Каждое утро человек в потёртых джинсах шёл к почтовому ящику, висящему на стене университета, и бросал туда чистый, пустой, но запечатанный конверт. Бумажный прямоуголь-ник падал на дно металлической коробки и замирал. Человек хлопал в ладоши, разворачивался и шёл домой. Умная серая ворона, обитавшая неподалёку от университета, всегда потешалась над человеком, ведь даже знают, что конверты необходимо подписывать. А человек не знал и, бла-годушно улыбаясь, уходил затракать. Он ставил на газовую плиту чайник, намазывал на хлеб масло и джем и открывал свежую газету.
Так проходили годы. Ничего не менялось: пустой конверт, смех вороны, чай, бутерброд… Но однажды начавшийся ночью дождь затянулся до утра. Человек посмотрел в окно, взял чёр-ный зонт, надел зелёную куртку и отправился к зданию университета. Ворона, нахохлившись, сидела под густой листвой и курила трубку. Увидев знакомые джинсы, она поперхнулась и чуть не упала с дерева.
– Смотри какой настырный, – прохрипела она.
– Что ты говоришь? – донеслось сразу отовсюду.
– Что? Хто говорит? – удивилась ворона.
– Это я – ветер.
– Ветер? – переспросила ворона и начала думать о том, что она могла насыпать в трубку вместо табака, но при этом очень похожее на табак.
– Ну да, – ответил нетерпеливо ветер. – Так что ты говорила насчёт этого человека?
– А? Ах, человека. Да ничего особенного. Он у нас больной, сумасшедший, полоумный. Каждое утро бросает в ящик для писем пустой конверт и довольный уходит домой. Зачем – ни-кто не знает.
– Может быть, он с кем-нибудь поспорил?
– Так он ни скем не общается вот уже сколько лет.
– А может быть, он обряд совершает? – не унимался ветер.
Ворона громко захохотала:
– Ты ещё скажи, что он у нас чернокнижник. Ха, ой, не могу! Этот джинсовый – черно-книжник. Ты хоть и ветер, но в голове у тебя тоже ветер. Или нет, у тебя там солома. Или…
Что ещё могло быть в голове у ветра, ворона рассказать не успела, потому что тот от обиды нагнал на неё самого же себя и чуть не сбросил с дерева.
– Ну прости, прости уже, – вопила цепляющаяся за сук птица.
Ветер отстал от неё и полетел восвояси, а человек хлопнул в ладоши и чуть не уронил зонт на мокрый пузырящийся асфальт. Странное предчувствие овладело им, и оно не обмануло: дверь в его квартиру была приоткрыта, а по полу бежали следы крохотных ног.
– Кто здесь? – спросил человек, но в ответ раздалось чиркание спички.
«Это на кухне», – подумал человек.
На газовой плите стоял чайник, на столе лежали нарезанный белый хлеб и сливочное мас-ло, а пол был весь мокрый от маленьких следов.
– Кто, кто здесь? – снова спросил человек.
Его обдало тёплым ласковым дыханием.
– Это я, ветер. Я вернулась.
– Вернулась? Ты вернулась! Я так долго ждал тебя, но не знал, что ты так и останешься ветром.
– Тебе это не нравится? – произнёс ветер грустно.
– Нет, что ты!
– А разве тебе не важно, что меня не видно?
– Нет, но…
– Что «но»?
– Я бы хотел увидеть твои глаза.
– Глаза… Выбирай: либо ты становишься таким, как я, либо я такой, как ты.
– Мне всё равно. Как тебе удобнее. Если перевоплощение в человека доставит тебе боль, я этого не вынесу.
– Мы будем как я, –радостно воскликнул ветер, и в тот же миг всё в комнате послетало со своих мест и закружилось, человек растаял, а ветер усилился. Он пробежал по квартире, разме-тал листы со стихами и нотами, пограл на фортепиано и вылетел в окно. Навсегда.
Дождь перестал. К вороне слетелись родственники на очередной её День рожде-ния.
– …И он писал ему письма всю жизнь, – говорила ворона скрипучим голосом.
– Но, бабушка, ты же говорила, что он отправлял пустые конверты, – басом произнёс мо-лодой ворон.
– Ну да. Он, когда писал ему или нет, ей… Тьфу ты, не разберёшь их, этих атмосферных явлений. В общем, он ей обещал ещё в детстве, что будет писать ей и любить её вечно. А ветер, он же невидимый. Ну что же он, по-твоему, должен был невидимому существу видимые пись-мена отправлять?
– Нет, но он мог бы выйти в поле, подуть в какую-нибудь сторну или крикнуть, – не уни-мался внук.
– Подуть, – передразнила ворона. – Если положено письма в коверте отсылать, то, значит, так надо. Традиции должны сохраняться. А то куда же без традиций? Так вы, молодёжь, совсем уважение к старшим потеряете. И вообще, яйца курицу не учат и с ней же, курицей, не спорят.
– Бабушка, но мы же вороны, – недоумённо сказал внук.
– О, Боже! Что за поколение? Это я в переносном смысле говорю. Ты бы книги почитал, что ли, а то от телевизора, наверное, не оттащишь.
И ворона ещё долго разорялась по поводу обмельчания ворньей расы и прочего.
А над городом кружили ветры и, смеясь, разгоняли облака.
Страница автора: www.stihija.ru/author/?izokat Подписка на новые произведения автора >>> |
