблённости веский.
Бредит полуостывший камин
Раскалённым берёзовым треском.
Расплавляя свечи парафин,
Пляшет пламя её арабески...
|
| |
|
|
497. Игра
Где смысла толика
У жития?
Родился ноликом,
Стремился к "Я".
И прожил вроде бы
Вполне "ОК",
Свистел мелодии,
Играл в хоккей...
Ни плут, ни бестия,
И не пижон.
Не знал бесчестия,
Имел двух жён.
Ушёл в безвестие,
Не став вождём.
Могильным крестиком
Вознагражден...
|
| |
|
|
498. Сверчок
Разгулялся запечный сверчок
Напевая на память стихи.
И плясал огонёк над свечой,
Теребя полутьмы балдахин.
Падал снег за морозным окном,
В лунном свете искрясь озорно.
Растворившись в бокале с вином,
Стала явь фантастическим сном...
|
| |
|
|
499. Витязь
Встал с печи Иван, покушал,
Вновь полез на печку спать.
Сладкий сон прервала мать:
- Ты поехал бы, Ванюша,
Счастья в поле поискать.
Почесав затылок потный,
(жарко спать средь бела дня)
Слез с печи на пол холодный,
Долю матерно браня.
Нехотя надел доспехи:
Шлем, кольчугу, и носки...
Сел на лошадь и поехал
Вдоль обрыва у реки.
Путь был долог. У дубравы
Разветвление дорог.
Ехать прямо, влево, вправо? -
Выбрать молодец не мог:
Прямо - в ратной битве пасть.
Влево - рай, направо - ад.
Плюнув наземь, окрестясь,
Повернул коня назад...
|
| |
|
|
500. Пурга
Ты ушла из души,
Положившись на ложь.
Только не вороши,
Память сердца не трожь.
Не тревожь, не звони,
Не дыши в микрофон.
Наши лучшие дни
Пусть растают, как сон.
Не виня, не скорбя,
Не оставив следа,
Я забуду тебя
Навсегда, навсегда…
Ночь. Гляжу на пургу
Сквозь морозный узор.
Я ведь сам себе лгу,
И несу полный вздор.
А метель за окном
Утихать не спешит.
Мне тебя всё равно
Не прогнать из души...
|
| |
|
|
501. Балаболка
В деревне Гусиные Лапки,
Послушна и очень мила,
По прозвищу Алая Шапка
Девчушка с мамашей жила.
Однажды на праздник народный
Маманя спекла пироги:
- Снеси их бабуле голодной -
Идти через лес, не моги!
Ослушалась девочка маму,
Короткой дорогой пошла.
В лесу ярко красной панамой
К себе интерес привлекла
Несытого серого волка,
С репьями на грязном меху.
И, выложила, балаболка,
Про бабушку, как на духу.
Волк слопал старушку моментом,
Набив дряхлым телом нутро...
На счастье, почти «хеппи эндом»
Закончилась сказка Перро.
|
| |
|
|
502. Смятение
"Время вне временных вещей = Бог". Ульянов (Ленин)
В унисон соло страха грядущего -
Неприкаянной вьюги нытьё.
Выпить чарку не грех и непьющему
За усердное самобитьё.
Ведь не зря двух небитых обещано,
За испорченный автопортрет.
Жизнь смиренчески множила трещины,
Проглотив несчастливый билет...
Не сложилось управиться с сошкою -
Рыжим стать ни один не хотел,
Барабаня карманными ложками –
По котлу, что давно опустел.
Страх дремавший под толстою кожею
Заменил лихорадочный бред.
И лимит исчерпался положенный
Семерых безответственных бед.
Никого не пугал апокалипсис,
Страшный суд и вселенский потоп.
Одного только жадно алкали все -
Застолбиться в какой-нибудь топ.
Звуки лир незаметно утихли тут.
Дымный смрад исходил из земли.
Стыд низвергнут. На откуп антихристу
Греховодники души несли.
Хлеб горчил, опротивели зрелища,
"Отче наш" позабыт навсегда,
Обезлюдели полностью селища,
Осодомливались города.
Тем, кто страстно молил от лукавого
Их избавить, осталось одно:
Ведать правду, и как ни горька она,
Сохранить в себе веры зерно...
P.S. 2112 - не конец свет. Это только начало всего нового...
|
| |
|
|
503. Метелица
Ах, метелица-круговерть!
Ты - мороза любовница.
Забелила земную твердь,
Не успели опомниться.
Расстаралась проказница,
Замела неприглядное,
Стольный град ради праздника
Приодела в нарядное.
Парк, скамейки бульварные,
Церковь, рельсы трамвайные,
И вагоны товарные
С вьюгой делятся тайнами.
Улетучился хмель с лица,
У меня загулявшего.
Под ногами метелица
Всё никак не напляшется.
Ветер гонит меня домой.
Отрезвел. В голове - ясней.
Напевает в ней Адамо
Сальваторе про белый снег...
|
| |
|
|
504. Долг
Отсрочен день расплаты за кредит,
Полученный на самовоспитанье.
Ни гений, ни магнат, ни эрудит…
И в жизнь не воплотил своих мечтаний.
Платить придётся, в тину не слинять -
Растратил деньги времени впустую.
На роздых нет ни месяца, ни дня -
Жить невозможно дальше вхолостую.
Так хочется вернуть того себя,
Что был открыт душою нараспашку.
Армейских замечательных ребят
Собрать, и опрокинуть по рюмашке.
С повинной головой просить друзей
Простить за неудавшиеся встречи.
На лица их охота поглазеть,
С улыбкою, отбросив чёт и нечет.
Слыть у судьбы зазорно в должниках.
Но совесть не позволит быть в отказе.
Заставит до мозолей на руках
Трудиться, до полнейшего экстаза.
Возьму в кредит ещё десяток лет,
Покончу раз и навсегда с грехами.
Услышав положительный ответ,
Проценты предложу вернуть стихами…
|
| |
|
|
505. О сущем
Пролетают дни перед глазами,
Сделать запись в прожитом забыв,
И восторга чистыми слезами
Щёк слегка небритых не умыв.
За неделей следует неделя,
На лету наслаивая грусть.
Далеко до первого апреля.
Много дальше спелой вишни вкус.
Безвозвратно отдаляют годы
Вдохновенной молодости свет.
Получить из карточной колоды
Козырей надежды больше нет…
"Не жалею, не зову, не плачу…" -
За эпиграф жизненный возьму.
Ни к чему мне вкус хмельной удачи,
Неудачи тоже ни к чему.
Незачем протаривать дорогу,
Есть своя "крутая колея".
Хочется услышать голос Бога,
Рассказать о сущем, не тая.
Никогда душою не остынуть,
И стихами не переболеть.
Чтобы доля улыбалась сыну,
И здоровья было на сто лет.
Прочитать, что накопила память,
Пристально, до каждой запятой.
Написать стихи на небо маме… -
Это - всё, что я зову мечтой.
|
| |
|
|
506. Экономка
Июльский вечер. Запахи лаванды,
Душистого жасмина, чабреца.
Плетёный стол и кресла на веранде,
Пристроенной ко флигелю, с торца.
В одном из кресел в бежеватой блузке
Сидела дама, приподняв вуаль
На шляпке, и читала по-французски
Вслух книгу с красной надписью «Stendal».
Дородный дворник мёл тропинки сада.
Блестело солнце сквозь верхушки крон.
Над крышею усадьбы с колоннадой
Кружилась стая пуганных ворон.
Пыль, поднятую дворницкой метлою,
Сдул ветер, налетевший невзначай.
- Герасим, душка, полно, Бог с тобою,
Бросай пылить. Ступай сюда, пить чай -
Сказала, улыбаясь, экономка.
(прозвала чернь её "мадам-крюшон").
Мужик смущённый долго шапку комкал,
Но на веранду всё-таки взошёл.
Пузатый самовар, мёд и варенье,
Пастилки, сдобный хлеб, сулящий сласть.
Из блюдца чай пил дворник с наслажденьем,
В глазах мадам не замечая страсть.
Он встал из-за стола, поправив фартук:
- Благодарим покорнейше, мерси!
Чуть потоптавшись, вспомнив про галантность,
Облобызать ей руку попросил.
Сейчас же протянула дама руку
К его большим и чувственным губам.
И, не скрывая бурной страсти муку:
- Возьми меня! Пойдём за мной… сюда.
Она шептала что-то по-французски,
Мужицкую оценивая стать.
Он пуговицы расстегнув на блузке,
Припал к груди, и впился ей в уста…
Теперь он ею обладал всецело.
Кричала экономка: - Оh! Мon Dieu!
Сharmant! Encore! – она его хотела...
И он любил безудержно её.
Приказчик стал свидетелем той сцены,
И доложил об этом господам.
Герасима отправили в деревню,
Во Францию уехала мадам...
|
| |
|
|
507. Фатальная несовместимость
Ни вальс, ни пасадобль, ни канкан…,
Их танцем быть могло одно лишь танго.
Есенин с Айседорою Дункан -
Страсть дикой кобылицы и мустанга.
С пощёчины их начался роман.
Её ударил он, добавив: - Стерва!
Поэт был в этот вечер сильно пьян,
Хотя и трезвый не бывал манерным.
Он бросился тогда к её ногам,
Просил прощенья, умоляя, плакал.
Алмаз стекло царапал: - Хулиган!
А миг спустя: - Сергей Есенин - ангел!
Хмельная страсть… Свидания... Венец…
Короткий путь от счастья к адюльтерам.
Не за горами повести конец,
С петлёю в ленинградском "Англетере".
Упреки, пьянство, матерную брань.
Она прощала, всё-таки прощала.
С улыбкой отвечала: Я - не дрянь!
И кудри золотые целовала.
Расстались зло. Уехала Дункан.
Весть декабря - поэт ушёл в могилу.
На фото он. В разгаре их роман:
"Мой ангел, как же я тебя любила!"
Юг Франции. Сентябрь. В улыбках лица.
Прогулка на авто вечерней Ниццей.
Нелепый миг... Шарф попадает в спицы.
И резкий хрип великой танцовщицы...
Неотвратим трагический конец.
Последний стих, последнее дыханье…
Кому души предсмертное посланье
Из вены кровью написал творец:
"…До свиданья, друг мой, до свиданья..."?
|
| |
|
|
508. Винодел
Каземат. Тускло светит свеча.
Осуждённый на казнь ждёт рассвета.
Поутру его два палача
Уведут, в белый саван одетым.
Он – не стар, и не молод уже,
Лет под сорок, не больше, пожалуй.
Очутился на смертной меже
За тройное убийство кинжалом.
Винодел – он растил виноград.
Дом, участок, жена – молодица.
Обожал её ласковый взгляд.
А она им любила гордиться.
Торговал превосходным вином,
Самым лучшим на рынке Тулузы.
Жизнь была для неё в нём одном.
Укрепляла взаимность их узы.
Но однажды, вернувшись домой,
Он застал её в тесной прихожей
Обесчещенной, еле живой,
И самой на себя не похожей.
На коне подъезжая к мосту,
Незнакомую встретил карету.
И теперь пересохло во рту…
Он всё понял. Скакал до рассвета.
В небольшом городишке Дюлонь
Слез с гнедого коня у трактира.
В нос ударила крепкая вонь
Смеси пива, селёдки и сыра.
Не поверил сначала очам.
У трактира карета стояла.
В дверь чугунным кольцом постучал.
Жажда мести его обуяла.
За широким дубовым столом,
Сплошь заставленным кружками с пивом,
И бутылками из-под "Мерло",
Три вельможи, с носами, как сливы.
Одного из них звали Гильом.
Хохоча, он икал то и дело,
И орал, как в деревне втроём
Наигрались женой винодела.
Тот, уже вне себя, задрожал.
Оскорблённая вспыхнула кровь.
И вонзался, вонзался кинжал
За поруганный мир и любовь!
Журавли над тюремным двором
Пролетали на юг острым клином.
И висела над шеей остро,
Жадным жалом горя, гильотина...
|
| |
|
|
509. Вдохновение ( оправдано Иреной Грановской, навеяное Печёнкиным, овеянным Булатовым)
Беспечных птиц нечаянная милость
На фейс упала прямо между глаз.
Благоговенье сразу ощутилось,
Душа вразнос от счастья понеслась.
Звучали звонко лиры и цимбалы
Вандал забвенный шпарил на трубе.
В там-тамы здоровенные амбалы
Лупили, как в неправедной борьбе…
Вне сроков и сомнительных пороков
Вершилось сочинение стихов.
Упало вдохновенье волей рока
Поэту на чело из облаков…
|
| |
|
|
510. Болтливый слон
Сегодня унесло рассветным сном
В мир говорящей фауны и флоры,
Где со слоном – отпетым болтуном
Всю ночь провёл за праздным разговором.
Он лепетал о всякой ерунде,
О воспитанье в тоне назиданья,
О верности слонихе, о еде,
И о большом вреде перееданья.
Прощаясь, я сказал ему: - Адьё!
Он, сотрясая хоботом мне руку:
- Увидишь полоскающих бельё
Енотов, передай привет от внука.
За перелеском начало светать.
Взошла заря – не описать стихами.
На берегу речушки у моста
О чём-то спорил ветер с лопухами...
|
| |
|
|
511. Вдова
Не права молва, что "в дрова" вдова
Напилась с утра браги с горюшка.
Пьёт дурман-росу изумруд-трава.
Слёзы льёт вдова: "Друг мой, Колюшка,
В поле бранном лёг ты, стрелой сражён
В битве злой супротив татарина.
Режет грусть-тоска сердце мне ножом,
Поседела я, и состарилась...
Не мила мне жизнь без кровиночки.
На руке лежит яд в бутылочке.
Зелье выпито подколодное.
Заменил рассвет ночь холодную.
На дворе - трава, на траве - дрова,
На дровах - вдова... Не пьяна - мертва...
|
| |
|
|
512. Дефицит
Хлябь. Дождь со снегом. Небо в тучах.
На тротуаре у моста
Котёнок месячный мяучит,
Дрожа от носа до хвоста.
Хотел котёнок по незнанью
Участия больших людей.
Но не готовы к состраданью
Творцы домов, машин, идей.
У каждого из них работа,
Невпроворот иных проблем.
О том, что замерзает кто-то,
Им думать некогда совсем.
Душа для жалости закрыта
Во исполнение мечты.
Страдаем мы от дефицита
Обыкновенной доброты...
|
| |
|
|
513. Менестрель
Сеть морщин на челе, и виски всё белей.
Ни о чём не жалей, и шагай веселей
Смело в завтра, легко и задорно смеясь,
Сквозь туман-молоко, ничего не боясь.
За туманами ты повстречаешь рассвет -
У дороги мечты окончания нет.
Здесь за каждым холмом новый ждёт горизонт -
Не пытайся умом отыскать тут резон.
Смысл только один – в красоте на пути.
Ты на нём – паладин. Цель – с улыбкой идти.
Верь, что встречные люди отнюдь неплохи,
И твои ещё будут нужны им стихи.
Доведётся любовь по пути встретить вновь,
Миллион лучших слов для неё приготовь.
Ветру крикни азартно: - Привет, старина!
С ним в друзьях быть привыкни на все времена.
Менестрелем судьбою дано быть не зря.
Будут рядом с тобою закат и заря,
Млечный путь и луна, облаков хоровод,
Луг, росы седина, голубой небосвод…
|
| |
|
|
514. Лунный кот
Полная луна над старым клёном,
Потерявшим жёлтую листву.
Кот сидит на ветви оголённой,
Полночи внимая колдовству.
Силуэт кота на фоне диска
Бледного светила чуть дрожит.
Очень грустно одинокой киске –
Не с кем этой ночью ей дружить.
Небосвод не знающий границы
Тщательно затянут темнотой.
Пролетают в лунном свете птицы
К югу над тоскующим котом.
Звёздочки – извечные плясуньи
У холодной темени в плену.
Лунный кот тоскует в полнолунье.
Был бы волком, выл бы на луну…
|
| |
|
|
515. Сурок
Весне, по приметам, быть поздней,
Поскольку в положенный срок,
Из норки под старой берёзой
Не вылез щекастый сурок.
Знал хитрый зверёк – запоздалой
Должна в этот год быть весна.
Под шкурой достаточно сала,
Для долгого сладкого сна.
Ему бы проснуться невежде,
А он лишь свернулся в клубок.
Весенние наши надежды
Проспал толстощёкий сурок…
|
| |
|
|
516. Март
Украла азарт зима,
Сменила его тоской.
Колдует кудесник март
Над сонной ещё рекой.
Обманкой, златой блесной
Рыбёшка в воде блеснёт.
Но тонок уже весной
Сковавший речушку лёд.
Восторг наполняет грудь,
И солнце печёт в плечо.
Расплавится скоро грусть,
И нечет заменит чёт…
|
| |
|
|
517. Из окна
Привычный вид, как будто, из окна:
Знакомый двор, старушки на скамейке,
Судачащие мирно дотемна
О том, о сём, воробышков семейки
Крадущие у сизых голубей
Рассыпанные кем-то крошки хлеба.
Над этим всем внимательное небо,
Узоров гжельских чашек голубей...
|
| |
|
|
518. В Багдаде всё спокойно
Себя представил, буду гадом,
Султаном города Багдада,
Во сне, придя домой с наряда.
На мне восточные «прикиды»,
Вокруг сады Семирамиды.
Свисают, птицами полны.
Поют глазастые цикады.
Пьянит цветенье белены.
В Багдаде вечер. Всё спокойно.
На берег Тигра плещут волны.
Вчера закончены все войны.
С поличным на базаре пойман
Багдадский хитро-мудрый вор.
У стен дворцового забора
Слышны обрывки разговора...
Я, съев два яблока раздора,
Вниз глянул. Прямо у стены
Эвклид бухает с Пифагором.
А я смотрю на них с укором,
Плюясь остатками слюны.
Стоят со мной поэты рядом
Комар Хайям и Рудаки,
И кроют матом, буду гадом,
Учёных древних: - М...ки,
Опять нажрались, свиньи, в зюзю!
И пифагоровы штаны
Пропили, в бок вам Сиракузы,
Циклопов одноглазых в сны!
Послал девятого визиря -
В надежде пир сей прекратить,
И дал ему в нагрузку гирю,
Пьянчужек в Тигре утопить.
Но джин, что вылез из бутылки,
Увлёк их внутрь за собой.
Чалму поправив на затылке,
Пошёл в гарем, трубить "отбой"
Я… И, увы, проснулся, дома,
Как продолженье ни влекло.
Свет от ночного гастронома
На стену падал сквозь стекло...
|
| |
|
|
519. Гигиеническая сказка
Сон приснился беспокойный, сущий ужас - вот, дела!
Пот холодный стёр рукою я с болезного чела.
С перепою не такое может в голову прийти.
Оле с именем Лукойе жутче сказки не сплести.
Тридцать три мурла средь ночи с моря вылезли на брег,
Кажется в районе Сочи, с ними дядька Барабек -
Робин-Бобин, что захавал сразу сорок человек,
И корову и быка, и банальную синицу,
Что привыкла с кандачка, тырить внаглую пшеницу,
Что в чулане в доме Джека для питания хранится.
В доме этом вечно горе, не везёт дурной Федоре,
С головой она в раздоре, что ни день - опять "нью-стори".
От немыслимой чумички убегают одеяла,
И кухонная посуда, что годами не сияла,
И старинный медный таз, и свалявшийся матрас.
Впав от ужаса в экстаз, закричал: "Карабарас!" -
Бригадир мочалок банных - легендарный Мойдодыр -
Умывальник, только странный - в мыле весь, но без воды.
Лень бывает умываться по утрам и вечерам?
Шерлок Холмс и доктор Ватсон пригрозят вам: "Стыд и срам!" -
"Больше грязи - шире морда!" - вы промолвите в ответ,
Отойдя в сторонку гордо. Но спастись, надежды нет.
Дог из псарни Баскервиллей вас отправит на тот свет -
Ярче фар автомобиля чудища горят глаза.
Басню в детстве не любили "Муравей и Стрекоза"?
Лето красное пропели, слоем грязи заросли!
Ах, у дуба, ох, у ели, пили-ели, ой-лю-ли...
Чистота - залог здоровья! Сей незыблем постулат.
И не хмурьте ваши брови, будто Понтий вы - Пилат.
Был грязнулей Буратино - это достоверный факт.
И красавица Мальвина схлопотать могла инфаркт,
Кабы белоснежный пудель не отвёл чмыря в чулан.
И пример не стоит, люди, с Буратино брать - болван.
Это ж надо умудриться сольдо в землю закопать!
Кот с Лисою, гопца-дрица, накололи дурака.
В сказках лжи порядком, братцы, но и правды в них - гора...
"Надо, надо умываться, по утрам и вечерам!!!"
|
| |
|
|
520. Нисенитница
В понедельник, ближе к ночи
Из пивных и винных бочек,
Вылезали тамагочи,
Крохоборы и хрычи.
В их карманах: томагавки,
Гайки, гвозди и булавки,
Дозы травки для затравки,
И протухшие харчи.
Крохоборы-анемоны,
Выпив чаю с кардамоном,
Начинали салабонов
Пустословию учить.
Тамагочи, между прочим,
Вслух читали между строчек
Детский лепет заморочек,
Нежась, лёжа на печи.
А хрычи, внизу на лавке,
Накурившись вдоволь травки,
Все харчи сожрав, добавки
Стали требовать в ночи.
В воздухе запахло шмоном,
Разыгравшимся гормоном,
Зазвонили телефоны,
Затрепались трепачи:
Мол, в обители мормонов,
Мавр душит Дездемону.
Вызван был отряд ОМОНа,
Неотложка и врачи.
Стало весело, короче.
Даже жутко жарко очень.
Не смыкали в чаще очи
Большеглазые сычи.
Ведьмы и лесные мавки,
Две кикиморы-мерзавки,
Танцевали твист в дубравке
В сарафанах из парчи.
За окном луна – лимоном.
Шелест липы над балконом.
Лезли строки – забобоны
В ум без видимых причин…
|
| |
|
|
521. Атеисту
Называешь атеистом себя.
Мол, не веришь ни чертям, ни богам.
Всё вокруг своим сарказом гнобя,
Не утешишься душой ни фига.
Флавиан и Иоанн Златоуст
Со Святителями - до фонаря, -
Говоришь, - не Бог тебе - Иисус.
Канта с Гегелем клеймишь почём зря.
Не к лицу тебе святого хула.
На хрена она, приятель, тебе.
Не держи и на философов зла.
Были все они чуток не в себе.
Что сознание родит бытие,
Знал без их заумных книжек давно.
Как и то, что правды нет в питие,
И не кладезь истин вовсе вино.
Я и сам не прочь дерябнуть сто грамм,
Хоть и верю Воскресенью Христа.
Что философы? - Один стыд и срам.
Их труды давно читать перестал.
Откровения из уст Заратустр
До печёнок надоели в былом.
Есть надежда на прозрение чувств -
Жить без веры во святое в облом.
Зарекаться от сумы и тюрьмы
Опасаюсь, и молюсь в образа.
Позабыл давно, когда у кумы
Ночевал, её большие глаза.
До предела упростил обиход,
Телевизора почти не смотрю.
Просыпаюсь, чуть забрезжит восход,
И любуюсь из окна на зарю.
Нострадамусом пугают из СМИ,
Будто свету наступает закат.
Я не верю в эту хрень, чёрт возьми,
И срываюсь на сапожницкий мат.
Свету белому не будет конца.
Не избавит кризис нас от забот.
В понедельник наварю холодца.
Как-никак, а настаёт Новый год.
С Наступающим тебя, атеист!
И пусть будет у тебя всё тип-топ.
Пей на праздник, куролесь, веселись.
Отменяется всемирный потоп!
|
| |
|
|
522. Два мифа
*
Пилил рыбьей костью Пердикс
Дрова, от натуги…потел.
Вино с «кока-колой» лакал
Кокал – нежелательный микс.
В душевной своей простоте
Икал окаянный Кокал,
Держа с бормотухой бокал.
**
Под вечер почти в темноте
Царь персов спустился с горы
Дарил щедрый Дарий дары
Отменного сала шматы.
Икар в небесах пролетал,
И - «Кар!» - говорил с высоты.
Кричал: «Майна!» - сыну Дедал, -
«Сожрут ведь всё сало скоты!»
Конечно, Икар опоздал,
Он мимо даров «пролетел».
И сала Дедал не едал,
К раздаче опять не успел…
Увидел Овидий-старик
В том скопище метаморфоз.
Поэму нам всем подарил
Его поэтический мозг…
(cие не претендует на мифологическую достоверность)
|
| |
|
|
523. Предвесеннее
На столе колода карт:
Бубны, червы, пики...
Заигралиcь в дурака
Солнечные блики.
Ясный день и благодать.
Музыка капели.
Март, а там рукой подать
До цветов апреля.
В мае белая сирень
Опьянит дурманом.
Будет речка на заре
Флиртовать с туманом.
На рассвете петухи,
Сов глазастых крики…
Вновь напишутся стихи, -
Хоть читай, хоть выкинь.
|
| |
|
|
524. Не труд
"За стихи не ставят к стенке:
Соловьём пой, волком вой..."
Николай Мрыхин
***
Хрен отнюдь не слаще редьки.
Что посеешь,то пожнёшь.
И рифмуем мы нередко
Всё подряд, ядрёна вошь!
За обманы мы туманы
Ради рифмы обвиним.
Только это не гуманно -
Невиновны ведь они
В том, что мы созвучий ради
Рвём на части смыслы слов,
И пытаемся приладить
Где ни попадя "любофф".
Графомания - диагноз -
Рифменно-словесный блуд!
Славься творческая праздность!
Нам стихи писать - не труд!
|
| |
|
|
525. Яблоня
В ослепительно белое кроны как
Приоделись в саду по весне!
Не проснулась одна лишь антоновка,
Ни цветочка, ни листика нет.
Жаль кормилицу – яблоню старую.
Отродила своё, отцвела…
Как сиделось под нею с гитарою!
Скромно, тихо она отошла.
Панихиду пропели ей сумерки,
И оплакали ливни-дожди.
Только в памяти сердца не умерли:
Запах яблок, и трепет в груди
От её красоты в пору вешнюю
И щедрот предосенней порой.
Упокой, Боже, душу безгрешную,
И ворота эдема открой
Для неё, не роптавшей о милости,
Ни в жару, ни морозной зимой,
Непогоды сумевшей все вынести,
Оставаясь к невзгодам немой.
Кисти белой сирени распустятся,
Источая густой аромат,
Неземной, и по яблоне пусть уже
Не тоскует ухоженный сад.
Боль потери забудет, отважившись
Оглянуться на круги своя:
Молодые трёхлетние саженцы
Вдоль забора, красуясь, стоят…
|
| |
|
|
526. Водопад
Что заставило реку бросаться с обрыва,
И на камни упасть мириадами брызг?
Не теклось беспокойной, петляя трусливо.
И рванулась река непокорная вниз.
Первый в жизни полёт для неё был наградой,
Хоть и длился каких-нибудь десять секунд.
С той поры называлась она водопадом.
Кредо буйных - борьба, непокорность и бунт.
Речка к морю течёт величаво и вольно.
Тот обрыв позади. Впереди – новизна.
С высоты падать вниз совершенно не больно.
Если веришь в себя, не страшна крутизна!
|
| |
|
|
527. Рассветная птица
Который "нappy end" в кино,
А всё не спится…
В рассветный час в твоё окно
Удачи птица
Влетит с малиновых небес
С благою вестью.
О скорой близости чудес
Исполнит песню.
В твои глаза глядеть она
Не побоится.
Налей мускатного вина
В ладонь для птицы.
На подоконнике сидеть
Недолго будет:
Необходимо облететь
Ей много судеб.
На миг вспорхнёт тебе на грудь
И улыбнётся.
И улетит, не обессудь -
Она вернётся!
Огнём окрасится заря
Пурпурно-нежным.
Влетела в дом к тебе не зря
Сама Надежда!
|
| |
|
|
528. Скоро наступит март
Скоро наступит март -
Краски весне готовит.
Он возродит азарт
Радостной светлой новью,
Остепенив печаль
Нравом своим горячим.
Аве, Весна! Февраль
Скучный пускай поплачет,
Тризну споёт зиме,
Угомонив метели.
Поздно ветрам шуметь,
Иней сдувая с елей,
Тучи гоняя в небе.
Март златокудрым Фебом,
Ангелом-херувимом
Рвётся в поля, за хлебом
Так тосковавшим в зиму...
|
| |
|
|
529. Играя мизера
Зима, как будто к ягодице
Давно прилипший банный лист.
Как в преферансе не годится
При мизере горланить: - Вист!
Так в жизни нашей беспросветной
Не стоит ждать небесных манн.
Наложено на счастье вето,
Да с присказкой: - Держи карман!
Судьба толкает быть аскетом,
За апперкотом - апперкот
Сносить, ощерившись приветно,
Молясь на капу за щекой.
На невезенье плюнув смачно,
Не остудить азарта дух.
Махнуть рукой на неудачи -
Они, как тополиный пух.
Отдать себя игроцкой страсти,
Не променяв на смысл азарт.
Снести марьяж за-ради масти
В пять мелких, но весомых карт.
Семёркою прорезать в бубны,
Под игрока, учтя закон.
Унять раскатанные губы
На очень аппетитный кон.
Пускай опять не валит карта,
И в прикупе тузы не прут,
Не записаться в рабство к фарту -
Везёт, как правило, к утру.
Наступит скоро утро это.
И канет в прошлое вчера.
Успех преодолеет вето
На мизера. Давно пора!
Не сломит кризисное бремя
Стремлений в завтра, "на ура".
Пришло бросать каменья время,
Придёт и время собирать!
|
| |
|
|
530. Рифмуя поговорки
В жизни без худа, и радости нет.
Редко за спрос получают в портрет.
"Жмурик" повторно уже не помрёт.
Око лихое и чад не проймёт.
Овощу каждому выделен срок.
Множество ртов не закроет платок.
Тюрем и сум избегает зарок.
Личный сверчку уготован шесток.
Дружба обжоры с голодным - фуфло.
Альтернативой добру служит зло.
Сани готовь в поры солнечных лет.
Мух отделяй иногда от котлет.
Сук под собой не пили – упадёшь.
Знай, от судьбы далеко не уйдёшь.
Прямо в колодец плевать ни к чему -
Пить ведь придётся потом самому.
Зеркало словом плохим не брани,
Если кривым обнаружил лицо.
Взялся за гуж, так не ной, не стони.
В горе не плачь, а держись молодцом.
Верь, седина в бороде – не добро -
Видимо бес откопытил в ребро.
Вёдра пустые – примета плоха,
Если их баба несёт впопыхах.
Корм не в коня, если жаден и худ.
Рыбу из пруда тащить – тоже труд.
Семеро бед - однозначен ответ.
Неучей - тьма, хоть учение – свет.
Мира желаешь? - готовься к войне.
Все скупердяи заплатят вдвойне.
Сдохнет худой - похудеет толстяк.
Знать не обязан законы дурак.
Гусь со свиньей далеко не друзья.
Даже из грязи выходят в князья.
Плешь от затылка? – Припомни разврат.
Радуйся в жизни тому, чем богат!
|
| |
|
|
531. Бес-таланный
Не успел мне выпасть фант
На недюжинный талант,
Но желается творить,
Нету мочи.
В голове моей туман.
Горе в ней, но без ума.
Муза (на дворе зима)
Смылась в Сочи.
Без неё мои стихи
Поднимают на «хи-хи»,
Говорят, что в них сохи
Виден почерк.
Что в поэты мне, ни-ни,
Лазить, Боже сохрани,
И заказано ставать
Музыкантом.
Правы, может быть они -
Путь к Парнасу так тернист.
Да и голос мой отнюдь
Не бельканто.
Я мозолистой рукой
Пианино на покой,
Лишь дотронувшись,
Отправлю в два счёта.
Вот пишу я, а на кой,
Сам не знаю. Иль тоской
Вновь на нечеты
Заменены чёты?
Кризис, суть его язви,
Надругался над людьми,
Недоступным сделав "сто"
На похмелье.
Утром хочется вельми
На полати лечь костьми,
В потолок плюя,
Как в сказке Емеля.
Я, когда не сильно пьян,
Старый дедовский баян
Достаю, меха вовсю
Раздуваю.
Только музыка моя,
Вам признаюсь не тая,
Хреновата - с рельсов
Сходят трамваи.
Но талант не загубил,
Мандолину прикупил,
Начал струны рвать на ней
Вдохновенно.
В дверь сосед два дня долбил,
И орал: - Уймись, дебил! -
Слон на ухо наступил
Здоровенный!
Вот и лирик из меня,
Как букет цветов из пня,
И недаром все бранят:
- Ошарашен!
Долю злющую кляня,
Мысли тризные гоня,
В телевизоре смотрю
"Нашу Рашу".
|
| |
|
|
532. Настоящее сердце
"Дьявол не выдал. Мне все удалось.
Вот и могущества явные знаки.
Вынь из груди мое сердце и брось
Самой голодной собаке..."
А. Ахматова
"...Может, еще я кому пригожусь,
Ночью заветное вымолвлю слово.
Прошлого нет, настоящим горжусь,
И не краснею от срама такого".
Virineya
http://lyrik.rc-mir.com/gedicht211704.html
***
Жить, и гордится сегодняшним днём -
Это ведь тоже немалого стоит.
Прошлого мы никогда не вернём,
Так что оставим былое в покое.
Бог не покинет. Свинья не заест.
Да и собаки бродячие сыты,
Хоть развелось их в достатке окрест.
Только с грядущим пока мы не квиты.
Но разберёмся и с этим. И пусть,
Ангел пока не вернулся с удачей,
Сердце ещё генерирует грусть,
Значит, живёт - настоящее, значит...
|
| |
|
|
533. Звёзды
перевод с украинского
http://lyrik.rc-mir.com/gedicht211782.html
Ты поведал мне сказку эту.
Я грущу, почему - не знаю.
Надо мною звёздное небо,
В полутьме я под ним шагаю.
Чуть дрожат в поднебесье звёзды,
Как оброненные колечки.
Улыбаются. О серьёзном
Шепотком говорят, о вечном.
Кто зажёг их, взялись, откуда,
Эти поводыри ночные?
Платья сотканы их из чуда,
Из полёта в миры иные.
Бархат ночи в объятьях нежных
Светлячкового хоровода.
Я не мыслила даже прежде,
Сколь прекрасен их блеск, природа.
Словно люди они разнятся,
Что живут в нашем мире зимнем.
Им во снах также сказки снятся.
Очень уж мы похожи с ними...
|
| |
|
|
534. Смирившись
Поэтическим гениям - Слава! Ура! И гип-гипы!
Я бы так проорал, чтобы эхо услышали в Чили.
Жалко, гланды размером с яйцо, и не меньше полипы.
И ораторству в школе посредственной не научили.
Мне бы с краешку сесть на талантливый трон ягодицей,
Правой, левой ли, суть не важна. Лучше, сразу всей попой.
Только мне не судилось, увы, одарённым родиться.
И ушами себя по щекам из-за этого стоит ли хлопать?
Несомненно, не стоит. Останусь ходить в графоманах,
Развлекая народ беспардонною рифмой глагольной.
Заводя, как Сусанин в сплошные туманы-обманы,
И прослыть, не боясь нипочём, чудаком малахольным…
|
| |
|
|
535. Он придёт
Он придёт непременно, иначе не может случиться,
Не холодным дождём, и не ветром студёно-лихим,
А лучом серебристым, в друзьях у которого птицы,
Городские трамваи, цветы и серёжки ольхи.
Он придёт ранним утром, когда в окна нега стучится,
И безлюдны дворы, и проспекты сонливо тихи.
Встанет у изголовья. Подумаешь: - Это мне снится, -
Отмахнувшись спросонья рукою. Разбудят стихи,
Что принёс он с собою в потрёпанной школьной тетрадке.
О любви? Ну, конечно, о ней! Ты потянешься сладко,
Одеяло откинешь, хотя подниматься и лень.
Снова томно зевнёшь, сунешь ноги в уютные тапки.
И заметив его, ты прошепчешь, алея украдкой:
- Наконец-то пришёл ты. Ну, здравствуй же, лучший мой день!
|
| |
|
|
536. Черное на белом
Не забелить чёрным ставшего мелом, и
Не очернить светлой истины сажею.
Магией всяческой, братствами белыми
Юность дурманят, и прочею лажею.
Словно натёртые мазью бом-бенговой,
Лбы непокорно-гриппозно-горячие.
Речь примитивно-хип-хопово-сленгова.
Взгляды частенько щеняче-незрячие.
В тартарары всё никак не провалится
Мир вопреки непреложным пророчествам.
Двадцать пять раз должен был апокалипсис
В нём состояться, но снова отсрочился.
Мимо летают кометы галлеевы,
Метеориты таёжно-тунгусские...
О ерунде несусветной болеем мы
Вновь пресловутыми душами русскими.
Рвутся по швам одеяния тришкины.
Пухнут умы от проблем понадуманных.
Не дочитали достойные книжки мы.
Ходим, как будто по тонкому льду давно,
Верить, не веря, и ведать, не ведая
К правде путей, в соснах трёх заплутавшие.
Не одолеть лабиринта без кредо нам,
Не удержать в руках счастье уставшее
Без негасимого Света Господнего,
И без Любви, за грехи всепрощения.
Так не хватает ЕГО всем сегодня нам,
Душами с Пастырем общим общения...
На перепуганных банковским кризисом
Снова наездники ездить готовятся.
И неизвестно, когда же приблизится
Время, себя назовущее - Совестью...
|
| |
|
|
537. Хромоножка
Не удалась она немножко -
Хромала от рожденья жизнь.
О лет ступени хромоножка
Споткнулась, и сорвалась вниз.
Падение, удар – случайность -
Такое с каждым может быть.
Не стала слёзы лить ручьями,
Хотя хотелось волком выть.
Сдержалась, совладав с собою,
И силы жить в себе нашла.
И вслед за трудною судьбою,
Превозмогая боль, пошла...
Однажды вечером морозным,
У пешеходного моста,
Её окликнул кто-то грозно:
- Эй, хромоногая! – И сталь
Ножа блеснула ярко.
И тотчас же в живот удар!
От жуткой боли стало жарко,
И страшно так, как никогда…
Цвет вишен в госпитальном парке.
Прогулка. Жизнь пока слаба.
За инвалидною каталкой
Идёт нелёгкая судьба…
|
| |
|
|
538. КУЛИНАР
«Найди в меню пьянящий воздух,
И монпансье сосулек звонких,
И заливное на обед.
Коктейль из солнца и мимозы
В катрене с ломтиком лимона
Любимой поднесёт поэт».
Арома Лайм
***
Меня возьмите во дворец
Придворным поваром, я мигом,
Не глядя в поварскую книгу,
Сварю из тучек холодец!
А из простого гололёда -
Суфле и розовую воду.
Из бурой грязи по колено -
Спеку бисквитный торт "Полено".
Из вьюжных снежных бурунов -
Блинов, оладий, дерунов,
Взобью из мартовских сугробов -
Коктейль - а ля "Любовь до гроба".
Готов и поваром, и стряпчим
Служить, Арома-Королева.
На завтрак будет лунный рябчик,
Пастилки и тушёный клевер...
|
| |
|
|
539. Автострада
Час предрассветный. В потоке машин,
Вылупивших удивлённые фары,
В утренний город "Тойота" спешит,
Мило картавя моторчиком старым.
Справа стыдливо алеет заря,
И облака розовеют над лесом.
Прямо огни городские горят.
Из магнитолы - "попсовая" песня...
|
| |
|
|
540. Пох-мельное
Мои дорогие кокотки,
За дивные строки мои
Налейте мне стопочку водки,
Не бойтесь поэта споить.
Бросайте же чепчики в небо,
И страстно целуйте взасос.
Сто граммов и корочку хлеба
Прошу, и пяток папирос.
Не нужно "Камю" и "Мартеля",
Лафетник "Московской" - с лихвой.
И стану я звонкой капелью
Стучать по седой мостовой.
Спою легендарным бояном
Былину о вечной любви.
Лишь, будучи чуточку пьяным,
Способен поэт удивить...
p.s. никакого отношения к личности автора строки сии не имут.
|
| |
|
|
541. Буза
Так повторяется веками.
Придёт весенняя буза,
И станут снова дураками
Мужчины, выпучив глаза,
На соблазнительные ноги
В ажуре лайкровых чулок,
С язычным цоканьем: - О, боги!
Каким же ветром занесло
Столь аппетитную фемину
В столь неприглядную дыру?!
Любовные родятся слоги,
И руки тянутся к перу...
|
| |
|
|
542. Ma belle
Какое блаженство - вкус кофе,
И сливок тягучая бель!
Она ещё дремлет... И, вновь я
Несу милой кофе в постель.
Не слышит она аромата,
По-детски сопит под капель.
Пора подниматься, Агата!
Апрель за окошком, ma belle!
|
| |
|
|
543. Купидон
Не выбирает Купидон -
Стреляет наугад.
Летает словно фон-барон,
И стрелы мечет. Рад,
Когда сердца людей пронзит,
И вспыхнет в них огонь.
Смеется громко "паразит",
Ну, что возьмёшь с него.
Замены не нашли пока
Любовному стрелку.
Ещё крепка его рука,
И стрелы начеку.
Давай же, вечно-юный Бог,
Берись за тетиву!
Клади мужчин у женских ног
Во снах и наяву!!!
|
| |
|
|
544. Венера
Что в статуе Венеры манит? -
То, что безрукая она!
Лупить, пилить меня не станет,
Не врежет скалкой ни хрена.
В усердном ревностном порыве,
Не вырвет молодецкий чуб.
Не сможет отходить крапивой,
Когда сапожно пьян, и груб.
Не будет синяков на роже,
Побитых глиняных горшков.
Покой и мир в семье дороже
Набитых золотом мешков.
Иная сторона медали –
Не приголубит, и к груди,
Прижмёт безрукая, едва ли –
Нехорошо, как ни крути.
Давным–давно, до нашей эры,
Была рукастою богиня.
Тогда прекрасная Венера,
Могла в два счёта двинуть в дыню!!!
|
| |
|
|
545. Фигульное
Знать не желаю, что теперь за век,
Как наречён он будет иже с ними.
Возможно - "Робин-Бобин Барабек" -
Достойное вполне для века имя.
В серебряный попасть не удалось,
И в золотой не влезу тихой сапой.
Вселенское пророчат "западло",
Врут гадские, похоже, снова папы.
Пророков прорву на своём веку
Встречал, наивно глядя в телевизор.
И круглому понятно дураку,
С чем кушается пресловутый кризис.
Ушёл, по старой памяти, в себя.
Но, и в нутре житьё-бытьё - не сахар.
Павлин-шмавлин и бабочка "бяк-бяк" -
Коктель абсента на пустом соцстрахе.
Банальное анальное "бла-бла"
Промямливают шустрики в "Свободе"
Про наши свежескорбные дела,
А банкомётом - Шустер - на колоде.
Забанил до поры телеэфир -
Любуюсь в интернетовские дали.
И к раме губошлёпистой строфы
Пытаюсь приторочить две педали...
|
| |
|
|
546. Синеватое
Небеса опять устроили "камедь",
Голубея беспардонно глубоко.
На вокзальной крыше зеленеет медь,
В переходе крепко пахнет табаком.
Повинуясь расписанью, поезда
Червяками отползают от платформ.
И носильщики снуют туда-сюда,
Выделяясь синевою униформ.
Синяками светят трезвые бомжи,
Следопытствуя похмелочку и снедь.
Небосвод над вечным городом кружит.
Вот и тучка заплясала, как медведь.
Попастись в лазури вышли облачка,
Тонкорунною отарою овец.
На гармонике играет, с кондачка,
Синеватый незадачливый певец.
У киоска "Пресса" пара "голубых"
Перелистывает дайджест "Спид-Инфо".
На путях чихают паром голубым
Тепловозы благочинно - комильфо...
|
| |
|
|
547. Предзеркалье
В тело забейте побольше гвоздей,
Сердце живёхоньким выньте из раны -
Как осудить умудрённых судей
За средоточие самообмана?
Множатся, множатся псевдоволхвы
Вскормлены нивою долготерпенья.
Неразумение в три головы,
Страхи присутствия собственной тени...
Комната. Зеркало исподтишка
Явь искажает, маня в зазеркалье.
Зеркалом полон двустворчатый шкаф.
Нет за скрипучею створкою дали.
Шахматных пешек пастельный самшит...
Чёрный король потерпел пораженье.
Сваленный навзничь, на клетках лежит.
...Задне-передние телодвиженья...
|
| |
|
|
548. Сквозь расстояния и время
Пусть времена не кажутся зловещими,
Пусть поскорее подоконный клён
Распустит листья, расцветут все женщины,
В которых был, и мог бы быть влюблён.
Я с ними поделюсь сквозь расстояния
Частичками душевного огня.
Но есть одна, которая в мечтаниях
Давно живёт, и влюблена в меня...
Не в силах километры стать помехою
Для двух сердец стучащих в унисон.
Воспользовавшись времени прорехою,
Пусть заструится вверх песок часов...
|
| |
|
|
549. Под степ колёс
Перрон пестрит людскою суетой,
Баулами, дымами сигаретными…
И женщина в распахнутом пальто
С глазами серо-карими ответными.
Слезой отмечен лацкан пиджака,
И запахом духов её с перчинкою.
Тепло руки хранит ещё рука,
И губы вкус прощания с горчинкою.
Под ложечкой разлуки тихий стон,
Успевший положить себя на музыку.
И женщина в распахнутом пальто,
В стихах давнишних названная Музою…
Мелькает кинолентою перрон,
Из виду, уходя, в конце концов.
Танцует степ колёсами вагон,
А у меня в глазах её лицо…
|
| |
|
|
550. Зонт на двоих
Дождь моросящий зарядил с рассвета,
В куб, возводя мой холостяцкий неуют.
Вода льёт с неба со средины лета.
Дворы залужены, и птицы не поют.
Надену плащ, и зонт возьму под мышку,
Пройдусь – усталость накопилась от «компа»,
И не выходит вёрстка новой книжки…
Вернусь, попью чайку, и сразу лягу спать.
Под козырьком витрины магазина -
Она, промокшая до нитки, без зонта,
Та, что в стихах… Как вас зовут? - Галина.
- Под зонт идите – дождь ещё не перестал…
Шагаем рядом, несколько смущаясь,
От ливня прячась, под моим большим зонтом.
Её зову, зайти на чашку чая
Ко мне домой. Предлог – хоть выжимай пальто.
Нет, что вы! – говорит она, вначале,
С тревогой, заалев, и опустив глаза,
- Я не могу - простите, не печальтесь.
Но грянул жуткий гром, и началась гроза…
Давайте руку мне, смелее, ну же! -
Льёт сильно, Галя! - зонт отныне ни к чему.
И мы бежим, расплёскивая лужи,
Смеясь задорно, быстро к дому моему…
На вешалке намокшая одежда.
Шумит, шипя горячим ливнем в ванной душ.
Там женщина – сулящая надежду
На счастье… За окном гроза играет туш.
Июльский дождь - неисправимый сводник
Для душ давно озябших, ищущих приют.
Как из ведра пусть льёт весь день сегодня -
Любовь вошла в мой холостяцкий неуют...
|
| |
|
|
551. День и Ночь
Распорядилась по-своему вечность,
День с тёмной Ночью давно влюблены.
Вечером, утром - короткие встречи,
Чьей бы-то ни было нет в том вины.
День, распалённый лучами светила,
Мчится с букетом из розовых роз.
Ах, как бы Ночь его сильно любила! -
Вечер недолог, обидно до слёз.
Словно в тюрьме, на свиданье коротком,-
Пару минут сквозь заката стекло...
Время твердит, по-военному чётко,
Несколько раз, что оно истекло.
Осенью - дождь, а зимою - метели,
Этой порою День с Ночью грустны.
И, пребывая в тоске, до апреля,
Ждут равноденствия, новой весны.
*
Лишь две недели, на севере, в мае
Эти влюблённые счастливы очень.
Нежно друг друга они обнимают,
И превращаются в белые ночи...
|
| |
|
|
552. ВЕРЬ
Сновиденьям своим верь -
Пусть сегодня не по себе.
В сад зелёный открой дверь.
Птицы там на ветвях - две.
Птица «раз» пропоёт блюз
И усилит слегка грусть.
Стон сорвётся с твоих уст.
Не пугайся его - пусть.
Птица «два» будет петь гимн
Про загадочный твой лес.
И приснится тебе фильм,
В нём о скорой любви весть.
Ты меня подожди здесь.
И глаза подними вверх.
Твой сегодня весь мир – Весь!
В небе белый журавль - стерх.
Очень скоро приду я
В удивлённый тобой сад.
На густую траву сядь,
Небесам подари взгляд…
|
| |
|
|
553. Июньский город
Скоро лето настанет,
И город дождями умоется -
Проливными, грибными,
Ночными, прохладно-рассветными…
Что-то нежно-знакомое
В нём непременно откроется,
Улыбнётся главами церквей
И мостов парапетами.
Город летний - мастак
Задавать нам погодные ребусы.
Веселить нас пытаясь,
Измотанных «жизненной прозою»,
Пропотевших на славу
В «резиново-тучных» троллейбусах,
Балагурит нежданными
Сильными ливнями с грозами.
Об июньской поре
Он шутливо-галантен подчёркнуто.
Тополиным пушком щекоча,
Тем, желая «ни пуха» нам,
Будет искренне ждать,
Что с улыбкой пошлём его к чёрту мы –
И споёт свой шансон,
Окрылённый присутствием духа в нас.
И дыхнёт мегаполис
В лицо тебе парковой свежестью,
Скажет просто: - Привет Вам,
Проснитесь, не хмурьтесь, гражданочка!
Удивишься смущённо:
- Откуда подобные нежности?
Видно, город успел-таки
Рюмку махнуть спозараночку!
|
| |
|
|
554. Ближе к финишу
"...И я бегу, не ведая дороги,
Куда бегу, ей Богу не пойму,
Да и вообще, зачем я нужен Богу
В такую тьму, в такую тьму..."
Трофим
***
Близок финиш недоуменного
Марафона в необозримое…
И не всякое сокровенное
За чертой на «ура» воспримется.
В масть попасть всё сложней тверёзому -
Не в чести золотые правила.
Правоты окулярам розовым
Привлекательность не добавила.
Безголос орган в храме музыки,
Витражи сквозняком расколоты.
В майках лидеров телепузики -
Отщепенцы "серпа и молота".
Искривлённых зеркал царевичи
Снобы сдобного чуда-дерева
Не гнушаются честью девичьей,
Отдаваемой преднамеренно...
Ни на красное, ни на чёрное
На зеро вовсе ставить без толку…
Нитью шёлковой золочёною
Шьются истины мелким крестиком.
|
| |
|
|
555. Сгорaет лето
есть в тополиных мотыльках
скоропалительная нежность
сгорает лето в светлячках
заблаговременной надежды
хранят кавычек завитки
воспоминания о строчках
осоловелые деньки
черняво-шёлковые ночки
июлю тризну пропоют
душещипательные птицы
и дальновиднейший салют
дадут молчащие зарницы
и заступивший на престол
на сувениры щедрый август
покажет осени исток
о светлой грусти скажет правду
|
| |
|
|
556. Лес
Звезда скатилась с мраморных небес,
И, падая, угасла на лету.
Желанье загадал мечтатель-лес
- Вернуть былого лета красоту:
Цветы и сладость ягодных полян,
Рулады соловьиные из крон,
Закат, что так пленительно багрян,
Отрадный ручейковый перезвон;
Ночные сплетни ухающих сов,
Скрип корабельных сосен на ветру;
Всю гамму незабвенных голосов,
Белёсые туманы поутру…
Мечтатель-лес задремлет до весны,
Сугробной укрываясь белизной,
Увидит удивительные сны
О встрече с долгожданной новизной...
|
| |
|
|
557. Межсезонье
Завела канитель метель,
Сыплет щедро снега пурга.
А назавтра опять капель -
Рановато зимой пугать.
Леденеет в прудах вода,
В полыньях ветер гонит рябь.
По дорогам езда – беда.
Межсезонье – тоска и хлябь.
Что опять захандрил, браток,
Снова фибры души болят?
Неутешен годов итог,
Как всегда недочёт цыплят?
Как судьбу не кори, старик -
Вечерок на её часах,
А единственный жизни приз -
Белый иней на волосах.
Не терзай, брат, гитарный гриф.
О тоску не ломай зубов,
Подбери пару сочных рифм,
Не измызганных - на "любовь".
Не держи на неё обид,
И в себе не ищи вины.
Наболевшее отболит
Обязательно до весны...
|
| |
|
|
558. Не "по.."
это, как самый рискованный спорт,
это - козырный экстрим.
сколько ни пишешь, читателям "по..."
чувственность авторских рифм.
ловко берут критиканы на понт,
и величают дерьмом
всякий твой опус, ввергая в запой.
бросить решаешь письмо.
вскоре нежданчиком будит талант,
рушит душевный покой.
вроде бы, в склад удаются и в лад
снова строка за строкой.
вслед за лиричным поносом - запор,
с трассы съезжаешь в кювет.
вот и опять для себя ты - не "по..",
И уж, конечно, не "..эт".
Пусть этим титулом тешатся всласть
Все те, кому позарез -
Лаврам тщеславия нужно - во власть.
Быть "не по.." - это не грех...
|
| |
|
|
559. Незадача
Светит свеча. Стол
Полон бумаг, книг.
Тупо гляжу в пол -
В книгах опять - фиг.
Где взять для строк тем?
Как накропать стих?
Хлеб с колбасой ем.
Двор за окном тих.
Хоть бы один знак,
Хоть бы один слог.
Нет для меня сна,
Нет для стиха слов.
Плачет свеча, воск
Капнул на лист - пусть.
Пуст в эту ночь мозг,
А на душе грусть.
Стоит ли ночь свеч,
Если талант - прочь?
Три на часах. Лечь?
Зря коротать ночь?
Нет сигарет, нет
В рифму к "свече" слов.
Словно на мозг мне
Злой наступил слон.
Слышу пера скрип -
Начал писать вдруг:
Стиль, новизна рифм,
Лёгкость строки, грусть!
Гаснет свеча. Свет
В кухне зажёг. Стих
Быстро прочёл - Фет!
Та же канва, стиль!
Вроде - не Фет, нет!
Только один Блок
Сальной свечи свет
Так описать мог!
Сразу в постель лёг,
Пристально жду сна.
По лбу себя - шлёп!
Это же - Пастернак!
|
| |
|
|
560. Упоение
У счастья глаза перламутрово-рыжи,
Сам видел нередко, ей-слогу, не вру!
Кому-то покажется счастье бесстыжим,
По глупости, и по незнанию, вдруг...
На самом-то деле оно не такое,
Оно, как журчащий в лесу ручеёк,
В нём столько веселья, и столько покоя,
Оно пританцовывает и поёт!
Обычное счастье, нежданная радость,
Чего мы всегда с нетерпением ждём.
Оно безгранично, и счастья усладой
Особенно вкусно упиться вдвоём!
|
| |
|
|
561. Маме
Мамочка, привет, моя родная!
Как погодка в ваших небесах?
Я немного постарел, ты знаешь -
Седины немало в волосах...
Ты ушла, и мы не попрощались...
Быть не мог в тот день с тобою рядом.
То, что тучи над тобой сгущались,
Было видно по тоскливым взглядам...
Было тяжко пережить потерю,
Самую горчайшую из бед,
Но, как прежде, в лучшее я верю,
И с любовью помню о тебе.
Вспоминаются картинки детства,
Как с отцом в реке лещей ловили,
Как гуляли в парке по соседству,
Всей семьёю по грибы ходили...
Ты мне стала сниться очень часто,
И во снах приходишь, вопрошая.
Ты не думай, будто я несчастлив,
Всё нормально, знай, моя родная.
Ты всегда была моей подругой,
Я тебе доверить мог все тайны,
Из, казалось, замкнутого круга
Выйти помогала беспечальным.
Трудно без тебя, так трудно, мама,
Без твоей улыбки и совета -
Ни письма послать, ни телеграммы,
И не получить на них ответа.
Знаю, что меня оберегаешь
И отводишь в сторону беду.
Не скучай, ведь скоро, дорогая,
Я приду и там тебя найду…
|
| |
|
|
562. Суета сует
Суета нам суёт маету постоянно:
Толкотню в надоевшем до колик метро,
Политический смрад, от которого можно лишь пьяным
Абстрагировать ум, и пустить в дело злое перо.
Мне охота давно объявить маете ультиматум:
Лечь спиной на диван, вдохновенно глядеть в потолок,
Сочиняя строку за строкой, не считая за фатум
Унизительный факт, что страной верховодит мурло.
Фееричная осень позволила взять передышку
От воинственных мыслей, нашедших обитель в уме:
О суме и тюрьме, о грехах перехваченных лишку,
И предаться словам и мечтам о короткой зиме…
С первым снегом пришла очевидная горечь похмелья,
Тщетный снег перешёл в патентованный менторский дождь.
Клин сошёлся опять на привычном лэптопе нательном,
Виртуально деля повседневность на правду и ложь...
|
| |
|
|
563. Ненастье
Вечер пятницы вновь непогож.
С понедельника город простужен...
За окном лихорадочный дождь
Пузырьки выдувает на лужах.
Шум дождя навевает печаль -
Записную товарку несчастья.
До сигнала будильника - час,
Полтора до похода в ненастье.
Непонятно: когда и зачем
Непреложное спуталось с ложным?
Бесприютной, ненужной, ничьей
Оказалась любовь безнадёжно.
Нет возврата к былой чистоте
И возможности выправить к свету.
От немых, до отчаянья, стен
Не дождаться ни эха ответа.
Мочит чопорный дождь день-деньской
Престарелый асфальт переулка,
Неуёмной махровой тоской
Пустота отзывается гулко...
|
| |
|
|
564. Обездоленный сад
Не пришлось под счастливою, ясной звездою родиться:
Всё - не в жилу, не в масть, невпопад, недолёт, перелёт...
Не желает с мечтою душа навсегда распроститься,
Хоть гарантий на счастье никто никогда не даёт...
В стельку пьяным напьюсь переспевшей вечерней прохладой,
Проведу на скамье под антоновской яблоней ночь,
В задушевной беседе «за жизнь» с обездоленным садом,
Он всегда о былом поболтать был со мною не прочь…
Утро плотные шторы тумана рассветом раздвинет,
И окрасится краешек неба в рябиновый цвет,
Заблистает от ярких лучей бриллиантовый иней
На увядшей траве и багряной опавшей листве…
|
| |
|
|
565. Зимний пролог
Вот и осени песенка спета,
Холодает с лихой быстротой.
Тепловозы, возившие лето,
Отошли на законный отстой.
Неизменные холодновозы
Моросящие тянут дожди,
Перевозка трескучих морозов
В разнарядке у них впереди.
Не беда, отзимуем привычно -
Ночи длинные, долгие сны...
Открывает декабрь кавычки
Перед словом - ЗИМА - до весны…
|
| |
|
|
566. ФУГА
Восторженный, живой, тончайший слух
Приемлет всякий шорох, каждый шёпот:
Молву луча, пронзающего мглу,
Молчащий камень, муравьиный топот,
Молебен тишины, тумана всплеск
Во время литургии предрассветной...
Заманивают звуки в сладкий плен
Фантазий неоконченного лета.
Звон паутинок слышится вдали,
Мелодика их трепета волшебна.
Оркестры очарованной земли
Играют фугу утреннего неба...
|
| |
|
|
567. Ученья свет
«Быть не хочу ни едоком, ни снедью,
Я жить хочу, чтоб думать и умнеть,
На радость двадцать первому столетью
Желаю в нем цвести и зеленеть».
Игорь Иртеньев
Интеллигенту каннибалом
Быть совершенно не к лицу.
Учиться, набирая баллы
И знанья, обещал отцу.
Умнеть, чтоб выучиться думать,
В мозги, вгоняя мыслей рать.
Не дать себя без лука схрумать,
Сожрать жлобам себя не дать.
Позеленев от мук науки,
В столетье новом расцвести.
И показать им: «Вот вам, с…!
На пальцах нас не развести!»
|
| |
|
|
568. Дружба народов
О дружбе народов сложился куплет.
В душе, как-то вдруг, полегчало.
Страдают кацапы, что введен запрет
На ввоз украинского сала.
Хохлам поперек горла костью указ
Российского монстра "Газпрома".
Квартплата поднялась и плата за газ,
Ворюги возводят хоромы.
Куда там тягаться! Россия - моща!
Великой державою стала!
Но только полтавского нет в ней борща,
Пампушек и вкусного сала.
Кацапы не могут варить самогон.
Терпения нет, выпьют брагой.
А у хохлов его - целый вагон,
Горилка - здоровью во благо.
Душевные люди в России живут,
Неведомо им слово "зависть".
Хохол же практичен, и ушлый, как плут.
И кредо его: "Не прогавай!"
Сорочка своя ближе к телу всегда,
И хата, как водится, с краю.
Добро же свое не отдаст никогда.
Уж я эту нацию знаю.
И все ж это - правда. Народы близки.
И пьют креативно, и много.
У всех одинаково пахнут носки,
Единому молятся богу...
|
| |
|
|
569. Кум королю
«Мама, не пускай меня в поэты,
Неужель, тебе меня не жаль?
В кошельке поэта две монеты,
На душе его одна печаль...»
bes1917
*****
Обложусь и матом, и обетом -
Надоело жить с пустым карманом.
Хрен на рыло - сунусь я в поэты -
Навсегда останусь графоманом.
С графомана, точно - взятки гладки, -
Никаких долгов перед Минервой.
На душе спокойно, всё в порядке -
Ни к чему вымучивать шедевры.
На заказ частушки, оды, тосты,
Писануть экспромтиком - раз плюнуть.
Жить вольготно, весело и просто,
Пусть поэты сочиняют руны.
Даже если злобный критик-нытик
Обзовёт последним идиотом.
Я - живой, и горем не убитый,
Отпишусь легко и беззаботно.
Спрос теперь велик на графоманов -
Песенки послушай на FM-ах.
Там одних туманов и обманов,
Как "любовей" в пушкинских поэмах.
"Кумом королю" я стану, мама!
Что не стал я Блоком, не посетуй.
Лучше быть великим графоманом,
Чем плохим лирическим поэтом...
|
| |
|
|
570. Барабанщик
Вова - юный барабанщик,
Барабанил: "Встань пораньше!" -
Барабаня, громко топал -
Гром гремел на всю Европу.
И планета голубая
Улыбалась раздолбаю...
|
| |
|
|
571. Без разбора
"За высоким за забором
Гордый рыцарь в замке жил,
Он на все вокруг с прибором
Без разбора положил..."
Игорь Иртеньев
Он имел неслабый норов
Гордый рыцарь-паладин.
Ко всему здоров, как боров,
Потому и жил один.
Был уже довольно взрослым.
Ел, вино пил, не тужил.
И по пьянке он прибор свой,
Забывал, где положил.
Клал прибор он свой повсюду.
В грязь, в крупу и в молоко.
Ведь носить такое чудо
Постоянно нелегко.
Трудно жить с большим прибором,
Даже в средние века -
Вдруг достанется он ворам -
Продадут ведь с молотка…
|
| |
|
|
572. В защиту графоманов
Поэтов ныне, как в лесу поганок.
Стихи пекутся словно кренделя.
А вот идейных, истых графоманов,
Рождает мало русская земля.
|
| |
|
|
573. В спячку до весны
«…Склонности к поэзии нагрянут
(где-то в марте, каждую весну) -
тихо валерьяночки дерябну,
и клубочком на шкафу усну».
Андрей Злой
Мы сошлись в единстве самомнений -
Нам в поэты путь заказан весь.
Подождём распутицы весенней,
Вот тогда проявим духа спесь.
Разведём такую Брахмапутру,
Что ни в сказке, ни почти пером.
И никто не вырубит наутро
Правды строк с портала топором.
Пусть готовит сисадмин котлеты
Диваляй, желательно штук сто.
Дефицит - подобные поэты -
Днём с огнём не сыщешь под кустом...
|
| |
|
|
574. Галопом в лирики
Намедни, в закоулке Интернета,
Учил один, как лирику писать.
Что якобы лирическим поэтом,
Стать можно, как два пальца об асфальт.
Достаточно словечек побанальней,
Наборчик истин, дыму напустить.
И сбоку, чтобы стало гениальней,
Неплохо бантик яркий прикрутить.
Таких виршей с десяток нацарапать:
Про сплин и загоревшийся восток.
Кто - в гении, придётся тихой сапой,
Нарисовать сподобиться штук сто.
Сегодня же воспользуюсь рецептом,
Уже зависла ручка над листом.
Я жажду стать лирическим поэтом,
Успеть бы только, написать все сто.
Как детектив, (ну, как его, у Кристи?)
Примусь искать красивые слова.
Жаль, прописных совсем не помню истин -
На мысли не богата голова.
Эх! На крайняк, воспользуюсь тем списком,
Набором слов, что предложил гуру,
Сподручнее и много меньше риска,
А коль не в рифму, тотчас же сотру.
Рождается в двухкомнатной квартире,
Весь в муках, в освежающем поту,
В веках непревзойдённый гений-лирик,
Поющий миру мира красоту.
Плетите же скорей венок из лавра.
Фанфары, почему ещё молчат?
Играют туш пусть и гремят литавры,
И панегирик критики строчат.
Блиц-интервью, вопросы и ответы,
И брызги от шампанского вина.
Приятно быть лирическим поэтом.
Хотя их, честно скажем, до хрена.
В одной руке держа бокал мадеры,
На лиру опершись другой рукой,
Я призову соперников к барьеру,
Отправлю всех поэтов на покой.
Душа надеждой пламенной согрета.
И строки отлетают от пера.
Как просто стать лирическим поэтом.
Одно волнует только... На хе..?
|
| |
|
|
575. Доморощенный астроном
«Я по роду своей жизни был обычный пролетарий.
На станке болты фигарил, после смены - кружка пива.
Но билетик от профкома подогнали в планетарий:
Дескать, на, пойди, развейся. Там, наверное, красиво»
Кранер
.
Ходил он по жизни повесою,
По фене маленько гутарил.
И слесарево было слесарю,
Пока не забрёл в планетарий.
Плевал бы и впредь в антиномию,
Ну, хрена ль с неё пролетарию.
Но крепко он на астрономию
Подсел опосля планетария.
Зовут "на троих" собутыльники.
Он фигу им, трезвый, как мент.
И водка стоит в холодильнике,
Но он в настоящий момент
Не с нами, а где-то на Марсе он,
А может - меж Вегой и Альфой.
И сам понимает, что дар сей он
С небес получил не для кайфа.
Мечтает теперь он сверхновую
Открыть во Вселенной звезду.
Не пьёт с этих пор дрянь хреновую -
Галактики видит в бреду...
|
| |
|
|
576. ЖАБА
Она противненькая баба -
Не доверяй ей палец в рот.
Живёт под псевдонимом - "Жаба",
В искус зовёт честной народ.
Сосед бульон для супа варит,
Мясцом попахивает он.
Завистнику скривило харю
И злобный с уст слетает стон.
Две свинки хрюкают в сарае,
Соседский ладен огород.
И снова "жаба" забирает,
Того, кто дружбу с ней ведёт.
Распёрло лирика стихами,
В них, что ни строчка, то - любовь.
Завистник душу с потрохами
Отдаст, чтобы нагадить вновь...
|
| |
|
|
577. УЖАС НЕСВОБОДЫ
На глобусе презерватив
Не вызвал нью-ассоциаций.
В висках журчит некреатив
Отсутствием аллитераций.
И все, как будто, как всегда,
Свеж и ухожен, как покойник.
Нет гнева малого следа
За звук "кап-кап" на рукомойник.
Кого-то ловят опера
В традиционном сериале
И лезет дрянь из-под пера
Несоответствием морали.
Как в плаху воткнутый топор -
Животный ужас несвободы.
В ушах - банальный разговор
Двух заоконных пешеходов...
|
| |
|
|
578. Конфузианцу
«Ночной конфуз разнообразен.
В далеком энурезном детстве
Он был свидетелем боязни
Не добежать и не раздеться…»
Кранер
Как видно, посетила Муза -
Поёшь стихами, как Коррузо.
И содрагаешь рифмой мир.
История твоих конфузов
Времён Советского Союза
Близка, как майка, командир.
Без сексуальных революций
Страдали люди от поллюций -
Запрет наложен был на секс.
Поля чудес, где "крекс-фекс-пекс",
Цвели, но только за кордоном.
А мы тут жили по законам
Коммунистической морали.
На производствах малость крали,
Немного, чтобы прокормиться.
Мы были все - экономисты,
Всю жизнь копили на авто,
Ходили в штопаных пальто.
На унитаз ходили хезать,
Один: профессор, техник ДЕЗа.
Страдающим от энуреза,
Гораздо проще, было, впрочем.
Зачем им голову морочить
И поселять в ней канитель –
Ходили прямо на постель…
Я написал бы продолженье, -
Спешу на труд…К Вам с уваженьем!
|
| |
|
|
579. НЕ ЛЕЗЬ НА РОЖОН!
«…Я пишу свои стихи
О матерье тонкой,
Так зачем мои грехи
Пахнут самогонкой?...»
bes1917
Неужели вечно будем в подмастерьях?
Я аж целый вечер думал о матерьях.
Матерился даже, (про себя конечно)
Думая о важном, о разумном, вечном.
Я его не сеял – значит - не пожну.
Графоман в Расее осуждён к рожну.
А по-украински я писать боюсь.
Как же всё по-свински. Нафик, утоплюсь.
Мыслей философских не наплакал кот.
Но зато бесовских, их наоборот,
Много - не то слово, до хрена таких.
Самогоном снова мой воняет стих.
Мудрено ли братцы, самогон-то - дрянь.
С бодуна писаться вряд ли станет в рань.
С квашенной капустки отожму рассол.
Может и попустит... Ладно, я пошёл...
|
| |
|
|
580. НЕЗВАНЫЙ ГОСТЬ
Пишу «Незваный гость». Слова в стихи ложаться...
Он к вечеру пришёл, и сразу сел за стол.
Был он румян и свеж, просил не обижаться -
За мой последний вирш поставил жирный кол.
А мне не привыкать к подобным экзорцистам.
Я прекратил икать и протянул гранчак
Ему, и предложил надменному слависту
На огненный первак за запах не серчать.
Он залпом выпил муть гранёного объёма.
Пришёлся самогон по вкусу чудаку.
И, пять минут спустя, свалившись с окоёма,
Он всё мне рассказал, совсем как на духу:
Что он мол, был студент совсем прохладной жизни -
Филолог из него случился никакой.
Но, что поклялся быть в поэзии до тризны,
И графоманов бить, не ведая покой.
Он распалился, гад, похоже, не на шутку.
И с русского, порой, переходил на мат.
А опосля второй, отвлёкся на минутку,
Уткнувшись всем лицом в несъеденный салат.
Он бормотал во сне (скорей всего, он бредил)
О ямбах, стопах, и фонетике, взахлёб.
Я носом потянул - воняли полукеды -
В нестиранных носках ходил филолог-жлоб.
Остатки осушив ядрёной злой сивухи,
Я сунул в рот драже с названьем «Гендевит».
На плеши визави устроились две мухи.
Решил я не мешать – пусть критик мой поспит...
|
| |
|
|
581. Ах-харизма!
ГУСЬ - И МНЕ - НЕ ТОВАРИЩ...
|
| |
|
|
582. БИТЫЙ ЧАС
Отдав работе битый час,
Все остальные двадцать три
Отдай утехам... Ждёт Пегас.
К Парнасу на Пегасе при...
|
| |
|
|
583. ДИЗАЙНЕР
В отделе кадров утром ранним
Инспектор Пётр Дерунов
Спросил: "Вы кто?" -
"Я?
Я - дизайнер" -
"Да вижу, что не Иванов!"
|
| |
|
|
584. Монолог молотка
"Гвозди бы делать из этих людей!" -
Я бы их тотчас избавил идей...
|
| |
|
|
585. КОМАРАМ
Мы - кровные братья? Какие – вопросы!
Но, только, мы - люди, а вы - кровососы...
|
| |
|
|
586. Матом по дарвинизму
Я Дарвина вечно ругать буду матом -
Как бесчеловечно считаться приматом.
Он «двойки» - отметки, достоин, скотина -
Ведь мог бы нам в предки – хотя бы дельфинов…
|
| |
|
|
587. Чемпион
На мировом чемпионате
На дальность меткого плевка,
Победу одержал писатель,
Что плюнул в центр потолка...
|
| |
|
|
588. РОЛИ
Часто меняем роли,
Быстро, почти что, в момент.
Только вчера - алкоголик -
Опа! Уже – президент!
|
| |
|
|
589. Рукописи едят!
Не прав был, видимо, мессир -
Мышь сгрызла рукопись до дыр...
|
| |
|
|
590. САТИРИК
Распускал по свету слухи -
На кого садятся мухи...
|
| |
|
|
591. ВЕНЕРА
Что в статуе Венеры манит? -
То, что она совсем без рук!
Она пилить меня не станет,
И не услышу скалки стук.
В усердном ревностном порыве
Не вырвет молодецкий чуб.
Не сможет отходить крапивой,
Когда бываю пьян и груб.
Не будет синяков на роже,
Побитых глиняных горшков
Покой в семье всегда дороже
Набитых золотом мешков.
Иная сторона медали –
Не приголубит и к груди
Прижмёт безрукая, едва ли –
Нехорошо, как ни крути.
Давным –давно , до нашей эры,
Рукастая была богиня.
Ужели нежная Венера,
Могла мужчине двинуть в дыню?
|
| |
|
|
592. КОТЛЕТЫ
Покушать я, признаюсь, уважаю,
И приведу подобный вам пример:
Домашние котлеты с чувством жарю,
И ем их... À la guerre, comme à la guerre!
Я их намажу русскою горчицей,
И, если - недосол, то подсолю.
В окно смотрю я на прохожих лица,
Насытившись, и всех теперь люблю.
Пусть на дворе ненастная погода,
Пусть день непривлекателен и сер,
Котлеты ем, полнея год от года.
Пустое... À la guerre, comme à la guerre...
|
| |
|
|
593. КРАСНАЯ ШАПКА (вариация на тему)
...в домик девочка зашла:
"Ты жива ль, бабуль"?
Шапку красную сняла,
Кинула на стул.
На кровати, вся в чепце -
Бабка – как с креста.
"Видно витамина "С"
Обожралась...Так...
На ушах – густая шерсть -
Морда в стиле «фолк».
Всё, бабуленька, капец, -
Ты уже, как волк.
Одеяло бугорком -
Переела - факт.
Бабка - вечно с юморком,
Всё у ней не так -
На фига я пирожки
Притащила, дура.
Почитаю ей стишки -
После перекура".
Закурила лёгкий "Кент",
Вспоминая мать.
Съела пирожки в момент,
Принялась икать.
Поикав секунд шестьсот,
(пережор - ИМХО)
Вынула большой блокнот
Девичьих стихов.
Замечательный хорей -
В каждой строчке - мат.
Басни-шутки про зверей -
Целый зоосад.
Скоро очередь пришла
"Волк и семь козлов"
Опус девочка прочла
Весело и зло.
Фабула стиха проста,
Как на первый взгляд:
Волк и камера в "Крестах" -
Семеро козлят.
Бабка ухом повела,
Внемля басне той.
Выть тихонько начала,
Закричала: "Стой!
"Хватит, больше не могу,
Слушать этот бред.
Лучше в лес я убегу",
И откинув плед...
Дальше, полный был прикол -
К чёрту политес,
Отрыгнув старуху, волк
Драпал в тёмный лес...
|
| |
|
|
594. СОНЕТ КОТЛЕТ
Сейчас пойду, сложу сонет
Горе поджаристых котлет.
Нет. Лучше уж венок сонетов -
Достойны этого котлеты!!!
|
| |
|
|
595. ПАТРИОТ
Унеслась моя отрада
Навсегда за океан.
Написала из Канады,
Что я - конченый болван.
Накануне листопада.
Мне неймётся - гложет грусть.
Хороша страна Канада -
Мне милее слово - Русь!
|
| |
|
|
596. БОСИКОМ
«Отпусти меня, тятя, на волю,
Не держи ты меня под замком.
По весеннему минному полю
Хорошо побродить босиком…»
Игорь Иртеньев
Распалился закат над рекою
Пахнет мёдом трава на лугу.
Сердце мается чёрной тоскою -
Взаперти я сидеть не могу.
Отпусти меня, мама, немножко,
Погулять, подышать ветерком.
По траве, по коровьим лепёшкам,
Побродить вечерком босиком.
Я омою в росе свои ножки.
Не зови, из окна мне грозя.
Мне так нравится хлопать в ладошки,
Наступив на душистый кизяк…
|
| |
|
|
597. Постулаты
"Не доливайте водку в пиво,
Во-первых, это некрасиво.
А во-вторых, снижает слог,
А в-третьих, просто валит с ног..."
Игорь Иртеньев
Не ешьте на ночь много супа,
Картошки, хлеба и котлет.
Во-первых, это просто глупо,
А во-вторых - вне всех диет.
Не стоит быть рабом желудка.
Не объедайтесь, и весь сказ.
Задумайтесь, хоть на минутку -
Работать век на унитаз!
Не пейте водку тост за тостом,
Проверен данный постулат.
К концу банкета очень просто -
Заснуть, уткнув лицо в салат.
Травить не стоит анекдоты,
Когда таланта нет на то.
Друзья сочтут вас идиотом,
Зевая широко при том.
И о своих амурных сценах
Не говорите всем вокруг,
О ягодицах и коленях
Несуществующих подруг.
О чтении чужих посланий
Навек забудьте, то – табу.
Не спите пьяным в полной ванне,
Не то, окажетесь в гробу.
Носки не ставьте возле стенки,
Пусть даже вы - в плену тоски.
И чаще в белой мыльной пенке
Стирайте грязные носки.
Банальностей не говорите,
И не старайтесь слыть крутым.
Вниманьем женщин одарите,
Дарите женщинам цветы…
|
| |
|
|
598. Конфуз
"О! Боже мой, какая проза!" -
Промолвила, зевая, Муза -
"Опять стихи о жёлтых розах..." -
Поэт скончался от конфуза.
|
| |
|
|
599. Не обезьяна
Я, даже если буду сильно пьяным,
И в зеркало при этом посмотрюсь,
И то, себе макакой (обезьяной)
Ну, уж никак, ей-ей, не покажусь.
В таком несимпатичном состоянье,
Бываю, схож, но редко, на свинью.
Но, чтобы на какую обезьяну,
Придумают же всякую фигню.
Я на заводе - слесарем, ударник,
Передовик. Жаль, - в знаниях изъян.
Читал я где-то, что какой-то Дарвин,
Сказал, что люди все - от обезьян.
Обидное до смерти утвержденье.
Сейчас заплачу, вовсе не шучу.
Быть благодарным мавпам за рожденье,
Гром разрази, нисколько не хочу.
Попался бы мне в руки этот Дарвин,
Я показал бы, кто из нас макака.
Я глаз ему (и в этом я - ударник)
За срам такой бы натянул на с...у.
|
| |
|
|
600. СЕНТЯБЫРЬ
Наступил Сентябырь. Стало халадать.
Яблоков на яблонь, чтой-то не видать.
Лезит чиртовсчина прямо в галаву,
Как адин мущщина утопил Муму.
То песатель геней напесал разкас -
Это был Чургенев, вспомнил сичас.
Мужука Гирасим звали на руси -
Морда - восемь на семь, госпади спаси.
У сабачки было очень малый рост.
Взял иё вирзила за кароткий хвост.
И панёс на речку в лотке пракатить.
Он иё сердечный вздумол утапить.
Мне песать канешна трудно аднаму,
Жалко делам грешным беднаю Муму.
Вот и порешил я напесать стешок,
Коли нагрешил я, не вподайти вшок...
Холодаит шипко. Дощичек пашол.
Пусть пешу ашипки, но зото сдушой…
|
| |
|
|
601. Азиатская кровь
«Японцем может всякий здесь считаться,
Достаточно прищуриться как Ленин.
Еще он жив у старых поколений,
Хоть с ним уже давно пора расстаться».
Андрей Марин
Представляю с японским прищуром
Мирового вождя - Ильича.
За японца сойдёт и Мичурин,
Циолковский и Блок, и Колчак.
Все мы, в общем-то, малость - японцы -
Азиатская кровь в нас бурлит.
Но страна восходящего солнца
Нам японцами быть не велит.
Самураям, как спорт – харакири.
Средь тибетцев, как блох – далай-лам.
Ну, а мы - ищем золото в гирях,
Двухпудовки пиля пополам.
Всё смешалось в жилище Облонских,
Всех связало нас общей судьбой.
Пусть японцами будут - японцы.
Мы уж, как-нибудь, - сами собой....
|
| |
|
|
602. Птица-Муза
Будь то поэт, или прозаик,
Все вдохновения терзают
Шальную птицу с опереньем,
Достойным ста стихотворений.
И терпит творческая птица
Писцов не творческие лица,
Эпатажистов злые морды,
Собою беспардонно гордых.
Они, терзая струны лиры,
Держа в руке стакан кефира,
Строчат, давая на гора,
Вирши с названием - мура.
Таит надежду птица Феникс -
Вот-вот явится миру гений,
Который сможет описать,
Как дышат чудом небеса,
Как светится лазурью воздух,
И как купаются лучи
В волнах, как различают звёзды
Друг друга в сумраке ночи.
Кто путь к несбыточной мечте
Укажет в пламенном сонете.
Кому на мраморной плите
Напишут люди строки эти:
«Он ярко жил, дышал, творил,
Одной строки печальной ради,
Той для кого в простой тетради,
Он написал: "Я Вас любил.......».
|
| |
|
|
603. ВИСКИ – Fuck! Даёшь ПЕРВАК!!!
На фига пить паршивое виски,
Если есть наш родной самогон.
По-английски бормочут редиски,
И шпион Скотланд-Ярда Гордон.
Мы по-русски-то малость забыли -
Норовим феню вставить и мат.
И куда нам с рязанским-то рылом,
Сам ведь чёрт нам, к тому же, как брат.
И отсюда ведь можно кулак им
Показать, фиг и кузькину мать.
На хрена нам английское " Fuck you!" -
Мы по-матушке можем послать.
Бьют на Спасской часы неизменно,
А в двенадцать играется гимн.
Пусть они там гордятся Биг-Бэном -
Мы Кремлём возгордимся своим.
Пермяки, москвичи, ростовчане,
За Расею - с огня в полымя.
Бражка квасится знатная в чане
Перваком аппараты дымят...
Пусть своё клопоморное виски
Пьёт Туманный весь год Альбион.
Сало, лук, чесночок и редиска -
Под первак - мировой закусон!
|
| |
|
|
604. Игрушка
«Поэт - заложник вдохновенья,
Неадекватный идиот,
Волшебной палки мановенье
Ему указка. Взмах – поёт…»
Б. Булатов
*****
У Музы он – в марионетках,
Поэт – заложник вечный оной.
Во вдохновении, как в клетке,
К тому же и не золочёной.
Как первомайский шар воздушный,
От рифм беднягу распирает.
А нимфа вольная бездушно,
Смеясь, им в баскетбол играет.
Готов отдать за чудо-строчку,
На откуп лирик ум и душу,
Все деньги выложить на бочку,
Чтоб лиры нежный звук послушать.
Ночами, вглядываясь в звёзды,
Себе он кажется Икаром,
Стихами сотрясает воздух,
Считая их бесценным даром.
И пусть считают идиотом
Давно поэта домочадцы,
Он не отступит ни на йоту
От веры в мир аллитераций.
Кольцо из дыма папиросы
Вдруг форму приняло вопроса:
Ужели гениальный Пушкин
Был тоже музовой игрушкой?
|
| |
|
|
605. Йогу
Совсем не русское, ей-богу,
Себе занятие нашёл.
Меняй обратно хатху-йогу
На наш родной мини-футбол.
Прости, что так вот - правду матку.
Что, мол, учу, как пацана.
Я в этой драной йоге-хатке
Не понимаю ни хрена.
Но вижу, ты себя замучил.
В бараний рог, гляди скрутил.
А если ненароком вспучит?
Конфуз ведь…, Господи прости...
Бросай дурить, живи красиво.
Душе покой дай в уикенд.
Футбол, хоккей, вино и пиво,
Поверь мне, вылечат в момент
|
| |
|
|
606. ОПУС
Совету внемля, сочинять решил,
Пока творить желанье не остыло.
Я фабулою выбрать поспешил:
Любовь и страсть, и с поволокой взоры.
Всё сделал по канонам Терпсихоры.
К триумфу был готов - не тут-то было,
И опус вышел мой банальней "мыла"
Мораль: (не прибегаючи к Эзопу)
"Не хочешь с...ь, не мучай ж..."
|
| |
|
|
607. Под гнётом фобий
Я боюсь походов за грибами -
Вдруг найду и съем кило поганок.
И язык стараюсь за зубами
Содержать, особо спозаранок.
Опасаясь колдовства цыганок,
Обхожу их дальней стороною.
А при виде городских легавых
Шок-столбняк случается со мною.
…………………………………
Как же я устал от вечных фобий -
Трепетать осиновым листом.
Жить, как будто труп в холодном гробе,
Иль дрожать, как заяц под кустом...
|
| |
|
|
608. СЕТЕРАСТ
Не перечислить все мои грехи -
Их у меня - не сосчитать в пудах.
К тому же по ночам свои стехи,
Я не пишу, я их пружу в прудах.
Они, заразы, лезут косяком,
Как мошкара гнусавая на свет.
А я с сачком, в трусах и босиком,
Ловлю их, и на булку, как паштет.
Юродив, но на выдумки горазд -
Как совладать с напрасной головой?
Уж сколько объявлял себе я баст,
А все равно стишу, как чумовой.
Никто ведь за старанья не воздаст,
Излиться, что ли горькими слезьми.
Мне объяснили слово "сетераст",
Сгорю теперь стыдом перед людьми...
* Cетераст (сетератор) – литератор, пишущий в сети Интернет.
|
| |
|
|
609. Ночная ваза
Как плохо быть ночною вазой,
Стоять до срока под кроватью.
И ждать, когда в ночи, зараза,
Захочет в душеньку на..... вам.
К чему бессмысленные фразы -
Юдоль, такая, как «еси».
Ночной пусть называют вазой,
Горшком же - Боже упаси!
|
| |
|
|
610. Панегирик
Сложу-ка и я панегирик -
Пегас застоялся в яслях.
Я, правда - не очень то лирик,
Но, вроде бы и не пошляк.
Себя громким званьем поэта,
Из скромности, не назову,
Хотя рифмоплётчиком, где-то,
В отдельных кругах и слыву.
Желаю и я всю Расею
С любовью большою обнять.
Вселенское семя посеять
В родимом молчанье ягнят.
Проросшие зерна пшеницы
Дают восхитительный спирт.
Тут вновь красота возродится,
Наступят согласье и мир.
Не будут палёною водкой
Травиться в теперь мужики.
Нальют за обедом по сотке,
Полечатся против тоски.
Закончится буйное пьянство.
Все станут способны творить.
С завидным для всех постоянством,
Супруг своих верных любить.
А мне же, пока не поэту,
Спасибо не скажет никто.
В сердцах могут дать по портрету,
И сажей испачкать пальто...
|
| |
|
|
611. Прорицатель
Видимо страдал оракул
Начиная прорицать.
Он, должно быть, горько плакал,
И осунулся с лица.
Шутка ли, на сто столетий
Навыдумывать беды.
Лучше уж страдать под плетью,
Жить без хлеба и воды.
Настрадавшись, Нострадамус,
Много пищи поедал.
В будуар знакомой дамы
Ненароком забредал.
Ей о войнах и потопах
В откровениях вещал.
Поутру домой он топал,
Где опять весь мир стращал
Чередою наводнений,
Света белого концом.
В час явившихся видений
Он держался молодцом.
И скрипело по бумаге
Прорицателя перо,
О Магнитке и ГУЛАГе,
И о плане ГОЭЛРО.
Знал оракул досконально,
Словно видел сквозь века.
И прогноз феноменальный
Зрел в мозгу не с потолка,
Были выстраданы строки -
Нострадамус врать не мог.
А сегодня лжепророков
Развелось, как в Мурке блох...
|
| |
|
|
612. Камасутра
Выпил лишку я вчера,
И давай буянить.
Куролесил до утра
С нею на диване.
Звали дамочку Матрёной -
Заводная, как юла,
Ягодицею ядрёной
Вмиг меня с ума свела.
Припев:
Эх ёж, твою медь -
Настоящая комедь!
Не жилье, и не быльё -
Камасутра, ё моё!
Вовсе я - не ловелас,
Это - злые сплетни.
Я и в профиль и в анфас,
Как двадцатилетний.
Ни морщинки на лице,
Ни жирка на пузе.
И не даром на крыльце
Ждут толпою музы.
Припев:
Обвинять меня в грехах
Не позволю - баста!
Матерюсь в своих стихах
Я отнюдь не часто.
Милка спит - коленки к стенке,
Снится, верно, ей Тибет.
Я опять пишу нетленки
И шекспировский сонет.
Припев:
Об эротике - ни-ни,
Никогда о порно -
Снятся золотые дни
С домиком в Ливорно.
Будто бы Софи Лорен,
Заявилась ночью.
С ней устроили рефрен
Фестивальный очень.
Припев:
На горе стоит сосна,
Под горою - ясень.
Вот распелся, мать честна,
Не на шутку Вася...
|
| |
|
|
613. Бодун
Достойный утренний бодун -
Творец фантазий ирреальных.
Коньяк, действительно - колдун,
Особенно "Мартель" - завальный.
Такое вперится в чалдон,
Что, протрезвевши, не поверишь:
Мечей волшебных перезвон,
Магичный мир и люди-звери...
Присниться может что угодно:
Смур и легенда о Лилит.
Беда, что телом инородным,
На утро голова болит...
|
| |
|
|
614. Вдохновенная обжора
С такой оказией знаком я -
Ест Муза, вправду, лиходейски.
Поил и пивом, молоком я,
И собачатиной корейской
Кормил приблудную от пуза -
Никак не наедалась муза,
Просила "Пармезана" сыра,
Икры лосося, и севрюги...
Её обшарпанная лира
Играла только буги-вуги,
И поп-шансоны в стиле кантри,
Уже ли, думал я, и Данте,
Она – обжора, объедала?
Видать не первого кидала
Так, как меня, богиня рифмы.
И не звучал певуче стих мой,
Пока не съела два арбуза
И десять дынь-колхозниц, Муза...
|
| |
|
|
615. Сорванная гулянка
Прям, как у Тургенева в сказке "Бежин луг"
Зелие "пургенево" вызвало недуг.
Из нутра болезного громкий вышел звук.
Распугал, известно, он хуторских подруг.
Подпевали звукам с веток соловьи.
Вот тогда-то муки начались мои.
И пытался волею слабость утаить.
Не стерпел, и в поле я - в тридцать три струи.
Опроставшись, навзничь я, рухнул в васильки.
Отменялся праздничек - к девкам - не с руки.
Кто-то этой ноченькой кинул в квас пурген.
Хорошо - не в бочке я, и - не Диоген.
Малость успокоилось буйность в животе.
Ночь, трава по пояс и звёзды в высоте.
До деревни вроде бы и рукой подать -
Вновь заколобродило в брюхе, твою мать.
Может, тем наказан я за свои грехи.
И родились сразу вот странные стихи...
|
| |
|
|
616. Заклинание
Ночью на небо взглянешь случайно,
Сразу увидишь звезду,
Самую яркую, необычайную.
Ты прошепчи заклинание тайное:
"Бамбарбия-Киргуду",
"Эники-Бэники, с вишней вареники" -
Сможешь летать на метле и на венике,
Плавать русалкой в пруду.
Самой красивою ведьмою будешь,
Всех околдуешь тогда.
"Бамбарбия-Киргуду" - не забудешь?
Ночь. Скоро выйдет звезда.
|
| |
|
|
617. К оптимизму
Рассыпалась соль, и летают стаканы,
Откуда-то снова ползут тараканы.
В подъезде облаяла злая старуха.
Наперекосяк всё - сплошная непруха.
Микстуры, таблетки, пиявки и клизмы,
Никак не спасают от пут пессимизма.
Сумеешь поржать от души над собой –
Минуту спустя, ты готов снова в бой.
Всё станет на место, раз-два и готово.
Поможет, поверьте на честное слово.
|
| |
|
|
618. Маньяк
Вы шагаете во мраке
Ночью в парке под зонтом.
И мечтаете маньяка
Встретить в кожаном пальто.
Тот маньяк - такая бяка.
Не ищите вы маньяка.
В ресторане - ваш маньяк,
Пьёт трёхзвёздочный коньяк.
Я вас встречу на аллее -
Часто в парке я брожу.
Может, даже обнаглею,
И домой Вас провожу.
В Вашем доме есть собака? -
Можно мне начистоту.
Чуют псы всегда маньяков
Сексуальных за версту...
|
| |
|
|
619. Нас – рать!
Собирайтесь парни в кучу,
Полно горе горевать.
Отчебучим "чучу-мучу",
Гаркнем вместе все: "Нас - рать!"
"Время камни разбросать, и
Время камни собирать..."
"Не хвались, идя на рать,
А хвались, идучи с рати..."
|
| |
|
|
620. Заходи, бабуля, поболтать
Поболтать с тобой, бабуля, - сущий мёд.
Телевизер окаянный точно врёт.
Я по радиву слыхал, что из Бермуд
Вылетают планетяны...Или врут?
Быдто морды их краснее кирпича
И по-своему гутарют и кричат.
Говорят, что хочуть Землю одолеть,
И поставить вновь крестьянов всех под плеть.
Пердавали по тарелке, што в Крыму,
На горе Ай-Петри в розовом дыму,
Объявилси неизвестный сроду зверь,
Девок луччих по ночам крадёть теперь.
У яво, как-быдто десятеро рук.
Залезает в парке он на толстый сук,
И, давай, по-соловьиному свистеть.
Хто услышит, тот рискует весь взопреть.
А взопремши, девки падают в икстаз.
Тут он их и собирает всех, как раз.
Што он с девкими потом ужо творит,
Не расслышал - сильно радива трешшить.
Ты, бабанька, хучь и в восемьдесят пять,
Хучь куда ишшо, знать, ягодка опять.
Надоть мне сподобить яйца на лицо,
Можа тожа стану снова молодцом.
И меня замучил ентот ракулит.
Вся спина, к дождю особенно, болит.
Если выпью малость - вроде ничего,
Радикюль проклятай, разъедрит его.
Заходи, соседка, чаще поболтать,
Нам чего ужо на долюшку роптать.
Заходи, попьем индийскова чайку,
Скушно мне вдовцу-то, скушно старику...
|
| |
|
|
621. Признание
Стихи - не золото, конечно -
Они не блещут за версту.
Пусть начертают их, навечно,
Мне на могильную плиту.
Пускай, какой-нибудь прохожий,
Случайно пару строф прочтёт.
От омерзенья с кислой рожей,
В сторонку быстро отойдёт.
В сторонке, от моих стихов,
Беднягу вырвет в одночасье.
За отпущение грехов,
Сочту, и за признанья счастье...
|
| |
|
|
622. Раб сети
Что случилось вдруг со мной?
Стал я бабочкой ночной.
Некогда презренный ящик,
Стал мне другом настоящим.
Позабыл, когда я спал,
Сон почти обузой стал,
Еженощно, до шести,
Растворяюсь я в сети.
Предо мною вся планета,
Чаты с чаточадцами.
Стал рабом я интернета,
Некуда деваться мне.
Был не прав Козьма Прутков,
(тут - о необъятном),
Мне со всех материков,
Письма шлют... Приятно.
Стал компьютер, как музей
Творческого слова.
Множество подруг, друзей,
Повстречал я новых.
Мне уже не нужно стало,
Пива, водки и вина.
Волноваться перестала,
Успокоилась жена.
Воспою инету славу,
Кнопку «мыши» теребя.
Тут нашёл душе забаву,
Ну а главное, …себя.
|
| |
|
|
623. Наша Таня
Поела оладий в сметане,
А после еды поспала,
Хорошая девочка Таня,
Вот так, беззаботно жила.
Однажды с мячом возле речки,
Споткнулась, и плюхнулась в грязь.
И сжалось от страха сердечко:
"Утонет ведь мяч в речке, мразь!"
Из уст вылетали проклятья -
Отборный сапожницкий мат,
В грязище воскресное платье,
И мяч не вернётся назад.
Топочет девчушка ногами,
И громко белугой ревёт.
Хорошая девочка Таня
В деревне над речкой живёт...
|
| |
|
|
624. Мы - графоманы
Мы - графоманы, народец плечистый,
Нас не заманят в омут нечистый,
Ни коммунисты, ни сатанисты.
Мы по натуре своей - приколисты,
Кавалеристы и авантюристы.
Пусть мы - ни Пушкины, и ни Капнисты,
В мире поэзии мы – не статисты.
«Графы О’Маны» мы - авангардисты.
Не извести критиканам-славистам
Нас ни коварным словцом, и ни свистом.
Кончен стишок. Чао! Аста ла виста!
|
| |
|
|
625. Пища судьбе
Пищу пищащей судьбе выдать надобно,
Слёз, размышлений и грустных стихов.
Ей ведь тоска с горем - самое снадобье,
С примесью, только не смертных грехов.
Не урезонишь баранками чайными,
Дуя на блюдечко с чаем, судьбу.
Вечно, то: "Вира" - орёт, или - "Майна" - вдруг, -
Видно, скорей хочет видеть в гробу.
Часто корит за пристрастье к бутылке,
Всё норовит пиво с водкой отнять.
В смеси с шампанским же бьёт по затылку -
Нету покоя, замучила, ..... .
Ей бы в угоду, в спиртном устаканиться,
Или совсем с питиём завязать.
Есть, но - одно - не пришлось бы покаяться,
Если тоска вновь решит заедать.
|
| |
|
|
626. Кунст-камера
Для устрашения народа -
В спирту в Кунст-камере - уроды.
Перстом грозит нам Пётр-первый:
"От водки все, зелёной стервы!"
От беспробудного запоя,
России нет никак покоя.
И монстры из Кунст-камеры
Ждут полной трезвости поры...
|
| |
|
|
627. Стрелы Амура
Шибко я на Амура зол -
Всё он целит куда попало.
Сколько душ загубил, козёл -
Стрельнул раз, и пиши - пропало.
Мне в печёнках уже любовь -
Разводиться давно достало.
Скрылся, было, я в мире слов,
А ему-то и дела мало.
Он и там меня отыскал,
И стрелою сразил под ребро.
Даже не посмотрел, нахал,
Что покрыты виски серебром.
Снова я словно пёс чумной,
Как мальчишка, опять влюблён.
И пишу вот стихи одной
Про берёзку и старый клён...
|
| |
|
|
628. Замарашка
Не была бы я такою замарашкою,
Не ходила бы по улицам дворняжкою -
Во купеческом дому бы с блюдцем-чашкою
Чай пила бы с кренделями и фисташками.
Ох! Ты, горюшко моё - судьба-злодеюшка,
Мне на новый сарафан скопить бы денюжку*.
Я на ярманку* пошла бы, разгулялася,
И себя самой тогда бы не стеснялася.
Коробейника младого повстречала бы...
Размечталась дура, лучше уж молчала бы.
* ярманка - простонародное "ярмарка"
* денюжка - денежка, деньги
|
| |
|
|
629. Книги
Пылятся на полках солидные книги -
Никто не желает увидеть в них фиги...
|
| |
|
|
630. Танцующему мазурку
«В колонном зале - я, танцующий мазурку,
С самим собой.
Зелёная тоска
Любовь мою в стеклянную мензурку
Сливает.
Путеводная доска
Короткая, как шпага лилипута,
Укажет в бездну…»
В.О.Груз
В Колонном зале домика Союзов
Мазурку танцевать с самим собой,
Не слишком ли тяжёлая обуза?
Тем более, с зелёною тоской.
В любовью обесточенной душе.
Оркестрик, что играет по клише
Привычных нот старинную мазурку,
Фальшивит вяло во второй октаве.
И лилипут, как генерал-аншеф
С короткой шпагой, разве вправе
Указывать танцующим пути,
Которые лишь там исповедимы,
Где вечный день лазурью голубит?
Колонны рушатся, коль так необходимо,
Кому-то, где-то сверху. Не убит
Последний смысл забытых кем-то истин
В "Тринадцать негритят" Агаты Кристи.
Самокопанье с самотанцеваньем -
Не лучшее из времяпровождений.
И Штирлиц из "Семнадцати мгновений"
Сказал бы так же. Что до кольцеванья
Милейших белых, да и чёрных лебедей:
Навряд ли принесёт большую прибыль
Их кольцевателям - носителям идей
Науки ради… Смысл - это глыба...
|
| |
|
|
631. Терапия графоманства
«Поэзия- амнЕзия…
Нет, вроде амнезИя-
Из памяти сшивание
Лоскутных одеял;
Назначьте вместо пенсии
Мне эту терапию
Врачебным предписанием,
Что б жить не забывал…»
Александр Печёнкин
*****
Езжай-ка в Полинезию,
Там лечат амнезию.
Дикарки там загрезились -
Поэзию грузи им,
Стихов любовных строки.
И всякие пороки,
Без банок и без клизм,
Исчезнут навсегда.
Царит каннибализм
В цветущей Полинезии,
А пленники поэзии -
Там лучшая еда...
|
| |
|
|
632. Философская прогулка
«…Но мы живем, в сознанье не придя.
Бредем, чтоб не вступить, с глазами долу...
Цикуты нет, так хлещем кока-колу,
За здравие нездравого вождя…»
Кранер
Бредём мы, вперив очи вниз,
Боясь вступить в людской каприз.
Вопрос возникнет: "Ну, доколе,
Парк будет вечным минным полем"?
Опять извечная дилемма:
В ад попадём, иль в сад Эдема?
Ни зги не видно средь дождя:
Ни дев, ни смерти, ни вождя.
Вожди - в уюте и тепле,
Летает дева на метле,
Со смертью вовсе всё - не то,
Залезла дура под авто.
Но смерти не боится смерть,
И минами пропахла твердь
Земная в парке городском.
И в это наступив носком
Приличных кроссовых туфлей
Ценою в тысячи рублей,
Плюя на этики закон,
Путь продолжаем босиком...
|
| |
|
|
633. Шапка-невидимка
Письмо наверх царапну,
Чтоб вместо манны мне,
Блин, невидимку-шапку,
Прислали бы Оне.
Я в ней такой бы дряни,
Признаюсь, начудил -
В элитной женской бане
Невидимым ходил.
Щипал бы дам пригожих
За пышные зады.
И мне никто по роже,
Не дал бы, без булды.
Мне в богатейших банках,
Была бы настежь дверь.
И срок за "хулиганку"
Суд не пришил бы, верь.
Универсам продуктов -
Сезамом мне открыт.
Что хошь! Вина и фруктов,
И паюсной икры.
Да! Шапка-невидимка -
Вещица - хоть куда.
От зависти кент Димка
Утопится тогда.
Как жаль, что чудо-шапка -
Наивная мечта.
Стишку конец. И - крапка..
Спасибо, - кто читал...
|
| |
|
|
634. Шалые глупости
Вдохновенно били уши
По откормленным щекам.
Убиенные баклуши
Расходились по рукам.
Вермишель слетала щедро
С бьющих по щекам ушей.
Пшик, от лопнувшего кредо,
Как рукав к звезде пришей.
Болтовней пустой вчерашней
Вызван языка типун.
От тревожных дум рвет башню:
Шторм, цунами, смерч, тайфун.
Не спеша, фривольно крыша,
Шифером шурша, сползла.
Крик: «ИА!» - утробный слышен
Буриданова осла…
|
| |
|
|
635. Я - не обезьяна
Я, даже если буду сильно пьяным,
И в зеркало при этом посмотрюсь,
И то, себе макакой (обезьяной)
Ну, уж никак, ей-ей, не покажусь.
В таком несимпатичном состояньи,
Бываю схож, но редко, на свинью.
Но, чтобы на какую обезьяну,
Придумают же всякую фигню.
Я на заводе - слесарем, ударник,
Передовик. Жаль, - в знаниях изъян.
Читал я где-то, что какой-то Дарвин,
Сказал, что люди все - от обезьян.
Обидное до смерти утвержденье.
Сейчас заплачу, вовсе не шучу.
Быть благодарным мавпам за рожденье,
Гром разрази, нисколько не хочу.
Попался бы мне в руки этот Дарвин,
Я показал бы, кто из нас макака.
Я глаз ему (и в этом я - ударник)
За срам такой бы натянул на с...у.
|
| |
|
|
636. Гуляй-Поле
Анархия-мать... По-порядку начну,
С позиции здравого смысла.
Советы до ручки добили страну.
И водка от слез вся прокисла.
Я помню, хорошее было кино,
И песенка там - та, что надо.
Народным героем был батька Махно -
Грозой большевистских отрядов.
В бою ополченцы дрались словно львы.
Рубали врагов, как печёнку.
Хохлами махновцы ведь были, увы, -
Хохлам подавай самогонку.
"З прошарком сальце, сіль, цибуля і хліб" -
Нехитрая, в общем, закуска.
Хотя, иногда, и махновцы могли
Совсем без закуски, по-русски.
А после боёв возвращаясь в село,
Снимали сивухой усталость:
Бутыль самогона и, где-то, кило -
На рыло, отменного сала.
Смиренно несли в лагерь батьки Махно
Солдатки харчи из посёлков.
Махновцы, отужинав - заведено -
Любили бабёнок в потёмках.
Гуляли, гудели всю ночь до утра.
К рассвету, валялись вповалку.
Гуляй, Гуляй-Поле! Пей, хлопцы, ура!
Житуха - копейка! Не жалко...
|
| |
|
|
637. Емеля
На мели мы лениво налима ловили,
Оклемавшись едва от синдрома похмелья.
Но с больной головы зря лишь время убили.
Мы напрасно, наверное, сели на мЕли.
Развернув тормозки: чёрный хлеб, сало, лук,
Откупорили мутное зелье,
Наблюдая, как ловко ловил ладных щук
Деревенский ленивец Емеля.
Каждой пойманной щуке желанье шептал
Дурачок, что там про веленье.
А потом в глубину этих щук отпускал,
И ладонью махал пустомеля.
То, что стало потом, отнялО у нас речь.
Стало, словом одним - не до смеха.
Из-за леса лугами шла русская печь.
Сел Емеля на печь и поехал...
|
| |
|
|
638. Про "Дуру"
Навязчиво до слабости кишечника
Нас потчует рекламой телемир,
Где предлагают лучшее и вечное,
От мыла до трёхкомнатных квартир.
Тампоны и прокладки, эпиляторы,
Зубную пасту, мыло и кефир.
Задрали удалые рекламаторы,
Загадили товарами эфир.
Купил, намедни, по совету диктора,
Я мыло с нежным именем "Дуру".
Помылся сам, помыл сынишку Виктора -
Чесался - думал до утра помру.
От зуда на спине и на седалище,
Хотелось лезть на белый потолок.
Довёл до ручки эдакий, товарищи,
Рекламы "ненавязчивой" поток...
|
| |
|
|
639. ЭКСПРОМТОМ
«Где блин признанье ёшкин кот?
Где бабки, где издатель рьяный?
Живу чуть лучше обезьяны
Едва хватает на компот
Все мОзги в мозолЯх огромных
Ночами чахну над строкой
Ваяя свой шедевр нескромный
Костлявой, трепетной рукой
Но корчась в творческом экстазе
Пишу как будто сам себе
А в результате хрен на базе...
Навеки Ваш Бруевич Бе».
Бомж Бруевич
Хотел экспромтом - хрен на рыло,
Пришлось возиться пять минут:
Свежо и даже не уныло,
Сказать "тип-топ" не премину.
Вы мозолИстыми мозгами
Признанья молите себе.
Пора с издателя долгами
Проблему снять, Бруевич Бе.
Довольно корчиться в экстазе,
Вот-вот придёт везенья миг.
Я вижу Вас на унитазе
С одной из лучших Ваших книг…
|
| |
|
|
640. Постгрозовой испуг
Над городом, страдающим жарой,
Гроза колчаном молний разродилась.
Я увлечен был в рифмочки игрой,
С успехом воплощая музью милость
В переплетенье посторонних фраз,
На первый взгляд, безудержно красивых.
Мелькнуло, бахнуло, как войсковой фугас -
Экран из поэтичного, стал сивым.
Ночная очумелая гроза
Собой являла светопреставленье,
Исчез в поту написанный абзац,
На счастье, - не бессмертное творенье.
Сперва, подумал: «Вот не повезло!»
Ни строчки, ни рифмованного слога,
Не помню, напрочь, - видимо – фуфло,
Ну, а коль так – туда ему дорога.
В окно сквозь дождь заглядывала рань.
С испугом запоздавшим, дрожь в коленках
Пришла, и мысль: «Добро – исчезла дрянь!
Что если строки были бы «нетленкой»?»
Такой нестройных мыслей оборот
Стал резюме перед отходом в грёзы.
Отныне, все стихи пишу в блокнот –
Не украдут их больше воры-грозы…
|
| |
|
|
641. Назойливая муза
В чертям её не отослать -
Назойлива, как муха, муза.
Но я, с упёртостью осла,
Хочу лишить себя союза
С такою пылкой привередой.
Я верю - одержу победу!
Мне - не указчица она.
И без неё, не премину
Стихами наводнять страну
Своими: "Ешь моя страна!"
По-своему настрою лиру,
Являя вдохновенье миру -
Не музы дар, а звук нутра.
Уже срываются с пера
Свободно перлы и "нетленки".
И, в предвкушение, коленки
Дрожат предательской морзянкой.
Я рассчитался с куртизанкой,
Забравшей сон, в обмен на строки.
Я натерпелся с ней мороки,
И расплатился, враз, сполна.
Но не уходит прочь она,
Вводя меня в экстаз конфуза:
"Изыди, бдительная муза!
Дай чашу мне испить до дна,
И пестовать свой ярый гений!
Но вновь садится на колени,
Нахалка, коих свет не знал.
Её учительский оскал
Не предрекал мне песнопений
Привольных авторских фантазий.
Назвав меня дерьмом и мразью,
Неустранимая обуза
Всё диктовала строфы гимнов,
Хоралов, од... Их пела муза
Мне прямо в ухо, громко очень.
До тоненьких канальцев почек
Своею рифмой доставала,
Заснуть спокойно не давала,
Словесным заразив поносом.
И, под диктовку, я о росах,
Рассветах огненно-багряных,
Писал без мыслей и вопросов,
Как писарь, только в стельку пьяный.
Остался я, как прежде, с носом,
И с музой трижды окаянной...
|
| |
|
|
642. Тролейбусы
А в Києве отличная погода.
Настало время птицам гнёзда вить.
Люблю апрель. Святое время года.
Пришла пора троллейбусы ловить.
Бывает так - пройдёшься по Артёма,
Наловишь пять троллейбусов за раз.
Ну, а потом, играешь с ними дома,
Пока не сдохнут. Полчаса иль час.
До чёрта, их у нас, то бишь, навалом,
Как в мае вечерком жуков-хрущей.
А хочешь, наловлю тебе их даром?
Рот до ушей? Верёвочки пришей!
|
| |
|
|
643. У зеркала
На зеркала не принято пенять,
Слегка кривую в них увидев рожу.
По-человечески я вас готов понять.
Я в зеркалах несимпатичен тоже...
|
| |
|
|
644. Удобство
Я зубы положу на полку,
А лучше, опущу в стакан
С водой - пока в них мало толку,
Коль холодильник пуст пока.
Зарплата - лишь через неделю.
И зубы не нужны сейчас.
Вставная челюсть, в самом деле -
Изобретенье - высший класс!
|
| |
|
|
645. Шах и Мат
«…Пал король под натиском ладьи...
Королеве продолжать игру?!
Сколько стоит мантия судьи?
А! Гори оно всё! Я беру!...»
Лили Сашина
Стих про шахматы-фигуры
С удовольствием прочёл.
И, скорей в клавиатуру,
Тыкать пальцем - дурачок.
Как заправский пулемётчик -
Буквы, точки и тире -
Стих пишу, хотя не очень
Разбираюсь я в игре.
Всех главнее - королева! -
Там у них матриархат.
Бегает король налево,
Вот такой вот шах и мат.
Матерятся, что есть мочи,
И шахуют игроки,
Натянув себе на очи
Очень умные очки.
С виду, вроде бы культурный,
В мире шахматном народ.
Жаль, что бранью нецензурной
В этом мире отдаёт.
Я пошёл бы в шахматисты,
И гроссмейстером бы стал.
И назло бы материться
Я, шахуя, перестал...
|
| |
|
|
646. Эпитеты мысли
Как много эпитетов мысли,
В мозгах накопилось моих.
Я, сидя в дыму коромыслом,
Сложил этот простенький стих:
нестройны, глупы, неопрятны,
в расчёте на дурака,
подлы, хороши и понятны,
от печки, булды, с потолка,
крамольны, невольны, прикольны,
умны, безрассудны, темны,
прекрасны, пусты, малахольны,
и, как угол дома просты.
пришедшие на унитазе,
и после пророческих снов,
запретные - "ни в коем разе",
в стихах, мысли светлых голов.
ответные и без ответа,
пришедшие, как-то в тиши,
о сексе, о главном, о лете,
все мысли мои хороши…
.
|
| |
|
|
647. Неудача
Начался день неудачно.
«Отче наш» забыл молитву,
Трудно брился старой бритвой,
Второпях ругнулся смачно.
В зеркало вгляделся - Мачо!
И, к тому же, однозначно.
Был побрит и чист, как ангел,
Или агнец, но - не важно.
Неплоха была осанка,
И совсем не пуст бумажник.
Возле люстры бился бражник -
Мотылёк ночной отважный.
Он поплёлся на "бродвей"
В поисках продажных фей
По вечерним тротуарам.
Променад влюблённым парам
Предлагал столичный город.
И, подняв у куртки ворот,
Паренёк решил по барам
Прошвырнуться, выпить виски...
И в одном из баров киски,
Приглянулись две парнишке.
Он к ним: «Здрасьте! Как делишки?»
Сговорились по "полтишке"
Инвалютных модных денег.
И минутами спустя,
Были девушки в гостях,
У него. И на коленях,
Восседали, как наседки.
Завязалась тут беседка,
С шаловливым эротизмом.
Не страдал пацан снобизмом,
И упал в объятья нежных,
Вожделенно, безмятежно.
Это было, словно сплин...
Но, очнулся он один.
Без бумажника, без баксов.
Обработали по таксе.
Сразу понял - клофелин.
|
| |
|
|
648. Опальный адъюнкт
Амброзий Абрамов приник к амбразуре -
Амбар охранял он от крысы амбарной.
Аморфный Амброзий был алчным до дури -
Аматер-актёр абсолютно бездарный.
Адъюнктом служа академика Йоффе,
Амбиций амурных своих не скрывал.
Алкал адюльтера с женой его Софьей.
«Абрау-Дюрсо» часто с ней попивал.
А как-то, однажды, Амброзий попался.
Акакий – профессор вдвоём их застукал.
Адъюнкт с юной Софьей взасос целовался,
Амур аккуратно стрелял в них из лука.
Алея от злобы, кричал академик:
«Ах! Грязные свиньи! Раз-так, вашу мать!
Ату их!» – ударив, Амброзия в темя.
Адъюнкт с этих пор стал амбар охранять…
|
| |
|
|
649. Сюрдурализм
Не думал ждать себя приход.
Итог внушительной затяжки:
Плывёт со звоном пароход,
Кося винтом в лугу ромашки.
У края лесополосы,
Пасутся рыбы и стрекозы,
В зубах - батоны колбасы,
Из ароматнейшей вискозы.
Парят над полем кирпичи,
Свою высматривая жертву.
Огарком восковой свечи
Художник водит по мольберту.
|
| |
|
|
650. Финал
На нас дубовый макинтош,
Наденут и опустят в яму.
Финал - не очень-то хорош -
Напоминает драму...
|
| |
|
|
651. Культуризм
Люди истинной культуры -
Культуристы.
Удивят мускулатурой,
Кожей чистой.
Целый день, качая в зале
Железо.
Для себя, не за медали -
Полезно.
Широчайшие, бедро,
Мощный бицепс.
Шея тоже, как ведро,
Пригодится.
Эх, вы милые мои,
Две гантели!
Накачался, аж дышу,
Еле-еле.
Стыдно ставить меньше ста
В жиме лёжа.
Если даже и устал,
Ныть не гоже.
По пути домой помру
Я в овраге,
Если двести отдеру
В "мёртвой тяге".
Все. Закончил, наконец
Тренировку.
Тренер брякнул: "Молодец!",
За сноровку.
Ух, спина моя гудит
От нагрузки.
Эту слабость победит
Дух мой русский!
|
| |
|
|
652. Каждому по лире
"Чтобы было все по справедливости,
Чтобы мог поэтом каждый стать,
Мы должны не ждать от музы милости,
А за горло побыстрей хватать".
Игорь Иртеньев
Расплодилась пишущая братия
Словно в Колорадо саранча.
И теперь не повернуть обратно
Колесо событий сгоряча.
Ежедневно полнится стихами
Сеть - многострадальный Интернет.
Спать ложатся чаще с петухами,
И все пишут, пишут, спасу нет.
Пишут все от Бреста и до Кушки,
От Нью-Йорка до Улан-Удэ:
Лежа на софе и раскладушке,
С ноутбуком сидя на биде.
А народ из бывшего Союза
Перещеголял и тут весь мир.
Как такое только терпят музы,
И откуда столько много лир?
Пушкин перестал быть фаворитом,
И в нагрузку продаётся Блок.
Кто в быту общается ивритом,
В стих вставляет только русский слог.
Не беда, что стало их так много,
Словно снежный ком поэтов рать.
Ведь возможно гением от Бога
Суждено из них кому-то стать…
|
| |
|
|
653. Мусор слов
Раздаёт рецепты стихоплёт -
Свечи от словесного поноса.
Правду-матку, откровенно, гнёт
Дока в поэтических вопросах:
Мусор слов выносят из избы,
В строфы сор вставляют графоманы:
Чувства и превратности судьбы,
Хрень-любовь, туманы и обманы.
Я - в раздумьях. Думаю пока,
Дорогое мне не по карману.
Прочитал всего ПастернакА,
Все равно остался графоманом.
Все равно не в силах я молчать,
Удержать перо мне очень сложно,
Хоть, и знаю - сапоги точать
Должен не пирожник, а сапожник.
Честность боли не соизмерИл,
Никакой, ни крупной, и ни мелкой.
Интернет стихами засорил
Я навек, поделка за поделкой.
Не прожить наследию в веках.
Стоило ли мне на свет родиться?
Волдыри от дум в моих мозгах,
От усердья прыщ на ягодице.
Я, как прежде, как могу, пишу,
По-простому, без аллитераций.
То, что вижу, чем живу, дышу...
И куда от этого деваться?
Не хватаю звёзд я с потолка,
Потолок мой звёздами не блещет.
За строкой строку моя рука
Графоманские штампует вещи.
И, пускай, я - писарь, не поэт.
Но в душе, надеюсь я, на чудо,
Что, когда-нибудь, на склоне лет,
Я поэтом непременно буду!
|
| |
|
|
654. На могильной плите напишите стихи
На стихотворение Игоря Иртеньва «Клеветнику»
"Твоих стихов охульных звуки
До слуха чуткого дошли,
Была охота пачкать руки,
А то б наелся ты земли.
Но не покину пьедестала,
Хоть мести жар в груди горит,
С зоилом спорить не пристало
Любимцу ветреных харит.
Тебе отпущено немного,
Так задирай, лови момент,
Свою завистливую ногу
На мой гранитный постамент!"
==================
Завистникам и ретроградам
Без мата будет мой ответ:
«Моих стихов не трогать, гады!
За сим, адью, пардон, привет!»
Люблю я критику живую,
Снобизма в ней не признаю.
Одной поэзией живу я,
И буду жить, когда сгнию.
Кому стихи поперёк горла
Мои, прошу в сторонку, плиз.
Возможно, что пишу я вздорно,
Но мне не нужен эпикриз.
Я незатейливые строки,
О том, что думаю, плету.
Пусть начертают в смерти сроки
Их на могильную плиту.
Возможно, их прочтёт прохожий,
Без остановки, на ходу.
Или пьянчуга с красной рожей,
Взгляд кинет смутный на беду.
И от прочтения стихов,
Кого-то вырвет в одночасье.
Как отпущение грехов,
Такое будет мне участье…
|
| |
|
|
655. Наваждение
«Встретил как-то раз девицу
Я в саду среди ветвей,
Хвать ее за ягодицу —
Так и так, мол, будь моей...»
Игорь Иртеньев
Раз в Нью-Йорке за границей
Был на улице Бродвей.
Там такие, блин, девицы –
Ноги – прямо от бровей.
По-английски, ни бельмеса,
По-испански, ни в дугу.
Удержать же в себе беса,
Хоть убейте, не могу.
Я к одной: «Ну, типа, здрасте!
Променад, мол, то да сё.…
А она мне: «Двести баксов!» -
Подмигнув: «Пошли, Васёк!»
Лишь успел перекреститься:
«Елки-палки, вот те, на!»
Сел в тоске на ягодицы:
«Эх, Америка-страна!?»
|
| |
|
|
656. НАРЦИСС
«Она лежала на кровати,
Губу от страсти закусив,
А я стоял над ней в халате,
Ошеломительно красив.
Она мою пыталась шею
Руками жадными обнять,
Ей так хотелось быть моею.
И здесь я мог ее понять.»
Игорь Иртеньев
Во мне есть что-то от эстета,
Прекрасен я, как херувим.
И любят женщины за это,
Люблю себя, когда любим.
Она была - сама харизма,
Носила имя Аннабель.
И я в порыве нарциссизма
Попал к ней в тёплую постель.
Ей так хотелось быть моею.
Я тоже был влюблён в себя.
Последних сил лишилась фея,
Во мне мужское теребя…
|
| |
|
|
657. НЕ ОБ ЭТОМ
«Всходит месяц чинно
Над большой страной,
Голые мужчины
Спят во тьме ночной.
Только я одетый,
Стоя на посту,
Охраняю этой
Ночи красоту».
Игорь Иртеньев
За окном открытым -
Полная луна.
По-советски, сыто
Спит моя страна.
Мужики в пижамах,
Тракторно храпят.
Почему же дамы,
Мучаясь, не спят?
Полностью раздетый,
Сочиняю стих.
Нет, я не об этом,
Вовсе не о них…
|
| |
|
|
658. Зря любила пародиста
Он сказал: «Аста ла виста!»,
И рукой мне помахал.
Зря любила пародиста -
Удивительный нахал…
|
| |
|
|
659. Особенности национальной природы
С вечным среднерусским недородом,
Что поделать? Исстари вопрос.
Год от года матушка природа
Дулю подставляет нам под нос.
Сник народ от этой канители.
Все без толку, сколько не паши.
Самогон и сказка про Емелю
Панацеей стали для души.
Нет с природой никакого сладу,
Свыклись называться голытьбой.
Мужикам осталось две отрады:
Самогонка и кулачный бой.
В масленицу биться на опушке
Издавна ходили на Руси,
Вдохновенно, до кровавой юшки,
Чтоб потом прощения просить...
|
| |
|
|
660. ПАРОДИСТОВ К НОГТЮ!
Наверно в прошлом КГБисты,
Все рифмоплеты-пародисты.
Тотчас, увидев, что не так,
Туда вставляют свой пятак.
Всё ищут, как бы прицепиться,
К простым, казалось бы, словам.
Им по ночам никак не спится,
Всё лезут, лезут в душу к нам.
И сами ведь не доки, вроде.
И не хватают с неба звёзд.
Им обхамить при всём народе,
За счастье. В радость им навоз.
И пишут пародисты в спешке
Свои поганые стишки.
Пекутся наскоро насмешки,
Как на продажу пирожки.
Пора поставить в этом точку.
Забанить пародистов в пух.
И наши славные стишочки
Ласкать продолжат людям слух...
|
| |
|
|
661. Чувство меры
С чувством меры нынче нескладуха.
Нет достойных, истинных мерил.
Или смерть от ночи с молодухой,
Или перепил, перекурил.
Поломался напрочь калькулятор
От подсчёта сделанных грехов.
Сколько водки выпито проклятой
И без меры писано стихов.
Жизнь одна, но точно, как в аптеке,
Вымерена до миллисекунд.
От того, наверно, в человеке,
Непомерный высказаться зуд...
|
| |
|
|
662. Грека
Хоть и грек, но - человек он.
Жалко парня, вот-те крест.
Если б знал наивный грека,
Что в реке рак руки ест.
Будет эллину наука -
Дураком не умереть.
Сунул грека в реку руку,
Никогда не сунет впредь...
|
| |
|
|
663. Шутка юмора
ЭВОЛЮЦИЯ
Сижу в трусах на кухне, ноги мерзнут
И думаю, -а мож одеть штаны
А мож одеть штаны еще не поздно
Но лень. Да и кому они нужны.
Как с ленью мы дружны (ты не поверишь)
Нам с ней одномоментно всё равно…
И если вдруг погонит нас с дороги дервиш
Махнем рукою, -ладно…всё одно…
Мешает лень, она мурчит и трётся
-Ох много дел, - закинь их- говорит
И я не знаю, кто над кем смеётся
Но будет кто-то ситуацией убит
Смешно и грустно, ходит ум за разум
Мне разум, -« вижу, странно изнутри»
Немного грустно, - там внизу маразм
Ум снизу злобно, - «сопли подотри»
Есть размышленья, - значит лечит время
Огромный врач убогих и калек
Стекает…( плавно омывает темя).
Из часа в час, из года в год, из века в век.
«Пилите Шура», - вертится соблазн-
«Судьбою не прописан жизни трек…»
Сексотом ум - «а там внизу маразм»!!!
Судьёю разум, - « ты же человек!!!»
Автор с ником Эпикуреец
ШУТКА ЮМОРА
Тут не помогут юмор и сарказм.
К чему смеяться над чужой бедой.
Ну заскочил у парня ум за разум.
Пройдёт до свадьбы. Парень молодой.
Одно хреново - навалилось разом.
Недаром, - беды следуют гурьбой.
Скоропостижно, с гулом, медным тазом,
Накрылись шансы поиграть с судьбой.
Ум в голове отменным стал сексотом.
Стучит на разум и строчит доносы.
И заливает лоб холодным потом,
Как результат словесного поноса.
Ну, что с ней делать, с матушкою ленью?
Живется ей вольготно в телесах.
Она сестра таланта, вдохновенья,
Поэта в свежестиранных трусах.
Пиленьем гирь лениво соблазниться?
А ну, как золота внутри них целый пуд?
Да ну к чертям их, просто лень возиться.
И кто заплатит за ударный труд?
Но мысли сверлят, словно стоматолог
Дырявый зуб, пульсирующий лоб.
До помраченья путь довольно долог.
Но от ума, то - в жар, а то, - в озноб.
Пора в постель, маразм стучится снизу,
Растеребив извилины в мозгу.
Зашёл за разум ум не по капризу.
Безумным жить, известно - ни в дугу.
|
| |
|
|
664. Пиит
"От топота копыт
Пыль по полю летит".
Конь с крыльями хрипит.
На коне вопит пиит.
На челе венок лавровый,
И перо меж пальцев.
Вид довольно нездоровый,
Вид неандертальца.
Громогласно вопия,
Жжот в недоумении:
Люди! Муза где моя?
Где мое мгновение?
|
| |
|
|
665. ИСКУШЕНИЕ
«...Когда б вы знали, из какого сора
Растут стихи, не ведая стыда,
Как желтый одуванчик у забора,
Как лопухи и лебеда...»
А. Ахматова
Собрал весь мусор, ерунду –
Ведро рифмованной трухи,
Желая, к своему стыду,
Взрастить из этого стихи.
Наивный. Ан, не тут-то было.
На ниве сорной – ни ростка.
Ничто рукою не водило.
Не слышала души рука.
Решил избавиться искуса,
Затеи этой ненормальной.
Знать, у великих даже мусор,
И тот бывает гениальным.
|
| |
|
|
666. Вредитель
Словно флаг американский
Полосатый, как матрас,
Жук в губернии Рязанской
Появился как-то раз.
Заменил Никита дружбу
С США войной холодной.
Янки поняли, что нужно,
Сделать Русь навек голодной.
Завезли их резиденты
Колорадских к нам жуков.
Расплодилось, блин, в момент их,
Как при НЭПе кулаков.
Жрут родимую картошку
Эти гады на корню.
Так, глядишь, протянем ножки
Без картофеля в меню.
Наши славные шпионы
Отомстить решили Штатам
В Колорадо миллионы
Завезли жуков ребята.
Но картошку в Колорадо
Жук не ест, вот что чудно.
Тут, признать, конечно, надо,
Что картофель там - г..но.
|
| |
|
|
667. ЭМПИРИЗМ БЕЗ ИЗВИЛИН
С философами спорить недосуг -
Запутают и в дебри уведут.
Зачем повесил кое-что барсук,
На сук, они ответа не дадут.
Трещит башка от непонятных книг,
От всяческих теорий и идей.
И между строк проглядывает фиг
У среднестатистических людей.
И до сих пор ответа на вопрос
Премудрые не знают ни фига:
Что значит - "не пришей кобыле хвост"?
Зачем собаке пятая нога?
Не в силах объяснить простых вещей,
Страдающие горем от ума.
Профессоры наук и кислых щей,
Плутархи, заплутавшие в потьмах.
Наш путь во мраке, не видать ни зги,
В конце тоннеля не маячит свет.
Теряют воспаленные мозги
Извилистость и даже серый цвет.
Философы сегодня не в цене:
Платон, Кант, Гегель, Бебель и Сократ.
Есть мнение, что истина - в вине.
Мне нравится подобный постулат!
|
| |
|
|
668. Поэт и Муза
Печально быть непризнанным пиитом.
Среди маститых места не нашлось.
И Муза, напевая "Рио-Риту",
Покинула, сославшись на авось.
Прощальный бросив взгляд из-под вуали,
Она ушла, как водится, в окно.
На столике бутылка Цинандали,
В бокалах недопитое вино.
Ни Сашей Чёрным, ни Андреем Белым,
Не стать теперь. Дремучая тоска.
Блестит холодной сталью парабеллум,
Дрожа у воспалённого виска.
Нажать курок - избавиться мороки.
Раздумья прочь! Пора с собой кончать.
Случайный взгляд на зеркало... Там строки,
Помадой: "Буду завтра. Не скучай...».
|
| |
|
|
669. Колбаса и попса
Пахнет в доме колбасою,
Привезенной из села.
В телевизоре попсою
Дива насмерть извела.
Пышногруда и, по сути,
Громогласна, аж держись.
Папа был ее - Распутин,
Дашей звать её, кажись.
"В Гималаи, блин, и баста!", -
Раскричалась во Дворце.
Что-то от Фиделя Кастро -
В густокрашенном лице...
С нею радом, что за боров,
В длинном с блёстками плаще?
Это ж Пугачёв-Декоров!
Не узнал его, ваще...
|
| |
|
|
670. ДАР СВЫШЕ
«Творить поэзию дано нам свыше,
Но дух противоречия живет...
Писать иль нет? А может не услышат?
Непредсказуем, в общем то народ...»
Автор с ником N
Сосулька оторвалась с крыши,
Попала прямо в черепок.
Я понял - это знак мне свыше,
Пришёл домой, и занемог.
Уснув, в поту холодном, бредил,
Мне снилось будто я - поэт.
Читаю юной милой леди
Английский о любви сонет.
Миледи спит, и громко дышит,
Точнее, тракторно храпит.
Стихов моих она не слышит.
Конфуз, проклятье! Я убит.
И от стыда, куда деваться,
В окошко выпрыгнуть в тоске?
Зачем сосулька била, братцы,
Мне свыше, прямо по башке???
|
| |
|
|
671. ОТГАДКА
http://goneliterate.ru/.../read.text-26359.xml#respAdd
Запуталась ногами в пене,
Смотрю как тихо догорают паруса,
Иглы уколом в незнакомой вене
Бьют душу в стекла твои глаза.
Бред пустых слов бьется о рифы,
Не станет песнями миллионов голосов
И тысячи страстей-пустые мифы,
Закроет красками картины на засов.
Твоя улыбка множество абстракций,
Горит в огне сожженых городов.
И блеск от имени простых модификаций,
Умрет от страшных звуков моих снов.
Postscriptum:
Кто правильно угадает смысл тому шоколадка!
автор © vedma
*****
Я отгадаю заковыку, братцы!
В головоломках - издавна - мастак.
Хотя не сведущ в области абстракций,
Но не совсем, как-будто, и дурак.
Случается, коль пиво вместе с водкой,
Смешать, рвануть, и покурить травы,
Беседа получается короткой,
Несвязной в пене вены синевы.
Слова пустеют и скуднеют рифмы.
Горят устало псевдопаруса.
Над рифами парят чумные грифы
И мифы подают им голоса.
Засовы бдят окованные двери,
Окрашенные в постультрамарин.
Улыбки, как рассерженные звери,
Грызут в полёте грозный цеппелин.
В невероятном нет мистификаций,
Грешат "грином" громады городов.
И требуют бульвары сатисфакций,
За давнюю загаженность прудов...
|
| |
|
|
672. РАЗГУЛЯЙ
По деревне на краю,
Я гуляю и пою.
Не мешает мне гулять
Никакая в мире …..
|
| |
|
|
673. Свидание
Ты с презрением устало
Посмотрела на меня ,
Гребень из волос достала.
Я сидел,тебя кляня.
Осторожно покрывало ,
Белоснежное сняла.
От предчувствий сердце сжало...
Усмехнулась и легла.
Молча свечи загасила,
Глянул месяц тайно к нам.
Развлекалась злая сила.
..."Подходи,себя,отдам,"-
Ты сказала безразлично,
И...зевнула. Словно стон:
"Сука."-я сказал цинично,
Плюнул и поплёлся вон.
Владимир Бетан
Долго ела макароны,
Шоколад «Миньон» жрала.
На диване, как матрона,
Развалившись, развела
Целлюлитные две ляжки,
Потянулась, и зевнув,
Подмигнула мне: «Бедняжка,
Что, соскучился? - Ну-ну».
Тело было очень бело,
Тучно, сочно, тяжело.
Наблюдал я обалдело,
И меня к тебе влекло.
Этот миг мне часто снился,
В вожделенных томных снах.
Подошёл я, наклонился,
Ты сказала: «Ни хрена,
Заплати сперва по таксе,
Чтобы всё – чин чинарём.
Девяносто восемь баксов,
Меньше, сорри, не берём».
Тут во мне всё опустилось,
В пятки вмиг ушла душа.
Целый вечер елось-пилось -
Нет в кармане ни гроша.
Говорила, что влюбилась,
В нос просила целовать,
Как же так, скажи на милость,
Оказалась просто …...
|
| |
|
|
674. ФРЕЙДИСТ
"Бренчали не струны а страны"... Из програмной лирики
Бренчали не струны а страны
в просторной зурне головы
И морщась язык магистралей
истца доводил до Москвы
Копились в коробке железной
средь сил лошадиных живя
желанья поставить в известность
избитым дорогам - себя
Редела пучина морская
со мной в ледяных волосах
и тешились горы Синая
скрижали пшеном разбросав
Сгоняла волшебная флейта
мурашек в каре под крестцом
и чудилась физику Фрейду
фригидность под каждым кустом
Я шел с чемоданом фанерным
в рогоже с пятном нефтяным
на встречу с невестой неверной
разнеженной вежей стальным
Сложились круги под глазами
свербило в виске серебро
и ангел на Курском вокзале
и гладил и бил под ребро
Маршруты мотались впустую
и рос их клубок нитяной
связав воедино Тверскую
с заморскою Двадцать Второй.
Lamamba
Резвились останки извилин
В коробке для нежных мозгов.
Последние мысли убили
Обпилки ветвистых рогов.
Зерна не хватало в раздумьях.
Звенела забавно зурна.
Хотелось на пляжи Батуми,
Армянского бренди, вина.
На фоне тоскливой личины
Светились болезнью глаза.
Свербило на месте причинном,
От мук прошибала слеза.
Так, будто нечистая сила,
Вершила деянья свои,
Толпа взгляды злые косила,
Плохие слова затаив.
Чесалось от мерзких мурашек
На мощном кустистом лобке.
Мечталось быть ангелом падшим
Уснувшим на женском пупке.
Гудел захлопотанный грейдер
Катался асфальтный каток.
На каждого пятого Фрейда,
Увы, не накинешь платок.
Но щериться было негоже
Прохожим спешащим в метро.
Их наглые, мерзкие рожи,
Уже ухмылялись хитро.
Не знали они ни бельмеса,
Что значит унылая жизнь,
Как ребра, отбитые бесом,
Болят, не желая срастись.
И, вспомнив Спасителя, всуе,
К чертям отсылая нудьгу,
Подумал, какого же буя,
Опять я рифмую пургу...
|
| |
|
|
675. ТАРЕЛОЧКА
"Итак, подбита жизни смета
С минут рожденья - до конца
Я веселюсь. Кащей Бессмертный
Без пресловутого яйца".
Алеж Катои
С каёмкой голубой тарелка!
Не зря поверил - повезёт.
Я в Рио, рядом - чудо-белка
Орехи нужные грызёт.
Что говорить? Живу, как в сказке!
Кащей Бессмертный - не чета.
Стихи слагаю для отмазки,
Пою шансон "Феличита".
Бунгало в трёх шагах от моря,
Нехитрое, в пять этажей.
Какое к чёрту Лукоморье!
Ну, да об этом, попозжей.
С валютой, вроде, всё в порядке,
До верха золота в ларцах.
Есть но, одно, скажу украдкой -
Нет пресловутого яйца.
Когда их два - оно сподручней,
(я улыбаться не просил)
Виной тому - несчастный случай,
Учёный Котик откусил.
Его науськала Русалка,
В отместку мне за адюльтер.
Об этом написали: Залка,
Булгаков, Пушкин и Вольтер.
Хранится в ларчике отныне
Оно на дубе, что растёт
На позаоблачной вершине.
Сам чёрт наверно не найдёт.
Сижу на берегу, мечтаю,
Жую зажаренный лангет.
И вслух стихи свои читаю,
Слегка сбиваясь на фальцет...
|
| |
|
|
676. ПОИСК ТЕМ
«Ах, как поёт в душе литература!
Восторженно и громко. НИ О ЧЁМ…»
Йцукен
В грудях томленье -
Распирает слогом.
Писать пора бы,
Только нету тем.
Встать на колени,
Думая о Боге?
Или о бабах?
Иль о наркоте?
Уже перо
Зависло над бумагой.
Вот-вот сорвётся
Нужная строка.
Сосед Петро
(был жертвою ГУЛАГа)
За стенкой бьётся.
Я - орёт - ЗеКа!
Утих, как будто.
Но пропала Муза.
А за окном
Забрезжило слегка.
Морозно утром.
Не забыть рейтузы
Надеть под брюки.
Родилась строка!
"Мороз и солнце -
День чудесный..."
|
| |
|
|
677. ПЕРЕВЁРТЫШИ
«Говорят натура - дура,
(грубо и несимпатично)
У меня с литературой
Что-то стало "хаотично"
Что-то стал мне спозаранку
Мир расплывчат и неясен:
Ленский - утопил Каштанку,
Ольгу - покусал Герасим.
Чацкий - томно пилит гири,
Паниковский - оды пишет,
Карамазовых - четыре,
Черномор - живёт на крыше,
Д'Артаньян печет картошку
На горящем сердце Тиля
И, как будто понарошку,
Все старушки – Изергили.
А Муму - живёт отлично,
Не висит на шее Анна...
Очень, очень хаотично
(после третьего стакана)»
А.К.
==== ==== ====
Что-то явно не в порядке
У тебя с литературой.
Пренебрёг, видать, зарядкой,
Спортом, сексом, физкультурой.
Мне знаком подобный кризис,
Он приходит с перепоя.
Пребываешь будто в шИзе.
Признак - путаешь героев
Из прочитанных романов:
Лизу с Лариной Татьяной,
Городничего с Султаном,
Ялту с Ясною Поляной.
Не обнято, что не Обнял,
Бдя, по-Позьмино-Крутковски.
Стыдно, как на месте Лобном,
Слыть Остапом Паниковским.
Нет спасения от лиры,
Дребезжащей тарантасно.
Укрываешься в сортире
От иллюзий понапрасну.
Там из бездны унитаза,
Из лимонно-сочной пены.
Зырят два лиловых глаза
На обличье Гуимплена.
Убежать нельзя видений -
Перевёртыши повсюду.
На Голгофе - вечный Ленин,
Распинающий Иуду.
Втуне прячет сердце Данко,
Света пожалевший людям.
И Сусанин, в западлянку,
На печи лежит, не блудит.
Став правшой, Левша – в запое,
Носится, как дурень вздорный,
С неподкованной блохою,
Обожравшейся попкорном.
Перекошенные морды
Перевертышей-героев,
Повылазили из Word' а,
Над башкою кружат роем.
Гулливер стал лилипутом,
Мальчик с пальчик – великаном.
Что ж ты всё поперепутал,
После третьего стакана?!
|
| |
|
|
678. ЗАПИШИТЕ МЕНЯ В ГОЛУБЫЕ
«…Возвращаюсь домой, в Гомосеки
И уже не покину вовек
Я на родине стал человеком
Я теперь навсегда - гомосек!
Лейся песня , и сердцу внимая
Расскажи всей Земле , там и тут
Как супругу мою обнимаю
Что Трофимом с рожденья зовут...
Припев.
Не плачь, мой гомик, пройдут дожди
Запрячься в домик и долго жди
К тебе вернусь я , клянусь судьбой!
Не плачь , мой русый. Мой голубой...»
А.К. 2007
Поскреби, ситный друг, по сусекам,
Помоги в обустройстве судьбы.
Дровосеком в твоих Гомосеках,
Я готов, за похлёбку лишь, быть.
Я, по правде, давненько не русый,
Седина - серебром на висках.
Не лазурен, к тому же, не плюс - да?
Но не баба - я, всё же, пока.
Как-то исподволь, тихою сапой,
Впав в стихи, я совсем позабыл,
Что в душе я - простой гомосапьенс,
Что природу, когда-то любил.
Без собратьев, с приставкою "гомо",
Мне теперь, однозначно, не жить.
Выбрал имя себе я - Джакомо,
И в судьбе ярко-синюю нить.
Я измажусь в помёт голубиный,
Чтобы птицы признали, что - свой.
Запиши меня, друг, в голубые.
Рассчитаюсь стихами с тобой.
Пусть до звёзд - миллионы парсеков,
Космос мудрый в туманностях весь.
Я уверен, что там Гомосеков,
Непременно Галактика есть!
|
| |
|
|
679. ГОЛОДРАНЕЦ
«Я тугодум и домосед.
Ни к черту нервы.
...Я объюанил сто песет.
Обаксил евро».
Андрей Кротков
Я - графоман и словоблуд,
Фуфло рифмую.
Мне опоскудел этот флуд
Скажу впрямую.
Опять же завидки берут,
Ты - весь в валюте.
Наорублился вон эскуд,
А я, как тютя.
В кармане вечно ни гроша,
Я - голодранец.
Чем только держится душа? -
Стихом, да бранью.
Но трах ценю, пока еще,
Как греки драхмы.
Ушей не видно из-за щек,
Крест под рубахой.
Я на стихах не орублел,
И не огривнел,
Не взъйенился, и не взъеврел,
Не олирийнел.
Без лир лиричен я вполне,
Хоть пью не в меру.
Уверен - истина - в вине.
В ином - химеры...
|
| |
|
|
680. ДЕКЛАМАТОР
«Осознайте знаковость момента –
Действующий гений здесь, сейчас.
Где цветы и где аплодисменты?
Что-то долго жду я их от вас».
Geom
Он читал свои стихи на сцене,
С полным выражением, взахлёб.
От усердья весь был в мыльной пене,
И промокло нижнее белье.
Он был гений, ничего не скажешь,
С явною отметиной на лбу.
Был настолько твёрд и раскуражен,
Что, конечно, всех видал в гробу.
Он не ждал подвоха из галёрки,
Знал, народ прохавает весь вздор.
Но поэт-народник Вася Пёркин
Кинул, сцуко, тухлый помидор.
Он читал: "Прощай моя родная,
На прощанье счастья пожелай".
Началась реакция цепная,
Поднялся пердёж, галдёж и лай.
Овощи в лицо летели градом,
Гений декламировал сонет,
Нараспев: "Живёт моя отрада,
Там, где не доступен Интернет".
Свист достиг почти что апогея,
Понял гений - бунта не унять.
К рампе шли два злых апофигея,
Бить мурло. И он решил линять.
Заорав: "Безмозглые ублюдки,
До меня вам какать – недо..ать.
Скрылся гений вмиг в суфлёрской будке,
И побрёл домой листы марать...
|
| |
|
|
681. ВСЕ ЛЕЗУТ В ГЕНИИ, С УМА СОЙТИ
«Ну, о чем Вы спорите, ребятки
Кто крутой, и выше, чья струя?
Чтоб пресечь все эти непонятки
Объяснюсь -наверно, гений я».
tab
Я прошу пардону, дайте слово,
Гении, туды вас растуды.
Пишете вы вправду не хреново,
Но банально, как-то, от булды.
Делаться не стану я скромнягой,
С каждым хоть сейчас я - тет на тет.
Я один тут - юморной стиляга,
Знай же, Хохмодрома пиитет.
Я стихами говорю повсюду,
Даже путешествуя в сортир.
На моём балконе, гадом буду,
Три десятка утомлённых лир.
Нет во мне болезней генитальных.
Я здоров, без мании велик.
Ну, скажите, что я гениальный,
Нарисуйте мой в иконе лик.
|
| |
|
|
682. ДЛАНЬ ШАЛОВЛИВАЯ
"Я хочу первобытной любви
И мычащих от похоти оргий.
Я хочу жадной дланью обвить
Стан гетеры в животном восторге".
Вадим
Сколько кол на башке не теши,
Не выходит владеть словом русским.
От желаний, что не из души,
В голове, как всегда перегрузка.
То вдруг оргии страстно мычат,
Похотливо жуя в пасти жвачку.
На гитарах гетеры бренчат,
Перед тем, как упасть на карачки.
Длань совсем неподвластна мозгам,
Извиваясь в животном восторге.
Прикоснуться бы ею к ногам
Первобытной покойницы в морге.
|
| |
|
|
683. СОЧНОЕ СЛОВО
"Ветер гонит облака,
Север хмурится.
Мелкий дождь из под тишка
Моет улицу".
Виталий Бубенин
***
Я сидел, писал стишок
Ритмом меренный.
Унитаз, сиречь, горшок
Был проверенный.
Осенило, словно шок,
Рифмой точною.
Вставил в строчку "под тишок" -
Слово сочное.
Вылезла исподтишка,
И без спросу ведь,
Супер-фабула стишка -
"Ода осени"...
|
| |
|
|
684. БЕЗНАДЁГА
«Любовь и ослепшая Вера
По полю по минному шли
Обеим Надежды химера
Маячила где-то вдали…»
Олег Аранович
***
Жизнь зиждется на ипостасях
Трёх: Вере, Надежде, Любви.
Но нет этих в сёстрах согласья -
Извечный раздор - c'est la vie.
Все в мире подсолнечном бренно,
С часов зарожденья Земли.
Понять бы, какого же хрена
На минное поле пошли,
Без миноискателя-щупа,
Три дуры, погибель найдя?
Господь, не докушавший супа,
Теперь не поможет людЯм.
Им верить во что-либо в падлу,
Надеяться не на что, блин.
Их жизнь без любви безотрадна -
Как сон летаргический - сплин...
|
| |
|
|
685. Короткомыслие
***
На зеркала грешно пенять,
Кривую в них увидев рожу.
Вас по-людски готов понять -
Я в зеркалах невзрачен тоже...
***
Сорвался с уст невольный всхлип -
Жизнь скоротечна, как кино.
В судьбу страны «с приветом» влип,
Как в лесополосе в ......
***
Осень, за нею - зима,
А за весною, вновь - лето.
Горя в достатке - ума
Нет. Затерялся он где-то…
***
Путь наш во мраке, не видать ни зги.
В конце тоннеля не маячит свет.
Теряют омрачённые мозги
Извилистость и сероватый цвет…
***
Для японцев, как спорт – харакири.
Меж тибетцев, как блох – далай-лам.
Ну, а мы - ищем золото в гирях,
Двухпудовки пиля пополам…
***
С виду, вроде бы культурный,
В мире шахматном народ.
Только бранью нецензурной
Угрожает каждый ход…
***
С трибуны в истовом восторге
Кричал, картавя, вождь страны.
Но оказалось, только в морге
Все люди – братья, все равны...
***
Покажем ядерный кулак им,
И Кузьки истинную мать.
А на английское их - " Fuck you!"
Нам тоже есть куда послать…
***
Пенять не стану на судьбу -
Случались в ней и взлёты...
Нередко вылетал в трубу,
И много раз с работы...
***
Марионеткой быть обидно,
Досадно, что ни говорите.
Найдётся непременно быдло,
Что норовит поддёрнуть нити...
***
Себя готовил я к полётам,
И подвигам в борьбе со злом.
Женившись, стал я идиотом,
Лентяем, гадом и козлом...
***
Лёг на другую руку козырь,
Всё вышло вновь не по уму.
Масть перешла к рождённым ползать,
А буревестник пал во тьму...
***
Коль в электричестве не дока,
Не лезь, дурак, побойся тока!
***
Пленившись наготою Аллы,
Надолго впал в алкоголизм...
***
Распускал по свету слухи –
На кого садятся мухи…
|
| |
|
|
686. В баню!
«Как завещал Великий Ленин,
А вслед за ним Мао-цзе-дун,
Всегда беру я в баню веник,
Мочалку, мыло и шампунь...»
Леонид Цветков
Учиться трижды завещал нам Ленин,
Такое с пионеров знаю я.
А вот про баню и мочалку в пене
Завета не припомню ни... Тая
В себе подтексты не отчасти
Меня Ваш стих лирический пленил.
Ильич нам указал дорогу к счастью,
Не зря мы в мавзолее труп храним!
Весь смысл завета - раскрасневшись в бане,
Становишься алее кумача!
В Калуге, Мухосранске, на Кубани,
Везде верны заветам Ильича.
Покончить нам со временем застойным
Помогут: мыло, тёплая вода.
Отмывшись, станем ленинских достойны
Бригад кому-нести-чего-куда!
И если грязен ты душой, курилка,
И с похмелюги лыка не вязал,
Бери под мышку веник, и в парилку
Бегом, как вождь народный приказал.
Поверь рекламе из телеэфира
О мыле "Сейфгард" - не фигня отнюдь.
Читай детишкам на ночь "Мойдодыра",
Чтоб умывались десять раз на дню.
В здоровом чистом теле дух здоровый,
Грязнулям - три наряда "на очко".
Ах, как же после бани гонорово
Из кружки пьётся пенное пивко!
|
| |
|
|
687. К взлету не готов
У птиц совсем не так, как у людей.
Пернатые гораздо гармоничней.
И в стае белокрылых лебедей
Я выглядел бы чересчур комично.
С крылами – не проблема, как-нибудь
Наклеил перьев на руках, и баста.
Труднее будет в небеса вспорхнуть -
Махать руками нужно слишком часто.
Фигура весит центнер с небольшим.
Как запустить в полёт такую массу?
Да и супруга взлёт не разрешит,
Пошлёт за хлебом, а потом в сберкассу...
|
| |
|
|
688. Не труд
"За стихи не ставят к стенке:
Соловьём пой, волком вой..."
Николай Мрыхин
***
Хрен отнюдь не слаще редьки.
Что посеешь,то пожнёшь.
И рифмуем мы нередко
Всё подряд, ядрёна вошь!
За обманы мы туманы
Ради рифмы обвиним.
Только это не гуманно -
Невиновны ведь они
В том, что мы созвучий ради
Рвём на части смыслы слов,
И пытаемся приладить
Где ни попадя "любофф".
Графомания - диагноз -
Рифменно-словесный блуд!
Славься творческая праздность!
Нам стихи писать - не труд!
|
| |
|
|
689. Не дружа с головою
«А говорите – пишите… Увы!
Стихи – они ведь не из головы…»
Ирина Семёркина
***
Писать стихи не мудро головою.
Как Вы могли подумать обо мне
Такое. От стыда сейчас завою,
Как волк полуголодный при луне.
Иным, признаюсь, совершенно местом
Рифмованные строки я творю.
Нередко говорят - они прелестны,
Особенно про майскую зарю.
Отнюдь не небеса вознаграждают
Экстазом вдохновенности подчас.
В минуты эти я готов, рыдая,
Писать, закрывшись в нужнике, хоть час.
И не понять надменным эскулапам
Сего недуга, нет - кишка тонка!
Поэту не нужна ума палата -
Рассудок - враг стихов, наверняка!
|
| |
|
|
690. В ГОРОДЕ "N"
"У попа была собака...",
Лоб, батрак и попадья...
Раз в неделю из Монако
Неприметная ладья,
Невзирая на запреты
И таможенный досмотр,
Контрабандные котлеты
Завозила в N-ский порт...
Незадачливый работник
Жрал котлеты за троих.
А дворняге подворотной
Поп жалел котлету - Фиг!
Накурившись злого маку,
Поп звонил в колокола.
Он узрел внизу собаку,
Что котлету в пасть брала...
Поп покинул колокольню,
Мелко харю окрестив,
Сплюнул зло: - Кранты! Довольно!
Надо суку извести!
Сник закат. В дому поповском
Для вечери стол накрыт.
В накрахмаленной матроске,
За столом Балда сидит.
Флиртовала зря с Балдою
Попадья в трапезный час -
Увлечён он был едою,
Громко чавкал и урчал.
Наконец закончен ужин -
Нужно время наверстать.
Попадья с наймитом дружно
Повалились на кровать...
Будто отбывал субботник,
Словно отдавал долги,
Попадью любил работник -
Не услышали шаги...
В женину опочивальню
Поп ворвался, там - Балда!
Батюшка, раскрыв хлебальник,
Заорал: - Сюда, сюда!
Толоконный лоб поповский
Раскалился докрасна.
Поп стонал по-стариковски:
- Изменила, мать честна!
Батраку: - Ну, что, карасик?
На горячем ты попал!
Бить Балду пришёл Герасим,
Что в хлеву с похмелья спал.
Был Герасим - восемь на семь,
И, к тому же, нем, как сом.
Взял развратников, и – Хрясь! - им,
А кулак его - весом...
Чернь собралась на террасе,
Бабы выли в терему...
Пот смахнул с чела Герасим,
И пошёл топить Муму...
|
| |
[найти на сайте] [список авторов] |
