| VAD-DARK |
2004-06-17 |
20 |
5.00 |
4 |
| |
|
| |
Все началось собственно с того, что я сидел на груде мусора и смотрел на весеннее яркое солнце через свои темные очки. Именно тогда что-то неуловимо изменилось в окружающем, словно кто-то щелкнул неким тумблером на мигающей туше огромного аппарата управления. Этот конкретный тумблер, в принципе, ничем не отличен от других таких же его собратьев, длинными рядами расположившихся рядом, но (всегда влезает это изъезженное "но") для меня, равно как и для всего меня окружающего, это переключение явилось действием случайным.
Мое тело дернулось от неожиданности, настроение изменилось. Я оглядел мусор испытующим взглядом. Он зашелестел, завонял, возмутился порыву легкого весеннего ветерка.
- Хммм... - задумались, зашевелились куски битого кирпича.
- Бррр... - с отвращением прогундосили органические останки пищи с кухни Университета Кино и Телевидения.
- Ох-хо... - вздохнули рваные полиэтиленовые пакеты, набитые какой-то дрянью.
- Эй, мусор... - сказал я неконкретно.
- Чего надо, - безвопросительно спросил мусор нестройными голосами.
- Ничего не надо, - ответил я и, повернувшись, увидел генерального директора.
Он тенью проскользнул мимо и растворился в солнечных лучах. В воздухе осталась висеть его тупая ухмылка. Меня она не беспокоила, но вызывала раздражение мусорной груды.
- Меня вдавили, ты видел? - хрипло обратился ко мне кусок гниющего в грязи паркета, - ты видел, как он на меня наступил? Он вдавил меня в грязь!
- Я не грязь, а размокшая почва. Перегной, если угодно, - хлюпнула грязь.
- Ну и что, что он вдавил тебя? - спросил я у куска паркета.
- А то, что он произвел действие, не задумавшись над его последствиями, - возмутился он еще больше.
Я лениво пошевелили хрустнувшей шеей. Рядом с этой небольшой свалкой высилось здание Института Кино и Телевидения. Его пошарпанные стены впитывали весеннее тепло, излучая блаженство и удовлетворение. Впечатление портил тихо стонущий медный кабель, жестоко обрезанный под корень. Вероятно, его сдали на металл. По улице медленно, словно пробудившиеся мухи, ползли автомобили. Людей видно не было.
Я достал пачку сигарет и вытянул одну. Раздался хор писклявых голосов, доносящихся с земли. Они выкрикивали нечто злобное и малопонятное. Присмотревшись, я понял, что это - окурки.
Я вытащил зажигалку и закурил. Раздался агонизирующий вопль, но я был тверд и сигарету не отбросил. Сочувствующие всхлипывания из пачки я пропустил мимо ушей. Затянулся.
- Бму-о-шшш... Вввв-лллл... - заклубился рассеивающийся дым.
- А в чем проблема-то? - поинтересовался я.
- Да ни в чем, - откликнулся паркет, - просто наступил он на меня и даже не подумал обо мне.
- Просто незаметный ты, - сказал я ему в тон.
- Я может быть не разрешал ему... - буркнул паркет, - вот, смотри...
Призрачный директор еще раз вышел из-за угла, наступил на паркет (грязь недовольно булькнула) и скрылся в солнечном свете. Его тупая улыбка еще несколько секунд парила над нами.
- Я ему скажу, - с пониманием ответил я.
- Плюнь, - сказал паркет, - не стоит того...
- Ну что? - спросил я, - сейчас я начну упаковывать ваше безобразие в мешки, - мешки испуганно дернулись, - или как?
- Да ладно, - вздохнула лопата, - я знаю - у тебя спина... сиди уже.
Минут двадцать я меланхолично наблюдал, как они возятся: мусор нехотя лез в раскрывающиеся мешки, а лопата, отдуваясь с натуги и скрипя ржавым креплением, помогала процессу.
Я бросил очередной окурок в лужу.
- АААА-шшшш-ххх!!! - крикнул он.
- Блэ, - сморщилась лужа.
И как это я докатился до такой работы? Сам не знаю... Мог бы как все нормальные люди пойти в фирму, продвинуться там по служебной лестнице... Лень? Быть может, хотя не совсем так, и, наверное, совсем не так. Просто нет у меня определенной цели - вот и все. Надоело как-то все, перестал я удивляться новым граням, изумительным перспективам, полноте человеческой натуры. Разочаровался. Никакой охоты делать добро, зло и вообще что-то. Тем более разницы нет - сделаешь доброе дело, а с чьей-то позиции оно злом окажется, зло натворишь, а кто-то аплодисментами взорвется - вот, мол, какой характер! Вот так и мысли все исчезли и желаний вроде бы никаких не осталось. Скучно. Все к чему-то стремятся, ищут, общаются. Смотришь на эту возню и чувствуешь, что в сон клонит, хотя выспался уже сверх всякой меры. Голод, правда, одолевает иногда, но насыщение и то радости не приносит: хоть икру жри, а хоть гречневую кашу - то зерно и это зерно. Зачем существовать, спрашивается? А хрен его знает. Но не умирать же молодым... И зачем, спрашивается, умирать, когда разницы не видно. По большому счету. Самоубийцы - самые глупые люди: они какую-то разницу нашли и фанатично в своем мозгу ее культивируют. А я вот выхода не вижу, не ищу. Потому что выхода нет, так как и тоннеля нет вовсе. Ничего нет, ни вопросов, ни ответов, хотя что-то все время происходит вокруг... Но что и зачем - это неважно. Ничто не важно.
Лопата подковырнула паркет и он был поглощен мешком.
Как же все взаимосвязано... Вот наступил директор на паркет. А я этот паркет выну из земли. Вот мы оба прикоснулись к куску паркета. Значит ли это, что кроме дружбы, сотрудничества и работы, этот паркет нас связывает? Как это рассматривать по отношению к другим связующим элементам? С точки зрения дружбы, паркет - ничто. С точки зрения паркета, дружба - ничто. Как можно жить в мире, где невозможно ничего сравнивать между собой? Почему нельзя сравнивать жареную рыбу и особенности готического шрифта? А если можно, то что брать за точку отчета? Можно ли применять "хорошо или плохо", когда то, что хорошо для одного, плохо для другого? Интересно, существует ли универсальная система ценностей, где паркет=жареная_рыба=дружба=особенности_готического_шрифта? ХА!
Из-за угла, размесив воющую грязь, выползла Юрина "Газель" и сдала задним бортом к упакованному мусору. Звякнув, упала спохватившаяся лопата. Юра вылез из кабины, потряс мою руку, откинул брезент.
Мешки было дернулись, но я пресек их намерение.
- Отставить самопогрузку! - заорал я.
Юра отшатнулся.
- Не обращай внимания,- я махнул рукой, - это я тут развлекаюсь, устал немного...
Юра отошел подальше и закурил. Солнце мягко клонилось к закату. Я погрузил мешки, пожал Юре руку и пошел прочь.
Мне было все равно, куда идти - хоть во вчера, хоть в Африку, хоть в никуда... Мое тело поплелось домой. Почему я выбрал это место назначения? Просто "в никуда" - это как-то неопределенно, во в никуда входит и моя квартира, и квартира Джулии Робертсон в городе Ангелов, и кабина лифта в доме 51/1 по Варшавской улице, СПб. Но мое тело привыкло ходить по известному маршруту.
Пока я шел домой, я перестал думать. Надоело мне думать. Заодно, я забыл, как меня зовут и кто я. Мир сразу же наполнился новыми ощущениями. Все, что было раньше знакомо и привычно стало ярким, непознанным и загадочным.
Дома я застал себя, разглядывающего пустую банку из-под кофе. Сквозь меня просвечивало красно-закатное светило. Я подошел поближе и прошептал себе на ухо, что в холодильнике остался кусок колбасы, который можно съесть. Потом я встал и направился на кухню, чертыхаясь в попытках понять, где же находится консервный нож. В комнате, подобно комару, летала мысль, что "это вовсе не колбаса, а отрава и консервы тоже вредны, потому что в них..." - конец же мысли терялся в недрах коридора.
Я сел на диван и попытался нащупать тумблер, чтобы вернуться в мир желаний и результатов, но тумблер заело. Меня это мало беспокоило. Мне было просто хорошо.
Потом я вышел из дома, купил себе пачку сигарет и присел на скамейку, около которой вертелся бродячий пес. Он что-то ворчал себе под нос. Что-то о вкусных бесплатных обедах.
- Не ной, старик, - сказал я ему, - расслабься и получай удовольствие.
Пес посмотрел на меня в ужасе и с жалобным воем метнулся прочь. Прошлогодние листья истерически хохотали над этой сценой, пока я не начал пинать их ногами. От этого им стало совсем дурно, они прилипали к ботинкам и не могли успокоиться. В результате мне тоже стало смешно, и я рухнул на скамейку, сотрясаясь от полуистерического на вид, но совершенно искреннего и нормального смеха. Фонарь в недоумении разглядывал меня.
Потом я вернулся домой.
Телефон зазвонил в то время как я рассматривал и считал всплывшие на поверхность чаинки, а они убеждали меня не таращиться, а проглотить их вместе с чаем поскорее, так как им было интересно посмотреть, что у меня внутри. Чайник смачно обругивал хлорку и налет, а остатки воды в нем жаловались на отвратительные трубы и очистные сооружения. На улице кричали дети, бесновался голубь, ищущий подругу, трескался асфальт, ухали облака, солнце плевалось теплом в весенние лужи, вели неторопливую беседу кусты, чернеющие голыми ветвями.
Я взял трубку, внимательно осмотрев дырочки в ней. Они были мертвые, круглые и одинаковые. От них веяло покоем.
- Алле, Вадик? - спросила трубка голосом Вовки.
- Н-да...- сказал я неохотно и наугад.
- Вот что,- с энтузиазмом завопил он,- я тебе прочитаю мое новое стихотворение! Сейчас. Гитару возьму. Вот. А то слова не помню. Так...
Он спел нечто труднообъяснимое, но проникновенное. Телефон глупо хихикал. Я внимательно слушал.
- Я пишу рассказ о том, как мусор со мной разговаривал, - сказал я Вовке.
- Это оригинально! - заявил он.
- И не только мусор, а вообще все предметы разговаривают!
- Да! - оживился он, - А ты напиши, как ты кувалдой собираешься разбить лампочку.
Это показалось мне интересным. Когда он пошел сочинять далее, я взял кувалду, как всегда мрачную и злобную и подошел к настольной лампе.
- Э-э. Э. Но! - сказала лампа голосом учителя математики.
- Ха! - усмехнулась кувалда.
В принципе, кувалда - создание мужского пола, а лампочка - женского, но я не колебался.
- Сволочь! - заорала лампа, - Я бы все равно перегорела!
- Тебе предоставляется последний шанс, - заявил я и включил ее в розетку.
Лампочка мгновенно разлетелась на мелкие куски, а у меня в коридоре вылетели пробки. Все это сопровождалось нестерпимой подзаборной руганью со стороны проводов, розеток и электросчетчика, обладающего густым сочным прокуренным басом.
Меня охватило полусонное удовлетворение. Комната была полна жизнью: звенели бликами стекла, затекшими складками шевелилась занавеска, шуршали пылинки, передвигаемые по ковру неведомыми воздушными течениями. Смотрел мой рисунок со стены странными скошенными глазами. Юра Шевчук на плакате курил, и, ругаясь, обсуждал какую-то репетицию. Книги на полках тихо переговаривались о вечных проблемах...
Я подошел к зеркалу. Оно ничего не отобразило.
- Лень мне, ходють тута всякия... - сказало оно старушечьим голосом.
- Ладно, я тебе - не всякия... - погрозил я пальцем.
Оно медленно, нехотя проявило мое изображение, но как-то неестественно, словно фотографировало Полароидом.
Я протянул руку и коснулся гладкой поверхности. Она тут же отдернулась подальше, выгнувшись вглубь. Предметы в зеркале поплыли. Я отступил.
Вот так все подошло к логическому завершению. Нет. Не к логическому. И не к завершению. Пожалуй, к нелогичному началу.
На железнодорожной станции было пустынно. Электричка прищурилась, мигнула мне прожектором в сгущающихся сумерках.
"В никуда, - подумал я, - это не так уж и неконкретно".
|
|
| Олег Лукошин |
2004-07-05 |
20 |
5.00 |
4 |
| |
|
| |
Фестина, девочка восьми лет, самая непослушная в большой семье крестьянина Пьетро, того самого, у которого нет двух пальцев на правой руке. День ли, ночь – Фестина никому не даёт покоя. Дождь ли, снег – она носится по двору, кидает в братьев высохшие навозные лепёшки и заразительно смеётся. Её пытаются остановить, утихомирить – куда там, разве может угомониться такой бесёнок, как Фестина? Отец качает головой, мать разводит руками, сёстры хмурятся – из-за этой Фестины на них никто не обращает внимания. Братья тоже сердятся, лишь средний, Сильвио, потакает ей в её забавах. Носится, кидает лепёшки в ответ, хохочет.
- Сильвио! – кричит отец. – Тебе уже четырнадцать лет! Скоро жениться, а ты прыгаешь, как горный козёл. И не стыдно тебе?
Слова отца заставляют Сильвио на какое-то время остановиться. Но веселье Фестины так заразительно, так естественно – она строит ему рожицы, показывает язык – не может же он оставить это просто так! Он пускается за ней вдогонку, Фестина визжит от восторга, Сильвио тоже смешно, а старые родители лишь тяжко вздыхают.
Но лучше всего у Фестины получается пускать пузыри. Она набирает полный рот слюней, надувает щёки, а потом ловкими движениями языка и губ заставляет неизвестно как возникающие пузыри кружиться в воздухе – до тех пор, пока они не лопнут. Они лопаются быстро, до ужаса быстро – как жаль! – но Фестина не грустит. К чему грустить, она наделает их столько, сколько можно сосчитать.
- Раз! – кричат соседские мальчишки, среди которых выделяется Донато, приёмный сын лавочника, он наиболее дружен с Фестиной, за что считается её женихом. Пузырь, покружившись несколько секунд, лопается. Фестина готовит к запуску новый.
- Два! – горланят мальчишки, наблюдая за полётом нового пузыря. Фестина горда собой, она в зените славы, она – королева улицы.
- Три! – радуются пацаны новому пузырю Фестины. Кто-то из них, наверное этот маленький гадкий негодник Бруно, который вечно всем завидует, тыкает в пузырь пальцем. Тот лопается раньше отмеренных ему секунд.
- Гад! Урод! Вонючка! – кричат ему дети и Фестина громче всех. Последнее утверждение особо справедливо, ведь все знают, что у Бруно постоянно пахнет изо рта. Его толкают в плечи и в спину и изгоняют из компании. Обиженный, он встаёт в стороне и завистливо смотрит на прогнавших его детей – он уже горько раскаивается в содеянном.
- Ай-ай-ай! – воткнув кулаки в бока, качает головой мама Фестины. – Как некрасиво! Марш домой! – кивает она, но Фестина не хочет уходить. Тогда, схватив её за руку, мама тащит Фестину за собой – делать это приходится буквально волоком – Фестина упирается и плачет.
- До завтрашнего дня здесь просидишь! – запирает мама Фестину в чулане.
Фестина падает на пол и, растирая кулачками глаза, ревёт навзрыд. Горе её огромно. Короткие и вёрткие соломки - украденные с полей господина Ди Пьяцци - срываясь с крыши, задевают её лицо. Прикосновения их неприятны – Фестина передёргивается и, отползая к стене, накрывается валяющейся здесь дерюгой. В доме и на улице тихо, лишь со стороны реки слышится мычание приближающегося коровьего стада – пастухи гонят его с лугов.
- Пусти пузыри, Фестина! – кричали ей мужчины много лет позже.
Она была послушна и не противилась. Высунув язык, она ловила стекавшие по лицу капли спермы, размазывала их по губам, сжималась, и-и… поблескивающие на свету, неповоротливые, хрупкие пузыри срывались с её губ и неслись к земле. Существование их было ещё короче, чем у пузырей из слюны, но восторг они вызывали куда больший.
- Брава! – орали мужчины. – Брава, Фестина!
Их члены колыхались у самого лица. Поначалу она боялась смотреть на них – они казались ей ужаснее архангела Гавриила, парившего над девой Марией, - но её красивые зелёные глаза открывались постепенно. Мужские органы были совсем не страшными. Они прикасались к её щекам и губам, лезли в уши и рот, лаская их, но и требуя ласки ответной. Фестина облизывала лоснящиеся головки, пускала их глубоко в рот, в самую гортань, отчего чуть не задыхалась, тут же выпускала их наружу, чтобы мгновением позже запустить снова. Они изрыгались тёплой и липкой спермой – иногда все разом, иногда по очереди – сперма ударяла в глаза, текла по щекам, по губам… Фестина закрывала веки и замирала. «Она как дождь, - думала она, - как его капли. Просто гуще и тяжелее».
- Ты молодец, Фестина, - говорили мужчины. – Сегодня ты в ударе.
Она улыбалась – всё же слова эти были приятны ей. Мужчины бросали ей под ноги ржавые и стёршиеся монеты, Фестина быстро и проворно собирала их.
- Бруно! – жалостливо глядела на самого маленького и большеносого. – Обычно ты давал мне на монету больше.
- Тебе хватит и этого! – бросал через плечо Бруно.
- Донато! – обращалась Фестина к другому, самому красивому, - ты был так щедр ко мне раньше…
- Жизнь тяжела, Фестина, - отвечал Донато, - я бы очень хотел дать тебе ещё, но увы… мой хозяин не платит мне больше двадцати лир в неделю, да и все их отбирает моя жена. Мне едва удаётся припрятать пару монет для тебя.
- Сильвио! – воздев руки к небу, упрашивала Фестина третьего, - неужели и ты не дашь мне чуть больше? Мне надо на что-то жить…
- Фестина… - гладил её по голове брат, - после того, как отец прогнал тебя из дома, он стал ужасно прижимистым – я больше не могу выбить у него ни одной лишней лиры. Ты знаешь, что я принципиальный противник труда, а потому жалованье ни от кого не получаю. Отец – единственный мой источник. Скажи спасибо, что он даёт хоть что-то.
Собрав запылённые гроши, Фестина шла в хлебную лавку, где хозяйка, донна Лилиана, высунувшись из окна и убедившись, что поблизости никого нет, кидала ей две чёрствые булки. Фестина отдавала деньги, а донна Лилиана, пересчитав их, захлопывала окно.
- Наша дочь – шлюха! – кричит больной и старый отец Фестины. Два года назад у него отнималась вся левая половина, долгое время он лежал в постели, но расходил всё же ногу. Рука всё так же недвижима – это ужасно неудобно, ведь на правой, здоровой, нет двух пальцев.
- Она всё же наша дочь… - грустно отвечает ему жена.
- Я проклял её! – скрипит зубами старый Пьетро. – И прокляну тебя, если узнаю, что ты носишь ей еду.
- Она – наша дочь… - отвечает жена.
- Папа! Мама! – вбегает в дом старшая их дочь Клаудиа. – Фестину убили…
От неожиданности родители встают, даже Пьетро, хоть это и неимоверно трудно для него.
- Какие-то торговцы, проезжавшие по нашей деревне, остановились у неё. Вы знаете для чего…
Улица кажется сейчас особенно грязной. На ней кучи мусора и мутная жижа, которую они месят, торопясь к Фестининому дому.
- Они удовлетворяли свою похоть несколько часов, - продолжает дочь, - а потом, разгорячённые вином и вседозволенностью, стали избивать её.
Уже пройден первый поворот. Фестина живёт на самом краю деревни – до её дома долго добираться. Но он всё ближе…
- Они привязали Фестину к столбу и пороли её плетью.
Вот и второй. До хижины Фестины совсем немного. Мать бежит впереди. Старый Пьетро, ковыляя на своём костыле, пытается угнаться за ней. Клаудиа поддерживает его за локоть.
- А потом они стали колоть её ножами. Они истыкали её всю – с ног до головы.
Вот и он, покосившийся ветхий дом. Дверь открыта, они входят туда онемевшие. Каждый слышит стук собственного сердца.
Фестина лежит на полу, в луже крови. Она ещё жива – уставившись невидящим взором в пустоту, она пускает кровавые пузыри. Они срываются с её губ, взлетают вверх и несутся, несутся… Прочь из дома – к лесу, к реке!
- Самые лучшие… - шепчет, улыбаясь, Фестина.
Итальянская земля – благодатная. Здесь всегда накормят вас вкусным деревенским сыром, везде нальют чудного вина. Люди веселы, добры и отзывчивы. Они улыбаются широкими, искренними улыбками и наперебой приглашают вас к себе. Учёные говорят, что тому способствует воздух – бодрящий и терпкий воздух Апеннин.
Италия – страна святых. Грешницам здесь не место.
|
|
| Олег Лукошин |
2004-08-07 |
20 |
5.00 |
4 |
| |
|
| |
Мамка веселилась с любовником. Свежая самогонка лилась рекой. Им было хорошо.
- Серёга, будешь? – протягивал дядя Витя мальчику залепленную жирными пальцами рюмку.
Шестилетний Серёжа отводил взгляд в сторону. Горестно вздыхал. Робот-трансформер в его руках тоже был необычайно грустен. Таким его Серёжа ещё не видел.
- Что ты делаешь!? – орала на дядю Витю мамка. – Поставь, бля, рюмку!
- Да я шучу, ёб твою… - расплывалась в улыбке небритая морда кавалера. – Думаешь, я ребёнку самогон дам?
- Вот нахуй и не рыпайся, - усаживалась на табуретку мамка.
- А, Серёга? – подмигивал дядя Витя. – Разве я буду тебя спаивать? Я лучше сам выпью.
Он опрокидывал рюмку в рот. Лез потом за рыбой и, отодрав клок, смачно жевал её.
- Вкусная рыба, - кивал подруге.
- Я нечасто такую готовлю, - отвечала та, польщённая. – Вот уж, для гостя.
- Вкусная, - повторял дядя Витя.
Рыба с подливой – это действительно было редкое блюдо в мамкином рационе. Обычно она обходилась макаронами и манной кашей.
- Серёж, будешь рыбу? – вспомнив вдруг о сыне, спрашивала она мальчика.
Серёжа отрицательно мотал головой.
- Поешь, что ты!
Серёжа снова мотал головой.
- Ты ел чего? Ел?
Серёжа кивал утвердительно.
- Да ел он, ел, - вступал дядя Витя. – Ты, бля, думаешь, он бы молчал, если б не ел?
- Ел? – снова спрашивала мамка.
Серёжа кивал ещё раз.
- Ну смотри. А то доедим без тебя.
Они опрокидывали по новой.
- Но пить, Серёга, учиться надо! – подняв палец в небо, продолжал дядя Витя. - Мужик должен уметь пить. Потому что это в жизни пригодится. А то есть такие – не в то горло у них идёт – что это такое! Умей пить, если ты мужик!
Серёжа превращал робота в боевую машину. В очередной раз. Машина тоже не нравилась ему сегодня.
- Кать, ты музыку поставь какую-нито, ёб твою. А то сидим, бля, как на похоронах.
- Точно, точно, - кивала мамка. – Магнитофон же есть.
Выбравшись из-за стола, она шла к серванту – магнитофон стоял здесь, под стеклом. Включив его и вывинтив громкость на максимум, возвращалась назад.
- У-у-ух! – приплясывала в такт песне.
- Ну-ка, иди сюда, - притягивал её к себе дядя Витя. – Садись.
Садил к себе на колени. Опускал ладонь на титьку.
- Чё, как ты?
- Чё как я?
- Ну, того.
- Убери руку.
Дядя Витя сжимал её крепче.
- Убери, ребёнок смотрит!
- Хули он смотрит. Всё равно ничего не понимает.
- Не смотри, Серёж, не смотри! – хохоча, махала рукой мамка. И прикрывала подол – дядя Витя лез и туда.
- Да ну тихо ты, тихо! – убирала она его руки. – Не сейчас.
- А когда?
- Уложить его надо.
- Ну так укладывай, ёб твою.
- Обожди, обожди.
Освободившись всё же, мамка садилась на свой табурет.
- Щас соседка прибежит, - говорила.
- А мы ей пизды вломим! Где она, за стенкой? Эй, дура ёбаная, пизды хочешь?
- Тише! Тише!
- Что тише? Мы и так, блядь, тише некуда. Серёга! Иди-ка сходи к соседке, скажи, что если она чем-то недовольна, дядя Витя ей пизды даст. Иди, иди.
- Да не выдумывай ты! – орала мамка. – Чё он ей там скажет? И не мешает она пока.
- Я ей помешаю! Кстати, чё это у ней две комнаты, а у тебя одна?
- Такк… Она ведь не чета нам. Благородная какая-то. И родственников кучу прописала. Живёт одна. Я с ребёнком вот в одной комнате, а она в двух.
- Несправедливо! – возмущался дядя Витя.
- Несправедливо, конечно! Только докажи, попробуй.
- Ты, Серёга, как-нибудь придуши соседку, - ржал дядя Витя. – Петельку на неё накинь, и всё. Или масло пролей в коридоре. Она ёбнется и сдохнет. У вас трёхкомнатная тогда будет.
Серёжа клал голову на подушку. Закрывал глаза.
- Спать хочешь? – спрашивала мамка. – Ну давай, раздену тебя. Уложу. К стене, к стене поворачивайся.
- Ты, Серёга, лучше бы бабу завёл. А то с роботом – это, блядь, гомосексуализм какой-то, - трясся от смеха дядя Витя.
- Что ты городишь!? – возмущалась мамка. Но тоже смеялась.
Чуть позже они сношались. На диване – он стоял у противоположной стены. Дядя Витя пыхтел и матерился, а мамка стонала и тоже материлась.
«Однажды, - думал Серёжа, - я возьму топор и зарублю вас всех. Буду кидать куски мяса с балкона, а собаки будут вгрызаться в них и рвать зубами. Потому что я ненавижу вас, твари!»
|
|
| неграмотный скунс |
2004-08-09 |
20 |
5.00 |
4 |
| |
|
| |
Двенадцать по два, девять по три, это тени, которые стоят позади меня, они стоят полукругом, и их именно двенадцать по два, и девять по три. Я стою на обрыве вокруг вода, от нее исходит туман, он утекает от меня. Я наблюдаю, как он хищно стекается в одну точку, становиться гуще, приобретает форму. Тени начинаю собираться, я знаю, они не хотят мне плохого, но они хотят меня сбросит в туман. Я оборачиваюсь, и они прячутся, тогда я начинаю управлять туманом, я говорю с ним, он начинает стекаться ко мне, он концентрируется в пяти метрах от меня, он смотрит на меня, он что-то хочет мне поведать. Я не знаю, что он мне говорит, но я уже не я, я это понимаю, так как я смотрю на свои руки, и это не мои руки, я вообще не знаю, кто стоит на берегу, но это не я. Эти руки очень странные, они меня пугают, я знаю, что эти руки многое сделали, также видно, что это руки убийцы. Они сухие, средние пальцы, тонкая кисть, смуглый цвет кожи, странный цвет, такого нет цвета ни у одной рамсы, на земле, коричнево красно-желтый. На руках выпуклые вены, они чужды этим рукам, вены не принадлежат рукам, как руки мне, вены тоже не мои. Вены держат руки, они выступают, они душат руки, вены шевелятся. Странные узоры на ладонях, в них можно рассмотреть буквы неизвестного мне алфавита. Туман, становиться более концентрированным, опять тени двигаются за моей спиной, луна становиться почему-то красной. Цвета перемежаются, все становиться другими цветами, все предметы выглядят, по-другому, точнее не выглядят, а воспринимаются по-новому. Я стою... меня покинула последняя мысль, полно безмолвие, безмыслие. Время остановилось, я чисто воспринимаю энергию и воспринимаю происходящее никак его не осмысливая. Чувств нет никаких, восприятие, земли и воздуха, нет, дыхание остановилось. Мимо пролетает огромная птица, у нее огромный размах крыльев. Не знаю, как, но я оказываюсь на поле, на большем луге, с маленькой речкой. По лугу идет одинокая дорога, уходящая в туман, я иду в этот концентрат тумана, теперь я стою в тумане по пояс, его густота такая, что его можно потрогать руками. Все замирает, все спит, рассвет все замирает, и вокруг более нет ничего, красный свет замер по дороге на землю. Туман перестает, перемешаться, тени замирают и засыпают, растворившись в небытие, вода не течет, рыба выпрыгнувшая из воды замерла. Я понял, время остановилось, нет его вообще, не существует, это выдумка, это смешается, оно появилось из мыслей о движении времени, точнее от энергии. Я стою в тумане, и у меня нет никакой энергии, через меня ничто не проходит, я просто мельчайший атом, и это длиться бесконечность, затерянную в сознании. Да я все же оказался тенью, точнее тенями всеми этими тенями мира, которых двенадцать по два и девять по три, и я выхожу опять в другую нереальную реальность, потому что надо смотреть, и перемешаться в энергии, которой я сам и являюсь. Все затягивает туманом, я слышу музыку, я стою на поле, где-то вдалеке играет музыка, и я иду прочь, что бы... |
|
| FROZENBOYVRN |
2004-10-15 |
20 |
5.00 |
4 |
|
|
ПУТЬ ПЕТРОВИЧА (ПРОДОЛЖЕНИЕ) |
|
|
|
|
| |
ПУТЬ ПЕТРОВИЧА
(ПРОДОЛЖЕНИЕ ПОВЕСТИ ПРО ПРИКОЛЬНОГО ПАРНЯ ПОЛУПРОЛЕТАРСКОГО ПРОИСХОЖДЕНИЯ, ПИЗДИВШЕГО ПИДОРАСОВ)
Прошло полгода, Петрович продолжал проглатывать пауков, просыпаясь позже половины пятого пополуночи. Поганые пауки, плетя паутину, ползали по пупырчатому, постоянно протекающему потолку петровичева полуподвального помещения (пункта постоянной прописки персонажа повести), прыгали, попёрдывая, прокатывались по пищеводу похмельного Петровича, постепенно подыхая по пути.
Петрович проснулся, по привычке проглотил прицельно прыгнувшего паука.
-Пидорский паук!!! Промудохуеблядское пиздопроёбище! - провопил пиздато позавтракавший Петрович, почувствовавший первые позывы посрать.
- Пиздец!!! Подзаебли проклятые пауки!!! - продолжал Петрович, почувствовав повторный позыв посрать.
-Пойду посру - почесав пятью пальцами правое полужопие, подумал Петрович.
Присев, Петрович поднатужился, полнозвучно пёрднул, припугнув пробегавшего по полу прыткого пруссака. Пруссак пизданулся прямо под пятку Петровича, предварительно понюхав петровичего пердежа, приправленного проглоченными пауками.
Петрович, протяжно постанывая, привстал, поднял полудохлого прихуевшего пруссака.
-Послужи Петровичу, паразит паршивый!! - подтираясь пруссаком, прошипел Петрович. Подтёршийся Петрович поучительно произнёс: "Паразиты - проклятие пролетариата! Почто, падлы, приматов предками признали!". Поведав подохшему пруссаку-помощнику печальную правду, Петрович, помчался пожирать приготовленные позавчера по пьяни пельмени. Пельмени, правда, протухли. Петрович похуистично пожрал, попил прокисшего пивка, покурил "Приму", проблевался. Порядок. Понедельник пока проходил по проработанному похуистом-Петровичем привычному повседневному плану... |
|
| Туманов |
2004-11-10 |
20 |
5.00 |
4 |
| |
|
| |
Шепчет:
Противоречие рождается в глубинах и живёт. Долго живёт, вечно. Оно где-то в центре, затаившееся. Оно чувствует. Чувствует существование тела. Оно способно осознать: тело – его собственное. Оно напугано этой близостью.
«Как умирать будешь, мразь?»
«Не надо, я больше не буду, я извиняюсь».
«Нет, надо. Видишь топор?»
«Пожалуйста…»
Женщина. Голая и мясистая. Дотянувшись до ноги рукой, чешет её длинными ногтями, и волосы вьются вокруг пальцев, промежность раздвигается. Грудь колышется и посылает по коже волны. Соски, клитор. Хуй массивен и твёрд.
Шепчет:
Настоящее, истинное, оно – то, что живёт и пульсирует. Странные биения – это мозг; здесь же, собственное – чужое тоже, разум. Пытливый разум. За гранью тягучих вязей, незаметен, несуществующ. Горько, странно – существование его обнаруживается. Явно, тревожно, рождает злобу – она искренна.
«Хочешь посмотреть на смерть любимого?»
«Не надо, я прошу вас!»
«Надо, курва, надо!» - всё дальше и дальше и уже не в срок. Вот они, проявления. Мимо люди, взгляды. Ненависть в посланиях, вся. Вот хитрее только. Равнодушнее, и взгляды мимолётны. Город. «Смотри».
Палец в пизде. Ещё раз: палец в пизде… Пизда. Пиз-да. Пизда-а-а-а-а. Ппппиз…дддда. Пизда-а… Женщина закатывает глаза, стонет – густой румянец на щеках. Маленькая рука – её, её – подкрадывается, хуй огромен, качается – она порывисто обхватывает. Нервно даже.
Шепчет:
Но и растерянность, и растерянность. Не самим собой, этим пониманием ощущаться враз. Половины, половины, половины… В один и тот же момент. Результатом – их собственный створ: там мысли, грёзы – обитание. Есть что-то ещё – внутри. Оно тоже живёт, тоже явно.
«Подойди сюда, - заплаканная, испуганная. – Расстегни ремень».
Череп хрустит и раскалывается. Мозги – повсюду. Застрял, с первого раза не выдернешь… Визжит, снова визжит.
«Соси», - вскидывает, взгляд зол, но… сжимается. Открывает рот, впускает хуй.
Лезвие в грудь. В живот. Лишь кровавое месиво. Лишь месиво.
«Девочка… Маленькая моя девочка!»
Ладошка. Он большой к ней, но она умела. Сгустки. Сладость?! Тягучие, горячие, медленно разливаются по конечностям. Разомлевшая, пылающая – она встаёт на четвереньки. Расставляет ноги. Ягодицы сальны, лоснятся. Между ними рука – и стиснуть. Пизда.
Шепчет:
И все они размножены – понимая неполноценность, зудят. Состояние. Состояние. Гнетущей тоской – набухая, оно рождается из каждого элемента. Сливается в хаос. Пребывающий – нет сил и возможностей, лишь желание. Останови, останови хоровод сознаний! Наслаивайся, улавливай импульсы, пресекай попытки.
«Я слабый человек. Слишком кроткий, слишком нежный. Я выпал из колоды, оторвался от ветки, и дальше лишь неизвестность. Она страшит… Ты веришь мне?»
«Верю».
Женщина. Женщина. Завывания сливаются со свистящим дыханием. Бёдра сдвигаются плотнее, хуй проворен – он ловко находит дорогу. В пизду. В пиз-ду… Тикают часы. Скрипят пружины. Шторы задёрнуты, но полоска света пробивается. Падает на ковёр.
Шепчет:
Даже реальность бессильна, она не даёт гармоний, не избавляет от крушений – реальности нет возможно. Воронка засасывает, засасывает – кувыркаешься, мечешься, но лишь оно. Лишь гнетущее. Лишь отчаяние.
Пи-и-и-и-и…
Зда-а-а-а-а…
|
|
| Олег Лукошин |
2004-12-15 |
20 |
5.00 |
4 |
| |
|
| |
- Твоя подруга – блядина, - сказали мне озабоченно пацаны. – Она валяется со всеми подряд, даже с нами. Прими меры.
Я ковырялся спичкой в зубах.
- Я её не брошу, - ответил им.
- Ну смотри, - пожали они плечами. – Наше дело – предупредить.
- Паша, твоя подруга – блядина, - сказали мне озабоченно подруги моей подруги. – Перед всеми ноги раздвигает, даже перед твоими друзьями. Сделай что-нибудь! Ты выглядишь с ней последним долбоёбом.
Я открыл банку пива и сделал глоток.
- Я не собираюсь её бросать, - ответил им.
- Ну и дурак! – поморщились они. – Настоящий парень давно бы научил её уму-разуму.
- Павлик, сынок! – сказали мне озабоченно родители. – А ведь твоя подруга… блядина. Нам одна женщина из соседнего подъезда рассказывала – прямо на скамейке её оприходовали. Трое или четверо.
Я закрылся в туалете и уселся на унитаз.
- Она мне нравится, - крикнул им. – Бросать её не собираюсь.
Родители не теряли надежды образумить меня.
- Павлик, ты же хороший парень. На электрика учишься. Возможно, тебя на завод возьмут. А кто она? Продавщица в комке! Да ещё – блядина.
- Разговор окончен, - сказал я им.
- Павел, долго думали, говорить ли тебе об этом, - сказали мне озабоченно родители моей подруги, - но дело в том, что Оля – по всей видимости… блядина. Она даёт всем, кто ни попросит. Нам кажется, что у неё триппер.
Я достал из пачки сигарету.
- А мне по фигу, - ответил им. – Блядина – не блядина, зато моя. Всё равно её не брошу.
- Идиот! – крутили они пальцем у виска.
- Подруга – блядина! Подруга – блядина! – кричали мне дети на улице.
Я свернул с дороги. Попытался обойти их стороной.
- Разберись с ней! – кричали дети. – Хули ты как пиздюк последний!
Я закинул в рот жевательную резинку.
- Отстаньте от меня! – отмахнулся от них. – Оля – моя подруга, и точка.
- Чмо! Мудило! – кидали они в меня камни.
Я не обращал на них внимания.
- Привет, блядина! – сказал я подруге.
- Привет, - ответила она. – Что, уже рассказали?
- Рассказали. Может и ты рассказать хочешь?
Она помолчала, подбирая слова.
- Да ничего особенного не было. Дала на днях двум пацанам, и всё. Просто очень просили! Симпатичные такие, добрые. Прикольные.
- Двум? – я был искренне удивлён.
- Да, всего двум!
У меня отлегло от сердца.
- Хех, а мне тут такое наговорили! Гады злобные.
- Они такие!.. Они обосрут и прощенья не попросят.
- Люди, бля… Сколько ж в них злобы!..
- Люди, да! Никого хуже людей нет.
Инцидент был исчерпан.
- Потрахаемся? – предложила Оля.
- Давай, - согласился я.
Мы потрахались. Оля – бесподобная трахальщица. У меня, правда, никого, кроме неё не было, но уверен, что с ней никто не сможет сравниться. Да и все пацаны так говорят.
- Ну ладно, пойду, - сказал я, одеваясь.
- Пока, - поцеловала она меня.
- Завтра позвоню. Может, в кино сходим.
- Завтра меня не будет. Пацаны на шашлыки звали.
- А-а… Ну тогда послезавтра.
- Звони.
Мы попрощались.
Хоть как её называйте, думал я, а всё равно она моей будет. И пусть я буду последним гадом, если когда-нибудь предам свою подругу!
|
|
| VAD-DARK |
2005-01-20 |
20 |
5.00 |
4 |
|
|
"ТАММАТ - байты и пикселы", Спамер (001) |
|
|
|
|
| |
Спамер (001)
Один пользователь, ищущий любви в интернете, как-то написал мудрой Таммат:
- Скажи, что же такое любовь в сети?
- Уберите этот спам, - попросила Таммат модератора под ником Негрос.
Но пользователь не унялся и спросил:
- Скажи мне, Таммат, можно ли найти любовь в сети?
- Www.prostitutki.ru, - ответила Таммат.
И добавила:
- Негрос, оставьте этот спам.
И пользователь стал просветленным юзером.
Комментарий Доктора Дарка:
Cпам он и в Африке спам,
Kто спросил о любви сетевой, не знал ничего о любви.
Hе так важно, будет ли спам удален -
Важно то, что кто-то отправился в путь,
Чтоб его рассылать.
|
|
| VAD-DARK |
2005-01-22 |
20 |
5.00 |
4 |
|
|
"ТАММАТ - байты и пикселы", Мусор у крыльца (003) |
|
|
|
|
| |
Однажды один очень активный глава общественного движения по имени Патрушев пришел на литсайт и принялся рекламировать себя и свои сочинения, оставляя в форуме ссылки на них под любым своим высказыванием. Модератор сайта Negros хранил молчание.
Но один юный писатель, посещающий сайт уже больше года, написал гневное письмо Патрушеву с поучительными советами и возмущенными высказываниями о его топорных методах саморекламы. Патрушев перестал рекламировать себя.
А Negros так ничего и не сказал.
И тогда на юного писателя снизошло озарение.
Комментарий Доктора Дарка:
Хозяин молчит, глядя на мусор у дома,
Зачем надо гостю искать виновного в этом?.. -
Ведь ни у кого не должно даже мысли возникнуть грязь разбросать у крыльца.
Глупцы, почему они думают, что с этим кому-то нужны?..
|
|
| неграмотный скунс™ |
2005-05-22 |
20 |
5.00 |
4 |
| |
|
| |
Гм работка типо Ивановской Стихийные Красавки или Цитутки.
Читатель [произведения рецензента] [игнорировать рецензента]
213.24.x.x
-
03-05-2005, 14:12:53;
"...педальный, полноприводный" - это что? или как? :)
Alex* [произведения рецензента] [игнорировать рецензента]
10.101.x.x
-
03-05-2005, 13:49:32;
Щас, разбегусь. Я те, гад, так подскажу...
Засранец ты педальный, полноприводный.
Alex* [произведения рецензента] [игнорировать рецензента]
10.101.x.x
-
03-05-2005, 17:18:57;
И даже доктор с до боли родными и знакомыми интонациями на форуме появился. :::))))
Бар, это ты ещё не вполне понял куда попал. Тут тебе не ОКС, тут птицы не поют, деревья не растут (хотя трава пробивается), и только мы плечом к плечу врастаем в землю тут... ГА-ГЫ-ГЫ.... :))))
Вешайся, урод.
Митрий Зимин [произведения рецензента] [игнорировать рецензента]
213.137.x.x
-
03-05-2005, 18:07:04;
Люблю как и многих)))
Alex* [произведения рецензента] [игнорировать рецензента]
10.101.x.x
-
03-05-2005, 18:19:46;
А кто нормален, Бар? Ты не горюй, всё утрясётся, конечно отдельной палаты с телеком и сортиром во всю стену не обещаем, но сам рассуди - ежели идиот, так прямая дорога в дурку. А дворником - это ты нехило замахнулся. Из дворников знаешь скоко хороших людей вышло? А некоторые даже опять вошли, потому как дворник это состояние души, а ты небось ещё и зарплату решил потребовать... Мирра права - ну как тебе можно метлу доверить, ты ж чуть что - норовишь себе что-то засунуть, вообще извращенец ты ещё тот, как я погляжу - то тебе имбецилов подавай, теперь уже на предметы с ярко выраженной фаллической символикой перешёл, ты ваще врубаешься, что в приличном обществе находишься? Как тебе не стыдно, жопа ты передняя, у нас даже матом никто не ругается, Мирра только ругается, да и то - она понарошку и не по настоящему, а ты кретин резиноголовый придумал метлу себе куда воткнуть, вообще поехал на старости лет, придурок, баран, шизоид, вербёлд...
Alex* [произведения рецензента] [игнорировать рецензента]
10.101.x.x
-
03-05-2005, 18:27:37;
"Казаки МАТу – М.Бару.
Ти, М.Бар, чорт зашiбленний, i проклятого чорта брат i товарищ, самого Люцеперя секретарь. Якiй ты в черта лыцарь, коли голою сракою ежака не вбъешь. Чорт высирае, а ты пожираешь. Не будешь ты, сукiн ты сыну, сынiв МАТу пiд собой маты, твоеi харi мы не боiмось, землею i водою будем биться з тобою, распро#б твою мать. Вавилоньский ты кухарь, Макидоньский колесник, Iерусалимський бравирник, Александрiйський козолуп, Великого и Малого Египта свинарь, Армянська злодиюка, Татарський сагайдак, Каменецкий кат, у всего свiту i пiдсвiту повiя, самого гаспида внук и нашего х$я крюк. Свиняча ты морда, кобыляча срака, рiзницька собака, нехрещений лоб, мать твою въ#б. От так тобi МАТовцi виcказали, плюгавче. Не будешь ти i свиней христiанских пасти. Теперь кончаемо, бо числа не знаемо i календаря не маемо, мiсяц у небi, год у книзя, а день такий у нас, якиi i у Вас, за це поцелуй в сраку нас!
Пiдписали: Кошевой атаман Alex*,
Зо всiм кошем МАТу"
Вот это компания подобралась, как это вы их всех в одну кучу умудрились:))
Инкогнито, 2005-05-04 00:37:19
Читатель [произведения рецензента] [игнорировать рецензента]
213.24.x.x
5
04-05-2005, 22:39:11;
Да, помню как сейчас, как картавая коммисарша, то ли в 18-м, то ли в 19-м году прошлого века, изгалялась над русскими офицериками в Одессе! Неужто и Вы все эти ужасы испытали? Сочувствую!!!
"[MAT] Шизаклинание" (Мирра Лукенглас)
[+5] Под звуки му Иду в дыму Пиздец величью моему... Спасибо, Мирра!
tau, 2005-05-04 21:39:35
Ринат [произведения рецензента] [игнорировать рецензента]
81.28.x.x
-
04-05-2005, 21:36:11;
Арам:
у меня не удостоверение,
у меня мандат!!!
tau [произведения рецензента] [игнорировать рецензента]
194.246.x.x
-
04-05-2005, 22:10:53;
Вы - действительно Инкогнито. Пишете стихи от имени мужчины, а рецензии - от имени женщины :)) Надо ещё внимательнее читать Вас, и не только стихи... :))
Инкогнито [произведения рецензента] [игнорировать рецензента]
195.93.x.x
-
05-05-2005, 01:23:17;
Значит, чем дольше там не построят крематорий, тем дольше он будет жить, вот человеку повезло, если его там не построят ещё пару тыщу лет.:))))
diptera [произведения рецензента] [игнорировать рецензента]
192.168.x.x
-
05-05-2005, 08:08:49;
Рома, а зачем Вы издеваетесь над местным населением?
Вам нравится смотреть, как все из штанов выпрыгивают и посылают гневные проклятья в Ваш адрес?
Денис Евгеньевич Патрушев [произведения рецензента] [игнорировать рецензента]
80.71.x.x
-
05-05-2005, 15:15:35;
Спасибо за помощь... Но я же написал в конце, что это всё только недавно было написано, я написал- и сразу на СтихиЮ черновик. Зная, конечно, о том, что оно ещё пока недоработанное...
Но ведь на "СтихиИ" ждут и любят... И боязно хоть минутку промедлить- время торопит...
Арямнова Вера [произведения рецензента] [игнорировать рецензента]
213.24.x.x
-
06-05-2005, 00:31:22;
Габби, грудь у меня всем атас, муж по этой причине из дома не выпускает. Но дело же не в грудях, а в груди - то есть, я имею ввиду - в сердце. Там - занывает. А ноет - это зуб. Или надоевший любовник. Или Денис Евгеньевич...
Ринат [произведения рецензента] [игнорировать рецензента]
81.28.x.x
-
13-05-2005, 10:07:39;
У детей таких зверей(ящеров),обычно кровоточащие носы...
Раны от укусов не заживляются...
Ринат [произведения рецензента] [игнорировать рецензента]
81.28.x.x
-
12-05-2005, 22:12:13;
Раз они их "кушают"-значит они каннибалы.
А "эгоистичное использование"-это врожденная маниакальная педофилия...
Арямнова Вера [произведения рецензента] [игнорировать рецензента]
213.24.x.x
-
13-05-2005, 21:17:28;
SSS: На мой адрес пришла ваша реплика Любе (?). Ошиблись окошком?.. А почему мне не ответите? Не помню уж на чем, но помню - мы с вами как-то в чем-то не сошлись. И, кажется, я вас спрашивала, где ваши произведения можно почитать? Нет их на сайте? Или у вас произведений нет? вы просто читатель? Судя по вашей реплике Любе (которую вы, явно, хотите оскорбить), у вас неправильная точка зрения: "писанина" кого бы то ни было - кому-нибудь да нужна. Хотя бы самому автору. Такие вопросы, как "задумывались ли вы, нужна ли ваша писанина..." неправомерны и некорректны. И чем вам эта Люба так досадила?.. Даже если она перед вами и впрямь в чем-то виновата, будьте мужчиной, не ведите себя, как плохой мальчик. А если, к примеру, вы завидуете Любе, то... завидуйте молча. Это украсит ваш облик. ну и снова: вас-то где можно почитать?
Ринат [произведения рецензента] [игнорировать рецензента]
81.28.x.x
-
16-05-2005, 20:47:55;
Ну о чем может идти речь:
-прочтите все высказывания кроме моих на этих 2 страницах...и все...все в них...
То ли люди не те,то ли это последствия коммунизма...
Ринат [произведения рецензента] [игнорировать рецензента]
81.28.x.x
-
16-05-2005, 21:10:33;
Я говорил не о Вас,а о собранных здесь для непонятного заседания полу-умерших личностях...
Это не бред...
Просто мне трудно согласиться с тем,что жизнь-должна быть "дерьмом",которое постоянно подносят ко мне вот такие люди...и не только в интернете>...Одновременно с этим,хочется на все наплевать,но если "плевать на все",то получится-что я в свою очередь буду подносить "дерьмо" для кого-нибудь другого>...
-"Обмен дерьма в природе невозможен">..нет фазы деления микробов...так что,оно постоянно...Вот Арам,уронил кое-что с груди туда же...
Если бы моя жизнь была "ништяк"-я бы появился вообще на сайте с названием "стихиЯ",,,,,,???
Alex* [произведения рецензента] [игнорировать рецензента]
10.101.x.x
-
16-05-2005, 21:15:54;
Ринат, хватит уже сопли тут размазывать. Ты вообще где? У себя на своём стихе? Тебя кто сюда звал? Ты чего сюда припёрся? А уж коли припёрся так и не обессудь - кто к нам с говном, тот это говно и жрать станет. Кстати и соком запьёшь. :))))
Alex* [произведения рецензента] [игнорировать рецензента]
10.101.x.x
-
18-05-2005, 20:05:34;
Когда не хватает мозгов
хоть что-то сказать без цитат,
то знай, ты - осёл из ослов
по кличке - придурок Ринат.
Мирра Лукенглас [произведения рецензента] [игнорировать рецензента]
217.106.x.x
-
18-05-2005, 17:24:33;
доктор историю не знает, доктор ее лечит... :)))))
Читатель [произведения рецензента] [игнорировать рецензента]
213.24.x.x
-
19-05-2005, 21:25:48;
С.Ткаченко, высказал опять "высокоохуенную" МЫСЛЬ!!! Что ж ты, С.Т. Гансику-хаму не высказываешь свои "вышенекуда" банальности?! С Виталием Ивановым, глупеньким графоманом, Ах как, получалось красиво, а с Гансиком, увы, что-то не срабатывает! В чем дело С.Т.?! :(((
Ринат [произведения рецензента] [игнорировать рецензента]
81.28.x.x
-
18-05-2005, 06:55:37;
Наконец-то,я дождался самовыражения Alex*-a...
"Великий поэт" достиг своих прозаических вершин!
Говорила,Анна Ахматова,что не владеет эпистолярной прозой,а ГАНС,явно,насильственно овладел собственной подпрыгивающей походкой,...Какой тон!!! Какие аллегории...туда-сюда виляют...
Вот,только б печатать побыстрее научился...Кажется,рассказик-то без малого минут 20 писал...И все в пустую...для Бара,для меня или еще для кого??? А! Знаю,нарушаешь права сексуальных меньшинств!
И чем тебе геи не нравятся? Хорошие люди...
По крайней мере,салом не обмазываются...
Мне страшно за тебя...ей Богу..
Это АГОНИЯ!!!
"...пованивает от тебя уже весьма ощутимо - половину активных любителей растеряешь, будешь потом как Патрушкин пальцем себя тыкать, потому, что никому не хрен не нужен..."
-Я не живу в интернете Ганс...
если Ты ощущаещь,что плохой запах рядом,то сходи в коженно-венерологический диспансер...Там помогут... врачи все-таки,не "шушера" какая-нибудь...
Жаль,что Вам больше нечего сказать,кроме как графоманничать в таких размерах!
Жду новых откровений...
Инкогнито [произведения рецензента] [игнорировать рецензента]
195.93.x.x
5
08-05-2005, 00:40:57;
Спасибо, Вера, просто будем делиться теплом, прекрасно.:)))
Инкогнито [произведения рецензента] [игнорировать рецензента]
195.93.x.x
-
22-05-2005, 02:29:59;
так она сама напрашивается, чтоб на неё насрали, мне то всё равно куда можно и на неё може её это возбуждает я знаю, блин, сама не пойму...
Инкогнито [произведения рецензента] [игнорировать рецензента]
195.93.x.x
-
22-05-2005, 02:44:24;
Ты хавальник сегодня закроешь или нет, пойди лучше попроси мужа, пусть он тебе туда подрочит, ещё больше материалу будет :О))
Арямнова Вера [произведения рецензента] [игнорировать рецензента]
213.24.x.x
-
22-05-2005, 03:44:47;
Инко, я сейчас перечитала все с начала. Ну, со сказки на ночь. И смеялась искренне, неудержимо. (видимо адаптировалась к похабщине) ПроизвЕдение мы написали - зашибись.Особенно меня разобрало в тот момент, когда посреди этой термоядерной войны в стакане появляется еще один персонаж и объявляет: Меня видели сидящим на дереве. Ночью. А скунс ему, чисто по-докторски, я, мол сам псих, так-то и так-то, а счас приеду... и далее сюжет очень забавный. :))))) перечитай, все так смешно, что подобреешь.
Я вот чего хочу спросить, только не падай со смеху со стула: ты себя уважаешь?.. неужели нет аргументов, кроме плохо в-й п-ы и тому подобное? Типа секондхэнд. Ах, если бы только секонд. Если речь о руках. Уточнять число не буду, скажу только, что руки были замечательные... Но это же брань, а не аргументы. Оскорбительная, конечно, если человек не адаптирован, но очень беспомощная по сути. Без похабщины и прямых оскорблений тебе не обойтись, чтобы почувствовать себя победительно. Ну хоть с юмором-то у тебя как? А с великодушием? Надеюсь, не напрягу сильно, если предложу тебе, к чести обеих, закончить эту хрень мирно? Слабо? Ну, если слабо, давай, начинай. Вернее, продолжай... Чё у тебя там еще в запасе? Куда ты меня послала? К мужу? Дельный совет. Такой вариант действительно не исключается, он сегодня мне такой комплимент утром сделал - не устоять... Чё поделать-то ему посоветовала? По...дрочить (черт, трудно мне дается написание таких слов, но учиться надо, без этого тут не проживешь)? Инко, а ты женщина, или все же мужчина? Ну неважно. Делай это сама. Вприсядку. И нае-ешься, и напляшешься. :)))) Прости, дорогая, ну ты ведь не захочешь мириться, если не удостоверишься, что я опустилась на твой уровень. Причем, уже лег-ко! Вся эта гнусная брань заразна. Ну? давай, миримся, или разевай свой "хавальник" и - раз: .......
Арямнова Вера [произведения рецензента] [игнорировать рецензента]
213.24.x.x
-
22-05-2005, 04:00:24;
Инко, ты чё, спишь? Целый день носилась за мной по страницам со скоростью молнии, да и все все мое успела перечитать и обос-ать, утомилась, задница. Давай вставай, сраться пора! Ну смотри. Завтра у меня такого экзотического желания может не появиться.
Инкогнито [произведения рецензента] [игнорировать рецензента]
195.93.x.x
-
22-05-2005, 04:10:35;
Не, вер, моя задница не утомилась, ради тебя она готова срать хоть ночь напролёт.:О))))Объявляется конкурс на тему Давайте бабы дрочить и срать друг другу в душу посредством интернета, иметь друг друга фаллосами матерных выражений во все дырки и щели, которые страдают от недостатка внимания реальных членов, возраст учавствующих в конкурсе неограничен, млад и стар кто ещё не записался в добровольцы клуба невьебённых до усирачки?????
|
|
| adelyna |
2005-09-13 |
20 |
5.00 |
4 |
| |
|
| |
***
Светлые теряли. вот уже несколько дней наталкиваюсь на потери...
Марк Шагал родился во время еврейского погрома. Ида родила своего первенца и прямо с кровати побежала с ним через пылающий город в безопасное место - гетто на окраине Витебска.
в жизни Марка Шагала были три большие любови. Бэлла была прозрачной юности полна. летала по витебским небесам. к жене помчался Марк из Парижа, где был успех. помчался с просроченным паспортом в революцию и гражданскую войну. в омут любви. потом он увез свою маленькую семью - Бэллу и дочку - в Америку. там Бэлла и умерла. тогда он забыл самое главное. забыл, что он - художник. и умница-дочка наняла ему поразительной красоты экономку-американку. экономка стала второй любовью. мучительной, но плодотворной. общий сын явился одним из творений. но американка была замужем за другим. правда, когда Шагал познакомил ее с каким-то французом, американка тут же развелась, забрала маркового сына и вышла за француза. и тогда пришла любовь третья. В. Бродская. она была бабой. менеджером по еврейской линии. она и похоронила этого Светлого.
летом господним согретый русский Иван Шмелев во время революции тоже уехал в Париж. всю свою маленькую семью взять с собою не удалось - жена поехала с Иваном, а сын остался. Шмелев так крепко верил в православного Бога, что заграницей не выдержал и решил вернуться в светлый коммунизм. с верой в сердце и женой, прикорнувшей на плече. в России им сказали, что сын расстрелян...и тогда Шмелев перестал писать. потому что потерял самое главное свое - веру в православного Бога. пости до конца жизни ездили они с женой по России - окровавленной и разбитой - в надежде отыскать сына. не отыскали.
на столе перед художником Рене Магриттом лежит яйцо. на холсте - уже птица. этот любитель сериала ФАНТОМАС использовал живопись,"чтобы сделать мысли зримыми". он скручивал сознание. в тишине. он выглядел заурядным бюргером. рисовал портреты без лиц. или закрывал лица тканью. его матерью была бельгийка Аделина. когда он был маленьким мальчиком, мать бросилась с моста - покончила с собой. полиция выловила тело. Рене растолкал людей в форме и в последний раз увидел ЕЕ. ее лицо скрывала туго скрученная ночная сорочка...
***
“Тот, кто будет меня искать, знает, кем я был, а другим незачем это знать, ” - так говорил Густав Малер в дни своей цветущей известности, своей огромной радости. его радость - его одиночество и природа, велосипедные прогулки - бесконечное любование. любование прекратилось, когда у него вдруг обнаружили порок...сердца.заставили научиться ходить с секундомером. останавливаться. измерять пульс. Альма говорила, что у мужа началось нервное расстройство на почве подсчетов и измерений. иногда он просил ее приложить ухо к его груди - проверить, бьется ли.
он ждал и оттого боялся Смерти. а Смерть преследовала его. всегда. у родителей Малера все время умирали дети. умерли почти все дети. и он ребенком ходил за похоронными оркестрами.
его боги жили в его сердце. когда он захотел стать директором Венского Императорского Оперного Театра, пришлось сменить официального еврейского Бога на официального христианского, он сказал:"пришлось сменить пальто".
он думал, что у брата гораздо более музыкального таланта. брат покончил с собой. смерть смерть смерть...смерть братьев и сестер, уже взрослых и еще детей. он начал писать цикл песен "Смерть Детей" на стихи одного поэта - несчастного отца. это было еще до свадьбы. а потом он женился на Альме. она тоже была композитор. была поражена его дирижированием. он никогда не рассказывал ей, что именно в тот день, когда она впервые увидела его за дирижерским пультом, с ним случился острый приступ геморроя. прямо во время концерта пошла кровь...
он был безумно счастлив с ней в начале. и писал самую трагичную свою музыку. но Альма не была предназначена в жены Великим. она была коллега Густава, мать двух дочек Густава, любовница Густава. но не жена Великого. не понятно было, отчего он не обращает внимания на нее, на детей. отчего он, даже когда не пишет, сердцем где-то, а не с ней. отчего он лазает по горам и уезжает на месяцы в одинокие леса. отчего он, в конце концов, такой ужасный невростеник, что даже ходить нормально не может - все ногой подергивает. Густав обратился к Зигмунду Фрейду. тот помог. семейная гармония вернулась. вернулось и желание закончить цикл о смерти чужих детей. жена умоляла не делать этого. суеверна...через год после того, как цикл был закончен, внезапно умерла одна из дочерей Малеров. Густав никогда не простил себе этой смерти. сердце было исколото.
Моцарт. Моцарт был привозносим. когда в Париже Роден сотворил портрет Густава, то назвал его "Моцарт. бюст Малера."
девятка означала Смерть. Бетховен, Дворжак, Шуберт. для каждого из них десятая симфония оказалась последней. Малер окончил свою девятую симфонию и тут же принялся за десятую... а потом он начал долго, мучительно умирать. сердце Его - Его Смерть. Бог Его. десятая так и осталась Начатой.
он был худ и глаза огромные. его нагое, живое еще тело подняли с кровати - сняли с креста. перестелили. положили обратно. он дережировал одним пальцем и все время говорил:"Моцарт! Моцарт!".
а когда он умер, его сердце было проколото. как бабочка. он так хотел.
похоронили без музыки и без речей. в тишине...
***
«Нет, я не хочу умирать. Это слишком рано. Мое дело еще не сделано. Оно едва начинается».
он умер в той же нищете, в которой родился, в которой провел всю жизнь. голод и Париж убили его красавицу Полину-Вирджинию - молодую жену. второй женой стала крепкая как и он сам, крестьянка Катрин. она рожала ему детей, мерзла и не доедала с ним вместе. однажны ее Жан проходил мимо книжной лавки, в окне которой были выставлены книжонки со слащавыми картинками - обнаженные нимфы и раскормленные античные боги. он был автором этих слащавостей. нормандский мужик должен был кормить семью - детей и постоянно беременную Катрин. у магазинной витрины толпились любители рассматривать картинки. кто-то сказал"да этож Милле нарисовал - он ничего другого и рисовать-то не умеет". мужика ранили так глубоко и сильно, чтьо он отказался от всех дальнейших заказов на нимф. оставалось только писать портреты с натуры по десять франков штука. но Париж был весел и пьян, а художник дил на шестом этаже. не хотелось карабкаться так высоко. тогда Жан-Франсуа повесил внизу табличку:"портреты за 10 франков. третий этаж". на третьем этаже висела табличка с надписью:"мастерская художника на пятом этаже". когда клиент достигал-таки пятого, еще одна табличка сообщала ему, что всвязи с ремонтом мастерская переехала на шестой этаж. под крышу. "Микеланджело мужичья" не хотел изображать дизнерадостных (и оттого лживых?)героем Салона. не хотел прилизывать реальность и покрывать ее лаком. он избрал свой "нищенский стиль", дабы изображать Правду.
тьма окружала его.
с семьей переехал в Барбезон - в деревню, ближе к корням. 25 лет в Барбезоне, до самой своей смерти, он Наблюдал себе подобных. урожай богат. земля. земля дышит паром, исходит плодородием. снопы. горы снопов. горы Хлеба.но они - где-то там, у горизонта. в мире должны существовать Сытые и Голодные. хлеб - для сытых. для голодных - "свидетельство о бедности". оборванцы с бронзовыми телами и потрескавшимися руками, его братья-крестьяне, со "свидетельством" могли собирать на поле упавшие колоски. он наблюдал. усталость в из крепких, здоровых телах. такую усталость, когда невозможно даже шептать - ни то что кричать, когда все мысли только о Хлебе.немое страдание обреченности.
тишина окружала его
***
Я смотрю на фотографию Эгона Шиле на ложе смерти. Смотрю на это двадцативосьмилетнее, изглоданнное страшной болезнью тело, на этого вечного мальчика – такого одержимого и такого несчастного своей одержимостью. Он так теперь спокоен, что кажется, будто он лишь заснул – одну руку подложил под голову, а другую прижал к груди, словно хочет прижать к себе кого-то невидимого, обнять пустоту. Шиле умер в 1918 году, через несколько дней после смерти своей Эдит, которая была на шестом месяце беременности. Болезнь настигла, налетела на обоих супругов внезапно и неожиданно. Но Он чувствовал – совсем незадолго до этого смертельного вихря он построил мавзолей для себя и своей жены...
Его отец. Отцы порождают нас, но нередко играют и разрушительную роль в нашей жизни. Отец одарил его болезненными страстями. Отец Адольф сжигал первые рисунки своего сына, первые страсти этого ребенка – в огонь, в огонь! Несмотря на то, что сам любил рисовать. Еще любил собирать (как позже и Эгон) бабочек и минералы – разноцветные, радужные крылья мертвых бабочек и загадочный блеск холодных, глухих минералов. Любил Адольф и бордели. Шлюхи одарили его сифилисом, которым он сразу после свадьбы одарил свою жену. Пятнадцать лет спустя этот сифилитик безуспешно пытался выкинуться из окна, уволился со службы и сидел в своем железнодорожном служебном мундире целыми днями на кухне за столом. А потом он умер. Эгон стал уличным попрошайкой. Влюбился в свою младшую сестру Гертруду. Огненно-рыжая, исхудалая, прекрасная, она была его первой моделью. Она звала его. Они были прекрасны. Они были отвратительны. Они были молоды.
И он рисовал. Рисовал. Уже не отличая себя от нее. Его влекли, его отталкивали ее руки, плечи. Ее гениталии. Его гениталии. Краска стыда. Краска крови. Гертруда! Гертруда! Гертруда.
***
славно как-нибудь под вечер поставить слоу-фокс в исполнении тонкой Пиаф в записи, отвечающей всем законам ретро. наслаждаться таким редким, а потому таким бесценным одиночеством. пухлый альбом Матисса. он искал глубину в видимости вещей. наблюдение и анализ. разложение на члены и упрощение. напряженность и нервность, бессоные ночи и постоянное сомнение. жить в окружении обычных вещей. художник-отец семейства. дожить до пасторальной старости. в конце традиционно поминать золотую юность в семье отца-коммерсанта и матери - продавщицы шляп. юность прошла под задымленным, промышленным небом, в которое тыкались фабричные трубы. на этих фабриках делали прекрасные, разноцветные ткани. чудо уже тогда возникало для него из серости и обыденности. на протяжении всей жизни он собирал великолепные цветные лоскуты. все его женщины были связаны с торговлей одеждой - формой обыденности - вместилищем чудес. Амелия долго была его женой. она была терпелива и практична. она была ревнива и тактична. сразу после свадьбы она настояла на том, что Маргарита, дочь Матисса и Камиллы Жобло, жила с ними. наверное, она не слышала об Анне Достоевской, которая носила закладыввать свое обручальное кольцо, чтобы дать Ф.М. возможность еще и еще пойти на рулетку в Висбадене. Амелия не слышала об Анне Достоевской, но тоже заложило свое обручальное, чтобы анализирующий Анри купил себе "Трех купальщиц" Сезанна. однажды летом Матисс написал ее портрет. просто, крупно. разделенно как-то. посередине лица - толстая зеленая полоса. справа от этой полосы - лицо цвета желтовато-болотного, слева - розоватого. фон какой-то кусками...но стоит прищурить глаза - с станет видно отчетливо, откуда падает свет. как этот свет бросает на лицо тени и блики, создает собою цвета и очертания...но вот глаза вновь открыты и зеленая полоса превращается в нелепую полоску грима, лицо становится похожим на маску. Амелия покинула Матисса из ревности - не выдержала постоянного присутствия его секретарши и натурщицы Л.Делекторской.
***
и чем больше оставшихся в живых охватывала эта сонная болезненность, тем больше хотелось утонченности, воздушности. за много веков потерялось имя того, кто придумал стрельчатость арок соединять кружевами стекла. запястья становились вме худее, а мозг - все искушенней. стеклянные кружева начали плести из синевы неба и закатного зарева. рассчитывали координаты и возводили огромные кружевные купола так, чтобы во время Большого Заката раз в году все пять солнц скрещивали свой свет внутри этих куполов. и тогда купола вспыхивали. рождали цвет. "как это прекрасно", - думали люди, - "быть может, это излечит - если не нас, то наших детей..." и засыпали. и умирали.
и снова вспоминается Жубер с его жизнью, сотканной из ветра. и снова становится понятно, что все мы выжжены на костях наших предков.
было седьмое июля 1926 года. в прекрасной каталонской Барселоне в этот день был пущен первый трамвай. трамвай проездил день, а под вечер, на углу улиц Гран Виа и Байлен сбил человека. старик-оборванец, исхудавший и задумавшийся, был слишком занят своими мыслями. в тот день он уже довольно долго бродил по улицам, погруженный в свой волнистый, многослойный мир. добросердечные каталонцы подавали ему, пытались накормить, но старец не замечал. он не был сумасшедшим. он был одержим. когда этого окровавленного одержимого доставили в барселонскую больницу Красного Креста, он был без сознания. он три дня был без сознания и в больнице Красного Креста так и не смогли дознаться его имени. когда он умер, нищего решено было похоронить в общей могиле. одна женщина долго вглядывалась в окаменевшего неизвестного. она узнала. она узнала Мастера, Великого, Творца. Антони Гауди. Слава его Богам, он умер, не приходя в сознание, не зная ГДЕ находится. Больница Красного Креста была построена его вечным конкурентом. он умер бездетным и одиноким, хотя считал, что у каждого каталонца должна быть семья и дети. он умер бездомным, хотя всю жизнь стриол прекрысный город для этих самых семейных каталонцев. он не завершил главное дело своей жизни, не получил искупления своих(неизвестно каких)грехов - его одержимость, его Собор Святого Семейства, так и не был достроен. в последние годы он торопился. он был стар. в его голове рождались проекты - один за другим. он строил Собор. он возводил свою гробницу. без чертежей. без еды. без смены одежды. он хотел успеть. он переехал жить в строящейся Храм. он хотел успеть. успеть. не успел...
***
то,что их было трое,ни у кого не вызывает сомнений. трое кого - волхвов, магов, пастырей или просто царей. или цариц? какими царствами владели эти трое?
Евангелие от Матфея сообщает нам по-гречески, что они были Magoi apo anatolôn - магами с Востока. посему традиционно они считаются персидскими или вавилонскими волшебниками. однако словом Magoi греки называли также касту персидско-медийских жрецов. к зороострийским ученым мужам(а именно учеными - исследователями,врачами, астрологами - были эти жрецы)у Библии отношение нормальное. а вот к вавилонянам...после краха башни жители этого города у праведных иудеев ассоциировались лишь с безбожием. они и для жрецов тамошних специальное название придумали(чтобы их от хороших зороастров отличать) - Chaldäer.
в Кельнском Соборе хранят немцы мощи этой загадочной троицы. иногда исследуют. проанализировав один из фрагментов ткани, решили, что волхвы пришли из Пальмиры(именно оттуда оказалась ткань). Пальмира - это в сегодняшней Сирии. на беговых верблюдов было оттуда до Земли Обетованной рукой подать(что немаловажно в нашем случае)
как бы там ни было, Волхвы в христианской традиции всегда ассоциировались с чем-то заколдованным, таинственным.издалека ведь пришли. некоторые особо рьяные считали даже, что волхвов привели демоны. кстати, о демонах. все в том же Кельнском Соборе, на золотой раке с мощами, а так же на некоторых витражах , можно встретить изображения виновников торжества. всегда поражал внешний вид Мельхеора - безбородый(в отличае от бвух других)юнец.ладно, остваим немцев. но , как оказалось, у итальянцев это тоже встречается. Джентиле да Фабриано с Уффици, Джотто в Падуе, Фра Ангелико и Фра Филлипо Липпи...их много, этих юнцов - Мельхеоров, я бы вообще назвала их девушками. примечательно, что именно Мельхеор принес Младенцу в виде дара...золотое яблоко...
|
|
| Koree Key |
2005-12-24 |
20 |
5.00 |
4 |
| |
| |
|
| Maluma Tekete+Мирра Лукенглас |
2005-12-31 |
20 |
5.00 |
4 |
| |
|
| |
Поздравляем с НГ самый интерактивный из литературных & самый литературный из интерактивных!!. :)))))))+::::) |
|
| Арямнова Вера |
2006-01-07 |
20 |
5.00 |
4 |
|
|
Отрывок из 6-й главы "Как я боролась с олигархом", роман без вымысла "ПРОВИНЦИЯ" |
|
|
|
|
| |
Кто-то пришел!.. А, это человек. Что он может…
Компьютерная игра «Алиса в стране страха»
Утром позвонила Марина: срочно приезжай расчет получить, а во-вторых, тут такое творится! Сотрудников редакции не пускают в здание «Аксон-банка». Всех заставили написать заявления об увольнении по собственному желанию на улице. Сказали, кто не напишет, вообще никаких и никогда денег не получит, и никаким судом не отсудит. Так что давай быстрей.
На единственный в доме полтинник я взяла такси и подкатила к банку.
Охрана подтвердила, что по распоряжению Бульдозерова никто из сотрудников не может пройти через проходную. А личные вещи? - сострила я. – Это потом. Будет распоряжение Бульдозерова, заберете.
Мне забирать нечего, кроме пары статей, подготовленных к публикации заранее.
Охранники попытались всучить лист бумаги: пишите заявление об увольнении по собственному желанию, как все. Я ответствовала, у меня такого желания нет, а есть желание быть уволенной по сокращению штатов в связи с ликвидацией предприятия – согласно закону. Спросила, где коллеги.
А разошлись. Им сказали подойти за деньгами к 11-ти часам.
Из машины, стоящей невдалеке, просигналили. Это была машина директора газеты Федотки Маслова. В ней находился он сам и начальник отдела рекламы Сережа Тюрин. У Федотки было лицо человека, которого неожиданно и сильно ударили в грудь. Еще вчера он притеснял, обманывал, подличал и вышвыривал из газеты других, сегодня сам оказался в их положении и компании. Чего-чего, а этого за верную службу олигарху парень не ожидал. Федотка, помимо прочего, был перепуган, убеждал: нужно все сделать, как велят, написать заявление по собственному желанию, «так будет лучше, лучше», горячо твердил он. Если мы что-то сделаем не так, Бульдозеров достанет любого где угодно и закатает под асфальт!
Его машина стала нам «домом» на весь день, вплоть до 19 часов. В банк впускали по одному, под охраной сопровождая до кабинета редакции, где люди забирали личные вещи, потом до бухгалтерии и кассы. Причем, сначала вызывали Федотку или Сережу, те сообщали, кому идти за расчетом. О как! Ни у одного из сотрудников не было при себе бомбы или желания вести себя в здании банка нескромно. Тем не менее, олигарх вовсю поигрывал своими мускулами перед нами, стадом безобидных овечек.
Я не написала заявления по собственному желанию, и стояла под окнами банка не за деньгами:). Хотя ехать домой было не на что, в кармане ни копейки. Да и у других финансовое положение не блистало. Мы ничего не получали два месяца. Этих людей с пустыми карманами олигарх решил все же еще разок грабануть. Каждый, кто выходил из банка с расчетом, говорил, что зарплату за май выдают с вычетом тридцати процентов, компенсации за отпуск не получил никто. Олесе за июнь не заплатили вообще.
Процедура расчета сотрудников длилась, как уже сказала, до вечера. Приходил редактор Михалев, призывал не стоять, разойтись, но никто не внял: люди хотели придти домой, наконец, с деньгами. Михалев сказал, что будет всех ждать в забегаловке, где мы расстанемся «по-людски». Конечно, он был прав, предлагая разойтись. Ах, если бы все пошли в трудовую инспекцию, не написав заявлений об увольнении! Но сожалеть об этом поздно, народ подчинился приказанию еще до моего приезда… Оставалось ждать развития ситуации, искать вход и выход, оценивать возможности.
Проходил мимо начальник антимонопольного управления Ромадан, сообщил, что нас ждет начальник областного комитета по труду Блохин. Я же была у него. Здание, где сидят Блохин и Романдан – рядом с банком… Но народ хотел только денег – в трудовую инспекцию хотел тоже, но завтра. Я соображала, с чем мы туда пойдем… с подписанными по собственному желанию увольнениями?! Вот любопытно, но отколоться от компании и добиться увольнения на основании закона для одной себя не хотела. Было ужасно обидно ЗА ВСЕХ. До чего же коллективное существо человек:). Я еще не придумала, как, где, но, казалось, найду выход из положения по ходу спектакля.
Наконец, дождалась того, за чем стояла: когда вышла с расчетом Марина, оформление на работу которой к тому дню было на том же этапе, что и мое.
Марина рассказала, ей велели написать новое заявление о приеме на работу – на имя бывшего директора ЗАО «Профи-Консалт» Сычевой. Сказали, прежнее – недействительно. Затем подписать трудовой договор, где сумма оклада была то ли восемьсот, то ли тысяча рублей. И заявление об увольнении…
От меня потребуется то же.
На сегодня оставалось только дождаться, пока мне НЕ выдадут деньги.
Дождалась. Произошло это забавно. Когда всех, кроме меня, рассчитали, Федотка пошел к охранникам. Отсутствовал долго и вышел растерянный: Вера Николаевна, а вам не выдадут деньги, Бульдозеров запретил, бухгалтер Полянская и юрист Алалуева ходили к нему. Они сами этим очень расстроены, все понимают, что вы ждали денег целый день.
- Как ты думаешь, почему мне такая честь? – спросила я Федотку. – Может, Бульдозеров, наконец, почитал мои статьи, интервью Леоновича, например?
- Я тоже об этом подумал, - сказал Федотка.
Опс, сказала я себе. Надо проверить градус злости олигарха. И заявила Федотке: а я отсюда не уйду, пока мне не отдадут трудовую книжку. Совершенно не доверяю её рукам, в которых она находится. Они не выдали деньги, могут и книжку порвать и выбросить. Доказывай потом, что я ее тебе отдавала. Ты же не подтвердишь это ни на каком суде. И езди я по городам и весям, собирай свой трудовой стаж. Ты что, Федот, нельзя уходить без трудовой, сам же говоришь, ждать от него можно чего угодно!
Я пошла в банк. Объяснила, что хочу забрать свою трудовую и немедленно. Охрана разрешила позвонить юристке Алалуевой. Едва представилась Ирине Сергеевне, она тут же бросила трубку. И зазвонил другой телефон. Юристка сказала охраннику, чтобы к телефону подошел Федотка.
Ждали мы Федотку обратно долго. Чтобы выдать мне трудовую, Федотке и компании пришлось снова идти к Бульдозерову. Они никакого поступка не могли сделать сами – только с разрешения шефа.
Трудовую книжку, наконец, вынесли. И сказали: если завтра вы придете и подпишете все бумаги, что вам предложат, вам и деньги выдадут… Это было то, что надо!
Тут-то и вспыхнул в голове план. Я была счастлива: план, как выйти из положения с этими подписанными заявлениями по собственному желанию, теперь был! Я кивнула: да, конечно, завтра приду и подпишу все-все! Лишь бы деньги получить!
Жена Маслова, сам Федотка, Сережа, Олеся, мы с Жанной все поместились в Федоткину машину. Он довез нас до забегаловки, где ждал Михалев. Было ужасно весело.
В забегаловке тоже. Редактор «поставил» бутылку отвратительной костромской водки, и мы ее выпили. Он сказал, у него есть проект, и скоро он возьмет нас с Олеськой на работу. Еще сказал, завтра обязательно пойдет с нами в трудовую инспекцию к Пучкову и в областной комитет по труду к Блохину.
На другой день я положила в сумку диктофон и поехала в «Аксон-банк». Недалеко, на остановке, Марина, Олеся, Леша, Наташа, ждали, когда меня рассчитают, чтобы после идти к Блохину. Поджидали Михалева и Диму.
В банке царил вчерашний регламент: я должна была дождаться разрешения пройти в бухгалтерию через посредника – Сережу или Федота. Но вызвали неожиданно – по громкой связи. Рядом стояла родственница Федотки наборщица Чупсикова. При ней-то и пришлось включить диктофон. Охрана меня наверх не сопровождала. Так что я зря включила диктофон при Чупсиковой – могла бы сделать это на лестнице. С другой стороны, черт знает этого олигарха – где он понатыкал камер наблюдения. В кабинете редакции они точно - были…
- Как заявление о приеме? Я же в марте писала – на имя директора Федота Маслова, и главный редактор мне его подписал. Две подписи – своими глазами видела, потеряли, что ли? - начала я валять ваньку и ваять свой репортаж.
- Оно недействительное. – Ледяным тоном ответствовала главбух Оксана Полянская. – Пишите на имя Сычевой.
- А кто такая Сычева? Никогда ее не видела! Я не знаю, кто это.
- Директор компании ЗАО «Профи-Консалт».
- Да?.. у директора, насколько я знаю, другая фамилия… Никитина.
- Пишите! – строго приказала девушка-отморозок.
- А теперь подпишите это.
- А что это?
- Это трудовой договор.
- А прочитать сначала можно, прежде чем подписывать? Ох ты, обязанности работодателя. Ни один пункт не выполнен – рабочего места у меня не было, заработную плату вовремя не выплачивали, необходимыми для работы принадлежностями не обеспечивали. Маслов даже так и не вернул деньги за покупку батареек к редакционному фотоаппарату. Медицинский полис тоже не выдали…
- Вы будете подписывать или нет?
- А тут вот не ошибка? Написано, оклад тысяча рублей. Мне обещали восемь плюс гонорар, а заплатили – пока за апрель, четыре восемьсот, но не тысячу же все же!
- Подписывайте!
- А если не подпишу?
- Не подпишете, деньги вообще не получите.
- Тогда подпишу, мне ж ребенка кормить надо! а вот еще про деньги. Правда, что за май выдадут на треть меньше заработанного?
- Да.
- Говорят, Бульдозеров был в плохом настроении, когда сделал это устное распоряжение. Говорят, здесь этого достаточно. Приказа-то о лишении - за что и на сколько никто не видел!
- Вы пришли подписывать или обсуждать распоряжения?
- Да подписываю, подписываю уже, два же экземпляра…Но, кстати, в трудовом кодексе нет статьи, дающей работодателю право на удержание такой части зарплаты, если только работники не находятся в местах лишения свободы.
- А теперь пишите расписку, что вы получили расчет полностью и претензий к «Профи-консалт» не имеете. Число, подпись!
- Вы уж продиктуйте точно, как написать. Документ для вас важный. Мне такого самой не сочинить, потому что обидно - я напишу, а вы ведь обманете.
Девушка-отморозок простодушно обратилась к юристке Алалуевой, как мне лучше написать расписку. Ирина Сергеевна, внимательно изучавшая до сих пор документы, поднапряглась, и вместе они продиктовали мне текст расписки. Я боялась за свое лицо – не рассмеяться бы.
После этого Оксана проводила в кассу, где мне выдали горстку денег за май, а за июнь пообещали выдать вечером.
Я пришла на остановку, где коллеги ждали меня, чтоб пойти в инспекцию. Я сообщила, что запись сделать удалось. Но тут подбежал Сережа Тюрин: меня просят вернуться за остальными деньгами. Коллеги сказали, иди, мы подождем, все равно редактора и Димы еще нет. Я простодушно вернулась в банк, не сообразив отдать кому-то из них пленку с записью…
В бухгалтерии юристка Алалуева сделала жест рукой, и несколько сотрудниц сразу вышли. Она сама, Оксана Подольская и какой-то чин из охранного предприятия «Кобальт», очевидно, заместитель (рядовые сотрудники ходили в форме, а этот в штатском) взяли меня в полукольцо и сказали, им известно: я сделала диктофонную запись.
- Сделала, - подтвердила я, почувствовав себя героиней дурацкого фильма с провалом в финале.
- Отдайте нам ее.
Мужик стоял напротив меня, заложив руки на спину, лицо его было спокойное и даже веселое:
- А вы знаете, что это противозаконно, то, что вы сделали запись?..
- Что противозаконно в действиях журналиста, а что нет, я преподавала в прошлом году студентам второго курса журфака нашего университета.
Мужик перестал улыбаться. А я, как загнанная мышь, соображала, что делать. Если вот эту, что справа, оттолкнуть, то можно вскочить на стол, грохнуть на пол один из компов, и поставить ногу на второй – подойдете – грохну и его. Быстро найти в сумке мобилку и вызвать милицию. Мысль не показалась мне удачной. Во-первых, мужик стоял на расстоянии вытянутой руки от меня, во-вторых, выправка его внушала мысль о том, что он может меня догнать в один прыжок, еще схватит, гад, как-нибудь не так. Да за ценой они явно не постоят, ну что им комп?! Не станут дожидаться, пока я дозвонюсь. Оттолкнуть ту, что слева, и в дверь? Они могут даже не побежать следом, - просто свяжутся с охраной внизу, а там уж меня встретят, и не на проходной, а на лестнице. Если бежать не вниз по лестнице, а в туалет, запереться и все же позвонить, опять же милиция меня навряд ли будет спасать. Слышала я что-то о том, что милиция чуть ли не сама помогла захватить Бульдозерову это здание с помощью боевых действий среди бела дня. Звонить коллегам на остановку – их не пропустят через проходную, и за это время по-любому дверь туалета взломают и пленку отберут. Причем, меня, возможно, стошнит. Уже тошнило от сильного отвращения к этим трем гоблинам. Приказал бы Бульдозеров меня тут где-нибудь замуровать – замуровали бы без эмоций. Разве девушка-отморозок возмущалась бы тем, что я сопротивляюсь, сказала бы, что это очень, очень нехорошо с моей стороны… Готовность нести службу как приказано, стояла в глазах всех трех как гардемарин навытяжку.
Я подала сумочку Алалуевой (проверка на полную вшивость). Та отшатнулась: нет, вы сами!
Я вынула диктофон, открыла, подала кассету…
- Всё? Я могу уйти?
- Нет. Не все. Включите запись.
Я включила. Мы в полном молчании слушали запись. Неплохо так получилось, - мелькнула мысль.
- Ну, убедились? Теперь всё?
- Нет, не всё. Вера Николаевна, а у Вас был один диктофон?..
Бля, неужели всё ж обыскивать будут? Гляжу, мужик опять развеселился. Ну, Алалуева, может и не будет, а девушка-отморозок способна на все… Я была в джинсовых бриждах и свободной блузке. Тошнота уже подкатила к горлу. Я взяла за полы блузку и взметнула ее вверх…
- Теперь все?
- Теперь все, - сказала Алалуева, и виновато добавила – а кассету мы Вам потом вернем.
Обманула, сучка.
|
|
| Череп Ашки |
2006-04-26 |
20 |
5.00 |
4 |
|
|
прозаипоэзия (внутренний монолог) |
|
|
|
|
| |
- ДОКТОР, ЭТО ШЫЗОФРЕНИЯ?
- НЕТ, ЭТО У ВАС ЯЙЦА ЗВЕНЯТ.
Если ты просыпаешься, и у тебя ничего не болит, значит, ты уже умер. Что-то огромное болит. Странно быть щедрым, чем больше в ответ – тем больнее. Проще быть жадным. Но легче отдать, чем вцепиться зубами. В глотку по жизни. Как хорошо быть обыкновенным, ничего не прощать. Так трудно быть богом – себе не прощать ничего. Стыдно быть хорошим, гораздо уютнее быть глухим. Опасно говорить правду, но как легко и приятно. Страшно дышать вместе с миром, огромные вдохи того и гляди разорвут что-то огромное, жгущее изнутри. Уютно зажигать лампочку, волшебно зажигать свечу, опасно зажигать солнце.
- Ты этого хотел?
- Нет, я хотел быть хорошим, всего лишь.
- Ты хороший?
- Нет, вовсе нет. Я не хороший, я обыкновенный бог. Или баг? Где тут люк?
Как скучно быть отличником в школе капитанов, как интересно быть дураком – нихуя не понятно, но обыкновенная жизнь проста и прочна, когда уходит земля из-под ног, так хочется обратно, к лампочке, хотя это всё до лампочки, падение, в общем, тоже полёт. С отрицательным результатом. Но это тоже результат.
- А кто сказал, что с отрицательным?
- А кто начал про падение?
Физику помним? Ходьба – это тоже падение. Пойдёмте все в сад. Там райский уголок и огнеигривый лев. И золотое облако, на котором скучно спать. Если всех слушать – то можно, что хочешь услышать.
Знания распирают – заприте меня, пожалуйста, обратно, хоть кто-нибудь. Только попробуйте посадить хм-хм, птычку под замок – сразу узнаете, как хорошо на сковородке. Лично устрою. Летать не вредно, вредно не летать. Лопату в руки – и копать, РАБОТАТЬ!!! Ещё тяжело всё помнить, и не показывать виду. Легко, когда ни за что не отвечаешь. Карету мне, то есть, лекаря! Ладно, не надо. Само пройдёт. Не надо было синхронизироваться. Но это… мне нравится. Я щас здохну. Ладно, потом. Вспотел сильно, продуло сквозняком – от этого не умирают, а-а-апчхи! Будьте здоровы. Спокойной ночи, вам смешно? А мне – приятно. Лужа нежности.
А ещё – я извращенец. Извыните меня, пожалуйста.
|
|
| Черный |
2006-05-27 |
20 |
5.00 |
4 |
| |
|
| |
Я давно заметил, что от случайных приобретений труднее всего избавиться.
Целенаправленный и утомительный процесс образования не оставляет в тебе ничего, кроме геморроя, а случайно прочитанная книга выворачивает твой мозг наизнанку и поднимает душу на недоступные ранее высоты.
Первый, по сути случайный, глоток алкоголя разрушает годами возводимые родителями барьеры, и наполняют твою жизнь радужным сиянием. Теперь я знаю – сила пороков в их случайном происхождении.
Женщина, расположение которой ты безуспешно пытаешься завоевать, постепенно начинает раздражать. Со временем образ её навсегда покидает твоё воображение. Случайная, мимолетная связь поселяется в твоем теле неизлечимым триппером, и ты до конца дней своих будешь помнить эту минутную слабость, и что странно, не будешь терзаться по этому поводу угрызениями совести, а совсем даже наоборот.
Любимые вещи, как правило, быстро изнашиваются или ломаются. Подаренная же троюродной теткой белая рубашка десятилетиями висит в шкафу, непостижимая для моли, и, скорее всего, в этой вот рубашке тебя и положат в гроб.
Дети, которым отдаешь всего себя, бросают тебя гнить в одиночестве, а единственным твоим другом остается пульт телевизора, случайно выхватывающий для тебя из эфира эпизоды чужой и придуманной жизни.
В случайном – дофига продуктивного. Философы как всегда правы.
В руках у меня зажигалка. Обычная зажигалка «крикет» из желтой пластмассы. Как она ко мне попала? Я уже не помню, но уверен, что тоже случайно, а как же иначе? Ведь от неё сейчас зависит моя жизнь..
Десятки других зажигалок были мной практически немедленно сломаны или потеряны, а эта неожиданно выныривала из небытия и находилась то в кармане осенней куртки, то в ящике письменного стола. Вот и сейчас она оказалась под рукой.
Дело в том, что я решил покончить с собой весьма эффектным способом: наполнить кухню газом и взорвать себя вместе с квартирой и придурками – соседями. Мысль эта пришла внезапно, и, как всегда, случайно. Можно всю жизнь думать о смерти, «прокручивать» в голове всевозможные сцены самоубийства, но не решиться на отчаянный шаг. Кроме того, в ответственный момент в доме может не оказаться веревки или спичек.
В моём случае всё сошлось. Холостой подсознательный процесс самоуничтожения вырвался природным газом из конфорок сознания от случайного поворота мысли, а зажигалка замкнула цепь.
Маленький язычок пламени вырвался из желтого тельца и…ничего не произошло…
Я вышел из подъезда. На обшарпанной двери красовалось объявление:
«Ув. Собственники!
13 мая 2006года, с 16 до 22 часов, в связи с плановой ежегодной проверкой газового оборудования, в вашем доме будет отключен газ.
Администрация ТСЖ «Уют» приносит вам извинения за причиненные неудобства».
На часах 21. 59. Ларек на углу работает круглосуточно. Как хорошо, что в этой жизни есть хоть что-то постоянное…
|
|
| Александр Хуснуллин |
2006-06-01 |
20 |
5.00 |
4 |
|
|
[MAT] Понедельник не наступает никогда (МИФИческие байки) |
|
|
|
|
| |
Понедельник не наступает никогда
(МИФИческие байки)
МИФИ начала восьмидесятых… мне часто снятся его коридоры и аудитории, лаборатории и кабинеты… где я шастал студентом и лаборантом…
Иных уж нет, а те - далече. В общем, в память о молодости, беззаботности…
…и да здравствует МИФИ и его лучшее отделение в городе Озёрске!
***
"Слово "сторож" позорит
советскую действительность, - говорил он.
- Кому надо, тот и у сторожа украдёт...
А от своих и охранять незачем" (с)
Зав. лабораторией КИПиА кафедры «Электроника и электротехника» краснознамённого МИФИ милейший Э.И.С-кин в ураганный ветер, предшествующий грозе, тырил здоровенный кусок хорошей фанеры... размером 1,5х2,0 метра.
Он вышел на крыльцо главного входа... и его разнообразно потащило ураганом. Завлаб боролся, как гладиатор... Удобнее всего ему было держать лист перед собой... но это же, блин, не стекло! Поэтому он взгромоздил лист на спину и в позе распятого загромыхал по длинной мраморной лестнице вниз. Ветер стал дуть ему в попу, поэтому раза два он даже взлетал.
А кончилась вся это икариада тем, что внизу лестницы ураган перевернул его на манер сальто-мортале, вырвал фанеру, завертел, как бумажку и поднял высоко-высоко над главным зданием. Эдуард Иннокентьевич сделал ладонь козырьком и грустно смотрел фанере вслед... и та скрылась во мраке...
Хлынул ливень. Э.И. сгорбился, борода его горестно топорщилась. Он поднял воротник задрипанного пиджачка, вытащил из бокового кармана мятую беломорину и сутулясь потрусил к автобусной остановке.
А я вытолкал из своей лаборантской описавшегося (чуть-чуть) от смеха Сашку Щ., лаборанта дружественной нам кафедры механики.
***
Однажды мы с двумя здоровенными детинами - лаборантами кафедры электрических машин - нашли на улице лягушку... пластиковую, надувную.
Заклеили, наддули и залили воды приблизительно треть от объёма. Если такую лягушку кинуть, она ужасно корчится и как бы ползёт... размахивая, жутковатенько этак, лапами.
Ну, в общем, взяли клизмы и пластиковые бутылки, наполнили их водой и зимой, в 21-00 начали носиться по цокольному этажу... в полумраке, трепеща крыльями синих прожжённых и заляпанных лаборантских халатов…
Естественно из сортира вышел Р.В.Б-ов, наш тогдашний ректор... на каблуках, 1,20 м ростом... и высоко задрав голову важно, как все карлики, пошёл...
А из темноты вылетает какая-то пакость и, содрогаясь, ползёт к нему, протягивая лапы...
А когда он взвизгнул, прыгнул и упал - из-за угла я изящно опрыскал его водой из клизмы, подумав, что это кто-то из моих великовозрастных друзей-дебилов.
При этом я злорадно хохотал... и орал разные матерные слова...
В общем, получилось нехорошо... пришлось срочно скрыться и сидеть два часа в первой попавшейся лаборатории на огромном асинхронном двигателе... кусать губы, чтобы не заржать... и опять же, не описаться.
А Рэм Васильевич бегал по длиннющему коридору, орал и рвался во все двери, ища виновных.
Заметьте, одному из друзей было 38 лет, второму около 30-ти… и мне, дураку, 21.
***
Надо сказать, что сантехник на весь комплекс зданий МИФИ был один – Володя Сторожков. Худой, суетливый, писклявый, на голову больной… а кто ещё согласится ковыряться в дерьме за сущие копейки!
Человек он был достаточно безобидный, но болтливый – до опупения. Как ни странно – он был женат. Как-то раз, кстати, он прискакал домой и грозно заорал жене из ванной:
- Жена! Жена, мать твою!!!
- Чего тебе, Сторожков?
- Чего-чего… штаны тащи! Я обосрался!
Жена принесла ему штаны и торжествующе, - кстати, подозреваю, ничего не зная о Г. Галилее, - сказала, словно с первого дня их совместной жизни доказывала супругу эту истину, а он сомневался и спорил с ней:
- И всё-таки, Сторожков, ты ОБОСРАЛСЯ!!!
Историю эту он охотно рассказывал всем желающим… что, естественно, не делало ему чести, но зато прибавляло славы :)
Фраза стала крылатой. Очень хорошо было отчеканить завалившему экзамен сокурснику: «И всё-таки, Сторожков, ты…» - и т.д.
Итак, как-то раз…
… впрочем, вспомнилась ещё одна история с Володей.
Как-то раз он брёл ночью от друзей домой. С друзьями он основательно наклюкался… а перед тем, как зайти к ним в гости, купил четыре бутылки пива «Колос».
И стала Сторожкова душить жаба… и спрятал он пиво в пожарный ящик за свёрнутый пожарный шланг… и пошёл к друзьям пить водку, и пил её.
Во втором часу ночи друзья обшманали его карманы, отобрали рубль с копейками на утренний опохмел и вытолкали Сторожкова вон. Володя достал свою авоську с пивом и зашагал домой.
Ночь, зима, фонари, снег поскрипывает. Идёт Сторожков, а за ним едет милицейский воронок. Их в Озёрске по ночам тогда было видимо-невидимо. Менты от скуки пристроятся, бывало, чуть сзади и сопровождают тебя пару кварталов. Выпимшим это радости не добавляло… того и гляди – фьють! - в вытрезвиловку…
Володя боялся не вытрезвителя, - там он был свой человек, да и в этот раз пьян был не до такой степени, чтобы его замели, но… ночь. Тишина. Крадущаяся за тобой машина… Представляете?
Володя наддал. Менты нажали на педаль. Володя побежал. Менты нажали на педаль чуть сильнее… Сторожков запаниковал и рванул, что было сил. Менты тоже прибавили газу, попыхивая сигаретками во мраке кабины…
И тут Сторожкова осенило, что уже метров пятьсот он несётся по прямому, как стрела, проспекту Победы (бывш. Берии)… мимо огромного количества уютных дворов! – и шмыгнул в один из них. Менты поехали за Сторожковым, рассудив, что честный человек от милиции не побежит… тем более во дворы, и наддали газу, включив дополнительные фары.
Итак, сколько носился по дворам Сторожков, задыхаясь, оскальзываясь и пытаясь спрятаться; сколько машин было вызвано по рации на подмогу, сколько сирен разорвали ночную тишину – предоставляю это вашему воображению. Представили? Теперь умножьте всё это на три… будет весьма близко к истине.
- Была бы граната… или автомат – я бы их сволочей всё равно задержал бы! – рассказывал впоследствии Сторожков. – А так они, гады, прут, как фашисты, а у меня с собой даже пистолета нет!.. Я думаю – где взять?!.
В конце концов Сторожкова прижали к высоченному забору. Машины встали полукругом и слепили его фарами, сирены сверлили уши. Грозный голос проквакал в мегафон:
- СТОЯТЬ, ЁБ ТВОЮ МАТЬ!!!
Володя задыхаясь откинул в сторону сетку с пивом, поднял руки и захрипел в морозное небо:
- Я сдаюсь! Не стреляйте! Я всё скажу!
(Эту фразу он как раз накануне слышал в каком-то телевизионном фильме)
Из машины полезли распарившиеся в своих жарких кабинах менты, расстегнув кобуры на всякий случай.
- Тьфу ты, блядь! Да это ж Сторожков!!!
И менты с досады навтыкали Володе дюлей… но по-доброму, не до крови. Им, наверное, уже мерещилось задержание особо опасного преступника… а то и, - подымай выше! – ШПИОНА!!! Город-то закрытый!!!
А тут, здрасьте, дурак Сторожков бегает…
Сторожков этот случай вспоминал охотно, каждый раз переживая всё заново. А заканчивал всегда одной фразой:
- А пиво-то, когда я его бросил, и разбилось... все четыре бутылки. Баба всё утро на меня орала… Менты – фашисты!..
О чём то бишь я?.. Ах, да!
Прорвало как-то некую трубу в «профессорском» сортире. Ну, куда сам Рэм Васильевич захаживал, а также разнообразное институтское начальство. Студентам туда ходить не запрещалось, но и не приветствовалось. Особым шиком, кстати, считалось, по большой нужде в «профессорском» посидеть. Хотя – сортир, как сортир, ничего принципиально отличающего его от студенческого не было… разве, что все краны на месте, дверки не выломаны и граффити практически нет.
Итак, вода тонким слоем рябит на полу, Рэм Васильевич на своих каблуках осторожно шагает по луже к кабинке, делает в ней свои дела, выбирается в коридор и по пути заглядывает в кабинетик зама по АХЧ (такой, знаете «умывальников начальник и мочалок командир»)
Трали-вали, позовите Сторожкова…
Сторожков? Какого-растакого хрена у нас в туалете вода?! Молчать! Молчать я тебе говорю!!! ВОН!!!
И к себе в кабинет с чувством исполненного долга.
А Сторожков, как и я, не может говорить кратко. Он, бедолага, всегда издалека начинает… и по существу оппонировать толком не смог. А сказать, видимо, было что… потому что пошёл Володя в сортир, прихватив с собой ломик. И в качестве аргумента в несостоявшемся споре, минут так через двадцать, волочит в святая-святых - кабинет ректора МИФИ - Г-образную (во всех смыслах) трубу… из которой капает жидкое дерьмо… и прямо издалека, ещё даже не войдя в приёмную, заводит:
- Ну чё… чё я-то?.. чё?.. я же говорил, что у меня таких труб нету… там по шву надо… а я говорил в мастерских – идите, заваривайте, а они говорят – ты Сторожков иди нахрен отсюдова… и ещё говорят что я у них из бутылки грамм сто лишних выпил, а сами-то… алкаши… а труб-то нету… чё я-то?.. а?.. варить надо!
Секретарша поднимает голову на это нытьё – мама родная! Аж в жар её бросило. Господи, думает, только бы по башке мне трубой не двинул, псих недорезанный!
А Володя знай своё гнёт – прошёл в кабинет Рэма Васильевича (тот шарахнулся вместе с креслом и въехал спиной в стену… глаза выпучил, аж стёкол касаются – пролетарий пришёл злого ректора мочить!) бух на стол долбанную трубу, из которой сочится неудобь сказуемое что-то и продолжает своё нытьё писклявым фирменным сторожковским голосом…
Да ещё, паразит, норовит трубу поближе к носу декана пододвинуть… мол, глянь сам, Васильич, видишь шов-то лопнул, а?.. Видишь?!
Хотели его уволить… да куда там! Кто ещё согласится ковыряться в дерьме за сущие копейки!
***
Главное здание МИФИ-1 выглядит солидно. Ну, не МГУ, конечно, но - внушает.
Строили его в начале пятидесятых, отсюда и все прелести сталинского ампира: колонны, лестница, по которой взмываешь над бренной суетой и входишь в солидные, даже гигантские, тугие двери; чугунная ограда вокруг территории МИФИ; стаи голубей реют над крышей, непременная большая голубая ель перед входом, сквер с аккуратными дорожками, тополями, березами и высоченными кустами акации...
Храм науки.
В главном фойе, кстати, все шесть лет, пока Кот там учился и работал - висел лозунг: 'Студенты! Отличные ваши отметки - это ваш личный вклад в пятилетку!' Говорили, что текст лозунга написал лично Рэм Васильевич... чем страшно гордился. А неподалёку от голубой ели каждое 1 сентября первокурсники сажали Древо Знаний... которое благополучно высыхало до следующего 1 сентября...
Но это так, к слову...
Хаживал по коридорам МИФИ-1 и сам Курчатов... несколько старых
преподавателей ещё рассказывали нам, как они работали с Игорем Васильевичем по прозвищу 'Борода'... словом, институт был солидным и богатым.
И была помимо всего прочего, в МИФИ радиорубка. Стены обиты синим бархатом, толстенная дверь с войлочной звукоизоляцией, микрофоны... древние стационарные магнитофоны... пульт микширования (!) на лампах, дышащих на ладан... пылища по углам. Этакая замшелая роскошь конца шестидесятых...
Но по большим праздникам, - в нашем случае 1 мая 1980 года, - в радиорубку сажали лаборанта Сашу П-ина из Вычислительного Центра, тот включал здоровенную бобину с патриотическими песнями и плясками... и скучал.
Впрочем, скучать ему особо долго не приходилось. Друзья-товарищи вваливались в затхлую комнату, расстилали бумагу-миллиметровку и выставляли на стол разнообразное питьё и закуски. Поорав часок в микрофон (огромные 'колокола' испокон веку висели под самой крышей') что-нибудь типа: 'Группа 1Ф27И! вы должны, придурки, сдавать транспаранты и флаги с бокового входа!' - лаборанты с чистой совестью пьянствовали.
И случилось то, что должно было когда-нибудь случиться :)
Микрофон не выключили, воткнув вилку в коммутаторе куда-то в давно неработающий разъём, покрутили на пульте эбонитовый веньер - звук, идиоты, погромче сделали - и, в полной уверенности, что на улице орёт-надрывается Кобзон и прочие динозавры агитпропа, стали жрать водку со страшной силой...
А теперь представьте толпы нарядных людей, возвращающихся с демонстрации: разноцветные шарики с аллегорическими надписями, веточки берёзы с молодыми листочками, свёрнутые знамёна, транспаранты, плакаты, дети всех возрастов, шум, гам, смех… мир, труд, май... и всё это безжалостно прорезывает металлический голос:
- Ты чё, блядь такая, мимо стакана льёшь?!
Народ начинает изумляться и крутить головой. А в динамиках грохочет:
- Не, мужики, через полгода точно на хрен сваливаю отсюда! Задолбали!
Ну... и прочее, что испокон веку говорят на мужских пьянках. Стаканчики звенят, мат стоит густой, анекдоты про Брежнева, анекдоты сомнительного содержания, взрывы надсадного хохота... и всё это с реверберацией. То бишь с эхом, до боли знакомым эхом - помните? 'Партии слава!.. ава!.. ава!.. ава!..' - всю жизнь в эти динамики ПЕРЕД демонстрацией лозунги кричали и тогда эхо было солидным таким... подтверждающим святость выкрикнутого!
А тут:
- Вован! Ур-р-р-р-род. Блядь!!!
И эхо - гулко 'од блядь!.. од блядь!.. од блядь!..'
И над всем этим безоблачное ярко-синее небо и в нём летают красные шарики и белоснежные голуби...
Именно в этот день Кот познакомился со своей первой женой... Видимо, казус сей и наложил какой-то несерьёзный отпечаток на весь кошачий брак :)
Ну, ладно, пока суд да дело, кто-то ментов вызывает зачем-то... кто-то побежал вверх по лестнице, сообщать и сигнализировать кому-нибудь... а большинство, конечно, стоит и откровенно ржёт.
- Ну, ребята... никакого Жванецкого не надо!
Народу - толпа! Место культовое, как сейчас модно говорить, почти все колонны предприятий формируются именно здесь, а это несколько тысяч человек, как минимум - короче, бенефис.
И вот проходит довольно долгое время и слышны в динамиках-колоколах такие речи, произносимые заплетающимся языком:
- О, бля, это кто там в дверь барабанит?
- Тихо, Вован, тихо... Нас. Тут. Нету. Понял?
- Нету?
- Нету! В натуре!
И довольное хихикание.
- Тс-с-с-с!
- Блин, ссать охота...
- Не, я не понял, урод, куд-да ты там прис-с-строился, а?
- Да ладно, чё ты... высохнет... тут уже блеванул кто-то...
- Коз-з-з-зёл!!!
И разные нелицеприятные характеристики ректора, партии и правительства, наславших на отдыхающих людей каких-то придурков, ломящихся в закрытую дверь.
И нежно так... лёгким звуковым фоном... Кобзон на задворках радиоспектакля:
- ... в коммунисти-чес-кой бри-га-де
с нами люди
всей Земли!..
- ВОВАН!!! Вык-ключи ты этого пидора нах!!!
Кошмар.
Шуму было много, но недолго :)
Замяли.
***
Московский инженерно-физический институт – заведение солидное и до недавнего времени - шибко засекреченное. Как, впрочем, и сам город Озёрск, каковой и на картах-то не рисовали до середины 90-х. Соответственно, народ, имеющий в научном багаже много чего такого, чем можно было бы похвастать на международных симпозиумах, тихо роптал.
Например, когда Кот работал в науке, у него был так называемый «московский адрес». То есть, ежели какой паразит пристанет к младшему научному сотруднику с просьбой – черкни адресок, спишемся, - Кот важно давал адрес какого-то проспекта Мира в Москве… ну, там и номер дома-квартиры… Письма приходили с задержками и в первом отделе тотчас настораживали уши и внимательно читали – а что это там Большая Земля Коту пишет???
Соответственно и на редких научных тусовках наши несчастненькие присутствовали под какими-то левыми фамилиями… тоска! Бывало после официальной части все учёные на автобусах с табличками валят пировать в ресторан и неформально там общаться, а наши, пряча глаза, со словами: «Мы вас догоним!» - бегут за угол и лезут в отдельный автобусик… и везут их, родимых, в ведомственную гостиницу… под присмотром усталых, но добрых глаз людей в штатском…
И вот, случилось чудо! Нашего Рэма Васильевича приглашают на научный конгресс! Было это где-то после Хельсинских соглашений и прочего потепления… но до полёта «Союз-Аполлон».
Р.В. всю ночь не мог уснуть. Под утро у него разболелась голова, но одну классную штуку он всё-таки придумал :)
Под его личным патронажем в институте шарашился странный мужик Лёша Пупов. Огромный амбал, матершинник и выпивоха, трахальщик, холостяк и мастер на все руки.
У него было отдельное помещение, уставленное разнообразными прецизионными станками. Лёха дул стекло, резал малахит и яшму, вытачивал удивительной красоты мельхиоровые блестящие штучки – словом был незаменим на предмет изготовления разнообразной подарочно-сувенирной продукции, каковая дарилась во всякие министерства, тресты, комиссии и прочие изобретения неутомимой совковой бюрократии.
Короче – вызывают Лёшу Пупова и дают ему творческий импульс: так, мол, и так, чтоб через месяц было чего-нибудь оригинальное, небольших размеров, в количестве… э-э-э… ну, штук пятьдесят. Но чтобы всё влезло в чемодан. Иди и не греши. Работай!
Лёха напился креативной жидкости (кроме водки он ничего не признавал, а туше его одна бутылка – как иному рюмочка) и начал размышлять...
Итогом его месячной деятельности стали пятьдесят сувенирчиков в любовно склеенных коробочках на манер ювелирных: земной шар из мельхиора на подставке из яшмы. Вокруг земного шара тоненькая проволочка-орбита и на ней – спутник а-ля Первый образца 1957 года.
Щёлкнешь по спутнику и он весело носится по орбите… прелесть!
Рэм Васильевич обласкал Лёху двадцатью пятью рублями премии и собрался в дорогу…
В самолёте он беспрестанно раскрывал чемодан и любовался коробочками. А некоторые даже открывал, читал гравировку на камне подставки, щёлкал пальцем по спутнику и представлял, как он будет осчастливливать делегатов международного конгресса… о! руссишь левша! колоссаль! о, майн готт!..
И вот мерещится ему, что внутри земного шарика что-то шуршит… ежели его потрясти… Стал наш ректор крутить сувенир и так, и этак… а он, собака, развинчивается по экватору!
Развинтил… внутри бумажка, любовно сложенная вчетверо…
Раскрыл… и стал задыхаться…
На бумажке корявым Лёхиным почерком было тщательно написано химическим карандашом: «Граждане делигаты! Боритес за Мир! Привет от Лёши ПУПОВА!»
И весь оставшийся полёт потный ректор перебирал коробочки, тряс и развинчивал, развинчивал и тряс… Засранец Лёха, оказывается, не во все земные шарики записки вложил… искать требовалось…
Текст записок, кстати, был везде идентичен :) и вполне тянул на статью о незаконной переписке с вражьим станом… откуда уже маячила статья о предательстве Родины проклятым буржуям…
Вернувшись, ректор орал на Пупова до посинения.
А потом дал ему очередное сувенирное задание ;)
Так и пропал втуне благородный Пуповский Призыв К Людям Доброй Воли…
…
К слову… о переходе из закрытого мира в открытый :)
В 1989 или 1990-м одна модельерша из Свердловска получила в Париже специальный приз за оригинальность... Зовут её Селянина Лариса.
Так вот, она мне рассказывала, что готовилась со страшной силой... первая её международная поездка, всё-таки. Коллекция у неё была посвящена, естественно, чему-то русскому... ну, босиком в сарафанах и прочих платках, под музыку Свиридова... в общем, всё так национально и трогательно.
А муж Ларисы, человек решительный и соображающий, ещё накануне поездки, ещё не потолкавшись среди модельеров и прочей толпы, уловил недюжинный интерес забугорников к "perestroyka".
Посему, перед поездкой, он накупил обложек для паспортов, военных билетов, партбилетов и прочее.... чистая кожа, тиснение, всё такое кондовое...
'Ну, - думает, - толкну всё это среди буржуев, как сувениры!'
Однако, накануне Ларискиного дефиле, он раздобыл картон, вырезал из него серп и молот, оклеил всё это красной материей... а потом сшил на живую нитку из обложек нечто вроде накидочки, едва-едва прикрывающей прелести молоденькой голой модели.
Модель выскочила на подиум и в стеснении стала по нему ходить, как-то пытаясь прикрыться геральдическими символами... делая жуткие телодвижения, чтобы не показать зрителям ВСЁ, что только может быть у хорошенькой русской девочки...
Номер (или 'проход'? как правильно?) естественно, назывался 'glasnost i perestroyka'...
Народ просто ревел от восторга и помимо всего прочего непрестанно орал: 'Gorbachyov!!!' –
причём с искренним доброжелательным настроем :)
Ну, и отхватили приз!.. Лариска вначале поревела... с тоски. Потом отошла, плюнула.
И стала рассказывать эту историю, как анекдот.
***
Как Кота менты замели… дело шили…
Прекрасным весенним днём принимали кандидатом в члены КПСС молодого заведующего лабораторией механики (что-то полумистическое, бронтозавровое… сгиб-кручение-разрыв – сплошной сопромат) тридцатилетнего Сашу П-ва. Этакий интеллигентный парнишка в очках. На Аль Бано похож, только субтильного телосложения :)
- Я, - говорит, - в партию хочу вступить, потому что у меня в семье все партийные – и мама, и папа, и бабушка… а жены у меня никогда не было.
Принимали… и приняли… и Бог с ними обоими – и с КПСС и с Сашей. Речь не об этом. А речь у нас пойдёт о том, как появилась в те же дни в МИФИ очаровательная, нереально аккуратная и красивая куколка….
Фамилией её Кот никогда не обременял свою память… а имя позабыл по причине давности лет. Ну, допустим, звали её Катя.
Эта самая Катя выделялась на общем фоне МИФИ средним музыкальным образованием и недюжинной тягой к Искусству. Целыми днями она донимала нашего ректора проектами и прожектами: создание рок-группы (впрочем, ректору говорили, что это будет ВИА – вокально-инструментальный ансамбль); проведение какого-то фестиваля молодёжных талантов; открытие разнообразных кружков по интересам… словом, Катенька бредила наяву… вплоть до организации русского народного хора «Нуклон» с классически-патриотическим репертуаром.
О последнем давно мечталось заму по АХЧ… глухому, кстати, как пень. На оба уха.
Нет, ректора он слышал прекрасно…. А всем остальным приходилось дико орать. Забавно было слышать, как из его кабинета, несмотря на тамбур, доносилось:
- И тряпки у меня уже кончаются, и порошок! – это старушка-уборщица очередная жалуется.
- А?!
- Я говорю и тряпки, и…
- А?!! Чё ты там, блядь, шепчешь?!!
- ТРЯПКИ!!! – надсажается бедная бабка. – И по-ро-шок!!!
Звонок телефона. Начальство снимает трубку.
- Слушаю, Рэм Васильевич… (и шипит осипшей бабке, зажав трубку) Хули ты мне в ухо орёшь? Не слышу из-за тебя ничего!
На свою беду он был головы на три выше ректора. Поэтому, когда они вдвоём вышагивали по коридору, садистский Рэм Васильевич говорил почти шёпотом (и это в гуле институтских коридоров в момент большого перерыва!) Несчастный зам походил в этот момент на гуттаперчевого мальчика – извивался, сгибался почти пополам, приникая ухом к губам ректора… но слышал всё!
Итак, куколка «внедряла культурку»… точнее – пыталась; Рэм Васильевич терпел её бредни; институт гадал – кто всё-таки её трахает?
Сам? Его сын? Кто-то из городского начальства???
Боже! Что за мучительное неведение!
И по сию пору для Кота это загадка…
Местные «ёбари-перехватчики» выписывали вокруг Катюшки замысловатые круги. Кот тоже поддался общей похоти и влюбился… но Катя была вся в прожектах!..
Постепенно всё отгорело и перегорело. За каких-нибудь две-три недели всё устаканилось… и Катя прочно вошла в институтский быт. Ректор перестал принимать её по десять раз на дню; перехватчики решили, что «у Катьки жопа толстовата и с головой не всё в порядке, а то бы мы… ух!..» - в общем, проистекала нормальная будничная жизнь.
Незадолго до защиты диплома Кот получил устное приглашение от лаборанта Александра Щ., о котором ещё многое будет поведано. Выяснилось, что приглашает Кота вечно занятая непонятно чем, а посему делегировавшая свои полномочия товарищу Щ., не кто-нибудь иная, как сама Катя.
Кот сел на попу от изумления. Выяснилось, что Катя зовёт всех в пятницу вечерком к себе на квартиру на собственный день рождения. И живёт-то она где-то недалеко!
Кот, - увы! - от приглашения был вынужден вежливо отказаться, поскольку в субботу рано утром он обязан был быть на консультации у дипломного руководителя, а после заступить на своё лаборантское дежурство аж до 23-00. И быть похмельным ему совсем не улыбалось… Плавали-знаем!
Итак, весь вечер пятницы Кот страдал…
Там, недалече, без него звучат огненные мелодии и ритмы зарубежной эстрады… и кто-то ушлый уже запускает хмельной Катюше шаловливые руки за тёплую пазуху… и смеётся она, и хохочет… о Коте вспоминать и не хочет…
Грешно говорить… но к тому времени Кот был уже два года женат…
В субботу, как честный человек, невыспавшийся Кот посетил все консультации, пообедал и вприпрыжку поднялся на 4-й этаж к родной двери лаборантской, чтобы переодеться и заступить на вахту… благо, что вот-вот должны были начаться лабораторные работы у студентов-вечерников.
Но не успел он накинуть на себя синий лаборантский халат, как в дверь вошёл настоящий живой мент неприятной наружности.
Вид у мента был торжествующий.
Кот слегка опешил…
Однако… кого только не заносило в МИФИ получать высшее образование! Среди вечерников не менее половины составляли пузатые, потные лысеющие дядьки «за сорок». Ну, сами понимаете - человеку светит должность какого-нибудь замначцеха… а высшего образования у него нет!
Дура лекс – сед лекс!
А в этом самом лексе прописано: «…или учащийся не менее, чем на 3-м курсе ВУЗа…»
Вот и тащится такой Иван Иванович Сквозняк-Дмухановский и, сопя, выписывает в тетрадочках непонятные закорючки. И так 6 (шесть!) лет подряд вечернего обучения…
- Такой-то? – спросил неприятный милиционер и в глаза Коту блеснул лучиком заходящего солнца свеженький лейтенантский погон.
- Й-я! – на всякий случай по-военному отчеканил Кот.
- Проследуем за мной! – строго сказал лейтенант.
Тут Кот растерялся и залепетал что-то невнятное о том, что у него, мол, лабораторные работы вот-вот… а без лаборанта их проводить нельзя… а то кто-нибудь из вечерников опять попытается хлебнуть затхлой воды из здоровенного бака мутного оргстекла, - был такой дурацкий слух, что «уровнемер, мужики, в этом баке меряет уровень только спирта!!!», а посему, мол, и бак наглухо закрыт крышкой…
И пили, ведь, вместо того, чтобы посредством уровнемера измерить уровень «зеркала поверхности жидкости» и рассчитать среднеквадратичную погрешность измерений…
Лепеча все эти глупости, Кот звериным чутьём уже понимал – замели! Как говорится, был бы человек, а статья найдётся…
С другой стороны, Кот твёрдо знал, что самый страшный грех последнего полугода его жизни, это когда он, мучимый животом, так и не добежал поздно вечером из института… и нагадил в кустах где-то в районе бассейна «Юность».
Томимый дурными предчувствиями Кот снял халат и открыл дверцу металлического шкафа. На вешалке висела банальная болоньевая куртка зелёного лягушачьего цвета. Кот вдел руки в рукава…
- Ого! Вот и курточка… и зелёного цвета! – с глубоким удовлетворением воскликнул мент.
Кот похолодел.
Мент вёл… хм… конвоировал! – Кота по знакомым лестницам и коридорам. Свинцовая мерзость жизни уже превратила их в какие-то праздничные светлые декорации… не имеющие теперь к Коту никакого отношения.
Кот шёл на деревянных ногах и некстати многочисленная роящаяся публика с неприятно-циничным интересом разглядывала Кота и шушукалась. Мент торжественно молчал, чеканя шаг.
Спускаясь по лестнице главного здания, Кот встретил огромное количество добрых знакомых, доселе годами не попадавшихся ему на глаза. Кое-кто окликал Кота и намеревался затеивать радостный (О-о, бля, сколько лет, сколько зим!!!) разговор.
Кот неопределённо мотал головой и что-то мычал, стараясь побыстрее преодолеть ставший непомерно длинным спуск…
Спуск этот теперь напоминал ему схождение в Аид.
В самой глубине Аида торчал «воронок» весёленького жёлтого цвета. Подавив в себе идиотское желание заложить руки за голову, Кот залез в «воронок». Там торчал ещё один милиционер, но уже свирепой наружности. «Торжественный мент» залез следом и захлопнул дверь с грохотом обрушившейся крышки гроба.
Снаружи чья-то очень знакомая рожа уже плющила нос о стекло, разглядывая несчастного Кота, скрючившегося в тухлом полумраке.
Кот обречённо отвернулся…
В милиции Коту велели сесть на стул в коридоре и ждать вызова в кабинет напротив.
Ещё в «воронке» мент зловеще посоветовал Коту не губить молодую жизнь и сознаться во всём. Кот сознался бы с радостью… но не знал – в чём?!
- Сядьте! - сказали Коту громовым голосом. – А пока сидите – вспоминайте, ЧТО ВЫ ДЕЛАЛИ ВЧЕРА ВЕЧЕРОМ ДО ПЯТИ ЧАСОВ УТРА??!
В голове у Кота образовалась метель…
Самой оригинальной идеей, мелькнувшей у него в голове, была мысль о том, что он, Кот, страдает амнезией… и вчера отчебучил нечто ТАКОЕ, чего не помнит, но что заставило ментов срочно гнать на его поимку «воронок» с водителем и двумя ментами впридачу…
Дело, естественно, не стоило и выеденного яйца. Вчерашняя гулянка у Катюши прошла успешно. Сама Катенька продрала глаза часов в девять утра, совершенно не помня, что было… начиная с часу ночи. Восемь часов жизни просто сгинули.
Однако жизнь всё-таки продолжалась и без Кати, о чём свидетельствовали многочисленные следы ночной пьянки, открытая настежь дверь квартиры, полное отсутствие честной компании и… пропавшие детские сапоги из коричневого кожзаменителя. Сапоги были дочкины и Катюша совсем недавно, по блату, прихватила их «на вырост» для малолетней дочери, живущей, как правило, у бабушки.
Томимая похмельем, Катя решила, что похищением века должны заниматься профессионалы. Уж не знаю, чего она там наплела о себе нашим пинкертонам, но за дело они взялись рьяно. Перво-наперво допросили весь подъезд… особо напирая на то, чтобы виновные немедленно сознались и чистосердечно покаялись…
Курящий поутру сосед алкогольно-депрессивной наружности, давно уже подкатывавший яйца (N.B.сочное институтское выражение) к соседке-разведёночке, охотно рассказал, что, мол, ранним утром «от Катьки хахаль выходил… первый раз вижу – чёрненький такой, с усами и в куртке такой… синей что ли… или зелёной… »
И это был след!
И менты по нему пошли.
А поскольку, Катька почти твёрдо помнила, что были у неё в гостях только институтские сотоварищи, то уголовный розыск принял решение трясти всех институтских: чёрненьких и с усами… прихватив заодно и Кота.
У которого и куртка-то была зелёная!
Обратно Кота не повезли. И он шёл пешком, радуясь весне и ощущая небывалую лёгкость в теле. Алиби у него оказалось железным и все разговоры, типа «покайся, парень, сознавайся, пока не поздно!.. мужик тебя по фотографии опознал!.. не порти жизнь свою, и жене своей не порти!..» - прошли впустую.
Когда Кот уже поднимался по главной институтской лестнице, он увидел, как сверху спускается, заложив руки за спину, лаборант кафедры механики Сашка Щ…. чёрненький и усатый… и в синей болоньевой куртке…
За ним вышагивал очередной мент. Щупленький и румяный.
Сашки Щ., кстати, тоже не было на злополучном дне рождения.
- Блядь, тебя-то, хоть, на машине повезли, а меня эти козлы пешком тащат! – мрачно сказал Щ., поравнявшись с Котом. – Они и Кудрина повязали, и Вована… А Фома в отгуле – на рыбалке – так эти мудаки теперь его по всем озёрам ищут!
- Задержанный, идите-идите! – возмущённо пискнул румяный милиционер.
- А вот нехрен усы отращивать! – глумливо заорал Кот и бодро поскакал к осиротевшим студентам-вечерникам…
Куда эта Катя потом подевалась, убей - не помню!
Вроде бы ещё с месяц шныряла по МИФИ… а может и сразу уволилась…
Нет, не помню…
:)
***
Ленинцы и марксисты
Господь устроил так, что на кафедре марксизма-ленинизма преподавал разнообразные смешные науки некто Кудряшов. А может и не Кудряшов – не помню точно фамилии… равно, как и имени-отчества. То он читает курс «Истории партии», то мучает студентов невнятными постулатами социалистической экономики, то растолковывает всем подряд решения партии и правительства на разных официозных собраниях и празднованиях.
Но любимым предметом у него была «марксистско-ленинская философия».
Группа, в которой учился Кот, на первом курсе называлась 1Ф27И. Аббревиатура эта была моментально расшифрована, как «1 физик и 27 идиотов». Надо заметить, что в группе было аккурат 28 человек :)
Поначалу отношения марксизма-ленинизма и группы складывались тихо и мирно. Проползла история КПСС, зевотно-дремотно протащилась экономика капитализма и социализма… и к третьему курсу грянула та самая марксистско-ленинская философия вместе с Кудряшовым.
Старшие курсы, как известно, цинично и пренебрежительно относятся к тем предметам, которые уже удалось спихнуть, поэтому на вечный вопрос Котовых друзей: «И чё за зверь? Завальный?» - четверокурсники лениво отвечали:
- Хуйня… сдадите как-нибудь!
Кот припоминал, что в истории МИФИ редко кто вылетал с 3-го курса из-за Маркса-Ленина и не шибко трясся.
Тем большей неожиданностью было то, что на первую же лекцию сухощавенький, порывистый в движениях Кудряшов вошёл, приседая от огромной стопки каких-то пыльных бумаг и книг. Бухнув всё это на стол, он оглядел смирно стоящую группу. Принесённая им груда Знаний произвела на группу нехорошее впечатление…
В глазах у Кудряшова горел нездоровый огонь. Нет, даже «ОГНЬ ПЫЛАЮЩИЙ», как у Пророка А.С.Пушкина.
У Кота появились разнообразные плохие предчувствия…
Речь Кудряшова свелась к тому, что М-ЛФ – такая невообразимо сложная наука, что тупым студентам, бредущим во мраке невежества, её просто невозможно втолковать в рамках убогого институтского курса… не квантовая физика там, какая-нибудь… наскоком не возьмёшь. Долг его, Кудряшова, состоит в том, чтобы хоть немного снять пелену со студенческих глаз, дабы они могли осознать, что находятся у подножия колоссального горного хребта и своими подслеповатыми глазками увидеть смутные очертания заснеженных вершин.
- В своё время я написал небольшую пьесу, - горячо говорил маньяк от марксизма, - чтобы некоторые предварительные термины и тезисы марксизма-ленинизма были объяснены невежественной студенческой массе в доступной плоской форме…
И он вытащил из бумажной груды кипу листов формата А4 толщиной в руку.
Группа содрогнулась.
- Главные действующие лица, - затараторил Кудряшов, - Карл Маркс, Фридрих Энгельс, Владимир Ильич Ленин, Фейербах, Кант, ЦК КПСС… ну, тут долго перечислять, вы потом сами посмотрите… и Студент Не Любящий Философию.
Коту стало нехорошо. Смеяться было нельзя. Язык чесался вставить реплику… и Кот прикусил его зубами. Судя по сдержанно-пыхтящему звуковому фону аудитории, группа занималась тем же.
Кудряшов в стремительном темпе оттарабанил первые три страницы. Персонаж пьесы Студент, естественно, долго и нудно (на полстраницы плотного машинописного текста) бубнил, что, мол, всё это – хрень собачья, «коловращение супа в тарелке» и т.д.
Затем вышел Маркс. «Ни хрена!, - сказал он. – Вы не понимаете…» - далее длиннющая цитата из Маркса.
Потом выскочил Энгельс и произнёс:
- Я полностью согласен с предыдущим оратором! Хочу добавить только…
- Блядь, пока до Брежнева дойдём – сдохнем! – сдавленным голосом простонал Кот и группа взвыла от восторга…
В общем, был скандал.
Кудряшов бегал по аудитории и в ораторском пылу сыпал «скотами и паразитами, безмозглыми баранами и оскотинившейся тупой массой». Каждое его предложение вызывало взрывы приглушённого хохота, но когда Кудряшов поворачивался на звук, он видел только красные физиономии и глаза, выпученные от мучительных попыток не заржать.
- Кто староста? – взвизгнул он.
- Я! – с достоинством поднялся наш невысокий и плотненький спортсмен-штангист Серёжа С. по прозвищу Сын Старосты.
Помните, в советских военных фильмах? Староста – имеется в виду архетип - всегда предатель… а в некоторых кинолентах у него приключался и сын – так и вовсе полное говно :) Однако Серёга был нормальным парнем и прозвище было скорее ироническим. К 6-му курсу, к диплому он стал просто «Сынуля».
Итак:
- Я! – с достоинством поднялся Серёжа С.
- Вы комсомолец?!
- ДА! – просто ответил Сынуля, ясно и твёрдо глядя в глаза Кудряшова.
«Давай не расставаться никогда… на целом свете парня лучше нет, чем комсомол восьмидесятых лет!» - мгновенно взвыл Кобзон у Кота в голове.
- Нет, вы не комсомолец!.. – простонал Кудряшов, заломив руки…
- Как это?... Почему это?... Я вступил… ещё в седьмом класее…– забормотал Сынуля, мгновенно потеряв почву под ногами.
Фигура его моментально расплылась и сдулась.
Взгляд Кудряшова затвердел, как алмаз. Он поднял руку и железным пальцем указал на Сынулю.
В воздухе тотчас повисла заинтересованная тишина.
- Вы ВОР!!! – выстрелом в упор прогремел приговор преподавателя.
- О, ёб твою мать!.. – искренне ахнул сидящий рядом с Котом белобрысый Радик Г.
- А чё он спиздил-то? – не менее искренне басом поинтересовался разгильдяй Андрей М-ков.
- Вы воруете время у государства! – трагически возопил Кудряшов.
- А-а-а… - разочарованно протянул Андрей, - а я-то подумал…
Аудитория взорвалась.
Кудряшов с размаху хлопнул томиком Маркса об пол и вылетел из аудитории…
Как ни странно, всем всё сошло с рук. Институт всё-таки имел очень солидную научную базу, толковых специалистов-преподавателей, поэтому отношение к марксистам-ленинистам было вежливым (ну их на хуй, стукачей!) и пренебрежительным. Последнее, естественно, скрывалось… но не слишком тщательно. В конце концов, МИФИ готовил инженеров-ядерщиков для непрестанного кования и выковывания ядерного щита СССР.
В случае ядерной атаки Озёрск был в первой пятёрке целей… как-нибудь и без марксизма сдохнут :) Кстати, именно поэтому в МИФИ не было военной кафедры.
- Вы, пацаны, в третьей мировой войне дольше 15-ти минут жить не будете – какая вам ещё «военка»? Будете сидеть на пульте реактора и ждать прилёта ракет, - как-то заявил нам зав. кафедрой физики.
Да и заведующий кафедрой М-Л был прекрасный весёлый дядька без этой, знаете, кудряшовщины… и все его любили, и много где он нас прикрывал, и спасибо ему огромное за то, что с ним можно было тет-а-тет «антисоветские» сомнения и вопросы обсудить, а он не настучит.
Ну-с, вернёмся к нашему живчику Кудряшову.
Надо сказать, что Коту не приходилось до этого встречаться, так сказать, вплотную с этим фанатиком ленинского пути. А жаль… ибо на первом курсе в самую первую в жизни Кота сессию его приятель был свидетелем забавной сценки.
Первокурсники, страшно дрожа и пуская трусливые струйки, сдавали физику господину Ок-никову. Личность тоже легендарная – плотненький, лысенький, весь какой-то аккуратный по-деревенски… костюмчик чуть-чуть маловат, - пуговицы трещат на аккуратном животике, - галстук слишком широковат и ярок, манжеты с чуть аляповатыми запонками торчат на пять пальцев – типичная картинка технического интеллигента-разночинца середины семидесятых.
На его экзамене можно было пользоваться всем, чем угодно – такая, понимаете ли, садистская штука… Можешь идти в библиотеку, можешь набрать конспектов со всей группы, можешь принести с собой миллион учебников… жуть!
Именно в том году господина Ок-никова выбрали парторгом института… чем нанесли Кудряшову незаживающую рану в сердце…
Рана эта была щедро посыпана солью и перцем.
Господу было угодно, чтобы Кудряшов защитил кандидатскую довольно поздно, когда Ок-ников уже несколько лет ходил в кандидатах физико-математических наук.
Ну, естественно, собрал Кудряшов гостей-сослуживцев и стал щедро поить их водкой. Преподавательский состав пил, пел, плясал – нормальная вышла пьянка. Малопьющий Ок-ников здорово натрескался :) и стал вслух вести антисоветские разговоры, напирая на то, что его репрессированный дед имел весьма крепкое хозяйство, пока его не разорили вдрызг долбанные голодранцы под красным флагом.
- Одних курей – полторы тыщ-щ-щи штук! – выкрикивал он, пошатываясь и надолго поникая головой. - Иг... и где они? Гхде?!! Сволочи! Ло-ды-ри!
Народ терпеливо помалкивал. Жена, мадам Ок-никова тоже не выступала, но активно пихала мужа под столом. Кудряшов отнёсся к эскападе терпимо, поскольку душу ему грели свеженькие корочки кандидата философских наук.
Однако, когда предложили выпить за свежеиспечённого учёного, Ок-ников внезапно разозлился и громогласно заявил, что наука – штука сложная и потная… Вот, например, кандидат физ-мат наук облысеет, прежде, чем защитится… да и то ещё не факт, что наличие лысины ему поможет.
- А эта ваша болт… болтол-л-огия… - придыхая, сказал он, - не кандидатская! Нет! И не надо меня пинать подс… под с-с-столом!..
Пылкая душа Кудряшова не выдержала. Он выхватил у своей жены домашний пирог с капустой – легендарное жёнино кулинарное чудо, секрет которого ныне – увы! – утерян, - и… прямо горячим, нахлобучил его на голову пьяного обидчика…
Итак, парторгом выбрали внука какого-то кулака… да ещё лично оскорбившего Кудряшова! О-о-о! Коварство коллег-коммунистов было по-иезуитски изощрённым!
Словом – драма. Быть может, даже драма идей…
Сдают первокурсники физику, парятся… Ок-ников тихо и интеллигентно пытает за столом сразу по 3-4 человека одновременно… короче – будни кипят.
И вот распахивается дверь и в аудиторию влетает раскалённым болидом Кудряшов, с порога поливая:
- Вы хам! Вы негодяй! Вы профанируете великую идею марксизма! Такие, как вы и на бочке с дерьмом готовы написать: «Вперёд к коммунизму!»
Ок-ников несколько обескуражен таким напором и растерянно намекает коллеге, что, мол, лучше бы… э-э-э… говорить в коридоре… не вмешивая, так сказать, экзаменуемых…
- Нет! Пусть все слышат, какой вы интриган!!! – визжит Кудряшов. - Все!!!
Студенты с восторгом наблюдают битву титанов.
Впоследствии выяснилось, что причина взрыва была до банальности проста… «э-э-э…так сказать, тривиальна» – как любил говорить на лекциях Ок-ников. В институт пришла разнарядка на подписку не то восьмитомника Чехова, не то годового «Вокруг света». Распределял эту подписку, само собой, свежеизбранный парторг Ок-ников… и… и… и язык отказывается молвить это... НЕ ВКЛЮЧИЛ в список счастливцев экс-парторга Кудряшова!
Кстати говоря, Кот за период с 1980 по 1991 год, работая в науке, так и не заслужил никакой подписки… даже на банальную «Литературную газету»… зато сраную «Правду» ему всучивали силком – под страхом чуть ли не кастрации…
Ite. Messa est.
***
Герой труда Красный Сталинский Сокол Ким Кириллыч… и радиация
Работал на многострадальной кафедре физики Сталинский Красный Сокол Ким Кириллыч в должности заведующего лабораторией атомной физики. Ничего особенно плохого Кот о нём не скажет, ибо сталкивался с ним редко… зато много и плодотворно общался с его лаборантом-аспирантом Костей З., у которого крыша периодически съезжала набекрень. В основном по поздней весне и ранней осени.
Ну, представьте себе: понедельник, вечер (глубокий, между прочим… 22-00…) Через полчаса Коту надо вытуривать из своей лаборатории студентов-вечерников, обесточить всё подряд, переодеться, сдать ключи на вахту и топать домой, благо, что в институте он парится с восьми часов утра. Идти Коту – не ближний свет – минут сорок. Итого, к полуночи, глядишь, и доберёшься…
Вдруг заходит кудрявый, слегка толстеющий Костя и, блестя очками, предлагает Коту выпить спирта… посидеть, так сказать, поболтать о том о сём… о природе, погоде, фотонах-мезонах… башмаках и сургуче, королях и капусте… а также выплеснуть наболевшее об этом мудаке и последней сволочи - Красном Соколе.
Кот отнекивается, намекает на усталость, отмахивается лапами, ссылается на головную боль, особенно напирая на то, что через пару дней он должен сдавать Госэкзамены по марксистско-ленинской философии… да и вставать Коту надо в шесть утра… в общем совершает разнообразные увещевания, более приличествующие даме, которая ночью отбивается от домогательств воспылавшего супруга.
- Херня всё это! – хладнокровно отвечает Константин с высоты своего роста и достаёт из кармана захватанную руками бутылку и не менее мутный столовский стакан, к верхнему ободку которого присохли волокна абрикоса от обеденного компота. – Ленинизм – это херня. Вместе с марксизмом. Я тебе сейчас в два счёта всё объясню, и ты всё на «отлично» сдашь. Понял?!
Это самое «понял?!» Костя всегда произносил с таким напором и таким зверским тоном, что просто смертельно пугал несведущих собеседников… Кот не относит себя к числу людей с нервами – стальными канатами, поэтому он тоже вздрагивал и полагал себя на волю Божью… авось, как-нибудь обойдётся…
Костя берёт листок бумаги и рисует на нём круг. Некоторое время он сосредоточенно смотрит на него и глубокомысленно говорит:
- Слушай, а что я буду корячиться - кандидатскую писать, время даром терять? Я думаю, мне надо творить сразу - докторскую…
- Конечно-конечно! – преувеличенно горячо отвечает Кот, косясь взглядом на дверь.
- Ладно, я Рэму Васильевичу об этом скажу…он же меня, как сына... Вот. Значит – смотри сюда, понял?!
И Константин аккуратно, почти любовно делит круг пополам, глубокомысленно восклицая:
- Марсизм-ленинизм, это, блядь, понимаешь…
Тут он надолго умолкает, глядя на чертёж.
Кот благоговейно помалкивает, стараясь потихоньку и незаметно переместиться к двери, не поворачиваясь к Косте задом.
- Впрочем, всё это херня! – внезапно с жаром говорит Костя и комкает листок. – Ты же умный мужик! Ты же всё это и без меня знаешь! И хули я тут перед тобой распинаюсь?! Ты же меня за пояс заткнёшь, понял?! Как щенка!!! Как будто я сопляк какой-нибудь!!! В говно просто втопчешь!!! И не жаль, не жаль!!!
Кот мысленно прощается с жизнью.
Лоб Кости блестит, очки сверкают…
На Котово счастье в дверь просовывается унылая студенческая голова и что-то мямлит ни на кого не глядя. Кот пятится, прижав лапы к груди и божась и клянясь чем попало, что вот, уже… пора… лучше завтра… и выпроваживает Константина из лаборатории.
«Началось! - думает он. – Теперь надо с Костей разговаривать поаккуратнее!»
А ещё бы не поаккуратнее, когда есть свежий пример! Давеча Ким Кириллыч сделал Косте замечание, что им, - Костей, - стена неровно заштукатурена. Был такой идиотский период в МИФИ, когда руками безответных лаборантов рушили старые стены и возводили новые, - года два трахались со страшной силой. Перепланировка… не к ночи будь помянута! – так вот, на сие замечание Костя внезапно, через всю аудиторию, с натугой мечет в голову завлаба тяжёлый слесарный молоток!
Ким Кириллыч по-фронтовому падает на пол! Молоток до половины входит в сырую штукатурку. Ким Кириллыч по-пластунски быстро уползает из аудитории. Ползёт он прямо к ректору. Вдогонку ему несётся непристойная брань и громогласная фраза, ставшая в МИФИ крылатой:
- Если бы ты не был героем труда, я бы тебя ЗАДУШИЛ!
Ректор Киму Кирилловичу сочувствует, дружески улыбается, даёт стакан «Боржоми», хлопает по рукаву, поправляет орденские планки на испачканном извёсткой пиджаке… и всё остаётся по-прежнему :)
Думаю, пора рассказать о том, как Ким Кириллыч получил прозвище Красный Сталинский Сокол.
Дело в том, что в минуты душевного спокойствия и в отсутствии непокорного лаборанта-аспиранта Ким Кириллыч очень любил рассказывать о том, как во время Великой Отечественной войны он служил пилотом фронтового штурмовика Ил-10… хотя, надо сказать, что по возрасту быть им не мог в принципе. Ну, такая безобидная мания…
- …И когда мы были под Будапештом, из штаба армии… нет… фронта… звонят – где наши красные соколы? Фашисты наступают! А у меня двигатель не заводится! Люди, солдаты гибнут, а я взлететь не могу! Одних бомб на борту полторы тонны – вот он, сталинский удар! А я - ни с места…
Народ хлопал ушами.
- И тогда я пригоняю к самолёту пятьдесят мадьяр и они натягивают резиновые жгуты. Я стою на тормозе, а они тянут… тянут, выбиваясь из сил… и оглядываются на меня. А я им рукой машу – дальше, дальше! И вот, чувствую – пора! Я машу им рукой и отпускаю тормоза. Мадьяры падают ничком… и я с рёвом взлетаю над их головами!!!
И как прикажете его называть, кроме как Красным Сталинским Соколом?
Как-то приволок он к себе в кабинет водопроводные краны из нержавейки и каждому вошедшему совал их под нос – вот, де, какие красивые, да нержавеющие, да Т-образные, Г-образные и даже Ж-образные. Народ завидовал, щупал, спрашивал, где же ты, Кимушка, такую прелесть урвал?
Дошло это торжество разума и разгул страстей и до Кота. Будучи существом бессердечным и подозрительным, Кот выпытал-таки у скуповатого Красного Сокола происхождение кранов.
Выпытал и ужаснулся…
- Ким Кириллыч! А вы их хотя бы померили?
- А чего их мерить – чистые!
- Да откуда нам знать?! Радиация-то… не пахнет!
Короче, краны оказались дюже грязными – фонили не по-детски…
Ким Кириллыч заметался и попытался незаметно спихнуть эту гадость на институтскую свалку металла. Однако, стараниями Кота и дамочек-лаборанточек кафедры физики, ужасная новость стала известна всем и рабочие МИФИ-ческого цеха-мастерской Красного Сокола просто не подпустили к куче ржавого железа. Да ещё и обидных слов наговорили, - де, сука такая, облучить всех хочет до полной импотенции, - и морду грозились набить.
Кошмар! Как избавиться от украденного?
Казалось бы – выкинь где-нибудь в кусты… Ага, ищи дурака! Все уже знают, что к чему, и когда найдут – мало не покажется…
У-у-у, Кот, скотина… животное бесчувственное!..
А радиоактивные материалы, надо сказать, утилизируются по специальному акту и специальной комиссией. И первый вопрос у этой комиссии – а где ты это, уважаемый завлаб, взял? На какие такие нужды? И если взял, то чем, - в своей, не имеющей активных материалов лаборатории, - умудрился эти краны засрать до такой солидной дозы?
И уже мерещились несчастному крылатому Киму обвинения, приговор, тюрьма, … смерть среди уголовников.
В итоге, намаявшись и проявив чудеса изворотливости, гроза мадьяр Кр.Сокол отвёз всё туда, откуда и взял… и умолил за несколько пузырей водки взять обратно… а там, между прочим, эти краны давно уже по-хитрому списали и умолять пришлось долго… и водки отдать – не меряно!
А Костя, - аккурат перед тем, как в очередной раз направиться в специальное учреждение на предмет сезонной поправки мозгов, - хотел Леониду Ильичу Брежневу написать всё о кознях своего босса… делая особый упор на то, что Ким Кириллыч – коммунист и Герой труда.
Передумал.
- Всё равно я его, козла, достану… ПОНЯЛ?!!
С чего, только, Костя взял, что смертоносный и вострокрылый Ким Кириллыч – Герой труда, это Коту по сию пору неведомо.
Да и всем остальным тоже :)
***
|
|
| неграмотный скунс™ |
2007-03-03 |
20 |
5.00 |
4 |
| |
|
| |
Странно но видимо надо все-таки в любомудренный отдел все это записывать. Записки неконтролируемого всплескообразного мыслепоноса… Странно вот нет клавиатуры есть идеи мысли, как только кнопочки под руки сразу ничего нету. Все убегает куда то. Вот наверное опять повторяюсь. А что тохотел прозудеть, инетерсное для себя так сказать запечатлеть. Так как внутребезмолвенность, с перестроением хода мыслей и наблдением за собой из вне или изнутри, странные ощушения дает. Хммм… странно но в последнее время понравилось молчать забавно, даже 3 дня продержался. Надо чаще практиковать, правда народ пужаться начинает, непривыкли они, ну да их проблемы. Блин вот оно что люди люди люди, кругом оджни люди, это наверное и хорошо, но с другой стороны ужасно. Ведь быди бы просто люди так. Нет они ж взрослые. А раз взрослые то все у них только что и делов есть разговаривать, про деньги, как сложно что то купить. Как сложно заработать, как надо взять денег, как их потратить, и о. блядь опять люди мешают еще суки поссоряться хотять, но я не об этом, хотя гады вот мысль ушла, ну да как же ушла. Ниче подобного вот она деньги $$$$$$$. Либо я идиот но не могу я больше так, а приходиться, пол буханки хлеба 5.30р. кусочек рыбки за 31-50, счет фактуру, по накладной.. И так можно долго разговаривать, хотя можно тему поменять, общаеся так с кем нить. Да заебал ты со своими деньжными заебами. Давай лутше о чем нить другом. И что сразу вторая тема находиться, ебаться ебаться, и так далее, позы, рожи, свиданки прощанки, обниманцы, сиськи письки, и так далее наболевшие проблемы, кто где с кем когда, при каких обстоятельствах… Наверное всетаки интересно ковыряться, не знаю у меня не получается, но в говне тоже ведь кому то интересно ковыряться, а блин неззя осудять. А можно еще часами трындеть о своей работе, какая она замечательная какие все вокруг мудаки уроды, обманывают наденьги строять глазки, не дорыбатывают, не отрабатывают. Причем моя работа интреснее твоей, у меня вообще все дела поважнее, у меня еще и семья, с детями с женой, вообще оборзевшей в конец, сволочь, она все соки повысалсала, по телефону разговаривает, с любовником небось, на мои деньги с любовником по моему телефону….. Все бля не могу я этого говна больше слушать, все одно и тоже… И нет тем денег работы семьи и прочего, это называется проблемы создаваемые самими себе. И так надо изливаться говорить, общение блин по душам. Мне страшно сам боюсь, я ж таким же выродком становлюсь. Сам говорю пожрать, заработать и все остальное. И это мир взрослых. Меня наебалиии… Я ж маленький и беззащитный, не хочу я всего этого, а раньше ж фантазии мечты, радости, миры пространства, а все шас нет ниче все отняли, и детсво видимо. А взрослости не хочу я такой… Вообще к чему я все, а точно сам поныть решил, достало все, полюмобудроствавать решил, ум показать. Надо ж показать какой я замечательный умный, карсивый и т.д. по списку… И че далее че делать то??? Не лутше помолчу схожу чайку попью.. Слажно блин так между реальностями мотаться.. Психика иди саморазвитие интересно или леьтун на бошку что??? Неважно, надо что то делать сэтим и определиться что хочеться, а надо всего и побольше и таблеток от жадности вагон пожалутса.. Я еще в нормальной голове и полном мочевом пузыре, что будет после чая. Куда унесет, и что мне со всем этим делать, куда пихать. У кого спросить а можно не думать, а можно тихо спокойно и дальше смотреть просто за всем, токо дайте гарантию что будет всехорошо, я знаю что будет все хорошо, но хочется гарантии навено, выпишите мне талончик. Пожизненный. Что у меня все будет хорошо могу не думать и не париться.. Во блин нытье, но хочеться, хоть где то поныть, все равно нет дела никому, кто как ноет. И чем загоняется, да и хуней надо заниматься а не страдать… Да и мне как то это по хуй, искать ответы на все вопросы. Ответы все на поверхности, вопросы в неизведанности, а искать лень. Хочется полежать в потолок посмотреть а не получается, помолчать, не думать слушать музыку. Не получается… Да и ладно, а блин в белом поле все таки хорошо, Вы давно были в белом, поле, ааа а тамхорошо, ну и что что ветер. И холодно, поле белое, мерзко и противно, но зато тихо и не.. Надо будет точно что то сюда дописывать забавно будет получаться. Хм текст то для себя.. После попытки прочтения Ф.М.До.. задвался вопросом Раскольникова, ответа не нашел. Да ну его на хрен не то, и вопрос не правильный. Блин правильно не правильно справедливо не справедливо, а толку с этого чего.. нету никакого… Да надо высыпаться все таки.. эээээээээ мммм… ладно бред, так долго можно писать, к чему только не понятно да и зачем но видно нужно.. для себя дневник, мысли то менются переолично все меняется, вот и есть время его ход, как хочеш так и разворачиваеш, по мере сил и возможностей.. Ну значитьсяспокойной ночи что ли.. Да и нахуй эту уважаемую редакцию, ломы… так интереснее.. блин Инте отрубился. Ъ
Автор изменений creycys, время правки 47 мин. 824 слова
Bynthtcyj f rjulf ds j,oftntcm c k.lzvb c lhepmzvb b ng/n и т.д., они как в ыдумаете им инетерсно то о чем вы с ними говорите???, И к чему вы вооще говорите. хм я забыл о чем вообще надо говорить и как, сложно стало... |
|
| Серенада и Садовник |
2007-03-17 |
20 |
5.00 |
4 |
| |
|
| |
ШКУРКА
Вот лежит на столе шкурка. От кого, спросите, шкурка? От мыша, отвечу. Линял он тут: старую сбросил, в новой ушёл. А мне жалко шкурку в помойку выбрасывать, вот я на неё гляжу и думаю: «Лежит на столе шкурка. И что с ей дальше делать?»
А делать с ней просто, даже очень, по рецепту: шкурку окунуть в перикись водорода, посыпать толчёной полынью, три раза обернуть пенкой с козьего молока (непременно три, и – с козьего) и можно одевать.
Ну, в общем, пошил я себе пальто, одел, к зеркалу подошёл: что твой хуй в очках – красавец, одним словом. Мощный и прущий. Так, думаю, и пойду, прогуляюсь. Марьяну навещу, конфеткой угощу. И пошёл. Иду по улице, весь такой одетый, а девки так и оборачиваюцца, так и падают. Ложатся и сами собой ноги раздвигают, а между ног у них эта… запах. Дурман трава, да трава лебеда, да кудри как у негритянской народности «папуасы». А мне ж нельзя – чёрную метку несу!
Ну, сё равно, льзя-нельзя, а такой шанс раз в жизни выпадает – эт не зарплата, проебать обидно будет. Метку по тихому в уголку закопал – кому охота, пусть таскает, а я лучше на крыло, и понесу. Понесу-у-у. то, что многие на руках и не вытащат, а я-то смогу, на крыльях-то! На крыльях то каждый мудак сможет, а у меня вместо Крылов два яйца здоровенных, виновата эта шкура проклятая да голова моя головушка, красная да лысая, да всем ветрам раскрытая.
|
|
| неграмотный скунс™ |
2007-06-30 |
20 |
5.00 |
4 |
| |
|
| |
Итак, воспоминания, что со мной было:
Не по порядку, буду пытаться записывать четко.
Сон
Приходили покойники, точнее странно в начале приходил кто то, и говорил что то очень важное, важное может быть и от того, что я это просто не помню. Первым был наверное губошлеп, точно не помню и что не помню. Вторым была точно покойница. С желтым носом и синими щеками (возможно фиолетовыми). Она искала третьего, меня ничего не удивило, поговорили за жизнь просто так, она ушла. Потом пришел третий, тоже диалог не помню, помню примерно следующее:
- Ты же умер
- Я умер понарошку
- Как понарошку, закопан не ты???
- Закопан я, короче долго объяснять, сам все понимаешь, я скоро вернусь.
- Зачем???
- Дела тут есть, ты это не говори особо что я приходил.
Далее диалог плохо помниться, что то было тоже важное но очень мало, не помню, это же сны.
Размышления о сне довольно странные к чему и че все значит, все странно… Хотя я бы наверное не прицепился бы ко сну, если бы не Сон -2
Сон – 2
Точнее не сон, а размышления о нем тут будут тем не менее. Прошло время, сколько кажется в принципе что и много в том числе и вечностей. Сон приснился в поезде. Что было не знаю, но в принципе утягивало куда то, причем сильно, состояние трудно описать. Кажется что если бы не крики ребенка с нижней полки, меня бы там и унесло бы напрочь. Но вот закончилось бы плохим или хорошим хрен знает.
Состояние перед поездом, станция 11 вечера, курю на перроне, в голове четкая мысль, а какого хрена я вот тут вообще делаю. Почему тут курю. Куда и зачем еду не понимаю. Для чего все это. Понимаю что надо в поезд, а зачем не понимаю, откуда и куда я еду. И что вообще здесь происходит.
Когда давно в начале, или в середине промежутка вечностей, скорее всего… Да ладно временем тут ничего вообще не разложишь, оно там просто отсутствует. Или не такое как везде. Короче другой ход этого времени. Помню читал дневник сумасшедшего, или что то такого. Важное открытие сделал, какое не помню, сколько то вечностей прошло… время показывает результат собственных действий, за ранее все равно не узнать.
Ага в очередной раз произошло подмена личности, странно, надо думать над этим сильно думать… Нет думать все таки вредно. Ага прошло время уложилось все по полочкам, но не так как обычно. Полочки наверное немного другие. Хм сюжет запихнуть, да никак нельзя запихнуть сюжет. Ну да ладно отступление. Замечено у мну восстанавливается память, и не только моя вот это наверное более загадочно. Но что поделать много знаков и много совпадений. Все таки факт того что я абсолютно не помню некоторые периоды своей жизни. Черное и белое, любая черно белая фотография имеет кучу оттенков серого. В любом черном есть белое, и на любом белом, что нить да черное. Бред. Надо опять помолчать…
118 из первого корпуса.
Зачем пошли вы в рабство
От времени и цифр
Зачем вы времени подвластны
Отсчеты времени нужны
Его не замечая превосходства
Да времени не замечая суть.
Свое, чужое, все, сжигая
А время в рамки не замкнуть
А также нити расплетая
Его хотим мы разложить
По полчкам часам минутам
И также продолжая жить
Считаем ритм «ТАМ-ТАМ»
Все также будет выть
Закон колец и тут мы соблюдаем
Когда мы время по кольцу гоняем
Возможно замкнуто совсем
Да неразгаданна петля некем
ЕЕ причуды и узлы
Совсем никак мне неясны
О врмени совсем я запиздился
луной наверно впечатлился
Да видно за полночь совсем
И нету никаких проблем
Свое, чужое, все, сжигая
А время в рамки не замкнуть
А также нити расплетая
Его хотим сомкнуть
По полчкам часам минутам
И также продолжая жить
Считая ритм «ТАМ-ТАМ»
Все также будет выть
Да времени не замечая суть.
Закон колец и тут мы соблюдаем
И времени мы не даем уснуть
Когда его по кольцам мы гоняем
Возможно замкнуты совсем
причуды и узлы
Да неразгаданна петля некем
Совсем никак мне неясны
О врмени совсем я запиздился
Да видно за полночь совсем
луной наверно впечатлился
И нету никаких проблем
навеянно 13.09.2009 после малеванной
Vepsrf vep
надумала нам блюз
что гудит в проводах
от останкинской башни
и навеял чардаш
свет ксеноновой лампы
что поеться в душе
то сыграет уже
в этот бред несусветный
что случилось то будет
лутше делай вперед
набирай оборот
и дави наперед.
|
|
|
) произведения по: [названию][автору][дате][оценкам]
