Там, где форельный ручей
Натянут леской меж скал,
Ей, одинокой и злой,
Ей, сумасшедшей, как Бог
(Она боялась врачей,
Она боялась зеркал)
Крутиться к небу золой,
Скользить песком из-под ног.
Ей было зябко одной,
Ей было больно сто крат
(Нелепо слышать: «Была»
Про эти слезы и смех)
В ней не прижился покой
Щеколд и памятных дат,
Ей снился угол крыла
И львиц лоснящийся мех.
(В ней было все чересчур,
В ней было все через край)
На ветер, вереск и дождь
Разъят таинственный мрак.
В нас сотни разных фигур,
Мы сами бездна и рай,
Наивна древняя ложь,
Что кто-то вышлет нам знак.
У исполинских теней
Каких-то жутких ершей,
У донных сплюснутых рыб,
У милосердной луны,
У серых теплых камней,
Проникших к сути вещей,
У льда подтаявших глыб,
У сна, меча, у весны.
Мы тянем силу и власть,
Прядем заветную нить,
Мы варим в черных котлах
Смолу и пенистый эль.
И нам так страшно упасть,
И нас так сладко убить.
И соль – на наших губах,
И зависть – в нашу постель.
Страница автора: www.stihija.ru/author/?Brune Подписка на новые произведения автора >>> |
