СтихиЯ
реклама
 
Константин Рудаков
"я буду жить" глава вторая
2008-02-29
0
0.00
0
 [об авторе]
 [все произведения автора]

Глава вторая

Лена хотела именно этого.
День был чудесный. Солнце заливало улицы. Ветер был слабый и тёплый. Её согревали мысли о достижении поставленной цели. Цель эта обсолютно оформилась в её голове за прошедшую ночь. О, да! Она, конечно была под кайфом. [ Мысли её текли не равномерно, но основная линия была вполне ясна. Лена искала выход. Неизмеримые терзания и сомнения обряли-таки форму в этом простом и ясном слове – выход. Это то – что ей было необходимо.
Думая об этом, её сердце начинало бится чаще. Интервалы между вдохами становились всё меньше. Мир расцвёл новыми красками. Знакомые вещи преобретали новый смысл. Неразрешимые вопросы уходили далеко и суть их становилась малопонятной и совершенно неважной. Постепенно Лена успокоилась и абсолютно внезапно поймала себя на мысле, что её необходимо поделится своим желанием с Митей. Она возьмёт его с собой. Они бросят это дерьмо, придут к его и её родителям. Те обязательно оплатят им лечение Лена заживёт с Митей счастливой жизнью, забыв это всё,как страшный, дикий кошмар. Да! Она заберёт его с собой!
Девушка резко поменяла направление и двинулась единственно знакомым путём к их теперешнему месту жительства. Они постоянно переежжали с места на место, от одних друзей к другим. Сперва они пробывали жить и Лены: большая квартира её родителей способствовала принятию решения. Но Митя однажды забыл убрать «пренадлежности» в ванной комнате. Ленена мама вызвала ментов и любовникам не оставалось ничего другого, кроме как спасаться бегством. Они пробывали вернутся, когда, по их мнению, дома никго не будет. У них кончились деньги, да и одежда была не в самом лучшем виде. Но замки оказались поменяны. Лена была близка к ломке. Её кумарило уже несколько часов. Она билась в истерике у родительских дверей. Посылала им проклатия. Но дверь оставалась запертой... Потом они пробывали сунуться к Митиным родителям, но те были уже предупреждены и даже не пустили парочку на порог. Правда предложили оплатить лечение. Пригрозили мусорами, если «дети» вернутся ещё раз в таком же состоянии... Затем пошла нескончайная череда друзей и знакомых. Довольно быстро им указывали на дверь, замечая болезненный цвет лица и исколотые руки. Несколько Лениных подруг из той, ещё нормальной жизни, пытались за неё боротся, но быстро охладевали к этому занятию, замечая пропажу серёжек и колец. Иногда припугивали ментами, иногда били, но всегда выгоняли.Теперь они жили у каково-то Митеного знакомого, по прозвищу Бука. Он был невысок ростом, с пивным пузиком, лысоват, злоупотреблял героином и от него всегда пахло луком.
Именно к этому типу теперь со всех ног бежала Лена. Бежала не замечая припядствий. Ну каким препятствием может быть сломаный каблук и подраное платье?
Через несколько минут запыхавшаяся и со всклоченвми волосами Лена уже звонила в звонок у обоссаной и попахивающей калом двери. В прежней жизни её всегда бросало в дрож от таких запахов, но по прошествии несколькирх месяцев героинового небытия это прошло. Прошло отвращение к человеческой убогости. Растаял, будто сон, страх перед кровью и уколами.
Дверь открыл Митя. Зрачки с булавочное ушко. Общая расслабленность мышц лица. Сползающие на скулы, щёк там уже давно небыло, веки. И огромные, многокилограмовые мешки под глазами.
-Привеет, - промлеял Митя добро-обдолбаным голоском, - мы тебя, чесно-то сказать и не ждали. Прости, всё закончилось, - воровато выглядывая за порог, оставляя узкую щёлку для Лены, - оправдывался парень.
Сперва, по привычке, у Лены изменилось лицо и она машинально бросила взгляд на ближайшие часы. Сердце её бешено заколотилось. Дыхание стало сбивчивым, не ровным. Лицо перекосила гримаса страха и гнева, а глаза загорелись демоническим огнём. За долю секунды у неё голове промелькнула тысяца мыслей и миллион эмоций. Злость, страх, презрение, жалость к себе и пренебрежительная жалость к Мите, звериная жестокость в картинах мести за потреблённый наркотик по-отношению к Буке (Лена, почемуто, была склонна винить в том, что кайфа для неё не осталось именно Буку). Всё это промелькнул`о у неё в голове меньше чем за секунду. Значительно больше времени потребовалось на то, что бы собрать себя из развалившихся вдруг деталей. Лена глубоко вдохнула, отсчетала про себя пять секунд, выдохнула, улыбнулась и, насколько это было возможно, грациозно продефелировала в коридор.
Коридор был маленький. Ещё меньше он становился из–за огромного числа малопонятных вешей, находившихся там и непонятно кому нужных. Старая стиральная машина, велосипед «Турист» без переднего колеса и цепи, ведро с зелёной уже водой, неясной принадлежности деревянная палка и многое другое. Самым притягивающим внимание предметом была кукла. Совершенно обыкновенная пластмассовая кукла, каторая была, практически у каждой девочки. Один глаз её был выдавлен, волосы частями вырваны и свет... свет падал каким-то странным образом, придавая кукле пугающий, демонический вид. Лена на какую-тодолю секунды оцепенело замерла, проходя мимо этой малозаметной в куче борахла и мусора куклы. Недобрые мысли в диком танце заплясали у неё в голове. Давала о себе знать и приближающаяся ломка. Большого труда ей стоило не упасть на колени, не заплакать, закрыв лицо руками и не начать царапать себе глаза. Она лишь приостановилась воле этой куклы. Приостановилась и пошла дальше.
Она вошла в комнату с гордо поднятой головой, хотя всё внутри неё горело огнём, обжигая нервы. Лена села на единственную свободную табуретку и огляделась. С того момента, как она ушла ничего не изменилось в этой комнате, площадью тринадцать квадратных метров. Разве что стало ещё более грязно – кто-то наблевал под батарею – и добавился новый персонаж, которого она раньше не видела. Это был стандарного вида наркоман, только как-то не по-наркомански одет... Его выдавала кожаная куртка, часы и добротные ботинки. Обувь, правда, уже снимал с него Бука, а к часам, закрыв дверь, уже спешил Митя. Паразительно, но делали они это абсолютно бесшумно. Митя уже взял незнакомого парня за запястье, когда тот конвульсивно дёрнулся и начал блевать. Бука и Ленин любовник шарахнулись от него, как от прокажённого. Парень несколко раз спазматически дёрнулся и начал медленно заваливаться. У девушки не осталось сомнений в том, кто сотварил зловонную лужу у батареи. Тело падоло как-то абсолютно безвольно, подобно мешку. Также безвольно оно и преземлилось, оставшись лежать в неестественной позе, лецом в свежей луже вонючей желчи.
- Вот урод, - сказал заплетающимся голосом Бука, поглядывая на заблёваную кожу ботинок, - заблевал мои ботинки.
Лену абсолютно не удевило то, что Бука уже считал эти ботинки своими, хотя один ещё находился на ноге у тела. У неё начанала болеть голова – верный признак ломки. Её немного, ещё чуть-чуть и станет невыносимо: больно, страшно. Животно страшно, хотя по-статистике от ломок умерало в разы меньше, чем от передоза. Это она прикрасно знала, но всё равно её начала бить крупная дрожь.
- Пизды бы ему за такие выкрутасы, - лаконично подытожил Митя.
- Я бросила, - прошептала Лена.
- Не понял, - повернулся к ней Митя, в его движениях была присущая героиновому опьянению плавность и текучесть, - что ты бросила?
-Героин, - слабо ответила она.
-Ну ты даёшь, мы тут этого фраера колим, обуваем, что бы тебя не кумарило и не ломало, а она «бросила», - в голосе парня появились стальные нотки.
-Я больше не могу, - вяло ответила Лена, голова её трещала по швам, глаза налились кровью и в них можно было чувствовать каждый удар её сердца. У неё сложилось такое впечатление, что вся кровь, которая есть в её теле теперь находится у неё в голове.
Толстячёк теперь и думать забыл о ботинках и, устроившись на единственном в комнате кресле, с интересом наблюдал из-под полузакрытых век, придерживая тяжёлую голову на упёртой в подлоготник руке, - А я думаю она гонит, - неровно произнёс он.
-Конечно, гонит, - она не протянет трёх приходов, сорвётся.
Мужчины лукаво переглянулись.
-А ты знаешь, дорогуша, «закон трёх ломок»? – вкрадчево, мягким голосом спросил Митя.
Лена сидела без движения на табуретке, вперив взгляд в одну точку, не моргая – боль парплизовала её.
-Это не вежливо, по-крайнеё мере, - громче, но всё так же мягко обратился к Лене Митя и потеребил её за плечо.
Лене показалось, что содрогнулись опоры мира. Картинка, каторой она не видела, потеряла фокус и затряслась. Боль железным молотом колотила её череп изнутри. Казалось, все должны бвли слышать этот стук.
-Это не вежливо, - продолжил любовник, кагда Лена подняла на него невидящие глаза, - ты вообще слышишь меня? Да её совсем не хорошо, - у тебя там ещё что-то осталось? – обратился Митя уже к вонючему толсячку.
-Ну, какие-то три точки ещё есть, - осоловело ответил Бука, - но мы же хотели на попожже, сам знаешь, часа четыре и потом...
-Давай сюда, козлина, не видешь, ей совсем край, - басовито прорычал парень, сверля толстого взглядом.
-Да, да, а то откинется ещё у меня тут, - более активно пропыхтел Бука и полез закресло.
- А ты всё за свою жопу только думаешь, - усмехнулся его собеседник, но без злобы.
Лена всё так и сидела на табуретке, раскачиваясь в том темпе, в катором её потеребил за плечё Митя. Мир, каторый видело её сознание сквозь занавес боли, был частью потёртой и заплёваной стены. Он рассыпался на части с каждым ударом молота-боли и соберался снова, кагда боль отступала. Удары эти мало-по-малу начали попадать в такт с её покачиваниями и дыханием. Что бы не испытывать мучительной боли от света, в те моменты, когда молот ударял в её затылок, лоб и вески, Лена начала закрывать глаза. В те моменты, кагда боль отступала, она вновь их открывала. Но мира вокруг она не видела. Мир перестал существовать. Лена не знала, сколько прошло времени, какое время суток сейчас на улице, она не хотела есть, она не хотела спать, она не хотела наркотиков. Она вообще ничего щас не хотела. Но она знала, что скоро придёт физическая боль, каторая вырвет её из липких лап сладкой пульсирующей мегрени. С болью придёт сознание и боль её более глубокого порядка – моральная. С болью придёт животный страх. Она об этом не думала. Она это знала.
Но в сознание её вернула не боль, в реальность её затащил кто-то из окружающего мира. Из за пелены полуобморока вышла также мигрень и ударила в череп так, что в глазах потемнело, а глаза, казалось, были готовы уже вылететь из глазниц. Она сдержала внезапно набежавшую тошноту, закрыла глаза, справляясь с приступом боли и вдруг неожиданно для самой себя заорала. Лена воспринемала это всё, как в фильме – чужим сознанием, чужим слухом, чужими ушами. Для неё стоило немалых усилий понять, что происходит. Она взяла себя в руки и сконцентрировалось, что стоило немалых усилий, так как тело её уже лежало на полу и билось в истерике. Табуретка была перевёрнута, рядом сидел Митя и потерал ушибленое бедро. Лена посмотрела на себя: закатаный рукав и затянутый жгут, но характерного следа от укола она не нашла. Да и состояние её не изменилось – боль всё так же стремилась выйти из её черепа, пробивая себе путь молотом Тора. «Так вот что произошло, - проговорила про себя девушка. Слова ворочались медленно, буд-то с неохотой, буд-то от них что-то зависело, - меня пытались подлечить...»
-Вот ведь сучка!!! Нет, ты видел, она его разбила, пока брыкалась, - Бука суетился уже на корачках возле раздавленого шприца.
Митя неровно встал, как на ватных ногах подошёл к Лене и размахнувшись влепил её пощёчину.
Горячая слеза ножом полоснула её по щеке. Ноги распрямившимися пружинами подкинули её вверх, глаза заблестели, ладони сжались в кулаки, норздри раздулись. Было слышно её глубокое дыхание. «Бежать! Бежать от сюда!», - красной лампой зажглись в мозгу эти слова. Сказано – сделано. Лена развернулась и раньше, чем рука Мити успела схватить её за запястье, она в несколько широких шагов оказалась у двери. Ключь был в замке. Девушка судорожно повернула его. Сзади неотвратимо, как сама судьба надвигался её парень. «Он несёт мне боль. Боль и смерть». Лена успела победить замок в ту секунду, когда мужская рука легла ей на плечо. Единственный уцелевшей после приключений сегодняшнего дня каблук она с ведьменным огоньком в глазах опустила Мите на обувь. Лицо его перекосила боль, глаза мнгновенно налились кровью, вены на лбу и шее вздулись. Он отпустил её, поднял лицо к потолку и дико закричал. Это был вой боли. Страшной боли. Лена воспользовалась создавшимся замешательством и токнула открытую уже дверь. Не думая, о том, что оставляет и куда идёт она выскочила из квартиры и побежала вперёд, к лестничному пролёту. Вниз. Быстро. Ещё быстрее. Сломался ещё один каблук. Она замерла на секунду. Решение пришло само сабой: она остановилась, сняла туфли. Поколебавшись немного, она швырнула их в открытое окно.
На улице было по-весенниму холодно. С небе мелко падала вода. Разгорячённая событиями последних минут Лена не заметила этого, ступая босыми ногами по асфальту. Его холод приятно студил ноги...

Страница автора: www.stihija.ru/author/?Константин~Рудаков

Подписка на новые произведения автора >>>

 
обсуждение произведения редактировать произведение (только для автора)
Оценка:
1
2
3
4
5
Ваше имя:
Ваш e-mail:
Мнение:
  Поместить в библиотеку с кодом
  Получать ответы на своё сообщение
  TEXT | HTML
Контрольный вопрос: сколько будет 3 плюс 5? 
 

 

Дизайн и программирование - aparus studio. Идея - negros.  


TopList EZHEdnevki